Текст книги "Королева мстить желает (СИ)"

Автор книги: Елена Тихая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Правильно сделал, – сглотнула я ком в горле. – А где герцог? Уехал?

– Нет. Герцог Дюранец в гостевых покоях.

– Хорошо, – выдохнула я облегчённо. Для меня это уже было показателем. Он не скрывается, не бежит, но и прощения больше не просит. Полагаю, что ждёт.

– Миледи, мне взять его под стражу?

– Нет. Думаю, будет достаточно на время расследования оборвать связь с внешним миром. Если он действительно ничего не знал о делишках отца, то поймёт нас. А если причастен…

– Я понял, – кивнул он. – Позвольте проводить вас до покоев? Вам стоит отдохнуть.

– И это мне говорит человек, проведший несколько часов кряду в допросной, – усмехнулась я, но быстренько сложила бумаги на столе и направилась на выход.

– Я мужчина. И не спорьте, – быстро добавил он, видя, что я собираюсь возразить.

– Спокойной ночи, – улыбнулась я. – И, Ифор, постарайся тоже отдохнуть. Хоть немного.

Всю ночь я не могла нормально спать. Мне всё виделись странные страшные сны. Теперь лицо злодея было известно, и мне виделись сцены убийств. Даже приснилось, что он меня закапывает и смеётся. Может быть, я поспешила с утверждением, что не столь впечатлительна?

Следующий день был тяжелее. Мне параллельно приносили новости о подготовке к войне и промежуточных итогах расследования. Граф Лурье был в экстазе от полученных документов. Ифор мрачнел с каждым часом. Я же пыталась обработать информацию, не допуская к сердцу. Но не вышло. Последнего графа Монтеро я знала лично, помнила этого любящего мужчину. Возможно, он неправильно воспитал дочь, слишком любил и баловал, но это не тот поступок, который заслуживает смерти, да ещё и такой. И за что? За то, что оказался интересен девушке, женился на ней и, о ужас, родил дочь. Ненависть и зависть буквально пропитали каждый поступок экс-герцога Дюранец. Многое, да что там, почти всё становилось понятно.

13

Предыдущую королеву действительно тщательно берегли, но не от всего. Даже самые близкие и доверенные люди могут предать тебя, если их шантажируют более близкими. Так было совершено несколько преступлений, в том числе убийство королевы. Горничная. Доверенная и проверенная годами службы, имела двух сыновей и пятерых внуков. Вот внуками женщину и шантажировали. Для общественности по непонятным для меня причинам объявили о другой причине смерти, но фактически её отравила собственная горничная, которая поплатилась жизнью. Убрали свидетеля.

С отцами-королями оказалось и проще, и сложнее одновременно. Проще – потому что вокруг них было намного больше людей, и даже нужных людей, но они не пользовались услугами прислуг в личных покоях, что странно для королевских особ, а следовательно, подобраться к ним оказалось сложнее. Только и слабости у них были многим известные. Один оказался очень азартен во всём. Он и с лошади «случайно» падал, и отраву в вине выпивал за картами, только артефакт срабатывал и его тошнило. Там вообще много описаний попыток. Роковой стала дуэль. Второй король имел слабость к коллекционированию, за что и поплатился. Ему несколько раз подсовывали самые разнообразные смертельные ловушки, он от всего смог спастись или отбиться. А вот редкий древний клинок – настоящий, к слову – стал для него роковым. Внутрь рукояти клинка была спрятана игла с ядом мгновенного действия. В нужный момент она уколола ладонь короля, и всё. Никто ему помочь просто физически не сумел. Оставшийся один король передал власть сыновьям. Какого он не остался во дворце, а поехал в родовое поместье жены, остаётся тайной. Но именно в этом путешествии его тихо убрали. А всё потому, что оставшийся один вдовец имел право вновь жениться, а следовательно, и завести новых наследников. О том, что мужчина уже был в возрасте, никто не думал, просто устраняли угрозу.

С графами Монтеро всё было ещё более просто и прозаично, но от этого не легче. Здесь была банальная месть за отказ. И мне не понять этого. Ну вот никак. У меня сейчас теоретически имеется целых три мужа. И каждый из них отказывает мне в элементарном – в шансе на человеческие отношения. Это я не говорю и даже не вспоминаю о супружеских. И что? Мстить? Хочется безумно, но…

Я считаю, что мстить можно за предательство. Только и предать тебя могут исключительно самые близкие, иначе поступок не воспринимается настолько болезненно. А если не так уж и болезненно и ты можешь отмахнуться, то и не предательство это, да и человек далеко не близкий. Поэтому если смотреть с точки зрения Элен и вообще жены, то у меня есть все основания для мести. Мои мужья не просто мне изменяют, чёрт с ним, они поставили мою жизнь под удар. Хотя почему поставили? Они допустили, чтобы их жену и ребёнка убили!!!

И хотя в некоторой степени теперь я знала причины такого поведения, понять и принять не могла. Дело в том, что всё та же шайка экс-герцога и министров (да, именно они были вторыми действующими лицами, а может быть, и первыми уже) организовала регулярные очень нелицеприятные доносы на королеву Элен. Её обвиняли и в легкомыслии, и в изменах, и в оскорблении королей перед аристократами, и даже в заказе убийств на мужа. Да, по этим бумагам, Элен якобы заказывала убийство неприятного ей мужа – Фроста. А вот основания для таких наветов, как ни странно, дала сама Элен. Она действительно прямо на свадьбе оскорбила Фроста за его шрам, а Милона за попытку этот конфликт замять. Милон пытался её успокоить, пока Фрост стоял истуканом и не мог ничего ей возразить.

Читать переписку с насмехательствами о той ситуации оказалось больно. Я прямо сама тихо стала ненавидеть эту дуру, тело которой мне досталось. Как? Ну как можно было так поступить с мужчиной? Он получил ранение в битве, почти потерял глаз, а герцог Дюранец его как раз потерял, а ей красоты недостаточно. А Милону она заявила, что он ещё слишком юн и ничего в женщинах не понимает, поэтому защищает старшего брата. И это при том, что Милон на четыре года её старше. Помня рассказ Фроста на маскараде, я понимаю, что тот поступок к молодости не имел никакого отношения. Вот так одним скандалом она отвратила от себя сразу двух мужей. Неудивительно, что ни один из них не захотел исполнить супружеский долг. Почему они и о безопасности её не позаботились, не совсем понятно. Хотя эта весьма бурная переписка с подробностями личной жизни королей и Элен Монтеро дала много поводов задуматься.

Например, несмотря на тот факт, что она отвергала двух мужей, продолжала от них требовать то балов в её честь, то просто вечеров с кучей приглашённых. И конечно, на каждом таком приёме она должна была блистать не только в новых нарядах, но и в родовых драгоценностях. Точной информации об этих драгоценностях у меня не было, но, уже столкнувшись с родовыми артефактами, предположу, что каждый камушек несёт особую функцию и уникален. Так вот этими бесценными артефактами она желала обладать и блистала какое-то время на приёмах. Ровно до того момента, как пропало королевское родовое колье. Потом они запретили ей доступ к сокровищнице. И да, с точки зрения юриспруденции, они не могли этого сделать, а она могла легко оспорить их решение, только ей мозгов на это не хватило. Дальше шло описание очередного скандала, потому что короли отказали ей в приёме. Странно было другое. Инициатором, согласно этой переписке, был Бабен. Именно он больше не хотел потакать жене. И именно с этого момента их отношения обострились. А вот причина неизвестна. Пишут лишь о том, что Его Величество Бабен перестал посещать жену. Какое-то время она довольствовалась новыми нарядами и теми, кто остался с ней в хрупкой надежде получить хоть что-то от дружбы с королевой. Со временем и они рассосались, поняв, что никакого влияния на королей она не имеет.

Может быть, она действительно была круглой дурой?

Что-то не вяжется в моей голове описанный образ с Элен Монтеро. Почему здесь, в графстве, о ней отзываются с лёгкой улыбкой, называют милой тихой девочкой? Тихая девочка не стала бы закатывать скандал на свадьбе, она переживала бы о первой брачной ночи. По крайней мере, я так думаю. А тут совершенно другое поведение. Не вяжется.

Дальше шла информация о том, что королеву заперли под охраной, приставили лекарей. Только причины этого экс-герцогу и министрам были не известны. Потом уже говорилось, что её выводят на прогулки под конвоем. А она всё так же пытается что-то требовать. Но несколько писем после говорится о том, что её охрана вновь вернулась в нормальный режим, а сама королева стала тихой и молчаливой. Они ещё в письмах смеялись, что приструнили агрессивную девчонку наши короли. Ну а следом новость о падении с лестницы.

Читать о выводах этих людей о дальнейшем поведении королевы было интересно. Я как бы смотрела на себя со стороны. Конечно, сначала тоже было много едких комментариев, типа «убогая теперь занятия берет для детей сопливых». Позже, когда я уехала, переписки обо мне было мало. Буря обсуждений появилась после моего выхода к послам, а потом и о договоре на самоходную карету. Вот тут у них началась паника. Они просто не могли найти разумных объяснений случившимся переменам. И правильно, никто бы не догадался о правде. А вот тот факт, что они увеличили число шпионов за мной, запоздало напряг. Хотя Ифор с охраной со всем справлялись.

Дочитала их переписку из принципа, интерес пропал. Зато точно знала явки и пароли для наёмников, сколько им платили и как были разочарованы. И здесь было описание только заказов, то есть к попыткам отравления они не имели отношения. Значит, мадам Олорка была права, есть ещё кто-то, и, скорее всего, это женщина или женщины.

Возвращаясь к «моим» родителям. Здесь всё было намного проще, потому что графы не имели столь большой охраны, а по территории своего графства передвигались и вовсе без неё. А вот подробности смерти графини и её первого мужа меня ужаснули не на шутку. Не стоило пытаться представить всё прочитанное. Дело в том, что их не убивали в прямом смысле слова. Изначально их похитили. Экс-герцог задумал получить строптивую графиню, поэтому мужа оставили в качестве шантажа. Но уговоры не подействовали на неё. Ни словесные угрозы, ни голодовка не склонили графиню к сексу с… (цензурных слов нет, чтобы хоть немного выразить мои эмоции). И тогда её привели в камеру к мужу. Его не трогали сильно, смысла особого не было. Но при ней его стали пытать, и ради его жизни она согласилась, а в следующий миг он сам напоролся на пыточные ножницы замешкавшегося палача. Граф умер мгновенно, а она долго ещё кричала.

Экс-герцог был недоволен, но исправить уже ничего не мог. Выкрасть второго мужа не удалось, поскольку в графстве шли поиски пропавших и на ушах стояла вся охрана. Зато графиня, недолго думая, вскрыла вены в ванной осколками разбитых склянок с косметикой. Она разрезала руки полностью, от самых плеч и до запястий. Я только представила, что она могла чувствовать тогда. Чего в ней было больше? Страха, боли, злости, ненависти или любви? Но я полагаю, что она ко всему прочему и торопилась. Экс-герцог очень подробно описывал её раны и кровь повсюду. На мгновение даже можно подумать, что он любил её, если забыть про остальное.

Со вторым отцом всё приобрело просто сопернический характер. Он поклялся тогда на её теле, что изведёт всех, кого она любила. Вот и стремился к этому. Почему не пытался извести юную графиню? Пытался. Её охраняли как зеницу ока. А вот после свадьбы охрану графства не разрешили оставить. Графа обманули, что у его дочери будет самая лучшая охрана из постоянного конвоя в восемь человек, а с такой охраной бояться нечего. Граф поверил. А вот под печатью графа Монтеро, которую оставили ещё с похищения, королям отправили письмо с просьбой не нагружать Её Величество лишней и никому не нужной охраной. Вроде она не привыкла к такому и будет некомфортно себя чувствовать. И, судя по охране королевы, просьбу эту выполнили.

И вот снова мне непонятно. Почему перед этим нельзя было с ней поговорить? Спросить, как она относится к охране. А как они вообще смогли ребёнка зачать с таким уровнем общения? И хотя подробности последнего мне не особо интересны, но всё-таки…

14

На следующее утро я хотела выехать во дворец, но спозаранку ко мне просился Панок. И да, юный маг и его изобретения для меня сейчас были важнее королей. Хотя это как посмотреть, ведь речь шла о предотвращении войны…

– Миледи, Низак и я, кажется, смогли сделать бонбу, – неправильно произнёс он незнакомое слово.

– Отлично! Покажете?

Пришлось выезжать из замка в чистое поле. Хотя всё относительно. Просто конкретно это поле было пастбищем, а следовательно, не засеивалось. Вот его и приняли за испытательный полигон. А судя по уже имеющимся тёмным пятнам на земле, они и до этого здесь тренировались. А я за всеми этими копаниями в грязном белье и не заметила взрывов.

Надо сказать, что Панок воспринял мои слова буквально. В круглые колбы были насыпаны или налиты, так с первого взгляда не понять, вещества взрывчатые. И их было два.

– Можно посмотреть? – нахмурилась я.

– Конечно, только аккуратно, трясти нельзя. – Низак протянул мне бомбу и начал объяснять: – Снизу то самое вещество, которое взрывается. Панок пока не придумал ему названия.

– Вот ещё, – возмутился Панок, – придумал. – И уже тихо и неуверенно добавил: – Но разрешит ли миледи?

– А какое отношение я к веществу имею? Ты создатель, тебе и называть, – удивилась я.

– Я хочу назвать его в вашу честь. Авария.

– Тогда уж Авар.

– Да, так лучше, – улыбнулся Панок.

– Давайте к делу, – хмыкнул Низак. – Второе вещество, как ни странно, стружка стилоса. Именно при смешивании с ним выходит большой взрыв. Мы пробовали разные вещества, но от стилоса и именно в виде стружки самый большой взрыв. Вам стоит зажать ушки, будет очень громко.

Он спокойно забрал у меня колбу, дождался, пока я прикрою уши, энергично встряхнул колбу и тут же бросил. Взрыв случился, не долетев до земли. И да, это было очень громко. Если бы не зажимала уши руками, оглохла бы. А это плохо. Бойцам некогда будет зажимать уши, а калечить своих людей я не собираюсь. А ещё меня смущала дальность. Бросающий сам может оказаться в зоне поражения, а это недопустимо.

– Ну вы прямо сразу хотите идеальное оружие, – усмехнулся Низак.

– Хочу. Такие бомбы нельзя давать бойцам. В пылу боя эти вещества могут смешаться прямо в карманах наших бойцов. А ещё они их могут в бою разбить. Что будет?

– Взрыв, – насупился Панок, поджимая губы. Жаль, конечно, было расстраивать парня, ведь он так радовался своему успеху, а тут я…

– Мы можем их скидывать с высоты, – предложил Низак.

– С гор? У нас там уже огненные шары запланированы. Не пойдёт. А вот можно ли их в катапульты зарядить, подумайте. Главное, что они должны НЕ причинять вред нам и максимально причинять вред противникам. Дерзайте! Я верю в вас.

После этих слов я села в карету и укатила в замок, оставив мужчин думать. Я подала идею, а они пусть ищут решение. Разве не так поступают королевы?

Не успела я дойти до своего кабинета, как меня перехватил мальчик, один из бывших беспризорников, сообщив, что меня ожидают. Теперь к кабинету я шла со смешанными чувствами, ведь ждал меня там герцог Дюранец.

– Миледи, мы можем поговорить? – выглядел он, мягко говоря, не очень. Гордо поднятая обычно голова сейчас была опущена, как и плечи. Один глаз смотрел на меня так, будто я собираюсь его ударить. Пальцы на руках подрагивают.

– Конечно. Проходите, – пригласила я его войти первым. Я обошла стол, собираясь сесть в кресло для долгого разговора, но не успела. Герцог преклонил колено, голова опущена, правая рука согнута и прижата к груди. Поза покаяния и принятия.

– Что вы делаете? – выдавила я. А что ещё я могла сказать?

– Я не знаю, как загладить перед вами вину. По моей халатности и попустительству отец столько успел натворить. И всё у меня буквально под носом. Мне нет оправдания. Я готов принять наказание, но прошу не мучить и озвучить его. Неизвестность невыносима более.

– Да что вы несёте? – возмутилась уже я. – Какое наказание? По тем данным, что у нас есть, вы во всём этом не участвовали. Или вам есть что ещё мне сказать? – Моё сердечко сделало кульбит в груди и замерло.

– Нет. Я не принимал участия ни в покушениях, ни в заговоре, о целой сети предателей узнал уже от вас, – поднял он на меня взгляд.

– Значит, и наказывать вас не за что. Поднимитесь, – вздохнула я, но он не сдвинулся с места.

– Нет. Официально я герцог. Пусть отец относительно недавно передал мне управление герцогством, но передал. А я не усмотрел, не видел…

– Если бы за каждый недогляд выносили реальное наказание, давно уже сидел бы каждый второй, – в очередной раз вздохнула я. – Поднимитесь.

– Нет. Я должен был хоть что-то заметить, – мотал он головой. А меня почему-то эта повинность стала дико раздражать. Вот что он от меня хочет?

– Хорошо. Я признаю, что вы виноваты, не смогли рассмотреть в близком человеке негодяя, подвергли тем самым многие жизни опасности.

Я это проговорила, но он молчал и не поднимался.

– Что ещё вы хотите?

– Вы отправите меня на каторгу? – спустя пару минут молчания спросил он. А у меня глаза на лоб полезли.

– Конечно, – воскликнула я, а потом меня тут же осенило. – И вашим местом отбывания наказания будет герцогство Дюранец. Вам предстоит разоблачить всех заговорщиков, которые помогали экс-герцогу, поднять уровень жизни людей, построить школу для детей, а также все, я повторяюсь, все потенциальные маги будут переходить на мои земли. А ещё вы принесёте мне клятву верности.

– Но…

– Никаких но. По поводу магов мы с вами обсудим вопрос после завершения расследования и военных действий. А пока мне нужны верные люди. Воинов бы ещё.

– Все мои воины в полном вашем распоряжении, миледи, – поднялся он наконец-то.

– Не все ваши люди ВАШИ, – произнесла я с намёком, а он сильнее поджал губы.

Я не успела больше ничего сказать, хотя и мыслей дельных в голове сейчас не было. Я просто не знала, что с ним делать. С одной стороны, он прав, есть доля его вины, но лишь доля. И она мизерна. Ведь всё это безумие начал не он, а ещё его деды. Как можно его за это винить? С другой стороны, он последний представитель рода. Обезглавить огромное герцогство? Я ещё не сошла с ума.

В дверь раздался стук, а за ней оказалась мадам Олорка.

– Что-то срочное?

– Я лишь хотела уточнить. Вы собирались в столицу. Не поедете?

– Конечно, поеду, – вздохнула я. – У меня вот герцог Дюранец наказание выпрашивает.

– И что вы решили?

Я почти в точности повторила ей перечень. Мадам одобрительно покивала, а потом добавила веско:

– А ещё его женить пора. Под чутким женским присмотром, да с помощью сомужа, они быстро поднимут герцогство. И про графство Монтеро не забудут.

– А… – подал голос герцог. Только что он хотел сказать, мы так и не поняли.

– Не до свадеб сейчас. Да и женитьба – дело сугубо личное, – скривила я.

– Не скажите. Большинство браков аристократии заключается исключительно по договорённости и на взаимовыгодных условиях. А ещё тщательно просматривается родословная, чтобы будущие супруги не оказались родственниками.

– Последнее делается правильно, но насчёт первого я категорически против.

– Всегда были, есть и будут договорные браки. Взрослые и умные люди всегда могут договориться.

– Взрослые и умные – да. Но не все, кто женятся, соответствуют данной характеристике.

Мягко говоря, мы с мадам Олоркой завели наш обычный спор. И пока никто никого не переубедил.

– Один неудачный брак ещё не показатель, – махнула рукой она.

– Один? – взревела я. – Это вы про мой? Неудачный – это мягко сказано. Но вот, – показала я рукой на герцога, стоявшего рядом и смотревшего на нас недоумённо, – брак его родителей удачный? Один из мужей явно был обделён вниманием. Или хотите сказать, что это тоже нормально? В том, что этот, – теперь я махнула рукой вниз, как бы на темницы, – возжелал обладать чужой женщиной, частично виновата и его жена. Или я не права, по-вашему?

– Герцоги шли в комплекте. У неё не было выбора. Это тоже неудачный пример.

– То браки у вас неудачные, то примеры – вам не угодить. Хорошо, а брак предыдущих королей удачный? Королева любила только одного из трёх мужей. Хотя надо отдать ей должное, своё обязательство родить от каждого из мужей она выполнила. Но и сыновей она не любила.

– С чего вы взяли? – Глаза мадам Олорки буквально на блюдца вдруг стали похожи.

– Фрост рассказал, – пожала я плечами.

– Вот! Он вам уже о своём детстве рассказывает. Это хороший знак, – заулыбалась она.

– Лучше бы он любовницу не заводил да под её дудку не плясал, – рыкнула я.

– Всякое в жизни бывает. А мужа у любовницы ещё отбить надо.

– Да за каким оно мне надо? Я не пользуюсь секонд-хендом.

– Сека… чем? – попыталась она выговорить незнакомое слово.

– Пользованные вещи не употребляю, – вздохнула я. Даже злость сдулась. Вот не умею я ни ругаться, ни истерики закатывать. А ещё говорят, что у женщин это врождённый талант. И вот даже не знаю, что по этому поводу думать: не женщина я или классического таланта лишённая?

– Я вас не поняла, простите, – поджала она губы.

– Вот вы хотите носить чужие ношеные и подранные портки? Стирать их после кого-то, штопать и надевать на собственную, простите, попу? – решила я привести аллегорию. И несмотря на то, что герцог совершенно не участвовал в нашем мини-скандале, он, как и мадам Олорка, замотал головой.

– Нет. Вот и я не хочу. Зачем мне поношенные и затасканные мужчины? Я давала им шансы разглядеть меня. Не один шанс! И вы, мадам, не смеете говорить, что я не пыталась. Только мне доставались в лучшем случае злые высказывания, но обычно просто игнорирование, унижение и пренебрежение. Да что там, – начала я вновь заводиться, – Бабен не стеснялся никого и ничего. Вы хоть знаете, как я себя чувствовала, наблюдая его с любовницей? Прямо в его кабинете. Незапертом кабинете. Прямо на столе. А каково мне было на завершающем балу встретить сначала растрёпанную леди, а потом Бабена, который ещё и улыбался до ушей? А когда я пришла к покоям Фроста, меня остановила охрана, потому что он был не один. Только Милона я ни с одной дамочкой не застала. Хитрее остальных оказался.

– Я… – попыталась что-то сказать мадам Олорка.

– Вы… – возмущённо выдохнул герцог. – Я…

– Что?

– Я не знаю, что на это сказать, миледи. То, что вы описали, недопустимо. Просто немыслимо.

– И не надо. Есть вещи, которые нужно делать вовремя, потом уже поздно. Так что давайте уже наконец-то закроем этот вопрос. Я добрая, но прощаю далеко не всё. В настоящее время есть более насущные проблемы.

Мадам Олорка даже руки подняла.

– С вами, герцог Дюранец, пока оставим так. Вас не устраивает моё решение?

– Полностью устраивает. Вы слишком добры.

– Вы измените своё мнение, узнав, каким образом я собираюсь казнить вашего отца. И нет, сейчас я вам этого не скажу. Просто быть добренькой уже устала.

– Это ваше право. Никто не смеет его оспаривать. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы навести порядок и впредь не допускать подобного, – отвесил он мне поклон головой.

– Хорошо, – кивнула я ему, а потом обратилась к мадам Олорке: – Дайте распоряжение готовиться к отъезду. Мы пока закончим с герцогом.

– Конечно, миледи, – поклонилась она и вышла.

– Сейчас от вас требуется клятва. Потом вы можете ехать в своё герцогство и приступать к исполнению обещания. Думаю, что за эти дни многие предатели уже покинули ваши земли. И слухи уже ползут. Времени у нас больше нет.

И герцог действительно принёс мне точно такую же клятву, что и наёмник Хлыст, и граф Лурье. И вот всё хорошо и правильно, а внутри какой-то мерзкий голосок, который в народе интуицией зовётся, не давал успокоиться и принять всё как данность. Как я это сделала с Хлыстом и графом Лурье. После их клятв у меня внутри поселилась уверенность в этих людях, спокойствие. Здесь же этого не было. Почему?