Текст книги "Малышка его мечты (СИ)"

Автор книги: Елена Соловьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 46

– Ты просто волшебница, Маша, – произнес он. – Еще никогда я не чувствовал себя так хорошо, как сейчас.

Он развернулся и, подхватив меня на руки, усадил к себе на колени. Прижался к губам в полном страсти и нежности поцелуе. Я переместила ладони на его грудь, ощущая, как перекатываются тугие мускулы под кожей. Михаил – само воплощение силы и мужественности. Я еще никогда не видела его обнаженный торс, он всегда носил либо рубашку, либо футболку. Но воображение услужливо рисовало такие картины, что жаркая волна прокатывала по всему телу, сосредотачиваясь где-то в области живота.

– Ты такая красивая, – сказал Михаил, отстранившись и обняв мое лицо широкими твердыми ладонями.

А после вновь продолжил поцелуй, который становился все более глубоким, завораживающим и манящим. Я запустила пальцы в волосы Михаила – на ощупь они оказались мягкими и шелковистыми. Касаясь их, я получила новый прилив возбуждения. Мне хотелось быть смелой и дерзкой, не думать о последствиях, да и о будущем вообще. Раствориться в том волшебном чувстве, что испытывала сейчас.

Руки Михаила, его губы и твердый требовательный язык творили настоящие чудеса, вознося на вершину блаженства. Осмелев совершенно, я высвободила края его футболки из-под брюк и потянула вверх, желая как можно скорее оставить его без одежды. Михаил послушно приподнял руки, позволяя мне совершить задуманное.

– Ох!.. – вырвалось у меня, когда я увидела шрамы, покрывавшие все его тело.

Но это не лишило меня желания касаться его всего, скорее наоборот. Я легко пробежалась пальчиками вдоль самой глубокой борозды шрама, а после притронулась к нему губами. Все это время Михаил молчал, позволяя мне исследовать его тело с жаждой первооткрывательницы.

Жесткие, слегка вьющиеся волосы покрывали его грудь, темной дорожкой убегая за застежку брюк. Я провела по этой линии ладонью, чувствуя, как новая волна возбуждения прокатывает по телу, едва не лишая рассудка.

– Наверное, тебе неприятно видеть эти шрамы? – предположил Михаил.

– Совсем нет, – сказала я, не узнав собственного голоса.

Дыхание стало затрудненным, будто я долго взбиралась на высоченную гору.

– Ты тоже красив, – сообщила ему и коснулась губами плеча. – Поцелуй меня еще раз?

Он не заставил себя просить дважды. Его рот властно накрыл мои губы, дразня и заигрывая. И я неистово отвечала на этот немой призыв. Мои руки гладили его плечи, руки, волосы, а поцелуй меж тем становился все более страстным и глубоким. Я прижалась к Михаилу так тесно, что чувствовала, как его сердце неистово бьется. Положила ладонь ему на грудь, чтобы сильнее прочувствовать эту пульсацию.

– Ты проведешь эту ночь со мной? – спросил Михаил, обдав меня таким взглядом, что я едва не растаяла.

Ответить не смогла, боясь, что голос дрогнет. И только кивнула, подтверждая свое желание. Мне действительно хотелось продолжить то, что мы начали на рыбацкой лодке. Дойти до самого края и броситься в омут страсти, не думая о последствиях.

Михаил перенес меня в свою спальню и бережно, словно наиценнейшее сокровище, уложил на постель. А сам встал надо мной, любуясь.

Я опустила взгляд и заметила, что брюки стали тесны ему в области ширинки.

– Не бойся, – предупредил он, перехватив мой взгляд. – Я обещаю быть нежным и осторожным. Но только если ты мне это позволишь.

Жар разливался внизу моего живота от одного лишь взгляда Михаила. Он даже не касался меня, а я сгорала от желания и мечтала о продолжении.

– Ты хочешь меня? – спросила я, склонив голову к плечу.

– Как ты можешь в этом сомневаться? – переспросил он. – Маша… Ты для меня самая желанная девушка на свете. И я буду счастлив сделать тебя женщиной, своей женщиной.

О, Боже! Сколько я ждала этого признания. Сколько раз слышала, как он произносит нечто подобное в мечтах. Но теперь все было по-настоящему, и даже лучше, чем в девичьих грезах. Ведь я и предположить не мгла, что значит оказаться в объятиях любимого мужчины. Каково это, испытывать чувственный голод и сгорать от желания поскорее удовлетворить его.

Он лег рядом и долго и страстно целовал меня. Его руки блуждали по моей спине, оглаживали бока и бедра. Наконец, сжали ягодицы, одновременно крепко прижимая меня к его телу. Так, чтобы я почувствовала всю силу его желания. Я цеплялась за его плечи, словно боясь утонуть в этом вихре нового, неизведанного ранее чувства.

Наконец он слегка ослабил напор и отстранился, но только для того, чтобы снять с меня одежду. Мне оставалось лишь поднять руки, совсем как он недавно, чтобы позволить стянуть с себя футболку, А после приподнять бедра, когда Михаил стягивал с меня джинсы и трусики.

Лежать перед ним обнаженной, с разметавшимися по подушке волосами, было так восхитительно. И нисколько не стыдно. Он смотрел на меня таким завороженным взглядом, что я действительно почувствовала себя самой желанной на всем белом свете.

– Моя малышка… – произнес он.

Но в этот раз я не обиделась за эту фразу. Оттого, что в словах читалось не осуждение, а такая оглушающе чувственная страсть, что я едва не растаяла в лучах этого обжигающего чувства.

Я видела, как вздымается грудь Михаила, как напряжены все его мышцы. Он походил на зверя, который готов к решающему броску. Но я не чувствовала себя жертвой, сегодня мне самой хотелось стать хищницей. И любить Михаила так, чтобы он забыл обо всех женщинах, что были у него прежде. И особенно о Катерине. След, оставленный ею, я хотела стереть без следа своими поцелуями и лаской.

Глава 47

Михаил

Он не верил, что прежде сам отказался от этой прекрасной женщины. Такой чувственной, такой отзывчивой. И он, Михаил, был первым, кто пробудил в ней вулкан желания. Осознание этого сводило его с ума.

И все же он помнил, что Маша – девственница, оттого отдал себе строгий приказ не торопиться, дать ей привыкнуть к новым ощущениям. Для нее это было впервые. Да и для него тоже: еще никогда он не жаждал обладать девушкой с такой неистовой силой.

Он смотрел на нее, вбирая взглядом ее всю, запоминая каждую черточку лица, каждую впадинку и восхитительную округлость обнаженного юного тела. Само совершенство! Его пальцы ласкали и дразнили ее, касаясь самых чувствительных местечек. Горячие губы оставляли влажный след на ее нежной коже, словно ставя на нем свою печать. Теперь это все его. И больше никогда, даже под угрозой смертной казни, он не расстанется с Машей.

Эта ночь была для них полной безумств, новых открытий и свершений. А утро они встретили в объятиях друг друга.

– Привет… – сонно проворковала Маша, заглядывая ему в глаза.

– Доброе утро, – отозвался Михаил, целуя ее в кончик носа. – Хотя, кажется, уже наступил полдень. А я опоздал в офис.

Признаться, ему совершенно не хотелось сегодня заниматься делами. Единственное, что требовало немедленного разрешения, так это поиск того, кто повредил лодку. В том, что происшествие не было случайностью, Михаил не сомневался.

– Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей ванной? – спросила Маша, проводя рукой по спутанным волосам. – Мне нужно привести себя в порядок. Наверное, я выгляжу ужасно…

– Ты выглядишь просто потрясающе, – возразил Михаил. – И можешь пользоваться всем чем угодно в этом доме. Даже мной.

Она села в кровати и, склонив голову к плечу, задумалась. Словно размышляя: что же такого сделать с Михаилом.

Он же был согласен на любой вариант. Даже растрепанная, с заспанными глазами и припухшими от ночных поцелуев губами, она выглядела более чем аппетитно. И он был бы не прочь закрепить вчерашний опыт.

Тут взгляд его упал на небольшое алое пятно, оставшееся на белоснежной простыне. След того, что Маша потеряла невинность этой ночью.

Она перехватила его взгляд и смущенно зарделась.

– Иди в ванную, а я здесь все приберу, – сказал он, помогая ей побороть смущение. – А потом мы позавтракаем. Кстати, Эрика и уборщики сегодня не придут, так что дом в нашем полном распоряжении. Можешь даже не одеваться.

– Ты это серьезно? – удивленно распахнула глаза Маша.

– Почему бы и нет? – рассмеялся он. – Но если для тебя это слишком, можешь взять одну из моих рубашек или футболок. И я с удовольствием сниму ее с тебя после завтрака. Если ты разрешишь…

Он осекся на полуслове, ожидая ее реакции. Его тело молило о продолжении того чувственного пира, что они затеяли ночью. Но Михаил не был уверен, что Маше захочется повторения. Вдруг ей не понравилось? Или прошло еще слишком мало времени с первого раза?

– Я подумаю об этом, – проговорила она.

В ее голубых глазах вспыхнули игривые огоньки. У Михаила отлегло от сердца. Она не собирается сбегать от него. Маша хочет продолжения не меньше, чем он – это ли не чудеснейшая новость?

Этим утром они вместе готовили завтрак – точнее, обед, если исходить из времени суток. После вместе искупались в бассейне в саду, а потом там же занялись любовью. Если бы кто-то подсмотрел за этой парой, то счел бы ее самой прекрасной, самой понимающей и любящей парой на свете. Он улыбались друг другу и держались за руки. Говорили обо всем и вместе с тем ни о чем.

Только ближе к вечеру Михаил смог найти силы, чтобы ненадолго покинуть особняк.

– Мне нужно заняться делами, – проговорил он, не желая расставаться ни на секунду. – Я вернусь раньше, чем ты успеешь соскучиться. Обещаю.

Маша покачала головой.

– Не получится, – возразила она, пряча улыбку за серьезным выражением лица. – Ведь ты ещё не уехал, а я уже скучаю.

Не вызвав водителя, Михаил сам сел за руль и отправился в офис. Отложив все несрочные дела и перенеся встречи на более поздний срок, он вплотную занялся расследованием. Но от полицейских, береговой охраны и собственной службы безопасности многого добиться не удалось.

– Кто же это мог быть? – ломал голову Михаил, перебирая в голове конкурентов и врагов.

Он позвонил Майклу, но тот не ответил на вызов. Впервые в жизни! Михаил хотел было позвонить его любовнице, но вовремя вспомнил, что друг порвал с ней.

– Это какой-то заговор, – решил он.

Но даже это обстоятельство не смогло испортить ему настроения. Поручив разбираться с тайной рыбацкой лодки доверенным лицам, Михаил предупредил персонал, что берет несколько дней отгула. Ну и переполох начался в офисе! Еще бы – ведь прежде босс не позволял себе долгих отлучек.

Так прежде он и не влюблялся с такой силой, что готов был позабыть обо всем на свете.

Домой он не ехал, а практически несся, окрыленный дурманящими чувствами. Так легко и комфортно на душе ему не было давно. Он даже напевал себе под нос, подражая одному эстрадному исполнителю, пока вел авто к особняку.

Маша встречала его на крыльце.

Увидев ее в удлиненной полупрозрачной тунике и белых бриджах, Михаил почувствовал, как его собственные брюки стали тесны ему в паху. Такая бурная реакция поразила его самого. Он вел себя как дикий олень в период гона. И никак не мог заставить себя успокоиться. Одного взгляда на Машу было достаточно, чтобы привести его в полную боевую готовность.

– Я так рада тебе! – сказала Маша, обнимая его и крепко прижимаясь всем телом. – Хочешь поужинать или?..

– Или! – твердо объявил Михаил.

И, подняв ее на руки, бегом помчался на второй этаж. Ударом ноги распахнул дверь спальни, метая лишь об одном: чтобы этот восхитительный день никогда не кончался.

Глава 48

Мария

Все закрутилось так быстро, с такой немыслимой скоростью. Я так долго жила мечтала о Михаиле, что не могла поверить в собственное счастье. В то, что действительно добилась от него ответного чувства. Нет, он не говорил еще о любви, да и я молчала. Но жизнь моя превратилась в сказку, в сбывшуюся мечту.

Днем я все еще работала, хотя Миша много раз убеждал, будто это лишнее. Будто он может содержать меня, и я ни в чем не стану нуждаться. Но для меня работа была делом принципа. Я не собиралась сидеть у него на шее, и, несмотря на то, что жила у него, получала оплату за свой скромный труд. Которую тратила, покупая разные мелочи для дома или небольшие сувениры для Миши. Он радовался скромным подаркам, как ребенок.

А сам тратился на все остальное. По вечерам мы ходили в рестораны, театры и кино. Иногда просто гуляли по пляжу. Но чаще закрывались в спальне и предавались любви чуть ли не до самого рассвета.

Результат не заставил себя долго ждать.

В то утро я почувствовала легкое головокружение и подозрительную тошноту. Решила, будто съела что-то несвежее (что, в принципе, сомнительно, учитывая, как придирчиво отбирают продукты Эрика и приходящий повар). Но так как подобное было со мною впервые, я не обратила внимания на, казалось бы, очевидные симптомы.

Но когда подобные приступы стали повторяться каждое утро, три дня подряд, заподозрила неладное. Отрицать беременность стало попросту невозможно. Первый же купленный в аптеке тест показал две полоски. Второй тоже. И даже третий.

Я не знала, радоваться мне или печалиться. С одной стороны: ребенок от любимого человека – это же так прекрасно! Но с другой: как Миша отреагирует на новость? Мы всего лишь пару раз забыли о предохранении, но в том моя вина – я была категорически против противозачаточных. И вовсе не потому, что мой отец священник настроил против. А, наверное, оттого, что подсознательно мечтала о таком результате. И когда забывала поставить новую свечу, зная, что в этот вечер мы будем близки еще раз, не обращала на это внимания.

– Хилари, у меня…

Подруга была первой, с кем я хотела поделиться новостью. Но произнести слово «проблема» у меня не повернулся язык.

– Что такое? – она отвернулась от бокалов, которые в это время протирала, и посмотрела на меня со смесью удивления и испуга. – У тебя такой бледный вид… Заболела?

Я воровато оглянулась, но в зале не осталось посетителей, а из официантов работали только мы с Хилари. Администратор вышел на улицу покурить, остальной персонал шептался о чем-то в кухне, негромко звякала посудой мойщица.

– Не совсем, – призналась я. – Понимаешь…

Хилари осмотрела меня с головы до ног, а потом как подскочит, как схватит за руки.

– Да не может быть! – радостно произнесла она. – Ты что, беременна?

Не знаю, как она догадалась, но я кивнула. И улыбнулась в ответ со всей искренностью, на которую была способна.

– Надеюсь, Миша захочет его оставить. Но даже если нет, все равно буду рожать.

Я положила ладони на еще совершенно плоский живот, понимая, как сильно люблю совсем еще незаметного малыша. Как ценю ту жизнь, что зародилась во мне. Это ли не чудо: знать, что у нашего с Мишей романа есть такое прекрасное продолжение. Продолжение нас самих.

– Он будет счастлив, когда узнает! – заверила Хилари. – Ты должна сказать ему как можно скорее. Майкл говорит, что Михаил всегда мечтал о ребенке. И когда он «выписывал» жену, то непременно хотел обзавестись с ней потомством.

Теперь, когда Хилари встречалась с Майклом, она была в курсе многих событий, которые случились до моего появления в Майами. И охотно делилась этими знаниями.

– Даже не знаю… – произнесла я, всерьез задумавшись. – Мы с Мишей еще не обсуждали наше будущее. Он ничего мне не обещал, так же, как и я ему. Если он действительно захочет ребенка, то непременно предложит брак. Вот и получится, что я вынуждаю его жениться… Это как-то… Как-то неправильно. Мне бы хотелось, чтобы он сделал предложение, независимо от того, беременна я или нет. Просто потому… Потому, что любит.

Вздохнула, искренне стараясь верить в лучшее. Может быть, это глупо с моей стороны, но я действительно не хотела принуждать Мишу к браку. Пусть бы все шло своим чередом. Так, как должно быть.

– Глупая!.. – ласково упрекнула меня Хилари и нежно коснулась щеки. – Конечно же, Михаил любит тебя, даже если не говорит об этом вслух. Ты только посмотри, какой он стал. Жизнерадостный, веселый, бодрый. Майкл говорит, что он будто бы скинул десяток лет, помолодев рядом с тобой. А, главное, избавился от прошлого.

Это действительно так. Часто мы обсуждали с Мишей родные места, общих знакомых. Даже о Катерине иногда заходила речь. Но больше в глазах любимого не появлялось той боли, что я увидела в день рыбалки. Михаил даже решился на пластику лица, чтобы больше не видеть шрамов, оставленных на лице пожаром. И пусть по мне это было лишним, я поддержала его в этом решении.

А теперь вот ребенок…

– Все же подожду с признаниями, – решила я. – Для начала покажусь хорошему врачу, благо, что у меня есть немного отложенных на черный день денег. А дальше посмотрим.

– Не черный день, а самый светлый! – объявила Хилари. – Вот бы и мне забеременеть от Майкла. Тогда у нас с тобой были бы дети-погодки. И, знаешь, я была бы совсем не против, если бы моя беременность подтолкнула Майкла к этому решению. Знаю, у него и прежде были романы на стороне. Но Майкл теперь всерьез задумывается о том, чтобы развестись со своей грымзой.

– Но в этом случае он останется бедным, – напомнила я. – Не нищим конечно, но все же. Ты же помнишь о брачном контракте Лайлы?

Хилари покивала, слегка помрачнев.

– Я все помню, – произнесла она уверенным тоном. – Но это ничего не меняет. Майкл сам сказал: лучше быть бедным, но счастливым. Тем более что сегодня утром он узнал о своей жене что-то такое, после чего заявил, будто не сможет дальше жить с этой женщиной. Пусть их брак – это больше партнерство, с отдельными спальнями и свободными нравами, кажется, есть вещи, которые даже терпеливый Майкл простить не сможет.

– Какие же это вещи? – всерьез заинтересовалась я.

– Не знаю, – недовольно призналась Хилари. – Майкл не сказал мне подробностей. Но утром он отправился к Михаилу – кажется, новости касаются и его тоже.

Глава 49

Михаил

Майкл ворвался в офис друга ранним утром. Именно ворвался, шугнув секретаршу, пытавшуюся доложить боссу о раннем визитере. Майкл выглядел растрепанным, помятым и каким-то осунувшимся, будто его простирали в машинке несколько раз, а потом как следует отжали, высушили, но не выгладили. Полуразвязанный галстук почему-то напоминал петлю.

– Что за вид? – удивился Михаил.

Он не припомнил, чтобы видел друга таким помятым и изможденным. Напротив, Майкл всегда отличался хорошим вкусом и стилем. Не позволял себе небрежности в одежде и внешности.

А сейчас его щетина торчала клочками, словно он брился в то время, пока за ним гналась свора бродячих собак. Даже порезы виднелись в нескольких местах.

– Я развожусь с Лайлой! – заявил Майкл с порога.

Добрел до одного из кресел, плюхнулся в него. Но, вместо того чтобы, как обычно, небрежно закинуть ногу на ногу, оперся локтями о колени и спрятал лицо в ладонях.

– Наверное, тебя нужно поздравить, – попытался улыбнуться Михаил. – Но ты ведь понимаешь, что эта акула сожрет тебя? По крайней мере, попытается. Но я, как друг и партнер, обязательно поддержу. Иначе и быть не может.

На самом деле Михаил не раз предлагал Майклу развестись и начать свой бизнес, отдельно от Лайлы. Да друг все медлил. Но вот на его горизонте нарисовалась подходящая девушка, по случайному стечению обстоятельств подруга Маши, и трудное решение было принято.

– Ты ее партнер, а не мой, – горько усмехнулся Майкл.

– Если бы не ты, друг, я бы не стал сотрудничать с Лайлой. Она неприятна мне как человек и как партнер.

– Это еще не все… – Майкл взглянул на Михаила исподлобья, словно решаясь сказать то, что не так просто произнести. – Я знаю, кто чуть было не угробил тебя и Машу, затопив лодку.

– Лайла?! – догадался Михаил.

Что ж, похоже, он был лучшего мнения о жене друга. Несмотря на то, что Лайла была неприятной в общении женщиной, грубой и эгоистичной, Михаил не подозревал, что она способна на убийство. А ведь именно это она собиралась совершить. Дело было обставлено столь искусно, что даже служба безопасности и матерые механики не смогли обнаружить следы того, кто был причиной поломки. Все выходило так, словно мотор отказал сам по себе, да и дно лодки повредилось во время пути. Хотя капитан и его сын клялись, что ни за что не допустили бы подобного и тщательно осмотрели судно перед отплытием.

– Я заподозрил ее, когда она стала плохо отзываться о Маше, – сообщил Майкл. – Ты знал, что она ходила в «Матрешку» и оскорбила твою малышку?

Лицо Михаила покраснело от ярости. Маша и словом не обмолвилась о том инциденте.

– Вот здесь, – Майкл переместил на колени чемодан, который принес с собой, – здесь находятся доказательства. Все, что мне удалось найти. А также все мои вещи и деньги, которые мне удалось скопить.

– Не густо, – заметил Михаил, имя в виду имущество друга. – Что ж, Лайла непременно поплатится за эту подставу. Одного не пойму: зачем ей все это? Неужели это месть за то, что я уволил ее племянника? И заставил эту глупую малолетку послужить своей стране, вместо того чтобы охотиться на невинных девушек?

– Дело не только в этом, – сказал Майкл. И поморщился так, словно на него повеяло нечистотами. – Лайла всегда была завистлива к чужому счастью. И при этом всячески избегла своего. Знаешь, первые годы совместной жизни я действительно думал, что влюблен в нее. Выполнял прихоти, заботился, дарил пусть скромные, но подарки. Словом, хотел настоящую семью. А потом, кажется, заразился ее холодом. И сам зачерствел, когда силы и вдохновение иссякли.

Михаил подошел и похлопал друга по плечу. Он понимал его, как никто. Михаил и сам после трагедии, связанной с Катериной, потерял себя. И лишь недавно нашел в объятиях своей прелестной малышки.

– Знаешь, – произнес Михаил задумчиво и улыбнулся, – а ведь мы с тобой два счастливых сукиных сына, если разобраться. Потому что нам обоим дали второй шанс. Хилари и Маша не просто так подруги, думаю, положительные личности притягиваются друг к другу. Он обе помогли нам разобраться в себе и решиться на то, на что мы бы ни за что не решились без них.

– Вот только ты чертов миллионер, тогда как я могу предложить своей избраннице лишь руку и сердце, – поделился наболевшим Майкл. – А к чему ей эта требуха?

– Не идиотничай, – посоветовал Михаил. – У тебя есть предпринимательская жилка, а с начальным капиталом я тебе помогу.

– Лайла попытается сожрать и тебя.

– Подавится!

Этим же днем у Михаила и Лайлы состоялся разговор – пока без адвокатов. Надо отметить, очень неприятный разговор. Лайла отрицала свою причастность к поломке рыбацкой лодки. Зато упрекала Майкла в том, что это из-за него и «его девки» Майкл решил развестись с ней.

– Я вам отомщу! – пообещала она напоследок.

Михаил пригласил друга пожить у его, но тот наотрез отказался беспокоить друга и Машу. Впрочем, к Хилари, в ту квартиру, которую она прежде делила с Машей, он тоже не поехал. И снял номер гостинице, желая все обдумать и обсудить с самим собой наедине.

Михаил же вернулся домой и поделился с Машей последними новостями. Этой ночью он был с нею особенно нежен. Он был так счастлив, что сам немного завидовал себе. А она была на седьмом небе, буквально тая в его сильных и нежных объятиях.

И все же о своей пока еще маленькой тайне она умолчала.