Текст книги "Сицилийский роман"
Автор книги: Елена Скаммакка дель Мурго
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Глава десятая
Моросил мелкий осенний дождик, сулящий, согласно русской примете, хорошую дорогу. Марио вез Леру в аэропорт, она улетала в Рим, а оттуда родным Аэрофлотом – в Москву.
В хорошо знакомом Шереметьево-2, казалось, ничего не изменилось, кроме таблички над пунктом паспортного контроля, гласящей, что здесь проходят только граждане России.
– Мама! Мамочка! – закричала Валерия, увидев среди встречающих Ольгу Андреевну. – Ой, мамочка, как же я по тебе соскучилась! А где отец? Почему он не приехал? – наслаждаясь материнскими объятиями, спросила Лера.
– Отец в Англии, завтра прилетает. Он тоже по тебе сильно соскучился, а в последнее время и вовсе стал причитать: зачем, мол, нужно было выходить замуж за иностранца, да еще так далеко уезжать! У нас что, своих молодцов нет? Он ведь у нас патриот!
Сидя на переднем сидении рядом с ведущей машину мамой, Лера рассказывала ей про свою замужнюю жизнь, а мимо за окном пробегали так хорошо известные каждому москвичу улицы и площади. Свернув с Садового кольца и проехав по улице Алексея Толстого, они, наконец, подъехали к знакомой до слез кирпичной десятиэтажке на Патриарших прудах.
Первой, узнав о приезде Леры, прибежала ее соседка по лестничной клетке Алла.
– С возвращением тебя, подруга! – с порога отчеканила Аллка, протягивая банку со смородиновым вареньем, – твое любимое, моя маманя сама варила.
Алла была простоватой молодой женщиной, но доброй и открытой.
– Ну, расскажи про жизнь твою итальянскую, а то писала ты немного и не часто.
Алка уже предвкушала рассказ о роскошной и беззаботной зарубежной жизни.
Но, увы, услышала совсем другое. Давние приятельницы проболтали до глубокой ночи. Алла все вздыхала и ойкала, ловя каждое Лерино слово.
– Я даже предположить не могла, что у тебя там такие сложности! – подруга была уверена, что Лера хорошо устроила личную жизнь, а не как она сама, с вечными проблемами – после развода выбивает каждый месяц из мужа алименты на восьмилетнюю дочурку.
– Мда… Выходит, у каждого благополучного с виду человека есть свои трудности, и порой немалые, – у Аллы был разочарованный, расстроенный вид.
Лера задумчиво крутила вокруг пальца обручальное кольцо, на внутренней стороне которого была сделана гравировка: Марио 4 июня 1993 года.
– Алл, если тебе нужны деньги, ты мне скажи, не стесняйся, чем смогу – помогу тебе, – участливо предложила Лера.
– Что ты, Лерочка! Я и так благодаря тебе мир повидала, а то бы так и проковырялась на своих грядках!
Лера одно время работала в турагентстве и практически бесплатно устроила Алле путевки в Испанию и Грецию.
– Девчонки, пора спать! – вошла в комнату Ольга Андреевна, – у вас еще будет много времени, наболтаетесь.
Подруги звонко чмокнулись и расстались до завтра.
– Чао, любовь моя, как долетела? – разбудил Леру утренний звонок Марио. – Не забывай, что тебе прописана строгая диета. Ты уже об этом проинформировала свою маму? – строго спросил он.
– Да, конечно, дорогой, не волнуйся! Она все знает и будет готовить мне только диетическое. А ты, как ты будешь питаться? Ты же у меня совсем готовить не умеешь.
– А я тоже организовался. Ко мне будет приходить сестра маминого повара. Что поделаешь, придется ужинать без тебя, но хоть пес мне будет в утешение. Главное, Лера, ты отдыхай и ни о чем плохом не думай! Будь уверена, я найду решение нашим проблемам. Я люблю тебя!
– Это кто звонил? Марио? – спросила Ольга Андреевна. – Вы о какой-то диете говорили, ты что, заболела?
– Да нет, мама, ничего страшного, просто как-то в ресторане съела не очень свежие мидии. Доктор посоветовал мне некоторое время придерживаться диеты, – соврала Лера.
Не хватало еще пугать самых дорогих ей людей: отца и маму.
– Хорошо, что ты меня предупредила, а то я хотела приготовить твою любимую селедку под шубой. Тогда программа в корне меняется, – не подозревая ничего плохого, сказала Ольга Андреевна.
– Да… диета, а как мне хочется селедочки, малосольных огурчиков и хрустящей соленой капусты! Обещай мне, что, когда эта скучнейшая диета закончится, мы закатим настоящий русский пир!
Лера в самом деле очень соскучилась по русской кухне и по маминой стряпне.
– Конечно, доченька, только вот незадача, мы же с отцом не знали про твое отравление и на завтра уже пригласили гостей на дачу на шашлыки. Придется тебе проявить силу воли и, не смотря на распространяющиеся по всему участку вкуснейшие запахи, довольствоваться бульоном с гренками.
– Ничего не поделаешь! Как говорится, мы рождены для страданий и испытаний.
Подмосковная осень. Середина сентября. Еще много солнечных дней. Осенний воздух прозрачен и свеж, а из густого подмосковного леса доносится острый запах грибов и шумят падающие листья. Прогуливаясь по лесным тропинкам, можно увидеть шуршащего под листьями ежика или скачущую по сосновым веткам белочку.
Вокруг симпатичного и более чем скромного по современным московским меркам двухэтажного дома расположились ухоженные цветочные клумбы и зеленый газон, а немного подальше – небольшой огород, где хозяева выращивали немного овощей и всякой зелени к столу. Семья Петренко любила собирать у себя на даче теплые дружеские компании.
После обильного обеда, в котором, к сожалению, Лера не смогла поучаствовать, гости переместились в гостиную, и Ольга Андреевна села музицировать. Чудесный вечер заканчивался, и, зарядившись духом Родины, Лера крепко заснула прям на веранде.
Марио старался не обращать внимания на перешептывание за спиной и на косые взгляды старших братьев и сотрудников фирмы. Конечно, все уже были в курсе его личных дел. Единственная его моральная поддержка – Коста – периодически забегал в кабинет и, чтобы поднять брату настроение, рассказывал пару свежих анекдотов.
– Да они все – бесчувственные кретины, Марио! Не стоит из-за них так расстраиваться! – Коста постоянно что-то жевал и сейчас протягивал брату пакетик с чипсами. – А из-за родителей – и подавно не стоит. Их уже не переделать. Но мы с женой на вашей стороне, Изабель тоже очень долго и мучительно привыкала к здешней жизни. Ну, сдали у Валерии нервы, а они уже ярлык готовы на нее повесить – алкоголичка! Слушай, если тебе совсем тоскливо дома одному, переезжай на время к нам. Кстати, Изабель очень неплохо готовит и мне будет с кем по вечерам смотреть футбол, – жизнерадостно, как всегда, предложил Коста.
«Мне бы его оптимизм, я бы горы сворачивал!» – позавидовал ему Марио.
– Нет, брат, спасибо за приглашение, я справлюсь.
Марио спасало его давнее увлечение – теннис. Познакомившись в клубе предпринимателей с синьором Папалардо, также большим любителем тенниса, Марио позвонил ему и назначил время сражения на корте.
– Ничего не поделаешь, молодость берет свое, – новый знакомый вытирал полотенцем вспотевшее лицо. – А все эта проклятая работа! Не позволяет тренироваться так часто, как хотелось бы, – словно оправдываясь после поражения, говорил Папалардо.
– А вы где, если не секрет, работаете? – спросил Марио.
– Да какие секреты, я банкир.
Приняв душ и переодевшись, они сели в комнате отдыха перед экраном телевизора. Шла прямая трансляция открытого чемпионата Америки по теннису.
– Как идут дела в вашей фирме, Марио? – как бы невзначай осведомился Паппалардо.
– Спасибо, учитывая кризис, охвативший все строительные кампании, неплохо, – не вдаваясь в подробности, ответил Марио.
– Это хорошо. Если понадобится помощь – милости прошу, заходите к нам. Несмотря на то, что наш банк молодой, среди наших клиентов такие известные фирмы, как… – и он перечислил названия и имена, поигрывая струнами на ракетке и никак не выражая свою заинтересованность.
Прощаясь, они договорились в следующее воскресенье сыграть парами.
– Как ведет себя наш подопечный, Франко? – хриплым голосом спросил мужчина, сидящий в кожаном кресле спиной к банкиру Паппалардо.
– Пока на тесный контакт не идет. После следующей игры в теннис попробую пригласить его к себе домой на ужин. Может, в неформальной обстановке молодой Пинизи будет более разговорчив. Его жена сейчас в Москве и, видимо, нескоро вернется. Хочу взять над ним шефство.
Франко заискивающе смотрел в сторону сидящего в кресле мужчины.
– Нужно сделать все, чтобы расположить его к нам. Ты же понимаешь, он должен сам прийти к нам за помощью. Я думаю, то, в чем они сейчас так остро нуждаются, ни один банк им не сможет дать, а вот мы поможем. Верно, Франко? – и, так и не повернувшись к собеседнику лицом, мужчина в кресле глухо рассмеялся.
К известному выражению «у мафии длинные руки» можно смело добавить – и длинные уши.
Подкупив несколько сотрудников в фирме «Пинизи и сыновья», хозяева банка «Независимый» регулярно получали информацию о текущих делах фирмы со всеми подробностями. Прослышав о строительстве коттеджей, они поняли, что это удача, хотя и без того их банк процветал, периодически пополняясь черным налом от сомнительных коммерческих операций. Но для поднятия престижа не хватало сотрудничества с какой-либо известной местной фирмой. Это было всего лишь хорошим прикрытием, а на самом деле крестный отец задумал следующее: он и его мафиозный банк предоставит фирме Пинизи кредит под низкие проценты, а потом с каждого проданного коттеджа потребуют свой интерес в благодарность за ранее оказанную услугу. Если фирма откажется платить, он заберет весь их бизнес в счет погашения банковского долга.
Зная, что ответственным за проект назначен Марио, к нему начали присматриваться. Задачей Франко Паппалардно было «случайное» знакомство с Пинизи-младшим и дальнейшие приятельские отношения. Именно с этой целью Паппалардо записался в клуб предпринимателей. Но Марио и Валерия после единственного посещения больше там не появлялись. Единственной возможностью сближения с Пинизи-младшим оставался теннисный клуб. Шестидесятилетнему Франко срочно пришлось научиться играть в теннис, и, к его счастью, дело быстро пошло на лад, что помогло избежать лишних подозрений со стороны Марио. Теперь оставалось только ждать.
А время все больше поджимало фирму «Пинизи и сыновья». Побывав в Национальном банке Сиракузы, Марио вышел оттуда вне себя. Банкиры, будто сговорившись, не хотели уступать ни процента. А ответственный за рекламу синьор Лонгитано уже раструбил по всему острову о невероятно низких ценах на будущие коттеджи.
– Больше тянуть нельзя! Рекламные щиты уже развешены по всему городу, – предупредил он Марио.
– Я прошу тебя, подожди еще немного. На днях я все решу, – с раздражением ответил ему Марио.
Ситуация на самом деле была критической. Отец был недоволен таким развитием дел, Микеле и Марчелло с холодным спокойствием выжидали полного фиаско Марио. Время от времени общаясь с Паппалардо и успев побывать у него дома, Марио испытывал все большее расположение к годящемуся ему в отцы синьору.
– А может, все же заглянуть к нему в банк? – ища выход из тупика, подумал Марио и тут же набрал номер нового знакомого.
– Добрый день, Франко. Я бы хотел к вам зайти, когда это удобнее сделать? – Марио вытащил очередную сигарету из пачки: в последнее время он стал слишком много курить из-за нервов.
– Дорогой Марио, я очень рад тебя слышать. Приходи завтра, буду тебя ждать. «Еще как буду ждать!» – добавил про себя банкир.
В банке «Независимый» на Марио смотрели улыбающиеся радушные лица, как будто его тут давно ждали. В кабинете президента за большим овальным столом, на котором предупредительно стояли различные прохладительные напитки, кроме самого Франко Паппалардо, сидел еще какой-то синьор.
Вкратце рассказав об истории деятельности банка, президент перешел к конкретике.
– Синьор Пинизи, мы можем предложить вашей фирме очень выгодный кредит и необходимую сумму сразу же переведем на счет вашей фирмы. Таким образом, вы сможете немедленно приступить к строительству. Но и у нас к вам будет встречное предложение.
Мы очень уважаем вашего отца и вас лично, и поэтому хотели бы быть с вами предельно откровенными. Нам не выгодно просто предоставить вам такой значительный кредит, мы хотели бы поучаствовать в получении прибыли от вашего проекта. Если сможете убедить вашего отца и гарантировать нам, что с каждого проданного коттеджа нам будет выплачена некая сумма, о которой мы с вами поговорим отдельно, то мы могли бы за эту услугу предложить вам лично пятьсот миллионов лир [Примечание автора: приблизительно 250.000 евро).
Столь неожиданное предложение повергло Марио в состояние шока, но он смог взять себя в руки и, серьезно посмотрев на банкира и его молчаливого друга, решительно сказал:
– Я все понял, господа. Мне необходимо время обдумать столь важное для нас предложение. Я сообщу вам о решении.
Атмосфера в переговорной была настолько тяжелой, что Марио не терпелось как можно быстрее оттуда уйти.
Ему было все предельно ясно: банк мафиозный, и ни о каком сотрудничестве с ним не может идти и речи, даже учитывая, что названная банкиром сумма могла бы в одночастье решить все его личные проблемы. Как истинный сицилиец он прекрасно знал, что стоит только попасть мафии в лапы, и потом всю жизнь не вырвешься из этой кабалы.
Всю ночь после переговоров в «Независимом» Марио не сомкнул глаз, терзаемый внутренней борьбой. Его разум приказывал выбросить все услышанное из головы, а внутренней голос нашептывал обратное. Это звучал голос его сокровенных желаний и глубоких обид на судьбу и на родителей. Сразу всплыли в памяти времена его молодости и учебы в университете Рима. Уже на первых курсах ему и другим братьям предусмотрительный Дон Карло, приезжавший время от времени в Рим для контроля за их успеваемостью, дал однозначно понять, что после окончания университета они все вернутся на родную Сицилию для исполнения сыновьего долга, то есть для работы в семейной фирме. Старшим, правда, больше повезло: то ли оттого, что отец им больше доверял, то ли по какой-то другой причине их отправили за границу на практику, но как ни старались убедить отца двое младших, Марио и Коста, что им тоже неплохо бы после обучения в Риме провести некоторое время вне Италии для приобретения жизненного и профессионального опыта и для расширения кругозора, ничего из этого не получилось. Привыкший распоряжаться чужими судьбами, Дон Карло ничего не хотел слушать.
– Такого удачного случая может больше никогда не представиться в твоей жизни, – продолжал нашептывать внутренний голос, – соглашайся!
– Нет, это невозможно, – не уступал ему здравый смысл, – ты же не подлец, не предатель! Пойти на сделку означает предать всю семью, которая попадет в зависимость к этим страшным людям, и Бог знает, чем все может закончиться.
В итоге Марио задал себе риторический вопрос: если он все же решится, что это будет: предательство или единственный реальный шанс раз и навсегда обрести свободу?
Глава одиннадцатая
Отдохнув душой и телом, Валерии захотелось какой-то деятельности. В Москве проходила международная выставка легкой промышленности, и она устроилась переводчицей на стенд одной флорентийской фабрики, выпускавшей красивые и столь необходимые для российского климата меховые изделия.
Как-то раз, перекусывая в местном баре, Валерия услышала позади себя знакомый голос.
– Лерка, ты ли это? – на нее смотрело расплывшееся в радостной улыбке лицо ее давнего знакомого Артема.
– Ой, Темка, привет, а ты что тут делаешь? – Лере тоже была приятна это неожиданная встреча.
– Я-то здесь по делам, а вот ты что здесь делаешь? Ты же должна быть на Сицилии?
– Да, совершенно верно, – рассмеялась она, – но приехала повидать родителей и друзей, больно по всем я соскучилась. – А ты совсем не изменился, тебе по-прежнему палец в рот не клади, – дружески заметила Артему Лера.
– Да ладно тебе, не ругайся! Ты тоже внешне не изменилась, вот может быть чуть-чуть подурнела? – и он сделал вид, что внимательно рассматривает ее лицо. – Шучу, подруга! Ты прекрасна, как всегда! Что скажешь, если вечером сходить куда-нибудь поужинать?
– Я – за, давай встретимся после закрытия выставки, часов в восемь.
В популярном среди москвичей торговом центре, расположенном на берегу Москвы-реки была страшная суета. Одни совершали пробежку по местным магазинам в поисках нужных товаров, другие переходили из одного ресторана в другой, никак не решаясь выбрать. Перед входом в центр автостоянка пестрила последними марками западного автомобилестроения. Молодые мужчины, едва достигшие тридцатилетия, гордо выходили из своих шикарных авто вместе со спутницами в длинных норковых шубах, оберегавшими от порывистого, промозглого октябрьского ветра свои стройные ножки в мини юбках, и важно направлялись внутрь здания.
– Какую кухню предпочитает синьора? – спросил Артем Леру, когда они вновь встретились вечером.
– Русскую и только русскую, и как можно быстрее. Я ужасно проголодалась.
Выпив перед началом трапезы аперитив и расслабившись после напряженного рабочего дня, они вспомнили прежние времена и общих друзей-приятелей.
– Да что мы все о других да о других! Давай лучше поговорим о тебе, Лера! – ему не терпелось подробнее узнать о ее личной жизни.
– Темочка, у меня все по высшему классу. Отличное замужество, любящий муж и красивая Сицилия: весь год тепло, пальмы, фрукты, овощи – в общем, тихая провинциальная жизнь. А ты как, женился? – поинтересовалась она.
Когда-то давно у них с Артемом был небольшой роман, но это было мимолетное увлечение с обеих сторон, которое так же легко и незаметно прошло, как и возникло.
Вообще Артем – еще тот фрукт. Он вел исключительно правильный образ жизни: много не пил, не переедал, занимался спортом и выглядел явно моложе своих сорока лет. Обаятельный бизнесмен, пожалуй, имел единственную страсть, которой являлись женщины, но предпочтение почему-то отдавал исключительно моделям. А какая из модели жена?
– Ой, давай не будем о больном, – начал повествовать о своей жизни Артем. – Женился я тут на юной модели. Красавица, каких мало! Ну что, прожили мы вместе два годика, и понял я, что девчонка совершенно не готова к серьезной семейной жизни, а уж про материнство вообще не говорю. Не нагулялась, не наигралась, так и разошлись по-хорошему, – огорченно подытожил он. – А ведь я любил ее по-настоящему!
– Очень печальная история! – подшутила над ним Валерия. – Мне бы твои заботы! Вон их сколько по Москве ходит, длинноногих, выбирай любую!
– Да прям уж любую! Слушай, а как бизнес у твоего мужа? Хорошо идет?
– Бизнес идет неплохо. Только не нравится нам на Сицилии, все надеемся уехать оттуда, но пока никаких конкретных вариантов нет.
– Так давай помогу! – участливо отозвался на трудности подруги Артем. – Твой муж английский знает?
– Да, он отлично говорит по-английски.
– Тогда нет проблем, я его легко устрою в какую-нибудь хорошую фирму на отличную зарплату, – пообещал он.
– Большое спасибо тебе, Темка, но Россия не для Марио, и наша зима для южанина – просто трагедия.
– Ну, как знаешь, и все-таки мне почему-то кажется, что ты рано или поздно вернешься сюда.
– Поживем – увидим, – задумчиво ответила Валерия.
Вернувшись поздно вечером домой, Лера прочла оставленную около телефона записку, написанную мамой, в которой сообщалось, что звонил Марио и просил срочно перезвонить.
– Лера, Лерочка, – сдавленным от волнения голосом еле проговорил Марио, – отца парализовало. Приезжай быстрее!
– О, боже мой! Какое несчастье! Бедный Дон Карло! Я завтра же к тебе вылетаю, дорогой.
Был обычный вечер. Дон Карло и Дона Мария, поужинав вдвоем, разошлись по комнатам, где каждый занимался своим делом. Мария села за вязание, как вдруг услышала приглушенный стон и шум от падения чего-то тяжелого, донесшиеся из библиотеки. Она и дворецкий Пипо мгновенно оказались там, где, распростершись на полу, лежал Дон Карло и смотрел на них потухшим взглядом.
– Карло, Карло, ответь мне! – отчаянно теребила его Мария.
Они осторожно перенесли его на кровать и, хотя он не говорил и не двигался, жена поняла, что он понимает происходящее. Так же его правая рука делала еле заметные движения. Быстро приехавший семейный доктор поставил диагноз – инсульт головного мозга с частичной парализацией левой части тела.
– Его необходимо срочно перевести в клинику. Мы постараемся сделать все возможное и невозможное, чтобы вывести его из этого состояния, но, увы, никаких гарантий я сейчас вам дать не могу, – печально заключил доктор.
– Я понимаю, но об одном вас прошу – когда не будет больше надежды, привезите его домой, ему будет лучше здесь, в окружении любящих людей, – Мария еле сдерживала отчаяние.
Спустя несколько дней в частной клинике Святой Лучии состоялся медицинский консилиум. За закрытыми дверьми ждала заключения авторитетных докторов в одночасье постаревшая Дона Мария.
По глазам главврача она поняла, что ничего изменить нельзя.
– Я очень сожалею, синьора Пинизи, поверьте, мы сделали даже больше, чем требовалось, но пока, к сожалению, улучшений нет. Я уверен, что ему будет лучше дома, чем среди тяжелых больных. Можете забрать его прямо сейчас. Для каждодневного лечения к вам будут приезжать наши медсестры. И все же небольшая надежда есть – бывали случаи, когда при правильном уходе и лечении такие больные выздоравливали и жили еще долго. Давайте не будем терять надежду раньше времени, – и врач еще раз выразил свое искреннее сочувствие Доне Марии.
Внезапная болезнь отца глубоко потрясла всех членов клана Пинизи. Дон Карло, всегда подтянутый и моложавый, никогда не жаловался даже на головную боль и, казалось, он будет жить вечно. Властный, независимый, избегающий просить помощи у кого-либо, он вдруг превратился в полностью зависимого и беспомощного старика.
Невестки сменяли одна другую у ложа тяжелобольного. Дона Мария не отходила от него ни днем, ни ночью, порой падая от усталости.
Марио по-мужски переживал это несчастье, пряча глубоко в себе страдания и слезы. Все его обиды и прошлые разногласия с отцом в один миг забылись. Вспоминалось лишь только самое хорошее, что связывало его с отцом.
Этот разбитый параличом мужчина был его самым близким и родным человеком, любившим своей немного скуповатой любовью, но что поделаешь, не каждый человек способен на жаркие и откровенные чувства, многие вообще любить не умеют. Марио сам от себя не ожидал, что будет так сильно переживать болезнь отца, ведь еще недавно тот был почти врагом, противником его свободы и счастья. А теперь Марио находился в растерянности оттого, что не представлял себе, что будет дальше с их семьей и, в особенности, с семейным бизнесом. Нужно ли продолжать реализацию нового проекта?
