Текст книги "Беглянка с секретом (СИ)"
Автор книги: Елена Счастная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Сейчас, офате, – ответил на удивление вежливо. – Сейчас всё узнаем.
Он снова пропал за тканой перегородкой, защищающей от пыли и дождя, а в следующий миг из повозки выскочил мальчик – по одежде, видно, служка. Он быстро проскочил между замерших в неизвестности повозок и пропал впереди, за сырой пеленой. Хозяин его принялся было разглядывать меня внимательнее, может быть, даже подумывая, не стоит ли завязать разговор, но я старалась смотреть на него как можно меньше, ожидая мальчишку, который вот-вот должен был вернуться. Мы снова помалу начали двигаться, но всё равно очень медленно. И я не замечала на дороге следов сошедшего селя. Потому вряд ли дело было в капризах природы.
Наконец слуга вернулся, изрядно забрызганный грязью, запыхавшийся и весьма злой.
– Там досматривают все повозки, что едут в Сингурул и из него, – сообщил на ходу, садясь обратно.
– И для чего? – недовольно буркнул мужчина. – Не припомню, чтобы при въезде в город нужно было отчитываться о том, что ты везёшь с собой. Или это какая-то прихоть де ла Фиера?
– Нет, там королевская стража и маги. Какую-то девицу ищут, – пожал плечами мальчишка, вмиг разрушив все его рассуждения. – Говорят, из Пьятра Гри сбежала. Я не знаю. Может, спёрла что?
– Спёрла, – проворчал хозяин. – что за выражения, Василе?
Мальчик покривился виновато и пропал в недрах повозки.
– Спасибо, унбар, за беспокойство, – только и выдавила я, снова прячась под пологом.
Щёки страшно пекло, а пальцы дрожали. Я оглянулась – позади нас помалу подпирали другие повозки. Скоро будет не развернуться – и поток понесёт нас прямиком навстречу моей погибели. Если меня поймают – распотрошат. Вряд ли милость Венцеля будет столь велика, чтобы не наказать меня всем в назидание. Повозка всё двигалась, теперь, кажется, слишком быстро. Вот уже виден стал далеко впереди въезд в город: высокие ворота в конце перекинутого через неширокую реку моста. А там – самое большое скопление людей, какое не бывает, верно, в самые торговые дни.
Великая Рассветная Матерь, что же делать?
Мне осталось всего несколько мгновений на раздумья. Поеду вперёд – и если маги не обнаружат карты под моей кожей, то аманту узнают легко. Но, если вернусь, это наверняка покажется подозрительным. А уж скверное ко мне отношение Альдора и вовсе может всё усугубить.
Я покусала губу и, выдохнув, просто откинула полог, дыша часто и глубоко.
– Какая же духота! Ужасно, – воскликнула нарочито громко. – Унбар! Что-то мне дурно. Прямо дышать нечем…
Я мученически откинулась на спинку сидения, когда кучер повернулся ко мне, хмурясь. Пришлось для полноты эффекта обмахнуться платком и облизнуть и правда сухие губы.
– Попейте воды, офате! – заметно испугался мужчина.
– Я уже пила, – пожаловалась ему, стараясь не смотреть на дорогу. А расстояние между нашей повозкой и воротами города всё сокращалось. – Я не выдержу здесь больше. Рассветная Матерь! Мы можем повернуть назад? Переждать всю эту суматоху. Может, потом станет свободнее?
– Мы почти доехали, – кучер вновь вопросительно взглянул на меня через плечо.
Я судорожно попыталась придумать хоть ещё один жалостливый аргумент в свою пользу, но тут мимо нас вдруг понеслась большая, гружёная тяжёлыми мешками повозка. Неведомо на что рассчитывал возница: может быть, проскочить быстрее – но кто-то в раздражении замахнулся на его лошадей хлыстом, и те прянули в сторону. Отвлекшись на меня, Ранс не сразу заметил, как телега дёрнулась к нам. Задние колёса столкнулись, зацепились, и нашу повозку развернуло поперёк дороги. Что-то треснуло, когда лошади рванули неведомо куда, яростно фыркая и прядая ушами. Но вот ободы расцепились, и несносный темноволосый кучер погнал свою приземистую телегу дальше.
Ранс ругался, на чём стоит свет, уже даже не стесняясь меня. Он спрыгнул с козел и обошёл повозку, остановившись возле пострадавшего колеса.
– Носятся тут всякие! – гаркнул вслед пропавшему впереди вознице. – Не видит, что ли…
Он махнул рукой и вновь полез на козлы. Крепкое, хоть и приглушённое ругательство, что сорвалось с губ кучера, стало доказательством тому, что неспешное, тягучее путешествие, которое за почти половину утра не продвинулось и на пару лангов, тоже начало его утомлять.
– Что там случилось?
– Трещина в ободе, – проворчал Ранс, окончательно поворачивая чуть успокоившихся лошадей назад. – Надо сменить. Иначе далёко не уедем. За Сингурулом дороги гораздо хуже, чем здесь.
– Знаете, – поторопилась я поддержать его решение. – Знаете, я подумала над предложением унбара де ла Фиера, и мне кажется, этот затор – знак. Что мне надо вернуться. Рассветная Матерь не каждому посылает свою волю.
Кучер приподнял бровь, видно, решив, что я вдруг рехнулась. Да всё равно, что он будет обо мне думать.
– Не. Раз так, то тем более, – он, кажется, уже и так смирился внутренне с тем, что возвращаться всё же придётся. А может, даже тому и обрадовался. В нарастающей жаре ожидать того, как это испытание закончится, вряд ли покажется приятным.
Я с облегчением кивнула. Теперь только бы выдержать взгляд и новые подозрения Альдора. Может быть, хоть Рэзван меня поддержит? Пусть и тревожила новая отсрочка в исполнении навязанных мне планов, а это лучше, чем прямиком угодить в руки королевской стражи. А ещё хуже – кого-то из приближенных принца Венцеля. А на постоялый двор “Одинокий бук” можно передать весточку. Если Доната всё же там, то она поймёт.
Благо таких, как мы, нетерпеливых на дороге было достаточно – многие предпочитали не ждать невесть сколько, а повернуть и объехать город окружным путём. Неизвестно, что ждало там – скорей всего тоже проверка. Раз пропал столь важный артефакт, внимание ко всем проезжающим в этой стороне девицам будет невероятно пристальное. И как надолго затянется – о том и думать не хотелось. Хотелось в укрытие пусть и неприветливых, но хотя бы на вид надёжных стен. И пусть меня разъест ядом Альдора де ла Фиера, когда он узнает, что я вернулась, а вряд ли это более смертельно, чем виселица или остро заточенный топор.
Кое-как удалось прорваться между повозок, люди в которых ещё не знали, в чём причина задержки и потому продолжали упрямо ехать вперёд в надежде, что скоро всё закончится. Ругань кучеров как будто осела на повозке и одежде липкой жижей. Но скоро я перестала её слышать. К тому же стало чуть свободнее, и лошади побежали быстрей – снова к холму, а там вверх – туда, где торчала самой макушкой башня Анделналта, с которым я уже успела попрощаться.
Я уговаривала себя, что это всего лишь на несколько дней. Когда всё утихнет и внимание людей принца переместится куда-то в другое место, расплещется тонким слоем по другим городам, где найти меня будет уже не так легко – я снова отправлюсь в путь. А там, возможно, удастся избавиться от карты.
Повозка вновь миновала высоченные ворота замка и замерла у главного подъезда. Ранс продолжил тихо ворчать о бесполезно проведённом времени и попорченной телеге. А я так и замерла на месте, пытаясь хоть немного успокоить смятенные мысли. Не прогонят ли меня теперь? Не заподозрит ли что-то Альдор или Рэзван – тот ещё прозорливец. Любой Видящий позавидует. Наверняка заподозрят! Хотелось плакать от безысходности.
Незнакомый ещё слуга невозмутимо проводил меня обратно в недра замка, как будто все только и ждали моего возвращения. А там – прямиком отвёл к Рэзвану, под опекой которого я, похоже, невольно оказалась. И он отчего-то тоже не удивился. Поднял взор от каких-то бумаг, которые внимательно изучал, сидя за длинным и широким, как надгробие в склепе, столом, и отложил их в сторону.
– Я очень рад, – проговорил, едва сдерживая улыбку, которая ясно говорила: ну, я же знал.
Встал, собираясь, видно, куда-то меня вести. Может, в комнату, а может…
– Вы как будто предполагали, – в голосе невольно проскользнул лёгкий упрёк.
Словно бы это Рэзван подстроил тот затор на дороге, чтобы навести меня на мысль о возвращении. Честно говоря, в том не было бы ничего удивительного.
– Я умею отличать разумных людей от неразумных, – спокойно пояснил тот и, придержав меня под локоть, повёл прочь из небольшого кабинета, где меня оставил слуга. – Вы похожи на разумную девушку. Которая знает, что остаться в Анделналте – это хорошая возможность в жизни.
– Я вернулась не поэтому, – поспешила разуверить его. – Просто так сложилось. Колесо треснуло, да и эта страшная жара…
– Я верю в неслучайность случайностей, – мажордом мягко пожал мою руку. – Вы можете пожить здесь несколько дней и решить точно, нужно это вам или нет. А вашей тётушке мы отправим известие. Что вы задержитесь. Что у вас возникли очень важные дела.
– Но она ждёт моей помощи, – продолжила я поддерживать свою трещащую по швам легенду.
Не обернулось бы это недоразумением, когда высланный в Одиин посыльный не найдёт никакой тётушки.
– В любом случае решать вам, офате Хория.
Конечно же, мне. И я решила – переждать бурю здесь. Постараюсь просто не сталкиваться с Альдором. Насколько это возможно.
– Я решу. Обязательно.
И в голове сделалось так горячо – от этой лжи. И мерзко в горле, словно я протухшей воды напилась. Я никогда не лгала столько. Никогда не изворачивалась и не скрывалась. Верила, что тот путь, который избрали для меня родители – жрицы Рассветной Матери – самый верный. И пусть они просто хотели залатать дыру в семейном кошельке, продав меня в служение богине. Но как только я узнала, кем на самом деле мне придётся стать, в правильность этой дороги верить перестала.
Рэзван провёл меня через широкий ход, в котором я ещё не бывала – кажется, вдоль восточной стены замка. Огоньки светильников колыхались нам вослед и оттого наши с мажордомом тени то падали на каменный пол, то возносились к самому ажурному своду, словно туловища чудовищ. Я едва отмечала полотнища с фениксом, что украшали стены, оружие и щиты, висящие между ними, словно мы и правда входили в самую главную часть замка или в обитель воина – да так оно и было. Если Альдор де ла Фиер огненный маг, значит, он воин. Один из тех, к чьей силе обратятся в первую очередь в случае войны, которая, кажется, назревала с каждым годом всё ощутимее. О том говорили порой даже в пансионе, как ни были жрицы Рассветной Матери далеки от подобных дел.
– Думаю, стоит сообщить унбару де ла Фиеру о вашем возвращении.
Рэзван только на миг приостановился перед массивной дверью – страшно подумать, сколько дерева на неё ушло – а после дёрнул створку.
– Может быть, вы лучше сообщили бы ему сами? – я ещё попыталась спастись в последний миг.
Но мажордом предпочёл не услышать меня. Ох уж эта хитро устроенная людская способность: становиться глухими в подходящий для того момент. Я ещё войти не успела, как почувствовала, что взгляд Альдора вцепился в меня мётрвой хваткой. Кольнуло в виске – там, где он коснулся меня однажды. Он сидел в обитом по спинке и сидению кожей кресле у потухшего камина, закинув ногу на ногу и неспешно потирая колючий подбородок пальцами. А напротив него в таком же кресле сидел другой мужчина – видно было только его плотный затылок над складками шеи и плечи, что не умещались за широкой спинкой кресла.
– У нас хорошие вести, унбар, – громко возвестил Рэзван. – Простите за вторжение. Но я посчитал нужным сообщить.
Он взглядом указал на меня. Лицо Альдора ожидаемо не изменилось. Только взгляд стал напряжённее, а пальцы замерли на подбородке, будто он задумался над тем, как отнестись к моему возвращению.
– А я знал, что такие девушки не появляются просто так, – вдруг проговорил он. И как будто другой человек – не Альдор де ла Фиер. – И что они не исчезают в никуда.
Даже неловко стало, а особенно в тот миг, как его заинтригованный собеседник обернулся, выглядывая из-за кресла. Я едва не вздохнула громко и натужно узнав в нём того самого дородного путника, который помог мне разузнать, что случилось на дороге. Мы разделились, и он, верно, потерял терпение раньше, чем я, развернулся тоже. Конечно же, он узнал меня. И по его лягушачьим губам тут же расползлась улыбка.
– О да, унбар, такие девушки не забываются, – подтвердил с видимым удовольствием. – Не подумал бы, что вы знакомы. Да ещё и так тесно, что ждали её возвращения.
Альдор приподнял брови, опуская руку на подлокотник. Сжал его крепко и отпустил, чуть погладив вырезанное в форме сложенного крыла дерево, словно причинил боль и хотел её унять.
– То же самое могу сказать и о вас, – проговорил сдержанно. Но лёгкая, почти незаметная, как тихий звон воды о ледяную корку, интонация выдала его подозрительность.
– Мы не знакомы, к сожалению, – благодушно взмахнул рукой мужчина. – Просто виделись не так давно на той страшно загруженной нынче дороге. Представляете, на въезде в Сингурул – да и в окрестностях, наверное, тоже – ищут какую-то девицу, которая сбежала из Пьятра Гри. Такая суматоха…
– Представляю, – Альдор загадочно усмехнулся, последний раз ударив меня взглядом и тугим теплом огня, которого вокруг внезапно стало гораздо больше. Или мне показалось? Он перевёл взгляд на слегка озадаченного мажордома. – Странно только, что его высочество не пожелал сообщить мне о поисках и перекрытии дороги в Сингурул. Рэзван. Проводите офате в ту же комнату. Думаю, в ней будет лучше всего.
– Я всего лишь задержусь до того дня, как сюда прибудет офате Трандафир. Или любая другая помощница, которую вы пожелаете нанять для Маркуша, – посчитала я нужным сразу прояснить ситуацию.
Но мои слова как будто прошли мимо де ла Фиера.
– Конечно, – ответил он так, будто ему было плевать на всё сказанное мной.
Рэзван осторожно взял меня под руку и с мягкой настойчивостью вывел из кабинета. Дверь хлопнула совсем негромко, а мне показалось, будто щёлкнула на моей шее рамка мышеловки.
Глава 5
Так я и оказалась вновь в той комнате, которую покинула ещё только утром. Реэзван пообещал скоро прийти и показать мне в замке всё, что может оказаться необходимым. Чтобы я знала, где можно найти снадобья для Маркуша, где чистые ткани. Всё это наводило на меня странное ощущение того, что я встала на краю пропасти и вот-вот собираюсь шагнуть вниз, думая, что дно недалеко. А вот где оно на самом деле, кто знает.
– Думаю, не стоит спрашивать, как у вас обстоят дела с языками и правилами поведения в обществе? – немного омрачилось лицо мажордома, когда разговор дошёл до возможности обучения Маркуша хоть чему-то.
Конечно, я знала язык вантулуи, свободно на нём говорила. Знала и древне-чайдеринский, язык жрецов и магов, на котором произносились многие заклинания. И прекрасно владела умениями вести себя в приличном обществе – ведь если довелось бы стать амантой неженатого мага, то, возможно, пришлось бы выходить с ним в свет. Знала и танцы – все, которые проходили на самых высоких приёмах. Всё это знала Йоланта Делериш. А вот Хории без фамилии знать всё это не полагалось. И без того умение читать едва не выдало меня с потрохами.
– Вы же прекрасно знаете, унбар, – пришлось ответить, – что я ничему не могу научить Маркуша. Скорее, он меня научит.
По губам расползлась напряжённая улыбка, стягивающая их, как толстый кожаный ремень. Чтобы скрыть смущение, я раскрыла свой несчастный дорожный мешок и принялась перебирать вещи, раздумывая, стоит ли их вообще вынимать.
– Это тоже хорошо, – неожиданно развеселилися Рэзван.
Я вздрогнула, когда он навис надо мной, словно ему было любопытно, какие тайны скрывает моя сумка. Да только все тайны были скрыты в моём теле. А вещи никак не могли их выдать.
– Разве? – Я выпрямилась – и попала прямиком под укол его пристального, изучающего взгляда.
– Конечно. Для него это тоже прекрасный опыт, – мужчина помолчал немного. – К тому же мне кажется, что вы несколько умаляете свои знания. Вчера за столом на завтраке вы вели себя более чем подобающе хорошо знающей нормы офате.
Проклятье. А об этом я совсем позабыла, не задумалась даже, что стоит, возможно, держать себя проще. Но всё, что привили в пансионе, настолько прочно въелось в память и навыки тела, что проявлялось само по себе.
– Я не вчера с дерева слезла, унбар, – решила обернуть всё лёгким укором.
– Думается, и не позавчера, – рассмеялся он. – Но это и хорошо. Не думайте, что это отталкивает от вас. Ваша… неискушённость. И…
– Возможная глупость? – закончила я. – Если я ничего не умею, то зачем я вам?
– Вы мне понравились, – уклончиво ответил Рэзван. – Пока располагайтесь. Скоро я за вами приду. Мы пройдём по замку там, где вам придётся появляться чаще всего. И обсудим… Компенсацию за то, что вам придётся побыть здесь необходимое время.
Он кивнул, взглянув чуть исподлобья, и вышел. А я с размаху села на постель, мягкость которой не успела ещё испробовать прошлой ночью, проведя ту на софе в комнате Маркуша. Как бы к той софе мне не пришлось привыкать.
Немного разложив вещи и отговорившись от уже знакомой служанки Андры, которую вновь ко мне приставили, я решила хоть немного прогуляться. Хотя бы пока в стенах замка. Пришлось расспросить девушку, как можно выйти на ближайшую башню и можно ли это сделать – она с готовностью рассказала. Предложила даже проводить, но мне хотелось побыть одной.
Как только она ушла, я отправилась по указанному пути – по коридору назад, по лестнице до четвёртого яруса огромного тела замка, а там ещё выше – до самой верхушки башенки – одной из целого ряда, что торчали вдоль стены. Хотелось бы забраться на главную, но это слишком далеко да и страшновато, признаться. Даже тут казалось невероятно высоко. Видно далеко во все стороны поверх кудрявых крон клёнов и острых – елей, что оказывается, росли небольшим лесочком чуть дальше на запад, куда вела другая дорога, тоже, кажется, примыкающая к замку.
– Здесь просто чудесные виды, – внезапно раздавшийся в стороне голос заставил вздрогнуть.
Я повернулась медленно, уже помалу узнавая его. Тот самый грузный мужчина, который ещё недавно сидел в кабинете Альдора, встал с высокой каменной скамьи, что стояла, оказывается, в тенистом углу, где башня примыкала к стене замка.
– Да. Захватывающе, – я улыбнулась, слегка наклоняя голову в очередном приветствии.
– И гораздо свежее и прохладнее, чем внутри, – мужчина страдальчески закатил глаза и вновь протёр шею платком. – Видит Матерь, иногда мне трудно бывать в Анделналте. Хоть Альдор де ла Фиер – тот, знакомство с кем нельзя проигнорировать. Но, богини, лучше бы он был ледяным магом.
– Может быть, – я невольно чуть отодвинулась, когда мужчина встал рядом, оперевшись массивными руками на парапет.
– Мы с вами ещё не знакомы, – кажется, он не обратил внимания на моё движение. – Меня зовут Имре Фаркаш. Я торговец рудой и разными металлами, которых в копях де ла Фиеров добывают немало, – он взглянул в даль. – А вы? Вы откуда знаете унбара де ла Фиера, раз останавливаетесь в его замке?
– Это всего лишь случайность, – я пожала плечами, смахивая с лица брошенную в него ветром прядку. – Надеюсь, что я скоро отсюда уеду.
Имре отчего-то рассмеялся, вальяжно переступив с ноги на ногу. От него душно пахнуло потом и зачем-то – ароматной водой, как будто это могло заглушить запах его тела, которое, кажется, всегда пребывало в борьбе с тяготами передвижения. И как он только сюда забрался?
– Странно молодой девице торопиться прочь из замка, где живёт аж целых два завидных жениха. Едва ли не самых завидных в королевстве, даже несмотря на некоторые особенности Маркуша, – он загадочно понизил голос. – Даже несмотря на его возраст.
– Я похожа на охотницу за женихами? – отчего-то захотелось возмутиться.
Хотя чего удивительного. Неизвестная девушка неизвестно как оказывается в Анделналте, да ещё и находит повод вернуться сюда.
– А охотницы за женихами редко когда на них похожи, моя дорогая, – Имре помолчал, перебирая в пальцах платок, который, верно, всегда был у него наготове. – Так что же у вас за дела за пределами этого замка?
Незаметно его голос стал чуть холоднее, помалу теряя весёлость. Он не смотрел на меня, но всем своим вниманием был обращён ко мне, и от этого явственного чувства хотелось поёжиться.
– Ничего интересного, унбар Фаркаш, – я провела ладонью по гладкому, нагретому солнцем граниту парапета. – Раз уж я позволила себе тут задержаться. Я пойду. Ветрено, а меня, представляете, легко продувает.
Но только лишь я двинулась прочь, как удивительно проворно Имре схватил мою руку. Благо не ту, под кожей которой пряталась карта. Я дёрнулась, когда меня пронзило слабыми иглами силы. Мужчина повернулся ко мне – и лишь тогда я заметила в складках его шеи поблескивающую цепочку собирающего сосуда. Проклятье! Маг. И судя по всему, Хранитель. Возможно, маг земли, если он связан с торговлей металлами. Хранитель вряд ли почувствует во мне что-то, но вдруг?
– Что вы себе позволяете! – я рванулась с удвоенной силой, и Фаркаш отпустил меня.
– Простите, – улыбнулся спокойно. – Просто хотел задержать вас ещё хоть ненадолго. Вы милая собеседница, хоть и немного скрытная.
– Мне нужно идти. Простите.
Я повернулась и, стараясь не сбиваться на бег, пошла к двери.
– Если вам интересно, офате, я тоже не женат, – почти с откровенным смехом в тоне бросил вслед мужчина.
Но я уже глухо слышала его голос из-за закрывшейся двери. Сердце колотилось где-то в горле, а ладони взмокли и приходилось то и дело вытирать их о платье. И чего испугалась? Ведь это же Хранитель. Всего лишь Хранитель, не способный почувствовать во мне чужеродные потоки силы, которые неведомо как вообще во мне оказались. А уж тем более не может понять, что я аманта.
Навстречу попался слуга, тот самый, что сидел в повозке вместе с Имре Фаркашем, а после бегал разузнать, в чём причина задержки на дороге. Я едва не сшибла его с ног, не успев сбавить шаг.
– Извините, – буркнул он первым.
И отчего-то глянул на меня с сочувствием. Я только кивнула и понеслась дальше, желая спрятаться в комнате от лишних глаз и от себя самой: сбитое дыхание никак не успокаивалось, и руку до сих пор покалывало, словно она отходила после онемения. А под кожей другой снова расходилось горячее жжение. Я потёрла одну ладонь о другую, пытаясь унять это невыносимое чувство чужеродности, неправильности того, что со мной случилось. Зачем мне всё это? Зачем я вернулась?
– Куда вы так торопитесь? – вывернувший из другого хода Рэзван осторожно придержал меня под локоть, когда я вылетела прямо на него.
– Никуда, – я выдохнула с облегчением. – Просто… Встретила наверху башни унбара Фаркаша. Он… странный.
Мажордом расхохотался неожиданно громко.
– Это вы точно подметили. И, к сожалению, он любит женщин чуть больше, чем они его, – он смолк резко и придержал меня. – Раз уж я оказался тут, то предлагаю спуститься к обеду. А после мы можем пройтись по замку.
– Я хотела бы навестить Маркуша. Наверное, он ещё не знает…
– Он знает, что вы тут. И обещал быть в столовой.
Не знаю, зачем я стремилась к младшему де ла Фиеру. Может, потому что он единственный, кто принял меня искренне, кто ничего от меня не ждал. Не возлагал каких-то загадочных планов. Не смотрел с раздражением, как Альдор, и так изучающе, как Рэзван.
Потому я рада была увидеть Маркуша за длинным, педантично накрытым столом. И, что удивительно, сидящий во главе его Альдор де ла Фиер, кажется, тоже был доволен. Нет, он не улыбался, но посматривал на брата с явным одобрением. А тот заёрзал на месте, едва завидев меня. Остальных родственников за столом не оказалось: видно, они тоже уехали с самого утра. Прямо вслед за мной.
И потому обед прошёл вполне спокойно. Я старалась не обращать внимание на двусмысленно поглядывающего на меня Имре, который пришёл чуть позже. А вот от взгляда Альдора, кажется, нельзя было скрыться и под столом. Но странно, кажется, я помалу уже привыкала к его вечному изучению. К его подозрительности, что постоянно таилась в глубине янтарных, резко очерченных тёмными ресницами глаз. Только в ответ смотреть я старалась как можно меньше. А стоило только поднять взгляд, и становилось жарко где-то в затылке.
– Благодарю за всё, унбар, – раскланялся Имре после обеда. – Пойду собираться: мне нужно ехать. И без того этот глупый затор сильно задержал меня. А в Одиине ждать не станут. Я слышал, вам нужно именно туда, офате? – он перевёл взгляд на меня. – Могу подвезти. Ну их, этих чванливых аристократов. Скука смертная.
Альдор хмыкнул на его рискованную шутку.
– Вам доверять девушку я точно не решусь.
– Это почему, унбар? – с деланой непонятливостью приподнял густые брови Имре.
Тот откинулся на спинку кресла, чуть вскинул голову, кончиками пальцев поправив ослабленный ворот рубашки. Я невольно скользнула взглядом по его крепкой шее до груди с тёмными завитками волос, что едва виднелись в вырезе, и тут только первый раз заметила, что на ней нет собирающего сосуда. Не было и в первую нашу встречу – но осознание пришло только сейчас. Но ведь все Хранители носят собирающие сосуды, которые перенаправляют энергию из выстроенных Собирателями каналов на них. Это необходимо. Сила Колодцев так или иначе рассеивается на расстоянии и достигает тела уже совсем в малом количестве. А хитро устроенные сосуды с зачарованной жидкостью в них притягивают и концентрируют самые ближние потоки. Может быть, дома Альдор просто освобождал себя от необходимости быть наполненным энергией? Но тогда как все источники огня подчиняются ему?
Но я тут же отвлеклась от невыносимого желания срочно поразмыслить над этой загадкой когда Альдор нарочито громко кашлянул. От этого звука горячая волна качнулась в груди, а щёки залило жаром неловкости: маг, конечно, заметил, как я непрерывно смотрю на него вот уже несколько мгновений подряд. Вот же некстати оказалась моя наблюдательность.
– Вы заведёте офате Хорию на какой-нибудь постоялый двор с сомнительной репутацией и там и оставите – работать по известному назначению, – продолжил он разговор, как ни в чём не бывало.
Грубоватые колкости, кажется, ничуть не задели торговца. Похоже, он вовсе не скрывал своих увлечений. Потому Имре только взмахнул рукой, отворачиваясь, и вышел из столовой. А я так и застыла, уткнув взгляд в почти пустой кубок со слегка разбавленными вином. Пальцы правой руки подрагивали от неутихшей ещё боли, что металась по тонким линиям вросшего в неё браслета. Да и от смущения тоже. Надо же было так уставиться!
– С вами всё хорошо? – участливо спросил Маркуш. – Офате?
– Да, всё хорошо, – я поднялась, роняя с колен салфетку.
Оглянулась на дверь, за которой скрылся Имре Фаркаш, маясь от скверного чувства, что так просто он не забудется. Так просто не пройдёт наша встреча.
– Просто офате наверняка не привыкла к таким шуткам, которые вы позволяете себе с некоторыми партнёрами, – укорил Альдора мажордом.
– Придётся привыкать, если она желает остаться здесь дольше, – тот пожал плечами и тоже встал.
Бросил салфетку на стол и, откланявшись, вышел – видно, провожать важного, хоть и нежданного гостя. До чего же невыносимый мужчина! С досадой и злостью на саму себя я понимала, что мне всё сильнее хочется узнать его мысли, чтобы понять, что скрывается за холодной маской его строгого лица. Но это было почти так же страшно, как сунуть руку в огонь и задержать там, пока не обгорит до костей. И брало большое сомнение, что я вообще хочу привыкать к чему-то в этом доме. В бездну Закатной Матери их тайны. Свои бы унести.
И, в очередной раз вспомнив, что мои заботы никуда не делись, как ни надёжно спрячься в Анделналте, я, пока Имре Фаркаш не уехал, решила отыскать его слугу, который поначалу крутился недалеко от выкаченной во двор повозки, а после пропал в недрах замка. Он нашёлся на пути из кухни, где успел ухватить хрустящую корку хлеба и теперь с удовольствием её жевал. Я поймала его за руку, останавливая.
– Василе, – склонилась к нему. – Можно попросить тебя об услуге?
Мальчишка поморгал непонимающе, сжимая в кулаке обкусанную краюху с такой любовью, будто её собирались отобрать.
– Какую? – он сглотнул.
Я сунула ему в руку несколько серебряных монет – наверное, большая ценность для юного мальчишки, которому упрёков наверняка перепадает больше, чем награды за труды. И следом втиснула свернутую вчетверо записку. Бумагу для неё пришлось стащить в библиотеке и там же написать, пока все заняты проводом гостя.
– Передай эту записку хозяину постоялого двора “Одинокий бук” в Одиине. И скажи ему, что она для той, кто спросит или уже спрашивала Габи Иллеш. Запомни. Габи Иллеш.
Слуга с сомнением посмотрел на свёрнутый листок. И показалось вдруг, что моя задумка провалится – он сразу всё расскажет хозяину. В послании не было написано ничего особо секретного, да и вряд ли кто-то несведущий поймёт, о чём речь на самом деле. Всего лишь просьба Донате дождаться меня, а уж по какому поводу – она догадается. Но всё равно не хотелось, чтобы Имре прочитал её. Его любопытство казалось если не опасным, то весьма неприятным и тягостным.
Василе поразмыслил немного, разглядывая блестящие монеты в своей ладони. Шмыгнул носом и вновь поднял на меня взгляд.
– Хорошо, – кивнул и улыбнулся наконец, довольный.
– И прошу, не говори ничего унбару Фаркашу. Пусть это будет наша маленькая тайна.
– Не скажу – парнишка замотал головой. – А то он ещё деньги заберёт.
Я отпустила Василе, немного успокоившись, что моя весточка, возможно, дойдёт до Донаты, если той удалось вырваться из Пьятра Гри. Неизвестно, безопасно ли ей оставаться в “Одиноком буке” дольше нужного, но она хваткая и хитрая, как лиса – а потому найдёт способ укрыться. В том я почти не сомневалась. Лишь бы с ней всё было хорошо.
После того, как Имре Фаркаш уехал, мы с Рэзваном проводили Маркуша в его комнату. Он порывался пойти с нами – знакомиться с замком, но всё же поддался на уговоры не нагружать свою спину больше нужного. И без того поход в столовую, а потом во двор без кресла сильно его утомил.
И скоро Анделналт показался мне ещё более огромным, чем раньше. Мы кружили связанными друг с другом переходами. Заглядывали в комнаты служанок и в каморки с травами. Ходили вокруг кухни и слушали ворчание поварих, которым якобы мешали.
Затем спустились в рощу за стеной замка, где особенно любил гулять младший де ла Фиер. Здесь росли те самые ели, которые я уже видела с башни. Рэзван провёл меня вдоль хорошо протоптанной тропинки – и мысли помалу прояснились, стали легче от этого неповторимо ароматного и свежего духа, что наполнял всё вокруг. Лёгкий ветер только едва качал тяжёлые ветви и трогал волосы. Здесь было не так душно, как вокруг замка. Влага, что после долгого дождя висела в воздухе, необъяснимо рассеивалась в тени елей – и потому среди них хотелось задержаться. Неудивительно, что Маркуш выделяет это место.
