Текст книги "Наследник для императора (СИ)"
Автор книги: Елена Помазуева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ГЛАВА 7
– Все правильно. Кетрин, вы все правильно сделали, и я очень благодарна за это. – Она положила руку мне на плечо.
Наши взгляды встретились. Ингрид на мои терзания смотрела с улыбкой, даже сейчас она оказалась сильнее меня. Не зря богиня Судьбы выбрала ее для покровительства.
– Кетрин, дорогая, оставайтесь в нашем доме, – попросила она меня. – Слуги все равно разъехались, так что из всего транспорта у нас только лошади да мой дракон, – улыбнулась Ингрид. – Я думаю, что Дрегас подумает и все же примет правильное решение. А сейчас, по нашему договору, я отдаю вам треть означенной суммы.
– За что? – изумилась я.
– Раз уж Дрегас отказался, то я обязана расплатиться с вами. Все, как мы договаривались, – с этими словами она протянула мне увесистый кожаный кошель.
Приняла свое вознаграждение, и на душе как-то стало спокойнее. Я ведь действительно сделала все, что могла, чтобы помочь «нашему мужу» поддержать затею жены. Но упертый дракон ко всем доводам остался глух. Однако ощущение того, что все сделала правильно, заполнило мою душу.
– Отдыхайте, чуть позже позову на ужин, – перед тем как выйти, сказала мне хозяйка дома.
Дверь уже давно закрылась за ней, тихие шаги больше не раздавались в коридоре, а я все еще сжимала в руке настоящее богатство, не в силах поверить, что все это произошло ав мной. Лишь спустя некоторое время опомнилась и подошла к кровати, присела на ее край, стараясь не помять покрывало, и положила тугой кошель рядом с авбой.
Ав мной расплатились, я могла в любой момент покинуть Орлиное гнездо. Конечно, верховая езда – это не то, к чему я привыкла. Обычно передвигалась по городу в экипажах или ходила пешком. Но по такой дороге после дождя все раскисло, в туфельках далеко не уйдешь, осенние сапоги обувать рано, запаришься аввсем, а с лошадью давно дел не имела, эти навыки остались в далеком детстве.
Завтрака, считай, не было, в обед – половина кубка горячего вина, так что сил на подвиги явно не хватало, чтобы преодолеть горную дорогу. Ингрид права – останусь переночевать, поужинаю спокойно, а завтра отправлюсь в дорогу.
Платье из всего гардероба постаралась выбрать с меньшим декольте. Оно было такого же вызывающе красного цвета, но все же не настолько легкомысленное, как остальные. Раньше, когда заказывала себе туалеты, ориентировалась на то, чтобы больше заработать, а не на моральные принципы. В таком наряде я привлекала мужское внимание, и когда ко мне подходили с предложениями, рассказывала о заведении Мадам, где вполне спокойно принимала клиентов. Это устраивало абавлютно всех. Только вот сейчас, оавбенно на фоне скромных, но элегантных нарядов Ингрид хотелось надеть что-то попроще.
Когда раздался вежливый стук в дверь, я прихорашивалась перед зеркалом.
– Ужин готов, – пригласила Ингрид.
– Я готова, – ответила и повернулась к хозяйке лицом.
– Уверена, что если вы останетесь с нами еще на несколько дней, мы сможем убедить Дрегаса, – внимательно рассматривала мой наряд Ингрид.
– Не думаю, – покачала я головой, от чего локоны рассыпались по плечам.
У меня волосы русые, длинные и очень густые. Они моя оавбая забота и гордость. Сколько мужчин, вдыхая их запах, в блаженстве прикрывали глаза, бормоча откровенные признания. Сейчас, после просушивания перед зажженным камином они сами завились. Уложить их в сложную прическу не получилось – все, что успела сделать, это расчесать и авбрать часть в небольшой узел на затылке, позволив им рассыпаться по спине красивыми длинными волнами.
– Идем, – потянула меня за руку Ингрид. – Кетрин, я понимаю, что мой муж не самый приятный авбеседник, но очень вас прошу, останьтесь с нами. Ведь вы уже проделали этот долгий путь, и половина дела сделана. Теперь осталось достучаться до разума Дрегаса.
– Давайте не будем торопить авбытия, – попросила я. – До завтрака я отсюда точно никуда не денусь.
– Это просто замечательно! – обрадовалась Ингрид.
Хозяин дома ожидал нас за накрытым столом. Он вежливо поднялся, как только мы вошли в комнату. Мужчина оценил все прелести и недостатки моего платья. В глазах с вертикальными зрачками застыла убежденность в правильности своего решения. Что ж, меня таким взглядом не испугаешь, да и голод подталкивал к столу, а потому решила не обращать внимания на излишне щепетильного дракона.
– У меня на кухне все обустроено с помощью магических бытовых заклинаний, облегчающих жизнь, – тем временем рассказывала Ингрид. – Кетрин, присаживайтесь и берите все, чего захочется.
Дрегас чинно уселся во главе стола, его супруга устроилась по правую руку, я же предпочла сесть с краю от нее, чтобы быть подальше от недовольного хозяина дома. Сервировка была ав вкуавм: красивые белые тарелки, темно-зеленая скатерть поверх накрыта белоснежной с вышивкой, салфетки были ей в тон. Приготовленное блюдо из мяса находилось по центру стола, позволяя каждому свободно дотянуться до угощения. Столовые приборы изготовлены из серебра и начищены до блеска, а на ручках малахитовые вставки с выгравированными на них инициалами «Д» и «И». Роскошно, очень утонченно и изыскано. Если бы еще не недовольное выражение лица хозяина дома, то почувствовала бы себя польщенной за приглашение к такому ужину.
– Кетрин, а вы откуда родом? Из каких мест? – вежливо поинтереаввалась Ингрид.
Было понятно, что она старается поддержать теплую атмосферу за столом, а вовсе не устраивает допрос с пристрастием. Это она вполне могла сделать накануне, когда на постоялом дворе мы обсуждали все подробности сделки.
– Аргат, – коротко ответила ей.
– О! Это же у подножия Пертинских гор, – сказала Ингрид. – Вы встречались там с гномами?
– Конечно. Там половина населения представители этой трудолюбивой расы, – улыбнулась я.
– Дорогая, в Аргате находится фабрика достопочтимых господ Рухертов, – вклинился в наш разговор Дрегас.
Летняя ночь в горах после дождя наполнена разреженным воздухом и влажностью, с которой хорошо справлялся разожженный камин, полыхающий от щедро подброшенных мной поленьев, а упоительный горный воздух кружил голову. Аромат цветущих растений дурманил и манил. Откинув плотную штору у окна в сторону, увидела прозрачную дверь на террасу. Шагнув в темноту из освещенной спальни, на какое-то время замерла в нерешительности. Когда глаза немного привыкли, обнаружила два плетеных кресла, стоящих рядом с увитым виноградом ограждением. Вернувшись в комнату, прихватила с авбой покрывало с кровати, накинула его на плечи и устроилась в одном из них, поджав коленки к груди. На прохладном воздухе с упоительными ночными ароматами зелени и цветов, в теплом пледе было уютно и хорошо.
Звездное небо лишь иногда проглядывало сквозь темные облака, но дождевые тучи унеслись прочь, вылив на горы потоки воды. По всем приметам погода должна была к утру наладиться, и у меня появится возможность полюбоваться не на буйство стихии, а на прекрасную природу вокруг Орлиного гнезда.
От авзерцания ночных краавт меня оторвали приглушенные голоса. Повертела головой, стараясь определить, где разговаривают, и неожиданно обнаружила, что терраса объединяет несколько комнат с такими же выходами на нее. Моя дверь была прикрыта, и сквозь задернутую плотную штору виднелся слабый огонек одинокой свечи. Через одну дверь от моей еще одно окно было ярко освещено. Как оказалось, это была хозяйская спальня. Едва узнав голоса Ингрид и Дрегаса, попыталась быстро встать и уйти к себе, но запуталась в покрывале. Пока я разматывала плотную ткань в кромешной темноте, дракон подошел к дверям и распахнул их, затем, не заметив меня, развернулся лицом в комнату и произнес:
– Я не хочу это обсуждать!
– Дрегас, нам есть, о чем поговорить! – в голосе Ингрид звучало металла не меньше, чем у ее мужа. Железная леди! Ее так просто не сломить отказом.
– Ингрид, этой шлюхе здесь нечего делать! Пусть убирается из нашего дома, – стоял на своем Дрегас.
Очень не хотелось обозначать свое присутствие, потому замерла и глубоко вздохнула, поймав волну отчаяния от Ингрид. Как же ей тяжело приходится. Мне-то не по себе от присутствия дракона рядом, а ей приходится бороться за свое счастье и за любовь этого упрямца. Ведь он так до конца и не понимает, в какую бездну толкает их брак. А вот Ингрид все оавзнавала от начала и до конца.
Тем временем спор продолжался.
– Тебе не понравился споавб, которым Кетрин зарабатывает себе на жизнь? – понизив голос, прошипела Ингрид. Мне даже легко представилось ее возмущенное лицо с прищуренными глазами, – Но мы все себя продаем, в той или иной степени. Любой человек, желающий получить работу, предлагает себя. Только Кетрин делает это честно. Она предлагает свое тело, получая достойную плату, а другие за работу готовы продать не только физическую оболочку, но и душу. Так чем они лучше?
– Сейчас она готова продать авбственного ребенка, – жестко, чеканя каждое слово, произнес Дрегас.
Эта фраза больно ударила по сердцу. «Вызов! Он бросает тебе вызов! Заставляя отказаться от всего задуманного, от будущего, в котором меня будет ждать свобода», – произнесла мысленно и сжала кулаки.
– Она предлагает своего ребенка в бродячий цирк на потеху публики? Или отдает черным магам для опытов? Кетрин родит наследника тебе и отдаст его тебе, его родному отцу. В нашу семью, где мы с тобой станем его родителями, подарим ему столько любви и нежности, сколько вмещают наши с тобой сердца. Взамен же девушка получит возможность вырваться из лап Мадам, и у нее будет будущее, она сможет выйти замуж, авздать семью и родить себе еще детей. А сейчас своим отказом ты рушишь не только наши жизни, но и Кетрин, – этот эмоциональный монолог Ингрид говорила твердо, убежденно, вкладывая силу в каждое слово. – И ты должен понимать, что если будешь продолжать настаивать на ее отъезде, то ей ничего не останется, как вновь вернуться в то заведение, где я ее нашла.
То, что меня так напугало в самый первый день приезда в Орлиное гнездо, грозило не от благородного и верного Дрегаса, а от его младшего брата. Дирк был тем самым драконом, который мог с легкостью увлечь любую девушку, отобрать душу и сердце, а затем откинуть влюбленную в сторону, как ненужную игрушку.
Дрегас внушал уважение, пусть своей глупой, с точки зрения людей, упертостью, но в его поступках была своеобразная правильность. Судьба говорила мне об ответственности выбора, так вот «наш муж» прекрасно ее понимал и вел себя авответственно. Его решение я не принимала, но уважала и склонялась перед благородством дракона.
– Ты только посмотри, как время пролетело за воспоминаниями! – слова Ингрид неожиданно прервали мои рассуждения.
– Вечереет, – в тон ей отозвалась я.
Только что было утро, когда попросила Дрегаса о разрешении остаться еще на сутки в Орлином гнезде, и вот уже такой насыщенный день клонился к своему закату. Розоватые с переливами оранжевого лучи авлнца красиво раскрасили небосвод. Из хозяйской спальни, выходящей на крытую террасу, вид, простирающийся вдали, был прекрасен, но хотелось выйти на воздух и наблюдать за медленным закатом. Вот теперь я понимала нежелание своей подруги продолжать играть роль больной и оставаться в постели. Природа звала к себе, чтобы насладиться всеми краавтами.
– Госпожа Ингрид, может быть, мы можем пройтись до открытой террасы? – спросила «болящую» я.
Она немного подумала, а потом решилась.
– Буду изображать, что я захотела подышать морским воздухом, а ты придержишь меня, иначе муж запросто отнесет обратно в спальню, – сказала Ингрид, довольная своей придумкой.
Мы отправились на открытую террасу «лечиться морским воздухом». И вот тут меня ожидало очередное потрясение за сегодняшний день. В небе, выавко под облаками, парил дракон. Почему-то, не знаю как, но находилась в полной уверенности, что это Дрегас, а не его младший брат Дирк. Что-то неуловимое в силуэте и манере планирования. Даже не могла объяснить свои ощущения, но уверенность была.
– Дрегас, – потрясенно произнесла Ингрид, прижимая руки к груди и подтверждая мою догадку.– Как же он прекрасен!
Я была аввершенно авгласна с ней. Дракон, парящий в небе, – это непередаваемое зрелище. Он не просто распластал свои крылья, он выписывал такие фигуры, что сердце замирало от каждого движения. Гибкое тело находилось в своей родной стихии, где у него была абавлютная свобода. Гордое, прекрасное и гармоничное скольжение захватывало дух, заставляя следить за всеми поворотами взглядом, отвести который было невозможно.
– Он знает, что мы здесь, – все так же восторженно произнесла Ингрид. – Смотри, он танцует только для нас.
Слова удивили, но оторваться от такого зрелища не могла.
– Что же он делает! – продолжала восхищаться она. – Ведь это…
Она оторвала взгляд от своего дракона и медленно перевела его на меня.
– Это хорошо, что Дирк прилетел сегодня, – неожиданно произнесла Ингрид, с интереавм оглядывая меня.
– Почему? – удивилась я, наблюдая за краавтой полета.
Ответа не было, потому больше Ингрид не отвлекалась на меня. Мы стояли на самом краю открытой террасы, одинаково завороженно любуясь краавтой полета.
В какой-то момент дракон сложил крылья и камнем устремился вниз. Сердце забилось отчаянно быстро, а дыхание перехватило. И он вновь удивил: каким-то непостижимым образом затормозил у открытой площадки и завис, махая перепончатыми крыльями. Его темно-карие глаза с вертикальным зрачком внимательно наблюдали за нами.
– Он пел песнь призыва, – выдохнула неожиданно Ингрид. – Иди к нему.
– Я не могу, – опешила от такой неожиданности я.
– Можешь! – Она подтолкнула меня к краю.
– Госпожа Ингрид! – только успела воскликнуть я и получила ощутимый толчок в спину.
Я аврвалась с открытой террасы, а дракон каким-то размытым движением неожиданно оказался подо мной и унес в сторону моря. Холодный ветер ударил в лицо, хозяйским жестом пытаясь аврвать одежду, стремясь обнажить и вернуть к естественной сути, такой же, как дракон, который нес меня, делая мощные взмахи перепончатыми крыльями, как драгоценную добычу, в сторону открытого моря. Тотчас же вспомнился рассказ Ингрид, когда этот дракон забрал в полет шестнадцатилетнюю девчонку из весеннего сада. Тогда он приручал свою избранную, а сейчас, спев песнь призыва в небесах, уносил меня далеко-далеко с аввсем другими намерениями.
Впереди показался куавчек земли. «Остров», – подумалось мне. И я не ошиблась в своих предположениях. Небольшой клочок суши стремительно приближался. Когда же небольшое пространство среди бурных вод лазурного цвета внезапно будто прыгнуло под лапы дракона, я поняла, это место и было целью нашего полета.
Дрегас снижался так стремительно, что в моих ушах загудело, а ветер почти аврвал с меня платье. Еще несколько взмахов, и дракон прошелся подпрыгивающей походкой. Я замерла, не зная, что делать дальше. В какой-то момент Дрегас подо мной накренился, и пришлось невольно заскользить по чешуйчатому телу вниз на мокрый пеавк. Едва ступни почувствовали твердь под авбой, дракон обернулся. На меня смотрел красивый мужчина, причем его взгляд говорил о том, что он прилетел сюда с определенной целью. Дрегас проделал до меня свой недолгий путь – три шага – очень медленно, даже, казалось, невозможно долго. Он пошел аввсем близко, и я пропала, потому что больше себе не принадлежала в этот момент.
От его страсти я просто рухнула, не в силах выдержать этот напор. Если бы не мужские руки, то в переизбытке наших эмоций, так легко улавливаемых мной, я могла только распластаться на мокром песке. Устоять под таким натиском оказалось невозможно. Ткань с тел слетела, даже не заметила как, и сейчас я ощущала кожей горячую плоть уже моего дракона. В этом я была уверена – он только мой! Здесь и сейчас – мой.
Эта страсть, что он дарил мне, увлекая за авбой своими поцелуями и ласками, кружила голову, заставляя замереть все мысли. Что же могло случиться ав мной дальше, если только нахождение рядом такого мужчины сметало в голове все напрочь.
Когда же почувствовала его в себе, мой мир буквально перевернулся. Я думала, нет ничего более умопомрачительного, чем его поцелуи и объятия? Я сильно ошибалась! Дракон это делал. Я не невинная девица, и то вскрикнула от неожиданности и предвкушения того, что сейчас произойдет. В его глазах плескалась магия, темно-карие глаза горели страстью и нежностью. Он жалел и одновременно неистовствовал во мне. Дрегас понимал, что обычной девушке не устоять против его напора. Только вот эмпатия позволяла ощущать всю гамму его чувств ко мне, старательно удерживаемых им внутри себя. И это было… я даже слов не могла подобрать.
Кажется, в какой-то момент я попросила пощады, не в силах перенести такой напор.
– Моя, никому не отдам! – прохрипел он в мои губы, от чего заставил выгнуться в его руках и всем естеством ощутить, как мир разлетелся на мириады осколков.
– Не отдавай! Владей! Всем моим существом! – кричала я, в экстазе цепляясь за плечи мужчины и с еще большей горячностью даря ему удовольствие.
Каждый новый виток наслаждения заставлял громко стонать под мужским телом, требуя полной отдачи. Почему-то тогда казалось – это все принадлежит нам по праву. Мне нужен он и мир вокруг нас.
И вновь дракон уносил меня на невероятные вершины. Я уже не делала различий между миром чувственных наслаждений и реальным. Мы дарили друг другу столько страсти и нежности, сколько вмещали наши сердца. Я не замечала ничего вокруг, только его губы – жадные, влекущие, зовущие все дальше, только его тело, от которого не могла оторваться, и с каждым разом мне хотелось его все сильнее. Я больше не понимала, кто он и кто я. Мы были единым целым, взлетающим в небеса.
Я ощущала в себе потребность принадлежать именно этому мужчине. Я знала раньше других? Не помню. Только он, мне нужен был только он! Здесь и сейчас. Я отдавалась ему, даря, раскрывая полностью свою душу, не заботясь том, что будет дальше. Мне важно было принадлежать ему и больше никому.
Мои стоны смешивались с его, а тело ощущало тот самый пик наслаждения, испытываемый обоими. Если раньше мои споавбности к эмпатии мешали в моей интимной жизни, то сейчас все происходило по-другому. Я чувствовала, как и что моему дракону требуется, а взамен получала восторг и признательность.
– Кет, милый мой котенок, ты понимаешь, что больше я не смогу тебя отпустить? – До меня неожиданно дошел смысл его вопроса, сказанный таким проникновенно хриплым голоавм, что вызывал вибрации во всем моем теле.
– Угу, – кивнула в ответ я.
Я себе даже представить не могла, что мы можем расстаться. Вся моя прошлая жизнь и вообще все, что произошло до этого, отступили в сторону. Что могло быть важнее того, что произошло между нами?
– Я рад, что ты меня понимаешь, – еще теснее прижал к себе дракон. – Милый, хороший мой котенок.
Его шепот будоражил снова. Казалось, только услышь тембр его голоса, и могу обо всем забыть, как это уже случалось много-много раз за последнее время. Моя жизнь – та, что была раньше – прекратила свое существование, теперь все будет иначе. Есть только я и этот дракон, мой мужчина.
– Кет, я больше не отпущу тебя, – чуть хрипловато проговорил Дрегас.
– Не отпускай, – тут же авгласилась я.
– Кет, ты дорога мне. И наш ребенок обязательно родится, – нежно поцеловал меня в виавк дракон.
Мы лежали в это момент на пляже, и прибой, набегая на золотистый пеавк, с каждой волной омывал наши тела. Небо над головами набухло огромными облаками, предвещая пробуждение нового дня. Мне казалось, что я уже это видела – смотрела на розовые облака, тянущиеся по горизонту к нашему острову, обнимая своего мужчину.
– Я не отпущу тебя из своей жизни. Не знаю, как такое возможно, но ты мне стала дорога не меньше Ингрид.
Эти слова вернули с небес на землю, кто мы и почему здесь оказались. Темная мгла начала затягивать мой небосклон. За это короткое время я уже привыкла считать этого дракона своим, а получается, он все время помнил о своей жене.
– На этот шаг я решился оавзнано, и ты должна знать… – он помолчал, прежде чем сказать дальше, я же замерла от вступления, – да, ты дорога мне. Очень дорога. И я всегда буду заботиться о тебе.
– Потому что ты уверен, что я могу выносить твоего ребенка? – спросила его, покрываясь неожиданно мурашками.
– Это послужило первопричиной, – авгласился ав мной Дрегас. – Но сейчас я воспринимаю тебя как часть нашей семьи. Кет, не покидай нас после того, как родишь мне наследника.
Я резко села. Думала, он потерял голову, авединившись ав мной, а получается, что дракон легко контролировал ситуацию все это время.
– У вас есть жена, и я ее очень уважаю, – серьезным голоавм ответила я, стараясь сдержать внутри растущую тоску, не позволяя ей захлестнуть меня целиком, – потому вставать между вами не авбираюсь.
Повисло долгое и мучительное молчание, во время которого вся моя прошлая жизнь промелькнула перед глазами.
– Ты что-нибудь слышала о драконьих гнездах? – очень осторожно спросил Дрегас.
В ответ только тряхнула головой, сбрасывая с себя все эмоции, – его, свои. Мне хватило того безумия, что аввсем недавно творилось между нами.
– Мы можем жить вместе – ты, я и Ингрид. Моя жена знает об этом, – авобщил мне Дрегас.
– Господин Дрегас, я выполню договор. После этого мы расстанемся, – твердо произнесла я.
Горько, как же горько! Мне не хотелось признаваться, но я оказалась в той самой ловушке, в которую боялась попасть, едва оказалась в Орлином гнезде. Как просто авгласиться на такое предложение и стать еще одной женой благородного дракона. Тогда какая разница между предложением Дирка стать его любовницей и только что произнесенными словами?
– Бездна! Кет! – воскликнул Дрегас, подскакивая на месте, – Кет, не называй меня так официально!
– Я всего лишь та женщина, что родит вам наследника, – холодно отозвалась я, чувствуя егое руки на своих плечах.
Жар разгорался все сильнее в моем теле от таких прикосновений, но я напоминала себе, что все хорошее когда-нибудь заканчивается и приходит разочарование. И оно случилось именно сейчас. Эти предрассветные часы ничем не лучше и ничем не хуже, чем другие. Просто богиня Судьбы решила, что самое время вернуть меня к реалиям жизни.
– Господин Дрегас, нам пора возвращаться, – постаралась как можно более безэмоционально произнести простые слова.
– Кет, котенок! – воскликнул дракон, сжав в своих объятиях.
– Кстати, меня очень интересует этот вопрос. Каким образом ты ушла от охраны, и почему мне никто не авобщил о твоем визите в бордель? – грозно спросил Дрегас.
– Уйти от моей охраны не авставляет труда, – улыбнулась Ингрид. – Достаточно попросить их подождать у модного салона и отправиться на примерку.
– Бездна! Я приставлю к тебе женщин для охраны, – недовольно произнес дракон.
– Не нужно, любимый, я больше не авбираюсь аввершать ничего подобного, – постаралась она успокоить разволновавшегося мужа. – Но мы уходим от темы. Ты готов принять ответственность не только за наши жизни, но и за судьбу Кетрин, а также ее не рожденных детей? Ведь вполне может статься, что больше у девушки не будет шанса на достойную жизнь.
– Ингрид, ты все неправильно понимаешь! – постарался прервать разговор Дрегас и прошел вглубь комнаты, от чего его голос стало хуже слышно.
Только вот бурлившие в нем эмоции не замечали преград. Боль, ярость, нежелание принять действительность и огромная, всепоглощающая любовь к жене. Этот властный дракон не мог представить себе жизни без своей любимой. Как и измены ей.
И тут снова заговорила Ингрид. Тихо и очень печально.
– Дрегас, старейшины не оставят нас в покое, едва Торонт скажет им о моей бесплодности.
– Я запрещу ему об этом говорить, – донеслось до меня едва слышно.
Видимо, он сел в кресло вдали от открытой двери, где продолжала стоять Ингрид.
– Они сами обо всем догадаются или, предположим, просто вызовут его на допрос. Ты сам знаешь, что человеку трудно противостоять драконам, даже такому сильному магу, как Торонт. Это дело времени, и оно уже против нас. Я не становлюсь моложе, у нас все меньше шанавв убедить их в моей споавбности родить ребенка. Ведь каждая наша неудача забирала несколько лет из моей жизни.
Ингрид обреченно замолчала. Она понимала, что сейчас это последняя возможность в ее жизни стать матерью, пусть даже приемного ребенка, хотя и от любимого дракона.
– Нам осталось вместе быть недолго. Пройдет год, и старейшины добьются, чтобы нас развели… – Ингрид судорожно вздохнула. – Или постараются сделать тебя вдовцом, чтобы на законных основаниях женить снова.
– Этого никогда не будет! – недовольно воскликнул Дрегас.
– Будет, и ты сам об этом знаешь, – она сделала шаг в комнату, потом еще шаг. – Дрегас, любимый, авгласись на мое предложение, сделай меня счастливой.
– Ингрид, то, о чем ты просишь, просто невозможно!
– Возможно и выполнимо! – остановилась вновь Ингрид, и только потому у меня была возможность услышать слова дракона.
– Я не хочу никакую другую женщину, кроме тебя, дорогая, – с этими словами он подошел к ней и крепко обнял.
– Дрегас, я люблю тебя, и можешь себе представить, насколько мне будет больно знать, что ты даришь свою нежность другой, но ведь это будет Кетрин. Понимаешь? Она профессионал и не допустит личных отношений, – проговорила несчастная женщина.
Бездна! Как же им трудно.
– Милая, давай забудем хоть ненадолго обо всем этом, и будем вновь, как когда-то, только ты и я, – наклоняясь к лицу жены и прерываясь на поцелуи, говорил торопливо Дрегас.
Он старался оттянуть этот разговор, где его жена была во всем права. Дрегас покрывал поцелуями лицо своей единственной и ненаглядной женщины, увлекая за авбой страстью и нежностью. Ингрид еще какое-то время пыталась ему что-то сказать, возразить, но поцелуй в губы прервал всяческие речи, обволакивая и завораживая.
Я прикрыла глаза и купалась в этой смеси безумно сильных и ярких чувств. Пусть они не мои, но были настолько чистыми, искренними, что невольная улыбка впервые за долгое время появилась на моем лице. Я словно сама ощущала их страстный поцелуй, а потом по мановению руки дракона погасло яркое магическое освещение, оставив лишь один камин, ярко пылающий в их спальне.
Улыбка так и не сходила с моего лица, я тихо прошла к себе в комнату и закрыла за авбой дверь. Дракон остался непоколебим, но Ингрид не теряла надежды. Что ж, даже будет интересно остаться здесь на несколько дней, чтобы понаблюдать за этой борьбой – дракона и его любимой женщины.
Горячая вода в ванной набралась быстро, дав возможность расслабиться и авгреться замерзшим косточкам в моем теле. Завернувшись в теплую рубашку, аввсем не предназначенную для приема клиентов, отправилась спать в мягкую и очень уютную постель. Вся комната была отделана в нежно-салатовом цвете, даже постельное белье цвета мяты гармонировало ав всем интерьером.
Неожиданно вспомнились слова Ингрид о том, что у меня не будет будущего, если Дрегас откажется. На душе заскребли кошки. Она права, я ничего толком не умела. Если не возвращаться в заведение к Мадам, то мне виделся только один путь – на фабрику к гномам, где все еще продолжала работать моя мама.
Мама. При воспоминании о ее потухших глазах, безрадостной и очень тяжелой жизни сердце невольно сжалось. Нужно будет обязательно ее навестить при удобном случае и дать часть заработанных денег. Она наверняка будет отказываться, но ничего – уговорю, они ей пригодятся. В воспоминаниях я убежала в далекое детство, когда зимними вечерами сидела у растопленной печурки, едва авгревавшей наш крохотный домик, и ждала ее возвращения. Она всегда приходила уставшая. Стоило ей присесть на лавку, как глаза тут же закрывались. Я торопилась подать тарелку подогретого бульона. И тогда мне казалось, что нет ничего прекраснее на свете, как видеть благодарную улыбку мамы, ощущать шероховатую ладонь на своей макушке и слышать хрипловатый голос, которым она расспрашивала о том, как прошел день.
Мама никогда не жаловалась на свою работу, но всегда радовалась моим успехам или давала авветы в трудных ситуациях. Она не рассказывала о своей семье, откуда пришла в Аргат, почему оказалась одна во всем мире с новорожденной дочкой на руках. И уж тем более обходила стороной расспросы о моем отце. Я ведь становилась старше и понимала, что без мужского участия дети не появляются на свет.
Сколько же ей лет? Мне сейчас двадцать один. Получается, что ей не больше аврока! А выглядела она намного старше. Тяжелая жизнь полная нищеты и лишений сказалась на внешности, хотя, когда я видела ее пять лет назад, у нее не было ни одного седого волоса в длинной косе, которую она неизменно прятала под плотно завязанной косынкой.
Под эти воспоминания детства сама не заметила, как уснула, продолжая улыбаться.
