Текст книги "Разоблаченная Изида. Том I"

Автор книги: Елена Блаватская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 58 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

Под нашими ногами – неизвестные сферы; еще менее известные и еще менее исследованные сферы – над нами; и между ними – горсточка моли, слепая к Божьему свету, глухая к шепоту незримого мира и хвастающая, что они ведут человечество. Куда? Они заявляют, что вперед; но мы вправе сомневаться в этом. Величайший из наших физиологов, будучи помещен рядом с индийским факиром, не умеющим ни читать, ни писать, очень скоро начнет чувствовать себя таким же глупым, как школьник, не выучивший своего урока. Не вивисекциями над животными может ученый убедиться в существовании человеческой души, и не лезвием ножа может он извлечь ее из человеческого тела.

«Какой здравомыслящий человек», – задает вопрос Сэрджент Кокс, Председатель Лондонского Психологического общества, – «какой здравомыслящий человек, который ничего не знает о магнетизме или психологии, который никогда не видел опытов над ним и не знает его основных принципов, выставит себя таким глупцом, что станет отрицать его факты и поносить его теории?»

Правдивым ответом на этот вопрос было бы: «две трети наших современных ученых». Это дерзкое выражение, если истина вообще может быть дерзкой, делает честь тому, кто его высказал – ученому из числа тех немногих, кто достаточно честны и храбры, чтобы высказать полезную истину, как бы неприятна она ни была. И нельзя ошибиться в действительном значении этого вменения в вину, так как сразу после этого непочтительного вопроса ученый лектор продолжает с такою же точностью:

«Химик берет данные по электричеству от электрика; физиолог справляется по геологии у геолога – и каждый из них счел бы наглостью со стороны другого, если бы тот произнес суждение не по своей отрасли науки. Странно, истинно странно, что это разумное правило совершенно отбрасывается, когда дело касается психологии. Ученые-физики считают себя компетентными высказывать догматические суждения по психологии и всему, что к ней относится, не будучи свидетелями ни одному из ее феноменов и совершенно не имея представления о ее принципах и практике».[430]430
  «Спиритуалист», Лондон, 10 ноября 1876 г.


[Закрыть]

Мы искренне надеемся, что два выдающиеся биолога, господин Менделеев из Санкт-Петербурга и мистер Рэй Ланкастер, прославившийся в Лондоне, перенесут вышесказанное с таким же терпением, как их живые жертвы, трепещущие под их рассекающими ножами.

Для того, чтобы какое-либо верование стало всеобщим, оно должно быть обосновано на громадном количестве фактов, имеющих тенденцию усиливаться с одного поколения на другое. Во главе всех таких верований находится магия или, если это предпочтительно, оккультная психология. Кто из тех, кто в состоянии оценить ее огромные силы, даже по ее слабым, полупарализованным следствиям в наших цивилизованных странах, осмелится не поверить в наши дни в утверждения Порфирия и Прокла, что даже неодушевленные предметы, а именно, статуи богов, могли быть заставлены двигаться и проявлять искусственную жизнь на несколько мгновений? Кто может отрицать это утверждение? Разве это те, которые ежедневно свидетельствуют своими подписями, что они видели, как двигаются и ходят столы и стулья, а карандаши пишут без прикосновения к ним? Диоген Лаэртский рассказывает нам о некоем философе Стильпоне, которого суд Ареопага изгнал из Афин за то, что Стильпон осмелился публично отрицать, что Минерва Фидия есть нечто большее, чем глыба мрамора. Но наш собственный век, после того как подражал древним в чем только мог, даже до самих их названий, а именно, «сенаты», «префекты», «консулы» и т. д. и после признания, что Великий Наполеон завоевал три четверти Европы, пользуясь принципами войны, преподанными Цезарями и Александрами, – знает гораздо больше о психологии, чем его наставники – настолько больше, что готов отправить каждого верящего в «ожившие столы» в дом сумасшедших.

Как бы то ни было, религия древних есть религия будущего. Еще несколько столетий, и не останется никаких сектантских верований ни в одной из великих религий человечества. Брахманизм и буддизм, христианство и магометанство все исчезнут перед мощным натиском фактов. «И изолью дух мой на всю плоть», – пишет пророк Иоиль. «Истинно говорю вам… большие дела, чем эти, совершите вы», – обещает Иисус. Но это может лишь тогда произойти, когда мир вернется к великой религии прошлого, к познанию тех величественных систем, которые задолго предшествовали брахманизму и даже примитивному монотеизму древних халдейцев. Между тем, мы не должны забывать прямых последствий демонстрации тайны. Они были единственным способом, посредством которого мудрые священнослужители древности могли запечатлевать на более грубых чувствах множеств народа идею всемогущества творческой воли или первопричины; идею, именно, божественного оживотворения инертной материи – души, вселяемой в нее потенциальной волей человека, микрокосмического подобия великого Архитектора; идею возможности транспортации громоздких предметов через пространство и материальные преграды.

Почему набожный римский католик должен презрительно отворачиваться от «языческих» обрядов индийских тамилов, например? Мы были свидетелями чуда святого Януария в добром старом Неаполе и видели то же самое в Наргеркойле в Индии. В чем же разница? Сгустившуюся кровь католического святого заставляют кипеть и пениться в хрустальной бутылке для удовольствия лаццарони; и с усеянной драгоценностями гробницы изображение мученика шлет лучистые улыбки и благословения собранию христиан. С другой стороны, глиняный шар, наполненный водою, засовывается в раскрытую грудь бога Саурона. И, в то время как падре встряхивает свою бутылку и производит свое чудо крови, индийский священнослужитель погружает стрелу в грудь бога и производит свое «чудо», как кровь бьет струями, так и вода превращается в кровь. И христиане, и индусы впадают в экстаз при виде таких чудес. До сих пор мы тут не видим ни малейшей разницы. Но может ли быть, что язычник научился этому трюку у святого Януария?

«Знай, о, Асклепий», – говорит Гермес, – «что ВЫСОЧАЙШИЙ является отцом небесных богов, таким же является человек, создатель богов, которые пребывают в храмах, и которые находят удовольствие в обществе смертных. Оставаясь верным своему происхождению и природе, человечество упорно добивается в этой подделке божественных сил; и если Отец Творец сотворил по своему образу вечных богов, человечество, в свою очередь, творит своих богов по своему собственному образу». – «Говоришь ли ты о статуях богов, о, Трисмегист?» – «Истинно так, Асклепий, и как бы велико не было твое пренебрежение, разве ты не осознаешь, что эти статуи наделены рассудком, и что они оживотворены душою, и что они могут совершать величайшие чудеса. Как мы можем отвергать эту очевидность, когда мы находим, что эти боги обладают даром предсказывать будущее, которое они заставлены сказать, будучи вынуждены к этому магическими чарами, словно через уста духовных лиц и через их видения?.. Это – чудо из чудес, что человек мог изобрести и сотворить богов… Правда, вера наших предков совершила ошибку, и в своей гордости они ошиблись по поводу истинной сущности этих богов… но все же они открыли это искусство сами. Будучи бессильными создать душу и дух, они вызывают души ангелов и демонов, чтобы вводить их в освященные статуи; путем передачи идолам своей собственной способности совершать добро так же как и зло они заставляют их председательствовать на своих мистериях».

Не только одна древность полна свидетельств о том, что статуи и идолы богов временами проявляли разумность и способность передвигаться. Полностью в девятнадцатом веке мы видим, как в газетах пишут о шалостях, совершаемых статуей Лурдской Мадонны. Эта милостивая леди, французская Нотр Дам, убегает несколько раз в леса, примыкающие к ее обычной резиденции, приходской церкви. Церковный сторож обязан выслеживать беглянку и водворять ее на прежнее место неоднократно.[431]431
  Читайте любую газету за лето и осень 1876 г.


[Закрыть] После этого начинается серия «чудес» – исцелений, пророчествований, падений писем с неба и всякая всячина. Эти «чудеса» безоговорочно воспринимаются миллионами и миллионами римских католиков, причем, значительное количество их принадлежит к наиболее умным и образованным классам. И почему мы тогда не должны верить свидетельству точно такого же рода, данному современником такого же феномена, наиболее признанным и ценимым историком – Титом Ливием, например? «Юнона, не угодно ли будет вам покинуть стены Вейи и сменить эту обитель на обитель в Риме?» – осведомляется римский солдат у богини после взятия этого города. Юнона соглашается, выражая согласие кивком головы, ее статуя отвечает: «Да, такова моя воля». Далее, когда статую уносили, казалось, добавляет историк, что «она потеряла свой огромный вес», и создавалось впечатление, что она сама как бы следует за ними.[432]432
  [350, v. dec. i] – Val. Max., I, cap. VII.


[Закрыть]

С наивностью и верой, граничащей с возвышенностью, де Мюссе храбро пускается в опасные аналогии и приводит ряд примеров как христианских, так и «языческих» чудес такого рода. Он печатает список таких ходячих статуй святых и мадонн, которые теряют вес и передвигаются, как все живые мужчины и женщины; он приводит достоверные свидетельства классических авторов о том же самом, которые описывали свои чудеса.[433]433
  См. [99], [100], [104] и др…


[Закрыть] У него только одна мысль, одно всепобеждающее желание – доказать своим читателям, что магия, в самом деле, существует, и что христианство побивает ее по всем статьям. Не то что чудеса последних были бы многочисленней или более выдающимися или внушительными, чем чудеса языческие. Совсем нет; и он, как историк, честно обращается с фактами и свидетельствами. Но, его аргументы и рассуждения весьма забавны: одни чудеса совершаются Богом, а другие – Дьяволом. Он стаскивает Бога, и, поставив его лицом к лицу с Сатаной, позволяет заклятому врагу решительно побивать Творца. И ни одного солидного убедительного доказательства по поводу различия этих двух родов чудес.

Если бы мы захотели узнать причину, почему он в одном случае усматривает руку Бога, а в другом – рога и копыта Дьявола; то ответ дается следующий:

«Святая римско-католическая и равноапостольная церковь объявляет божьими чудесами только те, которые совершены ее верными сыновьями, а все остальные чудеса – сотворениями духов Ада».

Очень хорошо, но на каком основании? Нам был показан бесконечный список святых писателей; святых, которые всю жизнь сражались с бесами, и святых отцов, чьи слова и авторитет принимались как «Слово Божие» тою же самою церковью.

«Ваши идолы, ваши освященные статуи являются обиталищами демонов», – восклицает святой Киприан. – «Да, именно они являются теми духами, которые вдохновляют ваших пророков, кто оживляет внутренности ваших жертв, кто направляют полет птиц и кто, постоянно смешивая ложь с истиной, создают изречения оракулов и… совершают чудеса, так как цель их заключается в том, чтобы вы им поклонялись» [391, кн. i, с. 452].

Фанатизм в религии, фанатизм в науке или фанатизм в каком угодно вопросе становится страстью и может только ослеплять наш разум. Всегда бесполезно спорить с фанатиком. И здесь мы не можем не восхититься еще раз глубоким знанием человеческой натуры, которое продиктовало мистеру Сэрдженту Коксу следующие слова, сказанные им в речи, о которой мы уже упоминали:

«Нет более фатальной ошибки, чем считать, что истина восторжествует своею собственною силою, что стоит ее только увидеть, как ее встретят с распростертыми объятиями. Фактически устремление к истине существует у очень маленького количества людей, а способность различить истину – у еще меньшего количества. Когда люди говорят, что они ищут истину, то это значит, что они ищут доказательств, чтобы подтвердить какой-либо предрассудок или предубеждение. Их верования сформированы так, чтобы они соответствовали их желаниям. Они видят все и больше, чем все, что кажется соответствующим их желанию, и они слепы как летучие мыши, ко всему, что идет против желаний. Ученые ничуть не более свободны от этого недостатка, чем другие».

Мы знаем, что со времени отдаленнейших веков существует таинственная, страшная наука по имени Теопея. Эта наука учит искусству, как наделить различные символы богов временной жизнью и разумом. Статуи и глыбы инертной материи становятся живыми под могучей волей иерофанта. Огонь, похищенный Прометеем, во время борьбы упал на землю; он охватил все низшие области небес и вселился в волны вселенского эфира как потенциальная Акаша индусских обрядов. Мы дышим и насыщаем им нашу органическую систему с каждым глотком свежего воздуха. Наш организм полон им с момента нашего рождения. Но он становится потенциальным только под приливом ВОЛИ и ДУХА.

Предоставленный самому себе этот жизненный принцип будет слепо следовать законам природы и, в соответствии с условиями, создаст здоровье, избыток жизнеспособности, или же причинит смерть и разложение. Но, будучи руководим волею адепта, он становится послушным; его токи восстанавливают равновесие в органических телах, восстанавливают израсходованное и производят физические и психологические чудеса, хорошо известные месмеризаторам. Будучи введены в неорганическою инертную материю, они создают видимость жизни, следовательно, движение. Если эта жизнь нуждается в индивидуальном разуме, личности, то адепт должен или послать собственное сцин-лекка, собственную астральную душу, чтобы оживлять ее или же воспользоваться своею властью в области духов природы, чтобы заставить одного из них влить свою сущность в мрамор, дерево или металл; или же ему должны помогать человеческие духи. Но последние – за исключением порочных, класса привязанных к земле духов[434]434
  Такие духи после телесной смерти неспособны подняться выше и прикреплены к земным областям; они наслаждаются в обществе элементалов того рода, которые своим родством с пороком наиболее их привлекает. Они отождествляют себя с ними до такой степени, что очень скоро теряют из поля зрения свою собственную тождественность и становятся частью элементалов, в помощи которых они нуждаются, чтобы сообщаться со смертными. Но так как духи природы не бессмертны, то и человеческие элементарии, которых покинул их божественный руководитель-дух, не могут просуществовать дольше, чем может существовать эссенция тех элементов, которые входят в их астральные тела и держат их вместе.


[Закрыть] – не будут вливать свою сущность в эти неоживленные предметы. Создавать подобие жизни и оживания они предоставляют низшим сущностям и только посылают свое воздействие через промежуточные сферы, подобно лучу божественного света, когда требуется для доброй цели так называемое «чудо». Условия следующие – и они являются законом в духовной природе – чистота побуждения, чистота окружающей магнетической атмосферы, персональная чистота оператора. Таким образом, может получиться, что языческое «чудо» может быть намного более святым, чем христианское.

Кто из видевших представления факиров Южной Индии может сомневаться в существовании Теопейи в древние времена? Матерый скептик, хотя и более чем заинтересованный в том, чтобы каждый феномен приписать к фокусничеству, все же оказывается вынуждаемым засвидетельствовать факты, при том такие, которые по желанию можно видеть каждый день.

«Я не осмеливаюсь», – говорит он, рассказывая о Чибх-Чондоре, факире из Джафнапатнам, – «описывать все то, что он совершал на моих глазах. Существуют вещи, о которых нельзя рассказывать даже несмотря на то, что вы видели их собственными глазами, из опасения, что вас обвинят в галлюцинациях! А все же десять, нет, двадцать раз я снова и снова видел, как факир получал подобные же результаты от инертной материи… Для нашего «чародея» было детской игрой заставить пламя свечей, которые по его указанию были помещены в самых дальних углах зала, бледнеть и погасать по желанию; заставить мебель двигаться, даже тот диван, на котором мы сидели; приказать дверям открываться и закрываться повторно, – и пока все это происходило, он сам не покидал разостланной на полу циновки.

Возможно, что мне скажут, что я не разглядел, как следует. Возможно; но я хочу сказать, что сотни и тысячи людей видели и видят то, что я видел, и еще более удивительные вещи. Открыл ли кто-нибудь из этих видевших секрет или смог повторить, дублировать эти феномены? И я не в состоянии достаточно часто указывать на то, что все это происходило не на театральной сцене, снабженной различными приспособлениями для оператора. Нет, это всего нищий, согнувшийся голый, на полу, который так играет с вашим разумом, с вашими чувствами и со всем тем, что мы условились между собой называть нерушимыми законами природы, но которые он, по-видимому, изменяет по своему желанию!

Изменяет ли он естественный ход вещей? «Нет, но он заставляет природу действовать, применяя силы, которые пока что нам неизвестны», – говорят верящие. Как бы то ни было, но я сам раз двадцать присутствовал на подобных представлениях в компании наиболее выдающихся людей британской Индии – профессоров, врачей, офицеров. Но только один из них покидая гостиную, так суммировал свои впечатления: «Это что-то потрясающее человеческий разум». Всякий раз, когда я видел, как факир повторяет эксперимент приведения змей в каталептическое состояние, в каковом эти животные обладают твердостью высохшей древесной ветки, мои мысли обращались к библейской басне(?), которая наделяет Моисея и священнослужителей фараона подобною же способностью» [377].

Несомненно, плоть человека, зверя и птицы так же легко наделяется магнетическим жизненным принципом, как инертный стол современного медиума. И оба чуда возможны и истины, или же оба должны рухнуть наземь вместе с чудесами дней апостолов и с чудесами современной папистской церкви. Что касается существенных доказательств, имеющихся у нас в пользу таких возможностей, то мы могли бы назвать столько книг, что ими можно бы заполнить целую библиотеку. Если римский папа Сикст V перечислил огромную армию духов, прикрепленных к различным талисманам, то не была ли его угроза отлучения от церкви всем тем, кто занимается магией, произнесена потому, что он хотел, чтобы знание этих тайн было ограничено только пределами церкви? Что же получилось бы от его «божественных» чудес, если бы их мог изучать и успешно воспроизводить каждый человек, наделенный упорством, сильной положительной магнетической силой и непреклонной волей? Недавние происшествия в Лурде (разумеется, допуская, что сообщения были правдивы) доказывают, что секрет не совсем утерян; и если там нет сильного мага-месмеризатора, скрывающегося под рясой и стихарем, тогда статую Мадонны двигают те же самые силы, которые двигают каждый намагниченный стол на спиритическом сеансе; и натура этих «разумов», независимо от того, принадлежат ли они к классу человеческому, человеческих элементариев или элементальных духов, зависит от ряда условий. Для человека, который кое-что знает о месмеризме и в то же самое время знает милосердный дух римско-католической церкви, не должно быть трудно понять, что непрестанные проклятия священников и монахов, грозные анафемы, так щедро произносимые папою Пием IX – который сам был сильным месмеризатором и которому приписывалось, что он джетаттор (обладатель дурного глаза) – стянули вместе легионы элементариев и элементалов под водительством развоплощенных Торквемад. Вот они и являются теми «ангелами», которые откалывают штуки со статуей Царицы Небесной. Каждый, кто принимает это как «чудо – кощунствует.

Хотя может показаться, что мы уже привели достаточно доказательств, что у современном науки очень мало или нет оснований хвастаться оригинальностью, все же перед тем, как закончить книгу мы приведем еще несколько, чтобы по этому поводу не оставалось сомнений. Нам придется только перечислить по возможности короче несколько претензий к новым философиям и открытиям, которые заставили мир широко раскрыть глаза за последние два столетия. Мы уже указали на достижения в искусствах, науке и философии древних египтян, греков, халдейцев и ассирийцев; теперь мы хотим привести цитаты из одного автора, который провел долгие годы в Индии, изучая ее философию. В недавно написанном знаменитом труде «Христос и Кришна» мы находим следующую классификацию:

«Философия. – Древние индусы создали с основания две системы спиритуализма и материализма, метафизической философии и позитивной философии. Первая преподавалась в школе ведантистов, чьим основателем был Вьаса; вторая преподавалась в школе Санкья, чьим основателем был Капила.

Астрономия. – Они выработали календарь, изобрели зодиак, вычислили прецессии равноденствий, открыли главные законы планетных движений, наблюдали и предсказывали затемнения.

Математика. – Они изобрели десятичную систему, алгебру, дифференциал, интеграл и бесконечно малую величину. Они также открыли геометрию и тригонометрию, и по этим двум наукам построили и доказали теоремы, которые были открыты в Европе только в семнадцатом и восемнадцатом веках. Фактически брахманы были первыми, кто выводили поверхностное измерение треугольника по его трем сторонам и вычислили отношение окружности к диаметру. Далее мы им обязаны квадратом гипотенузы и таблицей, неправильно называемой пифагоровой, ибо мы находим ее вырезанной на гопараме большинства великих пагод.

Физика. – Они установили принцип, которому мы следуем поныне, что вселенная представляет гармоническое целое, подчиняется законам, которые могут быть определены путем наблюдений и экспериментов. Они открыли гидростатику, и знаменитая теорема, что каждое тело, погруженное в воду, теряет в весе столько, сколько весит вытесненная им вода, – была всего лишь заимствована знаменитым греческим архитектором Архимедом у брахманов. Физики пагод вычислили скорость света, положительно зафиксировали законы отражения. И, наконец, как вытекает из вычислений Сарья-Сидхента, вне всякого сомнения, что они знали и вычисляли силу пара.

Химия. – Они знали состав воды, и сформулировали для газов знаменитый закон, который мы знаем только со вчерашнего дня, что газ находится в отношении обратных величин к давлению им испытываемому. Они знали, как приготавливать серную, азотную и соляную кислоты; окиси меди, железа, свинца, олова и цинка; осернения железа, меди, ртути, антимония и мышьяка; сульфата цинка и железа: карбонаты железа, свинца и соды; нитраты серебра и порох.

Медицина. – Их познания, поистине, были удивительны. В трудах Чарака и Саусрута, этих двух князей индийской медицины, изложена система, которую впоследствии усвоил Гиппократ. Саусрута особенно провозглашал принципы предохранительной медицины или гигиены, которую он ставит гораздо выше медицины целительной, которая, по его мнению, слишком часто была эмпирической. А разве в наше время мы продвинулись дальше? Небезынтересно отметить, что арабские врачи, которые пользовались заслуженной славой в средние века – Аверроэс, между прочими – постоянно упоминали индийских врачей и рассматривали их как наставников греков и самих себя.

Фармакология. – Они знали все лекарственные травы, их свойства и применение; и по этой части они еще и теперь не перестали давать уроки Европе. Совсем недавно мы получили от них лекарство от астмы, содержащее дурман.

Хирургия. – В ней они не менее замечательны. Они совершали операции по извлечению камней; им прекрасно удавалось удаление катаракты и извлечение плода из утробы, необычайно опасные случаи которого описаны Чаракой с чрезвычайной научной точностью.

Грамматика. – Они создали чудеснейший язык в мире – санскрит – породивший большую часть идиом Востока и Индо-Европейских стран.

Поэзия. – Они пользовались всеми стилями и показали себя во всех их великими мастерами. Сакунтала, Аврита, индийская Федра, Саранга и тысячи других драм не превзойдены ни Софоклом, ни Еврипидом, ни Шекспиром. Их описательной поэзии нет равной. Нужно прочитать Мегадата „Жалобы изгнанника“, который умоляет проплывающее в небе облако унести память о нем в его дом, родственникам и друзьям, которых он больше никогда не увидит, чтобы получить представление о том, до какого совершенства был доведен этот стиль в Индии. Их басни были скопированы всеми современными и древними народами, которые даже не потрудились придать другую окраску предмету этих маленьких драм.

Музыка. – Они изобрели гамму с ее различиями тонов и полутонов гораздо раньше Гвидо Д'Ареццо. Вот индийская гамма:

Са – Ри – Га – Ма – Па – Да – Ни – Са

Архитектура. – Кажется, что они исчерпали все, что гений человека способен придумать. Величественные здания невыразимо смелого решения; конусообразные купола; минареты с мраморным кружевом; готические башни; греческие гемициклы; многокрасочный стиль – все виды и все эпохи собраны там, носящие на себе знаки различных колоний, которые, эмигрируя, приносили с собой свои сувениры и свое национальное искусство».

Таковы были результаты, достигнутые этой древней и внушительной брахманической цивилизацией. Что можем предложить для сравнения мы? Что можем мы поставить рядом с такими величественными достижениями прошлого, что могло бы показаться таким грандиозным и возвышенным, что оправдало бы наше хвастовство о превосходстве над невежественной древностью? Какими карликовыми кажутся даже наши величайшие биологи и богословы рядом с открывателями геометрии и алгебры, конструкторами человеческой речи, родителями философии, первоначальными излагателями религии, адептами психологических и физических наук! Назовите нам любое современное открытие, и мы отважимся сказать, что не понадобится долгих поисков в истории Индии, чтобы отыскать там прототип этого открытия. Вот мы с полузавершенным переходом науки; все наши идеи находятся в процессе нового приспособления к теориям корреляции сил, естественного отбора, атомной полярности и эволюции. А тут, как бы в насмешку над нашей заносчивостью, над нашими опасениями и отчаянием, мы можем прочесть, что сказал Ману приблизительно за 10000 лет до рождения Христа:

«Первый зародыш был развит водою и теплом» [«Ману», кн. I, шлока 8].

«Вода поднимается в испарениях к небу; от солнца она снисходит дождем; от дождя рождаются растения, и от растении животные» (кн. III, шлока 76).

«Каждое существо приобретает качества своего непосредственного предшественника таким образом, что чем далее существо отдаляется от первичного атома своего ряда, тем больше он приобретает качеств и совершенств» (кн. I, шлока 20).

«Человек пересечет вселенную, постоянно поднимаясь и проходя через скалы, растения, червя, насекомых, рыб, змеи, черепах, диких животных, скот и высших животных… Такова низшая ступень» (там же).

«Таковы необходимые преображения, от растения до Брахмы, которые должны произойти в этом мире» (там же).

«Греческий», – говорит Жаколио, – «всего лишь санскрит. Фидий и Пракситель изучали в Азии шедевры Даонтия, Рамана и Арьявоста. Платон меркнет перед Джемини и Веда-Вьяса, которых он буквально копирует. Аристотель исчезает в тени перед „Пурва-Миманса“ и „Уттара-Миманса“, в которых можно найти все системы философии, переоткрытием которых мы теперь заняты, начиная от спиритуализма Сократа и его школы, скептицизма Пиррона, Монтегю и Канта, вплоть до позитивизма Литтрэ».

Тех, кто засомневается в точности последующей выдержки, приведенной дословно, отсылаем к «Уттара-Миманса», или «Веданте» Вьясы, который жил в эпоху, которая по брахманской хронологии относится к 10400 годам до нашей эры:

«Мы можем только изучать феномены, проверять их и считать их относительно истинными, но ничто во вселенной ни посредством восприятия, ни посредством индукции, ни при помощи чувств, ни посредством рассуждений не в состоянии продемонстрировать существование Первопричины, которая в каком-то отрезке времени породила вселенную, поэтому науке не следует обсуждать ни возможность, ни невозможность существования этой Первопричины».

Итак, медленно, но верно, будет реабилитирована вся античность. Истина тщательно отсеется от преувеличений; многое, что теперь считается вымыслом, может еще обернуться в очевидные факты, а «факты и законы» современной науки могут оказаться на свалке не оправдавших себя мифов. Когда сотни лет до нашей эры индийский Брахмагупто утверждал, что звездами усеянное небо бездвижно и что ежедневный восход и заход светил подтверждает вращение земли на своей оси; и когда Аристарх из Самоса, родившийся за 267 лет до Р. X., и пифагорейский философ Нисетэ, сиракузец, утверждали то же самое, насколько им люди поверили, пока не настало время Коперника и Галилео? И система этих двух выдающихся деятелей науки – система, которая революционизировала весь мир – как долго ей будет позволено оставаться в единой и безмятежной целостности? Разве у нас нет в настоящее время в Германии ученого, некоего профессора Шеффера, который в публичных лекциях в Берлине пытается доказать, что: 1) Земля неподвижна; 2) Солнце только немножко больше, чем кажется; и 3) Тихо Браге был совершенно прав, а Галилео ошибался?[435]435
  «Последние данные науки. Земля неподвижна». Лекция, в которой доказывается что наш Земной шар не вращается ни вокруг своей оси, ни вокруг Солнца; прочитана в Берлине доктором Шеффером. Седьмое издание.


[Закрыть] А в чем состояла теория Тихо Браге? В том, что Земля стоит недвижно в центре Вселенной и что вокруг нее, как центра, оборачивается весь небесный свод в течение 24 часов; и наконец, что Солнце и Луна, помимо этого движения, проходят по кривым линиям, присущим только им, тогда как Меркурий, вместе с остальными планетами, описывает эпицикл.

У нас определенно нет ни малейшего намерения терять время и место в книге ни на опровержение, ни на поддержку этой новой теории, которая подозрительно похожа на старые теории Аристотеля и даже Достопочтимого Беда. Пользуясь выражением великого Наполеона, мы предоставим ученой армии академиков «самим перестирать семейное белье». Но мы, тем не менее, хотим воспользоваться таким хорошим случаем, какой предоставляет это отступничество, чтобы еще раз потребовать у науки ее диплом или патент на непогрешимость. Увы! Не это ли есть результаты ее хваленого прогресса?

Недавно в силу фактов нашего собственного наблюдения, подтвержденных свидетельством множества очевидцев, мы робко рискнули высказать утверждение, что столы, медиумы и индийские факиры иногда левитируют. И когда мы к этому добавили, что если такой феномен происходил бы только раз в столетие, «без помощи видимого механического воздействия, то это явилось бы проявлением закона природы, о котором наши ученые пока что ничего не знают», – нас назвали «иконоборцами», а газеты обвинили нас в незнании закона тяготения. Иконоборцы мы или нет, но мы никогда не думали обвинять науку в том, что она отрицает вращение земли вокруг своей оси и ее вращение вокруг солнца. По крайней мере, два этих светильника на маяке Академии, как мы думали, будут содержаться в порядке и будут гореть до конца времен. Но вот! появляется в Берлине профессор и выбивает из нас последнюю надежду на то, что наука может в чем-то быть точной. Цикл времени, истинно, дошел до своей нижайшей точки!

В старые времена – до 1876 года – мир верил в центробежную силу и в теорию Ньютона, которая объясняла сплющенность Земного шара у полюсов вращательным движением Земли вокруг своей оси; тогда эта теория была ортодоксальной. По этой гипотезе считали, что большая часть массы Земли тяготеет по направлению к экватору; и в свою очередь центробежная сила, действующая с еще большей силой, заставляет эту массу концентрироваться на экваторе. Таким образом получилось, что доверчивые ученые поверили, что Земля вращается вокруг своей оси, ибо иначе не существовало бы центробежной силы, а без этой силы не могло и быть тяготения к экваториальным широтам. Это было одним из общепризнанных доказательств вращения Земли; и вот именно этот вывод, вместе с некоторыми другими, берлинский профессор «совместно со многими другими учеными – отвергает».