Текст книги "Разоблаченная Изида. Том I"

Автор книги: Елена Блаватская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 58 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

«Пусть брахманы знают священный Слог (Аум), три слова из Савитри, и пусть каждый день читает Веды» [7, iv, шл. 125].

«После создания вселенной Тот, чья власть непостижима, исчез опять, будучи поглощен Высочайшей Душой… Удалившись в первоначальный мрак, Великая Душа остается внутри непознаваемого и лишена всякой формы…»

«Когда, опять соединившись с тончайшими элементарными принципами, он войдет в растительное или животное семя, он в каждом примет новую форму».

«И таким образом, попеременно пробуждаясь и покоясь, Неизменное Бытие вечно заставляет оживать и умирать все существующие твари, как активные, так и инертные» [7, i, шл. 50 и далее].

Кто изучал Пифагора и его размышления о Монаде, которая после того как эманировала Дуаду, погружается в молчание и мрак и таким образом создает Триаду, – тому понятно, откуда пришла философия великого мудреца из Самоссы, и вслед за ним – Сократа и Платона.

Кажется, Спевсипп учил, что психическая или туметическая душа так же бессмертна, как духовная или разумная душа; далее мы познакомим с его доводами. Он также, подобно Филолаю и Аристотелю, в своих изысканиях по поводу души – делает из эфира элемент; таким образом получилось пять начальных элементов, которые соответствовали пяти регулярным фигурам геометрии. Это также стало доктриной александрийской школы.[15]15
  [8, с. 62] – «Пифагорейские числа»


[Закрыть] В самом деле, в этой доктрине было много от филолетианства, что не появилось в трудах более поздних платонистов, но, несомненно, преподавалось по сути самим философом, но по обычной его осторожности не было изложено письменно, так как было слишком сокровенно для опубликования. Спевсипп и Ксенократ после него, подобно их великому учителю, верили, что AnimaMundi, или мировая душа, не была божеством, но проявлением. Эти философы никогда не думали об Едином как о живой природе [38, 141]. Изначальный Единый не существовал в таком смысле, как мы понимаем этот термин. До тех пор, пока он не соединился со многими – эманированными существованиями (монадой и дуадой) – ни одно существо создано не было. Τίμιον, почитаемое – нечто проявленное, обитает в центре как и в окружности, но это только отражение божества – мировая душа [9, i, 862]. В этой доктрине мы находим дух эзотерического буддизма.

Человеческая идея о Боге есть то изображение ослепляющего света, которое он видит в кривом зеркале своей души, и все это, по правде не есть Бог, а только его отражение. Его блеск и слава там, но то, что человек видит, есть только свет его собственного духа, и это все, на что он способен глядеть. Чем яснее зеркало, тем светлее будет божественное изображение. Но внешний мир в одно и то же время не может наблюдаться в нем. В экстатическом йоге, в озаренном провидце дух будет сиять, как полуденное солнце; в испорченной жертве земных влечений это сияние исчезает, потому что зеркало затемнено пятнами материи. Такие люди отрицают своего Бога и готовы одним ударом лишить человечество души.

Нет Бога? Нет души? Страшная разрушительная мысль! Сводящий с ума кошмар безумного атеиста, представляющийся его горячечному взору вроде уродливой непрестанной процессии искр космической материи, никем не созданной, самопоявляющейся, самосущей и саморазвивающейся, и это Я не Я, ибо оно никто и ничто, и оно плывет ниоткуда, и нет Причины, двигающей его, ибо нет никакой Первопричины, и все стремительно несется никуда. И все это происходит в круге Вечности, слепой, инертной и беспричинной. Что же тогда, по сравнению с этим, представляет буддийская нирвана даже в том неправильном представлении, как ее некоторые понимают? Нирване предшествуют бесчисленные трансформации духа и метемпсихозы, в течение которых существо ни на секунду не теряет чувства своей собственной индивидуальности, и что может длиться миллионы веков, пока не будет постигнуто конечное ничто.

Хотя некоторые ставят Спевсиппа ниже Аристотеля, тем не менее мир в долгу перед ним за определение и изложение многого, что Платон оставил затемненным в своей доктрине о Чувственном и Идеальном. Его максим был:

«Нематериальное познается посредством научной мысли, материал познается научным восприятием» [10, vii, 145].

Ксенократ изложил многие из незаписанных теорий и учений своего учителя. Он также высоко оценивал пифагорейскую доктрину и его систему чисел и математику. Признавая только три степени познания – Мысль, Восприятие и Озаренность (или Интуитивное познание) – он заставлял первое заниматься всем тем, что находится за небесами; Восприятию он отводил то, что в небесах; Интуиции – сами небеса.

Мы опять находим эти теории и почти в тех же словах в «Манавадхармашастре», где говорится о создании человека:

«Он (Высочайший) извлек из своей собственной сущности бессмертное дыхание, которое не погибает в существе, и этой душе существа он дал Аханкара (самосознание), верховного водителя. Затем он дал душе этого существа (человека) разум, образованный из трех качеств и пять органов внешних восприятий».

Этими тремя качествами являются Разум, Сознание и Воля. Они соответствуют Мысли, Восприятию и Озаренности Ксенократа. Связь чисел с Идеями была разработана им дальше, чем у Спевсиппа, и он превзошел Платона в своем определении доктрины о Невидимых Величинах. Сокращая их до их идеальных первичных элементов, он продемонстрировал, что каждая фигура и форма произошли из тончайшей неделимой линии. Что Ксенократ верил в те же теории, что и Платон, касающиеся человеческой души (считающейся ими числом), это очевидно, хотя Аристотель противоречит этому, как и всем другим учениям этого философа [11, 407, 3]. Это служит окончательным доказательством, что многие из учений Платона передавались устно, даже если бы стали доказывать, что не Платон, а Ксенократ был первым, кто создал теорию неделимых (бесконечно малых) величин. Он производит душу из первой Дуады и называет ее самопроизвольно движущимся числом.[16]16
  Приложение к «Тимею» [30].


[Закрыть] Теофраст замечает, что он занимался и разработал теорию души более, чем какой-либо другой платонист. Он построил на ней космологическую доктрину и доказал необходимость существования во всех частях вселенского пространства последовательных постепенно возрастающих серий живых и думающих, хотя и духовных, существ [9, 1, 62]. Он изображает человеческую душу, как сложное составное из наиболее духовных свойств монады и дуады, обладающей высшими принципами обоих. Если, подобно Платону и Продику, он упоминает об Элементах как о божественных силах, и называет их богами, то ни он сам, ни другие не связывали с этим названием никаких антропоморфических идей. Криски указывает, что он называл их богами лишь для того, чтобы эти элементарные силы не смешивались в человеческих представлениях с демонами невидимого мира [12, 322 и далее] (элементарными духами). Так как «мировая душа» насыщает весь космос, то даже животные должны иметь в себе нечто божественное [13, v, 590]. Это также является доктриной буддистов и герметистов, а Ману наделяет живой душой даже растения и малейшую травинку.

Демоны, по этой теории, являются промежуточными существами между божественным совершенством и человеческой греховностью [14, гл. 25, с. 360], и он делит их на классы, причем каждый класс делится еще на многие подклассы. Но он точно и ясно говорит, что индивидуальная или личная душа есть ведущий ангел-хранитель каждого человека, и что никакой демон не имеет над нами больше власти, чем наш собственный. Таким образом Демонион Сократа есть бог или божественное существо, которое вдохновляло его всю его жизнь. Зависит от человека, раскроет он или закроет свои восприятия навстречу божественному голосу. Подобно Спевсиппу он приписывал бессмертие ψυχη, психическому телу, или неразумной душе. Но некоторые герметические философы учили, что душа обладает отдельным продолжающимся существованием только до тех пор при ее переходах через сферы, пока в ней существуют какие-либо материальные или земные частицы; и когда она полностью очищена, то она уничтожается, и только квинтэссенция этой души сливается со своим божественным духом (Разумной душой) после чего двое трансформируются в одно.

Зеллер повествует, что Ксенократ запрещал есть животную пищу не потому, что приписывал животным какое-то сродство с человеком, как он приписывал им сознание о Боге, но по прямо противоположной причине —

«чтобы, неразумность животной души не приобрела какого-либо влияния на нас» [16].

Но мы полагаем, что, скорее всего, он говорил так потому, что подобно Пифагору, имел своими учителями и образцами поведения индийских мудрецов. Цицерон описывает Ксенократа, что последний презирал все, за исключением высших добродетелей [17, v, 18, 51; С, 559].

«Освободиться от подчиненности чувственному существованию, победить титанические элементы в нашей земной природе с помощью божественной природы – вот наша задача».

Зеллер приписывает ему слова [16]:

«Чистота, даже в тайных мечтаниях сердца, – наша величайшая обязанность и только философия и посвящения в мистерии помогают достижению этой цели».

Крантор, другой философ, связанный с первыми днями Академии Платона, мыслил человеческую душу как созданную из первичной субстанции всех вещей, Монады или Единого и Дуады или Двуединого Плутарх подробно говорит об этом философе, который подобно своему учителю верил, что души, распределенные по земным телам, несут наказание и находятся в изгнании.

Гераклит, хотя некоторые критики не верят, что он строго придерживался первоначальной философии Платона [15], учил той же самой этике. Зеллер представляет его нам, как учителя, который, подобно Гицетасу и Экфанту, преподавал пифагорейскую доктрину суточного вращения земли и неподвижности некоторых звезд, но он добавляет, что Гераклит не знал о годовом вращении земли вокруг солнца и о гелиоцентрической системе [16]. Но у нас имеются достоверные доказательства, что гелиоцентрическая система преподавалась в мистериях, и что Сократ умер по обвинению в атеизме, т. е. разглашении священных тайн. Гераклит полностью принял пифагорейские и платонические взгляды о человеческой душе и ее способностях Он описывает ее, как светящуюся весьма эфирную сущность. Он подтверждает, что души обитают на «млечном пути», прежде чем спуститься в «зарождение» или подлунное существование. Его демоны или духи обладают воздушными или парообразными телами.

В «Эпиномисе» полностью изложена доктрина пифагорейских чисел и их соотношение с сотворенным. Как истинный платонист, его автор утверждает, что мудрость может быть достигнута только тщательным изучением оккультной природы творения, одно это только дает нам уверенность о блаженном существовании после смерти. В этом трактате много размышлений по поводу бессмертия, но автор этих размышлений добавляет, что мы можем достичь этого знания только через полное постижение значения чисел, ибо человек, неспособный отличить прямую линию от кривой, никогда не будет иметь достаточно мудрости, чтобы дойти до математической демонстрации незримого, т. е. мы должны убедиться в объективном существовании нашей души (астрального тела), прежде чем мы узнаем, что мы обладаем божественным и бессмертным духом. Ямвлих говорит то же самое, добавляя, кроме того, что это является тайной высшего посвящения. Божественная сила, говорит он, всегда негодует на тех, «кто делает очевидным состав icostagonus», а именно, кто передает способ вписания в сферу додекаэдра.[17]17
  Одна из пяти основных геометрических фигур, двенадцатигранник.


[Закрыть]

Идея, что «числа», обладающие величайшей добродетелью, всегда производят добро и никогда не производят зла, имеет в виду справедливость, уравновешенный темперамент и все, что гармонично. Когда автор о каждой звезде говорит, как об индивидуальной душе, он только подразумевает то, что индийские посвященные и герметисты учили до него и после него, а именно что каждая звезда является самостоятельной планетой, которая, подобно нашей земле, имеет свою собственную душу, причем каждый атом материи насыщен божественным приливом мировой души. Она дышит и живет, она чувствует, и страдает и радуется жизни по-своему. Какой естествоиспытатель в состоянии оспаривать это с достаточно убедительными доказательствами? Поэтому мы должны рассматривать небесные тела, как образы богов, разделяющих силы своих субстанций, и хотя они не бессмертны в своем душевном существе, их роль во вселенской экономии заслуживает божественного почитания, такого, какое мы воздаем меньшим богам. Идея сказанного ясна, и, действительно, нужно быть злонамеренным, чтобы ее неправильно истолковывать. Если автор «Эпиномиса» помещает этих огненных богов выше, чем животных, растения и даже человечество, которым всем, как порождениям земли, он отводит более низкое место, – кто может доказать, что он вовсе неправ? Тому, кто захотел бы понять различные воплощения концепций древних философов, которые, в конечном счете, обоснованы на идентичных понятиях о естестве Первопричины, ее атрибутах и методах, – тому следует погрузиться в самые глубины абстрактной метафизики старых философов.

Опять-таки, когда автор «Эпиномиса» помещает между высочайшим и низшими богами (воплощенными душами) три класса демонов и населяет вселенную невидимыми существами, – он более рационален, чем наши современные ученые, которые между этими двумя крайностями оставляют зияющий пробел, арену слепых сил. Из этих трех классов первые два невидимые; их тела – чистый эфир и огонь (планетные духи); демоны третьего класса обладают парообразными телами; они, обычно, невидимы, но иногда уплотняются и становятся видимыми на несколько секунд. Это земные духи или астральные души.

Вот это те доктрины, которые, при изучении их посредством аналогий по принципу соответствий, вели древних и могут теперь повести современных филалетийцев шаг за шагом к раскрытию величайших тайн. На краю мрачной бездны, отделяющей духовный мир от физического мира, стоит современная наука с закрытыми глазами и отвернувшейся в сторону головой, провозглашая при этом бездну непроходимой и бездонной, хотя она держит в своей руке факел, и стоит ей только опустить этот факел ниже, как она увидит свою ошибку. Но терпеливый исследователь герметической философии через эту бездну построил мост.

В своих «Фрагментах науки» Тиндаль делает следующее грустное признание:

«Если вы меня спросите, разрешила ли наука или разрешит в нынешнее время проблему вселенной, – я должен с сомнением покачать головой».

Если впоследствии он вносит поправку и уверяет свою аудиторию, что экспериментальные данные помогли ему открыть в этом позором покрытом деле «обещание и потенциальную мощь по всем граням жизни», то он только шутит. Профессору Тиндалю было бы так же трудно достать доказательства для своих утверждений, как Иову подцепить на крючок левиафана.

Чтобы избежать путаницы, которая легко может возникнуть при частом употреблении некоторых терминов в другом смысле, чем их употребляет читатель, будет своевременным дать несколько объяснений. Мы не хотим дать повода ни для недоразумения, ни для лжетолкования. Магия для одного класса читателей может иметь одно значение, для другого класса – другое. Мы придадим ей значение, какое она имеет в умах изучающих ее на Востоке и лиц ею занимающихся. То же самое со словами герметическая наука, оккультизм, иерофант, адепт, колдун и т. д.; в последнее время мало было согласия о их значении. Хотя различия между терминами часто были весьма незначительными – только этнические – все же массовому читателю будет полезно узнать в точности, что это такое. Мы дадим некоторые из них в алфавитном порядке.

АЛХИМИКИ – От Ал и Кеми, огня, или бога и патриарха Кхам, это также название Египта. Розенкрейцеры средних веков, а именно Робертус ди Флактибус (Роберт Флад), Парацельс, Томас Воган (Евгений Филалет), Ван Гельмонт и другие – все были алхимиками, которые искали скрытый дух во всей неорганической материи. Некоторые люди, вернее, большинство людей обвиняли алхимиков в шарлатанстве и обмане. Конечно, таких людей, как Роджер Бэкон. Агриппа, Генри Кунрат и араб Джебер (первый, кто ознакомил Европу с некоторыми законами химии) – едва ли можно называть обманщиками, а менее всего – глупцами. Ученые, которые строят физику на базисе атомической теории Демокрита, как об этом снова заявляет Джон Далтон, забывают, что Демокрит и Абдера были алхимики, и если их умы были способны так глубоко проникнуть в тайны природы в одном направлении, то тут, должно быть, имелись веские причины, чтобы они стали философами герметизма. Олаус Борричия говорит, что колыбель алхимии нужно искать в очень отдаленных временах.

АСТРАЛЬНЫЙ СВЕТ – то же самое, что и звездный свет Парацельса и других герметических философов. Физически – это эфир современной науки. Метафизически и в своем духовном или оккультном значении эфир есть нечто гораздо большее, чем думают. В оккультной физике и в алхимии хорошо продемонстрировано, что он включает в своих безбрежных волнах не только «перспективу и мощь всех качеств жизни» Тиндаля, но также реализацию всех качеств мощи духа. Алхимики и герметисты верят, что их астральный и звездный эфир, кроме вышеупомянутых свойств серы, белой и красной магнезии или магнес, есть AnimaMundi, цех природы и всего космоса, как духовного, так и физического. «Великий магистериум» проявляется в феномене месмеризма, в «левитации» человека или инертных предметов; по его духовному аспекту его можно назвать эфиром.

Обозначение астрал древнее и употреблялось некоторыми неоплатониками. Порфирий описывает это тонкое тело, которое всегда соединено с душой, как «бессмертное, светящееся и звездоподобное». Корень этого слова, может быть, находится в скифском айст-аэр, что означает звезду, или в ассирийской Иштар, что, согласимся с Бэнауфом, вызывает те же самые ассоциации. Так как розенкрейцеры рассматривали действительное как прямое противоположение кажущемуся, и учили, что то, что материи кажется светом, есть тьма для духа, то они искали последнего в астральном океане невидимого огня, который окружает мир; и они претендуют на то, что они проследили невидимый божественный дух, который осеняет каждого человека и ошибочно называется душой, до самого трона невидимого и непознаваемого Бога. Так как великая первопричина всегда должна оставаться невидимой и непостижимой, они могут подтвердить свои утверждения только демонстрированием её следствий в этом мире материи, вызывая их из непознаваемого в познаваемую вселенную следствий. Что астральный свет напитывает весь космос, скрываясь в своем латентном состоянии в мельчайших частицах скалы, они демонстрировали посредством искры из кремня и из других камней, чей дух, будучи насильно разбужен, внезапно возникает перед нашим взором искрой, чтобы моментально исчезнуть в область непознаваемого.

Парацельс называл его звездным светом, взяв этот термин из латыни. Он рассматривал звездные сонмы (включая и нашу землю), как сгустки астрального света, «которые впали в зарождение и в материю, но чьи магнетические или духовные эманации поддерживают постоянное и никогда не прекращающееся взаимосообщение между собою и источником – породителем всего – астральным светом». «Звезды притягивают от нас к себе, а мы от них к себе», – говорит он. Тело – дерево, а жизнь – огонь, который снисходит подобно свету со звезд и с неба. «Магия – это философия алхимии», – говорит он опять.[18]18
  «De Ente Spirituali», IV, «De Ente Astroram», кн. I, и Opera omnia, часть I, стр. 634 и 699.


[Закрыть] Все, относящееся к духовному миру, должно прийти к нам через звезды, и если мы с ними в дружбе, мы можем совершать величайшие магические деяния.

«Как огонь проходит через железную печь, так звездный свет проходит через человека со всеми своими свойствами; он проникает в него, как дождь проникает в землю, которая вследствие этого дождя приносит плоды. Заметьте, что звезды окружают всю землю целиком, как скорлупа окружает яйцо; через скорлупу проникает воздух и доходит до центра мира».

Человеческое тело так же, как Земля, планеты и звезды, – подчинено закону двойственности; оно притягивает и отталкивает, ибо оно целиком насыщено двойным магнетизмом, приливом астрального света. В природе все двойственно; магнетизм бывает положительным и отрицательным, активным и пассивным, мужским и женским. Ночь приносит отдых человечеству от дневной деятельности и восстанавливает равновесие как человеческой, так и космической природы. Когда месмеризатор узнает великую тайну поляризации действия и придания своему флюиду двуполой силы, – он станет величайшим магом. Таким образом астральный свет андрогинен, ибо равновесие является результатом двух противоположных сил, постоянно действующих одна на другую. Результатом этого является жизнь. Когда эти две силы расширяются и остаются бездейственными так долго, что одна становится равносильной другой и приходят в состояние полного покоя, то это состояние естьсмерть. Человеческое существо может дунуть горячим или холодным дыханием и может втягивать в себя или холодный или горячий воздух. Каждый ребенок знает, как регулировать температуру своего дыхания; но как защититься от горячего или холодного воздуха, – ни один физиолог определенно еще не узнал. Только астральный свет, главная действующая сила в магии, может раскрыть нам все секреты природы. Астральный свет идентичен с акашей индусов. Это слово мы сейчас объясним.

АКАША – Буквально это слово по-санскритски означает небо, но а своем мистическом смысле оно означает невидимое небо или, как брахманы называют его во время жертвоприношений Сома (Гиотиштома Агништома), бог Акаша или бог Небо. Содержание Вед показывает, что индусы пять тысяч лет тому назад приписывали Акаше те же свойства, какие тибетские ламы приписывают ей в настоящее время; что они рассматривали ее, как источник жизни, как резервуар всех энергий, как движущую силу всех изменений в материи. В своем латентном состоянии она в точности совпадает с нашим понятием всемирного эфира; в своем активном состоянии она становится Акашей, всенаправляющим и всемогущим богом. В жертвоприносительных священнослужениях брахманизма она играет роль Садасья или главенствующего над магическими последствиями совершения религиозных обрядов и имела своего собственного назначенного Хотара (или священнослужителя), который назывался ее именем. В Индии так же, как и в других странах в древности, священнослужители являются представителями на земле различных богов, причем каждый называется именем того божества, во имя которого он действует.

Акаша является необходимым агентом каждой Критья (магической церемонии) будь то религиозная или мирская. Брахманическое выражение «расшевелить Брахму» – Brahma jinuati – означает расшевелить силу, которая в латентном состоянии лежит в основании каждого такого магического действия, ибо ведические жертвоприношения есть ничто иное, как церемониальная магия. И эта сила есть Акаша или оккультное электричество, она же алкахест алхимиков в одном значении или универсальный растворитель, то же самое AnimaMundi, как астральный свет. В момент жертвоприношения последняя насыщается духом Брахмы и на время становится Брахмою. Отсюда, очевидно, произошел христианский догмат о пресуществлении. В качестве наиболее известных проявлений Акаши один из новейших трудов по оккультной философии, «Искусство магии», впервые дает миру наиболее понятное и интересное объяснение Акаши в ее связи с феноменами, приписываемыми ее влиянию факирами и ламами.

АНТРОПОЛОГИЯ – учение о человеке, охватывающее между прочим:

Физиологию, или ту отрасль естественных наук, которая раскрывает тайны органов и их функции в человеке, в животных, растениях, а в особенности —

Психологию, или ту великую, находящуюся в наши дни в пренебрежении науку о душе, как о сущности, отличающейся от духа, и ее соотношениях с духом и телом В современной науке психология связана только или принципиально с состоянием нервной системы и почти совершенно игнорирует психическую сущность и натуру. Науку о помешательстве и психических ненормальностях врачи назвали психологией и дали такое же наименование в медицинских учебных заведениях помещению психически ненормальных.

ГЕРМЕТИСТЫ – От Гермеса, бога мудрости, известного в Египте, Сирии и Финикии под именами: Тот, Тат, Адад, Сет, Са-тан (последний не должен пониматься в том значении, какое ему придается мусульманами и христианами), а в Греции под именем Кадмус. Каббалисты отождествляют его с Адамом Кадмоном, первым проявлением божественной силы, и с нохом. Существовали два Гермеса, старший – Трисмегист, а второй – эманация или «перевоплощение» его же; друг и наставник Изиды и Озириса Гермес бог мудрости священнодействующих, подобно Мазеусу.

ДАКТИЛИ (daktulos, палец) – Название, даваемое жрецам Кибелы. Некоторые археологи приписывают происхождение этого термина названию δάκτυλος, палец, потому что жрецов Кибелы было столько же, сколько пальцев на руках, но мы не думаем, что такое толкование правильно.

ДЕМОНЫ – Название, присвоенное древними, а в особенности александрийской школой философов, ко всякого рода духам будь они добрыми или злыми, человеческими или другими. Это название часто являлось синонимом богов и ангелов. Но некоторые философы обоснованно пытались провести точные разграничения между этими многочисленными классами.

ДЕМИУРГ – Творец, верховная власть, построившая вселенную. Франкмасоны отсюда вывели свою фразу «верховный архитектор». Правители некоторых греческих городов носили этот титул.

ДЕРВИШИ, или «вертящиеся чародеи», как их называют. Кроме аскетического образа жизни, молитв и созерцания, эти последователи Магомета только немного сходны с индийскими факирами. Последние могут стать саннъяси, или странствующими святыми монахами, тогда, как первые не поднимаются выше своих второклассных оккультных феноменов. Дервиши также могут быть сильными гипнотизерами, но они никогда добровольно не подвергнут себя отвратительным и почти невероятным самоистязаниям, которые факир изобретает для себя с какою-то все увеличивающейся жадностью до тех пор, пока его естество не поддастся, и он не умрет в медленной мучительной агонии. Наиболее страшные деяния, а именно: сдирание кожи заживо с конечностей; отсекание пальцев ног, ступней и ног заживо; вырывание глаз, зарывание себя заживо в землю до подбородка и проведение в таком состоянии месяцами, кажется им детской игрой. Одним из самых обычных такого рода мучений является чадди-парвади (Tshiddy-Parvвdy или, точнее, chārkh pūjā). Факира подвешивают на один из движимых рычагов чего-то похожего на виселицы, какие можно увидеть поблизости многих храмов. На конце каждого из этих рычагов прикреплен блок с просунутой через него веревкой, которая оканчивается железным крюком. Железный крюк всаживают в голую спину факира, которого, пока он заливает землю своей кровью, подтягивают на воздух и затем крутят вокруг виселицы. С самого начала этой жестокой операции и до тех пор, пока его не снимут с крюка или пока он сам под тяжестью собственного тела не сорвется с крюка и не полетит на головы окружающей толпы, – на лице факира не дрогнет ни один мускул. Он остается спокойным, серьезным и таким невозмутимым, точно он принимает освежающую ванну. Факир будет смеяться и презирать всякое мучение, какое только можно представить, ибо он убежден, что чем больше будет умерщвлять его внешнее тело, тем сиятельней и священней становится его внутреннее, духовное тело. Но дервиши ни в Индии, ни в других магометанских странах никогда не подвергают себя таким воздействиям.

ДРУИДЫ – Каста священнослужителей, процветавшая в Британии и Галлии.

ДУХ – Отсутствие какого-либо соглашения между писателями, как применять это слово, привело к страшной путанице. Обычно его превращают в синоним души, и составители словарей узаконивают такое применение. Это естественный результат нашего незнания другого слова и отвержения классификации, принятой древними. В другом месте мы попытаемся разъяснить различие между терминами «дух» и «душа». Это будут самые важные места в настоящем труде. Пока что мы только добавим, что «дух» это νοΰς Платона, бессмертный, нематериальный и чисто божественный принцип в человеке, венец человеческой Триады; тогда как

ДУША есть ψυχη, или нефеш Библии; жизненный принцип или жизненное дыхание, которое каждое животное, вплоть до инфузории, разделяет с человеком. В переведенной Библии оно фигурирует без различия как жизнь, и как кровь и душа.

«Не будем убивать его нефеш», – сказано в оригинальном тексте: – «не убьем его», – перевели христиане [Бытие, XXXVII, 21], и тому подобное.

ЕССЕИ – от Аса, целитель. По словам Плиния – секта иудеев, жившая вблизи Мертвого моря «per millia saeculorum» – тысячи лет. Некоторые думают, что это были фарисеи-экстремисты; другие полагают, что может быть и есть правильная теория, что они потомки библейских Беним набим и считают их «кенитами» и «назареянами». У них было много буддийских идей и обычаев. Следует отметить, что священнослужители Великой Матери в Эфесе, Диана-Бхавани со многими грудями, тоже назывались этим именем. Евсевий и за ним Де Квинси заявляли, что они то же самое, что и ранние христиане, что более, чем вероятно. Обращение «брат», применявшееся в начальной христианской церкви, было ессенианское; они представляли собою братство или койнобион, общину, как первые христиане Примечательно, что только саддукеи или задокиты, каста священнослужителей и их последователи, преследовали христиан; фарисеи, в общем, были схоластичны и мягки и часто становились на сторону христиан. Яков Справедливый оставался фарисеем до своей смерти; но Павел или Ахер считался схизматиком.

ИЕРОФАНТ – Посвятитель в сокровенное учение. Старейший, глава адептов при посвящениях, объясняющий неофиту тайное знание, носил этот титул. В еврейском и халдейском языках понятие иерофант выражалось термином Петер, или раскрыватель; следовательно, Папа, как наследник иерофантов древних мистерий, занимает языческий трон «Св. Петра». Враждебность католической церкви по отношению к алхимикам, тайнознанию и астрономическим наукам объясняется тем фактом, что такие знания в древности составляли древнюю прерогативу иерофанта, или представителя Петра, который владел тайной жизни и смерти. Люди, подобные Бруно, Галилею и Кеплеру, поэтому и даже Калиостро, нарушали права церкви и, в соответствии с этим, умерщвлялись.

Все нации имели свои мистерии и иерофантов. Даже иудеи имели своих Петер-Танаим или Раввинов подобно Гилелю, Акиба[19]19
  Акиба был другом Ахера, о котором говорят, что он был апостолом Павлом христианских повествований. Обоих изображают, как посетивших Рай. Ахер взял там ветви с Древа познания и поэтому отпал от истинной (иудейской) религии. Акиба ушел с миром. См. [2 Коринф., XII].


[Закрыть] и других знаменитых каббалистов, которые одни только могли приобщить к страшным познаниям, заключавшимся в Меркаба. В Индии в древние времена был один иерофант; теперь там несколько иерофантов, разбросанных по всей стране прикрепленных к главным пагодам, их знают, как брахма-атм. В Тибете главным иерофантом является далай– или талей-лама в Лхассе.[20]20
  Талей означает океан или море.


[Закрыть] Среди христианских наций только католики сохранили этот «языческий» обычай в лице своего папы, хотя они, к сожалению, очень исказили величие и достоинство этого священного сана.