Текст книги "По пути (СИ)"

Автор книги: Елена Неиванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 16

Словно притягивая своим страхом неприятности, Яся услышала на улице шорохи, а потом и стук калитки. Интуитивно подошла к краю и нырнула вниз, услышав совсем рядом тяжелые шаги. Приземлилась на четвереньки, не рассчитав глубину подпола. Лис ошарашенно посмотрел под ноги и округлил глаза.

В глотке Яси клокотало сердце, каким– то чудом нащупав внутреннее кольцо дверцы, она рванула его на себя и захлопнула крышку. Во время. В этот самый момент отдаленно хлопнула дверь, загремела цепь. Яся застыла: ни жива, ни мертва. Со стороны кухни послышались шаги такой силы и тяжести, словно жилище посетил слон. Нащупав Лиса в полной темноте, девушка прошептала.

– Тише!

Ничего не успев сообразить, он так и застыл, с трехлитровой банкой в руках. Вдруг шаги стихли, заскрипела половица, послышались странные хрипы. Темнота, казалось, засосала своим холодом и безграничностью. Яся чувствовала лишь теплоту дыхания на своем плече. Страх шумел приливом крови в ушах и то ли причудилось, но шаги больше не возвращались, а вместо этого Яся ощутила, как Лис со всей силы отдернул ее руку.

– Ты совсем сошла с ума? – произнес осуждающим шепотом, перехватив свободной рукой банку под дно.

– Там кто– то был! Я слышала шаги, – возразила девушка и дернула парня за футболку. – Тише, умоляю, нас найдут.

Ничего не понимающий, Лис для приличия просидел в полной темноте несколько долгих минут, ощущая спиной холод от завалинки, потом его терпение лопнуло и он вспомнил про зажигалку. В момент все озарилось тусклым оранжевым огоньком и Яся увидела очертания многочисленных банок, отбрасывающих косые тени на целую гору картошки, с торчащими вверх белыми "штуками".

– Фу, это что, червяки? – теснее прижалась плечом к парню, брезгливо глядя на сморщенную картошку.

– Где? – недоуменно вскинул темные брови, в красках представив себе это зрелище.

– Ну вон, – медленно перевела указательный палец на картошку и прищурила левый глаз, словно прицеливаясь.

Перехватив этот выстрел женским взглядом, Лис в ужасе осознал, что Яся видит те же самые ростки, что и он. Привстал и подошел ближе к куче, согнувшись в три погибели. Взял в руки картошку, демонстративно покрутил, тронул отросток пальцем и выжидающе посмотрел на Ясю.

– Ты серьезно? – мелкими шагами подполз обратно и буквально ткнул картошкой в нос девушке. Она брезгливо отшатнулась и отвернула лицо подальше от этого ужасного зрелища.

– Что ты мне тычешь? Меня сейчас вырвет! – сдавленно ответила и ощутила в ноздрях щекотливо– затхлый запах прелой картошки.

– Это ростки, а не червяки, она просто проросла, – бросил картошку вниз и отпустил кнопку зажигалки. – Хватит параноить, нет здесь никого.

– Давай посидим еще, – умоляюще попросила, прислушиваясь к звукам снаружи.

– Хочешь, можешь здесь переночевать, а я пошел, – нетерпеливо ответил и нащупал крышку люка. Толкнул ее со злости от себя и поднял лицо вверх, прищурившись от света. Подтянулся на руках, заглянул в комнату– никого.

– Так и знал, шиза по тебе плачет, – опустился вновь вниз и начал выставлять наверх банки одну за другой. Вскоре вдоль половика выстроились в ряд пузатые банки различных солений: огурцы, помидоры, перец и даже бутылка мутного самогона. Также Лис набрал немного картошки и с чувством выполненного долга окончательно вылез наружу.

Яся подошла ближе к свету, понимая, что ничего существенного не произошло со спутником и нерешительно окликнула.

– Эй, а я?

– А у тебя же привидения, сиди здесь, – подошёл к краю и заглянул в темный прямоугольник. Изнутри на него смотрело женское лицо, с белой кожей и высокой линией скул.

– Помоги, а? – ласково, типично по – женски попросила, демонстрируя слабые физические навыки, пытаясь подпрыгнуть.

Это выглядело максимально жалко.

Ни секунды не колеблясь, парень протянул руку в ответ и обхватил горячими пальцами ее хрупкую ладошку. Обменялись взглядами и в сумраке что – то заискрило. Лис потянул на себя одним плавным рывком и словно легкая пружинка, девушка выскочила наружу, скривившись от неприятного яркого света.

– Закрой, а то обратно полетишь, – разжал кисть, в которую так намертво вцепилась Ярослава. Пришлось встряхнуть ладонью, давая понять, что пора бы и отпустить… Девушка засмущалась и разжала пальцы.

– Спасибо. Ты думаешь это можно есть? – скептически посмотрела на банки, стараясь снять напряжение от внезапно возникшего притяжения.

– Откроем, станет понятно, уж картошку – то точно можно, – покрутил пальцами банку с огурцами, задержавшись взглядом на листе хрена.

– Чертовщина какая– то происходит, я же здесь слышала шаги, – убрала волосы в тугой жгут и виновато посмотрела на парня.

– Я думаю, ты просто пересмотрела ужастиков, – попутно бросил, уходя в кухню. Вскоре вернулся с небольшой кастрюлей, в которую набрал картошку с пола. Пока он деловито колдовал на кухне, девушка сидела на стуле и смотрела в одну точку.

– Эй, принцесса, иди картошку хотя бы почисть, – крикнул с небольшого чулана.

Яся встрепенулась и перевела взгляд с ярко – алой полоски заката. Она не то, чтобы ленилась, просто вставать и перемещаться лишний раз в этом доме не хотелось. Никогда в жизни не брала чужого, а за последние сутки восполнила этот пробел в пятикратном размере. Никак не могла это переварить и принять.

– А ножа получше нет? – скептически отложила в сторону небольшой ножик с коротким лезвием.

– А что, не получается чистить? – стоя спиной, Лис вскрывал одну банку за другой и саркастически улыбался. Конечно, он так и знал, "что эта неженка ничего не умеет делать", но позволить ей свесить ноги просто не мог.

– А ты попробуй почисть, он абсолютно тупой, – возмутилась девушка и взяла ножик в ладонь. Подошла к Лису со спины и помахала им перед лицом. Ничего не ответив, он резко обернулся и притянул руку девушки к себе, обхватил ее ладонь сверху. Не понятно, каким образом, отказался теперь за ее спиной. Подтолкнул бедрами вперёд, почти прижимая к старому деревянному столику. У Яси аж дух перехватило от неожиданности.

– Ну, давай покажу, как надо чистить картошку, – навис подбородком над плечом и произнес это таким тоном, слово девушка задолжала ему крупную сумму.

Лёгким, но настойчивым касанием он надавил на костяшки женских пальцев, заставив их обхватить картошку правильно. Затем накрыл большим пальцем ее указательный. Ярослава забыла, что нужно сделать вдох, и вместо этого сделала очередной короткий выдох. Голова закружилась, картинка поплыла перед глазами. От его тела исходила слишком неприкрытая агрессивно – мужская энергия и она не знала, как с этим справиться. Медленно махнула рукой и попыталась сбросить его руку.

– Хватит, я умею, дай сама, – сжала губы и сделала глубокий вдох, раздувая круглые ноздри.

– Я сомневаюсь, – еще крепче сжал ладонь, не отпуская женских пальцев.

Девушка поняла, что сопротивление бесполезно и расслабила руку, позволив ему продемонстрировать то, что он запланировал. Действительно, Лис деловито дочистил с ее помощью картошку и отбросил нож в сторону, слово не было в этой демонстрации никакого сексуально – подавляющего подтекста. Яся застыла и не могла повернуться, чтобы увидеть его реакцию.

– Остальное сама, и больше не говори, что нож тупой, – хмуро произнес и понюхал банку с огурцами. Кисловатый запах и пузырьки на поверхности ничего хорошего не сулили. Настороженно вытащил пальцами один огурец, понюхал и бросил обратно в банку.

Яся молча чистила картошку, как могла, ведь никто же не собирался слушать, что она вовсе не белоручка и вообще – то чистит ее раз в месяц, но специальной овощечисткой.

Лис вскрыл остальные банки, к счастью, помидоры оказались более съедобными. Спустя сорок минут он уже жарил квадратные дольки картошки на небольшой электроплитке с двумя конфорками.

Яся почувствовала внезапную усталость, по плечам прокатился ледяной озноб, ведь кофта действительно не успела толком высохнуть. Мельком бросив взгляд на девушку, Лис поставил к

сковородку прямо на стол.

– Ты че такая прибитая, все еще привидения ждешь? – решил немного развеселить спутницу.

– Нет, мне кажется я заболела, – нахмурилась, ощутив внутри глаз характерную ломящую боль.

Лис скептически поджал нижнюю губу и подошел ближе. Бросил внимательный взгляд на влажные волосы и мокрые пятна на плечах.

– Иди, переодевайся, иначе реально заболеешь.

– Во что? – подняла голову вверх и встретилась с его сосредоточенным лицом.

– Там в шкафу дохрена барахла, – указал взглядом на коричневую дверь.

– Неет, я вещи эти не надену, уж лучше буду мерзнуть, – резко запротестовала, помотав головой из стороны в сторону.

– Ну ты совсем что ли? – нетерпеливо нагнулся и схватил за края туники, поднимая вверх. Яся не поняла, как оказалась в одном лифчике, а на коленках лежала футболка спутника.

– Спасибо, я согреюсь и отдам, – прижала футболку к груди и не решалась посмотреть ему в глаза. Это было нечто больше, чем просто кусок хлопковой ткани, касающейся кожи. Как только Яся засунула руки в рукава, она ощутила, словно вся его сила и уверенность теплым покрывалом укутала плечи. Посмотрела на дымящуюся картошку и улыбнулась.

– Тебе надо выпить, прогреться, – налил мутной воды в гранёный стакан и придвинул на край стола.

– Я не уверена, – усмехнулась.

– Проспишься, встанешь, как новая, – безапелляционно ответил и сел на стул, сверкая безупречно подтянутым торсом.

Яся посмотрела на стакан и махнула рукой.

* * *

Горячим, обжигающим комом с трудом протолкнула глоток самогонки. Ярослава совершенно не думала, что это настолько крепкий алкоголь, поэтому замахала кистями рук, пытаясь погасить пламя во рту. Лис на все это смотрел, как на бесплатный цирк и только успевал накалывать картофельные дольки на алюминиевую вилку. Девушка выдохнула громко и перевела дух, с немым укором посмотрев на провокатора. Во рту горел килограмм острого перца, поэтому Яся не могла вымолвить ни слова. Пробило на слезу.

– Закусывать надо, – одним размашистым движением положил вилку перед ее ладонью. Она с лязгом стукнула по столу.

– Угу, – скорее наколола самый крупный ломтик картошки и отправила его в рот, но вместо облегчения, ощутила новый прилив обжигающего тепла. Прикоснулась пальцами ко рту и еще более выразительно посмотрела на парня.

– Ты просто ходячий прикол, Ася, – прицельно посмотрел на девушку, наливая себе такую же порцию самогона.

– Яся, – с трудом прожевала горячую картошку и смутилась. Стало крайне неприятно, что за все это время он так и не смог запомнить этот факт.

– А, ну да, сори, – опрокинул в рот одним движением полстакана мутной жидкости и скривил плотно сжатые губы. Плеснул ещё в стакан Ярославы и посмотрел на ее румяные щеки.

– Ну давай, за то, что шкуры целы, – поднял свой стакан вверх и дерзко улыбнулся.

– Ну давай, как там тебя… – выстрелила пренебрежительно взглядом, глядя сквозь парня, прямо на ржавую кнопку, удерживающую кусок обоев." Пока он не спросил про имя, все же было хорошо", и даже его футболка показалась уютной и удивительно согревающей.

Лис несколько секунд удивлённо смотрел на спутницу, резко сменившую тон, а потом залпом выпил и стукнул дном стакана об стол.

– Илья, – произнес четко и поднес ко рту вилку картошки.

Удивившись этому имени, Ярослава подняла одну бровь. В ее понимании его должен был носить благородный, добрый мужчина, косая сажень в плечах. "А у этого. кроме косой сажени от имени ничего и нет.." – опустила глаза на сковородку и принялась ковырять вилкой в картошке.

– Че, имя не понравилось? – спросил парень, ощущая тонкий, но весьма въедливый укол по самолюбию.

– Да нет, хорошее имя, – пожала равнодушно плечами. – Просто тебе не очень подходит, – наколола, наконец, большую порцию поджарок и медленно поднесла к губам.

И тут Илья смутился еще больше. Да, он не представлялся никому по имени уже около семи лет, и вообще тихо ненавидел все, что с ним связано, но " какого черта она решает, походит оно мне или нет? И почему не подходит?" – молча сверлил переносицу Яси своими темно – синими глазами: глубокими и задумчивыми.

– Че это не подходит – то? – не выдержал и внутренний вопрос вырвался наружу. Поджал нижнюю губу сурово, по – мужски и взгляд его стал холодным.

Яся задумчиво склонила голову на бок, обвела взглядом парня с ног до головы, задержалась на упрямых ямочках в уголках губ.

– Имя богатырское, а ты не тянешь на благородного, уж извини, – широко и победно улыбнулась.

Только сейчас поняла, что он особенно уязвим в этот момент: разомлевший от спиртного, уставший, ощутивший себя героем, накормившим никчемную спутницу.

– Пф, где ты этих героев видела? – налил себе еще в стакан и скрестил длинные ноги под столом. Он уловил ее нелепые попытки задеть, поиграть на самолюбии и принял условия игры. Не для того столько лет закалял кожу, чтобы какая– то девчонка могла так легко ее подцепить.

– Ну… если я их пока не встречала, это не значит, что их нет, – дерзко ответила и осушила залпом свой стакан. Даже занюхивать не стала, кровь быстрее побежала по жилам, адреналин выбросился мощным фейерверком.

– Много тебе придется таких вот мажоров перебрать, писька устанет искать, – откинулся на стул, ощущая, как напряжение с плеч уходит и спину приятно холодит деревянная перекладина. Развалился вальяжно, как воин после удачной охоты. Это очень сильно разозлило Ясю, а может это алкоголь так взбудоражил кровь..

– Эй, не суди всех по себе, – моментально оскорбилась и придвинулась ближе, сцепив руки в замок.

– Да я уже понял, что ты белая и пушистая, матом не ругаешься, майонез не жрешь, – нацепил свою фирменную непробиваемую ухмылочку и медленно подлил Ярославе еще немного самогонки.

За окном резко потемнело и в избе все очертания стали сумрачными.

Она словно приняла этот вызов, карие глаза наполнились горячим кофе.

– Ну я хотя бы от людей не прячусь и имени своего не стесняюсь и с законом у меня проблем нет, – бросила ядовито, продолжая свое путешествие под кожу. – Или ты просто так мне не говорил, как тебя зовут?

Лис внутренне вскипел, хотелось перекинуться через стол и схватить эту наглую девку за скулы, сжать пальцами так, чтобы эти пухлые губехи в трубочку сложились и замолчали. Раздражала неимоверно, но и притягивала в тот же момент. Было в ней что– то такое, чего он никогда не имел. Внутренняя самодостаточность что ли, может базовая уверенность в том, что она офигенски хороший человек. А у него что было?

– А ты не думаешь своим куриным мозгом, что у каждого проведения есть предпосылки, – сам не заметил, как по телу прокатилась приятная теплота и усталость. Ноги отяжелели и сделались немыми. Из души поперло что – то такое, о чем всегда хотелось молчать.

– Я просто не представляю, что должно случиться такого, чтобы человек стал грабить, вот так бессовестно вскрывать чужие дома, бросать девушек одних в лесу на произвол судьбы… Расскажи, а я послушаю и сделаю выводы… – подперла щеку кулаком, явно собираясь докопаться до истины. Не предполагала Яся, какой тёмный ящик собирается открыть.

Лис покопался в кармане, достал оттуда пачку ворованных сигарет и выложил на стол. Медленно провел языком по внутренней стороне щеки, словно по детской привычке пересчитывая зубы. Никто за все эти годы не задавал этот вопрос. Все разгребали лишь следствие, один за другим навешивая сверху ярлыки, штампуя новые клички и кидая свои предположения относительно его судьбы. Никому не было интересно узнать, как он дошел до этой жизни…

– Дох*ра причин, я даже не знаю, с какой начать, – достал сигарету, постучал фильтром об стол легонько, словно решаясь на откровенность. Балансировал на грани, между тем, чтобы вывалить на стол все, что накопилось и тем, чтобы закрыть рот и не распинаться перед этой бестолковой.

– У меня детство тоже не сахарное, – исподлобья взглянула на парня и решила вставить свои пять копеек. Засунула в рот небольшой соленый помидор и поморщилась.

– Че настолько не сахарное, что твой батя мамку как свинью зарезал в собственной квартире? Потом присел на х*р* ву тучу лет и помер от тубика, не выходя на волю? – поднес сигарету ко рту и щелкнул зажигалкой. Все таки сорвало стоп – кран и этот мрачный поезд из детства, с отвратительным скрежетом и лязгом возник перед глазами.

Не хотел, не собирался ворошить прошлое, даже где – то в глубине своей души, а тем более озвучивать это малознакомой девке. А с другой стороны – может именно потому что она проходная, малознакомая так неотвратимо хотелось облегчить душу.

– А почему? – стараясь не показывать ужаса на лице, спросила Яся.

– Да мужика она в дом притащила, пока он в командировке был, а люди добрые донесли. Мужик со второго этажа сбежал, а она не успела, батя справедливый, но горячий был, вот и сказочке конец. – закурил и перевел тяжёлый взгляд на Ясю.

Выстрелил глазами, полными подавленной агрессии и боли. Только осевший порох в серой окантовке показывал, насколько все давно было пережито, утрамбовано.

– А дальше что? – не зная откуда взялась такая смелость, спросила Яся, переставая жевать шкурку от помидора.

– А дальше я из школы пришел. Дома следаки, она на полу, прикрытая, я даже лица ее больше не видел, на похороны не взяли, отца увезли и больше я его тоже не видел. Тетка меня взяла под опеку, мразота старая. Запомнилось, как первую ночь спал без них, пока она с Ростова ехала. Соседка заглянула пару раз за вечер. Постель сам расстелил, кое – как, полночи смотрел в окно, ждал, что отец вернется, я же ничего еще не понимал, пока те же добрые люди не донесли, не разжевали… В детдоме и то лучше было, чем с теткой.

Яся сменилась в лице, не смогла больше сдерживать тех эмоции, что накрыли после этой короткой, но пронзительной исповеди. Старое, почти забытое, родом из детства всколыхнулось в груди, защемило, наполнило пальцы колючими иголками.

– А дальше?

– Че, хочешь пожалеть меня? Иди к Малахову тогда, там и похуже есть истории, – налил полный стакан, самогонка полилась через край, потекла струйкой по клеенке, а дальше вниз, на колени. Лис отпрянул, расставив ноги широко и отодвинулся на стуле. Яся молниеносно отреагировала, поднимая край клеенки.

– А мой отец всю молодость бил маму, – сжала губы и подставила ладонь, собирая жидкость обратно, – У тебя все случилось внезапно, а я с детства помню, как он напьется и трясет ручку двери, пытаясь войти в комнату. Она строила баррикады, как на войне, столом подпирала, а он все равно прорывался. Сильный был, в органах работал, – отпустила клеенку, когда мужские пальцы ее перехватили.

– И тебя? – мрачно поинтересовался, наконец, встретившись с ней взглядом.

– Меня нет, – встала, в поисках тряпки. – Я совсем маленькая была, совесть, наверное, не всю пропил. Хотя несколько раз мне по касательной доставалось, когда маму защищала. Помню напьётся в пятницу и приносит мне конфет. Я с детства ненавижу запах сосалок, особенно "барбариски".

– Резонно, – затянулся, свободной рукой удерживая клеенку в прямом положении. Вскоре подоспела Яся и аккуратно промокнула жидкость старой тряпкой.

– А дальше чего? – внезапно проснулся интерес и Лис не мог его не удовлетворить. Выпустил дым в темноту и попытался отыскать глазами силуэт Ярославы.

– Она потом подала на развод и уехала к бабушке, а он умер, непонятно отчего, говорили вроде цирроз, я не вдавалась, – вздохнула тяжело и посмотрела на тлеющий кончик сигареты.

– Да, у нас определенно есть повод выпить, – заплетающимся языком произнес, затушив сигарету о край сковородки.

– Ну ты и свинья, – ударила по руке, вскочив с места.

– Да, хреновый я попутчик, я тебе честно скажу, – снова откинулся на спинку стула и ощутил, как алкоголь вскружил голову, покачивая тёплыми волнами.

– Давай спать, завтра рано в путь, – произнесла Ярослава строго, по – матерински и убрала сковородку подальше от парня. – Слышишь, Илья?!

– Пфф, – выдохнул брезгливо. – Зови лучше Лис. Это мое погоняло, среди своих.

– Оно тебе больше подходит, – улыбнулась Яся, пошатнувшись, с трудом удерживая тяжёлую чугунную сковородку.

Глава 17

В полной темноте, лежа в разных углах, Яся и Лис были куда ближе друг к другу, чем вчера, сидя спиной к спине в тесном шалаше. Закрывая глаза, она снова и снова вспоминала его слова, пропуская каждое через сито своей души. Вот только ничего на поверхности не осталось, все ушло и впиталось, словно вода, наполняя душу невообразимой горечью и сожалением. Представила, будто наяву, каково ему было, мальчишкой в полной безызвестности. А потом детский дом! Что она знала о нем? Да, пожалуй, ничего существенного, только короткие зарисовки из книг и фильмов. Наверное, там было несладко. Вспомнила момент, когда столкнулась с ним нос к носу, каким он был каменным, как грубо крутил ее по земле, обыскивая. Никогда не встречала таких безжалостных людей. Да и людей с такой судьбой тоже не встречала..

– А из детского дома тебя никто не усыновил? – в темноте прозвучал вкрадчивый женский голос.

– Нет. Всем нужны были маленькие, миленькие детишки, а я был мелкой неуправляемой сволочью. Некондиция. Да и хилый, думали, больной.

– Самокритично, – протянула Яся и положила ладонь под щеку. – Получается, до конца там был?

– Да, спи, – оборвал нить диалога, не собираясь более ворошить все это болезненное нутро, оно и так за последний час разодрано в мясо.

– А родственников неужели больше не осталось? – не унималось горячее девичье сердечко.

– Дед с бабкой по отцу жили за Уралом, я их видел раза три в жизни, не знаю, живы или нет. А по матери только бабка, я ее терпеть не мог с детства, она рано умерла.

– А их найти не хотел? Почему они не забрали тебя?

– Да х** знает, опеку спроси, может и предлагали, я не помню ни хрена. По факту никто больше не стал впрягаться, можешь это принять как факт? Или тебе сочинить сказку на ночь, с хэппи эндом, чтобы ты могла сладко уснуть?!

– Спокойной ночи, я все поняла, – смиренно хлопнула ресницами и замолчала.

– Угу, – с трудом устроился на полу, касаясь голой спиной старого атласного покрывала.

Лис не смог уснуть. Странное возбуждение от душевного освобождения ощутил, будто скинул половину груза с души. Только вот куда? Кому?

" Девчонке, которая сама как пришибленный кузнечик, чего– то дёргается, а цели нет, видно мать всю ее затюкала. В мужиках еще не разбирается, за меня уцепилась, будто я смогу ей чем – то помочь. А чем? Ну выведу я ее, что само по себе, под вопросом, а дальше? Найдут ли ее бычары эти или не станут связываться. Хрен знает, как карта ляжет.." – откинул руку в сторону и ударился пальцами о край шкафа. Прервал несвойственную рефлексию.

Яся вздрогнула, перевернулась на бок, кровать заскрипела. Он, кажется, встал и прошел мимо, также скрипя половицами.

– Ты чего не спишь? – прошептала ему в спину и приподняла голову с пледа. Напротив ярким пятном светлела печка.

– Курить пойду, – бросил коротко и прошел мимо.

Ночь была тихая, но холодная. Воздух, словно хрусталь звенел сквозь тихий шелест листвы бодрящей свежестью и чистотой. Россыпь звёзд раскинулась мерцающим шлейфом над головой. Казалось, протяни ладонь и они ссыпятся в нее с

тихим звоном. Сел прямо на ступени и вытянул ноги. Посмотрел на сигарету и улыбнулся, вспомнил, как впервые стащил сигарету у отца в пять лет и закурил, с дуру, прямо в туалете. Ох и оттаскал за ухо! Впервые в жизни причинил боль. За дело. Хотел, как лучше. " – закурил, ощущая, как ухо буквально горит памятью. Затянулся, задумался. Впалые скулы стали еще более резкими, черты лица прямыми, лишенными всяческой мягкости.

В его сознании отец последние годы был позорным уголовником, угробившим все, что было дорого. О нем не хотел вспоминать, в детдоме насочинял с три короба ребятам, чтобы не гнобили, потом путался, то отправляя его в смертельную командировку, то наградив сердечным приступом на ответственном задании. Сколько эмоций испытывал за все эти годы, не перечесть! Да и обсудить было не с кем… А если задуматься, то что плохого мог о нем вспомнить?

" Первого сентября мать забыла купить цветы, а он где – то раздобыл за полчаса огромный букет гладиолусов. Красные были и белые… Галстук сам гладил. А потом сидел, учил красиво писать, бил меня по рукам. Да бил, но сидел до ночи, пытаясь вдолбить понятие о чистоте в тетради. Он был строгим, но справедливым… "

Это внезапное открытие ударило под дых и Илья громко поперхнулся дымом.

" Кто вложил в голову, что он конченый… Тетка, наверное, она все время причитала и жаловалась, что ее сестра вышла замуж за убийцу. И что я похож на отца" – скрестил ноги, меняя положение. Дым стал горьким, в глазах и ноздрях защекотало, защипало. Такое что – то до дрожи детское, беззащитное, обидчивое наполнило душу до краев. Всегда казалось, она такая плоская, не способная в себе хранить ничего ценного. А вот оно как… глубина ее безгранична и память хранила все, что казалось позабытым. Горячими слезами наполнились синие глаза. Они нависли, заполнив все прозрачной пеленой, но ни одна из них так и не сорвалась вниз. Не мог. Утерся наспех и снова затянулся, выкурив сигарету до самого фильтра.

" А мать… Какая она на самом деле была? Да нормальная, обычная, как у всех. Стирала, убиралась, любила чистоту и уют. Готовила неплохо, всегда на день рождения пекла " Наполеон". Любила красиво одеваться и ходить в кино по субботам. Всегда поправляла мне челку на бок, говорила, что так красивее" – сцепил ладони в замок и подтянул ноги на ступень повыше.

" Чего там между ними произошло, почему начала изменять. Кто сейчас скажет? Может, не случись это, жизнь пошла бы по – другому. Был бы батя жив, да и мамка тоже" – устремился взглядом в небо и понял, что слишком все болезненно. Эти воспоминания стальным обручем сковали ребра. По голым лопаткам пробежали мурашки.

Внезапно из за кустов послышался громкий звон. Лис напрягся и моментально сгруппировался, пытаясь скрыться. Однако серая морда показалась слишком быстро.

– Привет, – тихо произнес, настороженно глядя на приближающегося пса с оторванной цепью наперевес.

В ответ он медленно подошёл к крыльцу и поднял голову, с мохнатыми кисточками вокруг длинной морды. Втянул ноздрями воздух и принял нехорошую стойку.

Илья прекрасно умел обращаться с животными, уж сколько их видел в детстве, однажды даже угнал тачку с ротвейлером на заднем сиденье. Не боялся никогда. А бродячих и подавно.

– Хороший, иди сюда, – протянул ладонь и ненавязчиво позвал пальцами.

В ответ пес нагнул голову набок и вытянул уши острыми треугольниками. Снова принюхался. Потом нерешительно ступил два шага вперёд и снова замер. Цепь волочилась по земле тёмной змеей. Лис бесстрашно спустился со ступенек и присел на корточки, демонстрируя дружелюбие.

Секунда напряжения и собака уже обнюхивала раскрытые ладони, жадно втягивая запах табака.

– Че, любишь курнуть? – спросил, прикоснувшись к холке. Шерсть у него была жесткая, в репейниках и слипшиеся грязи. Темная морда уткнулась в карман, словно пытаясь вытащить сигареты. Лис улыбнулся, заметив, как задрожало колечко чёрного хвоста.

– Ну извини, мне надо дотянуть до города, не могу, – убрал пачку поглубже в карман. В ответ пес вбежал вверх по ступеням и лег на крыльцо, положив морду на лапы.

– А ты здесь чего, живёшь? – удивился парень, поднимая цепь со ступеней и укладывая кольцом в стороне. – Это ты Яську испугал? Ты в душ стучал? – прикоснулся ладонью и провел по спине. "Карабин крепкий, если только совсем отвязать".

В ответ пес громко, почти по старчески вздохнул и закрыл глаза.

Переступив через собаку, Лис прошел в дом. " Покормить что ли, может голодный?" – промелькнула мысль и он пошел в чулан, отковыривать картошку. Вскоре вернулся с тарелкой в руках. Пес все также лежал, сложив грустную морду на скрещенные лапы. Казалось, ему не было совершенно никакого дела до назойливого парня.

– Есть будешь? – поставил тарелку прямо перед черным носом. Понюхав угощение, пес равнодушно отвернулся.

– Не голодный значит, чертяка, – возмутился парень и пригляделся к черной морде в свете луны. Бусины блестящих глаз спрятались за длинными мохнатыми бровями. Сердце подсказывало, что причина вовсе не в этом. Ласково погладил его длинный нос, но пес так и не поднял головы. Спать перехотелось моментально. Сел рядом, снова достал сигарету. Дал понюхать, подставив под черный нос. В ответ хвост громко застучал по дощатому полу. Илья улыбнулся широко и так согревающе, что этим теплом можно было растопить не одно собачье сердце. Потрепал по мохнатой макушке, поджег сигарету. Пес положил морду на коленки, согревая теплой шерстью. Этот жест безграничного доверия вонзился в сердце острее самого заточенного клинка.

" Как все просто у собак. Понюхал, понял – свой, можно доверять. А здесь и жизни не хватит разобраться, кто свой, а кто чужой. Подставляют все, рано или поздно". Вспомнил Витьку, закадычного дворового друга, который так и остался в памяти жестким предателем. Положил сверху собачьего лба левую ладонь и так глубоко выдохнул в ночной воздух, будто собирался начать дышать заново. Дым тонкой струйкой тянулся вдоль ступенек, уносимый ветром куда – то вдаль. В кустах сирени ухала припозднившаяся горлица. Звенящая новорожденная чистота наполнила сердце, захотелось сделать что – то хорошее для этого мохнатого бедолаги. Расстегнул незаметно ошейник и положил цепь в дальний угол крыльца.

Если бы свою можно было так легко снять..