Текст книги "По пути (СИ)"

Автор книги: Елена Неиванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 18

Рассвет здесь был особенным. Это не просто полоска молочно– розового всплеска, нависшего над многоэтажками и высокими трубами. А так, едва уловимо: нежным шепотом листвы, покрытой крохотными капельками солнца, волнами мохнатых трав, утопающих в утренней росе, особенной, кристальной тишиной. Лис нехотя распахнул глаза и прищурился, сейчас он был похож на шкодливого мальчишку с взъерошенными волосами и помятой щекой. На линии темных ресниц легли мягкие тени. Он поморщился от явного дискомфорта, в лопатку врезалось что – то острое. Наклонился вперед и потер спину. Спал, облокотившись на деревянную стойку за что и поплатился.

" Сколько времени?" – потер пальцами колючую щеку и бегло посмотрел под ноги. Псина явно не собиралась уходить, вальяжно расположившись на ступенях. Илья аккуратно отодвинул темную морду в сторону, собираясь встать. Тот вздохнул, но так и не проснулся.

– Сторожевой ты пацан… че – саркастически хмыкнул и осторожно переступил через темную морду. Дверь жалобно скрипнула и Лис оказался в доме. Едва пробравшись сквозь занавески, утренний свет лег косой полоской на пол. Осветил старые, местами заштопанные половики. Тихими шагами подошёл к углу, в котором стояла старая железная кровать. Яся спала, расслабленно раскинув на подушку правую руку. Взгляд синих глаз утонул в русых волосах, чистыми волнами обрамляющими женский профиль. А он у нее был потрясающе гармоничным: аккуратный лоб, прямой нос с округлым кончиком, нежная линия скул. Уже протянул руку для того, чтобы потрясти ее за плечо, но остановился. От лица исходило особенное свечение безмятежности. Как его разрушить, ведь Яся так отважно перенесла все тяготы лесного путешествия.

"Реально, при всех равных раскладах она все таки девочка, пусть ещё немного наберётся сил, неизвестно как до дома добираться придется". – смягчился и медленно убрал руку.

Словно в благодарность девушка улыбнулась во сне и и на щеке нарисовалась выпуклая ямочка. Это было слишком трогательно и Илье не понравилась волна предательской теплоты, возникшая из ниоткуда в грудной клетке. "Все эти карамельные картиночки, где девчонка спит, а пацан гладит ее волосы на подушке… Бээ… Кто это вообще придумал? "

Нахмурился, обхватив пальцами собственные скулы. Щетина непривычно царапала кончики пальцев. Смотрел на Ярославу и не видел длинных ног, обнажившихся из под пледа, не собирался заглядывать в ложбинку, между двумя краями атласной ткани, взгляду открылся только бесконечно нежный, почти облачный силуэт.

" Когда спит и рот не открывает, можно подумать, что вполне себе нормальная" – мысленно подбирал алиби для неожиданно возникшего интереса.

Дрогнули тонкие пальцы и девушка приоткрыла губы.

– Как же… как же – невнятно произнесла.

Лис отшатнулся в сторону, опасаясь, что проснувшись, она попросту испугается. Выглядело это так, словно молодой лось испуганно попытался избежать столкновения с человеком. Нелепо. Для него совершенно нехарактерно.

– Доброе утро! – произнесла сонно и потерла глаз кулаком. – Уже пора вставать? А ты чего здесь стоишь?

– Я попить, точнее покурить..

Слово пытаясь запутать собственные мысли, поймал самого себя за хвост, прикусил кончик и разозлился.

– Так рано?! – воскликнула, посмотрев на часы с кукушкой.

– Да, чего дрыхнуть, надо прошерстить по дворам, пока все спят, может мопед какой стоит, подрежем, – сменился в лице, на глаза накинув поволоку равнодушия.

– Неет, это без меня, – поднялась на локте и медленно поморгала глазами, словно сова, которую вытащили из дупла ясным днём.

– Значит без тебя, – не долго думая выпалил и скрестил руки на груди. Яся бросила взгляд на отчётливый рельеф мужского торса и обожглась потоком совершенно ненужных мыслей. Отвернулась, пытаясь выкинуть их из головы, но они с весёлым треском возвращались обратно. " Дура озабоченная" – едва заметно укусила кончик языка.

– Хватит, вчера вроде нормально поговорили, – смутилась, подбирая подол юбки. С сожалением в шоколадном взгляде посмотрела на отчужденного парня." Вчера он был совершенно другим, а сейчас опять закрылся".

– И чего, это что– то меняет? Или ты думаешь, что после того, как мы вывалили друг другу всех своих тараканов наш треш – трип закончится и за нами приедет такси?

– Нет, конечно, просто вчера мне показалось… – села в кровати.

– Тебе показалось, – отрезал и подошел к окну. Волна негодования, приправленного раздражением поднялась изнутри.

" Чего она там себе надумала, рассказала сопливую историю и я друган в десны?"

Лучше пробуждения не придумаешь, чем ушат отрезвляющей грубости от Лиса. Опустила голову и потупила взгляд. Вздохнула так глубоко, что парень обернулся.

– И не надо мне тут давить на жалость, вставай, принцесса! Или ждешь завтрак в постель?

– От тебя дождешься! – пробурчала девушка, резко поднялась на ноги. Юбка помялась, блузка оголила плечо.

– Ну прекрасно, двадцать минут на все твои женские дела, поищи здесь шмотки, может повезет… – скептически окинул взглядом сонную спутницу.

– Давай попробуем сходить в тот дом, зарядим телефон?

– А давай я сам буду решать, – послышалось из кухни.

Яся не удержалась и показала в спину выразительный жест, выставив вверх соседний палец. К счастью, Лис этого не увидел.

* * *

Вскоре он позвал девушку за стол. Пахло картошкой. Яся с трудом отыскала среди вещей что – то похожее на тонкую трикотажную кофту бутылочного оттенка и обтягивающие черные легинсы с вкраплениями люрекса. Вышла, ступая мягко, словно дефилировала. Ноги стройные, с узкими икрами и тонкими щиколотками. Челюсть Ильи приказала долго жить.

– Офигеть ты вырядилась, – поднял брови вверх и перестал мешать картошку в сковородке. Платье совершенно скрывало такие явные округлости и изгибы.

– Что было, не нравится – не смотри! – решила показать зубы.

– Да нет, почему, прикольно, удобно будет тормозить мужиков, – иронично подмигнул и опустился взглядом в область туго обтянутых бедер.

– А может ты штаны снимешь и будем девок тормозить, – подошла сзади и украла пальцами дольку обжаренной картошки. Хотелось быть, как и прежде, лёгкой, кокетливой, желанной.

Ничего не ответил, представив себе эту незабываемую картину. Своровала ещё одну. Наглая. Поймал за руку, на лету перехватив запястье. Под пальцами билась крохотная жилка жизненной энергии. Вырвал зубами добычу из тонких пальцев и деловито проглотил. Это было по– мальчишески, совершенно несолидно, несерьезно, но внутри возникло острое желание поставить воришку на место.

Оказавшись с ним лицом к лицу, так близко, Яся каждой клеточкой тела ощутила волну удушливой дрожи. Зрачки расширились, сгорая на раскаленных серо – синих камнях. Он не отвел взгляд, напротив, приблизился еще на несколько миллиметров.

– Усекла кто в доме хозяин? – произнес глубоко, вибрирующе, так, что Яся могла бы возбудиться только от одного этого звука.

– Ты что ли? – дерзко шепнула в упрямый колючий подбородок. Ямочки в уголках его губ были слишком сексуальными.

Провокация удалась. Рывком придвинул девушку копчиком к краю стола, выставив вперед коленку. Она оказалась заблокирована в капкане широко расставленных мужских рук по обеим сторонам бедер. От всей этой обжигающей близости стало душно и тошно, женская грудь вздымалась широко и часто.

– Язык прикуси, – процедил угрожающе, но не было в этом тоне ничего агрессивного.

– А то что? – выдохнула прямо в губы, слегка прогнувшись назад. Прекрасно понимала, как провоцирует и на что. Захотелось. До ломоты во всем теле ощутить его губы, попробовать на вкус эту несгибаемую энергию.

– Рот закрою, – приблизился вплотную к ее губам… и резко обхватил подбородок пальцами, крепко сжимая. Уже представляя себе этот поцелуй, Яся пришла в себя от неожиданной боли. Замычала. Дернулась, пытаясь отпихнуть массивный торс.

– А ты чего думала, хвост поднимешь, я тебе присуну и буду все твои условия выполнять? – выплюнул обидные слова, разъедающие доверчивую душу кислотой.

– Иди к черту! – промычала и резко ударила рукой по его предплечью, освободив лицо от захвата. – С кем угодно, только не с тобой, – громко произнесла, с ненавистью глядя на парня.

– Есть садись, у нас десять минут, – отстранился, убирая другую руку со стола. Дыхание сбилось предательским поршнем. Из под свободной ткани спортивных штанов отчетливо выступало доказательство его истинного состояния. Разозлился.

" Трахаться хочу ужасно, но только не с ней.." – швырнул вилку в сторону провокаторши и принялся поглощать скромный завтрак.

Снова поспешно раскрывая все возможные ящики и створки, Лис надеялся отыскать хоть какую – то хозяйскую заначку. Нашел лишь кулек конфет и несколько старых конвертов с платежками. Перековеркал все с ног на голову, отбрасывая на пол нитки красных бус и стопку хлопковых панталонов.

– Я тебе трусишки нашел, смотри какие! – громко произнес, прикладывая белье к своим бедрам.

Яся подошла поближе и удивилась, потому что Лис был так серьезен, словно и не прикидывался вовсе, а реально предложение делал.

– Совести нет у тебя, – вырвала интимный предмет из рук парня и положила на верхнюю полку. Стало очень обидно за хозяйку, в вещах которой так бесцеремонно копается без пяти минут уголовник.

– Заделалась моралисткой? А сама картошку сожрала из последних бабкиных запасов и не подавилась даже. Да и какая хрен разница, это ветхое тряпье давно пора выкинуть, а мы нуждаемся в деньгах и я их найду! – на ходу произнес Лис и указал строгим взглядом на дверь.

– На вытри сопли, а то сейчас умру от жалости, нуждается он, – выхватила носовой платок с ближайшей полки и ткнула им в лицо. – Здесь проживающие нуждаются в них, разве не видишь?

– Борзеешь, – предупредительно выстрелил взглядом и не позволил коснуться носа.

Яся поняла, что он прав, но не смогла с этим согласиться, подобрала несколько контраргументов, продолжив словесную перепалку. И все могло бы закончиться очередной стычкой, но дверь внезапно распахнулась.

– А ну – ка руки вверх! – грубый голос седовласого старика нарушил бессмысленную возню вокруг чужого имущества.

– Здравствуйте, – пролепетала Яся онемевшими губами и выпустила из рук платок.

– Ах вы, поганцы, бабкины вещи потрошите, ну – ка живо к стенке, – наставил дуло дробовика на Илью. Старые руки тряслись от волнения, морщинистое лицо исказила гримаса гнева.

Лис моментально поднял руки вверх, поскольку никак не ожидал такой неожиданной подставы. Не было даже секунды, чтобы придумать более менее нормальную отмазу. Яся также от шока впала в ступор и лишь молча сделала приставной шаг поближе к Илье.

– Фашисты так не безобразничали, как вы, ироды! – широким тяжёлым шагом подошел к Илье и нагнулся, опустив ружье. – Знаешь ли ты, щенок, сколько этот вот платок ценности имеет?! Его сама Пелагея Федоровна вышивала на фронт. Видишь, – ткнул под нос полупрозрачный белый платочек с заглавной буквой "А" на потрёпанном уголке. – Сколько всего с ним Алексей прошел, вернулся, хранил, как зеницу ока, а вы кидаете на пол.

– Простите, – бледными губами прошептала Яся и с ужасом посмотрела на дуло дробовика.

– Простите, простите, не у кого просить, померла она, пять зим назад, – сурово произнес и посмотрел недоверчиво на Лиса. – Как вы здесь оказались, щенки беспородные?

– Дед, не кипятись. Мы… зашли, видим дом свободный, у нас проблемы, видишь девушка вся избитая, бандиты напали.

Яся удивленно округлила глаза и нащупала ладонь Ильи. Дернула со всей силы, пытаясь прекратить это безбожное враньё. В ответ он сильно сжал девичьи пальцы, определенно выражая иное мнение. По части выкручивания из разных передряг ему не было равных. Однажды пришлось притвориться троюродным братом, приехавшим с кукуево, только потому, что неожиданно вернулся муж одной из "проходных" девах. Жил с ними еще три дня и периодически продолжал ее пользовать, издевательски обманывая мужика.

– Вижу, но разве можно вот так, без спросу в чужие дома – то лазить? – заметно смягчился и опустил ружье. Положил платок на подоконник и бережно пригладил. Яся ощутила, как ком горячий подкатывает к горлу. Стыд обручем опоясал грудную клетку. На лбу выступили крохотные горошинки испарины. " Для кого– то это семейная реликвия, а я им чуть нос не вытерла".

– Так выхода не было, спасались, – Илья принял самое милосердное выражение лица из всех возможных. В ответ получил осуждающий выстрел карих глаз. Яся готова была провалиться сквозь землю от такого наглого вранья.

– Ох, места здесь глухие, сами видите, в прошлом годе у нас гастролеры по осени были, вытащили у Валентина телевизир, доверчивые старики стали, как говорится, с годами– то не умнеем, – расстегнул ворот рубашки и положил оружие на стул. Улыбнулся с грустинкой во взгляде мутных голубых глаз.

– Дикие места, я посмотрю… – расслабил плечи, понимая, что опасность миновала.

– Да, наша деревня очень старая, здесь кругом болота были, уж кто ее здесь основал, лешему известно, но рядом ни черта нет.

– Мы так и поняли, никто нам не открыл, – все еще продолжая выжимать из себя капли эмпатии, ответил Лис.

– А вчерась, гляжу, здесь шум был, опять Карат сорвался с цепи и убежал. Это ж его дом – то, а я присматриваю, жалко псину. Ну вот я и заходил, только никого не нашел, – пожал плечами дед.

– А что бросили его? – спросила Яся.

– Нет, он уж ждёт теперя хозяина. Слег Алексей Митрич, точнее упекла его внучка родная, – покосился на Ярославу и прищурился, словно до дна души способен достать.

– Простите, так вышло плохо, но мы не хотели никого обидеть, все соберём и сейчас же уйдем! – поправила кофточку, которая горячим клеймом прожгла дырку на животе.

– Да зачем же бежать, обождите, всё равно ему теперь не скоро сюда вернуться придется. Можете у меня покушать, сил набраться, вот ты, девица, какая разукрашенная, в баню бы..

– Спасибо, как зовут вас? – протянул руку Илья и улыбнулся с каплей облегчения во взгляде.

– Петр Николаевич, – пожал руку непрошенному гостю с такой силой, что Илья усомнился в силе собственного зрения. Старик был явно не робкого десятка.

– Спасибо, Петр Николаевич, нам бы ещё… заработать денег как – то, обокрали, до города не доехать, – вкрадчиво произнес Лис и мило сложил брови. Прекрасно понял, что раскрутить сердобольного старика можно по полной.

– Да вот беда, куда мы катимся? Воруют, грабят среди бела дня, даже женщин не жалеют, – с сочувствием посмотрел теперь на Ярославу и почесал жидкую бороду. – Денег здесь никто не даст, если только до выходных ждать, когда молодежь приедет, а у меня две тысячи до пенсии и накопления… но это строго смерные, я их не трогаю.

– Ничего нам не надо, дедушка, мы сами доберёмся, через лес, – возразила Яся и поспешила прекратить этот фарс.

– У, голубка, лесом идти день будете, а то и больше, и это только до станции, – озабоченно насупил седые брови. – Давайте – ка оставайтесь, я накормлю вас, баню истоплю, а утром покумекаем, как вас выручать.

– Спасибо, мы здесь уже освоились, а от бани не откажемся, – подмигнул Лис и демонстративно потер щетину.

– Ну уговор, молодежь, я пойду сготовлю поесть, а вы приходите, как увидите дым с трубы. Мой дом через один, на той стороне.

– А телефон у вас есть? – опомнился Лис. – Или зарядка?

– Есть, конечно, мне дочка привезла, и зарядка имеется. Мы хоть и деревня, но не край же света, – усмехнулся, обнажив остаток жёлтых зубов.

– Прекрасно, тогда придём! Даже не знаю, как благодарить вас! – протянул руку.

– Нельзя людей в беде бросать, в войну же мы никого не бросали. Я тоже воевал, на Белорусском фронте, помню нашему радисту оторвало все по пояс, так мы волокуши сделали, тащили до штаба, хотя сами все раненые были, а тут мирное время. Никак нельзя… – махнул рукой и встал со стула. Молча вышел из комнаты, тяжёлыми шагами отмеряя пространство.

Лис мгновенно заметил оставленное ружье. Уже протянул руку, чтобы присвоить, как ощутил весьма тяжёлый удар. Яся резко пресекла все попытки к очередному воровству.

– Дедушка, вы ружье забыли! – громко закричала, обрушив весь свой гнев одним убийственным взглядом карих глаз.

– Ой и верно, – послышалось с крыльца. Вернулся, запыхавшись, покрутился вокруг стула, словно не видя искомый предмет. Ясе это зрелище показалось весьма красноречивым и от этого сердце наполнилось жалостью.

– А вы один живёте? – робко поинтересовалась.

– Да, девица, один, лет пятнадцать один. Была у меня тоже бабка, да померла от сердца. Дети ездят, пенсию привозят. Скоро внуки вот должны приехать. – схватил ружье и поволок за собой.

Путники переглянулись, словно схлестнувшись в невидимой дуэли. Яся смотрела взглядом, полным сожаления и непонимания, Лис настороженно, словно что– то прикидывая.

Вскоре стало совсем тихо. Так тихо, словно кто – то остановил все время, выкопал огромную яму и скинул туда все ненужное барахло. Яся слышала, как медленно переливается кровь в ушах и не могла переварить, как можно дожить до таких лет и оставаться человеком с открытым сердцем. Лис, напротив, гонял в голове совершенно иные мысли.

– Короче, валить надо завтра – это край, лучше, конечно, с баблом, ты можешь его отвлечь, а я поищу его нычку?

Находясь в некоторой отрешенности, Яся округлила глаза и смотрела в масляное пятно на половике.

– Эй, блаженная! Поможешь? – стукнул кончиками пальцев по плечу.

– Угу, – кивнула, что – то услышав краем уха о помощи.

– Ну ок, тогда вставай, обещали шмотки собрать или ты думаешь, что я один это все буду разруливать? – подошел ближе и наклонился над ухом. – Принцесса! Подъем! – заорал так громко, что Яся моментально подпрыгнула на стуле.

– Да, конечно помогу, сейчас все соберем, – суетливо ответила и принялась поднимать с пола разбросанные вещи.

Глава 19

* * *

Солнце лениво перекатилось за огромное пушистое облако и все вокруг наполнилось яркими красками. Лис открыл створку окна, впустив в дом порцию свежего, по– вечернему плотного и влажного воздуха. Втянув ноздрями запах дыма, Яся озабоченно посмотрела во двор.

– Нехорошо получилось с платком этим и вообще, с домом, я же говорила, – взяла предмет с подоконника и расправила в раскрытой ладони, провела указательным пальцем по выпуклой букве, и с сожалением поджала нижнюю губу. Свет проникал сквозь невесомую ткань и платок от этого казался волшебным. Сразу вспомнилась история старика и перед глазами возник образ этой женщины.

"Какой она была? Быть может, эти салфетки на столе вышивала сама, а что было дальше? Как они прожили жизнь, здесь, в этом доме? " – с особым вниманием смотрела на весьма несвежие обои, старые часики с кукушкой, "красный" угол с иконами, обрамлёнными белым кружевом.

– Хорош залипать, давай уже к деду пойдем, видишь он баню затопил, – подошел со спины и сверху покосился на платок.

Яся затылком ощутила суетливую волну нетерпения. На самом деле, Илью действительно сильно раздражали чужие семейные ценности: традиции, все эти "напускные" совместные ужины, фамильные брошки, платки и прочая атрибутика. Ему всё это казалось дико искусственным, как будто эти ритуалы помогали насильно скрепить членов семьи.

– Ну правда, неужели тебе не стыдно от всего этого? – обернулась неожиданно и встретилась с ним глазами. По лихорадочному блеску Лис почитал максимальную степень осуждения. Терпеть этого не мог, особенно в такой форме, когда закатывают глаза и по – учительски поджимают губы. Выхватил платок из рук Ярославы, пристально впился в него взглядом, а потом поднял вверх и неожиданно прикоснулся им к губам Яси.

– Вещи надо использовать по назначению, а у тебя рот в картошке, – убрал руку от лица и пренебрежительно швырнул платок обратно на подоконник.

– Офигел?! – задыхалась от негодования и хватала воздух ртом, словно рыбка, пальцы при этом лихорадочно встряхивали предмет в воздухе, стараясь очистить от возможных загрязнений.

– Ты слишком заморочена на вещах, надо быть проще и жить станет легче, – демонстративно расставил ноги в стороны и скрестил руки на груди. Достал сигарету.

– Это их семейная память! – также сложила руки на груди, отзеркалив позу Лиса и сделала шаг навстречу. Не смотря на разницу в росте, Ярославе казалось, что сейчас она на две головы выше, ведь за ней стоит несокрушимая правда. Казалось. Может несколько секунд. А потом его мощная энергетика оттеснила всю решимость назад.

– И что? – членораздельно выдохнул в лоб и скривил губы в противной лисьей ухмылочке. Как только он оказался совсем рядом, вся бравада лопнула, словно шарик под его острым, отрезвляющим взглядом.

– А то, что мой дед говорил: " дерево без корней долго не стоит", понял? – произнесла менее патетично и сделала шаг назад.

– А, может, мне нахрен не нужны эти корни, они тянут к одному месту, а я хочу быть свободным от всех этих условностей, – прищурился и вальяжно покрутил сигарету в зубах.

– Ну как возможно в этом мире одному? Вот что – то случится у тебя, кто поддержит, кто вытащит из беды, денег займет, наконец, я не знаю? Если не семья, то друзья хотя бы..

– И где были все эти люди, когда ты мох жрала и стонала, что сейчас сдохнешь?

– Очень снисходительно, – поджала губы и отвела взгляд. – Если бы кто из них мог, поверь, пришли бы на помощь.

– Угу, – кивнул и поднес зажигалку ко рту. – А ты знаешь, что за все надо платить, а мне вот не нравится, когда меня обязывают. Почти все родаки сначала тебя кормят, поят, за универ платят, а потом с ох**нными претензиями выставляют счет, по которому ты должен "то "и "это"?

Серый дым вился змеями вокруг, словно проникая в мозг, искушая. Яся невольно вспомнила, как мама частенько упрекала дочь за те или иные поступки. Распахнула глаза и в них отразился предательский блеск солидарности.

– Че, вспомнила, как маман тебя на работу прогоняет?

– Жалко тебя, Илья! – отогнала рукой марево дыма и пронзила взглядом, обжигающим, неравнодушным. Чем больше они начинали сближаться, тем сильнее Яся ощущала его эмоциональную травмированность, поняла, насколько " пустотел" его фундамент.

– Себя пожалей, вернёшься к маман, она тебе такой пи**ы даст, что все твои корни затрясутся. Ещё и слиняешь досрочно, под крыло какого – нибудь нового мажора. Тебе, наверное, не привыкать ночами кататься, – затянулся и посмотрел сквозь Ясю.

– Ты жестокий, но я могу тебя понять, – смягчилась, словно прокручивая вчерашний вечерний разговор и вспоминая некоторые детали его прошлого.

Лис сменился во взгляде, ухмылка исчезла с губ и на лице заиграло напряжение. Брови опустились и веки сделались тяжёлыми.

– А меня не надо понимать! Я не нуждаюсь. Жил без этого всего и еще много лет проживу, а вот ты с таким отношением к жизни опять встрянешь.

– У каждого свое мнение, давай не будем спорить. Это бессмысленно, – нашла в себе силы не вступать в полемику.

– Пфф, – выдохнул в воздух ироничную улыбку и кивнул, затушив сигарету о подоконник, буквально в сантиметре от платка.

Вскоре вышел.

Сердце Яси беспомощно сжалось и подскочило к горлу. Рядом с чистым, белым, таким трепетным предметом виднелась неприглядная, черная клякса рассыпавшегося пепла. Как сам он. И все, что он собой нес было пеплом. Эта мысль процарапала острым когтем по сердцу и стало его очень жалко. Еще несколько минут Яся стояла у окна, в вечерней тишине, с полным ощущением вопиющей несправедливости и острого сожаления. В этих обстоятельствах Лис раскрывался куда лучше, чем в лесу и стало ясно, что он совершенно оторван от общепринятых ценностей. Все, чем принято дорожить, он бросал на землю, все, что для многих является смыслом жизни – для него пустой звук. На это было жутко смотреть и в голове не укладывалось, как можно так не любить людей.

" Кто бы говорил.." – внезапно запищала совесть и Яся вздрогнула, вспомнив, как по весне поругалась с мамой из – за платка. Согласилась сходить на Пасху в церковь, а вот платок и юбку старомодную надевать категорически отказалась. Так и шли: Яся с боевым раскрасом, тряся темными кудрями и мама, сгорая от стыда.

Вернула платок на место. Стыдливо склонила голову вниз и тоже вышла во двор.

* * *

Дед жил весьма просто, но Ясе сразу понравился небольшой уютный дворик, с чучелом посреди огорода, с покосившейся теплицей, явно построенной из остатков каких– то досок и кусков пластика и множеством цветочных клумб. Все здесь дышало жизнью. Оглядываясь, она прошла мимо вереницы скворечников и улыбнулась. Мягкий, теплый, с легкой розовинкой, свет озарил июльскую зелень и утонул в глазах Ильи. Он был хмур и молчалив. Шел широкими шагами и держал руки в карманах. Моментально перевела взгляд на дверь.

– Давай будем благодарны, а? – предупредительно прошептала, входя на ступени.

– Ага, с особой благодарностью его обчистим и посуду за собой уберем, – на полном серьезе произнес, не глядя на девушку. Она восприняла это за нелепую шутку и только едва заметно покачала головой.

Старик действительно постарался: накрыл стол, чем мог и как мог. На потертой клеенке стояла кастрюля с макаронами. Небольшая керамическая миска, в которой толстыми кусками нарезаны овощи, селедка, усыпанная луком так густо, что было не совсем понятно, селедка с луком, или наоборот. Яся засуетилась, пытаясь помочь. Взялась за хлеб и поняла, что нож настолько тупой, что проще нарвать батон руками. Смутилась, агрессивнее надавливая на рукоятку, наконец, несколько кусков, измятых и покрошенных оказались на столе. Лис молча наблюдал, скрестив руки на груди и оглядывал предстоящую локацию. Вся эта прелюдия была ему совершенно не интересна.

– Петр Николаевич, зарядку, пожалуйста, можно? – наконец, произнес и уставился на деда ангельскими глазами. Яся даже перестала звенеть вилками, застыла. Никогда Лис не смотрел на нее столь мягко и дружелюбно, поэтому хотелось посмотреть на "это" хотя бы так, со стороны.

– Конечно можно, иди сюда, покажу, – позвал рукой в переднюю комнату.

Яся насторожилась, прекратив резать колбасу. Прислушалась, но похоже Лис не собирался показывать свое истинное лицо, был любезен и непозволительно позитивен. Дед гремел ящиками.

– Да как же так?! – сокрушался и огорчённо тряс концом черной зарядки.

– А другой точно нет? Может внуки, дети, ну у кого – то есть другая? – с нескрываемым сожалением произнёс Лис и положил ладонь на стол.

– Ну это же для сотового телефона, как же не подходит? – не унимался Петр Николаевич.

– Старый у вас телефон, другой мне нужен разъем, – отложил зарядку в сторону.

– Вот незадача, ну позвоните с моего, – ответил дедушка и протянул старый, потёртый телефон в силиконовом чехле.

– Не, спасибо, вот ей лучше, – кивнул в сторону двери и осекся.

" Какое мне дело, позвонит эта бестолковая домой или нет"?

Спустя десять минут Яся дозвонилась до матери. Даже будучи ужасно забывчивой, чудом вспомнила нужную комбинацию цифр и замерла.

– Да? – послышался до боли знакомый голос, мелодичный и ласковый.

– Мамуля, это я! – возбужденно произнесла, пытаясь обуздать волнение. Чуть не прожевала кончик собственных волос.

– Ясечка, да что же такое? Несколько дней не могу связаться с тобой! Разве так можно мать пугать? – не менее взволнованно произнесла женщина и прижала руку к сердцу.

– Все хорошо, я просто телефон в клубе потеряла, – виновато произнесла и плотнее закрыла дверь в комнату.

– Говорила я тебе, ничего там хорошего не жди! Как дома? Все хорошо, ты хотя бы кушаешь котлеты, картошку грела? А голубцы? – с облегчением произнесла женщина и бросила а таз горсть ягод.

– Конечно, ем, все хорошо, голубцы вкусные, а ты домой когда? – стараясь звучать невозмутимо, медленно проговорила Яся.

– Да я уже давно бы приехала, неужели ты не понимаешь, что без меня здесь никак, она до сих пор а больнице, кто за хозяйством посмотрит?

– Конечно, конечно, сколько надо, столько и живи! – радостно отозвалась дочь и зажмурилась. " Бинго!"

– Так, Ярослава, я не поняла, что у тебя произошло? Ты же всегда ноешь, если я больше недели живу в деревне?

– Ничего, мамуль, я просто как– то решила стать самостоятельнее, – суетливо парировала и закусила кончик облупившегося ногтя.

– Да неужели? Я надеюсь, ты там не любовь крутишь?

– А что если и да, – неожиданно выдала и осеклась. Показалось, пусть лучше мама поверит в эту версию, чем в ту, что происходит на самом деле.

– Да ничего, просто голову не теряй! Ты у меня такая неприспособленная, доверчивая, – мягко произнесла и на лбу выступила сеть взволнованных морщинок.

– Конечно, мам, все, пора бежать. Я позвоню на днях, как телефон куплю, сюда не звони, это чужой номер, – спохватилась, заметив лицо Лиса в дверном проеме.

– Хорошо, обязательно купи и будь на связи! – озабоченно произнесла женщина и кивнула.

– Люблю тебя, мамуля! – чмокнула напоследок и нажала кнопку.

Все это время Лис ходил по комнатам, словно обнюхивая возможные лазейки, приглядываясь к потенциальным источникам обогащения. Ясю это не смутило – привыкла. Вернувшись, она колдовала над столом так, словно была хозяйкой дома: заботливо положила всем макароны, колбасу и салат. Правда все получалось неловко, и Лис это откровенно отметил. Демонстративно поднимая кусок колбасы над тарелкой, он снял с нее защитную оболочку и красноречиво посмотрел на девушку. Яся перестала жевать и слегка покраснела. Надо же, так старалась сделать хоть что – то приятное старику, а вместо этого случился конфуз.

– Да ничего, я тоже забываю снимать, – махнул рукой дед и продолжил с аппетитом поглощать пищу. – Раньше и не было всех этих, – поводил вилкой над тарелкой, – Наша колбаса хрюкала в хлеву.

– Да уж, сейчас в этой колбасе и нет мяса, – согласилась девушка и состроила важное лицо.

– Вот именно, все изменилось. Раньше же разве поля наши возделывали укозглазые? Вот мне дочка стол купила, полюбуйтесь, сделали "китаезы" из нашего дерева. То есть мы сами не можем сделать, нам надо его продать за сто верст, а потом оттуда же выкупить.

– Так выгоднее, там они за три копейки сделают, здесь все пятнадцать сдерут, – не выдержал Илья.

– А честь где, а как же самим развиваться? Вы же скоро разучитесь делать все, что поколениями оттачивали. Только и умеете стучать по кнопкам, прости Господи! – свернул мутными глазами и покосился на Ясю.

– Я не согласна, иногда это эффективнее и прибыльнее, зачем усложнять? Каждому свое и наемники – это часть современного мира, – пытаясь погасить пыл хозяина, мягко возразила Ярослава.

– Вот поэтому в колбасе и нет мяса, – подмигнул Лис, прекрасно понимая логику старика.

– Дело говоришь, а ты кем работаешь? – перевел взгляд на парня и проницательно прищурился.

– Я… – растянул, пытаясь сформулировать ответ на этот неожиданный вопрос. – У меня свое дело.

– Ух ты оно как! И что же за дело такое, тоже стучишь по кнопкам? – лукаво улыбнулся старик.