Текст книги "Любовь авторитета или Плата за всё (СИ)"

Автор книги: Елена Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Зато на тебя, паскуда, я нашел достаточно! – прорычал Ян. Бересов ухмыльнулся.

– Только вот какая незадача, все доказательства – пленки, документы, – сгорели, Стрелок. Очень жаль. А еще, очень хреново сказался тот факт,– продолжил Бересов, обращаясь ко мне,– Что у нашего дорогого Яна с годами влюбленность к тебе не только не прошла, а просто приобрела какой-то маниакальный характер. И Ян, уже отчаявшись тебя получить по доброй воле, затеял свою игру. Он обратился ко мне с просьбой, а вернее с предложением – он мне Антона на блюдце с голубой каемочкой, а я держу какое-то время твоих родителей и не трогаю тебя. Я согласился, сделка вполне меня устраивала. Но тут, как назло, появляется информатор Стрелка и просит за очень интересную информацию денег. Я дал, чего ж не дать, я не жадный. И сдал он его со всеми потрохами.

– Ты все продумал правильно,– обратился он уже к Яну,– И Антона бы убрал, и меня бы посадил, и баба бы была с тобой, а ты бы еще звездочку на погоны получил. Только информатор у тебя оказался сукой, жадной до денег. У каждого своя цена.

Я стояла ни жива, ни мертва. Я даже не понимала, что же я чувствую. Все оказалось ложью? Все девять лет моей жизни – это ложь? Да, что там, девять лет! Вся моя жизнь от начала до конца – это ложь…. Отец – садист и лицемер, Антон – наркоторговец и убийца, а Ян – мент. Господи, как же трудно было открывать глаза.

Но я ведь готова поверить в то, что мой отец подонок, в то, что Ян является тем, кем является, но не готова и просто не хочу верить, что отец моего ребенка торгует наркотой.

В очередной раз Бересов ухмыльнулся, ухмылка вообще не сходила с его лица с тех пор, как мы сюда вошли.

– Поговори с ним, Лена, а потом я жду тебя в своем кабинете.

Да-а, его слова прозвучали не то, что двусмысленно, в них как раз был один единственный смысл. Я знала, для кого он их произнес, и уже видела изумление на лице Яна, которое медленно перерастало в тихую ярость. Бересов ушел, оставив рядом молчаливого охранника.

– Сама под него легла или он тебя заставил? – зло прохрипел Ян.

– А это имеет какое-то значение?

Его вопрос задел меня. Неужели он так плохо меня знает? По всей видимости, так же хорошо, как и я его.

– Никакого,– глухо пробормотал он в ответ,– У тебя все равно не было выбора.

– Выбор есть всегда, Ян,– твердо произнесла я,– Я могла убить его или себя, могла отдаться ему по своей воле или сопротивляться, а могла и ошарашить его каким-нибудь венерическим заболеванием, так, что он бы побрезговал ко мне притрагиваться. В общем, выбрать есть из чего. А вот ты себя проблемой выбора не утруждал.

– Это не так,– покачал он головой.

– Это правда? – тихо спросила я, глядя ему в лицо.

– Правда, – ответил он, но глаз не отвел.

– Почему?

– Почему что? Почему я сажаю таких ублюдков как он? – усмехнулся Ян.

– Почему ты так ненавидишь Антона?

– Он бандит и убийца.

– Ты не лучше! Предатель и лицемер! Работая столько лет под прикрытием, ты не раз нарушал закон! Почему именно Антон? Я только верхушка айсберга. Что между вами произошло?

Молчание длилось долго, настолько долго, что я подумала, будто он вовсе не ответит.

– Десять лет тому назад я только начал работать в ОБОП. У меня были все рекомендации к этому, тем более мой отец сам был майором местного ОВД. Придумали легенду, что я рано потерял родителей и остался с сестрой один. Тем более в родном городе друзей и знакомых не было, так как я уехал с матерью еще лет в шесть после развода родителей. Легенде поверили. Карьера шла вверх стремительно, я познакомился с девушкой. Все шло просто идеально, я даже подумывал, а не пожениться ли нам. Через какое-то время я начал замечать перемены в ней. Она стала угрюмой, злой, необщительной от нее прежней ничего не осталось, все чаще она куда-то пропадала. Я не дурак и понял сразу, в чем дело. В один из вечеров я проверил ее вены. Догадываешься, что я там увидел? Я выследил ее, мне жизненно необходимо, нужно было знать, какая тварь посадила ее на иглу. Очередную дозу она получила у меня на глазах. Я узнал, кому принадлежал этот притон. И взял его в разработку.

Во рту пересохло, дышалось с трудом. Ни к чему было называть имя, оно читалось в его глазах.

– Она жива?

– Наркоманы долго не живут,– горько усмехнулся он,– Тогда я почти излечился от боли. Но уже внедрился в банду Сизова. У меня была только одна цель – уничтожить эту тварь! В тот год я познакомился с тобой, ты дала мне надежду, что я еще не умер, что я могу жить не только ненавистью.

Ты не представляешь, что я пережил, когда узнал, что ты познакомилась с ним. Я боялся, что и ты пойдешь по ее пути, но Синица влюбился. Наркоманкой ты не стала, зато стала его женой.

– Антон знал кто ты?

– Конечно, нет. Но он знал причину моей ненависти. Уже, будучи одним из боевиков Сизова я встретился с ним случайно на одном сходняке. Я не выдержал, рассказал, что знаю, кто он, что по его вине погибла моя девушка. Он ничего не сказал в свое оправданье, более того, он просто на просто ее не знал! Понимаешь, не знал! Для него люди – мусор! Тогда я пообещал, что использую все шансы, чтобы его уничтожить.

– Я была и есть этот шанс.

– Я не хотел использовать тебя.

– Но использовал! Какой же ты лицемер, Ян! И это ты меня учил быть честной, когда сам просто утоп в собственной лжи! Я не смогу больше верить.

Ян пристально смотрел мне в глаза, будто пытаясь что-то найти в них. Я пылала праведным гневом и, в то же время, боялась. Невозможно было сказать, что во мне играло сильнее.

– Правильно, девочка, не доверяй никому,– тихо сказал он,– Если бы ты знала, сколько раз мне хотелось признаться тебе в том, кто я есть на самом деле, сколько раз я одергивал себя, лишь бы только не видеть презрения в твоих глазах. Я не мог сказать правду дочери Казанцева.

– Ты не мог сказать правду дочери Казанцева, но ты мог сказать мне, той, которая была с тобой до Антона,– отрезала я,– Все было бы по-другому.

– Было бы то же самое, только тебя бы здесь не было.

Он вдруг замолчал и побледнел так сильно, что это стало видно даже через многочисленные раны и ссадины на его лице.

– Выходит, я рискнул тобой. Рискнул и проиграл. И я молюсь, возможно, в первый раз в жизни по – настоящему, чтобы Бересов не тронул тебя. Иначе, я сам вложу пистолет в его руки, чтобы он пристрелил меня, как бешеную собаку…Я сделал кучу ошибок. И ты, наверное, права, говоря, что я не лучше Синицы…

Он умолк и больше не заговорил со мной. А мне предстояло вернуться к Бересову и попытаться узнать, ради чего он устроил этот спектакль.

Я открыла дверь, ведущую в кабинет Бересова, и решительно шагнула внутрь.

– Теперь вы окончательно меня добили или же ожидаются еще сюрпризы? – выпалила я, глядя ему в лицо.

Бересов удивленно на меня посмотрел или же сделал вид, что его удивлению нет предела. Везде ложь от начала до конца, все лгут, все и про все.

– Считаешь, что мне это доставляет удовольствие?

– О, да! – с вызовом бросила я. – Сколько еще меня будут здесь держать, Сергей? Через сколько дней вы убьете меня, Яна, Антона? Мне кажется, я имею право знать!

Бересов медленно поднялся из-за стола и взгляд его васильковых глаз уже не был снисходительным, как до этого момента.

– Ты не пустышка,– он цинично улыбнулся, – И ты права, мне доставляет это удовольствие.

В его голосе было что-то такое, что испугало меня и сбило всю боевую спесь.

– Я передумал,– через секунду объявил он властным голосом. – Я не верну тебя Синице.

Бух. Сердце ухнуло вниз и забилось, в предсмертной агонии.

– Пожалуй, и Митяю я тебя не отдам. Он не оценит, что у него в руках.

Он вдруг посмотрел на меня, будто впервые увидел, долго и пристально.

– И почему мне раньше не пришло это в голову? – пробормотал он себе под нос.

Смысл его слов доходил до меня с трудом. Бересов же улыбался так, словно перед ним была не я, а редчайший музейный экспонат.

– Имеешь право знать, говоришь? – переспросил он и неожиданно засмеялся. – Есть у меня один клиент за границей, который все сетует на вялость и флегматичность русских рабынь. Ни одна ему еще не угодила, – он снова засмеялся,– Но ты! Ты не такая, девочка моя, ты будешь драться, и кусаться до последнего. Самое интересное, что он просто помешан на русских и предлагает очень неприличную сумму.

Я стояла, кажется, мне не двинуться с этого места в ближайшие сто лет, а лучше двести.

– Что? Что вы такое говорите? Вы бредите?

Что это, Господи? Конец моего пути? Или какая-то дурная шутка? Бересов улыбался всеми тридцати двумя зубами, и мне казалось, что вот сейчас он произнесет: "Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера!" Но камеры не было и Бересов не шоумен, и я к нему не в гости пришла.

Что мне делать? Переубедить? Вряд ли возможно, когда его глаза так хищно сверкают, как у коршуна перед добычей. Выиграть время? Но кто мне поможет? Полумертвый Ян? Антон? Он не спешил возвращаться, и я не могу его винить за это, он защищает сына, если меня не станет, то он единственный кто останется у Кирки... Но, черт побери, я виню его! Он должен вернуться! И спасти меня, вырвать из хищных лап Бересова!

Нужно посмотреть правде в глаза. Я не принцесса из замка, а он не доблестный рыцарь. Он не вернется.

Откуда-то появился Митяй, которого я благополучно не видела в этот день. Прошел всего лишь день, а перед глазами промелькнула вечность. Мой взгляд на мир изменился всего лишь за день.

– Митяй, подготовь девочку.

Митяй послушно кивнул и самодовольно усмехнулся. И я очнулась.

– Вы задумали это гораздо раньше, я права? – спросила я у Бересова,– Вы не собирались отдавать меня Антону. Все это время вы знали, для чего я здесь.

– Браво, Лена. Наконец-то дошло. Я знал, что рано или поздно догадаешься,– улыбнулся Бересов.

– Просто ценный экземпляр,– хмыкнул Митяй.

Я невольно оглянулась на него. С лица Митяя не сходила гнусная ухмылка, но глаза были очень серьезными.

– Вы далеко пойдете, – с отвращением бросила я Бересову.

– Ты даже не представляешь насколько далеко, – ответил он.

Митяй взял меня под руку и вывел из его кабинета. До места моего заключения мы шли молча, что было удивительно для не в меру наглого и хамоватого садюги. Лишь, когда мы зашли, он открыл рот.

– Твоего нового хозяина будут звать Ноэль. И твоя спесь, и высокомерие сыграют нам на руку. Он любит, когда бабы дают ему отпор.

– Нового хозяина? – переспросила я хладнокровно,– А у меня был старый?

– Не прикидывайся, ты знаешь, о ком я говорю.

– Антон был мне мужем, а не хозяином. Ты хоть чувствуешь разницу?

Митяй неожиданно взорвался:

– Да иди ты к черту, твою мать! Чувствую ли я разницу! Разница есть – была бы ты нормальной женой, не завела бы себе любовника, да еще и мента!

Ого! А Митяй-то у нас оказывается "высоких моральных принципов"!

– А чего это тебя так сильно задевает? – продолжала я, хотя рисковала по страшному – не ровен час и он прибьет меня, как надоедливую муху и плевать ему будет на деньги. Или не плевать?

Митяй совсем изменился в лице, видать, я единственная кто осмеливался говорить с ним в подобном тоне. Секунду он смотрел на меня, и на лбу было написано большими буквами – сейчас убью. А потом вылетел, как пуля. И чего это с ним? Я, конечно, знала, что он придурок, садюга и сволочь, но его поведение все же было странным.

Долго ждать мне не пришлось. Он вернулся с абсолютно спокойным лицом. Видимо пар выпустил на ком-то другом, странно, что не на мне. Хотя я теперь товар, а товару нужен соответствующий вид.

– Не могу сказать, что я по тебе успела соскучиться,– заявила я, Митяй хмыкнул и странно на меня посмотрел, наверное, приценивался. Я лихорадочно думала. Помощи мне ждать не от кого, так что остаётся надеяться только на себя. А вот что я могу – это вопрос. Драться и стрелять я не умею, да какое там, я даже водить машину не умею.

– Ну, что, цыпочка, раздевайся,– мерзкая ухмылочка расползлась по всей физиономии.

Я вздрогнула, и глаза на него вытаращила.

– Сдурел?

– Нужна ты мне, у меня бабы и красивее есть,– фыркнул он и даже глаза закатил,– Осмотр товара, дура.

– А если не разденусь? – решила уточнить я.

– Тогда придется товар немного подпортить, – грозно ответил он.

Я обреченно вздохнула. Конечно, раздеваться перед этим кровососом не было никакого желания. Да и в одежде я чувствовала хоть какую-то защищенность, но, твою мать, но.

Я быстро скинула свои шмотки, всем сердцем желая этой скотине сдохнуть в адских муках. Митяй не спеша осматривал меня, но тут его глаза изумленно расширились, и он ругнулся так, что у меня возникло острое желание проверить, не выросла ли у меня третья нога или, к примеру, хвост.

– Что это, твою мать?

– Где? – не поняла я, сначала убедившись, что лишней ноги и хвоста нет.

– Вот,– указал он на живот.

– Пирсинг, в 13 лет сделала, когда за границей с отцом была.

– И колечко там приобрела?

– Нет, колечко подарок.

Что он никогда пирсинга не видел? Сейчас это и у нас в моду вошло.

– От кого?

– Какая разница,– отмахнулась я.

– Просто скажи от кого и все! – заорал он.

– У отца есть друг, – начала я рассказывать, лишь бы отвязался,– Дядя Боря, он занимается ювелирным делом вот он мне колечко и презентовал на шестнадцатилетние, между прочим, эксклюзив, дядя Боря больше такого никому не делал.

– Делал,– тихо и хмуро произнес Митяй.

– Кому? – удивленно ляпнула я, а потом вдруг поняла, что Митяй знает его. Дядя Боря был моим крёстным. Только я совсем не понимала, причем тут он.

– Одевайся,– хмуро произнес Митяй и даже отвернулся, чем несказанно меня поразил. Меня, естественно, долго упрашивать не пришлось.

– А ты кем ему приходишься? – буркнул Митяй все еще стоя ко мне спиной.

– Крестницей.

Он снова витиевато и длинно выругался.

Что-то тут было не чисто, и надо бы это выяснить. Что-то пошло не так для них, и это откровенно радовало. Каким– то образом это «не так» подразумевало дядю Борю. В следующую минуту Митяй подорвался и буквально вылетел из комнаты, никак черти вынесли. Но, по всей видимости, долго вдали от меня находиться он не мог, поэтому весь оставшийся вечер я постоянно видела его морду. То спросит какую-нибудь чушь, то покушать принесет, то просто слоняется по комнате из угла в угол. Под конец его метаний я не выдержала.

– А ты, часом, не заболел? – осведомилась я, глядя на него с неприязнью.

– Заткнись.

Лаконичный ответ, не придерёшься, и главное начисто отбивало охоту дальше расспрашивать. Лоб его сморщился, видать напрягал он свои полторы извилины до основания.

– И когда же сие знаменательное событие произойдет? – подала я свой голос.

Он прервался от раздумий и непонимающе на меня посмотрел.

– Встреча с хозяином,– терпеливо пояснила я.

– Через неделю,– ответил он и снова углубился в себя.

Митяй был не похож сам на себя, а я даже представить не могла, что же для меня лучше – чтобы он молчал как сейчас и не донимал меня, или же, чтобы орал, как потерпевший, тем самым выдав мне какую-нибудь лишнюю информацию. Немного поразмыслив, я решила, что лучше пусть орет и надо бы к нему основательно придраться. Но вот вопрос – к чему-придираться-то? Так чтобы за живое задело, но и так чтобы он меня в порыве гнева не прибил. Надо признать, что, несмотря на скверный характер, мужик он был спортивного телосложения, видимо, ни один день в качалке провел, и достаточно симпатичный. Так что внешность отпадала сразу. Ну а цепляться к интеллекту Митяя будет только самоубийца. По крайне мере я на такое не решаюсь. Но через два часа его напряженного раздумья и метания по комнате, я решила попробовать, так как наблюдать дальше его рожу не было никаких сил.

– Ты никак теорему Ферма в уме решаешь?

Он бросил на меня взгляд исподлобья, но ничего не сказал.

– Или же возьмём круче: думаешь над глобальным вопросом, что появилось раньше курица или яйцо! – не угомонилась я.

– Ты когда-нибудь молчишь?

– Только по праздникам, мужским, из уважения,– изрекла я с умным лицом.

Митяй неожиданно весело хмыкнул, чем здорово напомнил мне нормального человека, и спросил без злости:

– Ты, вероятно, по бабьей своей глупости, думаешь, что я идиот?

– Нет,– вдруг испугалась я.

– А я к твоему сведенью закончил физмат.

– Это ж как тебя угораздило в бандиты то податься? – обалдело спросила я.

– «Я бандитом стать хочу, пусть меня научат», читала Агнию Барто в детстве? – и хохотнул, опять – таки по– человечески.

Но как оказалось, самое интересное было впереди. Ночью я не могла сомкнуть глаз ни на минуту. Все так странно и нереально. Бересов со своими философскими замашками, а теперь Митяй почти в человеческом облике.

Прямо надо мной послышался топот ног, где-то снаружи взревел мотор машины и через секунду все смолкло. Кто-то в спешке, среди ночи уехал. К чему бы это? Еще через пять минут кто-то вставил ключ в мою дверь и начал открывать. Я присела на кровати, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешной тьме. Изумлению моему не было предела, когда на пороге я увидела Митяя. Я уже хотела заголосить от страха, так как любой поймет, зачем мужик среди ночи к бабе прокрадывается, но Митяй приложил палец к губам, делая мне знак молчать. Это уже совсем ни в какие ворота не лезло, и я не закричала. В принципе я понимала – ори не ори, а никто мне здесь не поможет.

– Идем. Тихо. Свет не включать,– прошептал он четко и взял меня за руку.

Мы чуть не натолкнулись на охранников, идя по длинному коридору. Митяй вовремя меня втолкнул в мужской туалет, в кабинку и сам туда втиснулся. Кабинка была узкой для двоих, и мы были прижаты друг к другу так, что становилось трудно дышать. В туалет зашел один из охранников и поочередно начал открывать кабинки.

– Да тебе, наверное, послышалось! – раздался голос второго.

Мы переглянулись с Митяем, и я поняла, что все – мы пропали, и никакая сила нам не поможет. Меня убьют и его тоже, и я так и не узнаю, из-за чего он решился мне помочь и помогает ли? Вдруг это еще один хитроумный план?

– Оголи грудь,– шепнул он мне на ухо.

– Чего? – спросила я одними губами, но он не стал повторять, а повел себя странно. Он спустил штаны, сам расстегнул мне блузку, задрал юбку и закинул мою ногу к себе на талию, придерживая рукой.

И в этот момент дверь кабинки распахнулась. Митяй резко обернулся к обалдевшему охраннику, уткнув мое лицо себе в грудь так, чтобы не было видно. И до меня наконец-то дошло, зачем он все это проделал.

– Закрой дверь, твою мать! – рявкнул он, и охранник поспешил исполнить приказ.

– Извини, Митяй, мы думали, кто чужой ходит,– оправдывался тот,– Вы бы шли куда-нибудь, в более подходящее место.

И ушел, а у меня от облегчения аж ноги подкосились.

– Спасибо, – тихо пикнула я.

Митяй злобно на меня смотрел, но не долго. Приведя себя в порядок, мы двинулись дальше, и зашли в какую-то комнату. Митяй повернул замок в двери.

– Слушай меня внимательно, сейчас нам нужно пройти через пост охраны, иначе никак. И я должен вести себя как обычно, а это значит, я буду лапать тебя где угодно и как угодно. Для охраны ты шлюха, которую я снял. Поэтому если ты заорешь или влепишь мне пощечину нам крышка. Поняла меня?

Я молча кивнула.

– Когда выйдем из здания, я проведу тебя на стоянку, возьмешь ключи от белого жигуленка, номер А 394 МА, запомнила? Поедешь в клуб Азалия, бензин полный бак, должно хватить. Батя уехал, поэтому хватятся тебя только к утру. Когда приедешь в клуб, найди Алика и скажи, что ты от меня. Тебе помогут выбраться отсюда.

– Я не умею водить машину.

– Вот черт!

– Отпусти Яна. Надеюсь, он в состоянии вести.

– Чокнулась? Мне из-за тебя башку оторвут, а за мента вообще четвертуют.

– Господи, физмат закончил, а соображалка где? Вот и свалишь все на него и на охрану.

– Может, ты и дело говоришь,– после минутного молчания сказал он, – Но предупреди своего мента, если покажет свой нос в области, второй раз ему так не повезет. На него все братки взъелись, сама понимаешь, суку хотят замочить.

Я кивнула.

– А как я пройду, меня охрана в лицо знает…

– Обижаешь,– протянул он и кинул мне в ноги спортивную сумку.

Уже через пять минут на мне был черный парик, килограмм косметики, и униформа девочек по вызову.

Выходило так, что это не помрачнение ума, а Митяй основательно готовился.

– Почему ты мне помогаешь?

Митяй невесело усмехнулся.

– Должок за мной один перед твоим крестным.

– Видно очень большой должок, раз ты головой рискуешь.

– Соображаешь, – потянул он,– Если бы не твое колечко, то готовилась бы ты сейчас к отлету в Карловы Вары, к Ноэлю. Таких колечек пока два – один у тебя, другой у меня. Дядя Боря твой мне жизнь спас, когда я на зоне отдыхал. Сдружились мы с ним. А на волю вышли, он мне такое колечко дал, как талисман, и сказал, что если увижу я такое колечко на ком-нибудь другом, то это его человек, и помочь я ему должен, если в переплете каком окажется. Кто ж знал, что этот человек – ты.

Вот это подарок! Выходит, дядя Боря теперь и мне жизнь спас. Ай да дядя Боря!

– Двинулись,– решительно сказал Митяй, и я уже ничего не страшась, покачивающейся походкой пошла в сторону выхода из клуба.

Уже ближе к охранному пункту Митяй заголосил дурным голосом: «Где мои семнадцать лет, на Большом Каретном…», а я пьяно хихикала, держась за его руку. Митяй шлепнул меня по заднице и полез рукой под майку с глупым возгласом: «А ну, покажи, чего у тебя там!» Краем глаза я видела, что охрана вовсю смотрит на нас, но настороженности не проявляют, видать не первый раз Митяй сюда девок таскает. Я слегка треснула Митяя по рукам и пьяным голосом провозгласила: «Требую чаевых!». «Сейчас будут тебе чаевые!» – гоготнул Митяй и полез под юбку. Охранники заржали.

– Митяй, что – то мы не видели, как ты ее сюда проводил,– высказался один.

Вот везет же, на такого дотошного нарваться!

– А это вопрос к вам, пацаны,– ухмыльнулся он,– Каким образом через вас смогла пойти размалёванная проститутка.

Мальчики впали в раздумья, но Митяй не собирался на этом останавливаться.

– Ну что языки проглотили? – раздался его громовой голос, – Хреново работу исполняете! Когда пересмена?

– Через полчаса,– ответил виновато один из них.

Митяй бросил на них испепеляющий взгляд, и мы, наконец-то, вышли из клуба.

На стоянке было тихо и темно. Охраны здесь не было, как ни странно. По всей видимости, Бересов не особенно переживал за угон машин, и правильно делал – какой же дурак решиться угонять тачку именно у него?

Митяй вложил мне ключи от беленькой пятерки.

– О машине не беспокойся, но и перед ментами ее особо не засвечивай. Бросишь неподалеку от клуба.

– А Ян? Ты с ума сошел! После твоей тирады охрана родную мать не пропустит! Что ты им скажешь?

– Ничего,– хмыкнул он,– Сейчас пересмена и минут 15 на посту будет проходной двор. Я успею. Залезь в машину и закройся изнутри. И никакой самодеятельности!

Я, подбоченясь, посмотрела на него, ишь, раскомандовался!

– Смотри, сейчас будет продолжение шоу,– напоследок бросил он мне.

А вообще мне дико везло, что мне несвойственно. Или все-таки есть на свете справедливость? Но если она есть, а Антон наркоделец, то очень возможно я скоро буду неофициальной вдовой.

Минут через десять, у охранного пункта послышался пьяный гогот и, вскоре, я увидела двоих новых охранников. Пересмена.

– Серега, ну и нахреначился же ты! Смотри, Митяй тебя увидит, и об официальном увольнении ты будешь только мечтать,– сказал один из охранников на посту пришедшему парню. Тот скалил зубы, пытаясь изобразить улыбку, но у него это плохо получалось, а при имени моего неожиданного спасителя, совсем загрустил.

– Да, ладно! Митяй в отключке, сам не трезвее нашего. Мужики, пошлите, лучше по рюмашке долбанем?

– Ну, уж нет, – возразил один из них, – Вы идите, а я лучше поработаю.

– Да, ладно, Стас, никто не сунется. Какой дурак решиться, а?

– Я все сказал.

Положение нужно было спасать. Если бы этот Стас ушел вместе с остальными, то Яну с Митяем было бы легче пройти. Но уходить он не собирался, а вот проблем мог создать уйму.

Я вышла из машины и неровной походкой двинулась в сторону охранника.

– Скучаем? – спросила я зазывно.

Стасик малость обалдел от моего появления, но быстро пришел в себя.

– Даже не представляешь, как,– и улыбнулся во всю физиономию.

– А про меня забыли,– скорчила я обиженную мину и встала перед ним так, чтобы он смог меня разглядеть. И он разглядел.

– Сколько берешь?

– Тебе бесплатно,– хохотнула я,– Акт доброй воли, ты меня только домой потом отвези.

– Не вопрос,– улыбнулся он и двинулся ко мне.

Пока мы шли в сторону его комнатенки, я удивлялась, насколько все просто – помани мужика, раздвинь ему ножки, и он забудет про то, что за пять минут удовольствия придётся расплачиваться собственной шкурой.

Сейчас я тихо радовалась. После рождения сына Антон заставил меня выучить один прием. Я отрабатывала его несколько месяцев под неусыпным взглядом Тошки и вовсю злилась на него за это. И сейчас знание этого приема очень мне помогало. Всего лишь требовалось найти нужную точку на теле человека и с силой нажать, и все, разбудить его смогут только через несколько часов. Мне бы ее найти, не опоздать.

Стас начал с поцелуев, меня начало воротить от всей души, но я заставила себя сосредоточиться и начать нащупывать эту точку чуть повыше ключицы.

Через минуту он рухнул ко мне в ноги, а я побежала обратно.

Столкнулась я с Митяем, который почти тащил на себе Яна уже у машины. И не дав ему времени заорать на меня сказала:

– Один охранник никак не хотел уходить. Пришлось его ликвидировать.

Глаза Митяя округлились до безобразия.

– Чего?

– Спит он в своей будке, к утру очухается.

Теперь они оба уставились на меня, как на инопланетянку.

– Вести машину сможешь? – спросила я у Яна, не желая терять времени.

– Смогу,– похрипел тот и, хромая, проковылял к машине.

– Митяй! – окликнула я уходящего не то врага, не то друга,– Не думала, что скажу тебе это, но спасибо.

Он ухмыльнулся и ответил:

– Сочтемся.

Почему-то в этот момент я поняла, что все – где бы наши дорожки не пересеклись, он всегда мне поможет, и я ему помогу, и дядя Боря тут уже не причем.

Долгие сутки подходили к концу, вовсю светило предрассветное небо, и Ян выжимал все силы из старенькой пятерки. И молчал.

– Мне кажется, за эти сутки я постарела лет на десять,– первой заговорила я.

Он мельком взглянул на меня, заплывшим от побоев лицом и ничего не ответил.

– Ты мне должен. Сгнил бы ты там и вонять начал через пару дней без меня.

– К чему клонишь? – все-таки спросил он.

– Оставь нас с Антоном в покое.

Он как-то зло рассмеялся и спросил:

– А ты ему нужна?

На этот раз промолчала я. Вот это и предстоит выяснить – нужна ему или нет. Претензий друг к другу у нас накопилось много. Мне нужно будет доказать ему, что я врала тогда, спасая его.

А себе доказать, что мне нужен ублюдок, торгующий наркотой.