Текст книги "Поверить в чудо-3 (СИ)"
Автор книги: Елена Сарафанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
– Вот для чего нужна косметика, – проворчала Ольга и начала быстро закрашивать свою красоту. Затушевала тоником кожу, светлой помадой покрыла губы, а затем аккуратно припудрила всё лицо, не забыв про брови и ресницы. – Ну как? – спросила у Сокоры.
– Другой человек, – ахнул он, – незаметная такая пай-девочка.
– Что и требовалось. Одеваемся и на выход.
Послушник Алексей злился. Что за фифа уселась на заднее сиденье его автомобиля? Не его, правда, монастыря, но всё равно... Девчонка уверенно и спокойно представилась, уточнила маршрут и рассказала о нём своему мужику и теперь тот едет позади, типа их охраняет. И зачем это всё нужно? Кто такая эта девица?
– Целительница, – услышал за спиной тихий ответ. – Еду спасать отца Михаила.
– Я ничего не говорил, – встрепенулся Алексей.
– Думаешь громко, – ответила девушка ехидно. – И не нужно оборачиваться, на дорогу смотри.
А потом она включила телефон.
– Отец Иона, ну что там?
– Без изменений.
– Как вы представляете себе моё появление в мужской обители?
– Я уже распорядился перенести Михаила в привратницкую, благо есть крытый переход, так что предупреди Лёшу, чтобы подъезжал к боковой калитке. Вы где сейчас?
– Переехали Днепр и уже на набережной.
– Значит, будете через десять минут. Я вас встречу.
– Хорошо. Алексей, – обратилась Ольга к водителю. – Отец Иона сказал, чтобы вы парковались у боковой калитки.
– Понял.
В темноте ночного переулка, куда завернул автомобиль, ярко светилось пятно открытой двери. На Ольгу, выскочившую из машины, отец Иона, здороваясь, накинул большой плащ с капюшоном, а потом, взяв за руку, провёл её узкими коридорами до двери привратницкой. В комнате, куда перенесли отца Михаила, было жарко натоплено, рядом с больным толпилось несколько монахов, истово молясь о выздоровлении товарища, а в углу, у двери, сидел ещё один монах – пожилой, нахмуренный, в пышной дорогой рясе. «По-видимому, кто-то из начальства», – решила Ольга. (При всей своей вере и уважению к священникам, она никогда не интересовалась церковной иерархией).
Взглянув внимательно на Михаила, девушка рассерженно зашипела – грудь больного окружала "чернота", сдавливая его тело, словно удав.
– Отец Иона, нужно, чтобы все отсюда вышли, – тихо сказала Ольга.
– Так уж и все? – грозно спросил от двери, сидевший там "начальник".
– Это наш игумен, Афанасий, – сказал Иона.
– Вы и отец Афанасий остаётесь, остальные – на выход. И быстро! Пожалуйста, – обратилась девушка к игумену. – Всё очень серьёзно.
Повинуясь рыку "начальства", комната опустела.
– Я прошу прощения, если буду вести себя неканонически, – сказала Ольга (игумен на это лишь фыркнул), – потом меня отругаете за неподобающее поведение, а сейчас просто молитесь. Будут вопросы – объясню по ходу дела.
Она сбросила плащ и растёрла, холодные с мороза, руки, попутно снимая с них браслеты. "Эх, нужно было дома их оставить", – подумала с сожалением. – Теперь пропадёт блокировка". Затем обошла кровать, тихо прошептала молитву, прося о помощи больному, и осторожно прикоснулась пальцами к вискам отца Михаила.
– Он не в коме, – девушка говорила, закрыв глаза. – Он здесь, почти на поверхности, просто сил сказать об этом совершенно не осталось.
Она открыла глаза и встретилась с изумлённым взглядом игумена.
– Что?
– Ты светишься, – прошептал монах. – Как такое может быть?
– Вы видящий?
Тот кивнул головой.
– Значит, видите и эту «черноту», – утверждающе сказала девушка. – Почему же ничего не сделали?
– Не могу, не дано.
– Мы молились, Оля, – вступил в разговор отец Иона. – Вся братия молилась о выздоровлении Михаила. Но лишь сегодня игумен Афанасий в сердцах проговорился о "черноте". Поэтому я и вызвал тебя. Раньше ведь думал, что Мишина болезнь – какая-то разновидность гриппа. Мало ли чем можно заразиться от прихожан, особенно в праздники, когда в храме за день бывает столько народу...
– А по телефону почему не сказали?
– Не мог.
– Лишние уши, понятно. – Она отступила от кровати. – Значит, так. Всё, что мне пока нужно – это большой таз освящённой воды. Быстро.
И тут вдруг резко встал игумен.
– Сейчас всё будет.
Он вышел в коридор, рявкнул, отдавая приказ, стоящим под дверью монахам, а через минуту, получив желаемое, дал команду всем разойтись по кельям молиться о выздоровлении брата Михаила.
– Очень правильно, – выдохнула Ольга.
– Надо же... – удивлённо сказал отец Иона. – Наш игумен, вообще-то, человек очень недоверчивый, а сразу так к тебе проникся.
– Ты просто её не видишь, – проворчал от двери Афанасий. – «Белая» такой силы не может не внушать доверия.
– Почему? – полюбопытствовала Ольга.
– Потому что эта благодать просто так не даётся. Чем больше людей "белый" исцеляет, чем больше борется, не жалея своих сил, за каждую душу, тем сильнее становится сам. А судя по сиянию Ольги, этих душ уже набралось немало.
– Она каждый день исцеляет, – похвалился Иона. – И, как правило, тайком. Хотя, думаю, твои больные, Оля, догадываются, куда деваются их болячки.
– Мы потом поговорим, ладно? – отмахнулась девушка. – А сейчас внимательно слушайте. Я открою окно, надо ведь куда-то выгонять эту заразу, – и девушка кивнула на "черноту". – Будет холодно, но придётся потерпеть. Вы, двое, отходите к двери и истово молитесь, молитесь вслух, ибо молитва сейчас будет вашей единственной зашитой.
– Молитва, изначально, защита любого человека, – заметил Афанасий.
– Старайтесь не прерываться ни на секунду.
– Поняли. А ты?
– А я буду сражаться здесь, – и девушка, вновь положив руки на виски отца Михаила, кивнула. – Начали.
"Отче наш, сущий на небесах...", – под негромкий речитатив мужских голосов Ольга занырнула вглубь Михаила и принялась тщательно обследовать его изнутри. ""Черноты" здесь нет, – определила. – По-видимому, его силы хватило, чтобы не впустить заразу внутрь, но на этом всё. Как же святой отец так вляпался? Ведь, наверняка, понимал, что с ним... Хотя? Жить в монастыре – это, как пребывать в стерильной палате, когда всегда уверен в своём здоровье и здоровье окружающих. Вот и расслабился Михаил, поверив в собственную неуязвимость, оттого и не понял, почему заболел. Но откуда взялась эта зараза? Не из монастыря, исключено. Значит, святой отец выходил в город, где и столкнулся с «чёрными». Чем же он их так достал? А игумен? Разве не видел, что его монах вляпался в «черноту»? Вопросы-вопросы... Ладно, об этом потом, а что делать сейчас? Я ведь не умею изгонять зло, как бабушки. Зато у меня есть сила. А если ею поделиться с Михаилом...?"
И Ольга начала наполнять монаха "белизной". На глазах видевшего игумена, истово шептавшего молитву, начало твориться великое таинство – Михаил постепенно засветился, словно лампа в тысячу ватт, и этот свет всё прибывал и прибывал, затмевая собой свет люстры и многочисленных свечей в комнате. А Ольга, наоборот, заметно бледнела, будто остывая на морозе у открытого окна, несколько раз даже качнулась, но руки от висков больного не отняла.
"Остановись, ты убьёшь его, – вдруг тихо проговорил рядом женский голос. – Зло и так уже ослабело, забери его и выбрось в воду". Девушка, подчинившись приказу неведомого голоса, протянула руки к груди Михаила и с силой дёрнула на себя "черноту", сматывая её в большой комок, а затем опустила в таз с освящённой водой. "А теперь забери свою силу обратно, пока она не навредила больному. Втягивай быстро, словно вдыхаешь на полную грудь. И не бойся, если что – я помогу".
И Ольга "вдохнула", да так, что на несколько секунд оглохла от какофонии в собственном теле. "Умница!" Порыв холодного ветра пронёсся по комнате, заставив танцевать огоньки свечей, но при этом ни одна из них не погасла, а игумен Афанасий отчётливо осознал – всё, таинство окончено, "черноты" на Михаиле больше нет.
– Окно закрыть, – деревянным голосом сказала девушка, – воду из таза аккуратно вылить в канализацию и всё хорошо промыть, меня не трогать, пока не очнусь. Потом горячего сладкого чаю и бутерброд..., – она неловко опустилась на колени и прилегла на коврик у кровати больного. – Повторяю, меня не трогать.
Они всё-таки нарушили распоряжение Ольги, подложив ей под голову подушку и укрыв тёплым одеялом. Игумен собственноручно избавился от проклятой воды, а таз аккуратно упаковал в несколько целлофановых мешков и приказал вынести его в мусорный бак. Потом они с Ионой хлопотали у постели очнувшегося отца Михаила, шепотом рассказывая ему о произошедшем, а тот всё пытался свесить голову с кровати, чтобы посмотреть на свою спасительницу, беспокоясь как она.
– Девочка столько силы через себя пропустила, неудивительно, что ослабла вконец, – ворчал Афанасий, усевшись на стул возле Ольги, – не дёргайся, Миша, я слежу за ней. Ты лучше расскажи, откуда принёс в обитель «подарок», да ещё такой силы, что наше святое место не могло от него избавиться?
– Ещё не понял. Потом, когда приду в себя окончательно, всё подробно вспомню и расскажу.
– Прости, я виноват перед тобой, – покаялся вдруг игумен. – Эти праздничные дни такие суматошные. Когда мне сказали, что ты приболел, я, каюсь, даже внимания не обратил.
– Так ведь многие братья грипповали, – заметил отец Иона. – Я тоже несколько дней ходил с насморком и пил таблетки.
– А потом я увидел тебя мельком, Миша, – продолжил Афанасий, – но беды не заметил, всё суетился – то гостей принимал, то сам постоянно был в разъездах... А уж когда увидел, решил немного подождать, уверенный, что стены монастыря сами изживут отсюда «черноту». А она лишь с каждым днём становилась всё сильнее. Моя вина.
– Да я сам слепец, – вздохнул Михаил.
– И Ольги в городе не было, – добавил Иона.
– А ты откуда её знаешь? – вдруг строго спросил игумен. – И почему молчал о ней? Такое чудо прятал ото всех, это же не девушка – сокровище.
– Потому и прятал, – хмуро ответил Иона. – Ольга приказала. А я своей спасительнице перечить не мог, да и не хотел.
– Обещаю, дальше меня новость не пройдёт, Христом Богом клянусь, – перекрестился на образа игумен. – Рассказывай.
Иона покряхтел, переглядываясь с отцом Михаилом, но потом всё-таки рассказал о том, как Ольга его летом спасла, практически вернув с того света, и попутно вылечив его больную печень и почки. Михаил же поведал, как увидел отпечаток "белой" ладони на сердце товарища и как разыскал больницу, где работает девушка.
– Мы встретились, я поблагодарил за спасение, Миша удовлетворил своё любопытство, – закончил рассказ Иона. – Собирались повидаться ещё раз, чтобы подробно расспросить Ольгу о её даре, но не получилось. То мы были заняты, то у неё дежурства, а потом она открывала свой массажный кабинет...
– Не понял, – удивился игумен.
– Девочка – костоправ от Бога, а вместе с позвоночником, уверен, она пациентам ещё и здоровье возвращает.
– Интересно, – покряхтел Афанасий, потирая собственную спину.
– Попросите – и вашу спину приведу в порядок, – отозвался с пола девичий голос.
– Оля, доченька, очнулась наконец! – всполошился игумен. – Сейчас-сейчас... Иона, быстро кипяти чайник!
– Уже завариваю, – кинулся к столу монах.
Через минуту, присев к столу, Ольга пила обжигающий сладкий чай, заедая его вкусным монастырским хлебом с маслом и сыром.
– Ничего более калорийного среди ночи не нашли, – покаялся Иона.
– Мне хватит.
Пока девушка трапезничала, монахи, сидящие рядом, рассматривали её с нескрываемым любопытством.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался игумен.
– Сносно.
– И...?
– Минутку, – она допила чай, поблагодарила, а затем подошла проверить своего пациента. Дотронувшись к вискам Михаила, занырнула вглубь его естества, быстро всё осмотрела и вынесла вердикт:
– Всё хорошо. Есть, конечно, места, где можно подправить и кое-что подчистить, но это не срочно.
Ольга повернулась к игумену.
– Так как на большее я сейчас не способна, предлагаю вам троим посетить мой кабинет частным образом. День согласуем по телефону. А время... Можно или в начале приёма, то есть в 6-7 утра, или в конце, где-то в восемь вечера ...и до упора, – девушка улыбнулась. – Тогда и поговорим. А сейчас мне пора. Отец Иона, проводите?
– Конечно, Оля.
– Подожди, – потянулся с кровати Михаил. – Спасибо, доченька, спасла меня от верной смерти. – Он ухватил руку Ольги и поцеловал её. – Огромное спасибо.
– Не нужно, – смутилась девушка.
– Спасибо, Ольга, – поклонился ей и отец Иона. – За моего товарища, да и за меня тоже, ещё раз.
Тут девушка шагнула к игумену, вежливо склонила перед ним голову и прошептала: "Благословите, отче".
– Ты сама – благословение, – ответил ей Афанасий, но всё же перекрестил её троекратно и прошептал над ней короткую молитву. – Храни тебя Бог, Ольга.
– Он всегда со мной, – ответила она. – До встречи, отче.
– Ну и ночь была, – зевнул уставший отец Иона, открывая калитку. – Уже рассвело.
– Хорошо, что у меня ночное дежурство, есть время выспаться, – зевнула "в ответ" и Ольга. – Не провожайте меня дальше.
– Ну да, тебя же машина ждёт, ты говорила.
– Вон и друг встречает, – она кивнула на выскочившего из-за руля Сокору. – До свидания и всего хорошего.
– Спасибо ещё раз Оленька. Храни тебя Бог, – монах перекрестил её в дорогу и ушёл, заперев за собой калитку.
– Ну что? – обняв девушку, спросил Дым. – Бледная, уставшая, что они с тобой делали?
– Это я делала, "черноту" из знакомого монаха изгоняла.
– "Чернота" в монастыре? – открыл рот мужчина. – Обалдеть!
– Поехали, мне нужно хорошо отдохнуть, – красавица села на заднее сиденье, потом прилегла, удобно свернувшись калачиком, и через минуту уже крепко спала.
– Чудо, – тихо улыбнулся Дима. – Моё чудо. Никому не отдам.
Глава 14.
Ольга позвонила своему охраннику Максу в десять вечера и, извинившись, что беспокоит так поздно, попросила разузнать, не разболелся ли кто-то в городе из «чёрных» за последние сутки.
– Я тут поколдовала ночью, сильно, и теперь мне нужно выяснить, куда ушёл откат и каковы последствия.
– Есть каналы, – задумчиво сказал Макс, – где я могу узнать информацию, ведь откаты – неизбежное зло нашей "чёрной" жизни, – он грустно хмыкнул. – Так что они случаются регулярно и, в основном, из-за конкуренции между своими же...
– Ага, чтобы сменить место на иерархической лестнице.
– Как правило. Но почему тебе пришлось снимать "черноту"? Да ещё и ночью?
– Завтра на работе расскажу и сразу же отдам тебе браслеты для подзарядки у Филиппа, а то недоглядела, к сожалению.
– Хорошо, тогда до утра ...Но с тобой всё нормально, Оля?
– Уже да, я за день выспалась и отдохнула, а сейчас на дежурстве в больнице и мне уже пора, так что отдыхай и спокойной ночи.
– И тебе спокойной ночи, пока.
Валерий Петрович сегодня тоже дежурил, но весь вечер бегал по другим отделениям, разведывая обстановку в поисках потенциальных клиентов для своей подопечной. Ночное дежурство оказалось спокойным, без новых поступлений, чему Ольга была только рада. Она сидела под ночником, читая детектив Устиновой, когда рядом бесшумно нарисовался заведующий и тихо позвал её:
– Оля.
– Да?
– Пациентов для тебя сегодня нет.
– Хорошо.
– Но есть личная просьба.
– Слушаю.
– Мой товарищ, Андрей Хромаев...
– Врач скорой помощи, я знаю.
– Жалуется на сильную боль в спине. Помогал пациенту "скорой" лечь на каталку, а тот оказался здоровенным мужиком. В общем, Андрей сорвал спину. Я пытался сейчас править, ведь и сам специалист-травматолог, но что-то не получилось, потому что боли не проходят, пришлось даже сделать блокаду, хотя, боюсь, её хватит ненадолго.
– Хромаев ходячий? Или мне спуститься в приёмную?
– Я его сейчас приведу. А что можно рассказать о тебе?
– Петрович, вы со своими шпионскими заморочками уже совсем засекретились, – захихикала девушка. – Я – дипломированный костоправ, даже массажный кабинет уже открыла...
– Вот, дурак, – улыбнулся заведующий. – Но ты же всё посмотришь?
– Конечно, и потом вам обязательно расскажу.
– Тогда я побежал.
Хромаев – худой жилистый седой мужчина с кряхтеньем улёгся на стол в манипуляционной и застонал.
– Сейчас станет полегче, потерпите, – сказала Ольга и принялась править позвоночник, начиная с шейных позвонков, а когда дошла пальцами до поясницы, нахмурилась. – Ну вы, Петрович, и "помогли", чуть товарища не обезножили.
– Да понял я, Оля, что напортачил, – начал оправдываться заведующий. – Но ведь хотел, как лучше.
– А вышло, как всегда, – прихватив за кожу место, где выпал диск позвоночника, девушка резко дёрнула его вверх.
– Твою ж мать! – заорал Хромаев.
– Маму не трогать, она у меня хорошая, – засмеялась в ответ красавица и начала разглаживать поясницу больного, снимая с неё боль и воспаление. Быстро пробежалась пальцами по мышцам спины и коснулась головы затихшего врача. – Вот, поспите пока. – Занырнула внутрь организма, внимательно осмотрела все органы, а затем констатировала. – Для своего возраста Андрей вполне здоров, нужно лишь регулярно пить витамины, особенно кальций для костей и аспирин для разжижения крови, а вот почки я сейчас немного почищу, а то они воспалились после травмы, ведь находятся на одной линии с повреждённым позвонком и, скажем так, возмутились от происходящего.
Валерий Петрович, усевшись на стул у стены, достал из кармана носовой платок и вытер вспотевшее лицо.
– Фух! Надо ж было так опростоволоситься. Заведующий травмой, а чуть товарища не угробил. Оля, ты когда закончишь, должна показать, где я сделал ошибку, чтоб такое больше не повторилось.
– Обязательно.
– А ещё... может нам хотя бы раз в месяц на общественных началах устраивать "День костоправа" для своих медработников? Думаю, персонал будет просто счастлив.
– Не возражаю, только давайте договоримся, что пациентов выбирать буду я сама. Вот приходим мы в какое-нибудь отделение – день, второй, третий приходим – и я лишь смотрю, чтобы определить, кто нуждается в помощи, и лишь потом оглашаю фамилии. А то знаю я наших баб – выстроятся в очередь, как за колбасой в СССР, и каждая будет требовать "особого отношения", а потом ещё и переругаются все попутно. Оно мне надо?
– Договорились, я поговорю с главврачом, уверен – он согласится.
– Всё, бужу Хромаева, – и Ольга коснулась висков врача приёмного отделения. – Андрей, вставайте, уже всё.
– А? – он зевнул, просыпаясь, а потом осторожно пошевелился. – О-о! Не болит!
– Вот, я же тебе говорил! – довольно заявил Валерий Петрович.
Выслушав хвалебные оды своим золотым рукам, девушка провела Хромаева до двери отделения и быстро попрощалась, а когда вернулась в ординаторскую, заведующий угостил её свежезаваренным зелёным чаем и они долго беседовали об Ольгиной работе. Она рассказала напарнику о ночном посещении мужского монастыря и Петрович долго охал и ужасался тому, что любой человек, просто выйдя на улицу, может попасться под руку недовольному "чёрному" и пострадать ни за что.
– И что тогда делать? – возмущался он. – Мы же ничего не знаем о снятии проклятий или сглаза. Кто нам поможет?
– А почему, вы думаете, народ, заболев, сразу идёт к врачам и лишь потом, когда результата лечения не видно, в церковь? – хмыкнула Ольга. – Потому что у нас на подсознательном уровне заложено – Бог добрый и всегда помогает страждущим. А в намоленом месте "чернота" часто сама спадает, особенно, когда люди присутствуют при службах и литургии, так что Бог действительно исцеляет.
– Никогда не задумывался о таком воздействии церкви на болезни человека, – покрутил удивлённо головой заведующий. – И в чудесные исцеления не верил, потому что всегда казалось, что там больше играет фактор самовнушения. А оно вон как, оказывается. ...Подожди, – встрепенулся Петрович. – А все эти многочисленные целители-гадалки? Им же как-то удаётся помогать больным, по крайней мере, некоторым?
– Если целитель – порядочный честный человек ...а таких достаточно, ведь хорошая репутация – это клиентура и заработок, то обнаружив "черноту", сначала сам пытается её снять, а когда не получается, вручает больному список церквей, которые тот обязан посетить.
– Список церквей? – удивился Петрович. – Ну да, понимаю, храмов много, а там, где по-настоящему, как ты говоришь, намолено...
– Именно. И есть церкви, в которых словно пребывает благодать Господня, особенно во время службы. Так что народ не зря верит в Бога, ведь Он и спасает, и утешает.
– Жаль только, что люди приходят к Нему, в основном, лишь с бедами, – задумчиво заметил Петрович.
– Не скажите, искренне верующий посещает храмы (или просто молится) независимо от того, что происходит в его жизни. Ведь в церкви и женятся, и детей крестят, и просто приходят поблагодарить Всевышнего за всё хорошее.
– А ты? – поинтересовался заведующий. – Часто посещаешь храмы?
– Нет, сейчас, в основном, хожу к отцу Ивану, в нашу церковь при больнице, иногда бываю в Лавре, а ещё люблю Владимирский собор и Кирилловскую церковь.
– Конечно, там очень красиво, их же Врубель расписывал при реставрации, – заметил Петрович. – Ну хорошо, Оля, я, пожалуй, теперь немного посплю...
– А я на пост, сторожить, – улыбнулась, вставая, девушка.
– Спасибо тебе за Хромаева. И за этот познавательный разговор. Прожив столько лет, иногда кажется, что уже всё видел и всё понимаешь, а тут раз... и осознаёшь, что совсем дурак в некоторых вещах.
– Вы не виноваты, виновато время и воспитание. У многих людей вашего поколения отняли веру, а прийти к Богу в зрелом возрасте сложно. Но пытаться обязательно стоит.
Очередной приём в массажном кабинете Ольги шёл своим чередом, когда вдруг к ним вбежал полуголый мужик и бросился к Максу.
– Помогите!
– Антон? – охранник повернулся к Цецилии Карловне и объяснил. – Это тренер из тренажёрного зала.
– Что случилось? – встревожилась Сели.
– У нас клиентка упала во время тренировки, не может подняться и кричит так, что скоро стёкла вылетят. Мы вызвали "скорую", но они предупредили, что будут долго добираться. В Киеве из-за снегопадов страшные пробки.
– Я позову Ольгу, – и Сели быстро вышла из приёмной, а когда вернулась, обратилась к даме, ожидавшей в очереди на массаж. – Вам придётся немного подождать, вы же понимаете...?
– Конечно-конечно, – закивала женщина. – Не беспокойтесь.
– Это что? – ошарашенно спросила Ольга, увидев на полу тренажёрного зала свернувшуюся узлом девушку.
– Это неудавшаяся поза лотоса, – сокрушённо ответил Антон, дрожа после пробежки раздетым по морозу. – Я предупреждал, что даже самые простые позы нужно разучивать постепенно, а она... – он махнул рукой. – Хорошо хоть замолкла.
– А почему её до сих пор "не развязали"? – спросил Макс из-за спины Ольги.
– Отбивалась и не давала к себе прикоснуться, – объяснила какая-то девица, сидящая у стены.
– Ладно, сейчас посмотрю, не мешайте мне, – Ольга, сбросив полушубок, быстро растёрла руки и отправилась разбираться с неудавшейся попыткой освоения йоги. – Привет, тебя как зовут? – спросила у пострадавшей.
– Таня, – всхлипнула девушка.
– Потерпи, солнце, хорошо? Сейчас я тебе помогу.
Тренеры и посетители тренажёрного зала с любопытством наблюдали, как медленно "развязывается" человеческий узел, превращаясь в обычную молодую женщину. Ольга ощупывала все мышцы Тани, по очереди сгибая и разгибая ей руки, потом осторожно высвобождая и проверяя ноги, а затем, уложив животом на мат, правила ей позвоночник, снимая боль и воспаление.
– И как ты умудрилась? Я понимаю – ноги, их нужно просто перекрестить, положив стопы на колени, но рука...?
– У меня, когда я выпрямлялась, вдруг хрустнуло в спине и страшно заболело, – объяснила Таня. – Я инстинктивно схватилась за поясницу и повалилась на бок, да так неудачно, что вывернула руку, которую ещё и придавила собственным весом... Думала, умру от боли и ужаса.
– А сейчас как себя чувствуешь? – спросила Ольга, делая успокаивающий мышцы массаж.
– Блаженствую, спасибо огромное.
– На сегодня больше никаких физических нагрузок и занятий, ясно?
– Да я вообще больше...! Да чтоб я сюда ещё когда-нибудь пришла! – разъярилась девица, вставая.
– А тебе говорили – не спеши! – заорал в ответ Антон.
– Тихо! – хлопнула в ладоши Ольга. – Во-первых, всем немедленно успокоиться, во-вторых, никто не виноват, такое на тренировках случается и с опытными спортсменами. В-третьих, Антон, позвони в "скорую" и отмени вызов. Таня, а тебе нужно домой, полежишь в тёплой ванне, выпьешь коньяку перед сном или корвалолу, что больше нравится. Два дня покоя, а потом можешь начинать понемногу заниматься – утренняя гимнастика, бег трусцой и упражнения на растяжку. Всё постепенно. Поняла?
– Да, ещё раз большое спасибо, ты меня просто спасла.
– На здоровье, – улыбнулась Ольга. Она оделась, попрощалась и быстро ушла, шепнув напоследок Антону. – Марш немедленно в горячий душ, простуда на подходе.
– Ну да, – согласился тренер, – это я с перепугу раздетый к вам побежал, даже не вспомнил, что зима на дворе.
Когда Макс, спустя несколько дней пришёл на тренировку в тренажёрный зал, его обступил местный персонал и просто завалил комментариями.
– Какая красавица ваша Ольга...
– И руки золотые...
– Быстро справилась...
– Ага, разрулила в момент...
– Строгая...
– И какая молодчина...
– А мы и не поблагодарили толком... Она не обиделась?
– Всё нормально, – ответил Макс.
– Хозяин просил узнать, сколько Ольга возьмёт за этот вызов? Он готов материально компенсировать её услуги, просто не ориентируется в расценках.
– Ничего не нужно, – отмахнулся Макс.
– Нужно, Ольга не только спасла клиентку, но ещё и репутацию нашего зала. А если бы вас рядом не оказалось?! Больница и долгое лечение для этой Татьяны были бы обеспечены. Как и суды потом с её стороны.
– Что? Правда?
– Ага, она дочь какой-то богатой шишки, живёт тут неподалёку. Испортила бы нам жизнь, без вариантов. А так Ольга её успокоила и незаметно отправила домой.
– И что? Эта Таня больше не появлялась?
– Нет. И не надо, слишком уж самоуверенная... за что и поплатилась.
– Так что передать хозяину? – спросил Антон.
– Я спрошу у Ольги, – пообещал Макс.
– Привет ей и огромное спасибо от нас всех.
– Хорошо.
Глава 15.
Сокора любил ночевать у Ольги, быстро приняв её правила и привычки. Он всегда привозил с собой цветы, стараясь найти для любимой редкие среди зимы ромашки, сладости и вино, а девушка к его приезду накрывала стол, где обязательно присутствовал борщ или суп с овощами, жарила отбивные или курицу и никогда не готовила гарнир.
– Зачем? – спрашивала удивлённо. – Здесь он совершенно ни к чему. Я люблю каши по утрам, с молоком и маслом.
– Удивляюсь, почему ты не поправляешься, – говорил Дым, обхватывая тонкую девичью талию и притягивая Ольгу себе на колени. – Килограммов 10 набрать тебе бы не помешало.
– Мне и так хорошо, – смеялась красавица. – Хотя, думаю, с годами я всё-таки стану поплотнее, как моя мама. Она сейчас очень аппетитная.
– Кстати, что родители говорят об отдыхе? – интересовался Дым. – Как им Египет?
– Всё очень понравилось. Мама вообще впервые побывала за границей, поэтому ей всё было интересно – отель, обслуживание, персонал и собственно туристы, ну и, конечно же, море и окружающая красота. На экскурсии родители не поехали, предпочли лежать на пляже, загорать и купаться.
– Ну да, 8 дней – это же не много, – согласился Сокора.
– Маме хватило. Я, когда их в аэропорту встретила, даже не узнала мадам Зою – загорелая, весёлая, сексуальная, все мужчины на неё оборачивались.
– А отец?
– Тоже прекрасно выглядел, – засмеялась Ольга. – Шёл позади жены с сумками и торжествовал, фыркая на соперников – дама ведь его.
– Ревнует?
– Нисколько. Он знает, что мама его любит, это и есть лучшее лекарство от ревности. Да и вообще, отец никогда не был собственником в худшем смысле этого слова.
– А ты – собственница?
– Если узнаю ...а я узнаю, почувствую ...что ты охладел или увлёкся другой женщиной – просто уйду. И никакие уговоры меня не вернут.
– Гордая?
– Нет, но я ценю и уважаю нас обоих, а враньё – худшее, что может случиться в отношениях.
– Но ведь люди врут... и часто.
– Да. И это особенно противно, а ещё непонятно, когда ложь возникает из-за какой-то ерунды, а часто и без всякой мотивации.
– Ага, особенно у женщин.
– Знаешь почему? – она оседлала его колени и тронула губы первым лёгким поцелуем. – Мы любим приукрашивать свою скучную жизнь...
– Твою жизнь, Оля, никак нельзя назвать скучной, – улыбнулся он и ответил на поцелуй.
– О да, тем более сейчас, когда в ней появился ты.
– Хватит разговоров, – и Сокора, подхватив любимую на руки, унёс её в постель.
Ужинали уже за полночь. Ольга рассказывала, как после встречи в аэропорту отправила родителей домой («Большой современный автобус, я сама на таком бы прокатилась»), а Дым жалел вслух, что так и не увидел вживую несравненную мадам Зою («Такая женщина!»), потому что фотографии уже успел рассмотреть и восхититься.
– Твоя мама напоминает итальянскую актрису Джину Лолобриджиду, – заметил он, а потом порылся в сети и показал Ольге фото актрисы.
– Да, тот же тип красоты, – согласилась девушка. – Знойная красотка.
– Ты совсем другая. Похожа очень, но ...более современная, что ли. Хрупкая, изящная, хотя грудь очень даже... – и он облизнулся, привставая.
– Сидеть! – шикнула Ольга. – Дай поесть спокойно.
– Строгая, – уважительно кивнул Дым. – Очень правильная девушка.
– Да, я правильная, – согласилась она. – И ты даже не представляешь, как иногда это сложно.
– Почему не представляю, я сам такой – и в профессии, и со своими байкерами, и с друзьями. А с тобой – особенно. Оля, выходи за меня замуж, а? – без перехода закончил речь Сокора. – Я тебя люблю и хочу, чтобы у нас была семья. А ещё очень хочу дочку от тебя, такую же красивую и славную.
– Я подумаю, – чинно ответила девушка.
– Правда? – он, не выдержав, всё-таки выдернул Ольгу из-за стола и начал целовать, а она сначала смеялась, отбиваясь в шутку, а потом затихла и ответила на поцелуи.
И они опять не смогли до конца поужинать, сбежав в постель, где Дима со всей нежностью и страстью демонстрировал свои чувства, а Ольга их принимала и покорялась, тихо подчиняясь напору любимого.
Макс позвонил к Ольге в восемь утра, предупредив, что заедет поговорить, на что Дима, одеваясь в прихожей, шутливо поинтересовался:
– Мне ревновать?
– Попробуй, – подозрительно-ласково ответила девушка.
– Нет, не буду. Ревность – это так неконструктивно ...или непродуктивно? – задумался Дым над формулировкой.
– Проваливай.
– Сейчас... Оля, – мужчина замялся. – Я тут сглупил нечаянно.
– Как?
– Забыл ...то есть, просто не придал значения ...я никогда не считал это праздником, а сын меня пристыдил.
– Не поняла, что сказал Олежка? – подняла бровь Ольга.
– День всех влюблённых – Святого Валентина ...я тебя не поздравил.
