Текст книги "Поверить в чудо-3 (СИ)"
Автор книги: Елена Сарафанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
– Девочка, – прогудела низким голосом медсестра. – Тебя Бог послал?
– Он, – кивнула головой Ольга.
– Ой, вовремя. Пошли!
– Сейчас. Подождите минуту, я жду напарника. А пока расскажите всё.
Девушка ни минуты не сомневалась, что её опять привели в нужное место и в нужное время, тем более увидела, что тётка-медсестра хоть и слабая, но «белая». Ольга пододвинулась на скамейке и пригласила женщину сесть.
– Мария Петровна, – представилась "белая", внимательно рассматривая красавицу.
– Ольга, – улыбнулась девушка. – Я вас слушаю.
– Я работаю в терапии...
– На пятом этаже, знаю.
– В средине января к нам поступила "чёрная". Важная, с охраной и свитой ...и с предынфарктным состоянием в анамнезе. Её стабилизировали и оставили в отделении пролечить сердце. Ничто не предвещало плохого, миновала неделя, за ней вторая и "чёрная" уже готовилась к выписке, как вдруг среди ночи у неё случился новый приступ. Дежурившие медсёстры потом рассказывали, что она всех перепугала, так страшно закричав под утро, что разбудила всё отделение. Пока добежали, пока разобрались, эта баба – Фройд её фамилия, дурацкая какая-то...
– Не дурацкая, – заметила Ольга. – Еврейская.
– Не важно, так вот, эта Фройд вскоре потеряла сознание и находится в таком состоянии до сих пор. Врачи говорят, это не кома, но очнуться ей что-то не позволяет. А я вижу – классический откат. Кого-то "чёрная" прокляла от души, а оно теперь вернулось... И самое ужасное, что этот откат не исчезает, заполнил всю комнату и мне приходится его сторожить и контролировать, иначе выберется в коридор и пойдёт гулять по палатам. А там же больные!
– Я понимаю, – успокаивающе похлопала женщину по руке Ольга. – Вы большая умница и молодец.
– Какая молодец? – всплеснула крупными руками "белая". – Я не знаю, что делать. И даже сами "чёрные" не знают, толклись несколько дней в палате у Фройд, пытались как-то нейтрализовать откат, но у них ничего не вышло. Даже ко мне подходили, спрашивали, может, я могу помочь. А что я могу? Уже просто отчаялась, а эти "родственники" ... – почти выплюнула со злостью медсестра, – ручки сложили и спокойно ждут, когда их тётка помрёт. И тут случилось чудо, видно, в ответ на мои молитвы, 10 минут назад случайно глянула в окно, а там как полыхнёт "белизной".
"Это я браслеты сняла, – поняла девушка. – Вовремя, однако".
– Ну я и помчалась искать, поняла, что помощь пришла, – закончила рассказ "белая", а потом вдруг посуровела и встала. – Ты посиди тихонько, деточка, и не вмешивайся.
На глазах у изумлённой Ольги, тётка шагнула к вошедшему в холл Максу, который подошёл к ним и вежливо поздоровался, и начала тихо ругаться:
– Ну что вы всё тут ходите и ходите, покоя от вас нет. Что ещё вам надо, паразиты?
– Мария Петровна, это свой, – хихикнула из-за мощной спины тётки Ольга.
– А? – изумлённо открыла рот "белая".
– Это Макс, мой помощник и телохранитель. – Девушка забрала у ошалевшего от "дружеской встречи" охранника свои браслеты и надела их. – Он хороший, – добавила. – И очень мне помогает. ...Ну что? Как теперь? Изменился фон? – спросила у Макса.
Он прищурился, рассматривая хозяйку, а потом довольно крякнул.
– Получилось, ты почти не отличаешься от неё, – и он кивнул на Марию Петровну, которая стояла открыв рот.
– Эт-то что такое? – проблеяла та. – Куда "белизна" подевалась?
– Я её замаскировала, – довольно улыбнулась Ольга. – И это секрет.
Тётка захлопнула рот, помолчала немного, а потом выдохнула:
– Дела-а.
– Мария Петровна, – посуровела Ольга. – Мы с вами позже обязательно поговорим и всё обсудим, а сейчас скажите – как мне попасть в палату Фройд?
– Легко, идите за мной.
Глава 18.
Палату 508 охраняли. Двое крепких мужичков, накинув на себя белые халаты, сидели напротив двери (потому что рядом с палатой им было неуютно, странно мешала «чернота») и внимательно отслеживали местную публику, проходящую мимо по своим делам.
– Не люблю я это "время посещений", – тихо процедил один из "чёрных".
– А что делать? – откликнулся товарищ. – Ничего, ещё полчаса и все разойдутся, останется лишь персонал.
– Я вообще не понимаю, почему Марианну отсюда не увезут домой? Ни к какой аппаратуре она не подключена, лишь датчики слежения, а капельницы с питательным раствором Фройд может и дома принимать...
– Ну да, медсестру наняли и всё ...Ну, а вдруг что ещё случится, а тут и врачи, и оборудование.
– Вот положение, "зависла" баба – ни туда, ни обратно, и перспективы неясные.
– О, вот и "белая" вернулась, – кивнул в начало коридора товарищ. – Что, интересно, у неё случилось, а то летела к лифтам, как молодая козочка?
Мужики тихо заржали, но при приближении пожилой медсестры замолкли оба и поднялись ей навстречу, потому что вдруг поняли – что-то действительно произошло.
– Хлопцы, – немного задыхаясь сказала тётка. – Я привела помощь. Это "белая". Она берётся нейтрализовать откат. Пропустите?
– Сейчас доложусь, – один из мужиков выхватил телефон и отошёл в сторону, а спустя пару минут отчитался. – Пусть пробует. В любом случае, мы Марианне ничем помочь не можем. Вдруг у вашей "белой" получится. А если не получится, значит не судьба. Но спасибо за беспокойство.
– Тогда ждите, сейчас вас проинструктируют.
Медсестра развернулась в конец коридора и махнула рукой, а через минуту к ним подошла стройная девчонка в защитной маске на пол-лица и вместе с ней мужик, "чёрный".
– Не понял, – протянул один из охранников. – А тебя сюда каким ветром занесло, Макс?
– Привет Веня, Санёк, – Макс пожал мужикам руки и представил им девушку. – Это Ольга, меня попросили её доставить сюда. Кто просил – не скажу, главное – она может помочь вашей Фройд. – Он пожал плечом. – По крайней мере попытается, а то все наши в городе на ушах стоят.
– И не говори, – вздохнули мужики и начали с любопытством рассматривать новенькую.
– Первое, – деловым тоном заговорила Ольга, – вы все втроём становитесь у двери и максимально держите защиту. Сможете?
"Чёрные" переглянулись между собой и дружно кивнули.
– Второе, в палату не входить, может быть опасно. Даже если ваша подопечная будет кричать, двери не открывать и никого сюда не впускать. Третье, сейчас никаких вопросов мне не задаёте. Если получится откат убрать – всё объясню, я не жадная. – И она многозначительно замолчала.
– А случае отрицательного результата? – поинтересовались охранники.
– Рекомендую увезти эту даму домой и изолировать до печального финала. Оставлять её здесь нельзя, иначе в отделении начнут умирать пациенты.
– Даже так?
– Ага, – кивнула девушка, – так что работаем. Мария Петровна, вы со мной.
Тьма кружила по комнате сотнями маленьких вихров, которые, сталкиваясь, отскакивали друг от друга, устремляясь к новой преграде. Вихри стучали по стенам, стёклам окна, кружили у кровати, но тела хозяйки коснуться не могли – его окружала плотная стена защиты. Ольга, замерев у двери, минуту рассматривала откат, а потом решительно шагнула в сторону больной – худой, седой и измождённой женщине.
– Кормите капельницами? – поинтересовалась у Марии Петровны.
– Иначе никак, – вздохнула медсестра, – ей даже зубы разжать невозможно. – А потом добавила, – хорошо, что наша сила является естественной защитой от «черноты», иначе я бы сюда боялась зайти. И хотя самого отката не вижу, но ведь чувствую – здесь он.
– Зато я вижу, – хмыкнула Ольга. – Вы присядьте у двери, а я понаблюдаю и подумаю, чем тут можно помочь.
Девушка медленно двинулась по комнате, рассматривая откат, а сама вспоминала разговор с Максом, который произошёл по пути в больницу.
"– Оля, ты вспомни, как вытягивала Васю, часами кропотливо извлекая из него рваную ауру, – говорил Макс.
– И что?
– Именно поэтому первый откат получился постепенным и шёл по нарастающей. Паучиха не поняла, что происходит, ведь уже 3 года миновало после акции на Васю, а возврат так и не наступал. По понятиям Марианны, Фомичу оставалось жить считанные недели, вот она и расслабилась, махнув рукой на последствия.
– А тут я, – вздохнула Ольга.
– Ага, придавила бульдозером, – хохотнул Макс. – Мне рассказывали, Фройд стало плохо во время ужина в ресторане. Все подумали, это сердце, и вызвали «скорую» ...А через две недели, когда Марианна начала приходить в себя, последовал бомбовый удар – откат от лечения отца Михаила. У паучихи случился приступ, что-то вроде инсульта. С тех пор так и лежит в отключке".
"Что же получается? – стала размышлять Ольга. – Я, методично уничтожая ошмётки «чёрной» ауры внутри тела Василия Фомича, маленькими порциями отсылала откаты Марианне. Она в ресторане (скорее всего у неё был деловой ужин) не имела возможности сразу понять, что происходит, а мои маленькие откатики всё накапливались и накапливались, слабенькие такие и незаметные. А потом количество перешло в качество, Фройд стало плохо и её увезли в больницу.
И вот лежит она никакая, сил хватает лишь на то, чтобы держать постоянную защиту, и начинает соображать, откуда прилетел внезапный "подарок". А тут в комнату заходит делегация святош поздравить пациентов с Крещением и отец Михаил сослепу благословляет "чёрную", так сказать, от всего сердца".
Тут Ольга не выдержала и захихикала.
"Представляю, как взъярилась Марианна. Она, бедная и несчастная, еле-еле пришла в себя и даже нет сил заняться откатом, а её тут, мало того, что благословили, так ещё и окропили святой водой! Безобразие! Вот она и колданула со злости в спину монаха. А потом свалилась на две недели без сил, ведь искреннее Божье благословение (тем более, профессиональное) – это лучшая защита от зла. Получается, отец Михаил невольно запечатал Фройд, вот «чёрная» и осталась безоружной, а ещё в ярости – откат ведь остался не развеянным и продолжил висеть рядом с ней".
Девушка подошла к окну и выглянула, рассматривая, как часть маленьких чёрных вихров кружит за стеклом на улице. "Видимо, палату проветривали, вот и выскочило несколько, – поняла Ольга. – А уйти не могут, привязаны намертво". Она приоткрыла створку и внимательно понаблюдала, как хитрые вихри протискиваются через щель обратно в комнату. "Словно разумные, – нахмурилась красавица. – Что же это за жуткое проклятие? Откуда такое? Ведь даже откат получился совершенно ненормальным. Хотя... если вспомнить, что Фройд много лет жила за границей, наверняка у неё была возможность узнать гадости, которые у нас никогда не использовались или просто были забыты. Европа ведь всегда славилась, как набожностью, так и огромным почитанием оккультных наук, среди которых "черноты" хватало во всех проявлениях.
– Мария Петровна, – обратилась девушка к медсестре, – а когда вы заметили откат? Меня интересует точная дата.
– Сначала я откат не ощущала и даже не догадывалась, что он рядом, – призналась "белая". – Смутно чувствовала, что как-то неправильно в палате у этой Фройд, но грешила просто на её силу. А вот когда у «чёрной» случился новый приступ, я всё поняла, тем более, что тут постоянно слышу тихий писк, словно рой пчёл кружит над головою. Так что дату я запомнила – седьмое февраля.
– Ясно, – кивнула Ольга. – Спасибо.
"Именно седьмого я была в монастыре. То есть, изначально, когда я лечила Васю, эти откатики были незаметными. А почему?
А потому, что свою "чёрную" работу проклятье уже сделало и жить Фомичу оставалось считанные недели. Батарейка разрядилась. Опять же, почему? Ведь её, наверняка, регулярно подпитывали и я даже знаю кто. Жена Тищенко, Юля. Она три последних года всегда была рядом. А когда Филипп её отправил за границу, сила проклятия начала слабеть. Именно поэтому откатики были незаметными для других. А новый мощный посыл после излечения отца Михаила напитал их силой – тут они и проявились".
Ольга вновь прошлась по палате, рассматривая вихри, но к "чёрной" не приближалась, словно её что-то останавливало.
"И что мне делать? Я же не понимаю, как убрать всю эту гадость".
Ответ пришёл неожиданно, одним словом.
"Сачок".
– Что? – вслух переспросила девушка. – Сачок? Как для бабочек?
"Ага", – ответили ей.
– Ладно, сейчас попробую смастерить.
– Оля, – окликнула её от двери Мария Петровна. – Ты с кем разговариваешь?
– Так, мысли вслух.
Красавица встала посреди комнаты, прикрыла глаза и начала мысленно создавать плотную ткань ловушки, постепенно увеличивая её в размерах. Потом приладила к зауженной горловине жёсткий каркас и ручку, полюбовалась своим творением минуту, а затем приступила к "охоте" на юрких "чёрных" насекомых.
Медсестра, сидя настороже, тихо охнула – Ольга, взмахнув рукой, выхватила из воздуха комок вихрей и они, жалобно пискнув (Мария Петровна даже головой потрясла, думая, что ей послышалось) исчезли. Затем девушка вновь взмахнула рукой – и с писком пропала следующая «компания», а затем ещё раз, и ещё. За десять минут, прыгая по комнате, словно гоняясь за бабочками, Ольга уничтожила всю армию вихров и лишь последний, самый юркий и нахальный, всё бегал от девушки от стены к стене, пока ей не надоело и она просто выпустила в него (словно пальнула из пистолета) струю «белой» силы. Хлопок – и последний «чёрный» откат исчез, яростно пискнув напоследок.
– Всё, – выдохнула Ольга и рухнула на стул у кровати больной.
– Потрясающе! – засмеялась Мария Петровна. – Я всего ожидала – молитвы, свечей или какого-нибудь очищающего ритуала, а тут – бац! Просто цирк какой-то.
– И не говорите, – согласилась девушка. – Хотя молитву очищения я шептала. Но, к сожалению, ритуалам не обучена, буду осваивать их летом, дала себе такое обещание.
– А у кого? – полюбопытствовала медсестра. – Может, я знаю?
– У родни в Житомире, они великие специалисты в этом деле, – ответила Ольга, улыбаясь, – просто у меня другая специализация и раньше не было необходимости обучаться.
– Правильно, девочка, знания лишними не бывают. Так мы закончили?
– Пока нет, вон же ещё пациентка лежит, – кивнула Ольга на "чёрную".
– Сможешь? – удивилась Мария Петровна. – Она же...
– Человек, – ответила Ольга. – Значит, нужно помочь.
Девушка встала в изголовье больной и положила руки ей на виски, потом, проколов чуждую "чёрную" ауру, влетела внутрь естества пациентки и начала осматриваться, пытаясь понять, что не даёт женщине очнуться.
"Марианна, – мысленно позвала её Ольга. – Хватит прятаться. Уже всё хорошо, откат я уничтожила, вам ничего не угрожает. Сейчас только подлечу ваше сердце и сосуды – и прошу на выход". Девушка честно выполнила своё обещание, укрепив работу сердечной мышцы, прочистила основные сосуды и усилила кровоток в организме, а затем, аккуратно заглянув в лабиринты головного мозга, обнаружила там мощную дамбу-преграду. "О-о, видимо здесь и скрывается сущность Марианны, – поняла Ольга и нахально постучала, – тук-тук, мадам Фройд, выходите, в палате уже абсолютно безопасно", – после чего быстро сбежала наружу, мало ли что... "А вдруг эта "чёрная" и меня захочет приложить, как бедного отца Михаила".
И тут больная застонала и медленно открыла глаза.
– Пить хотите? – поинтересовалась девушка. – Сейчас. – Она поднесла к губам "чёрной" трубочку, торчащую из стакана с водой. – Один глоток, – предупредила, а затем повернулась к Марии Петровне. – Можете рассказать там, – она кивнула на двери в коридор, – что уже всё хорошо.
А когда медсестра вышла, Ольга наклонилась к пациентке и сказала:
– Меня не интересуют ваши тайны. И я не собираюсь вызнавать, за что вы испортили годы жизни себе и другим людям. Но есть требование – никогда больше не смейте колдовать на смерть, потому что в моём лице вам было вынесено последнее предупреждение. Дальше – только летальный исход. Вы меня поняли?
"Чёрная" кивнула головой и устало прикрыла глаза.
– Поправляйтесь, – пожелала ей на прощание Ольга. – Вам нужно хорошо питаться, чтобы вернуть себе силы. Больше фруктов и овощей, витаминов и отдыха. А когда окрепнете, поезжайте к морю. Всего хорошего.
Тройка «чёрных» держала дверь, одним своим видом отпугивая персонал отделения от излишнего рвения и любопытства. Даже врачи не посмели подойти выяснить, что тут происходит, так как издали чувствовали угрозу.
– Макс, а ты давно знаешь эту "белую"? – шёпотом спросил один из охранников.
– Марию Петровну? Час назад познакомился.
– Да не её... – досадливо крякнул "чёрный", – я про девчонку, которую ты привёз.
– Нет. И я просил не задавать мне вопросов. Это не моя тайна.
– Блин! Но ведь интересно же... Деловая такая девка, строгая. А глаза красивые, синие-синие.
– Ага, – добавил другой. – И стройненькая. Фигуристая.
– Жаль только, лица за маской не видно.
– Санёк, ты ещё ухаживать за ней начни, – съехидничал Макс.
– Тьфу на тебя!
– Так, началось, – предупредил мужиков Веня. -Держим защиту.
За дверью палаты творилось что-то невообразимое. «Словно в теннис там играют, – подумал Макс. – Какие-то прыжки и топот. Вот только ударов мячика не слышно, лишь какой-то писк непонятный». Но вскоре всё затихло и через 10 минут в коридор вышла, улыбаясь, Мария Петровна.
– Вот и всё, мальчики. Откат уничтожен, Ольга вашу даму подлечила и та уже очнулась и попила водички. Можете позвонить своим, пусть везут для больной нежирный бульон и домашние сухарики. Ничего магазинного, а то угробите остатки здоровья пациентки. Завтра врач-гастроэнтеролог осмотрит Фройд и назначит ей курс выхода из длительного голодания. Это пока всё.
А ещё через какое-то время из палаты вышла Ольга и весело спросила:
– Ну что? Вопросы будут?
– Э-э... – проблеял Веня. – А как...?
– Легко.
– А всё-таки?
– Примитивный ритуал дезинтеграции силы.
– Не понял...
Тут Макс не выдержал и фыркнул, стараясь не заржать.
– Тебе не всё равно, мужик? Отката больше нет, ваша Фройд очнулась, всё теперь будет нормально.
– А мне пора, – кивнула "чёрным" Ольга. – Мария Петровна, проводите нас.
– Обо мне вы ничего не знаете, – напутствовала медсестру девушка. – Будут спрашивать, рассказывайте «чёрным» правду, всё, что видели. ...Мой номер телефона я не скажу ради вашей же безопасности, а вот вы свой продиктуйте. Я позвоню к 8 Марта, тогда же и договоримся о встрече.
– Пусть Бог тебя благословит, девочка. Спасибо, что откликнулась, – пожилая медсестра обняла Ольгу, кивнула приветливо Максу и поспешила к лифтам, чтобы поскорее доложить начальству о чуде – их непонятная больная наконец очнулась.
На улице Макс расхохотался от души.
– Примитивный ритуал дезинтеграции? Я чуть не рухнул в коридоре!
– А что мне оставалось делать? – захихикала в ответ Ольга. – Не объяснять же им, в самом деле, всё подробно. Хотя, думаю, разрушение отката – это словно соединяешь плюс и минус, а в итоге получается...
– Знаю, дезинтеграция, – продолжил хохотать Макс.
Уже в машине охранник поинтересовался.
– Тяжело было?
– Необычно, – кивнула девушка. – И лично для меня – познавательно.
– Новый опыт?
– Что-то вроде того.
Какое-то время они ехали в машине молча, а потом Ольга сказала:
– Спасибо, что не расспрашиваешь о подробностях.
– Это тебе спасибо, что впустила в свою жизнь, Оля. Я за короткое время – ведь 3 месяца всего – столько успел узнать и увидеть, а ещё переосмыслить.
– Не ты один, – согласилась девушка, а потом повернулась к Максу и хитро прищурилась. – Раз ты мне должен, будешь отрабатывать.
– Как?
– Завтра мы с Дымом и ещё с одной моей подругой, которую я давно не видела, идём развлекаться в клуб. И ты идёшь с нами.
– Что за клуб? – спросил Макс, выезжая на новый Дарницкий мост.
– "Форсаж".
– Блин! – с чувством ругнулся охранник.
– Что?
– Да там наши часто тусят. Засветишься.
– А где не тусят "чёрные"? – ответила Ольга. – Молчишь? Что же мне теперь совсем не развлекаться?
– Если нас вновь увидят рядом, могут вычислить, кто сегодня шаманил в больнице, – заметил Макс.
– Спорим, что за сутки ничего ваши сделать не успеют. Да и зачем им меня искать?
– Благодарность выразить, – буркнул недовольный мужчина.
– Прежде чем волноваться о последствиях, поговорим с Тищенко. Он в воскресенье подъедет к нам в кабинет, привезёт Василия Фомича на консультацию. К тому времени, уверена, Филипп будет в курсе, какие слухи курсируют среди "чёрных".
– А мне куда деваться на это время?
– Поживёшь у Дыма и, кстати, не забудь выключить мобильный телефон.
– Ещё раз блин, – проворчал Макс. – Куратор мне голову оторвёт.
– Вот, что значит делать добрые дела, – улыбнулась ободряюще Ольга. – Добро пожаловать в мой клуб. А на счёт куратора не волнуйся, попросим Филиппа тебя прикрыть, вроде ты действовал по его указке.
– Надеюсь, Железный Феликс не откажет, – вздохнул охранник.
– Уверена, всё будет хорошо, так что не нужно расстраиваться заранее. И не забудь – завтра у нас развлечения и танцы. Встречаемся у входа в клуб в восемь вечера. А сейчас, когда подъедем к моему дому, поднимешься за ключами от квартиры Дыма...
– Не нужно, Оля, – успокоил девушку Макс. – У меня есть, где схорониться, я же бывший мент, не забывай.
– Ладно, как хочешь. И спасибо, что не ругаешься, я ведь так усложнила твою жизнь.
– Именно. Но ругаться глупо, ведь был бы я рядом или нет, ты всё равно действовала бы также. Или я не прав?
– Прав, также. А что делать? Это карма, но я не жалуюсь.
Глава 19.
Вечер в клубе прошёл активно и весело. Ольга, быстро познакомив Макса и Наташу, сразу же утащила подружку танцевать, а мужики, немного постояв в сторонке и привыкнув к громкой музыке, хитро переглянулись и дружно шагнули к стойке бара.
– Да-а, – протянул Дым, – давно я не бывал в подобных местах.
– Наверное, всё больше рестораны посещал? – понятливо кивнул Макс. – Когда за столом можно и поужинать, и актуальные вопросы решить. А чтобы вот так, – и он кивнул за спину, где в ярко-синих огнях покачивалась в рваном ритме толпа молодёжи, – оно как-то...
– Ага, непродуктивно, – согласился Дым. – Хотя большую часть времени я ведь провожу со своими, в смысле, с байкерами из клана, а у нас другие приоритеты – бильярд, кегельбан, старый добрый рок и пиво.
– Кстати, – Макс допил свой бокал с каким-то замысловатым коктейлем и встал, – здесь тоже есть, что посмотреть, пойдём.
И мужчины принялись бродить по залам, рассматривая интерьер и публику, а также отмечая, как интересно устроена жизнь самого популярного клуба столицы.
– Здесь в каждом из четырёх залов своя музыка и свои поклонники, – объяснял Макс. – Кто-то предпочитает чистый рок, кто-то русскую попсу, есть зал с топовыми вещами Европы, а есть и ретро-зал, где крутят музыку 80-х или 90-х. Поэтому выбирай, что нравится.
– Понятно, – Дым потеснился, пропуская шумную стайку девушек к танцполу, и помахал им рукой. – Весело здесь.
– Да, но я веду тебя показать одно интересное место, это в цокольном этаже здания, – и Макс подтолкнул товарища к двери. – Здесь находится музей истории музыки.
– Ух ты...
Когда мужчины вернулись в зал, где оставили танцевать девушек, то сразу увидели Ольгу и Наташу у стойки ди-джея – девчонки отрывались по полной, а вокруг уже образовался круг парней, пытающихся привлечь к себе их внимание. Дым нахмурился и уже сделал шаг вперёд, но потом остановился.
– И чего замер? – иронично поинтересовался Макс.
– Я пообещал Ольге не мешать... да и вообще – я ей доверяю, пусть развлечётся и отдохнёт, как хочет. Пойдём лучше присядем где-нибудь...
– ...чтобы иметь возможность наблюдать, – улыбнулся понятливо товарищ, а когда они устроились в креслах, стоящих на возвышении в углу танцпола, добавил. – Не беспокойся, я предупредил кого-надо, что сегодня вечером здесь будет развлекаться "белая" и она – протеже Железного Феликса.
– Тищенко в курсе?
– Я ему звонил и уверен, он со своей стороны это продублировал.
– Серьёзный мужик, – кивнул Дым.
– Очень. И Фил на нашей стороне, так как должен Ольге, и должен много. Хотя дело не только в этом, наша красавица ему действительно нравится...
– Что? О чём ты сейчас...?
– Не дёргайся, я не о личном. Ольга просто пришлась по душе Филиппу – за то, что не похожа на других "белых", за то, что спасла его и Васю без лишних разговоров и выпендрёжа, за лёгкость, откровенность и простоту общения ...Ну и ещё за красоту, конечно. А какой нормальный мужик не будет смотреть с одобрением на такую девочку? Так что радуйся, что выбрали тебя, Дым, и просто будь счастлив.
– Я радуюсь. Но и беспокоюсь.
– Это правильно, пускать на самотёк отношения нельзя, но и давить на Ольгу бесполезно.
– Знаю. Пытался. Ничего не вышло.
– Вот дурной, – хмыкнул Макс.
– Да оно само как-то получилось... Ведь привык всю жизнь командовать – в клане, в офисе, дома, ну и думал, что таким образом забочусь об Ольге.
– И долго она терпела?
– Сразу же начала ругаться и вправлять мне мозги, так что проникся и осознал. Теперь вот стараюсь сдерживаться. И что странно – в профессии я всегда спокоен и просчитываю каждый шаг, но когда дело касается Ольги – слетаю с катушек за секунду.
– Потому что собственник. Хочешь всё контролировать и во всём участвовать, а твоя девочка – вот вроде и понятная, и кажется такой родной и близкой – а потом как отчебучит что-то невероятное и просто запредельное, что волосы встают дыбом.
– Но тебе легче, Макс, – вздохнул Дым. – Ты понимаешь дар Ольги. А я себя рядом с ней часто ощущаю слепым и глухим дураком.
– Глупости, просто ты пытаешься ввести Ольгу в привычные для тебя рамки и жизненные ситуации, а она, хоть и простая и очень практичная девочка, мыслит совсем другими категориями. Так что не пытайся понять. Просто прими её, какой есть.
– Уже принял. Разве не видишь? Вот, сижу тут смирно и смотрю ...как моя девушка веселится с молодыми козликами.
– Так, – поднялся из кресла Макс. – Пошли и мы потанцуем, нужно же показать класс молодёжи.
– Тоже мне старик, – засмеялся Дым. – Тебе 37 лет всего.
Ольга, заметив приближающегося к ней Дыма, махнула ему рукой, а затем, ловко поднырнув под руку какого-то парня и миновав несколько парочек, завертела-закружила вокруг своего, ритмично покачивая бёдрами и взмахивая руками над головой. Девушка выглядела просто шикарно. В клуб она надела свой любимый брючный костюм белого цвета, словно демонстрировала наблюдающим за ней «чёрным», мол, вот она я, любуйтесь. Правда, пиджак её уже давно висел у барной стойки и на девушке остался лишь бирюзовый топ, соблазнительно открывавший высокую грудь.
– Наконец-то! – крикнула Ольга. – Думала, уже тебя не дождусь.
– А может я стеснялся! – Дым подключился к ней, стараясь не отставать.
– А-ха-ха!
Вскоре быструю музыку сменил блюз и Сокора, обняв любимую, заскользил по залу, глазами выискивая Макса. И через минуту обнаружил его в обнимку с Наташей, танцующего совсем рядом.
– Неплохая пара, – тихо заметила Ольга.
– Думаешь? – изогнул бровь мужчина. – Хотя... контраст интересный.
– Не контраст, дополнение, – объяснила девушка. – Макс – это рамка, Наташа – картина.
И действительно, на фоне крепкого, бритого на лысо, серьёзного мужчины, одетого во что-то незаметно-тёмное, Наташа выглядела райской птичкой – загорелая, яркая, с копной светлых кудряшек и в комбинезоне с цветочным принтом – и казалась особенно привлекательной.
– Согласен. А о нас что скажешь? – склонил голову к Ольге Максим.
– Тройственный союз, – подумав, ответила красавица.
– Почему тройственный? – не понял мужчина.
– Потому что ты – един, а я – словно две половинки целого. Одна часть – обычная девушка, живущая простой жизнью рядовой киевлянки, вторая – "белая" магиня ...или магичка, даже не знаю, как правильно сказать ...которая изо дня в день сражается за души и тела людей. И эта вторая половинка – она не моя, а принадлежит всем окружающим. И поделиться ею лишь с тобой я не могу, прости.
– Но ведь та, первая...
– Это только для тебя, даже не сомневайся.
Дым обнял Ольгу крепче и замолчал, обдумывая сказанное девушкой.
– Я понимаю, – вздохнул, наконец, Сокора. – И тоже готов делиться... твоей второй половиной. Хотя в отношении тебя я жадный. Будь моя воля – не отпускал бы от себя и на шаг.
– Собственник.
– Знаю. Макс мне об этом уже сказал.
В аппаратной охраны клуба двое мужчин, приникнув к экрану, наблюдали, как в «Синем зале» который час веселится хорошенькая девчонка и тихо делились впечатлениями.
– Странно, "белая" в клубе...
– А что тут странного?
– Они же поголовно все святоши и их места обитания – это церкви, монастыри и богадельни. Да и поведение у "белых" соответствующее, то есть, чопорность, гонор и жеманство. А тут приехала обычная, на первый взгляд, девчонка...
– Не обычная. Красавица.
– ...и весь вечер зажигает, лихо меняя кавалеров. Что-то совсем не похоже на святошу. И знаешь, давай увеличь её изображение, хочется получше рассмотреть, что это за голубка влетела на нашу территорию.
Сообщник поколдовал над клавиатурой и лицо "белой" заняло экран монитора.
– Видишь, какая куколка.
Девушка улыбалась, что-то говоря рядом стоящей подруге-блондинке, а потом вдруг замерла, нахмурилась и подняла голову, всмотревшись в незаметную камеру под потолком зала, будто почувствовала, что за ней наблюдают.
– Блин! – отодвинулся от монитора один из "чёрных". – Словно в глаза смотрит.
А красавица, тем временем, покрутила головой, мол, "ай-яй-яй, как нехорошо подглядывать" и покивала на камеру пальчиком.
– Выключи, – хмуро бросил старший. – Вот тебе и девочка-голубка, просчитала нас на "раз".
Они с напарником переглянулись и дружно заржали.
– Какова, а?
– Ага, штучка ещё та.
Музыка сменялась – быстрая, медленная – и зал, словно по волшебству подстраивался, то собираясь в пары, то рассыпаясь шумной толчеёй массовки. На очередной медляк, оставив Наталью в компании шефа, Ольгу пригласил Макс и медленно повёл по краю танцпола.
– Оля... – начал мужчина нерешительно.
– Поступай, как считаешь нужным, – хихикнула, перебивая его, девушка, – вы – взрослые люди.
– Откуда ты...? – дёрнулся Макс. – Я ведь пока ничего не сказал.
– Экономлю время, – хитро прищурилась Ольга. – Хочешь проводить Наташу? Пожалуйста. Повторяю, вы – взрослые люди. Главное, чтоб потом это не отразилось на нашей жизни.
– Разберёмся, – нахмурился мужчина. – И я пошёл заказывать такси.
Он проводил девушку к стойке бара, где она захватив пиджак и окликнув подружку, направилась в "дамскую комнату". Поправляя макияж, Наташа неуверенно спросила:
– Ты не будешь против, если Максим меня проводит?
– Не буду, – улыбнулась Ольга. Её позабавило, как оба эти заговорщика мнутся, стесняются и испрашивают у неё разрешения, словно у строгой мамочки. – Только дам тебе совет – не пытайся манипулировать Максом, как ты обычно делаешь со своими поклонниками. Он ведь бывший мент...
– Бывший?
– Ушёл из органов из-за ранения.
– О-о! – распахнула глаза Наташа.
– Не о-о! Макс знает и понимает людей. Он надёжный, как скала, спокойный и неразговорчивый. Поэтому, прежде, чем впустить его в свою жизнь, подумай, сможешь ли ты – импульсивная и нетерпеливая – мириться с его характером.
