Текст книги "Пробуждение цикады (СИ)"
Автор книги: Елена Кутузова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
6
О пране думал и король. Любимая, утомленная ласками, тихо сопела на его плече. Тень от пушистых ресниц падала на скулы, и король едва удержался, чтобы не поцеловать их – не хотелось прерывать эти блаженные минуты.
В окно долетел детский смех, и ребенок побежал по тропинку, протягивая к Лартиху руки. Няня тут же подхватила малыша и торопливо скрылась за причудливо подстриженными кустами.
Но Кхемара уже проснулась. Она лежала неподвижно, а в бездонных глазах плескалась боль. Всего мгновение, но Лартих был готов лично оторвать головы служанкам, допустившим в этот уголок сада его младшего сына. Неужели королевские приказы так мало значат во Внутреннем дворе, что о них тут же забывают? Он же приказывал не пускать детей к покоям Её Величества без особого на то разрешения.
Но, как не велико было желание разделаться с теми, кто причинил боль королеве, Лартих не пошевелился. Уйти сейчас, значит нанести еще большую рану. И, улыбнувшись, он ласково спросил:
– Не составишь мне компанию за обедом?
За столом прислуживали только фрейлины королевы – Лартиху не хотелось возвращаться к суете Внешнего двора. Но Кхемара, против обыкновения, ела словно нехотя. Да и разговор не клеился.
– Что-то случилась? Ты заболела, моя королева? – встревожился король.
Кхемара прислушалась к себе и покачала головой.
– Все же, я позову целителя. Мне не нравится…
– Ничего не случилось, муж мой, – улыбнулась королева, но улыбка была похожа на увядающий цветок – в ней почти не осталось жизни.
Лартих отодвинул тарелку.
– Хорошо. Если тебя это порадует… я помилую твою любимую фрейлину… И остальных – тоже, – поторопился он добавить, заметив радостные огоньки в любимых глазах.
И едва успел удержать королеву от земного поклона – та сползла со стула, как требовал этикет при получении милости от короля.
– Прекрати. Ты же знаешь, я не желаю видеть тебя у своих ног. Хотя бы наедине забудь о церемониях!
Кхемара улыбнулась благодарно, но все так же печально.
– Да что случилось? – не выдержал Лартих, – Кхемара, жизнь моя, умоляю – ничего не скрывай от меня! Не смей переживать в одиночестве!
– Мой король, все хорошо… Теперь – все хорошо!
Королева и вправду повеселела. Муж уделил ей почти все утро и часть дня, поставив впереди государственных дел. И так старался порадовать! А ведь когда-то она его боялась…
Династический брак – дело Совета и Дома Речных камней, а никак не жениха и невесты. И Лартиха, и Кхемару просто поставили в известность. Даже увиделись молодые впервые на свадьбе, когда Наследный Принц поднял алое покрывало, закрывающее молодую жену от макушки до пяток.
Как ни странно, юный принц боялся не меньше невесты. Одно дело – дворцовые девушки, приставленные к нему для правильного воспитания и ради статуса. И совсем другое – законная жена. Для королевской семьи сама Кхемара не значила ничего, в отличие от поддержки большого Дома, который за ней стоял. Эта же поддержка была гарантией и для самой новоиспеченной Наследной Принцессы.
Но Лилит оказалась благосклонна к юной девушке, навеки покинувшей семью – Его Высочество Наследный Принц Лартих оказался благосклонен к жене. Сначала он проводил время в её покоях, подчиняясь строгому приказу отца. А после – прятался от строгой придворной жизни, полной сложных церемоний. Оказалось, рядом с Кхемарой он может быть собой. Ей был интересен Лартих, а не монументальный всесильный Наследник Дома Речных камней.
Постепенно принц понял, что сам ищет встречи. И был счастлив, узнав, что его чувства взаимны.
А уж как радовалась Кхемара! Кроме высочайшего статуса она получила то, о чем мечтают женщины тысячи миров – взаимную любовь.
И лишь отсутствие детей омрачало радость. Кхемара понимала, что король тоже не рад её бездетности, но он ни разу не упрекнул её, ни словом, ни даже намеком. И королева была готова на все, лишь бы подарить мужу Наследника чистой крови. Но гибель Наири уничтожило даже призрак надежды.
И теперь она спешила к новой Воплощенной Лилит с добрыми вестями. Но на половине дороги вернулся посыльный с сообщением, что Наири покинула Храм ради Королевской лечебницы.
В палате Тайкана поставили стол и удобное кресло – управляющий лично отчитывался о состоянии раненого. Изменений не было, состояние оставалось стабильно тяжелым, но Анна не теряла надежды – смог же столько на столбе провисеть!
Её, правда, немного смущала суета, которая поднималась каждый раз, как она приезжала в лечебницу. Анна старалась свести беспокойство к минимуму, но получалось плохо – управляющий даже и слышать не желал об отмене торжественной встречи. Приходилось торопиться в палату и закрывать двери.
– Наири, это же так утомительно!
Анна оглянулась. Королева протянула к ней руки и начала церемониальный поклон.
– Не надо! – остановила её Анна, – А что утомительно?
– Ваши ежедневные визиты сюда, Наири.
– Вы правы. Каждый раз такая кутерьма поднимается! Я тут всем уже надоела, наверное…
– Я не об этом! – ужаснулась королева. – Для вас должно быть утомительно ежедневно проделывать весь этот путь!
Анна улыбнулась, вспомнив, сколько километров накатывала за суточное дежурство.
– Я бы не сказала, что…
– Наири, почему вы не прикажете перенести раненого в Храм?
– Эйр обещал. Но что-то затягивает с переводом.
– Эйр? Рораг? – изумилась королева. – Он посмел не выполнить приказ мгновенно? Где этот негодяй?
Но Верховный рораг сегодня сопровождал короля. Рядом с Наири стоял его заместитель.
– Храм – ваш дом, госпожа. И только вы решаете, что допустимо, а что нет. Если для вашего удобства необходимо, чтобы этот раненый находился рядом с вами…
– При чем тут мое удобство, Кхемара? – удивилась Анна. – Честно говоря, мне уже кажется, что здесь условия лучше.
– При чем тут лечебница? – пожала плечами Кхемара. – Придворный целитель справится не хуже здешних, а вам не придется каждый день проделывать такой путь!
Анна задумалась. В словах королевы присутствовал здравый смысл – никаких особых приспособлений, вроде аппарата искусственного дыхания, для поддержания жизни Тайкана не использовалось, а все остальное можно обеспечить и в Храме.
– Наверное, надо комнату подготовить, и…
– Наири! – в глазах Кхемары застыло недоумение, – Вы собираетесь заняться всем этим лично? Отдайте приказ! Вы слышали? – повернулась она к застывшим целителям и рорагам, – к завтрашнему утру раненый должен быть в Храме.
Анна не спорила. Но мысленно попрощалась с уроками местной медицины – вряд ли Придворный целитель станет их проводить.
О приказе Наири тут же доложили Эйру. Тот немедленно поведал о переселении Тайкана королю.
– Я оттягивал, как мог.
Его Величество только вздохнул:
– У меня голова кругом идет. Что она придумает в следующий раз?
– Я совсем не понимаю Наири, Ваше величество. Она тратит драгоценные силы на преступника. Она окружила недостойного такой заботой, что… Воистину, люди – глупые существа, пригодные только для получения праны.
– Следи за языком, рораг! – оборвал телохранителя король, – Ты говоришь о Воплощении Великой Матери! А что до остального… Наполните Храм искусниками, пусть даже они будут самого низкого ранга. Да хоть дети рабов! Мальчики, подростки, мужчины – без разницы. И скажите им: если в течение полугода они не пробудят в Наири желание – их головы украсят главные ворота столицы. Но прежде тела преступников разорвут, привязав к диким быкам!
Анна не замечала суеты – неожиданно времени перестало хватать даже на мелочи. С утра, сразу после завтрака, она узнавала новости о Тайкане, и спешила на занятия. Она научилась чинно шествовать, держать осанку, но инкубы не отставали – упражнения на баланс становились все сложнее. И оставаться неподвижной приходилось все дольше. Только теперь столбик не вкапывали, а просто ставили на землю.
Едва отдохнув, Анна хваталась за тетрадки – Эйр выполнил пожелания, и уроки языка возобновились. Но учителем он оказался строгим – хоть и не понимал блажи Наири, но к делу подошел серьезно.
И только после обеда Анна могла пойти к Тайкану. Придворный Целитель, которого прислали из королевского дворца, уже ждал её в просторной комнате. Кровать с раненым стояла у стены, а у окна ждало удобное кресло. Анна устраивалось в нем, а целитель опускался на пол, у её ног, и изменить эту его причуду никак не получалось. После нескольких дней борьбы Анна смирилась.
Беседы с ним оказались куда интереснее, чем с управляющим Королевской лечебницей. Помимо вопросов лечения, они касались и общего устройства оказания медицинской помощи.
В Эстрайе процветала частная практика. Лечебницы популярностью не пользовались, их устраивали знатные Дома для лечения своих слуг. Бедные слои населения оказывались с болезнями один на один.
Поначалу Анна приняла это как должное – необычайную живучесть народа Эстрайи она уже оценила. Но Придворный Целитель развеял розовые представления о здоровье инкубов. Болезни, пусть и не столь выраженные, как у людей, все же существовали. И, время от времени, в мире демонов возникали эпидемии, выкашивающие целые города.
– Если Наири будет угодно, я прикажу сделать переводы некоторых трактатов…
– Не стоит. Я уже начала понимать немного ваш язык, и, надеюсь, скоро смогу читать в оригинале.
Целитель склонил голову, пряча неподобающую случаю улыбку – беседы с Наири были не главной его заботой.
7
Вопреки стараниям, Тайкан оставался без сознания. Анна тоже попробовала кое-что из своего арсенала. Бесполезно. Даже глазные яблоки под веками оставались неподвижными.
Иногда накатывало отчаяние. Тогда целители старались поскорее успокоить Наири: рораги – существа живучие, даже по меркам инкубов. У Тайкана есть шанс.
Он его не упустил. Капля воды, сорвавшись с полотенца, которым Анна обтирала раненого, упала на лицо, смочив ресницы. Веко дернулось, Тайкан моргнул и открыл глаза.
Первое, что увидел – отблеск солнца в глубине синего камня, украшающего лоб склонившейся женщины. Инкуб вздрогнул и попытался привстать. Тело не слушалось, словно пришпиленное к кровати сотнями раскаленных лезвий.
Но Тайкан привык к дисциплине. Рывком скатился на пол и замер у ног вскрикнувшей Наири.
– Сумасшедший! Тебе нельзя двигаться!
Тайкан склонил голову еще ниже, не смея поднять взгляд. Анну же этот порыв разозлил. Она смотрела, как кровавые пятна проступают на белых повязках, и гадала, сколько швов разошлось, и как долго придется повторно лечить затянувшиеся было раны.
– Прекрати немедленно!
Тайкан отшатнулся, когда Наири ухватила его за плечо, пытаясь вернуть в кровать. И снова замер, уткнувшись лбом в пол. Так комната не кружилась перед глазами, и желудок не сводило спазмом.
– Ну, и что мне с тобой делать?
Анна еще раз попыталась заставить упрямца лечь, но он ловко ушел от прикосновения.
– Словно я прокаженная… Кто-нибудь, помогите!
В комнату ворвались слуги. Не раздумывая, подхватили Тайкана под руки и просто перенесли обратно на кровать. Анна склонилась над ним, убирая со лба черные пряди волос.
– Как самочувствие? Голова кружится?
– Все хорошо, Наири.
– Я вижу.
В этот раз Анна была начеку, с силой прижав возмущенного постельным режимом инкуба.
– И что тебе спокойно не лежится? А ну, замри!
К её удивлению, он послушался. Застыл, словно в детской игре, и даже взгляд остекленел.
– Эй, дышать-то не забывай. Ох, и что мне с тобой делать, с таким старательным?
– Госпожа, позвольте, я его осмотрю!
В дверь бочком протиснулся целитель.
– Прошу прощения, но в вашем присутствии он не позволит себя раздеть – это неэтично.
– Какой нежный! Как горшок за ним выносить, так ничего страшного, а как до медосмотра… Хорошо-хорошо, действуйте.
Тайкан "ожил", только когда услышал, как за Наири закрылась дверь.
– Почему я здесь?
Целитель пожал плечами, снимая бинты:
– Воля госпожи. Зачем-то ты ей понадобился. Если честно, мы тут все от радости плясать готовы, что она хоть чем-то заинтересовалась. Обычно Наири только грустит или к саритам сбегает.
– К саритам?
При мысли о враге Тайкан умудрился побледнеть еще больше.
– Тише ты, а то в обморок рухнешь, Наири опять переживать будет. Она за тобой, как за собственным ребенком ухаживала: мыла, лечила, перевязывала. Даже горшок выносила. Так что постарайся поскорее поправиться.
– К… конечно.
Мир инкуба рушился. Он успел попрощаться с жизнью, но его вернули, и сама Дарующая Жизнь заботилась о нем. И почему-то это пугало больше, чем тот столб в пустыне.
Тайкан подчинялся уверенным рукам целителя. Без жалоб перенес перевязку, стерпел осмотр.
– Ты поправляешься. Если не рассердишь Наири, скоро будешь совсем здоров. Вот только шрамы останутся. Особенно меня беспокоит тот, что на лице. А ведь ты был красавчиком, бывший капитан Тайкан!
«Бывший». Слово обожгло сильнее жесткого кнута, каким в Академии вправляли нерадивым курсантам мозги. Но возразить было нечего, и инкуб закрыл глаза, прислушиваясь к шагам целителя да к позвякиванию инструментов, которые тот складывал в глубокий таз.
– Очнулся?
Знакомый голос заставил подскочить. Тайкан, снова забыв про боль, в струнку вытянулся перед вошедшим Эйром. Капитан жестом велел целителю выйти и повернулся к раненому:
– Опусти взгляд, преступник.
Они стояли напротив друг друга, бывшие боевые товарищи. Теперь между ними пролегла пропасть.
– Думаю, ты понимаешь, что это – не прощение?
– Да, господин.
– Наири увлеклась целительством. Её заинтересовали твои раны, поэтому казнь отсрочили. Надеюсь, преступник, ты хорошо послужишь госпоже как подопытный.
– Я принадлежу Наири. Её воля – моя жизнь.
– Ох, Тайкан…
Эйр сорвался. Обхватил товарища за плечи, обнял.
– Ты не представляешь, как я рад снова тебя видеть.
Тайкан сделал шаг назад, освобождаясь.
– Простите, господин. Вы слишком добры к преступнику.
Руки Эйра упали вдоль тела. Он молча смотрел бывшего друга, но прикоснуться еще раз не осмелился.
– Я рад, что ты жив. И все же, кто знает, может, тебе лучше было бы остаться там, на столбе. Мне страшно, Тайкан.
– Я благодарен. И до конца приму заслуженное наказание.
Эйр махнул рукой и снова надел маску равнодушного вояки:
– Твое дело – как можно скорее залечить раны. Ты можешь понадобиться Наири в любой момент.
– Так точно.
И только когда Эйр почти вышел, Тайкан позволил себе на мгновение стать прежним:
– Спасибо. Я готов.
Капитан королевских рорагов отвернулся и спешно закрыл дверь, стараясь, чтобы никто не увидел, как в уголках глаз рождаются слезы.
У самого Эйра забот прибавилось – выполнить приказ короля следовало как можно скорее. Под строгим взглядом Верховного рорага строители приводили в порядок несколько павильонов Внутреннего Двора Храма Облаков. Кроме того, ему приходилось отбирать тех, кто там поселится.
С этим возникли сложности – за все время ни один инкуб так и не смог понять, какой тип мужчин нравится Наири. Даже король, который в свое время довел Анну до оргазма.
Перед Эйром проходили сотни мужчин. Высокие и низкие, смуглые и с кожей цвета топленого молока, брюнеты и блондины. Рораг схватился за голову – ошибиться он не имел права, но и угадать казалось невозможным. На помощь неожиданно пришла королева:
– Рийта находилась рядом с Наири дольше всех. И она – суккуб.
В отчаянии Эйр кинулся к королю.
– Ты уверен, что нет другого способа?
– Увы, Ваше Величество. Вы знаете норов Наири…
– Да уж, – вынужденно согласился Его Величество. – Хорошо. Если Рийта справится, я восстановлю её в должности. И остальных девушек тоже. Если же нет….
– Любимый, – побледнела королева, – Ты же уже помиловал её!
– И я не беру назад своих слов, Кхемара. Но и оставить без последствий ошибку, которая грозит катастрофой – не могу.
– Тогда накажешь и Эйра! Он тоже… причастен!
Его Величество задумался. Лишаться любимца, правой руки, верного слуги не хотелось. Но обижать королеву хотелось еще меньше.
– Хорошо. Но если все получится – он тоже получит свою награду!
Рийта приступила к заданию со всей серьезностью. Вместо того, чтобы осматривать желающих во дворце, она пешком обошла весь город. Заинтересовавшие её мужчины получили приказ явиться для беседы, независимо от статуса и возраста.
Мало того, бывшая Главная Фрейлина не погнушалась и селами. В течение нескольких недель она верхом объехала окрестности. И поток претендентов устремился в столицу.
– Правильно ли вы поступаете? – поинтересовался Эйр, глядя на разношерстную компанию.
– Несомненно, – кивнула Рийта, – Наша Наири – не обычная женщина, неужели вы этого так и не поняли? А значит, заинтересовать её может только выдающийся мужчина. А уж какая у него внешность будет, не столь важно. Лишь бы не урод!
И потянулись бесконечные собеседования.
Анна даже не подозревала о происходящем. Эйру удавалось держать все в секрете, хотя проводить уроки становилось все сложнее, из-за недостатка времени. Но Анна, поглощенная изучением нового языка, ничего не замечала. Только сердилась, что ей до сих пор не принесли Соглашения.
– Вы требуете от меня выполнения условий, о которых я даже не знаю! И не желаете показать мне список прав и обязанностей… Вам все равно?
– Простите, Наири. Документ находится в Королевском Хранилище, и достать его оттуда можно только после одобрения Совета.
– Я думала, в Эстрайе монархия, – удивилась Анна.
– Так и есть. Но особо важные дела прежде предоставляются на рассмотрение Совета.
– И как долго они будут рассматривать прошение? – осторожно поинтересовалась Анна, подозревая, что ответ ей не понравится.
Она оказалась права.
– Ну, так и не требуйте от меня ничего до того времени!
Спихнув на время одну головную боль, Анна занялась второй.
8
Тайкан поправлялся очень быстро. Анна поражалась регенерации инкубов, но отношение спасенного ставило в тупик.
Так, раненый ни разу не встретил её лежащим в постели. Он стал узнавать шаги, и успевал сползти на пол до того, как Анна открывала дверь. Уговоры не помогали, и только, когда она разозлилась по-настоящему и высказала Тайкану все, что думает о коленно-локтевом положении с медицинской точки зрения, он послушался.
Осматривать себя инкуб позволял беспрекословно, лишь вздрагивал, когда Анна проводила гигиенические процедуры. Со стороны казалось, его тело вместо воды протирают кислотой.
Поначалу Анна пугалась. Но целитель объяснил: Тайкану трудно перенести такое нарушение приличий – Наири нельзя даже видеть его больным, не то, что ухаживать.
В один из дней ран прибавилось. Анна с ужасом смотрела на глубокий порез, рассекший едва начавшую заживать кожу на груди инкуба.
– Откуда? Кто это сделал?
– Наири интересно наблюдать за тем, как затягиваются раны. Но мои почти зажили…
– Тайкан, – Анна помолчала, пытаясь понять, что происходит, и в то же время не обидеть, – Зачем ты так?
– Я живу во имя Наири. Мой долг…
– Выполнять мои желания? Но разве я приказывала тебе калечиться?
Тайкан позволил себе короткий взгляд на госпожу. Темный, тягучий…
– Не выполнять – предугадывать.
– Вот что, прекращай эту самодеятельность. Если я захочу тебя изуродовать, я скажу. Хорошо?
Вместо ответа Тайкан сполз с кровати и замер, уткнувшись лбом в пол.
– Опять? – Анна поняла, что устала от всего. Захотелось плюнуть на все и запереться в своей комнате. Надолго.
– Ваш раб не смеет молить о прощении и с радостью примет наказание за проступок.
– О Боги! Вернись в постель.
В своих покоях Анна все-таки пошла на поводу у своего желания. Выставила из спальни слуг и подперла дверь стулом.
– Хочу побыть одна. Не беспокойте пока.
Эйр штормом ворвался в палату, стащил Тайкана с кровати и от души приложил о стену лицом:
– Ты, сволочь! Наири только оправилась после потрясения, а из-за тебя…
Тайкан даже не попытался стереть хлынувшую из носа кровь, просто замер по стойке «смирно». И тут же поймал кулак Эйра.
Рораг бил сильно. Тайкан падал, но вставал раз за разом, вытягиваясь перед мучителем, открываясь для следующих ударов.
Выпустив пар, Эйр уселся и со вздохом поинтересовался:
– Живой?
– Так точно! – Тайкан замер напротив капитана.
– Сядь.
Но дождался только упрямого мотания головой. Зная характер бывшего друга, Эйр смирился.
– Скажи, ты ведь заметил, что Наири у нас…
– Странная? – закончила за командира Тайкан, – Есть такое.
– А то, что пока ты тут валяешься, не было ни одного потока праны?
– Чем же мы прогневали Наири? Или… это из-за меня? – голос бывшего рорага задрожал.
– Если бы.
Нервы сдали, и Эйр начал мерить шагами комнату.
– Она такой в Эстрайю и явилась… Не подпускает к себе ни мужчин, ни женщин. И сбежать мечтает. Ты – первый её интерес здесь. Поэтому… Тайкан, сейчас тут все наперекосяк, и если… В общем, тот столб тебе раем покажется!
– Свершилось! – Тайкан не сдержал усмешки, – Инкуб не смог пробудить в человеке страсть!
Эйр скривился.
– Злорадствуешь? Что же, имеешь право… Да кто их поймет, этих людей, а особенно – женщин! Всегда все было ясно, а теперь…
Тайкан не ответил, думая о чем то своем. Потом решился нарушить молчание:
– Господин капитан, вы знаете Наири лучше. Позвольте узнать, что она любит? И как вымолить её прощение?
– Знал бы – давно действовал. Ладно, отдыхай. Завтра официально войдешь в свиту.
– Так точно.
Когда Эйр вышел, Тайкан с отчаянием посмотрела на свои кулаки, и от сильного удара по стене пробежала трещина – штукатурка не выдержала ярости инкуба.
Сидеть в одиночестве Анне неожиданно понравилось. Она открывала дверь только, когда служанки приносили еду, остальное время спала, сидела возле открытого окна, наслаждаясь ароматом цветов, или пыталась читать. Знаний не хватало и, отбросив книги, Анна шла в купальню.
Вода в самой большой купели была настолько прозрачна, что Анне казалось – она парит в воздухе. И только рябь на поверхности рассеивала эту иллюзия. Вспарывая зеркальную гладь, Анна наслаждалась движением, и совсем не хотела думать о том моменте, когда ей придется открыть дверь.
Случилось это на третий день.
Его величество, обеспокоенный затворничеством Наири, решил пойти на уступки, и сам явился в Храм Белых Облаков.
Дощечки из сухого бамбука звонко ударились о мраморную столешницу. Король развязал тесемку и одним движением развернул свиток. В ровных столбцах замысловатых закорючек Анна узнала знакомые буквы, но прочитать пока не смогла.
– Вот. За точность ручаюсь! – Его Величество протянул несколько листов бумаги.
Анна быстро пробежала перевод глазами. Вопросительно вздернула бровь и принялась перечитывать. Её собеседник терпеливо ждал.
– Ну ведь бред!
Бумага веером разлетелась по столу, закрыв бамбуковый свиток. Король тут же сдвинул их в сторону, открывая нужный кусок:
– Ничуть. Взгляните, вот три подписи: моего предка, вашего и… Первой Наири, − он указал на изысканную закорючку и два отпечатка пальца. – Они кровью расписались.
– Я не расписывалась. И мало того, хотя я и не ханжа, но отдаваться первому встречному, да еще на постоянной основе… простите-извините. Воспитание дурное, почти патриархальное.
– Ну, почему же «первому встречному»? Кто мешает познакомиться получше? К вашим услугам любой мужчина Эстрайи.
– Я заметила. Куда не глянь – везде полуголые аполлоны…
– Поверьте, вы останетесь довольны.
– Сомневаюсь.
– Зря. И очень прошу меня извинить, но вам придется подчиниться. Иначе…
– Заставите?
Губы инкуба изогнулись в улыбке, а спина согнулась в низком поклоне:
– Разве кто-то осмелиться заставлять Наири? Мы можем только уговорить.
Оставшись в одиночестве, Анна снова и снова перечитывала соглашение. И, прочитав, окончательно поверила – её действительно хотят превратить в шлюху. Пусть и с функциями божества.
Тихие вздохи за окном привлекли внимание. Анна выглянула наружу.
Мужчина и женщина сплелись в объятиях. Губы слились в поцелуе, шелковые ткани одежды струились, добавляя изысканности и красоты слаженным движениям.
Анна тут же прикрыла окно и отошла подальше. Инкубы все больше нарушали тонкую грань приличий. Сначала армия красавцев и невероятно прекрасных женщин заполнили Храм. Их одежды подчеркивали красоту тел и грацию движений. И позы. От взглядов этих новичков мурашки по коже бегали, вызывая непонятный зуд. Неприятные ощущения. И вот, они уже её сад облюбовали для любовных утех. Но все же оставались подозрения, что все старания направлены на одно – пробудить в желание в Наири.
Анна забралась с ногами на кровать, прихватила из вазы яблоко и полностью погрузилась в историю болезни Тайкана, которую она тщательно вела.
Единственное, о чем Анна скучала в добровольной изоляции – разговоры с Придворным целителем. Обсуждения различных форм системы здравоохранения были весьма любопытны. Спасать мир Анна не собиралась, но от безделья в голову лезли разные идеи. И она их записывала.
Очередное утро отличалось от предыдущих. В этот раз вместе со служанками в опочивальню вошел Тайкан. Переступил порог, и уткнулся лбом в ковер.
Неожиданно сама для себя Анна не застыдилась наготы. Спокойно подтянула простынь повыше и поинтересовалась:
– Тебе о коленно-локтевом положении напомнить?
Тайкан не шевельнулся, готовый ко всему.
– Ну, как знаешь. Ой, а это зачем?
Повинуясь легкому натяжению прикрепленной к ошейнику цепи, ин6куб поднял голову, но тут же ткнулся обратно в пол. Наири, закутанная в легкий хлопок простыни, стояла прямо над ним.
– Это тебя за что так? По рукам и ногам в кандалы…
– Я преступник, не смеющий смотреть в глаза небесам. Ваша милость…
– Началось! – застонала Анна и развернулась к служанкам: – Снимите это! Немедленно!
Девушки тут же повалились на пол, пряча лица в ладонях.
– Ну что еще? – застонала Анна.
– Госпожа, ключ у Верховного рорага, и…
– Ну так давайте его сюда!
Видеть Эйра хотелось не больше, чем обычно, но любоваться цепями Тайкана желание было еще меньше.
Капитан явился быстро, словно ждал у ворот. И наотрез отказался освобождать нового раба Наири:
– Госпожа! Тайкан – преступник. И бывший рораг. Он опасен! Вы же сами видели, какую подготовку проходят те, кому выдается честь охранять Его Величество и Наири…
– Ну да. И именно поэтому не вижу в этих цепочках смысла. Случись что, он ими же меня и уконтрапупит. Сними их, Эйр.
От последней фразы повеяло таким холодом, что даже Тайкан сжался на теплом ковре. Капитану пришлось хуже – гнев Наири был направлен прямо на него. И Эйр разомкнул дужки.
Звон упавших цепей прозвучал в ушах Анны музыкой – она добилась своего!
А Тайкан, так и не осмелившись подняться с колен, с удивлением наблюдал за перепалкой. Он не понимал, почему Наири так беспокоится об его удобстве, нарушая все правила. Но Эйр поразил бывшего рорага еще больше – капитан уступил! И Тайкан снова уткнулся лбом в пол, убежденный, что Эстрайя стоит на грани катастрофы.
Эйр прошел мимо, едва не задев по лицу сапогом. Следом, одев Наири, испарились служанки. Все это время Тайкан не смел даже взгляда поднять: видеть ступни госпожи – и так милость великая!
– Ты завтракал?
Он не сразу понял, что она к нему обращается. И прошептал с запозданием:
– Да, Наири.
Врал он без зазрения совести, лишь бы не встревожить госпожу. А Анна смотрела и понимала – все повторяется. Только вот Эйр, явившийся в её мир, был куда наглее. А слуги Храма, что держались с почтением, ни в какое сравнение не шли с раболепием Тайкана.
– Голову подними!
Он выполнил приказ, но прикрыл глаза, словно от яркого солнца.
– Льстец! Льстец и лгун! – застонала Анна, – Раз уж тебе так хочется ползать, я не буду запрещать. Но умоляю – хотя бы не ври!
– Я не посмею…
– Ну да. Скажи мне, Тайкан, твой живот от обжорства урчит? Подъем! Это приказ!
Тайкана словно подбросило. Через мгновение он тянулся перед Наири, вспомнив военную выучку.
– Ты ел? – повторила она вопрос.
– Никак нет.
– Садись. Ешь, – Анна с интересом смотрела, как инкуб разрывается между необходимостью выполнять приказ и этикетом. Почему-то у простых слуг это таких сложностей не вызывало. Они просто сразу звали Эйра.
А этот инкуб явно привык сам принимать решения. И отвечать за себя и других. А теперь… Анна смотрела, как он осторожно жует.
– Больно? – пальцы коснулись багровых шрамов, пересекающих щеку от подбородка до уха.
– Никак нет, – челюсти замерли.
– Ну да, конечно… Целитель сказал, они останутся навсегда.
– Наири неприятно?
Тайкан ничуть не волновался из-за изуродованного лица. Единственное, о чем мечтал – заткнуть пустоту в груди, которая образовалось после гибели любимой. Ради этого он готов был на все, и доброта нынешней Наири казалась препятствием к осуществлению мечты. Тайкан с надеждой ждал нестерпимой боли в надежде хоть ненадолго забыть… А вместо этого его лечили, кормили и вообще, всячески обихаживали.
Злость поднималась откуда-то из живота и разом пропала, стоило вспомнить, что сам виноват. Не уберег величайшее сокровище не только Эстрайи, но и своей души. И как теперь смеет даже думать о недовольстве? Его судьба отныне – быть безмолвной игрушкой в руках этой странной женщины. Подчиняться и надеяться, что госпожа окажется достаточно жестокой и скоро оборвет нить его жизни, оказавшуюся неожиданно крепкой.
