Текст книги "Tea Flower (СИ)"
Автор книги: Елена Ингверь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– Йо, Тсуна! Давно не виделись!
Да уж, очень давно. Хотя… за это время успело произойти столько всего, что, казалось, могла пройти целая вечность.
– Привет. Как дела?
– Замечательно! Представляешь, я вчера побил того громкого патлатого типа из Варии!
Надо же, как точно Такеши передал те эпитеты, которыми чаще всего награждает Скуало Занзас, совершенно не имея о них никакого представления!
– Скуало? Эээ… Ты его побил, или он тебя?
– Мы друг друга. – Ничуть не смутился парень. – Он сказал даже, что готов взять меня в ученики!
– Иди. Он крутой мечник.
– Ага, я в курсе. Согласился!
– Молодец. Кстати, можешь ему сказать, что к тебе пристаёт злой Реборн и требует, чтоб ты стал хранителем Рю, а ты не хочешь.
– Кстати, да, спасибо за совет! А мне в Варию идти или не идти?
На этот вопрос Тсуна чёткого ответа не знала. С одной стороны, иметь ещё одного такого забытого напрочь агента как Шоичи было нехорошо… и не иметь агента было нехорошо… и отдалять Такеши не хотелось… Стоп, он же наследник клана якудза!
– А как же Хаяма-кай?
– Эээ… Не подумал. – Признался Ямамото.
– Вот-вот. Стыдно должно быть. – Усмехнулась Тсунаёши.
– Стыдно… А ты не собираешься захватить власть в Вонголе? У тебя вроде как всё для этого есть… И даже больше. Тебе… Вонгола покорится и безо всякого Занзаса. Тем более, что все уже поняли, что Рю… мягко говоря, лучше Занзас, чем он.
– А это идея… – тихо сказала девушка.
Даже не из жажды власти и ещё большего влияния, а просто для того, чтобы показать Рю его место.
– Ладно, я пошёл! – Сказал Такеши. – Первая тренировка с ним уже сегодня!
– Давай. И, кстати, передай отцу, пусть Хаяма-кай не вмешивается в дела Аркобалено, я всё сама разрулю!
– Хорошо! Он, кстати, сказал, что ты крута!
Тсуна разулыбалась.
– Ладно, пока!
– Пока!
Они разошлись.
После мимо пробегал Хаято. Прямо день встреч какой-то. Тем более, что все они радостно прогуливают школу. С ним разговор был ещё короче.
– Здравствуйте, девушка! Я в прошлый раз не узнал вашего имени, хотя и шёл с вами аж целых пять минут! И своего не назвал, я очень, очень извиняюсь, меня зовут Гокудера Хаято...
– Я знаю. – Оборвала его Тсунаёши. – Будешь моим хранителем?
– Но... Так сразу? У вас что, есть пламя?
– Да.
– Пламя Неба? – Всё ещё не верил парень.
– Да.
– Буду, конечно!
Он кинулся целовать ей руку, и Тсунаёши терпеливо переждала эту глупую итальянскую традицию, стараясь покраснеть и смутиться как можно меньше.
– Вот мой номер телефона. – Показала она экран, как только Хаято оторвался от её конечности. Он дрожащими руками записал его себе, и девушка искренне понадеялась, что верно. – Я могу узнать твой?
– Конечно! – Он, чуть не выронив мобильник, показал ей череду цифр. Она записала. – И как же вас, всё-таки, зовут?
– Поверь, это совершенно неважно. – Позволила себе насладиться его ошарашенным лицом Тсуна. – Когда у меня будет время, я позвоню тебе и договорюсь с тобой о встрече, и тогда уже всё объясню.
– Хорошо...
– И если Реборн будет настаивать, или уже настаивает на том, чтобы ты стал хранителем Савады Рю, то можешь делать, что хочешь: хамить, честно высказывать своё мнение о них обоих, только не говори, пожалуйста, что ты уже занят... а будут проблемы – просто позвони мне.
– Хорошо...
– Но сейчас Реборн временно выведен из строя, так что можешь его не опасаться.
– Хорошо... – Парень был явно в шоке от того, что она так много знает.
– Ну вот и отлично. Пока.
И Тсунаёши ушла, довольная произведённым эффектом.
В кафе её уже ждали. Войдя, девушка заметила за столиком Бьякурана с чаем и с неизменной пачкой зефира. Она прошла мимо, сделав вид, что вообще с ним не знакома, но тут же сказала Сэри, что клиент может войти.
====== Часть 36 ======
– Доброе утро, милая Тсунаёши. – Сообщил, войдя, Бьякуран.
Милая? Это какой же цветочек там висит сейчас? Тсуна не посмотрела… А жаль.
– Утро добрым не бывает, если Бьякуран интерес проявляет.
– Скорее, я бы сказал это про вас. – Не остался в долгу парень.
– Когда я проявляю к кому-то интерес, он обычно об этом не знает. – Парировала девушка, опуская в кружку с кипятком наполненное ситечко.
Бьякуран принюхался.
– Там есть корица?
– Да. – Тсуна немного удивилась, ведь обычно люди не обращали на её чай ровным счётом никакого внимания. Только иногда возмущались про различные добавки, заявляя, что «это же извращения и сплошная химия!» и начинали нести подобную чушь. А чай с сахаром – не извращение, ага. Тем более, что «химию» девушка чувствовала и не пила. А когда какие-то идиоты вдруг понимали, что пять-семь литров чая в день для Тсунаёши норма, то начинали возмущаться, спрашивать, как она выдерживает, нормальная ли она, какой у неё диагноз и объяснять, почему это ужасно вредно для здоровья. Последствия чрезмерного потребления чая назывались самые разные: от ожирения до аутизма. К счастью или к сожалению, те, кто знал Тсуну не как обычную молодую девушку, до таких вопросов либо не опускались, либо имели мозги, либо не рисковали их задавать. Сверстники Тсунаёши после таких вопросов и заявлений обычно долго не могли… много чего делать, ибо достали, а на выживших из ума старушек девушка старалась внимания не обращать. Так что такой необычный вопрос по поводу чая был даже приятен. – А ещё мята перечная и обыкновенная, чайная роза, гвоздика, лаванда и чабрец.
– А можно… И мне, пожалуйста.
Смущённый Бьякуран?! Смущается по поводу чая?! Это определённо событие века. Нет, тысячелетия. Да нет, схожего по масштабам события не было ещё за всю историю человечества.
– Сейчас.
Тсуна сходила на кухню за кружкой. Как назло, в кафе они все были тоже чёрные и тоже с цветами… ну почему она так ответственно подошла когда-то к оформлению?! Нет, собственно, дизайн кафе был прекрасен и девушка им заслуженно гордилась. Но в этот конкретный момент была одна маленькая проблемка: несмотря на небольшое с утра количество клиентов, кружек было мало. И все они были с какими-то… не очень выгодными цветами.
Колокольчик, астра, красная хризантема, лиловая сирень, белая лилия, мальва, красная роза, белая роза, калла, белая и розовая гвоздика, тюльпаны красные и жёлтые… И даже банальной сакуры не было, хотя кружек с ней было вроде как очень много! Да как это вообще возможно?!
Так, что весь этот букет, если не называть его супом, означает?
«Думаю о тебе» – о да, днём и ночью. «Разнообразие любви»… например, ненависть… «Любовь», «первая любовь», «чистота, непорочность», ну хоть что-то приличное, «истерзанность любовью», ну прям восхитительно подходит, «настоящая любовь», «вечная любовь», «восхищение»… это да, но не настолько же, чтобы признаваться! «Первая любовь»… О, «презрение»! «Любовь», «безнадёжная любовь».
Какая красота! Почему-то Тсунаёши никогда раньше не задумывалась над тем, что её цветочки означают для людей искушённых. Бьякурана на неё не было, ага.
Стоп, а что же тогда у неё в чае плавает?
Мята – «подозрение», неплохо, чайная роза – «красота, молодость», гвоздика… какая она там? Вроде красная… «страсть». Это грустно. Лаванда – «сомнения». Чабрец – «экономность». Восхитительный букет.
Но хотя бы не из одной любви состоит.
Тсуна поняла, что лучше ей вообще не показывать знание языка цветов. Но как будто он ей поверит, с таким-то кафе! Но лучше всё-таки быть осторожнее.
Поэтому белую гвоздику девушка с сожалением отвергла. Решила взять колокольчик. Это ведь правда, что она о нём думает. И даже цензурнее, чем о некоторых других незваных гостях, он вполне может этим гордиться!
Бьякуран терпеливо дождался своего чая и даже предложил ей зефира, но не вышло. Тсунаёши любила все сладости… кроме зефира. Парень, правда, ничуть не разочаровался и принялся с удвоенной силой поглощать его сам, руководствуясь простым жизненным принципом «мне же больше достанется». Тсуна не возражала.
– Итак, зачем же вы пришли?
– Неужели мне не может быть просто приятно ваше общество? – Постарался пошире растянуть свою бесконечную улыбку парень. – И ваш чай, разумеется.
Это было так приятно, что волей-неволей захотелось разулыбаться. Но понятно было, что это чудовище просто манипулирует. И откуда рычаг узнал, интересно? А, ну да. Стоп, он в параллельном мире, получается, следил за Тсунаёши из параллельного мира… а как? Ну, хотя, не факт, что она там информатор. И не факт, что вообще умеет пользоваться пламенем. Может, там её давно уже прикончили по приказу отца. Или её вообще никогда не существовало. Но эти варианты девушка из головы сразу же выкинула – нечего мешаться, под ногами разумных мыслей, когда речь вообще о другом. Да зачем вообще об это думать сейчас?
– Не может. – Отрезала Тсунаёши.
– Ну ла-а-адно. – Он изобразил очень обиженную рожу, и Тсуна еле подавила смешок. – злая ты.
На ты? Ну ладно.
– А ты сама добродетель.
– О да. Я белый и пушистый. – Парень смешно тряхнул головой, и Тсунаёши поняла, что если сейчас это не прекратит, то точно поддастся его чарам, и будет хуже.
– Ну так и зачем ты пришёл, полный песец?
– Почему песец?
Ну да, прекращать тоже надо уметь… Уметь сдерживать себя.
– Потому что белый и пушистый.
– А полный почему?
То есть его только это и волнует?
– Потому что зефир.
– Логично.
– Так и зачем же ты явился пред мои светлые очи?
– Понимаешь ли, цветочек. – Начал Бьякуран тоном, каким обычно оглашают чьи-нибудь высочайшие повеления. Обращение Тсуне уже понравилось. – Я бы хотел встретиться с носителем Кольца Света.
Ничего себе запросы.
– А зачем?
– Всё-то ты знать хочешь.
– Конечно, хочу, я же информатор.
– А, ну да.
Девушка допила чай, но идти за новой кружкой постеснялась и решила дождаться, пока то же сделает Бьякуран.
– Совсем забыл?
– Совсем забыл.
Не смеяться. Не смеяться. Не смеяться. Улыбаться нужно, а вот смеяться нельзя. Надо изображать умного человека. И почему без маски это делать так сложно? Надо тренироваться. А ещё надо не смеяться.
– Ты мне напоминаешь одного знакомого иллюзиониста.
– Я с ним знаком?
– Понятия не имею. В этом мире – вряд ли.
– Понятно.
– Так зачем тебе носитель Кольца Света?
– Не убью, не бойся.
– Я не Ария.
– А жаль.
Глубинный смысл этой фразы Тсунаёши не очень поняла, но, в любом случае, заметила, что Бьякуран тоже допил свой чай.
– Ещё чаю?
– Да, пожалуйста.
– А какого?
– Любого. Чтобы только с корицей был, хорошо?
– Хорошо.
Девушка начала рыться в своих шкафчиках и пакетиках.
Высокохудожественный и говорящий сам за себя чай состоял из заказанной корицы, пурпурной гвоздики («непредсказуемость»), васильков («взаимопонимание»), лаванды («сомнения»), мяты («подозрение») и, собственно, зелёного чая. Тсуна не была уверенна в том, что Бьякуран начнёт читать ингредиенты и так сразу искать в них смысл, но пусть лучше чай несёт какой-то смысл.
Себе же она заварила простой пакетик привезённого из Испании липового чая.
Вернувшись к столу переговоров, она в третий раз спросила:
– Ну и зачем тебе носитель Кольца Света?
– Интересно познакомиться.
– Восхитительный ответ.
– Ну, у тебя есть проклятый дар.
Интересно, с чего это он решил? Может, по наследству не передался. А, ну да. А хотя… не может же быть так, что во всех мирах у неё есть интуиция.
Значит, блефует.
– А вдруг нету?
– А вдруг есть?
– А если всё-таки нету?
– А если всё-таки есть?
Бред собачий затягивался, и Тсунаёши решила сделать то, о чём с момента прихода Бьякурана напрочь забыла. Она подумала.
А подумала она о том, что стоит, наверное, «познакомить» его с носителем Кольца Света. Если она вскроется сейчас, то Бьякуран, конечно, никому лишнего не расскажет. Хотя… У него же будет лазейка «я говорю не о Саваде Тсунаёши, а об Акабаяши Миёми». Но это если она скажет, что она – Акабаяши Миёми. Но вот это сделать придётся точно – слишком много вокруг лишних источников информации. С другой стороны, если она явится к нему под видом Акабаяши Миёми, то с лазейками в клятве будет ровно та же ситуация. Нет, можно вообще не вскрываться, но Тсуна не была уверенна, что это у неё получится. Хотя… А что такого Бьякуран хочет сообщить носителю Кольца Света, совершенно незнакомой ему девушке?
Это-то и решило вопрос. Каждому ведь понятно, что разговор Бьякурана с Тсуной и с совершенно другой, непонятной девушкой будет звучать совершенно по-разному. А вскрываться когда… это уже как получится.
– Ну ладно. – Сказала девушка. – Я узнаю у носителя Кольца Света, когда ей удобно будет с тобой встретиться, и пришлю время, место и условия тебе на почту.
– Это девушка?
– Да.
– Много вас, девушек, развелось.
– Много вас, парней, поубилось. – В тон ему ответила Тсунаёши.
– Как её зовут-то хоть?
– Акабаяши Миёми. И советую не называть её «Миёми-тян» и типа того – она этого очень не любит. Очень – это больно, если что.
Не удержалась, бывает.
– Спасибо за совет. Хотя, если честно, я не настолько хорошо знаю японский, чтобы ещё и про суффиксы не забывать.
– Не придуривайся хотя бы перед информатором, всё ты знаешь. И я не только про суффиксы, я про общие нежности.
– Ну хорошо, спасибо за совет! Пока. – Бьякуран поставил пустую кружку на стол, помахал рукой и вышел. Стоп, он что, пьёт чай быстрее Тсуны?!
Надо же… пришёл с одним вопросом, а времени отнял больше часа. Это надо уметь…
====== Часть 37 ======
Первым делом Тсуна собственноручно вымыла несколько кружек с сакурой и белой гвоздикой. На всякий случай.
Вторым – позвонила маме. Она ведь забыла сделать это вчера, а дома не ночевала, и мама, наверное, с ума уже сошла от беспокойства.
– Да? Ты где?
– Мам, прости, я не смогла предупредить тебя, что не приду ночевать. Я в Намимори, со мной всё в порядке.
– Точно? – «Последние бои», ага. Зря они тогда об этом говорили. И к чему это вообще было?...
– Точно. Сейчас я в кафе, если что, но скоро из него исчезну.
– Ты домой придёшь?
– Наверное… Но не знаю, во сколько.
– Сегодня? – Скептически уточнила Нана.
– Скорее всего.
– Но не факт?
– Мам, не знаю. – Тсуна, конечно, понимала, что виновата, но иногда мама была просто невыносима. – Реборн ночью дома был?
– У тебя камеры есть, не ленись.
Вот так. Маме надо либо объяснять проблему, либо смириться.
– Ну мам.
– Был. – Смилостивилась Нана. – Пришёл вечером без Рю, сказал, что он ночует у друга и завалился спать. Утром ушёл.
– Про меня спрашивал?
– Нет, ни словом тебя не упомянул. Я, конечно, когда он сказал про Рю, вставила, что ты, мол, тоже ночуешь у подруги, но ему вроде вообще было без разницы.
– Ну вот. А ты говоришь, что я ленивая.
Мама хмыкнула.
– А где на самом деле был ночью Рю? – Спросила она.
– Беспокоишься за него? Да неужели?
– Нет, мне просто интересно, не придёт ли мне вскоре повестка в суд.
Это да… в случае Рю этого стоит опасаться.
– Да не, не придёт. Рю всю ночь был под туманным гипнозом в пламенном заточении, и сейчас в нём. С ним, к сожалению, всё будет в порядке… когда его оттуда вытащат.
– Вот как… А когда примерно это произойдёт?
Видимо, мама просто хотела понять, сколько времени она сможет… заниматься чем-то полезным.
– Скорее всего, сегодня, Аркобалено же не идиоты. Я могу постараться отсрочить этот момент, но не уверена, что надолго, и не уверена, что это не повлечёт за собой проблемы. Я думаю, он после этого ещё немного поваляется в отключке… Слушай, да плевать. Отдыхай, он появится примерно вечером.
– Хорошо, спасибо… – Нана, кажется, немного подобрела. – А ты, может, хоть домой поесть придёшь?
– Не знаю… – В принципе, Тсуне этого очень хотелось бы… прям очень-очень. – Если смогу, зайду. – Сказала она с затаённой надеждой. – Но я пока не знаю, что у меня со временем. Но я постараюсь.
– Ладно. – Сказала Нана. – Постарайся. Я тебя люблю.
– Я тебя тоже.
– Пока.
– Пока.
Тсуна отключилась.
Вздохнула и решила повременить с бывшими Аркобалено.
Написала Бьякурану:
Акабаяши Миёми готова встретиться с тобой сегодня в полвторого у ворот заброшенного развлекательного центра «Кокуё-Лэнд». Приходи один и без боевых колец.
В этот раз девушка не стала искать место, где легче всего наблюдать за ними. Наоборот, она специально выбрала объект без камер (надо бы поставить. Заброшенное большое здание за городом может послужить хорошей базой для любой, даже большой группировки…) и далёкий от города. И от бывших Аркобалено, конечно же.
Поскольку полвторого было чуть больше, чем через полтора часа, Тсунаёши решила отдохнуть и одновременно с этим пообедать. Дома.
Только вот дома её ждал сюрприз, и не из самых приятных. Похожая мысль пришла в голову ещё и Реборну, и он также незамедлительно решил её осуществить. И даже вдвойне – в гости к Нане и Тсуне он притащил ещё и Колонелло. И какое же это счастье, что оба они презирали Верде и Вайпера, а Фонг весьма прохладно относился к ним. Иначе такую ораву пришлось бы бедной маме сейчас кормить, ведь Дино Каваллоне тоже имел место быть…
– Никчёмный Рю остался помогать другу с уроками, у него и пообедает. – Отрапортовал Реборн на очень выразительный немой вопрос Наны.
Та перед гостями отреагировала предельно естественно:
– А он там ничего не украдёт?
Реборн даже растерялся, так и застыл с раскрытым ртом, не зная, что ответить.
– Пусть только попробует. – Нашёлся Колонелло. – И тут даже мы будем ни при чём – у Рю очень хорошие друзья.
– Но ведь мой мальчик такой нежный… – Спохватилась женщина.
Отыгрыш тотальной идиотки аж до отсутствия банальной логики был просто восхитителен. Впрочем, как всегда.
– Ничего. От пары жизненных уроков ещё никто не умирал. – Снова перехватил инициативу отмерший Реборн.
Ну, предположим, Тсуна бы так не сказала… Но Рю действительно полезно.
Нана лишь изобразила укоризненно-покорный вздох типа «вы же мужчины, вам виднее, но знайте, что я не согласна» и замолчала.
Обед проходил в молчаливой напряжённой обстановке. Отчасти этому способствовали большие перламутрово-лиловые проблемы у бывших Аркобалено, отчасти – слова доброй и ласковой Наны, очень любящей своего замечательного сыночка.
Так или иначе, Тсуне всё же удалось немного расслабиться и перестать думать о проблемах своих, чужих и всеобъемлющих. И немножко посмеяться над Каваллоне, конечно же.
После обеда Тсуна вернулась в кафе, перевоплотилась в Акабаяши Миёми и отправилась на встречу с Бьякураном.
Пока она ждала его у ворот Кокуё-Лэнда, успела потренироваться в укреплении предметов пламенем Грозы, разрушила кусок ограды парка пламенем Урагана, подлечила Солнцем какую-то бездомную кошку с оторванным ухом и долго ругалась по поводу пришедшего наконец ответа от Спаннера по поводу «какой-то антииллюзорной штуки».
В сообщении говорилось:
«Никогда не слышал ни о чём подобном.»
Сие было просто замечательно.
Наконец, явился Бьякуран. Очень вовремя – явись он на пару минут раньше, он бы не выжил, как и если бы пришёл минут на пять позже.
Тсунаёши быстренько удостоверилась, что он выполнил её условия… а, нет, не удостоверилась.
– Бьякуран Джессо, вы не могли бы снять с себя кольцо Неба Маре?
– Но…
– Никаких но. Я, кажется, просила Tea flower передать вам, что не желаю видеть на вас кольца во время нашей встречи. На цепочке на шее – тоже считается, уж простите. Вы не могли бы, пожалуйста, снять его и положить на землю, или, допустим, на бордюр. Будете уходить – заберёте, я вам сама напомню, если боитесь его здесь оставить.
– Ну ок. – Парень честно снял кольцо и положил его на землю у своих ног.
– Благодарю. Теперь здравствуйте.
Никогда не поздно вспомнить о приличиях.
– Здравствуйте.
– Итак, о чём же вы хотели со мной поговорить?
– Понимаете, милая девушка. – Начал он с одухотворённым лицом.
Тсунаёши вспомнила об одной из своих предосторожностей от разоблачения – о нелюбви Акабаяши Миёми к ласковым обращениям. Просто эту маленькую подстраховку она Бьякурану высказала.
– Я бы вас очень попросила меня так не называть.
До парня, кажется, начало что-то доходить.
– А просто по имени обращаться можно?
– Можно.
– Ну хорошо. Понимаете ли, Миёми, у меня есть информация о том, что у бывших Аркобалено могут на вас быть… не слишком честные планы.
Надо же, какое благородство! Или он из параллельных миров узнал, что это Тсуна, и что Тсуна это знает, и решил произвести на неё впечатление?
– Какие же? – Изобразила девушка непонимание.
– Ну, прям скажем, ничего конкретного мне неизвестно, – так и знала. Грустно. – Но, во-первых, вы же прекрасно понимаете, что только они знают, что вы на самом деле можете. А во-вторых, все ваши предшественники, насколько мне известно, имели ровно ту же проблему. А именно навязанных им учителей, советников и хранителей, и очень неполный набор знаний о своих собственных возможностях. Таким образом они, зачастую сами того не понимая, находились под тотальным контролем бывших Аркобалено. А, как вы понимаете, власть это им давало огромную, так как носители Кольца Света всегда имели в обществе больший вес, чем кто-либо другой.
– Это всё, что вы хотели мне сказать?
Он подумал, что после его агитационной речи ей станет стыдно за грубое поведение? Размечтался.
– Нет. Я хотел сказать, что на данный момент в сильнейшей семёрке произошёл раскол, приведший к инциденту, сильно помешавшему осуществлению той же схемы на данный момент. Вы понимаете, что это ваш шанс?
– Спасибо, понимаю. Всё, что вы мне сейчас сказали, уже было мне известно.
– А зачем же вы тогда слушали? – Искренне возмутился Бьякуран.
– Я же не знала, что вы не скажете мне ничего нового.
– А откуда вы это знаете?
– От Tea flower.
– Она знает?
Похоже, это стало для парня куда большим шоком, чем то, что это знала Миёми.
– Tea flower знает всё.
Минутка саморекламы, ага.
– А если вы подумали, – продолжила Тсунаёши морально убивать противника, – что сможете предстать передо мной благородным героем и заполучить себе ту манипуляторскую власть, о которой сейчас говорите, то простите. Обойдусь без неё и без вас.
Тут только девушка заметила, что Бьякуран не улыбался.
Он молча поднял кольцо Маре, надел, расправил белоснежные пламенные крылья и взлетел в небо.
Тсуне почему-то стало неуютно, хотя обычно она вообще не заботилась о чувствах других. Ей стало гадко, как будто она только что его предала.
Девушка сжала руки в кулаки, тряхнула головой. Она не любила такие ощущения – они мешали работать. Постояла пару минут, прижавшись лбом к холодной ограде.
Подняла голову. Решила, что сейчас самый удобный момент для завершения ещё одного милого дела, в процессе чего, может быть, и неприятный осадок в душе растворится.
Она вошла в Кокуё-лэнд и сказала негромко:
– Бермуда фон Вихтенштайн.
Главное – не снимать кольцо и держаться уверенней.
====== Часть 38 ======
В воздухе вдруг резко раздалась во все стороны из одной точки огромная чёрная дыра. Тсунаёши была не готова, и поэтому, к позору своему, шарахнулась от неё назад, сдавленно пискнув.
Понадеялась, что её не услышали.
Из чёрной дыры вышли двое: высокий Вендиче с забинтованным не до конца лицом, так, чтобы был виден один глаз, и парень, с виду похожий на подростка, тоже в форме Вендиче, но без бинтов.
– Откуда ты знаешь, как меня вызвать? Откуда ты вообще знаешь моё имя? Кто ты такая?
Кажется, Бермуда был немного шокирован её наглостью… Изначально Тсуна думала познакомиться с Вендиче нормально и спокойно, но потом стала носителем Кольца Света и решила заявить о себе поярче.
– Меня зовут Акабаяши Миёми, я носитель Кольца Света и я знаю всё.
Стоп. Они что, не узнали, что перед ними носитель Кольца Света? Восхитительно работают, ничего не скажешь. Впрочем, как и сама Тсуна.
– Эээ… – Видимо, он тоже удивился, что не узнал носителя Кольца Света. – И чего же вы, госпожа Акабаяши, от нас хотите?
Вау, вежливость! Редко такое встретишь в наше время…
– Я бы хотела переписать на себя опеку одного из ваших уже опекаемых заключённых.
– Какая… странная просьба. Тем более, для носителя Кольца Света.
– Наоборот. Вы не посмеете мне отказать сейчас, и вы не попытаетесь забрать меня потом.
Тсуна на самом деле понятия не имела, как относятся друг к другу Вендиче и носитель Кольца Света, и говорила наобум. Если их пламя – противоположности, то, по идее они должны никогда не пересекаться… притягиваться, ага. С другой стороны, их пламя же вроде как должно состоять из одного и того же... хотя нет, это её безосновательные домыслы. Но то, что они примерно равны по силе – факт.
– Что не посмеем и пальцем тронуть – правда. Но именно поэтому вам под опеку мы никого не дадим.
– Вы в этом так уверенны? – Девушка понадеялась, что сама звучала хотя бы не очень зашуганно.
Вендиче некоторое время непроницаемо молчали. Тсуне показалось, что они удивлены, но она не была уверенна. Они просто долго смотрели на неё, и огромный чёрный глаз Джагера вообще не двигался.
Наконец, Бермуда произнёс:
– Вы сейчас серьёзно?
– Более чем. – С нажимом ответила девушка, даже не вдумавшись, что Бермуда может иметь в виду. Тут же обругала себя, но было уже поздно.
– Вы самый… страшный носитель Кольца Света, которого я когда-либо видел.
Какое… интересное признание. Но хорошо, если её восприняли так, то надо до конца вести свою линию. Во-первых, чтобы не запалили, что она блефует. Во-вторых, чтобы не объяснили, в чём именно она не права. А то она… по крайней мере, по её лицу могут быть заметны колебания, и контроль над Вендиче будет потерян.
– Ну так вы дадите мне опеку?
– Вы… серьёзно готовы за него даже бороться?
Джагер всё ещё ей не верил.
– Всегда пожалуйста.
Он начал неистово креститься и что-то бормотать. Тсунаёши сначала даже испугалась, и только потом сообразила, что он же далеко не японец.
– Х-хорошо. – Дрожащим голосом сказал Бермуда. – П-прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас.
Парень косо глянул на своего подчинённого, и тот исчез в чёрном портале.
Бермуда ещё раз спросил:
– А что бы вы сделали, если бы мы вам его не отдали?
– Отобрала бы. – Спокойно пожала плечами девушка.
– Т-точно?.. – Этот тоже перекрестился. Старая привычка, видимо. – Вы действительно готовы на столь многое пойти?!
– Сказала же – запросто. Но надеялась на ваше благоразумие, которое вы, спасибо вам огромное, проявили.
Снова расхлопнулся тёмный портал. Джагер растерянно осведомился:
– Рокудо Мукуро же, да?
– Вы в последнее время столь много заключённых отдавали кому-то под опеку? – Вскинула выразительную наклеенную бровь девушка, уже полностью уверенная, что она победила.
Джагер сконфуженно исчез. Тсуна как бы сама была виновата, что не сказала ему имя, но кого это волновало?
Пока он составлял документ где-то непонятно где, Бермуда молчал.
Джагер явился через пару минут. Вообще-то Тсуна ожидала, что это займёт сильно больше времени, даже что ей придётся скитаться по Вендиче минимум месяц с визитом в их тюрьму, с долгими проверками, с раскрытием им всей её личной информации и с долгой бумажной волокитой, как смешно бы это не звучало. Даже у Реборна эта не самая приятная в мире процедура заняла недели две, хотя уж он-то, бывший Аркобалено… Однако носитель Кольца Света, да ещё и такой наглый, и, как выразилась бы Тсунаёши, глядя на лица Вендиче, отбитый, заставил их поторопиться.
Он явился снова из расхлопнувшегося портала, и девушка с удивлением обнаружила, что к этому не так уж и сложно привыкнуть.
Договор, протянутый забинтованной рукой, был написан чёрными пламенными чернилами на бордовой бумаге. На довольно дорогой бумаге, как смогла оценить сведущая в этом девушка.
– Сколько лишних средств в среднем за год вы тратите на эту формальность? – Невинно осведомилась она, поддерживая впечатление о собственной отмороженности.
Ей не ответили. Пришлось читать договор. Он был длинный, большой, написанный очень красивым, но непонятным почерком по-английски, явно от руки и явно от руки Джагера, плохо различимый в тени и запутанный в формулировках. Девушке пришлось перечитать его раз семь, медленно, сокращая мысленно предложения до основы, но и не забывая вникать в смысл подробностей.
Свиньи, короче, эти Вендиче.
Наконец, она поняла. Что ничего не поняла, ага. В договоре всё было идеально. Ни одного изъяна, ни одной оставляющей сомнения формулировочки.
– У вас есть вопросы по договору? – Очень вовремя спросил Бермуда.
– Да, есть один. Небольшой. Слово «заключённый» подразумевает его тело и сознание, или только сознание…
– Откуда вы знаете??!
Кажется, они это спросили синхронно.
– У меня свои… информаторы.
– Но… У Рокудо же стоит подсознательный запрет на пламени!
Вот как… Они и так умеют. И Мукуро, скорее всего, об этом не знает, раз запрет подсознательный. Но на прямой вопрос об этом он, значит, ответить может. А Тсуна, раз она носитель Света, так может? Они же носители Тьмы…
– Я сказала «свои информаторы», а не «Рокудо Мукуро».
– Но кто же мог такое выдать?!
– А это, – девушка выдержала некоторую паузу, добавляющую её словам веса, – уже не мои проблемы. И вам придётся с этим смириться.
– Л-ладно… – Вздохнул судорожно Бермуда.
– И поэтому я бы очень попросила вас внести в этот договор поправочку о том, что вы обязуетесь выдать мне не только сознание и душу заключённого, но и его тело, а также о том, что обязуетесь снять все запреты на пламени, которые вы на него наложили.
– Но…
– Вы серьёзно думаете, что вы имеете возможность этого не сделать?
– Но…
Больше Тсуна задавать вопросов не стала, и зажгла Кольцо.
Вендиче разом отскочили, отнеслись от неё метров на двадцать, разом выдохнув что-то очень непечатное в её адрес. Джагер упал на спину, то ли просто споткнулся, то ли пламя девушки имело какое-то особое воздействие, и Бермуда подхватил его за шиворот и потащил подальше с воплями:
– Не надо! Я внесу поправки, я подпишу, да хоть всю тюрьму забирай, только убери пламя! Убери своё чёртово пламя!!!
Девушка послушалась и погасила Кольцо. Вообще-то она была очень не против помучить их и дальше, но точных свойств своего пламени не знала и решила не рисковать. Мало ли что… Странно, а в мозгах у Черепа ничего про воздействие на Вендиче не было…
– Благодарю. – Сухо сказал Бермуда.
Тсунаёши подумала, что, встреть она его на улице, приняла бы за обычного парня. И только по подобному тону догадалась бы, что ему почти полтысячелетия.
– Значит, вы внесёте поправки.
– Внесём.
Джагер встал, забрал договор и молча скрылся в своём портале.
– Благодарю за проявленное здравомыслие.
– Не могу сказать того же по отношению к вам.
– Это как посмотреть.
Бермуда промолчал. Тсуна чувствовала, что сильно не права, но показывать этого не собиралась.
Джагер явился даже быстрее, чем в прошлый раз, и буквы в протянутом новом договоре прыгали и скакали. Боялся, видимо, что чем дольше он промурыжит Тсунаёши и Бермуду наедине, тем больше вероятность, что дорогого начальника сожрут без масла.
