Текст книги "Tea Flower (СИ)"
Автор книги: Елена Ингверь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Девушка ещё покрутила в руках чашку, думая всё ещё скорее о чае, чем о Бьякуране в параллельных мирах.
– Да, удобно. – Задумчиво сказала она. – Получается, что у тебя есть люди, которые имеют основания давать тебе действительно дельные и полезные советы… Нет, всё не так! – Внезапно воскликнула она. – Ведь они же другие, у них другое воспитание, другой мир под боком, вообще-то…
– Не-а. – Кажется, о параллельных мирах и себе поговорить он любил. – Понимаешь, мы же как-то связаны ментально, даже если не общаемся… Или да? – Он задумался.
– Но ты же не получаешь их опыт?
– Нет…
– Ну вот. Значит, вы похожи, но это уже не ты. И кстати… Вероятности же эти должны быть очень малы, или их вообще быть не должно. Это как-то странно, и, возможно, я не очень могу это сформулировать, но вот представь: я принимаю какое-то сложное решение, долго сомневаюсь, думаю, но в результате принимаю. Исходя из собственного опыта, из того, как я вижу окружающее пространство…, но ведь на момент принятия решения это всё – одно и то же. Почему же тогда есть несколько вариантов развития событий?
– Но ведь вероятность того, что что-то вдруг случится другое, всегда есть.
– Ну есть, и что с того… вероятность – она на то и вероятность, чтобы происходило что-то одно, а не всё сразу. С чего бы возникать мирам?
Парень развёл руками.
– Нашла кого спрашивать о загадках мироздания.
– Хм… А в других мирах как с носителями Кольца Света?
– Есть вроде… хотя я не интересовался…
– Только вот не надо мне в Арию тыкать. Хм… А вдруг они существуют только у тебя в голове?
Лишь бы какую-нибудь странненькую теорию придумать, да.
– Вполне возможно. – Серьёзно согласился он. – Но менее полезным это не становится.
– И вот как ты с ума не сходишь?
– Ты меня скоро сведёшь.
С убийственной честностью, именно.
– Это комплимент или вопль ужаса?
– И то, и другое. Одновременно.
– Ну и замечательно. У меня где-то был ещё зефир. – Зачем-то сжалилась Тсунаёши. – Пойду, принесу.
Бьякуран просиял. Тсуна подхватила кружку и вышла, думая, что оба они не очень умно поступили – один свой зефир не защитил, другая чай не налила… надо лучше заботиться о себе.
====== Часть 72 ======
Налила себе зелёный чай с корицей, мятой, орехами, сахарными звёздочками и имбирём, предварительно вытащив из ситечка все сахарные звёздочки и кусочки орехов – сахар в чае она, будучи страшным человеком, не терпела в любом виде, а орехи съела сама, так как плохо представляла их в чае и любила без. Эту смесь ей тоже подарили, и она почти не пила её, но сейчас взяла специально для того, чтобы не подбирать смесь самой и не думать о тупых значениях.
Вернулась к Бьякурану. Посмотрела на него и подумала, что он как будто стал ещё несчастнее, и сразу решила попытаться всё же взять ситуацию в свои руки.
– Слушай… давай ты всё-таки скажешь мне то, что ты хочешь мне сказать? – Бьякуран не ответил ничего, только посмотрел задумчиво и слегка смущённо куда-то в кружку. Девушка решила продолжить. Да и вообще, если разговор не клеится, а сказать или услышать что-то важное надо, лучше не ждать, пока что-то скажет собеседник. – Ты же зачем-то пришёл ко мне сюда.
– Понимаешь, Тсунаёши, я, возможно, зря всё это начал. Когда я хотел с вами встретиться, я поговорить, погулять, – Тсуна вдруг вспомнила, что они ещё и погулять хотели, а до сих пор тут сидят и двигаться с места не собираются, – я думал, что принимаю верное решение. Но сейчас я понимаю, что был неправ. Давай мы просто спокойно проведём время вместе, и… просто разойдёмся, хорошо?
Тсуна подумала, что Мукуро, наверное, всё же прав, поскольку если он был полон решимости, а теперь, находясь рядом с ней, да ещё после такого выступления…, а может, он вообще подумал, что у них с Мукуро что-то есть? Тьфу, она уже сама думает, как влюблённая маленькая девочка… Или он просто испугался её обыденных мыслей и бесед? Или, вернее, он, быть может, подумал, что она такой дурью обычно занимается, на работе и не только? Так это, вроде бы, и не дурь…
Нет. Непохоже было его поведение на всё это. И интуитивно девушке так не казалось, и логически – с чего бы он тогда так нервничал? Чувствовал бы скорее лёгкое отвращение, которое расковывало бы его, успокаивало бы, и он бы чувствовал себя увереннее, и уж точно бы не смущался. Правда, смущённый Бьякуран по определению являлся чем-то странным, и Тсунаёши вот скорее казалось, что в связи с его неуверенностью пора было уже начинать что-то подозревать.
Но зато она, кажется, придумала, что с этой нерастлённой невинностью делать.
– Если сейчас не скажешь, решу, что Мукуро был прав. – а именно, угрожать по мере сил, да.
– И что?
– И буду действовать, исходя из этого вывода.
– Например?
– Например, решу, что раз ты меня любишь, то готов ради меня на всё. Влюблённые обычно что-то такое объектам воздыхания несут. А значит, я могу делать с тобой всё, что захочу. А значит…
– Женская логика.
– Нет, почему, – пожала плечами девушка, – просто её отсутствие. Ну так что, хочешь узнать, что будет дальше?
– Не-а. – фыркнул он. – В женщине должна быть загадка.
– Кому должна, – лениво ответила Тсунаёши и подумала, что всё его смущение куда-то делось, как будто испарилось.
Да и про загадку от него слышать довольно странно… Да и вообще, показать, что хочет что-то сказать, а потом не сказать, а потом посмущаться, постесняться и поломаться, – слишком на него непохоже. Похоже скорее на «как заинтересовать идиота» и всё такое.
– Мне кажется, я догадалась, – начала она интригующим тоном, – и дело о белобрысом придурке раскрыто. Жаль, никто не заплатит. Хотя… заказчиком явно был ты, так что можешь и ты заплатить, хоть мы цену и не назначали.
– За что? – Изумился он уже не притворно.
– За потраченное время и не несущую никакой пользы мозговую деятельность. Кстати, за первое можно и посчитать. Сколько мы тут уже треплемся, час, полтора, два?
– А что я сделал-то? – А это притворно. Надо же, как легко, оказывается, это различать. И надо запомнить, как выглядит его реальная серьёзность.
Тсуне начало остро казаться, что она сейчас будет выглядеть как дура. Если скажет. Или как истеричная девушка, жаждущая внимания и выражений всяческой любви, если не скажет. Впрочем, какая вообще разница, как она перед кем выглядит. Что ей хочется, то ей надо сделать. Простое, проверенное временем правило.
– Можно я задам тебе такой небольшой вопросик: тебе твои… бесконечность миллиардов альтер-эго посоветовали просто меня как-нибудь заинтересовать, или же описали подробный план, как?
– Что-то среднее. – улыбнулся парень. – Не сработало?
– Уж прости. Даже немного оскорбило, если честно.
– Ну прости. – развёл он руками. – Я думал, это будет… весело даже, но ты слишком быстро догадалась.
– Нет, не в этом дело. Я, конечно, информатор, всё такое, люблю эту работу… иногда… Но цель твоих вот этих заявлений кажется мне даже немного унизительной. Это выглядит как «я её заинтересую, придумаю загадку, чтобы она разгадывала, потом рассмешу, и она за это сразу меня полюбит и кинется мне в объятия». Представь, что это про тебя так думают и по отношению к тебе так действуют.
Бьякуран нахмурился. Потом, как показалось Тсунаёши, чуть-чуть покраснел.
– Ну… прости. Я не подумал. – Потом улыбнулся, как будто ничего не было, и решил, видимо, что эту неприятную часть разговора можно завершить. – Ну так как ты относишься к тому, что я тебя люблю?
– Я к этому никоим образом не отношусь. Ты извини, если я грубовато, но я не могу сказать, что испытываю похожие чувства. Я отношусь к тебе очень хорошо, но я не люблю тебя.
Почему-то не трудно было это говорить. Слышала раньше много раз, что признание в любви должно быть действием безумно волнительным для обоих участников, а отказ после этого – вообще почти невозможным, а если и всё же возможным в каких-то случаях, то обязанным заставить её чуть ли не в обморок упасть. Но Тсунаёши вдруг подумала, что не очень понимает, с чего бы это она должна ощущать такое, ведь она никому не обязана любить Бьякурана и поэтому не может считать себя хоть сколько-то польщённой во время признания и хоть немного виноватой во время отказа. Сама даже удивилась и немного испугалась того, что впервые так подумала. Или, может, это просто потому, что ей просто никогда раньше никто в любви не признавался?
– Хорошо, я понял. – ответил нахмурившийся Бьякуран. – Скажи, сильно ли повлияла на твоё решение моя неудачная попытка тебя заинтересовать и впечатлить?
Спросил так, как будто пытался через вопрос с дополнением в виде синонимов как-то перед ней ещё и оправдаться, хотя и сама уже всё поняла. Девушке даже жалко его стало – как-то она грубо, наверное, с ним обошлась. Хотя обидно было очень.
– Нет. – ответила она. – Я бы так сказала в любом случае.
Допила чай. А Бьякуран, видимо, не нашёл, что ответить.
– А тогда можно мне сегодня прийти на твою встречу с Занзасом?
– Можно, конечно, почему нет? – удивилась Тсуна. – Я тебя даже рада буду там видеть. Только не вмешивайся, пожалуйста.
– Да, конечно. – улыбнулся он.
Девушка взболтала на дне кружки остаточки чая и исхитрилась допить и их. Посмотрела на время и стандартно для всех ныне живущих удивилась, как оно так быстро летит – уже было пять часов вечера. Задумалась о том, ела ли она вообще, и не вспомнила ничего похожего и непохожего, и сделала на основании этого вывод, что надо пойти домой и поесть.
– Тогда встретимся вечером, да?
– Ага. – Сказал Бьякуран.
В Кокуё-Лэнд девушка явилась на полчаса раньше, чем следовало бы, и долго зачем-то бродила по заброшенному парку и размышляла. Ведь за каких-то две или три недели её жизнь кардинально изменилась – она получила реальный шанс иметь власть в Вонголе, нашла себе хранителей, завела связи с бывшими Аркобалено, фактически уничтожила ненавидимого отца, получила, в конце концов, признание в любви. И всё как-то очень быстро. Неоправданно, она бы даже сказала, быстро. Как будто это сон был всё. Или есть?
Здесь вот она нашла Мукуро. Можно сказать, что совершенно случайно. Да и ведь если бы она хоть когда-нибудь до этого задумывалась о том, что ей нужен иллюзионист, этого бы не было. Если бы она не бросилась безрассудно нанимать на работу кошмарного преступника, которого боятся все создания, в этой тьме живущие. А что ею двигало тогда, интересно. Может быть, действительно существует какая-то странная отрасль судьбы, которая заключается в предопределении встреч Небес и хранителей?
Здесь вот она разговаривала с Хаято, делала какое-то подобие первых шагов в общении с ним и отучивании его от идиотского преклонения. Они здесь не познакомились, но, пожалуй, стали чуть лучше друг друга понимать.
А теперь она здесь будет получать Вонголу.
Странное место, как будто судьбоносное какое-то. А раньше её с ним ничего не связывало, разве что в детстве её брат здесь обижал, да и всё. Очень странное место.
Когда девушка вернулась на площадку около заброшенного кинотеатра, её там уже ожидали Кёя, Бьякуран, Хана, Хаято и Шоичи. Такеши, Мукуро и Варии ещё не было. Хотя… нет, где-то у входа раздался визг тормозов.
====== Часть 73 ======
По лицу Занзаса было видно, что он уже раз двадцать пожалел о своём решении прийти на эту встречу, но его, видимо, сильно волновали вопросы чего-то типа чести. Или типа вопящего Скуало, ведь сам Занзас далеко не так прост, как кажется или хочет казаться. Скуало, правда, тоже не настолько неразумен, может, какие-то ещё причины были. Но деваться несчастному капо было уже некуда. Вернее, всё же было, но договариваться тихо, мирно и по-человечески Занзас точно не умел и учиться не хотел. Тсуна мысленно сделала себе пометку его этому научить.
– А этот что здесь делает? – ещё более недовольно спросил он, кивая на Бьякурана.
– Уж точно что-то более разумное, чем ты. – лениво ответила девушка. – И чем я, потому что зачем-то согласилась на твои условия.
– Ты ещё не знаешь, что мы здесь делать будем. – хмыкнул он.
Ой… неужели она ошиблась? Повелась на стереотипность его образа? Она? Она, конечно, далеко не лучший информатор, каким её почему-то считают, но разве могла она так ошибиться? Это… если так, то Занзас прекрасен. А ей стоит изображать, что любое его предложение на редкость бессмысленно и что ей всё равно всё не нравится.
Хотя…, а зачем он тогда, собственно, собрал их здесь и сам припёрся, такой недовольный? Как будто он им в футбол сейчас предложит сыграть.
– И что же? – придирчиво спросила она.
– Небольшой…
– Рыцарский турнир. – Умильно закончил Луссурия, явно радуясь происходящему и уже, возможно, спэйринговав Тсунаёши и Занзаса. А может, Занзаса и Бьякурана, кто его знает, на самом деле. Занзас кинул на него очень недовольный взгляд, явно давая понять, что так он бы называть это не хотел.
А ну… она хотя бы не ошиблась. И недовольной быть можно абсолютно честно. А вообще… может, ещё не всё так плохо и она неправильно поняла?
– Короче, мусор… – начал Занзас.
– Короче, мусоровоз. – утвердительно продолжила она.
Занзас почему-то проигнорировал этот посыл. Ну, или просто ничего не успел сказать – помимо него нашёлся ещё один языкастый субъект.
– А это идея! – воскликнул Мукуро. – Устройте соревнование: кто быстрее угонит мусоровоз.
– О да, Варии он необходим. – поддержал его Бьякуран.
– А я-то думала, что ты поддержишь мировые тенденции и предложишь нам для укрепления сотрудничества совместно прибраться в Кокуё-Лэнде. – хмыкнула девушка, правда, сама не поняла, к кому обратилась.
– А это, кстати, идея. – заметил Кёя недовольно-заинтересованным тоном, как будто действительно захотел превратить эту не особо осмысленную встречу во внеплановый субботник.
– Вы ещё предложите мусороперерабатывающий завод на месте парка построить. – фыркнул в своей манере Такеши. – На скорость.
– А это, кстати, идея… – задумчиво повторила Тсунаёши. – Короче, оглашай свои условия, подерёмся быстренько, да и пойдём по домам – лично мне уже надоело тут прохлаждаться. И тебе, насколько я понимаю, тоже.
Занзас почему-то сильно ругаться на эту тему не стал.
– Короче… – видимо, он хотел добавить своего излюбленного мусора, но вспомнил, как его прервут, и не стал тянуть время, – летать умеешь?
– Было бы странно, если бы нет. – девушка поправила кольцо на пальце.
– Ну и отлично. Тупо дерёмся в воздухе, кто кого повалит, мусор пусть не вмешивается…
– А судить кто будет?
– Трава примятая.
– Идеально, к ё…
– И давай без светлого мусора, а то…
– У тебя отвратительный английский. – с чувством сказала Тсуна, сняла Кольцо Света, бросила его Мукуро и почти сразу взлетела на пламени.
Вслед в воздухе оказался Занзас.
– Можете начинать! – запоздало крикнул Скуало, но девушка скорее даже не услышала его за рёвом пламени, а прочитала по губам, не остановив на нём даже взгляда.
Для пробы она сначала просто пустила волну пламени, и Занзас уклонился вверх, и мгновенно выстрелил в неё. Тсуна поднырнула вправо, не очень быстро, но с достаточной скоростью, и пустила два больших пламенных шара в разные стороны, а сама заложила крутой вираж вниз и уже оттуда вверх пустила столб пламени.
Сначала хотела почти сразу применить заморозку, но подумала, что из-за дона Тимотео это может вызвать большие проблемы в дальнейших отношениях с Занзасом, и не стала.
Внизу, кажется, варийцы уже начали делать ставки, по крайней мере, она услышала что-то подобное, пролетая в полуметре над землёй.
Занзас от столба увернулся, конечно же, Тсуна слышала пару итальянских ругательств. Облетел вокруг, пустил долгую очередь по земле, заставив ругаться уже Тсунаёши – левую руку всё же обожгло в районе локтя, на майке осталась прожжённая дыра, хоть огонь и быстро сбился. Траектория дёрнулась тоже, но земли она не коснулась, да и спикировать Занзас не успел.
Вышла обратно, взлетела вверх, интуитивно увернувшись от выстрелов, и пустила пламя ногами, держась в воздухе на пламени рук.
– Мусор!
Видимо, его задело.
– Мусоровоз! – прокричала она в ответ сквозь рёв пламени, сама себя не слыша, но будучи уверенной, что он услышит.
– И тебе не надоело? – зло крикнул он.
– Нет! Я сделаю это твоим прозвищем!
Шар из пламени взорвался где-то, как показалось Тсуне, у самого носа Занзаса, и она очень удивилась, когда увидела его целым и невредимым, отлетевшим в сторону метров на пять.
– Я запихаю тебя в недра ближайшей свалки! – Снова очередь с двух рук, Тсунаёши снова уклонилась, взлетев повыше.
– О да! Давай устроим мусорные бои! Будем швыряться друг в друга пластиковыми бутылками и надевать на головы пакеты с гнильём! Будем поджигать и взрывать сероводород, загрязнять окружающую среду как только можем! Смотри, ближайшая свалка вот за тем лесом! – девушка махнула рукой на восток. – А победит и получит Вонголу тот герой, который закопает другого на самое дно!
Внизу, кажется, валялись на земле от хохота не только хранители Тсунаёши, но и некоторые варийцы. Один лишь Леви стоял бездумной скалой…
Боль в спине окатила резко, да и головой она стукнулась об стену очень больно. Сверху посыпались осколки стекла, и сама Тсуна начала медленно падать, всё ускоряясь и ускоряясь…
Но нет! Что же это – она, всего лишь заболтавшись и засмотревшись, не получит теперь Вонголы?! Окажется, будучи носителем Кольца Света, неспособной даже на то, чтобы просто повалить на землю какого-то… мусоровоза? Очнётся завтра в какой-нибудь больнице, Шоичи подлечит её Солнцем и печально проводит домой, а там будет ждать её обеспокоенная и, к сожалению и невыносимой боли, ни капли ничем не разочарованная мама…
А при всём при этом бывшие Аркобалено несмотря ни на что запихают этого Занзаса, наверное, в эту самую свалку по самые уши и отдадут ей вонгольский трон, который она не просто не заслуживает и не добилась, а который ей и всем окружающим будет всю жизнь напоминать о её провале, о её никчёмности и бессмысленности, о том, что она ничего не добивалась, а просто халявно стала носителем особого кольца, о том, что она даже этой халявой пользоваться не способна, о том, что она девушка, о том, что она не местная, в конце концов…
Девушка выпустила пламя. Уже ниже окна первого этажа её ноги были, но трава осталась непримятой. Сожжённой только.
Больно – это ведь ничего.
Главное – не отвлекаться. И закончить этот дурдом уже поскорее, а то и смысла никакого нет, и надоедает.
– Ну чего? Тебе и без свалки уже хорошо?
Крестовая волна, четыре огненных шара. Разворот, резкое пике, уход из-под удара. Столб пламени вверх, он Тсуне почему-то внезапно понравился и показался удобным даже несмотря на то, что Занзаса надо было как раз повалить на землю.
Струя пламени обдала жаром, но девушка всё же увернулась с достаточной скоростью. Правда, чуть не влетела в несчастного Скуало, который с воплем и парочкой нецензурных характеристик отскочил подальше.
– Мда… – услышала Тсуна задумчивый голос Вайпера, – как-то мы не подумали, что травы не останется ни мятой, ни немятой…
Вот лучше бы отлетел подальше, честное слово. А то мало ли… Ей ведь тоже надоело уже маяться с этим несчастным задиристым мусоровозом.
Тсунаёши на самой высокой из возможных скоростей взлетела повыше. Зависла. Обе руки вниз…
Рёв пламени затмил вообще всё. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать секунд… Всё! Огонь больше, пожалуй, не нужен. Только… нет, ещё один штрих. Раз, два, три, четыре, пять… стоп. Огромная ледяная плита сорвалась с кончиков пальцев девушки. Ну, огромная… килограммов на сорок. Пяти секунд хватило, чтобы такую вырастить.
Маты кончились, наступила тишина. Шокированные все так и не решались отойти от стен и что-то сказать или сделать.
Когда дым рассеялся, девушка увидела внизу Занзаса. В одних немного подгорелых семейниках – на тело его огонь, тем более, такой, подействовать не мог, а вот на одежду – вполне. Мокрого. С синяками – видимо, он в её огромном потоке пламени всё ещё летел вверх, и ледяная плита встретила его ещё в твёрдом состоянии. Растрёпанного. Злого. И, как нарочно, в полуметре от недорасплавленной пластиковой бутылки от молока.
Девушка даже подумала, что это как-то жестоко. Осторожно спустилась на землю.
– Ну… э… прости. – как-то неловко развела она руками. – Перенести тебя в гостиницу?
Мукуро появился из воздуха и молча подал ей кольцо. Она надела.
Ответ Занзаса на японский при всём желании не переводился.
– Перенести. – ответил за него Вайпер.
Тсунаёши немедленно выполнила просьбу, причём относительно всей Варии – всё-таки нехорошо было, наверное, так бить по самолюбию Занзаса. Вернее, нехорошо, но надо, но ведь не так сразу, ей ведь ещё с ним потом работать. Бить по самолюбию и приучать к взаимоуважению ведь надо постепенно, долго и не так заметно.
Когда вокруг остались только её люди, девушка почему-то совсем растерялась.
– Это было… странно. – зачем-то сказал Такеши.
Тсунаёши задумчиво кивнула.
– Он притворялся? – взволнованно спросил Хаято. – В смысле, давал фору.
– Нет. – ответил Кёя.
– Неоднозначно. – сказала Хана.
– В начале да, потом нет. Но я по-любому манёвреннее. Пошли домой.
====== Часть 74 ======
Девушка перенеслась сразу в свою комнату, чтобы не беспокоить маму. Мышцы ныли, хотелось отдохнуть – всё-таки, тренироваться тоже иногда надо.
Переоделась, сожгла дырявую майку на месте – глубоко лень было выкидывать. Подлечилась лениво солнечным пламенем, да и завалилась на кровать. Полежала. Делать не хотелось примерно ничего, но и спать – почему-то тоже. То ли энергичное возбуждение с этого дурацкого подобия великой битвы всё ещё не могло её покинуть, то ли пламя в организме ещё не успокоилось, то ли что.
В конце концов, довольно быстро, лежать надоело. Захотелось есть и к маме, спросить, как у неё дела и что делает или собирается делать Рю. Тсунаёши лениво и тяжело встала, зевнула, вышла и медленно спустилась вниз. Немного пошатывало, как после долгой работы или долгого сна – давно она не дралась на пламени. Да и, если честно, по-настоящему – особо никогда, разве что когда с Кёей тренировалась. А это тоже давно было… одним словом, мораль сей басни такова: не надо лениться, а надо иногда двигать лапками, даже если они очень кривые и ничего делать не хотят.
Рю при виде Тсуны спрятался обратно в свою комнату, из которой хотел, видимо, выйти. Она лишь мельком обратила на него внимание, и скорее заметила то, что в комнате его было впервые на её памяти более-менее чисто. Порадовалась, что сказать. Хотя даже жалко его было немного – какая судьба ждала его без отца?
Тсунаёши спустилась и с удивлением обнаружила, что наведаться к маме решила не одна. Встретилась глазами с Бьякураном, тоже только-только заходящим в кухню, но с другой стороны.
– Привет. – улыбнулась сначала маме, потом ему.
– Привет. – ответила мама. – Добрый вечер. – сказала она Бьякурану.
– Здравствуйте. – улыбнулся он. – Я…
– Ужинать будете?
И незаметно подмигнула Тсуне, мол, я не знаю, надо ли это, но поиздеваться, шокировать и заставить чувствовать себя неловко хочу.
Девушка сразу даже как-то оживилась, заинтересовалась и подумала, что ей не хватает пакета попкорна. Противостояние Бьякурана и мамы обещало быть захватывающим. Тем более, что она уже, кажется, знала, зачем он пришёл, и это знание ей не очень нравилось.
– Нет, спасибо. Я…
– Точно? А может, тарелочку карри?
– Нет, извините, я не голоден.
– А я не верю. – обворожительно улыбнулась Нана. – Мне кажется, вы просто хотите показать моей дочери, что вы не любите много есть и что в случае вашего с ней сожительства ей не придётся много готовить. Хочу вас огорчить: с большой вероятностью в этом случае вы будете готовить сами себе, а то и ей тоже.
– Э… – Бьякуран растерялся, не понимая, видит он перед собой женскую логику, женское чутьё, информаторские наблюдения (ну мало ли), странный бред или великое космическое знание. – Вообще-то я не собирался делать ничего подобного… ну, то есть, я не собирался заставлять вашу дочь готовить, хотя действительно пришёл сюда просить её руки.
Под конец он всё-таки справился с удивлением. Или же передал очередь удивляться Тсунаёши, поскольку та уж точно не ожидала, что он так скоро, так открыто, так нагло придёт не совсем к ней даже, а к её матери с именно так обозначенной целью. Это было немного странно и неожиданно. И в этом, наверное, весь Бьякуран – посмущаться напоказ, «на камеру», а потом обнаглеть и всех ошарашить. Ну, или просто обнаглеть.
Тсунаёши даже не знала, что ей на это сейчас сказать, но мама её опередила:
– Ну это, вообще-то, не ко мне вопрос. Дочь моя вот, с ней и разбирайтесь. А поужинать всё же советую – я же вижу, что вы не обедали. То есть, интуиция у меня развита не хуже, чем у моей дочери.
– Давайте всё-таки после. – обворожительно улыбнулся парень.
– Ну, если вы после всё ещё будете хотеть, то хорошо. – невозмутимо ответила Нана.
Тсунаёши решила взять ситуацию в свои руки.
– Пойдём, прогуляемся. – сказала она и утащила его на улицу
Там было темно и тихо. Тсуна подумала, что надо постараться не разбудить соседей. Но не идти же было уже обратно.
– Ну вот чего ты припёрся? – вопросила она негромко, но довольно зло.
– Чтобы ты уже не могла спустить это всё на тормозах, чтобы твой отказ был громким, а свадьба ожидаемой. А то ты спустишь всё на тормозах по-тихому и в тёмном уголке меня прикопаешь. А так не сможешь – все сразу поймут, что это ты, у тебя же повод был.
– Повод у половины мира был. Есть и будет. И не только этого.
– Ну так ты ведь ближе всего.
– Не вижу разницы. И вообще, ты мою маму не знаешь. Вдруг она тебя самого с удовольствием где-нибудь прикопает?
– Да ладно. В большей части параллельных миров она и лопату поднять с трудом может.
Тсуна фыркнула.
– Но есть и меньшая.
– Ну так ты выйдешь за меня замуж? – решил он перевести тему.
– Нет.
– Вообще?
– Вообще.
– Совсем?
– Совсем.
– А почему? – парень, видимо, осознал информативность диалога. Но ничего, кроме этого, видимо, не осознал.
– То ли у меня память рыбья, то ли я тебе уже подробно это всё объясняла. – язвительно сообщила девушка. На самом деле она не была уверенна в том, что этот разговор ей не приснился и не придумался сам собой, но в голове почему-то ясно вырисовывалось знание о том, что она недавно уже высказывала Бьякурану свою позицию.
– Я такого не помню. – улыбнулся парень немного растерянно, и Тсунаёши решила не заморачиваться с размышлениями о том, честен ли он был в выражении эмоций.
Да и с тем, честен ли он был в словах, тоже. Если нет, то все равно же придется повторять, а если да, то Тсуна явно научилась тоже смотреть в параллельные миры, чего быть не может, так что скорее всего нет. Эта зараза вроде не настолько заразная.
– Ну хорошо, тогда давай повторим невыученные уроки.
– Моё внимание целиком и полностью принадлежит вам, Тсунаёши-сенсей! – красиво и, можно сказать, вычурно заявил он.
Девушка с трудом сдержалась, чтобы его не треснуть.
– Зефирочка моя, – ласково, нежно начала она, – как ты себе это многозначительное событие представляешь? Что мы, спрашивается, делать будем, и с Вонголой, и с Миллефиоре? На слияние я не согласна, во-первых, потому, что меня сразу прибьют за уничтожение древней семьи, порчу традиций или же что-то подобное, так как народ там довольно консервативен. Я бы даже сказала, излишне. Также…
– У меня не консервативен.
Тсуна очень красноречиво посмотрела на него, но решила не объяснять на наглядных примерах разницу между интеллектами человека и идиота.
– Ну это, знаешь ли, у тебя. А Вонголу никто не стремился сделать не то что продвинутым, но даже и просто осознанным, разумным обществом. Во-вторых… – девушка сделала паузу – не хотелось продолжать, да и зря она, наверное, начала весь этот разговор. Надо было остановиться на консервативности и долго расписывать её, так, чтобы у этого несчастного уши завяли и в трубочку свернулись. Одна проблема – он же настойчивый… думать не хотелось, и Тсунаёши решила продолжать, – как только я выйду замуж, мой авторитет автоматически полетит к ёкаям. Меня вскоре как влиятельное лицо вообще воспринимать перестанут, будут считать тебя полноправным властителем всего. Не пойми меня неправильно, но я правда не хочу в конце концов остаться тупым придатком к кому-то и прожить так всю жизнь.
– Но ведь все и так будут постоянно требовать от тебя замужества.
– Вонгола стара, грязна, пыльна и противна, но это не значит, что её не надо обновлять, чистить и менять. Я хочу этим в основном и заняться. Но ты в качестве мужа будешь мне в этом мешать.
Бьякуран замолк и призадумался. На улице стало холоднее, подул ветерок.
– Куртку дать? – спросил он.
– Нет. – ответила девушка. Ей даже скорее не понравился этот вопрос – умом она, быть может, понимала, что он ничего иного не имел в виду, и хотел лишь, чтобы ей было не холодно, но почему-то она чувствовала в этом некоторую попытку то ли подлизаться, то ли заставить её чувствовать себя виноватой. Разумеется, не почувствовала, но как-то стало неприятно. Скорее, нет, почувствовала, но уже по другому поводу – что-то везде она видит попытку её к чему-то обязать. Потом, подумала, что Бьякуран мог попытаться заставить её так думать. Потом подумала, что надо вылезать из этой рекурсии и продолжать разговор. Вздохнула. – На самом деле, я согласна быть твоей любовницей. Я абсолютно согласна состоять в свободных отношениях, мне даже больше нравится такой вариант.
– Да? Круто! Я бы, конечно, больше хотел какой-то официализированности наших отношений но… я согласен.
– Прекрасно. – сказала девушка. – А ты не начнёшь потом требовать какой-нибудь… бредятины на эту тему потом?
– Ну… постараюсь. – честно сказал Бьякуран.
По крайней мере, интуитивно Тсунаёши ничего не почувствовала.
Комментарий к Часть 74 Ах да, самое время напомнить всем, что у меня есть группа: https://vk.com/fugyourlife
====== Бонус! ======
Чем дольше Тсунаёши с Бьякураном общались, тем больше он ей нравился. Чисто по-человечески. Она в него не влюбилась, нет, совсем нет, она про себя была почти уверенна, что любить она вообще не умеет, но с каждым днём, с каждой их встречей уважала и ценила его всё больше и больше. Даже немного сочувствовала: как это ему, такому хорошему, досталась такая вот она?
А виделись они нечасто. Миллефиоре всё росла и росла, Вонгола тоже, обе требовали много работы и находились, вообще-то, на расстоянии более десяти тысяч километров друг от друга. Не то чтобы это сильно мешало, но Тсунаёши очень быстро начала понимать, что по Бьякурану она скучает. Не сильно, она вполне могла без него обходиться, тем более, что они постоянно переписывались, просто иногда его не хватало. Нет, Тсуна изначально знала, что её нельзя назвать совсем уж равнодушной к Бьякурану, что-то тёплое к нему всё-таки было, но скучать?
