Текст книги "Игра в чужую жизнь (СИ)"

Автор книги: Елена Гриб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 10. О детях и Переменах

Детство – когда все удивительно и ничто не вызывает удивления.

А. Ривароль

Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу.

Стивен Кинг

Первой Храм Воздуха увидела Рино. Заволновалась, вильнула в сторону, начала тоненько ржать. Лин, от греха подальше, слезла с нее и пошла рядом. Вовремя, кстати, – как только показались прозрачные стены храма, лошадка пустилась вперед, расшугав прочих своих собратьев.

Говорили, Храм Воздуха построен на заре времен из камней, сброшенных с небес. Он был абсолютно прозрачный, словно стеклянный, но ни одно стекло не выдержало бы тысячелетий противостояния с силами природы.

Главным достоянием храма считалась Скала Перемен – высокий утес, издали выглядевший как самый обычный. Однако тот, кто начинал на него подниматься, вскоре обнаруживал, что лезть придется гораздо выше. А на вершине Скалы паломника ожидал подарок – нечто, способное изменить жизнь человека. Если пилигрим тщательно молился, соблюдал все обряды и не жаловался на крутизну подъема, его бытие улучшалось, если же он чем-то не нравился Лито… Впрочем, таких неудачников было мало – девочка-богиня имела дружелюбный характер и стремилась помочь, а не навредить. Правда, иногда она слегка увлекалась, и тогда жизнь «клиента» превращалась в кошмар.

В Веллийской империи еще помнили горшечника, повредившего руку и переживавшего, что не сможет прокормить семью. Лито подарила ему печку, «выпекавшую» небьющиеся горшки, тарелки, чашки и прочую глиняную утварь. Эти изделия наводнили Влаю, оставив без работы многих гончаров. Естественно, им такая ситуация не понравилась, и однажды волшебная печка оказалась расколота на мелкие куски, а дом горшечника был разгромлен и разграблен. Мастер долго восстанавливал свое дело… Снова идти за помощью в Храм Воздуха он отказался наотрез. Другая история случилась с охотником, которому досталась стрела, всегда поражавшая цель. Ехал он обратно с друзьями через пустыню и решил похвастаться, мол, моя стрела даже здесь мне добычу подарит. Выстрелил в небо, стрела покрутилась-повертелась, да и впилась в самого упитанного его товарища…

Вокруг храма раскинулась небольшая деревенька. Ее жители исполняли обязанности жрецов, поэтому к появлению высокородных гостей большая часть глиняных хижин оказалась свободна.

Гартонцы брезгливо поморщились и разбили лагерь рядом. Его Величество Малдраб Четвертый, дабы хоть в чем-то противостоять Грайту, с радостью принял щедрое предложение деревенского старосты и расположился в его же доме, поселив по соседству «дочь».

Впервые войдя (точнее, с трудом протиснувшись сквозь тесный, сужавшийся кверху проем, завешенный короткой грязноватой занавеской) в свое временное жилище, девушка подумала, что, пожалуй, на этот раз она полностью солидарна с королем. Закопченные стены, слепленные из глины вперемешку с жесткой травой, отсутствие пола и окон, дыра посреди крыши для отвода дыма, очаг с разбросанной золой, охапка мятой соломы вместо постели – эх, открывшаяся ее глазам картина производила гнетущее впечатление и слишком отличалось от воздушного храма…

Отослав Марка добывать одеяла, а Кари – пищу (он продолжал добровольно исполнял роль подопытного кролика, хоть Лин не сомневалась – если кто решит отравить принцессу, то обязательно примет во внимание подобные манипуляции), девушка уселась возле глиняной стены и принялась наблюдать за жизнью аборигенов, ютившихся на краю деревни. К счастью, Зелина в который раз отправилась «быстро глянуть мир» и не мешала.

Все они – и мужчины, и женщины, – были маленького роста и больше напоминали подростков, нежели взрослых людей. Удивительно тонкие в кости, со светлой, почти белой кожей и серыми лохматыми волосами, одетые в простую полотняную одежду с мудреной вышивкой, они казались сошедшими с какой-то древней миниатюры. Местные дети, едва завидев пришлых, попрятались в дома, и теперь из каждого входного проема выглядывали несколько пар любопытных, но еще недостаточно осмелевших глаз.

Жители деревни не держали домашний скот. Небольшие огороды вспахивали вручную, тяжести перевозили гуртом. Мяса здесь не ели, однако между хижинами свободно прогуливалась домашняя птица всех мастей и возрастов. В любом укромном месте можно было найти кладку яиц, а иногда особо торопливые несушки выбрасывали свою «продукцию» прямо на ходу.

К Лин подошел большой черный петух с несколькими зелеными перьями в хвосте. Вопросительно склонил голову на бок, посмотрел алым глазом, неуверенно произнес: «Ко-ко-о?», словно спрашивая: «Ты кто?», и принялся мощными движениями когтистых лап подгребаться под стену хижины. Девушка с умилением следила за ним, пока внезапно не поняла… Алые! Вернее, ярко-алые! Не бывает у куриц таких глаз!

Она схватила не ожидавшего никакой подлости петушка и принялась вертеть его во все стороны, осматривая. Крыло, под перьями имеющее пальцы, идеально ровный гребешок, зубы в клюве – можно, конечно, подумать о куссцах, но Лин была уверена: они тут ни при чем. Слишком уж много совпадений…

– Хочешь заняться животноводством, детка? – девушка от неожиданности едва не свернула подопытному шею, а гвардеец так же насмешливо продолжал. – Вот, держи. Размер подойдет или мне еще поискать?

– Размер не имеет значения, – огрызнулась она. – Брось внутрь.

Марк не обиделся.

– Воспитанные принцессы падают в обморок от таких речей. Что это тебя на курятину потянуло? Перевертыш слишком задержался с ужином? Ну, ничего, сейчас огонь разведем… и никто не увидит, никто не узнает…

Его разглагольствования навели Лин на интересную мысль.

– Слушай, Марк, – заговорщицки начала она, – ты можешь поймать местного?

Гвардеец едва не поперхнулся словами:

– Зачем? – сдавленно спросил он. – Курицы маловато?

– Посмотреть хочу!

– Так вон, смотри, их и отсюда хорошо видно, – недоумевал Марк.

– Вблизи посмотреть! – девушка начала терять терпение.

Он, казалось, что-то понял.

– Они это… Тоже?..

Лин ткнула ему петуха:

– Этот, к примеру, тоже!..

Когда вернулся Кари, его друзья упоенно рассматривали младенца с удивительно белой кожей и редкой порослью серых волос. Каждый палец малыша заканчивался внушительным когтем, на его спине пробивались зародыши крыльев. В отличие от простых детей он не плакал, лишь сосредоточенно наблюдал за странными дядей и тетей.

– О, кукушки подарили вам малыша? – озабоченно проговорил метаморф. – Это, несомненно, большая честь, но лучше вежливо вернуть его обратно. С подкидышами горя не оберешься…

– Вернем-вернем, – горячо заверил его гвардеец, которого ребятенок успел тяпнуть за палец отнюдь не молочными зубками.

– Кто такие «кукушки»? – поинтересовалась девушка.

Кари растерялся:

– А… вы где его взяли?

– Где надо, – отрезал Марк, все еще переживая по поводу детокрадства – планировал-то он поймать взрослого, да слишком уж заманчиво выглядела одинокая колыбель…

– Мы только посмотреть, – зачем-то начала оправдываться Лин, чувствуя себя виноватой

– Посмотреть? – переспросил метаморф. – Тогда хорошо, – он неожиданно улыбнулся, – кукушки любят, когда их дети оказываются в центре внимания.

– Да какие такие «кукушки»?!!

– Местные жители. Вы заметили, что они немного отличаются от обычных людей?

– Еще бы! – дружно заверили его друзья.

Кари продолжил:

– Они из племени летунов, не-люди. Пришли в Храмовые земли давным-давно, связи с Лесом не поддерживают, хотя сохранили большинство старых обычаев. А кукушками их называют за обыкновение дарить первого в семье ребенка какой-нибудь паре, даже если эта пара – люди. Однако «дареный» ребенок растет и развивается гораздо медленнее человеческих малышей, иногда родители успевали состариться и умереть, пока их приемыш копался в песочнице. Так что, если не хотите заиметь обузу на всю жизнь, отнесите его поскорее назад…

Он и договорить не успел, когда гвардеец сорвался с места, спеша вернуть «покражу» до того, как любящий родитель превратит ее в «подарок».

Лин указала на продолжавшего делать подкоп петуха:

– А почему у него глаза красные?

– Вся здешняя живность пришла со Скалы. Далеко отсюда они не выживают, но тут размножились, священными животными считаются. Много еще вопросов? Давай поедим, а?

* * *

– А-а-а! А-а-а! – раздавалось над деревней.

Вопреки ожиданиям, паломников разбудило отнюдь не кукареканье или гогот гусей, а эти пронзительные вопли. Впрочем, неудивительно – с вечера они же не давали уснуть до тех пор, пока кто-то из гартонцев не пригрозил оставить крикуна без головы. Ребенка кое-как успокоили…

Девушка подозревала, что во всем виноваты их с Марком «исследования».

Над Скалой Перемен клубился туман. Не очень густой, позволяющий видеть и вершину утеса, и широкую утоптанную тропу, коей предстояло туда взбираться. Однако необычное чувствовалось даже у подножия Скалы. Трава здесь была нежно-зеленая, словно каждую былинку выкрасили в этот насыщенный цвет. По ней яркими пятнышками то и дело вспыхивали цветочные бутоны – распускались и закрывались, не обращая внимания на солнце. Летали мухи и пчелы, старательно греблись в земле куры, что-то выискивали утки, порхали неприметные воробьи. Впрочем, торжественности момента не чувствовалось – как-никак, седьмой храм по счету, успели церемонии приесться…

Лин издевательски произнесла:

– Мужчины вперед! – и пристроилась в конец длинной процессии, взбиравшейся на Скалу.

– А-а-а-а-а! – раздалось у нее за спиной.

Девушка вздрогнула и обернулась. Прямо на нее несся маленький летун, протягивая на вытянутых руках отнюдь не миниатюрного младенца. Того самого. Вчерашнего. Кукушкиного! Она едва не завыла в голос…

Но сей «подарок» адресовался не ей. Летун миновал обреченно застывшую «принцессу» и вручил свою ношу не подозревающему подвоха Марку. Ребенок замолчал, будто у него отключили звук.

– Что за… – начал было возмущаться гвардеец, однако ему вежливо пояснили:

– Маленький Гилик считает вас своей мамой…

Ожидать реакции свежеиспеченной «мамаши» кукушка не стал, быстро развернулся и скрылся среди других соплеменников, вышедших всей деревней посмотреть на зрелище.

Марк растерянно сбежал вниз, попробовал сунуть свое зубастое сокровище кому-то из сослуживцев, но те мигом образовали вокруг него пустое пространство – связываться с кукушонком не хотел никто.

– Потом разберешься! Иди уже! – приказал гвардейцу Малдраб Четвертый, досадуя из-за задержки.

– Где один, там и двое, – задумчиво, словно про себя, заметил Грайт, легким движением руки посылая благоразумно притихшего бастарда вслед за сыном.

Лин мысленно схватилась за голову. Пожалуй, рядом с малышом Вим постыдится издавать свое коронное «И-и-и-и-и-и-и-и!», однако путешествие к Лито все равно обещало быть веселым…

Тропинка начинала подниматься довольно-таки круто, но вскоре наклон значительно уменьшился, и спустя некоторое время под ногами паломников змеилась широкая мощеная дорога, проложенная на равнине. Девушка оглянулась. Вокруг простирался бесконечный луг, лишь далеко на севере возвышались горы с заснеженными вершинами. Ради интереса она пошла назад.

– Детка, ты куда? – окликнул ее Марк. – Теперь только вперед! Здесь вход и выход разные!

Лин все-таки прошагала еще немного, но подножия Скалы Перемен не было. Что ж, вперед так вперед!

Она немного отстала от гурьбы, осматриваясь по сторонам и поражаясь царящей здесь идиллии. Синее-синее небо с белыми, не закрывающими солнце, облаками. Мягкая густая трава без единой соринки, крупные цветы на высоких стеблях. Высоко в небе ширяют большие птицы, вдали то и дело пробегает какая-то зверюшка. На западе виднеется извилистая неторопливая река с песчаным пляжем и небольшими дубравами по обоим берегам. Ветерок обдает прохладой, яркое солнце совсем не припекает. Мир-мечта, легкий и приветливый… умиротворенный…

Хранители держались в отдалении – видимо, понимали, что ей хочется побыть в одиночестве. Марк все присматривался к своей ноше, ожидая скорых неприятностей, метаморф с независимым видом выискивал опасности. Геданиот уже скрылся из виду, даже не взглянув на прелести этого мира. После предательства своих хранителей (Лин было очень интересно, что же такого посулила им Снежа) он вообще стал задумчивым и постоянно рвался вперед, будто надеясь в движении выбросить из сердца горечь.

Вим, разрываясь между братом (искренне его игнорирующим) и девушкой (не обращающей на него внимания с гораздо более сочувственным видом), отдал предпочтение последней, не приближаясь, тем не менее, слишком близко. Парни косились на мальчишку со снисходительной усмешкой, но прочь не гнали, а он все таращил глаза, словно пытался разглядеть нечто, скрытое внутри «Ее Высочества».

Идиллия продолжалась недолго, вплоть до того момента, когда впереди показался принц, степенно бредущий назад. Поравнявшись с хранителями Лин, он угрюмо предложил:

– Думаю, стоит повернуть обратно. Там… не слишком правильное место.

– Не выйдет, – с сожалением возразил Марк. – Вон, принцесса уже пробовала – бесполезно. А что там?

– Живые растения, – отрезал Геданиот, не вдаваясь в подробности.

Гвардеец неуверенно заметил:

– Так они ж все вроде как живые… Воду из земли тянут, навоз любят…

– Но не разговаривают, не бегают и не кусаются! – продемонстрировал принц след крепких зубов на запястье. – И это только маленькие были, они шустрые. Большие двигаются медленнее…

– Я пойду вперед, – решительно заявил метаморф.

Ему никто не возразил – какой смысл? Да и умчался он слишком быстро…

Дорога подвела к деревянному мостику, перекинутому через реку. За ней начиналось поле, усаженное небольшими голубыми цветками с детскими лицами. Завидев путников, они устремились вперед, быстро перебирая коротенькими ножками-корешками. На дороге эти создания долго не задерживались – выскакивали, пытались оторвать кусочек от кого-то из паломников и мигом возвращались обратно, на плодородную почву.

Ребенок на руках Марка радостно заагукал, ожидая интересную игру. Второе дите, то бишь Вим, застыло на мостике и, по-видимому, не собиралось оттуда уходить. Гартонский бастард сдержал обещание и полоумного мага девушка больше не выдела, однако чересчур часто ловила на себе странные взгляды со стороны парнишки. Впрочем, их можно было списать на искреннюю благодарность.

Голубое поле простиралось до самого горизонта. Замощенная часть пути выглядела донельзя избитой.

– Там дальше вообще грунтовка, – предупредил принц, – и эти лезут прямо на голову. Не убивать же их…

«А почему бы нет? Ты же убиваешь легко…» – так и вертелось на языке девушки, но она решила, что время для выяснения отношений неподходящее.

– Надо вернуться, – гнул он свое. – Подождем немного… Хотя бы пока придет твой… друг. Если его, конечно, еще не превратили в удобрение.

– Отвлечем их? – предложил гвардеец, указывая на свой «балласт». – Да шучу я, шучу! Можно пройти вдоль реки с той стороны, поискать брод…

Геданиот лишь презрительно фыркнул, Лин тоже эта идея не понравилась.

– Я… черт! – один из цветков чувствительно грызнул ее за палец. – Я буду ждать Кари! – и присоединилась к подростку на мосту.

Следом последовали остальные.

Марк опустил малыша на деревянные доски («Упадет и утонет!» – «Ну и отлично!»), сам уселся рядом и принялся подзывать одно особо любопытное растение.

– Кис-кис-кис… Тю-тю-тю… Гули-гули… Нях-нях-нях…

Лин болтала ногами над водой и смотрела на солнечные блики. «Жених» пристроился рядом.

– Предлагаю продолжить наш последний разговор, – негромко проговорил принц.

– Тот, когда ты получил по морде, или когда летел вверх тормашками? – скептически вопросила она.

Геданиот не поддался на провокацию. С обольстительной улыбкой, способной свести с ума не только любую принцессу, но и ее мать, бабушку, прабабушку и подслеповатого дедушку в придачу, он приобнял девушку за плечи и склонился к ее уху:

– Мне запомнилась совсем иная сторона последней встречи, – жарким шепотом начал гартонец. – Знаешь, мне внезапно кое-что открылось… Раньше я считал, будто после свадьбы закончится если не моя жизнь, то свобода, а сейчас понял – даже без обрядов ты пленила мое сердце…

– И когда же на тебя снизошло это потрясающее озарение? – не меняя тона, поинтересовалась Лин, мучительно соображая, к чему весь разговор – во внезапно вспыхнувшую любовь с его стороны она уж точно не верила. – Подружки под рукой закончились? Решил основать здесь колонию для тех, кто боится идти через то поле?

– Ты считаешь меня личностью, а не продолжением короля Гартона, – все так же серьезно пояснил принц.

И потянулся губами к ее губам.

Девушка, подавив усмешку, отвернула голову. Это не помешало Геданиоту впиться поцелуем ей в шею. Ответить по достоинству Лин не успела.

Позади раздалось смущенное, но настойчивое покашливание, перешедшее в отчаянное:

– Кха-кха!!! Принц… брат, там этот!.. Возвращается! С этими!..

«Жениха» как ветром сдуло. «Он же не мог испугаться? Не тот человек. Так в чем дело?» – подумала девушка и вслух повторила:

– В чем дело? Любовь ушла, а с ней и решимость?

На что получила преисполненный достоинства ответ:

– Не хочу в очередной раз выслушивать мораль о моем недостойном поведении до свадьбы, которая «не факт, что состоится». Лин, тебя твой сумасшедший не-людь тоже достает своими понятиями о приличии? Любовников разогнал, нареченного не пускает… Император ему доплачивает за соблюдение благопристойности?

– Нет, Кари делает это исключительно по доброте душевной. Смотри, дорожка-то расчистилась! – неожиданно она заметила, что с гвардейцем что-то не так. – Марк, тебе одного мало? Отпусти его немедленно!

– Не могу, – сдавленно прохрипел тот, удерживая на каждой руке по ребенку. – Оно укоренилось!

Вблизи маленькое растение немного походило на подсолнух: нежно-голубые лепестки обрамляли круглое детское личико, от стебелька-туловища отходили два длинных листка с зазубринами на концах, напоминавшие пальцы, а коротенькие корни намертво вгрызлись в кожаную куртку Марка. Как отделить детеныша, не повредив ему «ножки», никто не знал.

– Раздевайся! – потребовала Лин, убедившись в тщетности всех попыток.

– Как, прямо здесь? – дурашливо переспросил гвардеец.

– Не смешно! – взъелась на него девушка. – Вон его родители на подходе, сейчас спросят: «А не подарить ли вам ребенка?», и сделают тебя многодетной мамочкой! Давай пока другого подержу…

Марк неохотно повиновался. Осторожно вытянул руку из одного рукава, попытался то же самое проделать со вторым… и оказалось, что корни проникли даже в ткань его рубашки. Гвардеец охнуть не успел, когда Геданиот легким движением ножа обкорнал ему рукав выше локтя и слегка хвастливо поинтересовался:

– Так лучше?

Ребятенок, оказавшись на земле в куче тряпья, быстро вытащил все свои многочисленные корни и уютно устроился на руках-листьях одного из взрослых растений, пришедших с метаморфом.

– Маленький Кики не очень вам мешал? – мелодичным женским голосом спросила «мама»-цветок.

– Не-а, – прошептал Марк, потрясенно глядя на прекрасное юное лицо, выглядывавшее из пышных узорчатых лепестков.

Она продолжала:

– Меня зовут Шти, а это мой брат Шо. Сорванцы, которых вы видели – дети нашего племени. Малыши не хотели вас обидеть, светлая принцесса и доблестный принц. К нам так редко забредают люди… Почему-то все стремятся к девочке, умеющей творить чудеса. Ее считают богиней… Но что же я о грустном? Прошу вас, пойдемте в наше селение. Мы послали гонца и там наверняка подготовились к торжественной встрече.

«Мужское» растение обладало венчиком из более коротких и менее вычурных лепестков, а также хрипловатым басом.

– Мы с сестрой с радостью примем долгожданных гостей в нашем доме. Дети больше не будут столь неумеренно выражать свое любопытство. Добро пожаловать в Солнечный мир! Прошу вас, пойдемте!

– А где Лито? – не удержался Геданиот.

– Маленькая богиня? Вы пришли с той стороны, где она обитает. Вы… тоже к ней? – как-то потерянно спросил Шо, оглядываясь на Шти.

Прежде чем принц успел ответить утвердительно, девушка успокоила собеседников:

– Сначала заглянем к вам, а после и ее повидаем. Раз уж мы здесь, стоит всюду побывать, так? – и решительно двинулась по дороге, передав ребенка обратно Марку.

Вим без промедления последовал за ней. «Жених» досадливо сплюнул, пробормотал нечто не слишком вежливое о сумасбродных девицах и… подхватил под руку-листок Шти.

Как и утверждал принц, вскоре мощеная камнем дорога перешла в грунтовку, слегка заросшую спорышом и подорожником. Потом и она сузилась, превратившись в узкую тропинку посреди поля. Местная ребятня держалась в отдалении – видимо, кто-то наконец пояснил им правила поведения.

– Дальше мало кто заходит, – с грустью указал на едва заметную тропу Шо. – Трусы возвращаются от реки, кто посмелее – достигает конца каменной дороги, самые отчаянные с боем прорываются по головам наших детей… и все ищут Лито… Как будто о нас, Детях Солнца, уже совсем забыли в Главном мире…

– А почему вы разговариваете, как мы? – неожиданно осмелев, спросил Вим.

– Мой народ вышел из вашего мира, поэтому и язык один. За время что-то в нем изменилось, но основы остались те же. А принцесса, к тому же, имеет дар Понимания.

– Какой дар? – заинтересовалась девушка.

– Понимания, – повторил Шо. – Вы понимаете смысл сказанного на чужом языке и можете выражаться на любом языке – вас поймут. Как, принцесса, вы не знали? – поразился он.

Лин неопределенно покачала головой. Не признаваться же, что она считала свои лингвистические способности заслугой магии, перенесшей ее в этот мир по желанию императора. Дар… Интересно, откуда? А ведь девушка уже получила один подарок от Реха! Или, если взглянуть правде в глаза, то ту, вторую, сущность можно назвать ее не-людской половиной? Лан же говорил что-то о крови… И Очаг Истины не показал ее предназначения. И…

«Я человек!» – вопреки здравому смыслу вынесла Лин окончательный вердикт и пообещала себе перестать придумывать глупости. Хотя бы до следующих чудачеств.

– Что случилось? – тихо, не привлекая всеобщего внимания, спросил Кари.

Девушка вздрогнула. Ну да, он же чувствует!

– Ты напугана.

Ценное наблюдение!

– Я испугалась, но ничего не случилось, – заверила она.

Метаморф не стал вдаваться в детали. И слава богу! Только советчиков сейчас не хватало…

А где-то глубоко в душе копошился маленький червячок сомнения. «Я – человек! Чужая!» – Лин действительно в это верила. Пока еще верила… Но она вполне осознавала, что для опровержения сего факта нужно совсем немного…

Селение Детей Солнца раскинулось вокруг большого озера с прозрачной, как слеза, водой. От этого водоема отходили выкопанные каналы, огибали каждый дом – широкий навес, единственным предназначением которого была зашита от непогоды. Полы заменяла вскопанная рыхлая земля, напитанная влагой из каналов. Под некоторыми навесами виднелись молодые всходы – очевидно, местные новорожденные.

Большинство взрослых побросали работу и глазели на пришедших с откровенным любопытством. Среди них были как «мужчины» и «женщины», так и старики, уже утратившие свои лепестки и едва удерживавшие морщинистые лица на тонких высохших стеблях.

Шти и Шо привели паломников на большую площадку у озера, где успели собраться самые, судя по их самодовольному виду, важные персоны деревни. Лин с удивлением отметила, что приходу гостей радовались разве что их проводники… И первый вопрос отнюдь не выражал желания поближе познакомиться с пришлыми.

– Я – вождь Детей Солнца. Мое имя – Дьюж. Зачем вы пожаловали к нам, чужемирцы? – огорошил их неприкрытой враждебностью мелкий, однако неимоверно представительный «цветок».

Лин растерялась. Вообще-то Шти говорила о торжественной встрече… Или здесь принято задавать вопросы в лоб? Девушка приготовилась выдать нечто столь же прямолинейное, но ее опередили. Принц пренебрежительно отмахнулся от вождя, как от надоедливой мухи:

– Мы просто мимо проходили, на диковинки разные смотрели. Вас увидали, будем возвращаться… Да, милая?

Лин не сразу сообразила, что обращается Геданиот к ней. Нет, убегать так скоро она не хотела!

– Нам нужны знания. Расскажите о своем народе, вождь, – попросила девушка, не предполагая, чем может обернуться ее безобидная просьба.

Дьюж позеленел от злости. Казалось, он сейчас лопнет, не найдя, как выплеснуть ярость.

– Ты сама призналась, что выведываешь тайны моего народа? – обманчиво спокойно поинтересовался вождь. – К Хейсо!!!

По толпе пробежал вздох то ли изумления, то ли недовольства. Некоторые аборигены несмело запротестовали:

– Это же гости…

– Мы ждали гостей…

– А пророчество…

– Мы же хотели в Главный мир…

Шти и Шо стояли в стороне. В их глазах застыл такой ужас, что было понятно без слов – от неизвестного Хейсо лучше держаться подальше.

– Молчать! – раздался над толпой голос Дьюжа. – Пророчество говорит о гостях, а не о подсылах. Или вы забыли, как стремились люди извне в наш Солнечный мир? Им нужны наши плодородные земли, полноводные реки, величественные леса. Наши женщины…

Его пламенную речь прервал насмешливый голос Марка:

– …точно никому не нужны, разве что императору в зверинец. Ваши земли не более плодородны, чем степи Велли, а полноводными реками ты называешь тот ручей, через который способна перейти одноногая курица? Что же касается лесов, то ваши несколько кустиков легко укрыть под одним-единственным деревом Странного Леса. Погода здесь, что правда, то правда, прелестная, однако людям необходимо гораздо больше.

– Лжешь, чужемирец! – еще сильнее разошелся вождь. – Когда-то сами Изначальные стремились захватить наш мир, но мы смогли его отстоять! Мы уничтожим всех, принесших угрозу! И пророчество сбудется лишь тогда, когда каждый поймет – захватчики не могут быть гостями!

– А теперь о вашем мире не осталось легенд даже среди нас, – с грустью заключил Кари. – Мы пойдем уже, вождь. Ты слишком долго жил в прошлом.

– Изначальный?! – не веря своим глазам (а ведь Шо и Шти, похоже, с первого взгляда опознали метаморфа), уточнил лидер Детей Солнца. – И ты посмел прийти в наше селение? Воистину наглость не знает границ! Цветущие, вы это слышали? К Хейсо!

Теперь ропщущих голосов стало гораздо меньше. Шти что-то безмолвно шептала, как будто перечисляла причины, по которым не стоит вести паломников к местному страшилищу. Или молилась…

– Хей-со… стремительный еж… ничего не напоминает? – задумчиво поинтересовался Кари, одним легким движением отодвигая в сторону троих «цветков», решивших поближе рассмотреть Лин. – Пожалуй, стоит на него взглянуть. Эй, вождь, и ребенка не пожалеешь?

Ответом было повелительное:

– Вперед!!!

И они пошли. Медленно и торжественно, как на плаху – растения передвигались неспешно. Если задуматься, убежать можно было без проблем, но раз даже в обычно осторожного метаморфа проснулось любопытство…

Судя по солнцу, их вели по большой дуге в обратную сторону. Сбоку пристроился Шо, прошептал «Простите…» и затерялся среди соплеменников. Шти же что-то горячо втолковывала Дьюжу. Вождь хмурился, недовольно качал головой, однако послать подальше непрошеную просительницу не решался. Потом он внезапно остановился.

– Нпел, повтори пророчество!

Коренастый малый, вокруг которого мигом образовалось чистое пространство, заученно произнес:

– «Пришедший гость откроет вам глаза и уши, и увидите вы путь к другим мирам, и узнаете главный секрет…», все, о цветущий?

Тот милостиво кивнул. Шествие возобновилось.

К удивлению девушки, Дети Солнца вывели их через поля к той самой мощеной дороге. Указав на нее, вождь приказал:

– Идите!

Почему бы и нет? Когда живые растения полностью скрылись с поля зрения, паломники заметили чуть в стороне отчаянно спешившие к ним фигуры.

– Проводники! – одновременно сказали Лин и Кари.

– Я их отсюда не могу узнать! – подозрительно уставился на девушку принц.

– А догадаться слабо? – парировала она, внутренне похолодев – увидела же, от себя не спрячешься.

Проклятье, раньше Лин совсем не обращала внимания на подобные мелочи. И утверждения «Я – человек!» оказалось мало для душевного спокойствия. В голове навязчиво билась глупая мысль: «А если?.. Что тогда?!!», и все казалось таким незначительным…

Наконец Шти и Шо их догнали.

– Простите!.. – выдохнули одновременно.

Шти продолжила:

– Не бойтесь Хейсо, он – привратник Лито, милый звереныш. Мы так надеялись… Простите!!! Вы ведь поняли традиции нашего народа? Изначальный, ты прав, мы слишком долго жили в прошлом. Когда-то нам с братом довелось побывать у маленькой богини, и тогда у нас открылись глаза на мир и на наше положение в нем. Вождь следует наставлениям предков, не замечая, что они давно устарели… О нас забыли, а мы продолжаем бояться… Это пророчество… его придумал один мудрец, живший средь нас несколько веков назад. Все думают, что, когда оно сбудется, некие дураки предоставят нам свой мир, подарят новые знания. Глупцы! Нельзя узнать что-то новое, не отпуская старое.

– Простите нас, чужеземцы, – подхватил Шо. – Мы лишь хотели, чтобы наш народ наконец прозрел и сдвинулся с мертвой точки. Вот уже много тысячелетий мы только то и делаем, что соблюдаем традиции, основная из которых – не доверять пришлым. Были, конечно, те, кто искал что-то новое… Но они – как мы с сестрой – капли в море страха. Удачи вам у богини, – грустно улыбнулся он на прощание.

– А мне кажется, пророчество сбылось, – совершенно неожиданно встрял в разговор Вим, ранее сосредоточенно рассматривавший землю под ногами. – Вы же поняли!.. Вы хотите перемен! Так уйдите из племени, поселитесь где-то… в другом месте. Да хоть в Странном Лесу! Наделайте детей… ой, вы же родственники, – смутился паренек, обнаружив брешь в своем «продуманном» плане. – Ничего, подговорите еще кого. Или украдите какую-то красотку. Или… э-э-э… парня. А потом ваши дети придут к остальным и расскажут, как живется в большом мире. Им поверят, ведь они будут вроде как свои!

Шо и Шти переглянулись. Видно, о чем-то подобном они задумывались уже давно, но существовало некое препятствие для принятия окончательного решения. Наконец Шти произнесла:

– Нас ничего не держит в этом мире, да и партнеры для размножения нам не нужны – Дети Солнца просто бросают семена. Из них вырастают малыши, которые вскоре решают, кем им быть – мальчиками, будущими защитниками полей, или девочками, продолжательницами рода. Однако… эх, уйти из Солнечного мира невозможно для его обитателей. Только Лито способна создать переход, а она не станет этого делать, ведь каждый, кого мы отправили к Хейсо, наверняка отзывался о нашем народе не лестно…

– Не бойтесь! – воспылал энтузиазмом мальчишка. – Мы ее попросим!.. Лин попросит за вас! Или брат, – поспешно додал он, неправильно истолковав полный ярости взгляд Геданиота.