Текст книги "Игра в чужую жизнь (СИ)"

Автор книги: Елена Гриб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

И поэтому очередная ловушка обустраивалась тщательно, с взвешиванием всех «за» и «против». А на случай провала имелся меч – и маги готовились заявить о себе.

– Ангас, ты точно уверен, что она еще ничего не умеет? – обманчиво ласково спросил старший брат, всматриваясь вдаль, словно надеясь отсюда увидеть принцессу. – Тебе надо подобраться к ней поближе… Не спорю, в твоем теперешнем положении есть некоторые преимущества, но постарайся подружиться и с веллийцами. Знаешь, мне кажется, с ней можно будет договориться… Ты никогда не думал о наследнике? Я, впрочем, тоже… Брат, только представь, какими качествами должен обладать потомок Первого мага и чужой! Вставай, чего расселся? Иди-ка очаровывать нашу девочку…

Глава 7. О славе и Власти

Слава – товар невыгодный, стоит дорого, сохраняется плохо.

Оноре де Бальзак

Власть теряет все свое очарование, если ею не злоупотреблять.

Поль Валери

Подъезжая к Храму Славы, паломники заметили довольно необычную лошадь. Черный, как смоль, жеребец с нарисованными на лоснящихся боках белыми полосками стоял, как вкопанный, пока гвардейцы, скакавшие впереди повозок, не приблизились к нему впритык. Тут он взвился на дыбы и мгновенно скрылся вдали, провожаемый алчными взглядами и завистливыми вздохами.

Когда-то Храм Славы по величию уступал разве что Его Храму, но теперь глазам прибывших предстало жалкое зрелище. Опоясывавшая комплекс стена почти полностью развалилась, плиты на земле покосились и заросли бурьяном, пристройки наполовину вошли в землю, покрывшись шаром грунта, на некоторых из них даже умудрились вырасти небольшие деревца. Немногочисленные жрецы обретались в низком деревянном строении довольно-таки приличного вида.

Сам храм сохранился неплохо. Изящное, устремленное ввысь белоснежное здание ярким пятном выделялось на фоне окружающей разрухи. Его легкую крышу поддерживали тонкие колонны, возле каждой из которых стояло по небольшой статуе жеребенка, покрытой цветными камешками,

Внутри сооружения находился Трон Власти.

Давным-давно, когда мелких государств было много, а наследников престолов, соответственно, еще больше, правители приводили своих чад сюда, и Трон «выбирал» самого достойного. С тех пор немало воды утекло… Клусс, Гартон и Веллийская империя завладели всеми землями людей, в Странном Лесу правил Лан – в общем, потребность в Храме Славы отпала сама собой. Ах да, герои тоже понемногу измельчали, поэтому просить благословения перед подвигами стало некому. Теперь жрецы жили на крохотные пожертвования правителей и доходы от немногочисленных любопытствующих. Денег за вход не брали, но совестливые люди, видя окружающую обстановку, спешили дать на ее улучшение хоть пару сребриков.

Служители помогали ставить шатры, захваченные «на всякий случай» в Храме Любви – маленькие и побитые молью, но все же лучшие, чем местные полуподвальные помещения. Работа спорилась – жрецы надеялись на значительное поправление своего материального положения.

Лин устроила себе экскурсию по развалинам, решив, что на новом месте убийца вряд ли успел приготовить сюрприз.

– Как живые! – восторженно заметил Кари, указывая на жеребят.

Те и вправду будто застыли на миг, готовясь прыгнуть, игриво схватить соседа зубами за холку, побежать… Скульптор, создавший их, славно потрудился!

– Милашки! Большие глаза, телячий взгляд, слепое обожание – рьяска, как думаешь, кого я описываю?

Девушка поморщилась. И как богиня умудряется подходить так тихо? Словно из воздуха возникает…

Она не успела придумать достойный ответ. Из ближайшего к ним холма, уже полностью утратившего очертания человеческого жилища, выполз жутковатого вида старик с длинной неопрятной бородой и спутанными волосами. Потрясая кривой палкой, он немигающее уставился на Лин и внезапно запричитал:

– Вла… вла… вла… Умрешь!!! Нельзя на трон! Его кровь… Он умер, ты умрешь, оно умирает… Вла… вла… вла… Люди!!! Не-люди! Здесь! Вла…

Страшный старикан рухнул наземь и забился в конвульсиях. К нему тут же подоспели жрецы. Один из них вскользь извинился, сославшись на почтенный возраст «пророка».

Лин задумалась. «Вла…», возможно, означало «власть», «владыка» или нечто подобное, то есть – Трон Власти. Дальше – предупреждение: садиться на трон нельзя, иначе умрешь, как таинственный «он». Черт! Снова загадка… «Не-людь» – похоже, о метаморфе. Интересно, «оно» – это что?

– Тебе чего, ребенок? – услышала девушка насмешливый голос Зелины. – Глаза ко мне приклеились, отодрать не можешь?

Обернулась.

Из-за покосившейся стены выглядывал тот самый юнец, который ревел в Храме Войны – бастард, сводный брат Геданиота. Он пялился на богиню с упорством барана, увидевшего новые ворота, и никак не реагировал на колкость. Только раздраженный крик души Марка возымел действие:

– Я вот тоже не могу! Второй день не могу, самому не верится… Брысь отсюда, мелюзга костлявая!

Парнишка пробормотал нечто нелицеприятное, пнул ногой камешек и ретировался.

А гвардеец не унимался:

– Чего это Грайт с ним носится, как с яйцом василиска? У короля, поди, в каждой деревне такой бегает!

Кари пояснил:

– От простой крестьянки легко отмахнуться, но от жрицы Храма Войны так просто не отделаешься. Сын, выросший при храме, то есть ежедневно благословляемый богами, – значимая диковина. А сюда парня притащили, как мне кажется, чтобы проверить, в самом ли деле он королевский отпрыск.

Теперь уже заинтересовалась Лин:

– А как?

Метаморф охотно разъяснил:

– На Трон Власти может сесть лишь тот, в ком течет кровь владыки, причем унаследованная по прямой линии. Даже не знаю, как это происходит, но Трон чувствует человека, привыкшего к неограниченной власти, и его ближайших потомков. Династии правителей Веллийскои империи и Гартона относятся к самым старым, поэтому тебе, принцесса, бояться нечего. А вот Клусс, где на троне тот, кто в данный момент угоден Радису, своих наследников сюда точно не пришлет.

Нечего бояться! Продолжая улыбаться и надеясь в глубине души, что это не больше, чем легенда (а старик – сумасшедший), девушка спросила:

– И что, были случаи… смерти?

Кари указал на дыру, из которой вылез «пророк».

– Если я правильно помню урок, там хранятся останки тех, кто не прошел испытание.

Лин затравленно оглянулась. Надеяться на то, что все пройдет нормально, не приходилось. Исключения для нее Трон не сделает, а если прийти за советом к императору, тот просто отмахнется, сказав, будто это лишь суеверия. Он ведь подходил после церемонии в Храме Войны, колко удивлялся, почему нет трупов. Интересовался, не видела ли она Варласта, который написал глупое письмо и скрылся. Дивился очень Его Величество – надо же, вроде умный человек… не-людь то есть, но тоже в ерунду верит.

Черный жеребец, встретивший паломников у храма, неторопливо прохаживался возле развалин стены. Он постоянно косил темным глазом в сторону людей, словно выжидая кого-то. Наконец остановился и в упор взглянул на Лин. «Как же я буду жалеть об этом!» – подумала девушка и дернула Зелину за плечо:

– Хочу попросить тебя кое о чем… Если меня не будет, Марк умрет. Насчет Кари – не знаю. Сможешь перенести их в безопасное место?

Богиня ошалело кивнула.

– Что ты задумала, рьяска?

– Я чужая, помнишь? И я верю легендам… Брось, я же не прошу помочь лично мне!

Оглянувшись на придворных, всецело поглощенных хозяйственными работами или же наблюдением за исполнением оных, Лин как бы невзначай направилась в сторону неподвижной фигуры лошади. Естественно, хранители двинулись следом. Жеребец подпустил их на расстояние вытянутой руки, а затем легко отбежал в сторону.

– Не пугайте его! – командирским тоном распорядилась девушка.

Зелина хмыкнула, удержав, тем не менее, опешивших парней:

– Пусть малышка поиграет. Нравится ей, видите ли, искать обходные пути. Зазорно попросить помощи у подруги! Будто я зверь какой-то и ничего не понимаю!!!

Наконец конь позволил себя погладить. Оказалось, белые полосы на его боках – природный окрас. Похоже, с этой породой поработали клуссцы… Лин запоздало сообразила, что проще уж свести одну из лошадей гвардейцев. Правда, тех успели расседлать, да и охрану выставили – не иначе как против голодных жрецов. Единственными преимуществами побега на дикой лошади без седла были фактор неожиданности и удобство ее первоначального местоположения.

Отчаявшись заманить жеребца ближе к развалинам, девушка заметила, что он, наоборот, понемногу отступает в открытое поле. Лин внимательно посмотрела на коня, и тот, словно повинуясь неслышному приказу, быстро опустился на колени. Раздумывать, чем может обернуться такая покладистость незнакомой лошади, было некогда – Трон Власти подгонял. Охватив мускулистую шею и судорожно вцепившись в роскошную черную гриву, девушка внезапно осознала – не факт, что конь сейчас двинется сам по себе. Надо бы его как-то подогнать…

Но жеребец метнулся вперед, и только ветер засвистел в ушах! Сквозь бьющую в лицо гриву Лин успела увидеть, как метаморф взвивается в прыжке, превращаясь в нечто большое с четырьмя лапами, а Марк, как заправский наездник, прыгает ему на спину. Потом окружающее слилось в одну пятнистую бесконечность, и она подумала, что с такой скоростью можно доскакать до края земли, свалиться с него, не заметив этого… или же просто упасть и навсегда затеряться средь пустынных территорий…

Движение прекратилось неожиданно. Лошадь мягко замедлила бег, перешла на шаг, и… пропала. Исчезла, будто ее никогда и не было, заставив девушку растянуться на пропитанном влагой берегу небольшой речушки. Лин тихо перечислила все, что думает о странном коне, и поднялась, кряхтя, как древняя старуха – приложилась она оземь довольно чувствительно.

В первый миг ей показалось, что лошадка катала ее по кругу! Те же вросшие в грунт строения, полуразрушенная стена, величественный храм… Однако деревянных построек, где жили жрецы, не было, да и вряд ли в недалеком прошлом здесь ступала нога человека, не говоря уж о толпище придворных и гвардейцев. К тому же эта речка… Похоже, когда-то она была гораздо полноводней, подходила чуть ли не к стенам храма. Теперь река обмельчала, заболотилась, заросла ивняком, хотя все равно продолжала давать влагу растениям – травы здесь росли сочные, зеленые, совсем не похожие на чахлые пустынные растения, а в широкие листья расплодившихся лопухов запросто завернулся бы человек.

Кое-как отряхнувшись, Лин принялась соображать, куда ее занесло на этот раз. Одно не вызывало сомнений: место ее теперешнего пребывания – точная копия Храма Славы (за исключением некоторых деталей вроде речушки), и, если бы летописи в один голос не твердили, что раньше Трон Власти пользовался бешеной популярностью, девушка могла бы решить – лошадка переместила ее в прошлое. Ввиду последних событий такое объяснение казалось вполне приемлемым…

Но окружающее словно доказывало: людей тут не было очень давно!

Вода в реке оказалось на удивление холодной, чистой и прозрачной, быстрое течение мгновенно смыло грязь, которую попыталась оттереть с локтей и коленей Лин. Напиться она так и не решилась, рассудив, что начнет экспериментировать, когда будет совсем невмоготу.

Солнце медленно двигалось к закату, ивняк бросал длинные корявые тени, мягко раскачивались лопухи… Поднялся ветер, закружил несколько оторвавшихся листьев, со стоном заметался среди холмов-построек… Девушка двинулась к строениям, решив осмотреть их, пока еще светло. Проводить ночь у реки не хотелось – кто знает, какие зверюшки ходят туда на водопой? Может, белые и пушистые, но гораздо вероятнее – голодные и зубастые…

Ветер будто сошел с ума – срывал листья, швырял их прямо в лицо, сбивал с ног, нещадно трепал волосы. Глухо ударялся в стены, отражаясь глухим: «Ох-х-х…», с воем залетал сквозь выбитые окна в храм.

Постройки, вросшие в землю и покрытые толстенным слоем почвы, были похожи на огромные могильные холмы. Ни одна из них не имела входа – время погребло двери под тяжестью грунта и растений. Более-менее открытыми оставались только сам храм и то строение, которое Кари назвал хранилищем для останков (по крайней мере, располагалось оно на том же месте относительно святилища). Раздумывая, что хуже – Трон Власти или штабеля костяков, Лин решила – раз факт наличия там мертвецов точно не установлен, надо посмотреть самой. Если не повезет, придется ночевать под открытым небом – живые твари все же предпочтительней…

В могильнике обнаружилась дверь – порядком заваленная мелкими камнями и присыпанная опавшими листьями каменная плита, ничуть не похожая на тот круглый лаз, из которого вылезал старик-«пророк». Судя по всему, вход относительно недавно раскапывали.

Девушка присела на корточки, рассматривая неровную поверхность камня. Казалось, на нем выбиты некие рисунки, но это вполне могла быть просто игра воображения. Она осторожно провела пальцем по особо выразительной трещинке, напоминавшей лошадиную фигуру. Теплый камень едва ощутимо подрагивал.

Позади что-то громко захрустело. Лин обернулась, уткнувшись спиной в плиту. И вскрикнула, поскольку «дверь» подалась вперед, заваливаясь внутрь строения и увлекая ее за собой вместе с кучей мусора. Небольшая белая лошадка, напугавшая девушку, продолжала задумчиво жевать ивовую ветку.

Второе падение за день не улучшило настроения, хорошо хоть выход отсюда не представлял проблемы – слежавшиеся листья разметались по полу, открыв каменные ступени. Похоже, здешние здания изначально были покрыты землей…

Заходящее солнце ярко освещало кусок стены, покрытой паутиной. И кости, вмурованные в нее… Глаза начали привыкать к полумраку и выхватывать новые подробности. Кари оказался прав – это строение использовалось как общий склеп. Вот только мертвецов здесь хоронили довольно странным способом. Скелеты виднелись всюду – на стенах, на полу, на потолке! Большие и маленькие, средь них попадались даже новорожденные крохи… На некоторых еще оставались волосы и остатки одежды, а рядом со входом (соответственно, в непосредственной близости от девушки) был прикован высохший костяк, до сих пор покрытый кожей. Широкие кандалы, призванные сдерживать мускулистого буяна, служили ему опорой, не позволяя упасть наземь и рассыпаться на косточки. Белые, как снег, волосы полностью закрывали лицо.

Снаружи громко заржала лошадь. По склепу прокатился вздох.

Лин горько пожалела о своем неумеренном любопытстве. Она метнулась к выходу, но поскользнулась на прелых листьях и кубарем скатилась вниз, молясь, чтобы не сломать шею или позвоночник и не прожить свои последние минуты в столь жутком обществе. Обошлось. Давний мусор пружинил не хуже пуховой перины.

Увидев рядом со своим лицом пустые глазницы черепа, девушка попыталась вскочить, однако не удержалась на ногах и ткнулась в стену. «Перемещаются они, что ли?» – успела подумать она, прежде чем заорать от ужаса – беловолосый мертвец впился костлявыми пальцами ей в плечи, как клещ.

Говорят, страх придает сил. Впоследствии Лин не могла понять, как умудрилась вылететь из склепа с покойником на спине и четырьмя кусками камня, волочившимися за ним – кандалы в древности были добротные, оторвались с обломками стены … И какой логикой руководствовалась, принимая облик светловолосой красавицы?

Он разжал пальцы только на берегу реки и свалился прямо в воду, которая покрыла его с головой.

Лин понемногу приходила в себя. Бешено бьющееся сердце успокаивалось, возвращалась способность мыслить рационально. Задумчиво посмотрев на распростертое тело, она с досадой вздохнула, сосредоточилась, возвращая себе нормальный образ, и начала вытаскивать «утопленника». Несмотря на почти полное отсутствие мышц, весил он изрядно. Руки-веточки легко выскочили из широченных браслетов, ноги – тоже.

Девушка попыталась напоить свою «добычу». Воду недавний покойник глотал охотно, и у нее мелькнула кощунственная мысль сбросить его обратно в реку – чтоб пил, сколько влезет. Мелькнула – и пропала, поскольку спасенный (или все-таки зомби?) открыл глаза. Ярко-оранжевые, как солнце на закате…

– Милашка… ах…

Она решила – просто почудилось. Деловито спросила:

– Ты – Дигавлиро, бог Славы? Кивни, если так.

Он распахнул веки еще шире. Потом возмущенно прошептал:

– Я – л-лег-ге-ндарный – об-бал-лденный – н-незнак-ком-мец! Дай руку…

Лин осторожно притронулась к его ладони, настолько тонкой, что, казалось, в ней не было даже костей. И тут же ее руку словно сжали тиски. А в следующий миг в запястье вонзились крепкие зубы…

Солнце било прямо в глаза. Какая-то букашка с упорством, достойным лучшего применения, пыталась отгрызть девушке палец. Возле самого уха жужжал шмель, недовольный присутствием постороннего предмета у мелких синих цветков.

Но просыпаться все равно не хотелось.

Поток воды обрушился на нее, заставляя поспешно вскочить, с возмущением налететь на обидчика… И замереть.

Такими Лин представляла эльфов, удивляясь, почему черноволосый любимец придворных дам Дисон принадлежит к этой расе. Врач производил впечатление человека – красивого пустоголового повесы, и лишь иногда в нем проскальзывало что-то такое… нечто вечное и древнее. А этот…

Наверно, было невежливо рассматривать его в упор, но когда еще выпадет шанс воочию увидеть не-людя? Не примелькавшегося уже метаморфа, не живущего средь людей Дисона, а самого что ни на есть обитателя Странного Леса? В том, что к людям стоящий напротив (кто?) не имеет ни малейшего отношения, девушка не сомневалась.

Ладная высокая фигура, острое треугольное лицо, тонкий нос, пухлые губы… Снежно-белые волосы, сплетенные в кривоватую косу, падают ниже колен, смуглая кожа резко контрастирует с волосами, а большие оранжевые (даже немного красноватые) глаза смотрят удивленно и открыто. Его единственная одежда – размашистые листья лопуха, удерживающиеся на талии с помощью пояска из трав.

Лин не удержалась от смешка. Он тоже заулыбался, демонстрируя острые клыки. Для нее весь юмор ситуации мгновенно пропал. Девушка поднесла правую руку к глазам. Так и есть – на запястье четыре крохотных шрама. Одинаковых. Попарно расположенных друг против друга.

– Что это? – тоном, каким обычно тыкают нашкодившего котенка, прошипела она, размахивая рукой перед самим лицом незнакомца.

– Ужин. Был, – грубо ответил он. – А сейчас будет завтрак. Ничего личного, милашка, но мне надо срочно восстановить силы.

Лин оторопела.

– Ты… вы вампир?

Клыкастый собеседник недовольно наморщил нос.

– Иногда меня так называли. Не меняй тему. Мне необходимо поесть, и я очень надеюсь, что наше сотрудничество будет добровольным и плодотворным. Не ожидал, кстати, что ты очухаешься. Перестарался я вчера, не спорю… Не бойся, сейчас я полностью себя контролирую! Дай руку.

– Зачем тогда было меня будить? – она не спешила протягивать конечность.

– Добровольно отданная кровь дает вдвое больше сил, а добровольно отданная кровь чистой юной девы вообще творит чудеса! – вампир чуть ли не облизывался.

– Это ты сейчас о ком? – подозрительно поинтересовалась девушка, определившись с обращением – выкать не-людю, который хочет ею позавтракать, она не собиралась.

Незнакомец недоуменно пошевелил темными выгнутыми бровями, скорчил задумчивую мину.

– Милашка, если ты не жертва для старого маразматика, то какого черта там делала?

– На экскурсии была! – резко заявила она. И сразу же спохватилась. – Откуда ты знаешь о чертях?

Он неожиданно озлился.

– Не твоего ума дело!

Клыки вонзились в вену, словно раскаленные иглы. Лин показалось – она кричит, хотя на самом деле не могла выдавить ни звука. А вампир сделал глоток, второй – и стремительно метнулся к воде, попеременно то отплевываясь, то зажимая рот.

– Какая гадость!

Девушка посмотрела на свою руку и присоединилась к нему – из небольших надрезов на коже кровь не текла, в них застывала тягучая зеленая жижа…

Вдоволь наплескавшись (речные рыбешки успели обкорнать лопуховую «юбку» незнакомца, претворив ее в кружево), устроились на берегу для серьезного разговора. Ранки на запястье Лин приобрели вид обычных человеческих царапин и не отвлекали от более насущных вопросов. К тому же понемногу вспоминались последние события вчерашнего вечера.

– Так как все-таки тебя зовут, кровопийца? – насмешливо спросила она, рассудив, что кушать ее уже не будут.

– Можешь называть меня просто Ланом! – вампир аж лучился в предвкушении восторженных охов и ахов, которые обычно сопровождали данное признание – главный герой большинства легенд континента всегда вызывал бурный ажиотаж и нездоровый интерес к своей персоне.

Не дождался.

– И как же ты, Простолан, оказался живьем замурованным в склепе?

– Не так быстро, милашка. Сейчас моя очередь. Как зовут тебя?

Она коротко улыбнулась.

– Друзья называют меня Лин. Почему ты оказался прикован среди мертвяков?

– О, это длинная история. Понимаешь, моя тогдашняя подружка пожаловалась на скуку в интимной жизни и предложила ее разнообразить. Завела меня к скелетам, глаза завязала, поцеловала, обласкала… Потом появился тот проклятый урод и нацепил на меня кандалы из драконьей стали. Оказалось, он их давно приготовил, в стену лет сто вбивал для надежности, лишь паутиной замаскировал перед моим приходом. Плита на место стала, а милый извращенец еще пару месяцев с нами сидел, наблюдая, как его помощница, помирая без еды и воды, мне руки-ноги грызет. Он частенько прилетал посмотреть на меня… бог, называется… Но вскоре склероз взял свое, и обо мне забыли. К счастью. Как ты здесь оказалась, Лин?

Его рассказ особого доверия не вызывал.

– Меня принес черный конь с белыми полосами на боках, а в склепе случайно дверь обвалилась. Ты тот самый правитель Странного Леса, который исчез полвека тому?

– Да. Кто тебя прислал?

– Никто. Лан, человеческие государства в тебе не заинтересованы, Странный Лес выбрал нового правителя. Говорят, они там меняются чуть ли не каждый месяц. Откуда ты знаешь о чертях?

– Я – чужой, довольна? Как и ты, похоже… Что будешь делать дальше?

– Надо подумать… Здесь где-то бегают две лошади, можно попробовать их поймать. Или подожду друзей. Ты хочешь оставить свое возвращение в тайне?

– Пока да. Но потом устрою грандиозную вечеринку! Почему ты не сказала сразу, что из наших?

– Из каких таких «наших»?

– Не прикидывайся! Твоя кровь имеет защиту от сородичей, позволяя использовать ее только для спасения жизни. Даже маги не способны на такое! Не надо удивляться, в твои годы пора знать свою расу. Не веришь? Ладно, смотри.

Он клыкасто улыбнулся и взял ее за руку.

Ивняк затрещал, выпуская наружу синего тигра. Лин скорее удивилась необычному окрасу животного, чем испугалась, но, похоже, зверя она в качестве добычи не интересовала. Он взвился в длинном прыжке, перелетел через девушку и опрокинул Лана наземь. Сцепившийся в драке клубок покатился по склону, приминая лозу и лопухи, бултыхнулся в воду, подняв столб брызг, однако не распался на составляющие, а, казалось, еще больше переплелся. Вниз по течению медленно плыла зеленая одежка вампира…

– Не-а, детка, одну тебя нельзя оставлять ни на минуту, – задумчиво проговорил за спиной Лин голос Марка. – Где твое благочестие? Где присущая благородной девице скромность? Сидишь с голым мужиком, байки травишь, ручку позволяешь себе целовать. Не удивительно, что у нашего мальчика вскипела кровь…

Девушка радостно бросилась к нему:

– Как вы меня нашли?

– Шли мы дни и ночи, истоптали пятые сапоги, износили десятые штаны, продали единственную рубаху… а если серьезно, то наш котенок тебя унюхал. Всю ночь бежал по следу. Я вот думаю, может, его манил запах славы? Это ведь Проклятый храм, верно? Тот, где правит Стадо? Лин, ты почему такая спокойная? Совсем не волнуешься за тех… рыбок?

– Пусть выпустят пар. Кари не дурак, на рожон лезть не будет, и второму подводнику проблемы сейчас ни к чему. Марк, расскажи, пожалуйста, о Проклятом храме.

– Да чего там рассказывать, – неопределенно мотнул головой гвардеец. – Это вроде как первый Храм Славы. Настоящий! Когда его построили, прибыл на открытие какой-то страшно богатый кочевник со своим главным достоянием – стадом лошадей. И враг его заклятый тоже прибыл – со своими кониками. Понятное дело, каждый из них стремился уничтожить хозяйство другого, но в один прекрасный день… точнее, в одну жуткую ночь кони поднялись и объединились в Стадо. Никто из паломников не выжил, трупы их потом без особых церемоний побросали в склеп и назвали этот храм Проклятым – ведь как поклоняться богу-лошади? А богу-Стаду?

Построили новый храм, точную копию прежнего. Принесли нормальную жертву – пророка Дигавлиро. Детка, ты не думай, что старик был очень ценен – пророчил он лишь то, что сбылось в прошлом году, зато самомнение имел неимоверное. Трон Власти перенесли туда, а здесь ради приличия оставили деревянное кресло, принадлежавшее кому-то из жрецов. Коням же все равно, а паломники посещали другое святилище… Сюда заглядывали разве что отчаянные головы да «герои», желающие получить лошадь из Стада. Дураки! Их привлекала легенда о том, будто такое удалось самому Лану! Считается, его Ураган – из Проклятого храма, и, знаешь, я в это верю. Помнишь вчерашнюю лошадку? Таких жеребчиков выводят в Клуссе по образу Урагана. Маги хоть и терпеть не могут Странный Лес, но выгодное дело никогда не упустят! Лин, а этот… с которым ты беседовала в столь непринужденной обстановке… он кто?

Девушка посмотрела на вывалянного в грязи и листьях вампира (вампира ли?), которого все еще вяло трепал Кари, и заключила:

– Если он не заливает… Возможно, наш друг сейчас тычет мордой в песок самого Лана. И не спрашивай меня, откуда тут взялся правитель не-людей – его объяснениям я не верю… Слушай, пока они там дурью маются, давай заглянем в храм? Самой мне немного страшновато…

Вблизи Проклятый храм выглядел отнюдь не так привлекательно, как показалось вчера. Многочисленные трещины уродливыми шрамами пересекали его стены, мраморные ступени просели на один бок, разбитые окна были припорошены трухой, а на полу лежали осколки витражей. Натужно скрипнула дверь, приоткрываясь только наполовину. Марк змеей скользнул внутрь, девушка последовала за ним.

Изнутри храм казался гораздо больше, чем снаружи: просторный зал, уставленный по периметру амфорами, среди которых попадались и целые; толстый слой пыли на полу и окружающих предметах; мохнатая паутина, свисавшая с окон и потолка… И множество зеркал, не тронутых временем – без пыли, паутины и трещин, в золотой, совсем не потемневшей оправе. Они отражали все, кроме вошедших. Лин вспомнила, как ее обвинили в незнании своей расы, и решила, что в этом может быть намек. Впрочем, гвардеец на кровопийцу никак не тянул… да и самой ей кровь была глубоко противна.

А еще зеркала отображали обычный деревянный стул, стоявший на небольшом возвышении у стены. Точь-в-точь как тот, виденный в Зеркале Тайны. И мозаику, изображавшую зверей, птиц, рыб, рептилий, насекомых и прочих представителей животного мира, окруживших этот стул. Назвать его «креслом», а тем более «троном» у девушки даже язык не поворачивался.

Марк легко запрыгнул на помост.

– Иди сюда! – позвал он. – Представь, отсюда я отражаюсь!

На запыленном возвышении виднелись несколько кусков дерева да кусочки цветного стекла, вероятно, бывшие когда-то красочной мозаикой. Лезть туда девушка не хотела.

Она присмотрелась к зеркалам. Так и есть – гвардеец в них стоит совсем рядом с Троном. Рассматривает картинку на стене. Удовлетворенно кивнул головой – и сел. На здешний Трон Власти. На настоящий Трон! «Храмы строили на месте древних капищ, в которых существовала неведомая сила…» – это, кажется, рассказывал Крезин. И никто реликвию в новый храм не переносил – смысла не было, ведь там она стала бы просто предметом мебели. В теперешнем Храме Славы отнюдь не боги решали, кто имеет кровь властителей! Теперь Лин понимала, почему Его Величество был так спокоен – тот Трон Власти представлял опасность лишь для неугодных. А она пока еще нужна империи…

– Стой!!!

Гвардеец, подошедший, чтобы помочь ей подняться на возвышение, слегка оторопел от крика прямо в лицо. Девушка потрясенно спросила:

– Ты здесь? –

и указала на ближайшее зеркало.

Тот, кто виднелся в нем, носил одежду тех же цветов, что и Марк, и имел похожее телосложение, однако теперь, когда гвардеец находился рядом, Лин поняла, что ошиблась.

А представление продолжалось. Сидевший на Троне Власти (теперь уже неказистый стул казался вполне достойным такого названия – он излучал почти осязаемую необычную силу) взирал на мир покровительственно и благосклонно. Его губы что-то шептали.

– Я первый, – тихо расшифровал Марк. – Я догадался. Мир – мой. Древние глупцы.

Человек из зеркала продолжал говорить сам с собой, не замечая, как стремительно превращается в старика – в того самого сумасшедшего пророка, который встретился им в Храме Славы. В фальшивом храме… А когда он понял, каким стал, принялся разламывать Трон, беззвучно что-то выкрикивая.

– Он кричит – «Я не жертва! Дигавлиро – принц крови!» – пояснил гвардеец.

Картинка прервалась на метаниях свежеиспеченного бога Славы, и все началось заново, словно зеркала запомнили только эту сцену. Впрочем, появление нового бога – событие не из каждодневных…

– Значит, эта деревяшка когда-то была Троном Власти, – задумчиво повертел в руках обломок Марк. – А тот жуткий пророк в молодости носил цвета империи… И считал себя принцем…

Лин замерла.

– Брось немедленно, – сдавленно прошептала она, надеясь, что еще не поздно – тот, показанный отражением, долго сидел, прежде чем умереть и стать жертвой.

Гвардеец ее опасений не разделял.

– Да ну, крошка, когда это было? – ответил он, и шутливо стукнул девушку по лбу куском Трона.

Закружился вихрь, выметая пыль и паутину. Разноцветные стеклышки поднялись в воздух и начали укладываться в мозаику. Трещины на стенах зашевелились, смыкая свои края и разглаживаясь. Храм Славы ощутимо тряхнуло, словно он переменил положение. Входная дверь тихо распахнулась до конца. Новехонький деревянный стул появился в центре помоста.

А в храме раздались слова, совершенно неуместные в подобном месте. Впрочем, Лин всего лишь объяснила Марку, куда ему следует деть свои руки, если в следующий раз он захочет схватить реликвию, Кари – чем заняться, когда на горизонте появится незнакомый предмет, а вот Лан развернул фантазию, описывая, как именно можно последовать предыдущим рекомендациям. Гвардеец даже не стал огрызаться, полностью признавая свою оплошность.

Девушка устало шепнула ему (зачем же сердиться, если ничего, кроме чудесного восстановления храма, не произошло):

– Дурак, ты ведь знаешь, со мной вечно что-то не так. И знаешь, почему! Так какого Реха ты это делаешь?