Текст книги "Чужие грехи (СИ)"
Автор книги: Елена Грасс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава 25
Даша
Максим сошёл с ума, практически каждый в наш дом доставка цветов, но я теперь не хочу этих цветов. В них нет записок, но знаю от кого они, и примерно понимаю, что именно мне хочет ими сказать.
Выбрасываю в мусорное ведро, как любое напоминание о нём. А затем обязательно одеваюсь и выхожу на улицу, чтобы выбросить их в общественный бак. Мне нужно как-то занимать себя. Усиленно работаю над этим. Теперь, то, что делает Максим, совершенно не исправит нашу ситуацию: ни цветы, ни разговоры не изменят. Убеждаю себя в этом.
В домофон звонят, настойчиво и долго.
– Кто там? – никого не жду.
– Доставка.
– Молодой человек, я ничего не заказывала, – зло говорю я. Хотя в чём курьер-то виноват?
– Девушка, у меня указан ваш адрес. Я выполняю свою работу. Просто заберите корзину.
– Корзину? – не понимаю и нажимаю на кнопку «открыть дверь».
Курьер ставит передо мной огромную корзину с фруктами. Изменил традиции? Пока были только цветы, теперь вот новый сюрприз.
– А я могу отказаться?
– Нет. Клиент настойчиво указал на то, что отказ не могу принять. И требовал, чтобы вы при мне распаковали его.
– Сумасшедший! – бубню себе под нос.
– Что? Я не расслышал.
– Простите, это я не вам.
Подписываю документы, тащу корзину на кухню и распаковываю. Чего там только нет! Я некоторых фруктов даже не видела и не пробовала никогда: манго, личи, кокос, и другие, уже известные мне, но которые не покупаю из-за отсутствия денег: бананы, мандарины, ананас!
И что мне с этим добром делать? Принципиально ничего от него брать не хочу! Конечно, слюноотделение началось, чего скрывать? Но не возьму ничего из корзины!
«Мама, эта корзина от Максима. Делай с ней что хочешь. Я ничего из этого кушать не буду. Угощайся! А лучше выброси!» – оставляю записку и ухожу гулять.
Стараюсь чаще гулять, независимо от погоды, от настроения, от моего самочувствия. Много брожу по улицам, думаю, перевариваю информацию, которую узнала за последнее время.
И опять возвращаюсь к мыслям о Насте. Интересно, какой у неё был характер? Наверняка очень отчаянная была девушка, ведь не каждый решится на такой поступок. Она практически моя ровесница, но не побоялась уйти в мир иной. Какая же она смелая, я бы на такое не решилась. Сколько воли в этой девочке, но всё это зря, зачем? Нужно жить: ради себя, ребёнка, плевать на мужиков, и без них можно справиться!
Трудно понимать чужое горе. То, что у неё было горе, не сомневалась. Девушка просто психологически не выдержала ситуации, а помочь не успели. Возможно, если бы вмешались специалисты, её жизнь сложилась бы иначе. Но у ситуаций нет сослагательных наклонений.
Погода не радует. Пасмурно, ветер, слякоть. Месяц нынче противный, практически нет снега, в основном дожди. Впрочем, как и у меня в душе. Особенно ненавижу вечера, когда не работаю. В эти моменты особенно тяжело, точит душу, как не сопротивляюсь этому чувству. А ведь обещала себе не страдать.
Но считаю, что мне всё-таки повезло: не впала в депрессию, не хочу ничего сделать с собой. Напротив, хочу двигаться дальше, родить своего малыша, и жить ради него. Можно ли оправдать поступок Максима, опять начинаю рассуждать на эту тему. Не могу найти на него ответ, убеждая, что нет.
Отвлекаюсь от своих мыслей, когда вижу, что навстречу мне идёт моя подруга Маша. Она сияет как медный таз.
– О, Дашка, привет, как ты? – демонстративно осматривает меня, надолго останавливаясь глазами на моём животе. Да, она уже знает обо всём, разговоры о чужих неудачах разносятся быстро.
Она уволилась из кафе, и мы с ней больше не виделись. С того момента, как она приревновала Максима ко мне, больше не общались. Я не виновата в том, что он выбрал меня, хотя, теперь понимаю, он целенаправленно это сделал.
Маша всегда была эффектной девушкой. Яркая блондинка, высокая, статная. Большинство парней предпочитали обратить внимание именно на Машу. И их даже не смущал её двойственный характер. Внешне она была всегда невозмутима и спокойна, но внутри её души я знала, какие бушуют страсти, если что-то происходило не по её желанию. С Максимом у неё не задалось, и она возненавидела из-за этого именно меня. Тогда мне показалось это удивительным, ведь я не уводила у неё парня.
– Привет, – дружелюбно отвечаю ей в ответ.
– Как твои дела? – ведёт со мной непринуждённую беседу, так и не отрывая взгляда от живота.
– Дела мои просто отлично… – не успеваю закончить фразу.
– Ага, вижу насколько отлично, – ухмыляется.
– Маша, если ты хочешь что-то сказать, говори, не стесняйся.
– А что тут скажешь? Сама всё знаешь, не повезло тебе. Когда он выбрал тебя, я расстроилась, сейчас понимаю, что меня пронесло, чему очень рада. Пузатая теперь ты, не я. А уж если бы забеременела, то рожать бы точно не стала. Ты сумасшедшая? Зачем рожаешь от этого придурка?
Теряюсь от этого разговора. Ей какое дело? Какое она имеет право говорить мне такие вещи? Несмотря на то, что характер у неё всегда бы скверный, Маша сначала мне казалось хорошей девчонкой. Оказывается, она просто стерва.
– Захотела и рожу. Тебе какое дело? – переходу в тон её общения.
– Все одноклассники наши, наверняка, и твой институт обсуждают твой залёт. Новость топчик! Правильная девочка Даша залетела спустя месяц от парня, которого даже никто на районе не знает. Тебе это надо? Мозгов предохраняться не хватило? Мама не научила?
– Надо, пусть обсуждают, завидуют.
– Смешно! Чему тут завидовать: молодая девчонка, без образования, насколько слышала про вас, в долгах, и рожать сейчас ещё от него? Ты же о нём, как я понимаю, толком ничего и не знаешь?
Так и хочется огрызнуться, но делаю лицо и загадочно улыбаюсь. Думаю, мне положена театральная награда, потому что я не играю, ведь действительно ничего не знаю о Максиме. Ну кроме имени, отчества, фамилии и адреса, по которому он в данный момент проживает. Но ведь это не её дело.
Поворачиваюсь, не попрощавшись, пытаюсь идти. Не хочу дальше слушать, только расстраиваться, ведь в душе понимаю, что она права: и про то что я всегда была с хорошей репутацией, и что действительно очень быстро забеременела. Но разве могла поступить иначе? Мне и так тяжело, не надо закладывать сомнения в мою голову, не люблю в чём-либо сомневаться. Уж про своего ребёнка и в правильности принятого решения о рождении малыша точно сомневаться не собираюсь.
– Погоди, глупая, помочь хочу! – догоняет она меня, пытается идти за мной след в след.
– Я заметила. Чем, интересно ты хочешь и можешь помочь?
– Нет, правда, я хочу помочь тебе! Ведь, в конце концов, мы с тобой дружили.
– А сейчас что изменилось? Знаю когда дружба закончилась: когда Максим обратил внимание на меня, а не на тебя. ведь именно тогда это тебя выбесило, верно? Ты позавидовала? Расстроилась, что этот симпатичный парень обратил внимание на меня? А ты ведь перед ним так крутила хвостом, бедная, но у ничего не получилось.
– Да, – мерзко улыбается, – тогда позавидовала, а теперь ни капельки не завидую! Повторяю: теперь завидовать мне будешь ты, потому что я молодая, красивая, а ты скоро станешь коровой неподъёмной! А потом родишь ребёнка и будешь никому не нужной брошенкой, с младенцем на руках. А у меня ещё вся жизнь впереди! Съела, подруга! Я тебя за собой таскала по принципу «Красивая подруга и страшилка», поняла? Ну кто страшилка, ты поняла, да?
В нашей стране это стандартные фразы. Всё по кругу. Буквально недавно Настя проходила этот путь, но у неё хоть поддержка была. А теперь я, но практически одна.
– Злая ты, завистливая, – стараюсь не реветь, обидно, – надо же, ты меня, как страшилку таскала оказывается, а парня увести не смогла. Как раньше не замечала за тобой этого гадства? Спасибо, что открыла мне глаза. Но помни, карму никто не отменял, поверь, прилетит когда не ждёшь по полной!
Прибавила шаг, практически побежала, насколько это было возможно, придерживая живот.
Глава 26
Максим
Мне не даёт покоя та фраза, что Даша бросила в последнюю встречу: «А хочешь, я ещё обрадую тебя? Квартиру скоро продадим, втроём будем жить в однушке, долг его закроем, и всё, будем в полной жопе! А ты радуйся, всё получилось…». О чём она говорила, не понимаю.
После нашей встречи и разговора с Дашей понял, как сильно ошибался, когда ничего не узнал про неё, прежде чем осуществить свой безумный план. И да, теперь этот план кажется мне таким.
Принял решение встретиться с её мамой, Екатериной Сергеевной. Даша как-то говорила мельком, где она работает, и я поехал к ней.
Пару раз прежде пытался дозвониться до неё, но, когда она впервые взяла трубку и узнала, кто звонит, сказала, что разговаривать со мной не намерена, и положила трубку. Воспитанная женщина, даже голоса не повысила, другая бы послала в далёкое пешее, а может, ещё дальше.
Екатерина Сергеевна встретила меня неприветливо (Ещё бы! Не удивился) и также как Даша попыталась сбежать. Но и я парень настырный, если захочу, всё равно добьюсь своего.
Разговор между нами не клеился. Пытался сначала что-то говорить на тему, как ошибся и так далее, но не видел в её глазах ничего кроме грусти. И я решил сказать главное.
– Даша не хочет со мной общаться, но она обмолвилась, что у вас скоро должны забрать квартиру? – начинаю неприятную для нас обоих тему.
– Не забрать, а мы должны будем её продать. Сын прислал нам извещение о намерении продать свою долю в квартире постороннему лицу. Но по закону, как я узнала у соседки, сначала он должен предложить эту долю нам, – говорит грустно, – только пока он не появлялся больше. Не понимаю только сам ведь написал, что в течение шестидесяти дней мы должны согласиться и выкупить, и до сих не появился. Может совесть всё-таки есть, не знаю, дал время нам денег собрать или передумал, – она стыдливо утирает слёзы с лица.
– Как получилось так, что у него была такая большая доля? – меня его жизнь не интересует, но по-другому информации не получить.
– При вступлении в наследство от его отца дети приняли. Я отказалась от всех прав в пользу детей. Квартира напополам между Дашей и Сашей. Теперь понимаю, что лучше бы не отказывалась, платить меньше было бы при выкупе.
– Кроме этого ещё есть долги? – раздражает эта ситуация, но мне важно это знать.
– Есть, – отвечает тихо дрогнувшим голосом.
– Сколько? Говорите правду, я ведь всё равно узнаю, – продолжаю эту тему.
– Миллион. Было больше, но я два года гасила как могла. Только что эти крохи…
– Это его долг? – удивляюсь, поразительный человек, даже своих родных и то уничтожил, не только мою сестру.
– Его, но он на мне. Я брала кредит на своё имя, он уговорил меня тогда.
– Говорите адрес банка.
– Зачем? – Екатерина Сергеевна насторожилась и удивилась.
– Я закрою этот долг.
– Нет, что ты, не надо! Я так не могу, сама должна! И Даша, и тем более ты не должны. Я её просила много раз не вмешиваться, сама, но она упрямая, говорит – не могу тебя бросить в такой беде. Не хочу, чтобы ты брал это на себя.
– А я могу и хочу, это моё решение. Я принял его и не изменю. Говорите название или ближайший адрес банка. Если не скажете, всё равно узнаю, только это будет дольше. Зачем платить лишние проценты.
Она прошептала адрес банка и, закрыв руками лицо, заплакала.
Позже мы сидели в кафе и разговаривали. Рядом с этой женщиной мне было очень комфортно. Мы говорили о Даше, о том, как дальше нам выстраивать отношения. Мне было важно узнать её мнение, она мама, знает лучше характер дочери. Мне нужна была чёткая стратегия.
– Если судьбе будет угодно, она ещё не раз сведёт между собой людей, которые однажды разминулись. Сейчас тебе надо оставить Дашу в покое. Не переживай, я ведь рядом с ней и буду держать в курсе. Буду фотографировать и отправлять фото и видео, как растёт ваш малыш. Ты снял очень большой груз с наших плеч, мой мальчик, я очень благодарна, и буду благодарна всю свою жизнь. Но пока тебе лучше быть поодаль, дай моей дочери время. Пожалей, ей тяжело, ведь в её мыслях ты обманщик и мститель, а она думала, что герой и супермен. – Екатерина Сергеевна замолчала, а потом заплакала. – А за сына моего прости меня. Прости! И родители твои тоже пусть простят. Даша рассказала всё, я знаю о вашей беде, о Матвее. Знай, если бы я могла отдать свою жизнь за вашу Настю, вернув её в этот мир, сделала бы это. Но я не могу! Последствия поступка моего сына тяжелы для всех. Вот и вы оба мучаетесь: Даша страдает, да и тебе, вижу, несладко. Почему ты запрещаешь мне рассказывать ей, что ты закрыл все долги?
– Зачем?
– Она должна знать, что ты решил все наши проблемы, – настаивает Дашина мама.
– И что произойдёт? Ваша дочь вернётся ко мне? Я не хочу, чтобы она возвращалась из-за чувства благодарности. Жить со мной по причине погашения долгов? Нет! Но я хочу видеть своего ребёнка. Екатерина Сергеевна, вопрос с квартирой я решу тоже, мне только надо понять как.
– Нет! Такую помощь я принять не могу! Со дня на день, думаю, придёт или он сам или его юрист. Думаю, что юрист, в прошлый раз он так представился.
– У меня закрылся выгодный контракт с одной иностранной фирмой, я хотел потратить эти деньги, чтобы купить квартиру Даше и ребёнку. Но раз такое дело, и будет возможность выкупить долю, пусть лучше будут в родных стенах. А вы, Екатерина Сергеевна, скажите, хотели бы увидеть внука Матвея? – она застыла от моего вопроса.
– А разве вы позволите? Я ведь мать самого страшного для вашей семьи человека, – шепчет, – неужели твои родители согласились бы на моё общение с ним?
– Мои родители не демоны, они прекрасные люди. У вас своё горе, у них своё. Завтра вас отвезу к нему. Не покупайте только ничего, у него всё есть. Лучше Даше фруктов купите.
Дашина мама снова плакала. Сколько же ей досталось. Передо мной сидела уставшая от жизни женщина. Глаза её были цвета неба, но в них не было ни капли жизни, как будто выпита из неё жизнь.
Она была одета в старое заношенное платье, старая обувь, растоптанная и сидевшая на её ногах без формы. Куртка, видимо, купленная довольно давно висела на её плечах мешком, сумка, которую она теребила в руках вся в царапинах. В голове проседь волос. Женщины в этом возрасте ухаживают за собой очень скрупулёзно, хотят выглядеть моложе своих лет, а она словно совсем не интересуется своей внешностью.
Екатерина Сергеевна отличалась от моей мамы. Да, сейчас мама тоже выглядит устало, но в её глазах теплиться хоть какая-то жизнь. До смерти Насти она была кокетка, выглядела отлично, хотела и стремилась нравиться моему отцу. Я ей всегда гордился и восхищался.
А тут, в глазах Екатерины Сергеевны полная потеря ориентира, отсутствие жизненных сил. Ей и так досталось, а я добавил – её дочь ждёт моего ребёнка. Довесок, так сказать, как завершение надежд и начало конца.
Я не испытывал к ней злости, ненависти, в отличие от Даши, когда встретил. Слушал, что она рассказывала о семье, о том, как Даша переживала смерть отца, каким мужчиной и мужем он был, и теперь понимал, что такого надёжного человека Даша искала во мне.
И я хочу ей всё это дать: и опору, и любовь, и надежду на прекрасное будущее. Но я всё потерял по собственной глупости, обиде, желании отомстить. Только теперь не отступлю, хотя бы ради того, чтобы видеть своего ребёнка.
Глава 27
Максим
На следующий день не получилось, как обещал, отвезти Екатерину Сергеевну к моим, Матвей приболел. Мы поехали через неделю.
Она очень волнуется, чувствую, но помочь ничем не могу. Да я и сам волнуюсь, честно скажу, не предупредил родителей. Решил, что им не нужно нервничать заранее. Да и боюсь, что встречаться не захотят, будут переживать в ожидании встречи и наговорят лишнего. Мама постоянно с Матвеем, он очень чувствует её настроение. Если заранее скажу, кого привезу, мама распсихуется, и ребёнок тоже будет беспокоиться.
А этого допускать нельзя, мне нужна поддержка со всех фронтов, у меня свой план. Не знаю насчёт его эффективности, но понял, сидеть и ждать у моря погоды – это не про наши отношения с Дашей.
– Екатерина Сергеевна, прошу вас, пожалуйста, прекратите нервничать. Мне самому несладко, – уговариваю.
– Вряд ли, Максим, тебе страшнее, чем мне, ведь именно я причина всех ваших бед. Мне очень стыдно смотреть в глаза твоим родителям, кажется, не смогу с этим страхом справиться.
– Уверен, вы напрасно стыдитесь, и совершенно не правы, когда говорите, что вы причина всех наших бед. Не вы, а ваш сын. Разве вы должны быть за него в ответе?
– Конечно, должна, ведь именно я воспитала такого морального урода. До сих пор не могу поверить, что он бросил собственного ребёнка, что он довёл вашу Настю до самоубийства. Как такое только возможно⁈
Я вижу, как трясутся её губы, пытаюсь успокоить, но не получается.
– Ну, прекратите, вы сейчас начнёте плакать, будут красные глаза. Подумайте, как вы будете выглядеть при знакомстве с моими родителями? Кроме того, Матвей, увидев вас в таком состоянии, скорее всего, испугается, тоже начнёт плакать. Вам нужно пожалеть ребёнка, – прохожусь по таким аргументам, чтобы она взяла себя в руки. – Екатерина Сергеевна, повторяю, вы ничем перед нами не виноваты. Да ведь я перед вами тоже виноват, забыли? – грустно улыбаюсь. Тошно постоянно про это думать.
– Если честно, да, забыла. И не хочу больше это вспоминать. Я уверена, что с Дашей у вас всё наладится.
– Мне бы вашу уверенность, – понуро отвечаю ей.
– Даша девочка… как сказать, гордая. Но уверена, она успокоится, когда узнает правду о том, что ты сделал для нашей семьи. Она простит тебя.
– Повторю, как в прошлый раз, всё тоже самое: не хочу, чтобы она возвращалась ко мне только из-за чувства благодарности. Жить с женщиной при таких условиях всё равно сам не смогу. Это будет точить меня изо дня в день. Поэтому, повторно, настоятельно попрошу вас ничего не говорить Даше.
– Ты не думай о нашей семье плохо, Максим. Саша, полагаю, потерялся ровно в тот момент, когда погиб его отец. Он не мог найти себя дальше, поэтому творил такие дела.
– Моё предложение – не говорить о нём. Напоминая о нём, вы напоминаете мне о Насте, это очень тяжело. Долг я закрыл не ради вашего сына, а только потому, что очень виноват перед Дашей, и потому что должен своему ребёнку.
– Я понимаю, и больше не буду говорить о нём.
Подъезжаем к дому, идём к подъезду, Екатерина Сергеевна вдруг останавливается и начинает плакать.
– Максим, подожди, дай отдышаться. Не могу, боюсь заходить в ваш дом, смотреть в глаза твоим родителям. Что им скажу? Простите меня за то, что мой сын убил вашу дочь? А мой внук⁉ Я до сих пор не могу поверить, что всё-таки мой сын способен на такое. Подожди, пожалуйста, давай посидим на лавке, успокоюсь.
– У нас есть недалеко парк, предлагаю прогуляться.
В парке мы молчим, каждый думает о своём. Екатерина Сергеевна плачет, а я невольно вспоминаю её дочь. Как в своё время гуляли с Дашей, первый поцелуй с ней, первый взгляд, та сахарная вата, который покупал. Воспоминания опять мучают мою голову.
Екатерина Сергеевна что-то говорит, вытирает слёзы, а я жду, когда успокоится и придёт себя. Знаю, ей нужно время, но настаиваю на том, чтобы она взяла себя в руки,
– Пойдём. Я обещаю, что больше не буду плакать. Конечно, я дама слабохарактерная, – смеётся, – но, я постараюсь держать себя в руках. Уж точно ради того, чтобы не испугать Матвея.
Поднимаемся по лестнице в квартиру, звоню в дверь. Открывает мама, на руках Матвей. Он улыбается, глядя на меня. Мама, прости, сейчас буду шокировать тебя.
– Здравствуйте, проходите, – пропускает нас в квартиру.
Екатерина Сергеевна робко делает шаг вперёд и улыбается. А глаза всё равно красные, как и говорил.
– Мама, познакомься, это Екатерина Сергеевна.
– Здравствуйте, – протягивает моей маме руку – очень рада познакомиться с вами.
– А я Татьяна Ивановна. Мне тоже очень приятно, – пока мама дружелюбна, потому что не знает кто перед ней.
Матвей начинает крутиться на руках, нервничает.
Екатерина Сергеевна не сводит с него глаз, смотрит, практически не моргая.
– Екатерина Сергеевна, – обращаюсь к ней, – это ваш внук, Матвей. Это сын Анастасии.
– Максим, что происходит? – заметно начинает переживать.
– Мама, это Екатерина Сергеевна…– не успеваю закончить фразу.
– Я уже слышала её имя. Максим, повторяю свой вопрос: что происходит? – мама повышает голос.
– Это Екатерина Сергеевна, мама Александра. – Наступает пауза.
Наверное, зря я так, с места в карьер, но, решил не разводить надолго, потому что этот разговор всё равно неизбежен, он всё равно случится. Конечно, лучше не на пороге, поторопился.
– Давайте пройдём в комнату, сядем и нормально, спокойно поговорим.
Моя мама воспитанная женщина, не стала устраивать скандал и кричать, тем более это ей совершенно несвойственно. Она посадила Матвея в манеж, положила ему несколько игрушек и села напротив Екатерины Сергеевны. Она сверлила её взглядом, понимая, кто эта женщина и чья она мать.
Мне кажется, что в этот момент она испытывала все те же чувства, которые испытывал я, когда только познакомился с Дашей. Мы проходили это по новому кругу. Но, сейчас не позволю, чтобы по новой развивалась эта ненависть. Я обещал, что замкну этот круг на себе.
В конце концов, ни Екатерина Сергеевна, ни Даша ни в чём не виноваты. Они тоже стали жертвами обстоятельств, как ни крути.
– Ваш сын подлый и гадкий человек, вы в курсе? – холодно сказала она Екатерине Сергеевне.
– Мама… – главное, не перегнуть сейчас. Люди в эмоциях могут натворить дел. Знаю, проходил.
– Нет, подожди, Максим! Ты привёл эту женщину в наш дом, значит, я скажу всё, что думаю. Позволите? – перебивает меня и снова обращается к Екатерине Сергеевне.
– Да, говорите, готова выслушать вас, – понуро опускает голову.
– Я ненавижу вашего сына! Он уничтожил нашу семью, перевернул жизнь с ног на голову, убил нашу дочь, отказался от своего сына. Нормальный человек так поступит, скажите? – смотрит выжидающе, с агрессией.
– Отвечаю на ваш вопрос, – снова плачет, – нет, я была не в курсе его дел и отношений с Настей. И, поверьте, если бы знала, никогда бы не допустила такого отношения к девочке. Но, он взрослый человек, давно не живёт с нами. Знаю, что никаким образом не смогу оправдаться перед вами, этот грех буду нести с собой до конца жизни, и, наверное, даже на том свете. Я предполагала, что вы скажете мне всё это при встрече. Оно, наверное, так лучше и честнее.
– Мама, прежде чем ты продолжишь, позволь сказать и мне, – вмешиваюсь в разговор. Когда ехал к родителям, решил сказать всю правду и о наших отношениях с Дашей. – Этот человек, чьё имя не буду произносить, но, думаю, ты понимаешь, о ком идёт речь, разрушил жизнь Насте, да, это так. Но, я пошёл по такому же пути и разрушил жизнь дочери этой женщины.
Мама застыла, непонимающе смотрела на меня. Всё, пришло моё время оправдываться, но я шёл на это сознательно.
– Не понимаю тебя, сын, – растерянно обращается ко мне.
– Максим, – перебивает мою маму Екатерина Сергеевна, – стоит ли сейчас об этом? Не надо, не говори, я готова выслушать всё, что скажет твоя мама о моём сыне, в конце концов, всё это он заслужил. Готова это принять, готова каяться перед ней, могу даже на коленях. Всё, что он натворил, даже я, его мать никогда не смогу простить ему.
– Нет, давайте баш на баш. Раз уж это откровенный разговор, будем откровенными все, в том числе и я. Надо разделаться с этим раз и навсегда, ведь я очень от этого устал. Мама, послушай, я тоже не ангел, несмотря на то, что так часто говоришь обо мне. Я обидел Дашу, это дочь Екатерины Сергеевны, как сказал. На тот момент, когда познакомился с ней, искал её сына. Единственным движком в жизни тогда были не вы, не Матвей, а только месть. Я хотел, чтобы эта семья тоже страдала, как страдали мы. Лучшим вариантом для того чтобы найти его, выбрал вариант – найти через его сестру, Дашу. Но я не ожидал, что полюблю её, мама. Так сложились обстоятельства, что теперь она беременная, ребёнок, естественно мой. Нам всем несладко, у каждого своя боль. Но, у меня она, пожалуй, двойная, потому что, кроме того, что мы потеряли Настю, я ещё и потерял любимого человека, любимую девушку, а скорее всего и своего ребёнка. Думаю, что Даша вряд ли позволит мне с ним общаться. Мама, я обманул её, как в своё время обманул Настю тот человек, поэтому, прежде чем продолжать общение с Екатериной Сергеевной в таком формате, остановись и подумай.
– Подожди, ты бросил своего ребёнка? Ничего уже не понимаю. – Мама смотрела на меня с таким презрением, как ни разу не смотрела за всю жизнь. – Максим, столько информации за эти десять минут, я уже потерялась. Пожалуйста, помоги понять: то есть ты решил отомстить через юную девушку? Я всё верно поняла?
– Да, ты поняла всё верно. – Мне было стыдно смотреть ей в глаза, но тем не менее продолжал смотреть. Я же не совсем трус, должен признавать свои ошибки.
– Как такое возможно? Мой сын и такие поступки?
– Мама знаю, мне нет оправданий, и для тебя это всё шок, но поверь, за свой поступок я заплатил, и притом разными способами, – ухмыляюсь, – ну и пожалуй, совершенно честно скажу что детей с ней не планировал. Этот ребёнок получился случайно.
Екатерина Сергеевна сидит тише воды, ниже травы, опустив голову смотрит в пол. Ей неудобно участвовать в нашем разговоре, но пусть будет так. Я ведь сам привёл её сюда и решил, что родители должны знать правду о том, происходило за последние месяцы.
Незаметно, в манеже уснул Матвей, мы вышли на кухню и продолжили наш разговор.
– Может быть, я посижу с Матвеем, понаблюдаю, как он спит? Позвольте мне, пожалуйста.
Смотрю на маму, ожидая ответа, разрешит или запретит.
– Да, вы можете пойти и посидеть с ним, я не против. Только выключите на телефоне звук. Вдруг он зазвонит, и Матвей испугается.
Когда Екатерина Сергеевна ушла, мама отпустила свою выдержку и заплакала. Я видел, как тяжело ей было сдерживать слёзы, как она держалась при Екатерине Сергеевне, не позволяя себе отдаться эмоциям.
– Максим, я просто не верю, тому, что ты сказал. Неужели это правда?
– К сожалению, правда. Даша сейчас беременная, скоро родит.
– Какие между вами отношения? Она знает кто ты?
– Знает. Именно поэтому не хочет больше быть со мной.
– Она любила тебя?
– Думаю, что очень.
– А ты этим воспользовался…
– Да, мама, я этим воспользовался.
– Как спокойно ты говоришь об этом, даже не верится. Как сказать об этом отцу, столько потрясений за последнее время.
– Я сам ему всё скажу, тебе совершенно не надо меня защищать.
– А эта девочка, Даша, почему она решила рожать?
– Вопрос об аборте даже не ставился. Как только она узнала о беременности, сразу же сказала, что аборт делать не будет.
– Значит действительно любила… Женщины обычно рожают от тех, кого очень любят, даже если отношения не складываются. Сынок, а ты что, специально сделал ей этого ребёнка? Скажи правду! – она прикрыла рот руками. – Неужели мы с отцом воспитали настолько непорядочного человека? Не верю, просто не могу в это поверить!
– Мама, повторяю, этот ребёнок получился случайно. Я даже не могу тебе объяснить, как так вышло, хоть и звучит это смешно. Да, я знаю откуда и каким образом появляются дети, но Даша говорила, что пьёт таблетки. Знаю точно сейчас, что она не специально забеременела. Изначально, да, думал так, считая, что хочет посадить меня на денежный крючок, но потом понял, что ошибся.
– И как теперь вы будете жить?
– Никак, – устал от этого допроса, несмотря на то, что сам его спровоцировал.
– Что значит «никак»? Ты что, сегодня решил меня добить своими откровениями? Сначала эта женщина, Екатерина Сергеевна, теперь узнаю, что ты скоро станешь отцом, и кто мать ребёнка⁈ Сестра врага!
– Ты не представляешь, как это выматывает. Вроде изо всех сил стараюсь исправить свою ошибку, но ничего не получается. Ощущение, что я теперь стучусь в закрытые двери, и мне уже никто не откроет с другой стороны. – Говорю это вслух и руки опускаются, сил стучать остаётся всё меньше. Но когда я пасовал перед трудностями?
