Текст книги "Солнечный ветер (СИ)"

Автор книги: Елена Данаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Мигель медленно опустил голову и отвернулся от тоскливого взгляда Джейка. Только он один знал, чего боялся сам…

– Пойдем… – он рывком притянул к себе Джейка, и яркая вспышка озарила огромный зал. Мигель выполнял свое обещание…

Очутившись в номере Беллы, Мигель тактично отошел к окну и оставил Джейка. Он покинул его мысли и не мешал ему…

Белла крепко и беспробудно спала на своей огромной кровати в номере отеля во Флоренции. Она казалась такой маленькой и беззащитной, утопая в подушках и закутанная воздушным одеялом. Огромный мохнатый медвежонок шоколадного цвета охранял ее сон… Джейк медленно приблизился к ее постели и опустился на колени возле нее. Он смотрел на бледное, детское, почти ангельское лицо и слезы молча текли из его глаз…

– Почему так, Беллз? – еле слышным шепотом прошелестел он. – Почему все именно так…

Мигель видел его слезы и не осуждал Джейка за это. Он вспомнил однажды сказанные Беллой слова:

«Мы все живые люди, и даже у очень сильных мужчин, могут быть минуты слабости… Мне не за что, тебя прощать! Все, что ты сделаешь или скажешь, когда ты слаб и одинок, оно останется в моей памяти и моем сердце! Я умею хранить чужие тайны, они умрут вместе со мной…».

Мигель великодушно стал невидимым для Джейка. Он очень хорошо понимал его чувства, и не хотел быть свидетелем его минуты слабости… Только любимая женщина может сделать даже самого сильного мужчину бесконечно слабым и уязвимым. Он знал это…

Глава тридцать третья

Эдвард

Она оставила его без сожаления, и уехала в Италию с Карлайлом и Элис. Эдвард знал, зачем они направились туда. Обязанности и долг призывали ее… Она стала совершенно другой. Каллен с надеждой ждал, что проснувшиеся в ней гены оборотня и постоянное общение с волком-квилетом изменят ее запах, и будут отталкивать его и заглушат зовущий до исступления аромат Беллы, и песня ее крови, бурлящая в жилах с новой измененной силой, моментально отвратит его от ее новой сущности. Он ждал этого и надеялся на то, что скоро излечится от бесконечной зовущей жажды, имя которой Белла. Абсолютный, сводящий с ума голод… Он ждал выпускного бала и одновременно боялся его. Он боялся дышать, и не дышал уже на подъезде к школе, когда парковал машину и выходил из нее… Он увидел ее сразу и восхитился новой Беллой. Растеряв все свое прошлое, угловатое, детское и смешное, она утратила не просто девственность, а стала совершенно другой, новой и непредсказуемой… Гены оборотня, разбуженные Джейком, развернулись в ней на полную мощь. Дремлющий хищник, грациозный, осторожный и очень опасный медленно просыпался в ней. Ее походка стала плавной, словно крадущейся, а взгляд цепким, оценивающим опасность и бесстрашным одновременно… Опасный зверь, в женском обличии! Она почуяла его сразу, он догадался по трепещущим ноздрям, но сам он боялся вдохнуть ее запах… Их глаза встретились. Первый раз, при взгляде на него, она не проявила никаких эмоций, ее глаза были бесстрастны и холодны, и любви к нему там больше не было…

Это безразличие полоснуло его, словно острый меч Инквизиции, по самому горлу и, желая почувствовать такое же бесстрастное спокойствие к ней, он вздохнул ее запах…

Он опалил и обжег Эдварда, от самых ноздрей и страшным ядом разлился по всему телу, возвращаясь жадной, сосущей болью, намертво оставшись в его воспаленном горле… Его зубы рефлекторно клацнули, словно сжимаясь в мертвой хватке на ее горле, и губы уже приготовились пить эту живительную, терпкую, зовущую влагу. Ее кровь… Он безумно, безудержно хотел опустошить ее, как бутылку дорогого вина, одним залпом, одним глотком, мгновенно опьянев и почувствовать удовлетворение… Его мучила бешеная жажда, жажда ее крови… Он уже знал ее вкус, когда с огромным, невероятным трудом, спасая Беллу от яда Джеймса, сам чуть не убил ее… Теперь ему уже не остановиться ни за что!

Он, прилагая неимоверные усилия, перестал дышать и спрятал от нее свои обезумевшие глаза, в них легко читался ее приговор. Он поспешно покинул зал, и затерявшись в толпе, мгновенно вылетел на свежий воздух.

Это безумие… Так не должно быть, но так было. Ее запах, утратившей девственность женщины, обогащенный и божественный, не смог забить ни какой запах псины, так характерный для оборотней. Но, она была полукровкой и стала ей совсем недавно. Его чуткий нос не замечал этого досадного недоразумения, он чуял саму сердцевину ее сводящего с ума запаха… Все его надежды рухнули, и он почувствовал страшное разочарование. Ему никогда не избавиться от этого наваждения. Никогда…

Карлайл предостерегал его с безумными, страшными глазами и умолял Эдварда забыть о ней, и не сметь даже приближаться к ней… Эдвард не мог оставить ее физически. Сам не мог! Он не в силах оставить ее самостоятельно. Даже, если его силком увезут от нее, он будет бежать, плыть, ползти из последних сил, и день и ночь, без отдыха и остановки одержимый ее зовом… Как смертельно раненое животное, истекающее кровью, но безмерно любящее и преданное своему хозяину, прежде чем, испустить последний вздох и умереть, превозмогая смертельную боль, изо всех сил тянет окровавленную морду, чтобы еще раз, с любовью и тоской увидеть своего Хозяина и умереть с радостью оттого, что в последний миг он был с тобой и любил тебя… Он был таким животным и ничего не мог сделать с собой!

Он старался не видеть ее, не приближаться к ней близко, чтобы не совершить непоправимую ошибку. Эдвард метался, как загнанное животное по своей комнате; чтобы его не мучил запах и вкус ее крови в горле, он постоянно пропадал на охоте и бредил о ней… Хорошо, что оборотни Джейкоба постоянно носились вокруг ее дома и злобно рыча, и скаля свои хищные пасти, отгоняли его. Элис чувствовала, что он теряет над собой контроль. Она, беспокоясь за Джаспера, отправила его на Аляску к Денали, и сосредоточилась на неутихающей жажде брата и постоянно была около Беллы, оберегая и заботясь о ней. Она справилась бы с ним, без вмешательства оборотней и все обошлось бы малой кровью, так думала она. Эдвард не был уверен в этом…

Он испытал настоящий шок, когда, однажды находясь дома, он учуял ее, приближающийся к их загородному дому, запах. Запах Беллы…. Она сама пришла к нему… Он обезумел и набросился на нее. То, что было потом, было выше его понимания… По крайней мере, прежняя Белла, на такое была не способна. Он почувствовал ее силу и мощь. Она словно парализовала его мысли и чувства, словно обволокла его невидимой сетью и держала его мозг под контролем каждую секунду… Он полностью подчинился ей и понял, что та неведомая и страшная сила, которой она его сковала, как цепями, внушает ему и восхищение, и ужас одновременно. Она поняла и разгадала все его замыслы, и желая успокоить, рассказала о своем новом обличии, и честно раскрыла перед ним все карты. Он был раздавлен, ошеломлен и одновременно тронут ее беспощадной правдой и только тогда, может быть начал понимать, что теперь они были равны, в какой-то степени, и стояли на равных ступенях. Никто не снисходил и не пытался дотянуться до недостижимого. Они стали равны друг другу, но он стал уже не нужен ей. От одного осознания этого, он впадал в бешенство …

Эдвард, хорошо помнил свое первое ощущение при встрече, с той, прежней Беллой. Она была для него желанна, как вода, умирающему от жажды человеку в пустыне, как глоток живительной крови, умирающему от дикой, необузданной жажды вампиру. Он старался разглядеть в ней человека… Временами у него это получалось, но когда-то не очень. Ему нравилось ощущать над ней свою власть и играть, как коту, пойманной придушенной мышкой. Иногда, ему казалось, что человек в нем возрождается, и он любит ее обычной, человеческой любовью, но забыться с ней даже во время поцелуя он не мог. Тогда, дикая злоба и своя несостоятельность, как человека, словно в насмешку, толкала его на охоту. Он вампир… Этим сказано все, другого не надо!

Жажда звала его в Италию, во Флоренцию, туда, где была она… Он был рядом с ней, всегда скользил тенью и наслаждался ее запахом. Он видел вокруг нее скользящих, страшных демонов! Они стерегли и охраняли ее. Ближе, чем он подобрался к ней, было уже невозможно.

Элис знала все. Она коршуном накидывалась на него, и шипела злобной кошкой, гоня его прочь. Он не слушал свою сестренку! Вот еще… Он уже принял решение и не отступит от него ни на шаг. У него нет выбора.

Однажды ночью, скользя около ее окон во Флоренции, он учуял сладкий, пьянящий запах ее крови. Ее было много, очень много… Она пропитывала воздух, висела словно марево, и отравляла его. Он купался в этом нектаре и медленно, опьяненный им, становился зверем, монстром. Он хотел утолить свою Жажду… Сейчас… Сию секунду… Он, нарушая все обещания и предосторожности, вошел в гостиницу, в которой жила Белла и одержимый жаждой, свербящей ему горло, поднялся на ее этаж.

Элис, злобной фурией накинулась на него. Она, затолкала его к себе в номер, соседствующий с номером Беллы. Все вокруг было пропитано самым желанным запахом… Он утратил контроль над собой. Его глаза горели животным, безумным блеском и Элис с трудом удерживала его. Запах звал его, манил и притягивал…

– Эдвард, убирайся прочь…. – шипела, оскалившись на него Элис. – Уходи, Эдвард… Слышишь? Опомнись…

Все ее попытки остановить его, только больше распаляли его разгоряченный, возбужденный мозг.

– Пусти, Элис… – он хрипел звериным горловым рыком, и со всей силы оттолкнул ее от себя. Она со страшной силой ударилась о стену, но тут же быстро сгруппировавшись, вскочила и была около него. Стараясь удержать его, она прыгнула ему на спину и железной хваткой зажала ему голову ногами, руками схватив его за шею.

– Остановись-ь-ь-ь-ь! – шипела она, оскалившись в страшной гримасе. – Иначе, я убью тебя… – со сдавленным рыком шептала она. – Эдвард…

Он из всех сил, натужно, совершил немыслимый кульбит, и сбросил с себя Элис. Грохот сотряс стены. Элис, обрушившись на стеклянные полки, круша и ломая все на своем пути, с силой оттолкнувшись от простенка, прыгнула на Эдварда, и они упали на пол. Она держала его, всем телом прижимая к полу, мертвой хваткой скрутив его руки и зажимая голову.

– Я не хочу тебя убивать… – рычала она ему в ухо. – Эдвард… Ты брат мне…

– Пусти….– хрипел он и пытался вывернуться из ее цепких, сильных рук. – Элис…

– Это убийство… Она умрет… Ты не сможешь остановится… – ее голос был страшен, и так мало похож на обычный звонкий голосок Элис. Эдвард, собравшись с силами, мощным движением оторвался от пола и скинул свою обузу молниеносным движением. Элис, словно тряпичная кукла, отлетела к разгромленной стене. Эдвард, в одно мгновение, оказался около двери и открыл ее. Карлайл с мрачной и горькой улыбкой стоял за ней, и смотрел на обезумевшего сына. Каллен-старший был безутешен и немыслимо страдал… Одним легким движением в грудь, затолкнул Эдварда обратно в номер. Элис, пантерой кинулась на спину брата, и моментально сковав его своими сильными руками и ногами, посмотрела на отца.

– Элис, у нас нет выбора… – еле слышно прошептал Карлайл и мертвенная бледность видная даже в темноте, покрыла его лицо. Он с тоской смотрел на Эдварда, и ему было больно видеть его горящие, сумасшедшие, утратившие разум глаза. – Прости, нас… У нас нет выбора…

Элис, одним рывком открутила и оторвала голову Эдварда Каллена… Она с глухим стуком упала на пол. Страшный, раздирающий душу, нечеловеческий крик, пронзил разрушенные стены отеля… Карлайл упал на колени перед обезглавленным телом своего первого, несчастного сына. Он обхватил, бьющееся в конвульсиях тело Эдварда и хрипел:

– Я обрек тебя на вечные муки, сынок… Прости, меня… Я виноват…

Обезумевшими глазами Карлайл смотрел, как безвольным мешком осела на пол Элис и ее руки затряслись мелкой дрожью.

И, вдруг, словно из преисподней, он услышал, как над городом, сотрясая его стены, раздался удовлетворенный и злой смех Аро Вольтури. Он отомщен… Он надсмехался над Калленом… Карлайл закрыл уши руками и судорожно замотал головой.

– Я виноват… Только я… – шептал он еле слышно.

Глава тридцать четвертая

Прозрение

Когда Карлайл и Элис уведомили Инквизицию в совершенном самосуде над Эдвардом, Мигель не слышал их призыва. Алехандро распорядился убрать и скрыть следы преступления главы клана Вентру, мессира Карлайла Каллена и его приемной дочери Элис. Он незримо присутствовал во время их допроса Экзекуторами, и понимал их чудовищный поступок. У них не было другого выбора… Они уже и так были наказаны. Он, используя все свои способности, старался скрасить и убаюкать их горе. Алехандро тратил сумасшедшую энергию и неимоверные силы, чтобы контролировать их чувства и блокировать всепоглощающую боль утраты. Он весь почернел оттого, что отдавал всего себя, тающей на глазах, Белле. Он держал и контролировал ее эмоции, заглушал страдания и парализовал течение ее мыслей… Она не должна знать, что произошло с Эдвардом Калленом, пока не должна знать… Он чувствовал, что силы покидают его, но Мигель успел вовремя и Белла, изогнувшись на его руках, выдохнула колдовские чары, и избавилась от магического кошмара, пожирающего ее. Она осталась жива… Она будет жить!

Сейчас, все что ей было нужно: сон, спокойствие и безопасность. Рыцари Ордена с избытком давали ей это, но Алекс постоянно заглушал ее просыпающийся слабый эфир, своей более сильной волной. Она была еще очень слаба… Она не готова услышать, то, что произошло за такой короткий срок ее отсутствия в мире, пока она балансировала на краю между жизнью и смертью. Благодаря усилиям Алехандро, она так и продолжала быть в неведении… Блаженство в неведении!

Одно событие, в череде ужасных происшествий, несказанно порадовало Алехандро. Она становится Охотником… Наверное, все что случилось и произошло с Беллой, было предтечей именно этого события. Нет ничего случайного в ее судьбе и каждое событие в ее жизни, как предначертанный, очередной шаг, приближающий ее к вершине… Скоро она станет той, в ком так долго нуждался сумеречный, иллюзорный, магический, и непредсказуемый мир, существующий за гранью реальности… Мир легендарных, страшных и опасных существ, живущих в мире Тьмы. Она, словно страж, вскоре встанет на защиту мира Света, но прежде, чем Белла начнет соблюдать равновесие между мирами, ей придется, как Гераклу, разгрести все Авгиевы конюшни, а это очень грязный и неблагодарный труд, требующий сил, терпения и хладнокровия… Им предстоит сражение с темной силой, только тогда чаши весов выровняются, и будет соблюдено их вселенское равновесие… Она уже на полпути, но пока еще очень слаба, но Алехандро чувствовал, как с каждой минутой, они возрождаются в ней. Контролировать ее становилось все труднее, и он с ужасом ждал того момента, когда она избавится от его обволакивающего облака спокойствия и умиротворенности. Он ждал… и боялся.

Белла устала лежать. Она чувствовала себя, как муха, попавшая в сплетенные прочные сети паука. Что-то ей мешало и сковывало ее… Она потянулась на постели, растягивая свое онемевшее и закостеневшее тело. «Довольно… я не могу больше валяться, как неодушевленный предмет… Пора…» – она глубоко вздохнула и покопалась в своих мыслях. Будто тягучий сахарный сироп склеил их… «Не только мое тело онемело, но и мозги!» – усмехнулась она. Легко соскочив с надоевшей ей постели, она размявшись и свободно овладев своими утратившими гибкость и пластичность, частями тела, бросилась в ванную… Вода разбудила и взбодрила ее. Белла быстро привела себя в должный вид и поспешила заказать еду в номер. Она была голодна! Все ее мысли были сосредоточены на еде…

Мигель и Алехандро обменялись выразительными взглядами… Холод и страх сковали их. Они желали, чтобы ее затянувшийся поздний завтрак, тянулся бы еще бесконечность. Но, Белла, быстро приходила в реальность, быстрее, чем они ждали и надеялись…

Насытившись, она почувствовала, как медленно оживает. Она скинула с себя вязкую пелену и вся устремилась в свои просыпающиеся мысли. Ее глаза широко распахнулись и она, словно раненое животное, издала жуткий стон… Ее глаза были сухи, но душа обливалась слезами. Страшное знание открылось ей.

«Нет!.. Этого не может быть… Это не правда! – она пыталась убедить себя в обратном. – Он сильнее… Я знаю, его силу… Его самоконтроль, даже удивил Аро, когда-то!» – Белла, чувствовала, как все ее тело зашлось мелкой дрожью. Она, собравшись с силой, подавила в себе бесконтрольный выброс энергии. Перекидываться сейчас она не собиралась…

«Боже! Дай мне сил… Где мне найти столько сил? – ее пронзил страх и безысходность. – Если, это правда… А как же Карлайл и Элис? Каково же им сейчас?».

Она никого не хотела видеть. Она должна побыть одна… Ей нужно справиться с этим самой. Она найдет в себе силы, и никто не увидит ее страданий и терзаний. Она должна быть сильной… Слабость слишком долго присутствовала в ней, она заглушит ее. Она справится…

Ее мысли целенаправленно наверстывали упущенное… Она, бесцеремонно залезала в чужие головы и без зазрения совести, копалась там, отсеивая все ненужное и впитывая все важное для себя. Она гоняла свое проснувшееся обоняние, какое– то обостренное и живое, после ее долгого сна… Она вынюхивала все и вся. Она желала объять необъятное и смело осуществляла свою цель. Белла была безжалостна и хладнокровна. Она очнулась…

Через какое-то продолжительное время, страшное прозрение пришло к ней… Она знала все и уже ничего не боялась! Все самое страшное, с ней уже произошло. Она становилась Монстром… И только избранный ее сердцем мог совладать с ней и остановить ее! Только его глаза, его руки, его губы и его любовь смогут потушить в ней пожар и жажду… Жажду смерти! Она вспомнила эти слова, сказанные графом Аро Вольтури перед казнью. Он хотел, чтобы она узнала их, и не просто так, упоминая об избранном ею, ни словом не обмолвился об оборотнях, и ничего не сказал о Джейке… Мигель тоже утаил эти слова, по каким-то ему одному ведомым причинам. Она медленно расхаживала по комнате и размышляла.

«Какая страшная и жестокая Судьба… Я не хотела нагромождения стольких кошмарных событий в моей жизни. Я хотела быть просто Беллой! Обычным человеком… Прожить свою жизнь, без вмешательства вампиров, оборотней и Охотников… Я хотела любви, и я ее получила, но теперь что мне делать с этой безумной всеобщей любовью? Я принесла столько страданий и горя, всем кто меня любит и любил… Почему все так? Я так не хочу! Нет!»

Словно, загнанный волк, она бежала по огороженной флажками местности… Ее мысли неслись с огромной скоростью и искали ответа.

«Даже, если я нырну за флажки, мне уже не стать другой… Я так и буду одинокой волчицей. Без своего волка я быстро погибну… Жизнь перестанет меня держать, и я захочу ее покинуть! Но, у меня есть Джейк, и только он один сможет удержать меня в этом мире! Только он…»

Белла понимала и давно уже смирилась со своей участью, но сегодня все в ее душе всколыхнулось, и она ненавидела свою жизнь… Такую жизнь ненавидела!

Мигель осмелился появиться… Она пустыми и сухими глазами взглянула на него. Ее взгляд отталкивал и был бесстрастен. Полное равнодушие… Ее душа ожесточилась, и спряталась в стальной панцирь. Мигель сразу понял это. Он шагнул к ней.

– О, моя светлая донна! Поплачь… Поплачь и тебе станет легче… – он смотрел в ее безжизненные глаза и видел, как что-то живое и притягательное для него, медленно гаснет и умирает. Он приблизился к ней и крепко обнял. Белла изо всех сил прижалась к нему и заплакала. Ее слезы неслись бурным потоком, она не могла остановиться и плакала… Мигель молча ждал, когда эмоции схлынут и вся вода уйдет в песок. Он был терпелив и крепко держал ее содрогающееся тело. Слишком много ей пришлось выплакать Мигелю…

Слишком много…

Но, когда вся буря закончилась и Белла, с обновленной и легкой душой, подняла глаза на Мигеля, что-то странное и непонятное случилось с ней.

«Джейк… Я так скучаю…» Она видела только Джейкоба и думала о нем…

Она видела его лицо… Лицо Мигеля, но мыслями она видела Джейка. Оно было бледное, встревоженное и потерянное. Она видела его черные, цепкие, глубокие глаза. Белла чувствовала только свое сердце, здесь и сейчас… Она остановилась глазами на его печальных, изогнутых губах и больше ничего не помнила… Словно умирающий от жажды в пустыне путник, она приникла к ним и не хотела их отпускать. Мигель замер, и не смел шелохнуться от ее неожиданного действия. Она была настойчива и шептала срывающимся голосом:

– Помоги мне… Ну, пожалуйста….

Он не мог больше сопротивляться ей и ответил на ее настойчивость. Как давно он мечтал об этом и ощущал себя преступником от этих непозволительных мыслей, но сейчас все преграды рухнули… Она была рядом и хотела, и требовала его поцелуев! Он ответил ей, и все для них двоих изменилось в этом мире… Он перестал сдерживать себя и контролировать, и отдался весь своей бушующей неутоленной страсти. Она сводила его с ума, и только она, и никакая другая ему не нужна. Только ее губы… И пусть он потом будет сожалеть об этом, и винить себя, но лучше сделать и сожалеть, чем не сделать и сожалеть…

Вдруг, Беллу, словно что-то откинуло от него и она, не понимая своего поступка, смотрела на Мигеля широко раскрытыми, удивленными глазами.

– Что я наделала? Мигель… Прости… Я все испортила! Боже, как я могла… – прошептала она дрожащим тихим голосом в пустоту. – Я не должна была так делать, Мигель…

Он боялся заглянуть в ее мысли… Он ждал и боялся…

– Я слишком далеко от Джейка, и страшно скучаю по нему…. Он нужен мне всегда, но его нет рядом! Нет… – Белла сгорала от стыда и негодования на саму себя. – Я не знаю, что нашло на меня, Мигель… Я не хочу причинять боль ни тебе, ни ему… Все эти волнения, накатившие в одночасье, сыграли со мной злую шутку… Забудь! Слышишь? Забудь…

– Донна… – выдохнул Мигель. – Не вини себя ни в чем и не сожалей… – он уже справился со своим разочарованием и знал, что она ощущает сейчас. Он всегда боялся чего-то подобного… Но, нисколько не сожалел о том, что украл поцелуй, предназначенный не ему. Он никогда его не забудет. Сложно его забыть… – Я забуду, то что случилось и ты тоже… – он поднял на Беллу спокойные, бесстрастные глаза, и стараясь успокоить ее продолжал. – Когда идет война, она оправдывает все… Все чувства острее и они выплескиваются практически бесконтрольно. По зову сердца… Здесь и сейчас. Завтра может и не быть! На войне, как на войне… Не терзай себя, прошу. Терзаться не из-за чего… – Мигель, снова стал обычным хладнокровным и равнодушным. – Но, целоваться с тобой мне понравилось… – ухмыльнулся он и засмеялся, глядя на Беллу хитрыми, дьявольскими глазами.

– О, Мигель… Перестань! – взмолилась она, глядя на его выражение лица. – Это звучит вульгарно… Можно подумать, что я раздаю поцелуи всем и спрашиваю, насколько же они хороши? Фи, Мигель Гонсалес! – она обиженно взглянула на него. Но, поменяв выражение лица, и изменившись на глазах, уже очень серьезно продолжала. – Считай, что я благодарила тебя… Наверное, очень экстравагантно и очень непристойно, но ничего более подходящего и равноценного, в тот момент я не нашла…

– Благодарила? – Мигель удивленно поднял бровь, и не понимая, посмотрел на нее.

– О, да… За то, что еще жива и готова умереть в поцелуе, как Джульетта, а не корчась в муках и судорогах от Магии Крови Тремеров! – Белла смотрела в его черные, блестящие глаза. – Как ты думаешь, Мигель, достойная награда за твою отвагу и бесстрашие? – она не смущалась и не стыдилась больше, и смело смотрела в его лицо.

– О, моя донна! Более чем достойная… Я готов и дальше сражаться за такие награды! – он был смущен и постарался скрыть это. – М-м-м, если о такой награде узнают все рыцари Ордена, я боюсь, как бы не образовались страшные очереди в твои апартаменты… – весело хохотнул он.

– Мигель! – прикрикнула на него Белла и угрожающе занесла кулак над ним. Он, усмехнулся и в знак примирения поднял обе ладони вверх, и уже серьезно проговорил:

– Мир! Все забыто, моя светлая донна. Нас ждет серьезное испытание, и ты должна быть к нему готова…

– Это неизбежно, Мигель… И я готова! Можешь не сомневаться во мне…

Глава тридцать пятая

Путь к вершине

Белла позвонила Чарли, и покривив душой, мешая правду и ложь, бодрым и жизнерадостным голосом сообщила ему, что ей нужна еще одна неделя…

– Папа, ты же знаешь Элис! Карлайл уже не может ей возражать… Италия просто сводит ее с ума.

– А как тебе, дочка, понравилось в Италии? – в голосе Чарли, слышалась тщательно скрываемая грусть и тоска. Он скучал по ней. Еще одна неделя ее отсутствия…

– Пап, ты даже не представляешь, как здесь здорово! Когда-нибудь, когда я стану известным адвокатом, я обязательно привезу тебя сюда, и ты тоже влюбишься в Италию…

Потерпи, папа, осталось не долго… – она весело щебетала в трубку и давала себе обещание поступить именно так. Чарли не видел ничего, кроме штата Вашингтон. Считанные разы он покидал Форкс и его окрестности. Он не был нигде!

– Ладно, Беллз, ловлю тебя на слове! – усмехнулся Чарли.

– Как дела в Форксе, пап? Есть новости? – поинтересовалась Белла.

– Какие у нас дела, Беллз? Все по-прежнему… – он вздохнул и продолжал. – Твой взбалмошный Джейкоб вернулся. Билли проговорился мне, что тот ездил в Канаду к дальнему родственнику. У того, оказывается, очень прибыльный бизнес!

– Да? – удивилась Белла, не зная верить ли старшему Блэку. Он известный старый лис… Но, услышать его версию ей тоже было интересно. – А, что у Блэков родня в Канаде?

– Вот и я удивился! Белла, ты же знаешь этого проныру Билли… – он засмеялся. – У него везде родственники. Так вот, якобы у его канадской родни, есть какой-то бизнес, связанный с автомобилями… И они пригласили Джейкоба к себе, присмотреться, так сказать. А сейчас он вернулся и пока в резервации. Ко мне приезжает… Не могу я на него долго сердиться, Белла! Я его не выгнал… Ты сердишься на меня за это? – Чарли говорил извиняющимся голосом и ждал ответа Беллы, затаив дыхание. Она громко засмеялась от неожиданности, и над смешными извинениями отца. Вот, пройдоха! Конечно, куда он без Блэков…

– Не сержусь, пап! Я тоже не могу на него долго сердиться, в этом мы похожи…

– Вот и отлично, Беллз! Кстати, Джейк собирается снова куда-то уезжать. Не иначе, как снова к какому-то родичу.

– Правда? Это он сам тебе сказал? Или Билли проболтался? – полюбопытствовала Белла.

– Билли, конечно! Джейкоб болтать не любит. Он стал совсем взрослым, и как истинный индеец, ценит свои слова. Передать ему привет? Твоему индейцу?

– Угу. Передай, пап.

– Ладно, Беллз! Береги себя и отдыхай, дочка. У меня все хорошо, не переживай. Пока…

– Пока, папа! Я тебя люблю, ты у меня самый лучший…

У нее есть неделя. Целых семь дней, которые решают все… Очень многое зависит от событий этой короткой, быстрой недели. Она не боялась, а смело шла им навстречу.

Белла переживала за Карлайла и Элис. Но, они стойко переносили свою утрату. Когда она подошла к Каллену с соболезнованиями, он очень мягко ушел от ее слов. Белла понимала, что виной всему была она и пыталась извиниться перед ним… Но, Карлайл даже не стал ее слушать, он ласково посмотрел ей в глаза и холодным, безжизненным голосом произнес:

– В этом нет твоей вины… Я виноват гораздо больше и вся вина лежит только на мне! Это я сделал его монстром, без его согласия. И только я мог все предотвратить вовремя… Теперь слишком поздно, Белла! Он жил тобой и ради тебя. По крайней мере, какое-то время он был счастлив…

– Карлайл… Я не буду спрашивать тебя больше ни о чем, но я хочу, чтобы ты знал. Ты самый удивительный, сильный и стойкий человек. Ты дал своим названным детям, гораздо больше, чем ощущение единой и любящей семьи. Ты отдал им всю свою душу… У тебя она точно есть! – она обняла Карлайла и прижала его к себе. – Те человеческие жизни, что ты ежедневно спасаешь в больнице, они сторицей окупают души, унесенные тобой… Не вини себя! Эдвард навсегда будет в моей памяти. Если мы появились в жизни друг друга, значит, так решил кто-то более могущественный, чем человек или вампир. Так распорядилась Судьба… И я благодарна ей за это!

Карлайл с трепетом и признательностью взглянул ей в глаза.

– О, Белла… – больше он ничего не смог сказать и просто обнял ее крепче. – Спасибо, тебе… А, теперь, прошу тебя, иди…

Он отпустил ее и отвернулся к окну. Его сгорбленные плечи и опущенная голова, объяснили его просьбу. Он хотел побыть один. Она его понимала…

Белла боялась увидеть Элис. Что ей сказать? Как ее успокоить? Она не знала… Ее маленький неугомонный эльф утратил свою былую живость и веселье. Своими руками убить брата и находить в себе силы видеть и ухаживать за ней, зная причину, его смерти… Это нужно уметь пережить и перенести. Белла робко подходила к ее двери, не зная, что она скажет, увидев глаза Элис.

– Белла… – выпорхнула та из-за двери и кинулась на шею подруге. – Белла, ты ненавидишь меня? Я ужасная… Я…

– Ты самая лучшая, Элис! – Белла крепко прижала ее к себе. – Ты спасла меня и освободила его. Это смелый поступок и ты совершила его! Не вини себя, прошу… У тебя не было выбора. Я умерла бы тогда, если бы Эдвард выпил остатки моей крови… Я хоть и бессмертная, но в ту ночь я бы точно умерла. Меня не спасли бы даже сильные гены оборотня. Клетки и ткани не успевали регенерироваться в таком темпе. Элис, это ты спасла меня! Я благодарю тебя за свою жизнь. Только поэтому я с тобой сейчас…

– Белла… – Элис со всей силы прижималась к ней. – Я так тебя люблю… Я не могла допустить, чтобы ты умерла. Я страшная эгоистка! Мне жаль Эдварда… Очень жаль. Но, тебя мне было бы безумно тяжело потерять. Тяжелее, чем его… Он часть моей семьи, он мне брат, но ты часть меня, без тебя моя жизнь пуста наполовину… Прости меня за это, Белла!

– Элис… Спасибо, тебе! Мне кажется, Эдвард, не задумываясь, поступил бы точно также, будь это Джаспер, Эмметт, Розали или ты, Элис. Как печально это не звучит… Он бы сражался за меня, за мою жизнь и у него не было бы другого выбора. Вампиры и смерть идут рядом… И не всегда карта ложится в пользу охотящихся вампиров! Не всегда, Элис…

– Так ты не сердишься на меня?

– Нет, Элис! Эдвард всегда будет в моем сердце. Эту память, как я уже поняла, вытравить оттуда невозможно. Эдвард, словно, отголоски самых сильных чувств в моей душе… Он – это ни с чем не сравнимые детские воспоминания о первой несчастной любви, которые не позволяют мне относиться к нему легко и пренебрежительно… Он мое прошлое, Элис. Я сожалею, только о том, что у него не хватило сил справиться, и я была тому виной! Прости меня за это, Элис! – еле слышно проговорила Белла и посмотрела на подругу.