Текст книги "Солнечный ветер (СИ)"

Автор книги: Елена Данаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Запах женщины решает все… Он может быть роковым, моя донна, и для обычных мужчин, и для оборотней, и для полукровок, и для Охотников. Для разных сословий, для бедных, богатых, талантливых и одаренных, и лишенных всяких выдающихся достоинств обычных нормальных людей…Запах желанной женщины преодолеет и превозможет все! Лишь бы она была рядом и источала его…Вдыхать аромат каждой клетки ее кожи и ловить его исчезающий шлейф, когда она уходит от тебя, ради этого можно пойти на все, моя донна! – он говорил и прятал свои глаза под опущенными веками, словно разглядывая затейливую фигурку волка. – Готово! – он показал отремонтированный браслет Белле. – Ты позволишь?

– Да, конечно. Мне бы все равно одной не справиться… – Белла протянула ему правую руку. Мигель очень аккуратно и осторожно, не прикасаясь к ее коже, надел и одним движением ловко его застегнул.

– Твой волк всегда будет с тобой, моя донна! – он произнес это как-то странно, но лицо было непроницаемо и холодно.

– Мигель, ты кудесник… – засмеялась Белла и отставила руку вперед и повертела ею в воздухе, чтобы полюбоваться подарком Джейка. – Спасибо тебе… – ласково прошептала она. Мигель, наклоном головы, почтительно принял ее благодарность.

– Белла тебе нужно поспать… Завтра тяжелый день для тебя и ты должна набраться сил, – проговорил он своим успокаивающим голосом.

– Скажи лучше, что я тебе надоела со своими вопросами, Мигель! – усмехнулась Белла.

– Нет… Такого никогда не случиться, моя донна. Я готов беседовать с тобой бесконечно долго, пока ты не выгонишь меня сама… – он говорил спокойным и убаюкивающим голосом. – Тебя мучает бессонница… Если позволишь, я помогу тебе уснуть… Когда-то очень-очень давно, когда я был маленьким и также не мог уснуть, как и ты, моя матушка гладила меня по волосам. Она говорила, что так заглаживает все, что не дает мне спать. И я, правда, засыпал…Ты позволишь? – бархатно проговорил он. Белла кивнула головой и жестом пригласила его сесть поближе. Она повернулась к нему спиной и удобно, и уютно уложилась под одеялом. Она почувствовала нежные, ласковые прикосновения невесомых пальцев к ее волосам. Они осторожно перебирали и гладили непослушные пряди, были аккуратны и источали тепло. Белла почувствовала, что засыпает…

Мигель сидел на диване и смотрел на нее. Она спала, как ангел… Она и была ангелом, и пахла как ангел. Он медленно наклонился и очень осторожно, чтобы не разбудить ее, аккуратно, словно нежный лепесток, поцеловал ее нежную шею и как вор, вдохнул дурманящий аромат ее кожи… Она не проснулась…

Глава двадцать пятая

Встреча с Магистром

Белла проснулась отдохнувшая и полная сил. Ах, Мигель, испанский кудесник, маг и чародей! Она услышала звук отъезжающей машины Чарли, он торопился на работу. Белла убрала постель, быстро устранила утренний беспорядок в комнате и понеслась в душ. Она уделила себе и своему внешнему виду больше времени, чем обычно и осталась довольна собой. Легко позавтракав и убрав все за собой на кухне, она написала смешную записку Чарли и прикрепила ее на холодильник. Ей хотелось его радовать и баловать. Скоро, очень скоро они расстанутся, и он должен знать, как она его любит и дорожит им…

Сегодня важная встреча и она понимала ее важность. Мысленно позвав Мигеля и Алехандро, Белла присела на кухонный диван. Они появились через секунду… Как вышколенные слуги, молча и достойно поприветствовали ее наклоном головы, и Алекс произнес:

– Сегодня вы ослепительны, моя донна! – он восхищенно смотрел на нее. Мигель молчал и смотрел на нее бесстрастно и холодно. – Магистр ожидает вас… Поспешим?

– Да, Алекс, поспешим… – она не знала, что ей делать дальше и вопросительно посмотрела на него.

– Мы пойдем через портал, донна. Процедура та же… – он жестом пригласил ее приблизиться к ним. Белла решительно шагнула к Мигелю и взяла его за руку… Его ладонь была теплой, большой и надежной. Она неуверенно подняла на него глаза и услышала его глухой голос:

– Просто прижмись ко мне и все… Алекс встанет позади, ты забыла? – он улыбнулся. Белла ответила ему улыбкой и приблизилась к нему. Все произошло очень быстро, как и в прошлый раз…

Они оказались в огромном просторном зале какого-то старинного особняка или замка. Все здесь дышало древностью и аскетичностью. Минимум массивной старинной мебели: огромное старинное кресло, напоминающее трон царственных особ, стояло у центральной стены, посередине зала, словно огромный зеркальный пруд, расположился такой же массивный и отделанный искусной старинной резьбой стол. Вокруг него, хороводом, стояли кресла, гораздо меньшего размера, из древнего мореного дуба. Стены украшали полотна в золоченых рамах, изображающие сцены сражений древних рыцарей, закованных, в доспехи необычного пурпурного цвета, и портреты неизвестных легендарных героев. Белла шагнула вперед от держащего ее за руку Мигеля, он плавно отпустил ее и произнес своим бархатным голосом:

– На этом, мы покидаем вас, моя донна… Магистр сейчас появится! – и быстро нагнувшись к ней, прошептал ей в самое ухо. – Ничего не бойся… Он только с виду такой непреступный и холодный. На самом деле он такой же человек, просто слишком уставший…Мы всегда рядом, Белла!

Белла не успела ничего ему ответить, как они с Алехандро исчезли, словно растворились в воздухе. Она никогда не привыкнет к их фокусам…Белла прошла к одному из тяжелых кресел, стоящих возле зеркального стола и села в него, постаравшись, поудобнее в нем расположиться. Как только она максимально комфортно разместилась в древнем кресле, очередная вспышка на секунду ослепила ее… «Понятно, как нормальные люди они не умеют появляться… Пора бы уже привыкнуть к этому!» – усмехнувшись, подумала Белла.

Он появился, словно из пустоты… Секунду назад царский трон пустовал и вот на нем сидит огромный и надменный испанский дон. Он смутно напомнил Белле своей колоритной внешностью кого-то, но она не могла сразу вспомнить кого, потому что его глаза, черные, бездонные, полные холода и какой-то бесконечной вселенской грусти, пронзили ее и пригвоздили к месту! Знакомый взгляд… «Он похож на Мигеля! – пронеслось вспышкой в ее голове. – Только так, Мигель выглядел бы в более почтенном возрасте… Его отец! Отец Мигеля…» Она попыталась подняться с кресла, но его царственный жест и такой же царский голос пресекли ее попытку:

– Нет, не вставайте, прошу вас, донна Белла! – сказал он голосом Мигеля, но только мягкости и бархатистости в нем было гораздо меньше. – Это я должен вас приветствовать стоя, но простите старика… Старые раны дают о себе знать.

– О, прошу вас, не извиняйтесь, и забудьте на время о церемониях! – Белла мягко посмотрела на него и улыбнулась.

– Испанские древние корни и любовь к придворному этикету, очень осложняют общение, не правда ли? – он одарил ее ухмылкой, которая возможно означала, что он улыбнулся и оценил ее шутку.

– Я ждала нашей встречи Магистр и вот я здесь…

– Простите мне мою неучтивость, донна! Зовите меня дон Манюэль… Манюэль Гонсалес, к вашим услугам, донна Белла! – он кивнул головой. Белла ответила ему тем же. – Как вы догадались, я отец Мигеля.

– Вы очень похожи с ним, дон Манюэль! – ласково улыбнувшись, проговорила Белла. – У вас замечательный сын… – глядя ему в глаза, продолжала она.

– Я весьма рад, что вы оценили его… – с затаенной грустью, печально проговорил он. – Мигель рано потерял мать, и я воспитывал его жестко, как настоящего мужчину, наверное, излишне жестко… По-другому, не умею, – проговорил он и посмотрел на Беллу. – Я отдал вам самое дорогое, что есть у меня, прошу вас, светлая донна, берегите его. Он слишком давно и рано очерствел душой, но она есть у него, хоть и спрятана под стальным панцирем… – еле слышно прошептал он. – Но, к делу! – он мгновенно изменился и стал благородным испанским доном. Он сидел, закутавшись в пурпурный длинный плащ, украшенный богатой золотой вышивкой. Белла вспомнила его… В своем сне она была одета в такой же, значит, не зря он ей приснился. Она отогнала от себя страшные мысли, вспоминая сон, но на душе стало неспокойно и тревожно.

– Наш древний Орден Охотников, как вы и догадались, моя светлая донна, очень-очень старый, наверное, такой же старый, как и я, – проговорил он. – О его существовании мало кто знает и догадывается, потому что все, что касается его, окутано строжайшей тайной и секретностью. Случайные люди не приходят к нам, а если приходят, долго не живут среди нас… – многозначительно изрек он. – Мы сами поддерживаем слухи и вымыслы о нем, нагнетая страх и трепет среди мерзости, за которой охотимся уже не одну тысячу лет… Пусть трепещут! – громовые раскаты его голоса, оглушили Беллу. – Вампиры тоже любители распространять про себя досужие байки и слухи о чесноке, осиновом коле, святой воде и прочее. Все мы, любители сказок… – саркастично улыбнулся он. – Бытует такая версия, что при посвящении в Охотники, человеку переливают кровь вампира и оборотня. И, якобы, после страшных мучений он получает иммунитет от магии нечисти, – его лицо снова пронзила ухмылка. – Не верьте, моя драгоценная донна, этой чепухе… Кровь оборотня, еще куда ни шло… Но, кровь вампира! Откуда в этом мертвом теле может быть кровь… Если она есть у него, он не настоящий вампир, а хочет им казаться. Кровь нужна вампиру не только, даже не столько, для утоления жажды, а как энергия. Впрочем, оставим, их… Вы, моя драгоценная донна, можете стать Охотником от укуса вампира. Такой вариант возможен и вполне реален, но все остальное, чепуха! – презрительно проговорил он, и надменность еще сильнее проявилась на его лице. – Человек рождается уже предназначенным для охоты. Случается это не часто, но такой человек, будет Охотником от Бога, джампиром. Даже если он не подозревает об этом со дня своего рождения, однажды он поймет свое назначение. Это потомственные Охотники. Потомственные Охотники, родившиеся в семье Охотников, уже не помнят, какова была изначальная причина, подвигнувшая их предков на этот путь. Но, несмотря на это, такие Охотники, пожалуй, являются наиболее подготовленными и хорошо экипированными для выполнения своей миссии. Их уже трудно назвать просто людьми, это скорее паладины…Наш Орден состоит только из потомственных Охотников. Это смысл нашей жизни! Все рыцари Ордена Джампиров, прекрасно тренированные, закаленные в боях и сражениях, обладающие специальным изготовленным оружием, люди. Они дают Клятву истреблять нечисть везде и всюду… – торжественно и значительно произнес он. – В нашем Ордене веками сложившаяся иерархия, делящая всех рыцарей на Охотников, Истребителей, Следящих и Экзекуторов, каждый из них выполняет свою важную роль. Вампиры знакомы со всеми ними, но трепет и неимоверный страх испытывают перед Следящими и Экзекуторами, то бишь Бдящими и Инквизиторами. Этот страх преследует их из глубины веков и передается новообращенным, как страшное предостережение: «Трепещи и бойся!» Страшнее их нет ничего в этом мире… – печально вздохнув, проговорил он, думая о чем-то своем. – Моя светлая донна, я наслышан, что новый вожак клана Квилетов Джейкоб Блэк, избранный тобой, движимый благородной и верной целью, объединяет соседние кланы и одиночек-оборотней. Он восхищает меня своим благородством и преданностью к древней миссии их племени – уничтожение вампиров и защита людей от их зла! Наш Орден когда-то был дружен с квилетами, они всегда были нашими союзниками и соратниками, беспощадными воинами и грозным оружием – все они, как и мы, унаследовали свой дар от далеких предков! Я скоро приглашу его в этот тронный зал, чтобы скрепить наш союз о совместной непримиримой борьбе с вампирами, договором о дружбе и сотрудничестве между нами, – он искоса посмотрел на Беллу своими черными непроницаемыми глазами и продолжал. – Я знал его прапрадеда Эфраима Блэка, отличный был вождь и бесстрашный воин! Джейкоб еще молод, неопытен и горяч, но из него будет толк… Я знаю это! – он снова искоса посмотрел на Беллу и горько произнес. – Ты выбрала его, значит, он небезнадежен, моя драгоценная донна! Время все расставит на свои места… – как-то странно проговорил он.

Белла, не смотря на предостережение Мигеля, чувствовала себя неуютно и ощущала всей кожей, косые холодные и подозрительные взгляды дона Манюэля. «Я не нравлюсь ему! Его раздражает, что я молода, неопытна и, что я – женщина! – думала Белла. – Я зря сюда пришла. Ему нужен Джейк, а не я. Он готов прибить меня на месте, как вампира…»

– О, моя светлая донна! Ты, я вижу, совсем приуныла от моих старческих причитаний и воспоминаний… – также с сарказмом и взглядом искоса произнес он. – Доберемся и до тебя! – как-то хищно проговорил он и узкими злобными глазами уставился на Беллу. – Мигель беседовал с тобой и рассказал о нашем сожалении,… об Избранной Душе? – как-то с усилием проговорил он.

– Да, дон Гонсалес! Он очень подробно и живописно рассказал мне о вашем разочаровании во мне! Вы ожидали нечто другое, а тут всего лишь я: молодая, неопытная, неумелая и беспомощная девочка! Ну, какой я рыцарь? Да, никакой! Толку от меня не много, одни сплошные неприятности и недоразумения… Вам нужна не я, дон Гонсалес! Вам нужен Джейкоб Блэк… Он по всем параметрам подходит вашему Ордену, он то, что вам надо… Хотя, Джейк вам тоже не угоден: слишком молод, неопытен и горяч! – Белла говорила громко и бросала фразы, словно желая попасть кинжалом в это холодное сердце. – Вам очень сложно угодить, мой высокомерный испанский дон! Может быть, случается и такое, вам донесли не верную информацию о пришествии Избранной Души? Прикажите, немедленно, пусть проверят! – она резко вскочила с неудобного кресла, опрокинув его и не моргнув и глазом, медленной, танцующей походкой подошла к царственному креслу, в котором восседал Магистр. Ее глаза бешено, дьявольски горели, ноздри трепетали, а на губах была плотоядная, уничижительная улыбка. Подойдя вплотную к ошеломленному дону Манюэлю, Белла низко наклонилась и прошелестела ему прямо в лицо:

– Произошла страшная ошибка, дон Гонсалес… Вы напрасно искали меня, а я искала вас. Выяснилось, что мы совершенно не подходим друг другу. Спасибо за чудесный прием и благодушное ко мне расположение, дон Гонсалес… Если вам станет легче, можете меня убить, чтобы я не выдала ваших секретов! Прошу вас, не стесняйтесь… Только знайте! Я не хочу больше ничего слышать о своей пресловутой миссии и не желаю никого видеть около себя из вашего окружения! – она выпрямилась и дерзко вскинула подбородок. – Я не благородная испанская донна, но обращаться с собой так, я не позволю никому! Я пришла к вам с открытым забралом, а получила в ответ презрение и косые, недоверчивые взгляды, дон Гонсалес! Это не есть хорошо, так не принимают в семью, так показывают место неугодным! – Белла посмотрела на опустившего глаза Магистра. – Я очень сожалею, что отняла ваше драгоценное время. Прикажите, доставить меня обратно, дон Гонсалес… – проговорила ему Белла. Тишина висела в огромном зале. Белла грозно рявкнула:

– Алекс!

Он тут же появился в зале. Белла быстро подошла к нему и прижалась к нему всем телом.

– Домой… Немедленно…

Яркая, короткая вспышка на секунду осветила зал, и Белла с Алексом исчезли.

Какой-то стариковский, кряхтящий смех, усиливающейся волной, прокатился по тронному залу. Дон Манюэль корчился от приступа смеха на своем огромном кресле, колотя себя рукой по коленке. Он не мог остановиться…

Словно соткавшись из воздуха, появился Мигель. Он был чернее ночи и его глаза метали молнии.

– Как ты посмел так поступить с ней, отец? – вскричал он грозным страшным голосом и кинулся к отцу. – Ты испортил все… Ты унизил ее! Ты…ты …. – Мигель не мог подобрать слова, от душившего его бешенства.

– Успокойся… – еле выдохнул дон Манюэль, утирая выступившие на глазах слезы, и продолжая смеяться. – Ой, ну-у-у-у и чертовка! Она меня даже напугала… Хороша! – он без стеснения давился хохотом. – Давно я так не смеялся… Отчитала, как молокососа… Ну, дьяволица… На костер ее, Мигель! Пока душу не выпила и сердце не отравила… – он подшучивал над сыном, продолжая утирать глаза. Мигель, стоял около него, как немое изваяние и его черные кудри затеняли выражение глаз.

Короткая, яркая вспышка осветила огромное помещение. Появился Алекс. Он выглядел удрученным, расстроенным и потухшим. Мигель вскинул на него свои черные бешеные, глаза. Увидев выражение лица Алехандро, его бешенство улетучилось, сменившись тревогой и печалью.

– Она не желает никого видеть из Ордена Джампиров, особенно тебя, Мигель. Никогда…

Мигель молча опустил голову и исчез.

– Что такое? Алехандро? Я давно так не смеялся… Где Мигель? – он веселыми глазами посмотрел на племянника.

– Дядя, прости меня… Но, ты по-моему, слегка переборщил! – тактично ответил Алекс.

Дон Гонсалес внимательно и вкрадчиво посмотрел на озабоченное лицо Алехандро, и его лицо передернуло страшной судорогой.

– Черт… Почему ты мне ничего не сказал, Алехандро? Почему? – он обхватил свою черную кудрявую голову руками и стал раскачиваться в разные стороны. – А она? Она? Алехандро? – выдавил несчастный отец. Алекс отрицательно покачал головой. – Мой бедный мальчик…

Глава двадцать шестая

Мольба

Белла в бешенстве металась по комнате, как тигрица по клетке. Она швырнула свои шикарные туфли от Манола в угол и пнула их. Ненависть и бешенство душили ее…

«Старый сморчок! Он решил посмеяться надо мной… Издевался и глумился, надо мной, как над нашкодившей кошкой… Какая же я идиотка. Важная, судьбоносная встреча! Он унизил меня, растоптал, как какую-то мерзкую гусеницу… Ненавижу все это! Как я ненавижу все это!» Белла открыла настежь окно и села на подоконник. «Пошли они все к черту! Со своей великой миссией в придачу, только пусть меня оставят в покое и не смеют больше заикаться об этом… Вампиры, оборотни, Охотники, к черту, к дьяволу на рога… Пусть сидят там, и пухнут от своей значительности!» Она вскочила с подоконника и наткнулась на стоящего рядом Мигеля. Она со всей злости отпихнула его от себя и с диким бешенством прокричала:

– Убирайся, Мигель! Убирайся… К черту, к дьяволу, куда хочешь, но не смей больше приходить сюда, вот так… Здесь не проходной двор! Я здесь живу, и я тебя не приглашала! Уходи!

Белла резко отвернулась от него и бросилась к двери. Ее трясло от злости и обиды! Мигель, не говоря ни слова, сорвался с места и подхватил ее на лету. Изо всех сил он прижал ее к себе и молча сносил все ее упреки и ругательства. Белла отбивалась от него и шипела, как злобная кошка.

– Белла, прости его… Мне нужно было самому все сказать. Он солдат… Мы все солдаты… – шептал он ей, стараясь успокоить ее. – Прости его, Белла! Ты нужна нам, Белла… Ты даже не представляешь насколько…

Белла высвободилась из его рук и отскочила в сторону. Она посмотрела на него долгим, проникающим в самую душу взглядом и спокойно произнесла:

– Мигель, я ни в чем не уверена… Я могу только смутно догадываться, предполагать и придумывать версии одна нелепее другой, но я ничего не знаю. И, ты Мигель и весь ваш Орден не знает, и надеется, что я сама вам все логически объясню и распишу… А я не знаю! – она с сожалением и грустью посмотрела на его потерянное лицо. – Я не хочу никого обманывать, но, скорее всего… Я уверена, нам не по пути, Мигель! Я не сторонница тотального истребления. Я хочу соблюдать равновесие. Если они есть: вампиры, оборотни и прочая другая нечисть, пусть они будут! Ничего не появляется случайно, из ничего и просто так. Но ваше кредо другое… Я не поддерживаю его, Мигель. Контролировать равновесие равных сил и держать его под присмотром – это я понимаю. Но, специально наращивать силу, объединяться для того, чтобы уничтожить противника, как планирует твой отец, я не желаю! – она говорила уверенно и убежденно. – Вампиры, в свою очередь будут штамповать новообращенных, голодных, необученных вампиров, пушечное мясо для бойни… Они же первые погибнут, но при этом скольких людей лишат их человеческой сущности. Это война, Мигель! Это бойня! Мое появление спровоцировало рост болезненной опухоли, а я не этого хотела… Я не этого хочу! – она отвернулась от него и медленно пошла к лестнице. На секунду, повернувшись и посмотрев ему в глаза, прошептала:

– Уходи, Мигель… Я не Орлеанская Дева и я не с вами!

Мигель молча стоял, и его черные глаза горели, как угли.

– Ты даже не выслушала меня, донна… Ты даже не хочешь меня выслушать и уже прогоняешь. Я две тысячи лет Экзекутор, Инквизитор да назови это как пожелаешь, смысл не изменится… Я палач, убийца! – он говорил с горечью и сожалением. – Я много тебе рассказал при первой встрече, но я не сказал главного. Я понадеялся на отца, но он старше меня и он слишком долго был солдатом, убийцей и палачом, Магистром…Он не смог выразить свои мысли по-другому и ты не поняла его, Белла…Выслушай меня, прошу тебя! – он словно утопающий смотрел в ее глаза и искал там спасительную соломинку. – Я умоляю! – словно выдохнул он.

Белла опустила глаза и приняла решение через секунду.

– Да, я выслушаю тебя, Мигель… Может быть, я услышу то, что не услышала от твоего отца. Давай присядем, – она жестом пригласила его на диван и сама первая села на него. Мигель сел чуть поодаль и посмотрел ей в глаза. Она приготовилась к его рассказу и с ободрением кивнула ему.

– Не хочу повторяться, но наш Орден и, правда очень древний, и все что говорил мой отец, правда, от первого до последнего слова… Он просто не обратил внимания на одну существенную деталь: мы не монашеский орден, но сложилось так, что по роду своей деятельности, мы очень мало общаемся с женщинами…. в общепринятом понятии этого слова, – он жестко выговорил это и посмотрел с горечью на Беллу. – Мы живем, словно солдаты, в казарме, и у нас нет ни близких, ни родственников, ни семьи… Мы все подчиняемся приказам и выполняем их, не раздумывая. Все мы очень давно пришли в Орден, он наша семья, он наш дом… Алехандро, мой двоюродный брат. Его история очень трагична. Я не буду тебе рассказывать ее, но поверь мне, как правило, у всех нас в нашем братстве, и у моего отца тоже, жизнь одна большая, бесконечная трагедия… – он говорил глухо и не смотрел на Беллу. – Я говорю, тебе это, не для того, чтобы разжалобить, нет… А, чтобы ты поняла, что практически у всех нас нет ни души, ни сердца, ни чувств, ни привязанностей… Считается, что женщина делает мужчину слабым… Это правда… – он посмотрел на нее горящими глазами, и продолжал уже их не опуская. – Наш Орден не может быть слабым, и женщинам у нас не место… Но, появилась ты, моя светлая донна! И внесла сумбур, и непонимание в наши зачерствевшие души. Мы долго думали и размышляли над этим, и так же, как и ты, решили, значит, это для чего-то нужно… Мы не ждали и не ждем от тебя готовых ответов. Мы сами нашли их… – он продолжал говорить и гипнотизировать Беллу глазами. – Вспомни, ты сидела на кухне и мучительно искала свое предназначение… Я видел твои мысли, Белла, ты очень близко подобралась к самому главному, просто у тебя не хватило времени додумать и понять это. Природа совершенна и она все уже придумала, нужно только приложить максимум усилий, чтобы понять ее! – он глубоко вздохнул, словно пловец перед погружением и продолжал. – Ты знакома с пчелиным роем, Белла? Ну, конечно, все тонкости и нюансы пчелиной семьи можно смело опустить, чтобы не доводить все до абсурда, но сама суть…

Белла ахнула и восхищенно посмотрела на него.

– Верно… Я была на полпути к этому ответу! – воскликнула она и с восхищением посмотрела на Мигеля. – Продолжай…

– Как пчелы выбирают свою «королеву», вероятно, по совокупности многих признаков, которые человек определить пока не в состоянии. Но, как-то они это делают… Пчела – это живая клетка разумного и мыслящего существа, называемого рой. Представь себе, в рое погибает матка, «королева»…. Она хранительница будущего пчелиной семьи, ее детородный орган в прямом и переносном смысле. На пчелиной матке замкнуто все: закон коллективного разума, постоянное воспроизведение клеток-пчел… И вот она погибла! Клетки больше не восстанавливаются, а старые стремительно гибнут, рой обречен на быструю и неминуемую смерть! Но, этого не происходит: пчелы расширяют ячейку, куда матка еще при жизни посеяла личинку обыкновенной клетки-пчелы, и выкармливают новую матку. Они сами, движимые только им одним известным рефлексом, формируют физиологически иную клетку, вкладывая в нее то, чего не имеют сами! – он торжественно посмотрел на озадаченную Беллу.

– Насколько я поняла, – медленно проговорила Белла, – не каждая пчела может выкормить «королеву»? – она многозначительно подняла бровь и посмотрела на Мигеля.

– Не каждая, моя светлая донна! А только те пчелы, которые состоят в ее свите и имеют определенные задатки, способности и силу! Если это есть, можно свернуть горы… Видишь ли, как это не прискорбно, но наш Орден, состоящий только лишь из мужчин, привык управлять по своему усмотрению. Мы привыкли сеять смерть и жестокость… Женщина – это жизнь… Ты нужна нам, чтобы сдерживать рвущееся в нас мужское начало воина, и сеять жизнь. В твоих хрупких руках, – продолжал он, глядя на нее умоляющими глазами, – находится, тот стержень равновесия, который должен быть незыблем и устойчив. Мы выкормим и вырастим тебя, наша королева, но ты должна править нами, мягко поворачивая все к истинной природной форме, к женскому началу жизни, все расставив на свои места, не отрицая мужчину, нет!.. – он посмотрел на нее долгим, бесстрастным взглядом, – ……а, поставив его на определенное природой место – воина и защитника, и мягко остужать его горячую голову… – произнес он и, словно ожидая своей участи, опустил голову.

Белла, как-то сразу успокоилась, оттого, что услышала. Слова Мигеля только подтвердили ее догадки и предположения, и расставили все по местам, выстроив логичные цепочки умозаключений. Да, только так…

– Почему ты не сказал мне этого раньше, Мигель? – тоскливо посмотрев на него, спросила Белла. – Тогда бы все было проще и понятнее, и я бы не…. Как я теперь встречусь с твоим отцом и посмотрю ему в глаза? – она с ужасом вспомнила, как себя вела и что ему наговорила.

– Очень просто, моя донна! Ты, как струя свежего воздуха взбодрила его и оживила. Он очень долго смеялся! – улыбнулся Мигель своей притягательной улыбкой. – Не сердись на него, Белла. Он просто отвык от женского общества и немножко одичал без него. Он не в обиде на тебя, поверь мне. – Мигель смотрел на нее черными, глубокими, как озера, глазами, – С тобой все не так… С тобой все сложнее, но скоро мы все привыкнем друг к другу, и ты поймешь, что рыцари Ордена Джампиров, эта грозная, страшная сила и ты, Избранная Душа, сеющая и возрождающая равновесие между Тьмой и Светом – это единое целое. Ты нужна нам, а мы нужны тебе…

Он медленно поднялся со своего места, нарушая, так почитаемые им, правила придворного щепетильного испанского этикета, и приблизился к Белле.

– Мигель? – прошептала недоумевающая Белла.

– Прости меня… – еле слышным шепотом проговорил он и опустился перед ней на колени. Он, как ребенок, сложил свою черную кудрявую голову, на ее колени и обнял их. Мигель, как во сне, начал медленно и очень нежно целовать, сантиметр за сантиметром гладкую кожу, потом словно, опомнившись, замер… Белла, нежно провела рукой по его непослушным волосам, и стала гладить эту шальную, лишенную женской ласки и любви, голову…

– Прости меня… – еще раз еле слышно прошептал он.

– О, Мигель… – еле слышно прошелестела ему в ответ Белла, продолжая перебирать его кудри. – Мы все живые люди, и даже у очень сильных мужчин, могут быть минуты слабости… Мне не за что, тебя прощать! Все, что ты сделаешь или скажешь, когда ты слаб и одинок, оно останется здесь и здесь! – одна ее рука легко прикоснулась ко лбу, а другая к сердцу. – Помнишь, Мигель? Я умею хранить чужие тайны, они умрут вместе со мной… – она наклонилась и поцеловала его волосы. Мигеля, словно ударило током, он мгновенно поднял голову и посмотрел на Беллу, опьяненными и такими человеческими глазами, что она заранее предвидя его действия и слова, закрыла ему рот ладонью и, глядя прямо ему в глаза, произнесла:

– Я сама так захотела и не мучь себя, Мигель… Я знаю, что значит человеческое участие, доброта и нежность, они лекарство для любого человека, для маленького, большого, не важно… Иди, Мигель! Ты нужен мне завтра… Без тебя я не справлюсь, слышишь?

Он улыбнулся своей потрясающей улыбкой, от которой у Беллы защемило сердце. Одним движением поднялся с коленей и поклонился ей.

– Я буду всегда твоей тенью…

И исчез, как всегда ослепив Беллу яркой, голубоватой вспышкой. Белла тяжело вздохнула и подумала: «Слишком много теней будут преследовать меня… Как бы они все не перессорились однажды!»

Глава двадцать седьмая

В Италии

Несколько часов полета пролетели не заметно. Скоро она окажется во Флоренции, но уже совсем по другой причине и при других обстоятельствах, чем в прошлый раз. Белла гнала от себя воспоминания… Они были ей неприятны и тягостны. Слишком тягостны…

Элис была притихшая и сосредоточенная, что было совершенно не свойственно ей. Белла знала причины… Элис все увидела и поняла, зачем они летели в Италию. Еще в зале ожидания она сообщила ей и Карлайлу, что остановится в шикарном отеле во Флоренции и совершит прогулку по магазинам, в ожидании их приезда из Вольтерры. Вольтерра ее не вдохновляла, так пошутила Элис. Она предпочитала другие развлечения, нежели посещение безрадостного и давящего на нее, старинного замка графов Вольтури. Карлайл тоже был собран и сосредоточен, предполагая какие удивленные и перепуганные лица вызовет его появление у семейства Аро, Кая и Марка, в обществе Беллы и представителей закона и порядка. Его бросало в дрожь, как только он представлял себе их серые и красные наряды… Он хотел, чтобы до Флоренции они никогда не добрались…

У каждого из них были свои мысли, но так или иначе все они вращались вокруг их визита в Италию… В аэропорту Флоренции их ждала машина с шофером. Как и всегда, любезность со стороны семейства Вольтури была выше похвал! Элис взяла такси, и попросила водителя перегрузить их общий багаж в ее машину, попрощавшись с отцом, и расцеловавшись с Беллой, шепнула ей на ушко:

– Будь осторожна, Белла! Я люблю тебя! Возвращайся скорее, я буду ждать тебя уже с обновками…

Радостная и оживленная, помахав им на прощанье рукой, Элис поехала в забронированный ею номер в великолепном отеле-дворце. Он был расположен в историческом центре Флоренции, поблизости от моста Понте-Веккьо, галереи Уффици и собора Санта Мария дель Фьоре.