Текст книги "Меченая: Крест (СИ)"
Автор книги: Елена Филон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 8
Это была моя вторая неделя работы в баре Дориана. Меня всё устраивало. Между нами всё было обговорено, и он знал, кто я такая. Ну или почти знал. Я никогда не пользовалась положением названной дочери бывшего предводителя Скверны, хотя это определённо добавило бы мне уважения.
Я была собой. Для самой себя.
Для всех других я была обычной элитной шлюхой, которую никто и пальцем тронуть не мог, иначе Скверна убила бы обидчика на месте. Я всегда старалась считать это плюсом и не думать о том, насколько плохого мнения обо мне окружающие. Метка помогала мне выживать.
Однажды я сравнивала свою метку с татуировкой другой такой же девушки. Метки были одинаковыми. На первый взгляд. Моя всё же немного отличалась. Видимо парень, что набивал татуировку, случайно капнул краской в острый уголок месяца и там появилась маленькая, едва заметная глазу, красная звёздочка. А возможно это была и не случайность. Быть может Завир так хотел меня выделить. Он часто так меня называл – "моя звёздочка".
Плевать. Главное, что невооружённым взглядом этого почти не заметно, иначе могли бы возникнуть сомнения в её подлинности.
Я уже собиралась закрывать бар, но компания из трёх пьяных мужиков всё никак не могла свалить. Когда моё терпение и вежливые слова закончились, я подошла к их столику, с пистолетом в опущенной руке и потребовала выметаться. Это Новый мир. Здесь по-другому никак.
Они заржали. Мой внешний вид никак не соответствовал моей физической подготовке, и они не могли знать об этом. И хоть я и была натаскана, как один из лучших головорезов Скверны, моё миловидное лицо говорило об обратном. А вещи на два размера больше, скрывали все имеющиеся у меня мышцы.
Они принялись глумиться надо мной и приставать. Они не отстали даже тогда, когда я показала метку. Они были слишком пьяны и, видимо поэтому, совершенно не боялись лишиться голов. Так, как называли меня в тот вечер они, не называл меня никто и никогда. Я даже не осмелюсь повторить эти мерзкие, пропитанные гнилью слова. Они даже упомянули мою мать, прировняв её к тому же падшему созданию, в которое превратили меня. И хоть я была равнодушна к своей матери, после того, как она продала меня, это было последней каплей.
Я пустила пулю в лоб тому, что был ближе всех и пытался распускать руки. Второму в горло врезался нож, которым мужики нарезали мясо. А третий успел сбежать. И если бы он этого не сделал, я бы убила и его.
Видимо он быстро разнёс про меня по округе, потому что в баре ко мне больше никто не пытался приставать.
Это были мои первые убийства.
Да, я чудовище.
Завир убил человека за то, что тот попросил у него глоток воды, а я за то, что эти двое меня оскорбили. Так может, я всё-таки пошла по стопам своего названного папаши?..
В тот вечер я чуть не наложила на себя руки.
Глава 9
Я лежала на твёрдой деревянной скамье своей камеры и разглядывала грязные разводы на потолке.
Сколько времени прошло? Два часа? Три? Я пыталась ещё поспать, но так и не смогла даже задремать. Там, в зале с крестом на полу, меня в очередной раз унизили, выставили грязной и потасканной девкой. Второсортной. Низшей.
Меня до сих пор трясло. Но, помимо этого, усталость за всю ночь свалилась на голову, как снежный ком. Убито было не только моё моральное состояние, но и физическое. Ссадина на коленке противно пульсировала. Плечо и вовсе горело адским пламенем! Я немного разбираюсь в медицине, но всё же хотелось бы, чтобы его осмотрел кто-нибудь толковый. Только вот помощи никто не предлагал и, кажется, не собирается. Даже Дакир. Быть может ему просто нельзя этого делать. Да и кто я для него такая? С чего ради он должен вступаться за чужака в своём городе?..
Как же мне было паршиво. Я бежала из одного гиблого места, но судя по всему попала в такое же; которым управляет толпа фанатиков помешанных на своих же дебильных правилах. Но даже не это было хуже всего, ведь мой план окончательно провалился после того, как Чейз спас меня в Де-мойне. И сейчас – сняв с меня того парня. Всё. Про долг можно забыть. Он сполна вернул мне его! Хотя даже сам этого не подозревает. Зато я теперь точно знаю, что он ни за что не станет мне помогать. О, только не он. Он сейчас на втором месте в топе людей, которые меня ненавидят. Первое место занимает Блейк.
Как, говорится, вспомнишь...
Чейз стоял на пороге моей камеры с тарелкой в руках. Я села, пристально вглядываясь в его лицо.
– Ты тут кем вообще работаешь? – поинтересовалась я, прищурившись. – Разносчиком пищи по камерам, где сидят ущербные типа меня?
Конечно же. Он ни за что мне не ответит!
Выглядел Чейз ещё более угрюмо, чем раньше. Поражаюсь, что такое вообще возможно! На нём были потёртые джинсы с вытянутыми коленями и футболка цвета хаки, плотно обтягивающая рельефный торс. На вид ей было лет двадцать: кое-где были дырки, кое-где выцветшие на солнце пятна. Но даже во всём этом он выглядел потрясающе. Пусть меня никогда прежде и не интересовали мужчины, всё же спорить о его привлекательности просто глупо. Только слепая могла бы этого не заметить.
– А нет, кажется, поняла. – Я устало вздохнула, чувствуя себя опустошённой в ноль, и прильнула спиной к прохладной стене. – Тебя наказали, да? Поэтому выполняешь эту грязную работу?
Он сделал два больших шага и с грохотом поставил тарелку с жидкой кашей на скамейку возле меня. Я бросила короткий взгляд на угощение и сомнительно уставилась в мраморное лицо Чейза.
– Разве ты не сказал им, что у меня есть свой паёк? – Я издала короткий смешок. – Зачем тратить запасы на такую, как я?
Его лицо ни на грамм не изменилось. И, кажется, он больше никогда не удостоит мою персону парочкой слов в ответ. Неужели он с ними согласен? Тоже считает меня куском вонючего дерьма из-за этой метки? Не думала, что Койот такой.
Взглянув на круглое отверстие в стене, сквозь которое слабо проникали солнечные лучи, я измученно вздохнула.
– Так значит, теперь это будет моя комната? Знаешь, она не сильно отличается от той, в которой я жила раньше, так что всё не так уж плохо. – Я ожидала, что прямо сейчас хлопнет дверь, но Чейз не сдвинулся с места и, я отчётливо чувствовала на себе его взгляд. – Забавно получилось. Сбежав из Скалы, я мечтала обрести свободу, а в итоге снова оказалась в клетке. Эти ваши законы... чёрт бы вас побрал. Похоже, что мир окончательно спятил. Судить о человеке по какой-то идиотской отметине просто не может быть правильным. И можешь прямо сейчас сломать мне любую конечность, но я не заберу свои слова обратно – ваш Совет, просто сборище идиотов. Я понимаю, что мир изменился, что теперь в нём всё по-другому и то, что раньше считалось аморальным, сейчас вполне ничего себе прижилось. Но этот ваш сиплый – полный придурок, раз считает, что может вот так вот взять и унизить человека на глазах у толпы за то, что он просто пытался выживать.
Чейз продолжал смотреть на меня. Его лицо по-прежнему ничего не выражало. Маска из стали была на месте. И не знаю, показалось мне или нет, но в его насыщенно-зелёных глазах появилось что-то новое. Нет, это было не сочувствие и даже не жалость. Скорее это было похоже на... понимание. Ох, чёрт! Кажется, я сама не поняла, что сказала. Конечно же! Ведь всех своих бойцов Скверна клеймила, как стадо скота. Только это были не татуировки... Каждому из них, за ухом, выжигали номер... Порядковый номер бойца.
У Чейза тоже была метка... Нет. У Койота была метка, и я только что ему о ней напомнила. Быть может в тот день, когда он появился в Кресте, его тоже заперли в камере подобной этой? Ведь если моя татуировка для здешних поселенцев означает стыд и позор, что означала отметина за его ухом?
Я не могла об этом спросить. Я даже не хотела. Напоминать ему о прошлом, сейчас – это уже будет слишком.
Я не выдержала его взгляд и отвернулась, после чего дверь моей камеры хлопнула.
Потихоньку я начала сходить с ума. Это просто невыносимо – сидеть в этой крохотной комнатке и ждать пока какие-то самопровозглашённые долбанные правители, этого долбанного города вынесут мне приговор! Да я даже не собиралась здесь оставаться! Возможно потом, когда решу все свои проблемы я и планировала вернуться, при условии, что этот город мне понравится, но пока что, мне этого явно не хочется.
Когда по ощущениям был уже вечер, на пороге моей камеры вновь появился Чейз. Его лоб и места на майке под подмышками были мокрыми, словно он только что вернулся с утомительной работы, или с пробежки. Но дыхание было ровным, а лицо... в прочем, можно больше не говорить о его лице. Оно всегда было каменным.
– Пошли, – произнёс он командным тоном.
Я вздёрнула брови и изобразила подобие улыбки.
– С ума сойти. Ты и вправду со мной говоришь?
Он с силой поднял меня за предплечье здоровой руки и потянул на выход.
– И куда мы? – спросила я, шагая перед ним по мрачным коридорам. – Получать наказание от душки Блейка?
Я была уверена, что в этот же миг Чейз толкнёт меня или врежет в спину, но ничего не случилось.
Я бросила на него удивлённый взгляд:
– Что, и ты даже не попытаешься меня убить?
– Не сегодня.
Мои глаза в прямом смысле слова полезли на лоб:
– Ого, кажется, мой рейтинг и впрямь растёт!
Мы остановились напротив кабинета, где сегодня утром проводился мой осмотр.
Внутри, меня ждала знакомая женщина в круглых очках. Её тёмные волосы были собраны в тугой пучок на затылке, а губы окрашены в ярко-розовый. Сегодня утром всего этого марафета не было.
Она устало вздохнула при виде меня и пригласила войти.
– Снимай куртку и кофту. Я осмотрю твоё плечо. – Её голос был совсем не радушным; кажется, моя метка ей тоже не нравится.
– Вы здешний врач? – Я не сдвинулась с места.
Она взглянула на меня поверх очков:
– Ты раздеваешься, или как?
– Заметьте, вы просите меня об этом уже второй раз за день.
Женщина утомлённо вздохнула:
– Я уже наслышана про твой острый язычок, но если продолжишь в том же духе со мной, то можешь забыть про то, что я стану осматривать твоё плечо.
– А я об этом и не просила.
Женщина снова вздохнула, сняла очки и с усталым видом потёрла переносицу.
– Джей, или как там тебя, я знаю, что в этой вашей Скале давно забыли, что такое быть вежливым и приветливым и все вы там разговариваете друг с другом, как озлобленные животные, но здесь, лично я, к такому не привыкла. Так что если тебе не нужна моя помощь, возвращайся обратно в камеру и справляйся с этим как-нибудь сама.
В её словах была истина – не помню, когда в последний раз вспоминала, что такое вежливость, но мне кажется, меня можно понять. Я росла не в Кресте, а в Скале. Меня учили жестокости и тому, что поможет выжить. Никак не приветливости.
Я развернулась к двери и столкнулась глазами с Чейзом. Он всё это время стоял позади меня. Тёмные пряди волос упали ему на глаза, придав лицу ещё более зловещий вид. Он сурово глядел на меня из-под длинных ресниц. Его накачанные руки были скрещены на груди, казалось, что футболка вот-вот лопнет в тех местах, где находились бицепсы. И он был сердит. Очень.
Чейз перевёл взгляд в сторону и приказным тоном произнёс:
– Осмотри ей плечо.
Мои брови поползли наверх одновременно с бровями доктора.
– Приказ Дакира, – добавил он и вновь смерил меня взглядом. – Не заставляй меня раздеть тебя силой.
Я хмыкнула.
– Я ведь именно к этому привыкла, да?
Он медленно приблизился ко мне, практически коснувшись носом моего лба, взирая сверху-вниз. Его челюсти крепко сжимались, в уголках глаз пролегли тонюсенькие морщинки – он смотрел на меня с придиркой... или с отвращением. Его дыхание обожгло моё лицо, когда он тихо произнёс:
– Побереги свой яд для "сиплого". А мне плевать, к чему ты там привыкла, кем была раньше, кто ты сейчас и что с тобой станет потом. Если ты сдохнешь, то всем здесь будет плевать, а я, наконец, буду свободен и перестану быть твоей сиделкой. Так что заткнись и делай, что тебе говорят.
Он развернулся и направился к двери.
– Сомневаюсь, что моя смерть вернёт тебе свободу, – бросила я ему в спину и Чейз, на несколько секунд замерев на месте, хлопнул дверью позади себя.
– Кажется, с твоим языком будут существенные проблемы, – протянула женщина-врач, притопывая ногой. – Раздевайся и давай сюда своё плечо!
Травма оказалась куда серьёзней, чем я думала. Да, это был простой ушиб, только очень сильный. Плечо распухло до самого локтя и постоянно болело, даже в спокойном положении.
Доктора звали Кира, это было единственным, что она сочла нужным о себе рассказать. Она долго рылась в книгах, так что я легко догадалась – в медицине она не настолько сильна, как кажется.
– Рука распухла, как медвежья лапа, – сказала я, кривясь от боли. – Кровь скопилась – к доктору не ходи. Ничего личного. Суставы скорей всего повреждены и если кровоизлияние в них нет, то пустяк, через пару недель плечо придёт в порядок.
Только спустя минуту я заметила, что рот Киры приоткрыт и она сверлит меня озадаченным взглядом.
– Ты врач? – поинтересовалась она, медленно отложив книгу в сторону.
– Нет, – я сдержанно вздохнула. – Просто немного знаю.
– Немного? – Кира скрестила руки на груди и подошла ближе. – И какое лечение?
– Никакого... – фыркнула я. – Зафиксировать на несколько дней, подвязать, потом начать разрабатывать сквозь боль, чтобы кровь разгонялась. Ну и... всё. Противовоспалительных ведь у вас нет? Обезболивающих?.. Или есть, но мне их всё равно никто не даст. Так что подвяжи мне руку на какую-нибудь тряпку и я пошла... м-м... пожалуйста.
Кира поджала губы, на её высоком лбу показались тоненькие морщинки, она явно над чем-то усердно размышляла.
Я терпеливо вздохнула:
– Повторю ещё раз: я не врач и не знаю даже малой части того, что знаешь ты.
– Откуда знаешь, сколько я знаю?
– Ну ты ведь здесь врач. И, наверное, не только благодаря тому, что умеешь читать.
– И зачем ты вообще пошла на осмотр, если сама знала, что с твоим плечом?
– А я и не знала, – я раздражённо фыркнула, – я говорила, что не врач?
Кира неодобрительно помотала головой.
– Ну всё понятно, с тобой любые разговоры бесполезны.
– Ладно. Подвяжи руку и я пошла.
– Куда пошла? Давай показывай колено! Посмотрим, что ты мне и об этом расскажешь.
В коридоре Чейза не оказалось, поэтому сопроводить меня до камеры пришлось Кире. Убегать я не собиралась – смысла никакого. Протаранить ворота Креста можно только с помощью какого-нибудь танка. А прыгать со стены без парашюта я, пожалуй, не рискну.
– Если действительно хочешь здесь остаться, Джей, – сказала мне Кира напоследок, – лучше не пререкайся ни с кем из Совета. Особенно с Блейком. – Она понизила голос. – Он тот ещё урод.
– Да уж, этого у него не отнять, – буркнула я. – А Чейз?
Кира нахмурилась.
– Что, Чейз? Мой тебе совет: этого парня, лучше вообще не трогай, даже не смей смотреть в его сторону!
– Настолько опасный?
– Настолько скрытный.
На самом деле Скверна учила терпеть боль. Так что травма плеча – не самое страшное, что мне приходилось испытывать за всю свою жизнь; на тренировках были травмы и похуже. И в моём рюкзаке, в потайном кармашке, спрятано кое-что ещё из лекарств, в том числе несколько таблеток жаропонижающего и пара баночек новокаина, вот только это не тот случай, что бы их использовать.
Моя подвязанная рука покоилась на вафельном полотенце, но плечо всё равно нещадно болело. Я легла на скамью и попыталась уснуть – с этим у меня явно возникли проблемы.
И оказывается, у заключённых бывает много посетителей. Следующим был Дакир. Он даже постучал прежде чем войти. Неловко попросил посмотреть на мою татуировку и, вздохнув, присел рядом на скамью.
– Не думала от неё избавиться? – спросил он внимательно глядя мне в глаза. Его лицо казалось участливым, так что мне даже расхотелось злиться.
– Думала, – призналась я, глядя на стену перед собой. – Но пока я была в Скверне, глупо было так поступать.
– Позволь ещё раз взглянуть?
Я повернула голову у нему:
– За последние три минуты она не изменилась, можешь поверить.
– И всё же? – улыбнулся Дакир. И что-то было в его улыбке, что-то чертовски располагающее!
Я протянула руку. Он провёл по татуировке шершавыми пальцами, на доли секунды задержавшись на том месте, где была нарисована маленькая звёздочка. Он её заметил? Нет. Вряд ли.
Затем опустил руки на свои колени и долго и пристально всматривался мне в лицо, даже как-то по-отцовски, что ли.
– Почему ты мне помогаешь? – спросила я, не скрывая подозрения.
– Разве я тебе помогаю? – Уголок его рта дёрнулся в улыбке.
– Ну... ты сравнительно добр ко мне.
Дакир поднялся на ноги и, тяжело вздохнув, направился к двери.
– Я ведь уже сказал, что не намерен отворачиваться от тех, кто нуждается в помощи. Тем более от людей.
– О-о... то есть ты и к тварям можешь быть добр?
Дакир снова улыбнулся.
– Но ведь они тоже когда-то были людьми.
– В прошлой жизни, сейчас мы – их еда, – напомнила я. Дакир хмыкнул и открыл дверь. – Постой, так зачем ты заходил?
– Сказать, что Совет вынес вердикт. На рассвете за тобой зайдут, подготовься морально и... и постарайся не убить никого, ладно?
И он ушёл. Кажется, он всё-таки слегка чокнутый.
Глава 10
Спала я плохо: скамья деревянная, плечо постоянно ныло, болело, потом опять ныло, и снова болело. Чувствовала я себя отвратно. Мне хотелось смыть с себя весь пот и вымыть волосы, а если в идеале – остричь их. Ночь была холодной, но они всё равно постоянно липли к вспотевшей шее. Похоже, у меня жар – воспаление от плеча начало распространяться по всему организму. Это не опасно, точнее вполне нормально, в случае если у тебя есть жаропонижающее, и у меня оно было, но жизнь в Скале научила использовать припасы только при крайней необходимости. Тем более медикаменты. Так что да, я собиралась терпеть.
Моё состояние не критическое, это я точно знала. Сколько раз я перечитывала симптомы различных болезней и их лечение, способы оказаний первой помощи, при ушибах и переломах?.. Сотни! Если не тысячи. Пока жила в доме Завира, моими любыми книгами были книги по медицине. Изучая их, будучи маленькой девочкой, я часто воображала себя первоклассным врачом. Наверное, если бы мир не сошёл с ума, когда-нибудь я бы даже поступила в медицинский университет. Это занятие мне действительно нравилось.
Когда в камеру вошёл Чейз, я с трудом заставила себя сесть. Мне совсем не хотелось, чтобы сейчас он поднимал меня силой. Он поставил рядом тарелку с кашей и куском хлеба. Надо же, видимо наказание не смертельное, раз они продолжают переводить на меня продукты.
Чейз прислонился к дальней стенке и, скрестив руки на груди, ждал пока я поем. Он выглядел великолепно. Влажные волосы создавали на голове идеальный беспорядок, сейчас они казались почти чёрными. Несколько прядок упали на бровь и по виску сбежали блестящие капельки влаги. Джинсы на нём были всё те же, а вот футболка сменилась на плотную полинявшую рубашку на пуговицах. Рукава были закатаны по локоть, обнажая крепкие руки с выступающими от напряжения венами.
Я сглотнула. Только что внутри меня промчалась волна чего-то необъяснимого. Я не понимала, почему мне стало так жизненно необходимо снова на него посмотреть. Я с трудом себя пересилила и продолжила есть, едва удерживая ложку в руке: слабость была просто невероятной. Похоже, всё-таки стоило принять таблетки.
Я взглянула из-под ресниц: Чейз не смотрел на меня, он разглядывал круглое окошко в стене, с проникающими в камеру первыми лучами солнца. Что же не так с этим парнем? Почему он такой... какой? А каким я хотела его увидеть? Добрым? Милосердным? П-ф-ф... Похоже жар действует на меня слишком сильно. Он плавит мой мозг, потому что сейчас мне и правду захотелось, чтобы этот суровый парень был чуточку мягче со мной. Наверное, я схожу с ума.
Я поставила пустую миску рядом с собой и осушила кружку с водой.
– Благодарю, – сказала я и сама не ожидала, что голос окажется таким безжизненным.
Между бровями Чейза на какое-то мгновение пролегла тоненькая морщинка. Затем он достал из заднего кармана джинсов верёвку и шагнул ко мне. Я догадывалась зачем это и без пререканий выставила перед собой руки. Кажется, на ближайшее время моему плечу предстоит пережить незабываемые ощущения.
Готова поклясться – Чейз помедлил! Видимо я его обескуражила своим послушным поведением.
– Я потом наверстаю, когда буду чувствовать себя лучше, – еле слышно выдавила я и облизала пересохшие губы.
Чейз принялся связывать мне руки. Совсем не агрессивно. Обычно. Просто делая то, что должен был... или ему велели. Выражение его лица было как всегда каменным.
Его пальцы случайно коснулись моей кожи на запястье и кровь резко прилила к голове. Что это? Что со мной не так?
Я подняла глаза, рассматривая длинные чёрные ресницы, похожие на крылья. Переместила взгляд на нос и заметила, что он не такой уж идеальный: только с близи видно, что носовую перегородку не раз ломали. На подбородке, в лёгкой щетине, был заметен шрам серповидной формы. И ещё один на брови, короткий, белый, как клык тигра, явно принёсший когда-то немало хлопот.
Словно вспышкой, перед глазами возникла картинка того боя, когда его избили до полусмерти. Тогда все думали, что это его последнее появление в яме. Кажется, это было сто лет назад. На нём не было живого места. Просто не верится, что сейчас я стою к тому отчаянному бойцу настолько близко, что ощущаю жар от его тела. Или это жар от меня?..
Вдруг воздух в тесной камере стал настолько тяжёлым, что стало трудно дышать. Пульс стучал со скоростью света, разгоняя кровь по венам, а сердце почему-то трепыхалось в груди, как большая бабочка.
Кажется, лихорадка выходила на новый уровень.
Чейз завязал последний узел на верёвке и взглянул мне в лицо. Господи, почему я сейчас выгляжу, как помойная кошка? Господи, почему я вообще хочу выглядеть иначе?!
Ничего нового в его лице я не увидела: стальная маска, ледяные глаза, сжатая челюсть, словно унизительнее того, что он делает сейчас, он не делал никогда в жизни и его это уже порядком достало – нянчиться со мной. Но кое-что всё же изменилось. Пусть глаза и были двумя холодными звёздами, они смотрели на меня дольше, чем обычно. Намного дольше.
Кажется, воздух в камере накалился до градусов ста, меня била мелкая дрожь, я понятия не имела, что на мне так сказывается: лихорадка, или то, что Чейз стоит ко мне так близко? Раньше я никогда в жизни не ощущала тяги к мужчине, все они для меня были мерзкими извращенцами, так что сейчас я абсолютно запуталась в ощущениях. Я как школьница, которая увидела за соседней партой симпатичного мальчика – вот мой уровень. Надеюсь, это всё-таки лихорадка на мне так сказывается.
Неожиданный поток свежести хлынул в лицо и я застыла. Это... это он. Его запах...
– Чейз... – мой голос был хриплым и слабым.
Чейз вздрогнул. На мгновение его глаза расширись, словно я только что больно ущипнула его. А затем его взгляд стал прежним: он смотрел с осуждением, словно я не имею права называть его по имени.
Мне было всё равно.
– На улице дождь? – прошептала я. – Ты... ты пахнешь... дождём.
Его лицо не изменилось. Он просто смотрел на меня, как любитель смотрит на картину не известного художника. Смотрит и идёт дальше, не находя ничего стоящего его внимания.
Вот и Чейз поступил также: зашёл за мою спину и толкнул к выходу. Но кое-что он всё же сделал напоследок – вернул мою повязку на место, зафиксировав руку с больным плечом, так что благодаря верёвке на запястьях, теперь они обе оказались в подвешенном положении.
И вот я снова стояла в центре крестообразной конструкции. Помещение быстро заполнялось людьми, каждый занимал отведённый ему участок креста.
На этот раз в мою спину не был направлен пистолет: они думали, что связанные руки – это достаточная страховка для них. И если бы у меня не было жара, я бы с радостью доказала, что это не так. Даже со связанными руками можно сделать ещё много чего интересного. Но не с лихорадкой. Нет.
Блейк выглядел угрюмо, когда появился в зале. Однако завидев меня заметно оживился. Скорее всего, наказание он придумал отменное!
Дакир тоже был здесь. Он дружественно подмигнул мне и одними губами произнёс: "Всё будет нормально". И если честно, из всей собравшейся компании, именно мотивации Дакира оставались для меня самой большой загадкой. Неужели он подбадривает меня действительно только в силу своих убеждений?..
Парень с волосами цвета сиропа тоже появился в дверях. Его нос распух на пол лица, а под глазами выступили огромные синяки, но вёл он себя так, словно вчера ничего и не произошло и лицо его вовсе не разбито. Умеет держаться, придурок.
– Раз все здесь, начнём! – объявил Блейк, шагнув в мою сторону. Сегодня он был при параде! Даже зализал свои три волосины назад, и видимо с использованием какого-то средства, раз они так блестят, что смотреть невыносимо. Его глаза сузились. – Тебе не хорошо?
Сейчас только слепой этого не заметит.
– Нет, всё отлично. Всего-то чувствую себя объектом для сектантского жертвоприношения.
Блейк поджал тонкие губы, и его глаза недобро сверкнули.
– Что ж, – он хлопнул в ладоши, – у всех этих людей и без тебя дел хватает, поэтому перейдём сразу к сути. Твоё наказание, за то, что ты ударила моего подопечного на глазах у всего Совета... – он выждал несколько мучительно долгих секунд, – три удара плетью.
По залу пробежал шумок. Я не шелохнулась. Даже не моргнула. Мои ноги намертво приросли к полу, а мой и без того воспалённый мозг вопил о том, что мне послышалось.
– И поверь, за проявление насилия такого вида, это ещё лёгкое наказание.
Я попыталась сконцентрироваться, чтобы избежать обморока. Всё моё оставшееся сознание, кричало о том, что это не может быть правдой! Нет, этот город ведь должен был оказаться лучше Скалы, разве они могут так жестоко наказать меня за то, что я врезала человеку, который оскорбил меня? Хотя да... для них это ведь не было оскорблением, он всего лишь констатировал факт.
– Завтра утром, на центральной площади, твоё наказание будет осуществлено перед всеми жителями, – продолжал ухмыляться Блейк. – После чего, если ты всё же решишь остаться в Кресте, мы обсудим это. В таком случае, твою татуировку придётся выжечь, чтобы у живущих здесь граждан не возникало дискомфорта, живя бок о бок с... той, кем ты была в Скале.
– Со шлюхой, – помогла я, процедив слова сквозь зубы. – И с высеченной на площади девкой. Ты прав, думаю, обо мне очень скоро забудут.
Блейк улыбнулся.
– Ты станешь... нормальной.
Я не собиралась избавляться от метки, по крайней мере сейчас и уж никак не таким способом! Мне нужно попасть в ещё один город наподобие Скалы, и там моя метка будет снова работать мне на пользу в случае чего. Я не могу сейчас лишиться своей защиты.
Ох, чёрт. Этот город... Крест. Не надо было вообще сюда ехать. Они больны.
Мне надо бежать отсюда до рассвета. Три удара кнутом вынудят меня здесь остаться очень и очень надолго; думаю, Блейк и это предвидел. Он хочет измываться над низшей падшей женщиной и дальше! Это доставляет ему удовольствие! Но я не могу здесь остаться и залечивать раны. У меня всё ещё есть другие дела!
Я попыталась встретиться взглядом с Дакиром, но в это время он прожигал глазами Блейка. Чейз. Вот кто смотрел на меня. Беспристрастно, спокойно, но не так жестоко, как всегда.
– А если я решу уйти из города? – с вызовом поинтересовалась я у Блейка.
– Тогда мы с радостью предоставим тебе эту возможность. Сразу после наказания.
Мне захотелось смеяться. И я даже не смогла сопротивляться этому порыву! Я смеялась. Громко и не весело. Все присутствующие глядели на меня, как на сумасшедшую. С большим трудом я смогла заставить себя замолчать.
– А почему бы сразу не отрубить мне голову, а? Или повестить? Или отравить? Как тебе такой расклад? Или ещё можно запереть в подвале лишив воды и ждать пока я не сдохну от обезвоживания! Всяко будет лучше, чем выпускать за ворота кровавый кусок мяса, который и десяти метров пройти не сможет без сопровождения тварей!!!
Я кричала, тяжело дыша. Моя грудь вздымалась от злости и возмущения. И, кажется, я вложила в это все оставшиеся силы. Мои ноги подкосились, и я едва не упала, зацепившись локтями за стенку конструкции.
Я с ненавистью уставилась Блейку в лицо. Мне хотелось вцепиться ногтями в его шею и рвать пока он не захлебнётся в собственной крови.
– Лучше бы тебе успокоиться... – с интонацией священника произнёс он.
– Или что?! – проревела я. – Ты не придумаешь ничего более изощрённого, чем уже придумал! Можешь собой гордиться!
Блейк покладисто сцепил ладони в замок.
– Если ты решишь остаться, то тебе будут предложены все необходимые медицинские услуги. Тебя определят в один из четырёх секторов города и дадут работу. Разумеется, после того как ты полностью восстановишься. А затем...
– А затем, вы выжжете мне кусок кожи на руке, – с омерзением закончила за него я и выпрямилась. – Чем же ты лучше?!
– Прости... в каком смысле? – Блейк неуверенно улыбнулся.
– В каком?.. Ты такой же, как и предводители банд в Скале. Ты и весь твой Совет!!!
В горле саднило от крика, голова кружилась от жара, но напоследок я выскажу этому сиплому всё что должна:
– Строите новый мир, да? Ха! И каким же путём? Боретесь против насилия, но сами же его и пропагандируете! Я никого из вас не убила, ни у кого не украла и никому ничего не должна, так какого дьявола я должна буду истекать кровью за то, что просто отстаивала свою честь?! Да, представь себе – у меня есть честь! Почему ты не накажешь своего... подопечного, за то, что он оскорбил меня?! А-а, это не против правил? Да, Блейк?!
Я издала ядовитый смешок и слегка перегнулась через перегородку, ближе к Блейку:
– Ты знаешь, а это забавно. Получается, что исходя из ваших же правил, я могу оскорблять кого угодно и мне ничего за это не будет? Чёрт! Ведь получается, так! Да, Блейк? Ты, конченый ублюдок! Кто выбрал тебя главным в этом городе? Какую политику может вести самовлюблённый кретин с садистскими наклонностями? Или только я одна это вижу?.. Все вокруг слепые что ли? Кому люди доверили правление? Кем они тебя считают? А-а-а... Ты святоша, что ли? Никогда не совершал ничего дурного, что готов практически своими руками убить девчонку, у которой на руке есть какая-то идиотская метка?! Во имя справедливости?! У тебя что, большего ума не хватает, как судить о человеке по какой-то долбанной татуировке? Но тебе ведь это только облегчает задачу! Моя татуировка – готовый приговор. Такой весь правильный, да? Может ты ещё и девственник? Чего измываешься над девчонкой, что в два раза ниже тебя? Это твой уровень? Или ты настолько обозлён на жизнь, что это единственное, что тебе остаётся – пользоваться сомнительной властью?! – Я выпрямилась и, тяжело дыша, заговорила тише, глядя в ошарашенное лицо сиплого. – Готова поспорить, что если бы не это твоё положение, ты бы и сам не прочь был поиметь меня. Но всё что ты можешь, это отыгрываться на мне, за то, что даже со шлюхой этого сделать не можешь. Ты ведь чёртов святоша!
