Текст книги "Меченая: Крест (СИ)"

Автор книги: Елена Филон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 5

Моё левое плечо настолько сильно болело, что я уже было подумывала остановиться и проверить, что там с моей рукой. Нет ли перелома? Но ночь по обе стороны широкой дороги, по которой мчался мой байк, приказывала ехать дальше.

Я была в пути примерно полтора часа. Количество бензина в баке оставалось загадкой. Сколько ещё я смогу проехать, прежде чем мотоцикл заглохнет и из леса появятся твари?.. Вот тебе и задачка на дорогу, скоротать досуг.

Я не чувствовала своего лица и кисти рук – ветер был до отвращения промозглым. Второй месяц осени – чего тут хотеть? Хотя природа и сдвинула времена года на два-три месяца вперёд и, судя по тому, как было в предыдущие годы, уже должен валить снег – в этом году его ещё не было.

Дорога с выбоинами закончилась, и я свернула на песчаную, в два раза уже предыдущей. Лес по обе стороны зажал меня давящими стенами. Стало тесно и жутко. Но я ехала в правильном направлении. Если конечно те, кто рассказывал мне про эту дорогу, не лгали. А расспрашивала я много кого, отвешивая за информацию то банку консервов, то поношенные ботинки, то кусок мыла – всё это я тихонько заимствовала у владельца бара. У меня даже есть карта, но чтобы свериться по ней я должна остановиться, а на этой дороге я себе такого никак позволить не могу.

Он появился перед мотоциклом настолько быстро, что я автоматически ударила по тормозам и, байк с громким свистом остановился, чтобы не задавить человека. Его бледно-салатовая кожа на открытых участках тела светилась, как фосфор в темноте. Его глаза хищника были налиты кровью, а то, что когда-то являлось одеждой, было разорванно на множество грязных лоскутов. Это была тварь.

Почти не чувствуя кисти правой руки я вытянула из-за пояса джинсов пистолет и выстрелила ему лоб. Тело твари с глухим звуком упало на землю. Ну вот и всё – меня обнаружили, теперь начинается охота.

Деревья по обе стороны дороги неестественно затрещали, те, кто проламывал себе через них путь, двигался очень быстро и явно был не один.

Я поехала дальше, быстро набирая скорость. Нужно оторваться от них, и чем раньше, тем лучше.

Город, в который я ехала, называли Крест. Понятия не имею почему. Возможно люди, что живут там, по-прежнему верят в Бога и это что-то типа церковного суеверия. Я на самом деле не знаю; когда доберусь туда, обязательно поинтересуюсь. Если доберусь.

Я знаю, что многие из Скалы отправлялись на поиски этого поселения, их легко выпускали за ворота, конечно без того, что называется транспортом – на двух своих. Постовые провожали их смехом, каждый знал, что до мифического Креста им не добраться – твари ни за что этого не позволят. Покинуть Скалу так же легко как им, мне мешала татуировка – меченых выпускали только с особого разрешения. У меня такого разрешение не было, да и получить его той, кто когда-то жил в самом сердце Скверны, той, кто знал её тайны изнутри – шансов не было никаких. От меня бы просто избавились, если бы я хоть раз заикнулась о том, что хочу уйти из города. Поэтому пришлось прорываться.

Возможно кому-то из отчаянных смельчаков и удалось добраться до Креста, но учитывая то, что большинство из них были слишком слабыми, безоружными и изголодавшимися, шансы были весьма малы. Понятия не имею, как бы всё сложилось, если бы не встреча с торговцем. Тогда бы я придерживалась начального плана, но не уверена, что удалось бы реализовать его с первой попытки. А сейчас подо мной байк и это просто фантастика! Это ли не моё невероятнейшее везение?.. О, да – оно самое!

Больше я ехать не могла. Три часа сидения на жёстком сидении мотоцикла, обдуваемая морозным ветром, я превратилась в стучащую зубами мумию. И о, Боже, как же болело плечо.

Достигнув широкой дороги, где асфальт напоминал огромные вздувшиеся волдыри от ожогов, я припарковала байк у большой груды камней в пустынном поле, так чтоб в поле зрения была сплошная открытая местность, и скинула со спины рюкзак.

Плечо сильно ушиблено, но двигать им я всё ещё могу, так что возможно ничего серьёзного. Возможно просто выбит сустав. Ссадин нет – кожаная куртка смягчила падение, но вот нога... Нижняя часть правой калошины джинсов разодрана и пропитана кровью; колено под ней разбито и сильно саднит. Как же я раньше не чувствовала боли? Адреналин, судя по всему, стал хорошим обезболивающим. И не удивительно, что твари меня обнаружили на скорости сто двадцать километров в час.

Ночь была лунной. Большой фонарь в небе вполне прилично освещал местность, это была ещё одна причина по которой мой побег был назначен на сегодняшний день. Вообще-то я планировала добраться до Креста до глубокой ночи, но обстоятельства сложились иначе. Так что я заранее предусмотрела такой вариант и определила, когда луна будет в полной фазе.

Я безжалостно оторвала половину джинсовой калошины, захватив место пропитанное кровью. Оторвала от этой самой калошины сухой низ, разорвала по шву, затем один раз по всей длине и связала концы – получилась полоска ткани. Пропитанный кровью кусок завернула старую газету и отложила в сторону.

Достав антисептик (честно украденный из аптечки Дориана), у которого срок годности прошёл много лет назад, я щедро полила им рану, смыв остатки крови и перевязала колено подготовленным куском ткани. Тот, что был в газете пришлось сжечь, потратив на это две спички и немного жёлтого пойла из фляги. На вкус оно отвратительное, но горит неплохо.

Это был риск, но запах дыма лучше запаха крови, который твари чуют за много километров.

С плечом я пока что сделать ничего не могла – придётся терпеть боль.

Воды у меня было мало. Я позволила себе сделать ровно два глотка, закинула в рот кусочек вяленого мяса зайца и оседлала мотоцикл. Мясо я не крала, это была моя зарплата за месяц, но в баре оно стоит огромных денег, точнее, какой-нибудь безделушкой в виде пластиковой ложки за него не расплатишься.

Проверить количество бензина в баке я не могла – у мотоцикла не было датчика. Потёртая, но красивая надпись "Indian" с правого бока, говорила мне лишь о том, что это мотоцикл американского производства. Мои знания в этой области были даже меньше, чем просто скудные. На уроках по вождению, организованных Завиром, о мотоциклах мало чего рассказывали. Но я точно знаю, что три часа уже проведённые в дороге, очень и очень вряд ли удвоятся. Если резерв уже включился то, скорее всего мне осталось ехать не более часа. От этой мысли желудок болезненно скрутило.

Я развернула дряхленькую карту. Чёрная точка, помеченная большим жёлтым кружочком, должна быть Крестом, но и в этом я не уверена, это лишь предположение одного охотника, который частенько подстреливал зайцев за периметром Скалы. Карту я выменяла у него за несколько самокруток. Кому она принадлежала раньше, не имею понятия, возможно кому-нибудь из тех, кто отправлялся на поиски Креста, но так и не дошёл до него. Охотник нашёл карту в лесу. Она вся в засохших пятнах крови.

Скала была помечена таким же кружочком, под которой стояла типографская надпись – Рокфорд. От бывшего Рокфордом города тянулась толстая пунктирная линия – автомагистраль I-80W, – к кружочку под названием – Де-мойн, штат Айова. Теперь у него другое название – Крест, если этот город действительно там. И если он вообще не миф. Судя по километражу ехать туда около четырёх с половиной часов. Три я уже проехала, полтора осталось. Хватил ли топлива – большой и жирный вопрос.

Мотоцикл заглох, когда по ощущениям было около часа ночи. Часы теперь несравнимая роскошь; те, что подарил мне на семнадцатилетие Завир, я давно выменяла на более необходимые вещи.

Мне повезло проехать последний участок магистрали, до того, как топливо в баке закончилось и теперь, бросив Indian, я шагала по тому, что когда-то служило этому городу окружной дорогой. Точнее перелазила груды камней, поваленные столбы, перепрыгивала щели и выбоины. Вокруг было глухо и пусто, по крайней мере, я на это надеялась.

И мне вновь повезло: ни одна из тварей так и не побеспокоила, пока я добиралась до въезда в город.

И вот я оказалась на месте. Моё сердце издало три громких удара и безжизненно рухнуло в низ живота. Де-мойн – это Де-мойн, это не тот город, о котором ходят слухи – это не Крест.

Мои ноги подкосились, и я рухнула на колени, почувствовав обжигающую боль в одном из них. Полуразрушенные высокие здания на фоне чёрного неба, были мёртвыми, заброшенными. Запах смерти витал в воздухе, посылая желудку болезненные спазмы.

Это были обычные развалины. Никто и никогда не возводил здесь стены, не укреплял город, не выставлял постовых. Здесь не было цивилизации. Здесь вообще... ничего не было. Это был город-призрак. Это был не Крест.

Горло сильно обожгло, в груди появилась тяжесть, медленно вдавливающая тело в асфальт. Может быть это и есть самый подходящий момент, чтобы вспомнить, что такое слёзы?

Интересно, что бы сказал Завир, узнав о том, какую жалкую свободу обрела его маленькая девочка? Мне ни за что не дойти обратно до Скалы, да и желания нет никакого. Наверное, это конец. Кажется, моё везение только что иссякло.

Идея пустить самой себе пулю в висок в итоге показалась абсолютно не заманчивой. Поэтому единственное, что подсказывала мне логика – это идти в город. Скорее всего, твари уже успели сожрать в нём всё, что можно было сожрать и сейчас держатся вблизи других поселений – там, где есть люди. Так что я зашагала в Де-мойн, в надежде найти там убежище хотя бы до утра.

Я содрогалась всем телом, медленно продвигаясь по мрачным улицам, уничтоженным вдребезги. Картина была мне знакома, так что внешний вид разрушенного до мозга костей города не вселял особого страха. Больше пугала тишина. Зловещая, угнетающая. Де-мойн стал огромным кладбищем с жуткой вонью.

Брошенных машин было не так уж и много, видимо многие успели выехать за пределы города, но вот далеко ли... Я остановилась перед помятым грузовиком и мои брови невольно сдвинулись – у автомобиля отсутствовали шины. Это означало лишь одно – кто-то и зачем-то их снял и вряд ли это был мертвец и уж точно не тварь. С несколькими машинами поблизости было проделано тоже самое. Может, этот город не такой уж и призрак и иногда в него всё же кто-то заглядывает?

Тугой узел в груди начал потихоньку развязываться. Если Де-мойн всё ещё обшаривают, то куда-то же они увозят эти шины. Увозят! Точно не уносят. Где-то поблизости есть цивилизация и даже если она будет чем-то похожа на Скалу, это уже станет огромным подарком. Меня там не тронут – у меня есть метка, все города наподобие Скалы повязаны.

Остаётся ждать до утра и выбрать наиболее подходящее направление, в котором стоит двигаться, пока что даже луна не спасает положения – ничерта не видно.

Остановившись возле полуразрушенного здания, которое когда-то было огромной высоткой, пока не потеряло несколько десятков уровней, я скинула рюкзак и размяла плечи. Чёрт, как же больно.

Запасы воды становились мизерными, я позволила себе ещё два глотка и спрятала бутылку с глаз долой.

– Да, Джей, сегодня определённо твой день, – вздохнула я, ища глазами подходящее здание для ночлега.

Раздался громкий хлопок. Я выхватила из-за пояса пистолет и, отрывисто дыша, прильнула к стене. Мои глаза были раскрыты настолько, насколько это вообще возможно. Моя шея двигалась настолько быстро и отрывисто, что был слышен хруст. Глаза обшаривали каждый уголок соседнего здания через улицу, каждую щель и каждую дыру, которые когда-то были окнами. Ничего нет. Ничего не видно.

Кошка? Вряд ли.

Крыса? Вполне возможно.

Ещё один громкий хлопок с другой стороны. Из моей груди вырвался судорожный вздох, и пистолет быстро был направлен в ту сторону.

Много крыс?..

Новый хлопок – гораздо громче и ближе. Я сглотнула, чувствуя, как по виску скатилась капелька пота.

Нет, всё это определённо очень плохо.

Они стали выпрыгивать с окон второго этажа. Один, два, три, четыре... Их много... много тварей!

Я подхватила с земли рюкзак и рванула вдоль по улице. Перепрыгивая через камни, ямы и стекло, я неслась сломя голову, проклиная тот день, когда решилась на эту вылазку. Это было самоубийство. С самого начала. Надо было придумать, что-то другое!

Их лица, бледно-салатового цвета, призрачно светились в темноте. Твари наступали со всех сторон, с каждого проулка, выпрыгивали из зданий. Их было так много, что всех боеприпасов Скалы наверняка не хватило бы, чтобы их перебить. И это была ловушка. Я сама загоняла себя в неё.

Они рычали, как самые настоящие хищники. Запах на улицах стал ещё более отвратным, кажется, мой желудок вот-вот вывернет наизнанку.

Воздух обжигал лёгкие. Несколько раз я споткнулась и упала, разодрав ладони до крови. Теперь я их ещё больше дразню запахом своей крови. Меня разорвут на части за считанные секунды.

Никогда в жизни я не бегала так быстро. Сердце колотилось где-то в горле, ноги отскакивали от асфальта, как две мощные пружины, а рюкзак больно бил по спине, болтаясь на повреждённом плече.

Только мне всё равно не сбежать. Бежать-то некуда.

Раздался новый звук. Не рык и не топот бегущих ног. Это был... рёв мотора?! Но я даже не могла остановиться, чтобы понять, откуда он доносится.

Я снова упала и тварь тут же схватила меня за щиколотку и потащила по асфальту. Я истошно закричала, отбиваясь изо всех сил, но быстро пришла в чувства и, развернувшись, прострелила твари башку. Когда-то это была обычная женщина средних лет.

В тот миг, когда я свернула на соседнюю улицу, раздались выстрелы – не мои. Твари не глупы, они соображают, поэтому их движение замедлилось. Они так же, как и я, выискивали источник шума, нарушивший их планы.

Из-за угла высокого здания показался чёрный мотоцикл. Он неумолимо приближался ко мне и к огромной толпе моих преследователей.

На бегу, я оборачивалась через каждые несколько шагов, не желая упустить байкера из поля зрения. Но мне пришлось остановиться. Это был тупик. Дальше бежать некуда – меня заключили в кольцо.

Рёв мотора становился громче. Я запалила из пистолета по тварям, что были ко мне ближе всех. Когда я обернулась на звук мотоцикла, то разглядела блестящий шлем на голове его владельца и вытянутую в бок руку.

Он хочет, чтобы я запрыгнула на байк на ходу?!

Я принялась мочить по тварям, расчищая мотоциклу дорогу. Его рука была уже совсем близко. В следующий миг я ухватилась за неё. Рывок, так что весь воздух со свистом вылетел из лёгких: человек подкинул меня вверх, затем резко притянул к себе, и я оказалась за его спиной, сидя на твёрдом сидении байка.

Ветер свистел в ушах, протыкал кожу рук и лица ледяными иголками. Я вцепилась замёрзшими пальцами в край сидения между мной и незнакомцем, концентрируя всё своё внимание на том, чтобы не свалиться. Я не хотела прикасаться к человеку. И не потому что дело было во мне. Нет, я просто не хотела создавать ему лишних неудобств. Новый мир был далёк от того, чтобы вот так вот запросто можно было трогать незнакомца – за такое могли и убить. И всё же, он не оставил меня на растерзание тварям. Кем бы он ни был, его сердце всё ещё сохраняет остатки человечности. Если он сам, конечно, не планирует меня сожрать.

Мотоцикл катил по извилистым напоминаниям о дорогах уже около часа. Мне начало казаться, что я теряю сознание. Мой лимит сил иссяк. И я уже на полном серьёзе собиралась прокричать об этом незнакомцу, как вдруг, перед глазами открылось просто потрясающее зрелище.

На фоне медленно белеющей полосы горизонта показался город. Его огромные стены были высотой с десятиэтажный дом! В то время когда стены в Скале едва достигнут уровня какой-нибудь пятиэтажки. Но эти стены... Я даже представить себе не могу из чего они были сконструированы. С дали это выглядит как громадная, тесно сплетённая железная паутина. Вышки расставлены по всему периметру и на каждой из них горит яркое пламя – факелы.

Кажется, я даже перестала дышать.

Мой спаситель внезапно зашевелился, выудив из нагрудного кармана джинсовой куртки рацию.

– Открыть главные ворота, я подъезжаю. – Его голос был низкий и слегка хрипловатый, словно он долгое время кричал, но никак не старый. В тоже время в нём ясно слышались властные нотки, вероятно, этот человек был не из последних в этом городе.

Проехав через двойные ворота с металлической решёткой, мы промчались по тёмному тоннелю и миновали ещё одни ворота – толстые, как дверь от огромного сейфа.

Незнакомец не стал останавливаться и покатил дальше по широкой дороге выложенной гладким камнем, на ней не было ни одной выбоины, или трещины, словно эту дорогу соорудили не так давно.

В тот миг, когда я уже собралась оглядеться, чтобы понять, где нахожусь, мотоцикл резко остановился и моё запястье будто сдавило тисками. Ещё миг и незнакомец в шлеме швырнул меня на землю. Я больно стукнулась травмированным плечом и прикусила губу, подавляя стон. Байкер вернулся к мотоциклу и, отвязав от руля маленький кожаный мешочек, спрятал его под куртку.

Раздался топот ног. Я на автомате выхватила из-за пояса пистолет, но его тут же вырвали из моей руки и, схватив за искалечено плечо, заставили подняться на ноги. Это был незнакомец в шлеме и, сейчас, в его действиях совсем не было доброжелательности.

Вокруг нас столпились люди. Я не могла понять, что на них одето: половина была в серых рубах одинакового покроя, и создавалось ощущение, что все эти вещи шились вручную. Многие держали в руках факелы, так что вокруг было поразительно светло – как днём.

Мой взгляд метался от одного лица к другому. Я пыталась определить, понять их намерения. А что если они гораздо хуже тех, кто живёт в Скале?..

Я вновь уставилась на байкера, как раз в тот момент, когда он снимал с головы шлем. Всё внутри меня взорвалось, когда я увидела его лицо. Ярко-зелёные глаза цвета первой травы по весне смотрели на меня с подозрением. Тёмно-каштановые волосы немного прикрывали уши и торчали во все стороны, то ли по своей природе, то ли благодаря шлему, однозначно – это выглядело так, как надо. Высокие скулы и волевой подбородок, слегка заросший щетиной, играл желваками на лице, от того, как крепко парень сжимал челюсти. Идеально ровный нос, пухлые, будто бы налитые кровью губы и загорелая кожа, которая когда-то была цвета словной кости.

Кажется, везение меня не покидало.

Это был он – тот, кого я икала.

Я нашла его.

Глава 6

Бойцовские ямы. Там я проработала три года после смерти Завира. И это было не плохо, учитывая все нюансы по поводу обещанной свободы.

Мне разрешили жить в здании, отведённом под персонал работающий в бойцовском клубе. Ко мне больше не была приставлена охрана из двух головорезов. И мне платил зарплату. Обычно это была еда, одежда или средства личной гигиены. Скверна платила так всем, кто на неё работал. Все бойцовские ямы в городе принадлежали им. И Завир был тем, кто придумал для Скалы это развлечение.

Вид моей деятельности, конечно, оставлял желать лучшего, так как пять дней в неделю я передвигалась от одной ямы к другой – всего их было три, – и лицезрела кровопролитную чертовщину, что там творилась. Иногда были турниры, иногда показательные бои, суть одна – один из бойцов превращал другого в мясо, на глазах у сотен озверевших от наслаждения наблюдателей.

Это было жестоко. К этому надо было привыкнуть.

Скверна содержала таких бойцов, превращала в рабов. Их натаскивали, как собак и выставляли на арену для зрелищ. Никогда не понимала: неужели произошло недостаточно плохого, раз людям всё равно необходимо лицезреть нечто настолько аморальное?.. Они жаждали крови. И, конечно же, платили за место вокруг бойцовской ямы, делали ставки и выбирали себе любимчиков – бойцов, – обычных молодых парней и мужчин постарше, которых считали животными.

Это была ещё одна ниша, помимо борделей, в которой Скверна заработала репутацию лидера. Бои хотели лицезреть все. Довольно часто в Скалу даже приезжали из других городов.

Моя задача заключалась в том, чтобы принимать ставки, я была кем-то вроде букмекера. Сидела в стороночке с блокнотом для записей и карандашом и помечала кто, что и на кого сегодня ставит. В рабочее время рядом со мной была охрана, не для меня, а для барахла, которое ставили на кон. Рядом со мной сидел ещё один человек – низкий мужчина с пузиком – Фокс. Он бил в гонг и выпускал собак в яму в случае неповиновения бойцов. Клетки с обезумевшими от голода и ярости животными стояли в четырёх местах вокруг ямы. И надо сказать, их довольно часто открывали.

Спустя пару месяцев после такой незаурядной работы, я увидела в яме его.

Скверна прозвала его Койот.

Что я знаю о койотах? Это животные, обитающие в Северной Америке, хищники, похожие на волков. Я понятия не имею почему Скверна прозвала его именно так, вряд ли они вообще сильно над этим задумывались. Но возможно... возможно потому, что этот парень был невероятно живуч. Койоты были такими. Ели почти всё, легко приспосабливались в новой среде обитания, только вот койот скорее стайное животное, а этот парень... он был законченный одиночка.

Когда я впервые увидела его в яме, самым большим, чем он выделялся, так это своим ростом – Койот был под метр девяносто. Был ли он крупным и накаченным? Нет. Он был жилистым и очень худым.

Его волосы, точнее волосы всех бойцов, всегда были коротко острижены. У Койота они напоминали густой ёжик цвета шоколада. Его ярко-зелёные глаза всегда были широко открыты, но не от страха, а скорее для того, чтобы не упустить из виду ни одной мелочи. Его пухлые губы, насыщенно-красного цвета, ярким пятном выделялись на фоне бледной кожи. Его волевой подбородок всегда казался излишне напряжённым, словно он никогда не расслабляет сжатую челюсть, хотя... какое тут излишество, когда находишься в самом центре кровопролитных боёв.

На вид ему было лет восемнадцать-девятнадцать – ещё совсем молодой парень. Не знаю почему я выделила его среди всех бойцов, точно не по той же причине, по какой выделили его все остальные женщины. В отличие от них, меня мужчины вообще не интересовали. Меня вообще никто не интересовал.

Но столько фанатов, сколько заполучил себе Койот после первого появления в яме – было рекордом. На первом своём бою он избавился от противника ровно за две минуты сорок секунд, нанеся один точный и проворный удар кулаком в щитовидный хрящ. Его противнику ещё пришлось помучаться перед смертью. Это конечно тоже привлекло моё внимание, но было не главным. Меня поражало его хладнокровие. Обычно, бойцы, особенно новички, пытались сбежать, молили о пощаде, отказывались драться, или даже, бывало, плакали. Самые сильные и оборзевшие наоборот вели себя вызывающе: заводили толпу, раскрашивали лица грязью, осыпали противников угрозами. Эти бои приносили им такое же наслаждение, как и тем, кто пришёл посмотреть.

Но не Койот. Он был другим. Каждый раз на его лице будто бы была надета маска из стали. Его глаза были ледяными и сосредоточенными, взгляд хладнокровным и глубокомысленным. Он был, как робот. Он выходил на арену, убивал противника и уходил. С каждым новым боем армия его фанатов росла. Столько ставок, сколько я приняла на него за два года, не удосужился ни один боец. Хотя я почему то была уверена, что всё это его вообще не интересовало. Ведь на самом деле он был всего лишь рабом Скверны – их ручным убийцей.

Койот был одиночкой. Как-то раз я услышала разговор двух головорезов из Скверны, они трепались о том, что если этого парня не прикончат на арене, то в ближайшее время ему перережут горло, когда он будет просто обедать, или качать пресс. Койот ни с кем не контачил. Ни с кем не спорил. И ни с кем не разговаривал. Вообще. Головорезы из Скверны считали его немым.

С каждым месяцем тело Койота менялось, приобретая твёрдые рельефы. Кубики пресса на животе и мускулы на руках росли со скоростью света, но было очевидно – он не собирается себя перекачивать, он должен оставаться проворным и лишние объёмы тела, пусть даже стальные, ему ни к чему.

С годами его тело стало идеальным, а удары ещё более отточенными, ещё более смертоносными. Его никто не мог сломить.

Через два года Скверна решила ввести в игру другого фаворита – молодого паренька, который внешне очень напоминал прежнего Койота. Паренька именовали Пандой. У Скверны была странная привычка называть бойцов, как животных.

Панда быстро набирал популярность, а Койота в это время стравливали с самыми сильными бойцами из всех имеющихся. Тогда-то бои и стали длиться намного дольше, чем раньше. Помню, как сгрызла весь карандаш от нервов, наблюдая, как его убивают. Если честно, все думали, что это был последний бой для великого Койота. Но Койот вновь победил. Я уверена, у него было сломано не мало рёбер; лица, из-под крови и гематом вообще не было видно, он сильно хромал, а его левая рука болталась вдоль туловища словно бездушный хлыст. И ему не дали время на восстановление.

Панда был его следующим противником. Разве это был не самый лучший шанс для молодого бойца заполучить на свою сторону всех фанатов, убив на дуэли самого Койота? Да, это был его шанс стать новым чемпионом.

Я искусала губы в кровь ещё до начала боя. Костяшки моих пальцев побелели – так сильно я сжимала кулаки. Ведь это было не правильно и ни разу не справедливо! Разве такой боец, как он, заслужил такой конец?!

Фанаты разделились на два лагеря. Одни неодобряюще свистели, другие довольно рукоплескали. Это был бой века.

Вот только он не спешил начинаться. Ни Койот, ни Панда не двигались с места. Они беспрерывно смотрели друг на друга и не шевелились. Что межу ними происходило? Потом я ещё долго ломала над этим голову. Одно было ясно – ни один, ни второй, не хотят убивать друг друга. Неужели Койот обзавёлся другом?..

Их подбивали палками в спины и угрожали спустить собак, но ни один из них не двигался в сторону противника. Панда что-то прокричал головорезам и получил палкой в лицо. И Панда явно не был наделён самообладанием Койота, потому что тут же вскочил на ноги, вырвал палку из рук охранника и ударил ему по спине. Второй охранник спохватился и нанёс удар Панде под дых, тот сложился пополам.

Всё это время Койот стоял неподвижно, но готова поклясться, за все два года, что я наблюдала за ним в яме, стальная маска на его лице впервые дала сбой, обнаружив глубокую впадинку между густыми бровями. Его глаза больше не были двумя безразличными кусками льда – они светились от гнева, горели адским пламенем, предвещающим новый Конец света.

Мне кажется, Койот знал, на что идёт. Он был готов умереть на этом бою. Только по-другому, не от рук Панды.

Койот схватился за палку своего охранника и, рванув на себя, перекинул головореза через голову, ударив спиной о твёрдую землю. Пистолет блеснул чёрным металлом в руке охранника, но уже спустя секунду оказался у Койота и тот, не став долго думать, выстрелил верзиле прямо в сердце.

Новые головорезы Скверны вырвались на арену, Койот пустил по пуле в каждого, оставив валяться в лужах собственной крови.

Всё происходило настолько быстро, что я с трудом улавливала цепь событий. Помню, что все вскочили на ноги; началась самая настоящая паника. Головорезы Скверны вывалили на арену целой толпой, некоторые из них избивали сопротивляющегося Панду и тому удалось нейтрализовать двоих, прежде, чем ему перерезали горло.

Это был первый раз, когда я услышала голос Койота. Клянусь, его обезумевший рёв раненного медведя перекрыл весь шум вокруг. Он голыми руками скрутил шеи убийцам Панды, но больше ни на что не оказался способен. Ему заломили руки, опустили на колени и приставили пистолет к виску.

Дальше всё произошло за какие-то доли секунды, но мне казалось, что время остановилось, что Земля стала вращаться в несколько сотен тысяч раз медленней.

Я пронзительно закричала, как будто это может остановить ту секунду времени, когда Койоту выпустят мозги. Я просто потеряла рассудок от несправедливости, от жгучей ярости, отравляющей мою кровь.

Отшвырнув с дороги пузатого человека по имени Фокс, отвечающего за гонг и собак, я опустила тяжёлый рычаг и в эту же секунду на арену вырвалось три десятка озверевших от голода, натасканных псов, каждый из которых был размером с волка.

На арене было больше трёх десятков головорезов Скверны, Койот находился в самом центре арены и был зажат ими со всех боков. Лучшего положения для него и придумать было нельзя. Я точно знала, что делала.

Таких криков я никогда не слышала. Члены Скверны честно пытались защищаться, но у них это плохо получалось: эти собаки были озверевшими монстрами, они раздирали головорезов в клочья. Кровь и куски мяса, за пару минут наполнили яму.

Судорожно дыша, я пыталась отыскать глазами Койота. Не убила ли я и его? Удалось ли ему, воспользовавшись моментом избавиться от пистолета у виска и сбежать? Или его всё же пристрелили?..

Я увидела его спину: в этот момент Койот отшвыривал от себя пса, словно мягкую игрушку. Он отбросил ещё одного и, хромающим, но очень проворным шагом, направился к выходу. Не знаю, но в тот момент, когда его спина скрылась за занавесом, я почему-то почувствовала горечь. Должна ли была? Ведь я только что спасла ему жизнь, но теперь уже вряд ли увижу этого человека снова... Этого бойца. Самого сильного человека на свете.

Больше в Скале о нём никто не слышал. Никто не знал, что с ним случилось после побега. Говорят, что его будто бы видели возле городских ворот, но никто не смог бы для него их открыть. Скверна не содержит предателей, да и не один головорез не стал бы рисковать своей головой ради какого-то там раба.

На этом всё. Больше никаких сведений о Койоте не было. Он будто бы... исчез. Город переворачивали с ног на голову не один раз, Скверна просто озверела после того происшествия, но Койота они так и не нашли. Но я почему-то не сомневалась, что ему удалось попасть за периметр, не знаю как, но удалось. В этом я была уверенна.

Виноватым в спуске собак сделали Фокса, ему даже рта не дали раскрыть в своё оправдание, просто перерезали горло на месте. Так что он даже не успел сдать меня.

Спустя несколько месяцев появились слухи о том, что Койота видели в штате Айова. Там, где, также по слухам, находился Крест. Члены банд, и не только Скверны, когда-то сильно интересовались слухами об этом городе, в то время они даже частенько ездили в другой штат на разведку. И говорят, что в одном из заброшенных городишек по дороге, они видели Койота. Это казалось полнейшей нелепостью. Что он мог делать один в заброшенном городе? Как ему удавалось выживать до сих пор? Всё это казалось слишком неправдоподобным, чтобы сойти за правду. Да и не много ли чести для какого-то там раба, чтобы о нём вообще до сих пор вспоминали? В общем, слухи про Койота быстро пресекли и похоронили. А ни одна из банд так и не добралась до Креста. После одной из вылазок, когда из семи головорезов вернулись только двое, все попытки было решено прекратить.