Текст книги "Анатомический театр (СИ)"

Автор книги: Елена Чаусова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 11

В город они, разумеется, вернулись уже затемно. Мариус к этому времени успел проснуться и выразить свое недовольство тем, что пропустил все интересное, не внемля заверениям Кайлена, что не было ничего особо примечательного в разговорах с румельскими крестьянами и походе на местное сельское кладбище. И у Мариуса все еще есть возможность прогуляться с ним в Академию и поруководить подготовкой бренного тела к завтрашней поездке в последний путь во второй раз.

Профессор Лукач обещал дождаться его возвращения – и дождался, как уговаривались. Однако выглядел настолько растерянным и опечаленным, что Кайлен первым делом с порога спросил:

– Что случилось? – даже не поздоровавшись.

– Они приходили… и ушли, – сконфуженно ответил Лукач. Какие именно «они», можно было даже не уточнять. – Мы их постарались задержать, конечно, но не могли же мы бесконечно…

– Давно?

– С полчаса назад. И привезенное с собой забрали: я им лично сказал, что не возьму. Ни сейчас, ни потом.

– То есть, они еще и не вернутся! – Кайлен всплеснул руками, и Мариус, сидящий у него на шляпе, повторил этот жест, расправив крылья и тонко запищав. Профессор Лукач аж на месте подпрыгнул, наконец-то заметив летучую мышь. – Это Мариус, он ручной, – привычно протараторил Кайлен, а потом вернулся к своему возмущению: – Вы столько с ними, с позволения сказать, сотрудничали – а теперь резко отказались, и ровно в тот момент, когда меня не было в городе и я не мог установить за ними слежку!

– Вы сказали, лучше не испытывать удачу, – мрачно отозвался профессор.

Кайлен вздохнул и устало потер рукой лицо.

– Ладно, ваша правда: моим советам вы следуете исправно. И мне следовало бы это оценить, – признал он, усевшись в кресло. – Может, вы хотя бы узнали у них какие-нибудь сведения, по которым их можно выследить? Или, может, они случайно забыли у вас какую-нибудь вещь?..

– Вещь?.. – не понял Лукач. – Нет, ничего не забыли… – он помотал головой. – Я вам их опишу, подробно, и Франц может…

– У них хоть приметы особые есть? – Профессор снова отрицательно покачал головой. – Ничего нет… ни вещей, ни особых примет… Может, вы с ними хоть в карты играли, как я предлагал?..

– Нет, они пили чай.

– Чай! – оживился Кайлен. – Чашки еще не помыли?

– Понятия не имею, – профессор Лукач воздел руки. – Они в дворницкой сидели…

– Так пойдемте в дворницкую! – потребовал Кайлен, вскочив на ноги. И через несколько минут стал счастливым обладателем дешевой жестяной кружки, которую, по счастью, действительно не успели помыть.

Он старательно завернул кружку в платок и сунул в свой саквояж. Фаркаш, конечно, уже дома и собирается спокойно лечь спать… но к утру, вполне возможно, даже он не сможет учуять след – сколько его там на той кружке?.. Тем более что они не пешком пришли и не пешком ушли: не получится от Академии по следу пойти, придется их вынюхивать в городе. Но Шандор сам требовал ему мародеров предоставить – ну вот пусть теперь старается.

Указания по подготовке тела к завтрашнему утру Кайлен отдавал на ходу: вернуть сердце на исходное его место, восстановить целостность тела… Да, разумеется, разрезы никуда не денутся, это и не нужно. Но сердце должно быть в грудной клетке, а разрезы зашиты, это обязательно, выполнить эти инструкции нужно даже точнее, чем предыдущие. Да, разумеется, можно поручить это Францу, если не обходимо, главное – чтобы все было сделано как нужно.

Получив напоследок от профессора Лукача описания обоих похитителей тел – надо отдать ему должное, довольно подробные – Кайлен распрощался с ним у ворот Академии и, запрыгнув в самоходку, устремился к дому Фаркаша, тревожить его вечерний покой.

Глава 12

– Мы их так до утра искать будем, Неманич, – проворчал Шандор, когда они оказались на очередном перекрестке узких, грязных и мрачноватых улиц бедного окраинного квартала. – И не найдем.

И он вполне мог оказаться прав, следовало это признать. А таскаться по улицам было занятием отменно скучным. Даже подраться не получилось: мелкие бандиты, решившие обобрать состоятельного господина в лице Кайлена, оказались ребятами пугливыми, и продемонстрированной капитаном Фаркашем полицейской бляхи им хватило, чтобы в считанные секунды раствориться во тьме.

– Может, они и вовсе поехали в озере труп топить, раз не удалось его продать, – продолжил рисовать безрадостные версии Шандор.

– Или в Быстре, – немедля поддержал его не слишком склонный к оптимизму Мариус.

Этот вариант, пожалуй, была хуже не придумаешь: нет трупа – нечего им и предъявить, не приплетая Академию. А за новым они еще неизвестно когда отправятся и отправятся ли, раз им профессор дал от ворот поворот… Хотя не мог же он быть их единственным клиентом?..

– Шандор, мы не там ищем, – твердо заявил Кайлен. – И я мог бы, еботе, раньше сообразить… А сейчас, может статься, уже поздно.

– Да говорите уже прямо, Неманич!

– Они не поехали домой. И в реке или озере тело топить не поехали. Они поехали продавать его другому клиенту.

Фаркаш выругался сквозь зубы на неповторимой смеси румельского с онгурским.

– Опять в вашей самоходке треклятой ездить! – сделал он неизбежный вывод. Потому что у них еще был шанс успеть. До того, как мародеры сбудут тело с концами.

– Попробуем вернуться к Академии, – предложил Кайлен без особого воодушевления.

Это было самое вероятное место для поисков покупателя: большинство «людей науки» селились поближе к сердцу городской науки, буквально на нескольких соседних улицах. Но если из самой Академии искомые преступники отбыли добрых сорок минут назад, то могли уже успеть три раза кому-нибудь свой нелегальный товар сбыть.

– Да их уже оттуда наверняка и след простыл, – поддержал его мысленные сомнения Фаркаш.

– Тогда почему их тут нет?..

– Потому что они не на тех улицах живут, которые мы обошли… Или потому, что они вовсе не в ученом квартале труп сбывают. А где-нибудь рядом с вашим домом, к примеру.

– Там, где лес и дол покрыл блеск туманный… – как всегда внезапно процитировал Мариус пару строк Гете. – В лесах и долах, а также в садах и кустах, спрятать неблаговидные дела намного проще, чем на узких городских улицах.

– Умный ты все-таки, Шандор… – оценил Кайлен. – Непонятно, зачем дураком то и дело прикидываешься.

– Усыпляю бдительность, – ворчливо, но добродушно, ответил Фаркаш, которому явно приятно было получить похвалу. – А вы слишком дергаетесь из-за них, Неманич, вот и соображаете через раз…

– Странно, что дергаюсь я, а не надзиратель Пакта, когда они чуть до разглашения дело не довели.

– Так не довели же, – пожал плечами вышеназванный надзиратель. – А еще одного призрака подпактного покойника они нам вряд ли в ближайшее время организуют.

– И слава богу, мне одного хватило…

– У тебя развитое чувство справедливости, – уверенно заявил Мариус.

– У меня развитое чувство, что людям, которые выкапывают трупы, лежащие вниз лицом, куда лучше и безопаснее будет посидеть в камере. Мало ли, что они еще решат выкопать или к рукам прибрать, – раздраженно ответил Кайлен, забираясь в самоходку.

– Неманич, вы это так просто сказали или чуете? – очень серьезно спросил Шандор.

– Чую, – буркнул Кайлен, укладывая шляпу с Мариусом на заднее сиденье и натягивая на голову кожаный шлем, – что у них ни соображения нет, ни понимания, ни каких-то рамок. И в другой раз они во что похлеще ввяжутся. Не найдется покойного колдуна – так найдется еще что-то.

Предчувствиям Кайлена Фаркаш доверял – и правильно делал – так что в машину сел быстро, и на этот раз даже без комментариев о ее невероятной смертельной опасности.

Глава 13

Возможности жить в одном из самых дорогих районов Кронебурга добивались далеко не все медики и ученые, а точнее – малая часть из них. Хотя большинство докторов, кроме совсем уж откровенных коновалов, жили вполне достойно. Однако с особняком самого Кайлена соседствовали лишь два дома медиков и три – профессуры из Академии. Причем двое профессоров дома свои получили в наследство от знатных родственников, как и один из медиков унаследовал практику и солидный запас денежных средств от отца, который, в свою очередь, унаследовал их от своего отца. За несколько поколений они сумели накопить солидное состояние, обслуживая лучших людей города, среди которых в конечном счете получили возможность проживать.

Дом этого семейства, с короткой фрезской фамилией Кнапп, был третьим у них на пути. Нюх Фаркаша говорил, что в жилище второго доктора и одного из профессоров нога мародеров не ступала и даже не приближалась к ним на сколь-нибудь близкое расстояние. Самоходку Кайлен остановил не у парадного входа, а в проулке, чтобы не привлекать лишнего внимания. И почти сразу заметил за забором сада Кнаппов движение: у заднего крыльца переминалась с ноги на ногу кляча, впряженная в крытую телегу.

– Может, конечно, к нему водовоз приехал… – задумчиво сказал Мариус. – Ночной. Ночной водовоз.

– Или зеленщик, – усмехнулся Кайлен, – с огромной тыквой, которая в тачку не влезла. И пришлось телегу брать. Шандор, ты что скажешь?

Капитан Фаркаш выпрыгнул из машины и потянул носом воздух.

– Тут они. Повезло нам, Неманич!

– А вот Кнаппу – не повезло… – задумчиво ответил Кайлен.

– Да он-то штрафом отделается, – махнул рукой Фаркаш. – Хоть и не понять мне, зачем при его положении с этими проходимцами связываться…

– Из любви к науке, – предположил Мариус и свесился со шляпы Кайлена вниз головой.

– Что-то много опасной ерунды от науки вашей: то самоходки, то это…

– Шандор, не ворчи. А то я начну высказывать свои претензии к Пакту по списку, – пригрозил Кайлен.

– Ладно, в самом деле, не до того… – Фаркаш подобрался, будто перед прыжком на добычу. – Вы тут стойте, а я пойду. Если кто будет убегать, ловите, – кратко обозначил он план и ринулся к дому с невероятной для его возраста и комплекции стремительностью.

Их там было, по меньшей мере, трое. А может, и четверо, если у Кнаппа был помощник. Но никто из них не был быстрее Шандора, это Кайлен знал наверняка.

– Мариус, лети-ка к другому входу, на всякий случай, мало ли, кто и в какую сторону побежит…

Два раза повторять ему было не надо: Мариус сорвался в темноту, расправив крылья, и вскоре скрылся между деревьев сада, вслед за Фаркашем, совершенно бесшумный и почти неразличимый среди листвы.

Кайлен извлек из самоходки свою трость – единственное оружие, которое он с собой носил, да и то не всегда – и, закурив и прислонившись к металлическому боку машины, принялся ждать. Некоторое время стояла тишина, потом со стороны дома донеслись громкие разговоры, потом окрик, потом что-то с грохотом упало, и почти сразу на садовой дорожке послышался топот шагов, а вскоре темная тень запрыгнула на козлы телеги и дернула вожжи.

– А ну стой! – крикнул Кайлен, бросив окурок на землю, и зашагал к забору.

Человек на телеге снова дернул вожжи, потом еще раз и хриплым низким голосом крикнул по-румельски: «Н-но!» – собираясь во что бы то ни стало вывести лошадь за забор и ускакать на ней вдаль. Кайлен дал ему проехать в ворота, а потом, резко перейдя на бег, прыгнул прямо на козлы, прежде чем нещадно погоняемая кляча успела набрать слишком быстрый ход, и замахнулся тростью.

– Э-э-эй! – невнятно выкрикнул мародер, выпучив глаза и раззявив рот так, что его длинные усы ему прямо на уши залезли. Он едва успел уклониться от свистнувшего у него прямо перед носом набалдашника, резко подавшись от Кайлена назад, тут же со всей дури оттолкнулся ногами и спрыгнул с телеги, покатившись кубарем по мостовой. Лошадь разгонялась, изрядно напуганная происходящим, еще немного – и совсем понесла бы, и Кайлен прыгнул тоже, теряя по дороге шляпу.

Он приземлился куда удачнее своего противника. Но повозка летела во весь ход, и Кайлен остался далеко позади. А мародер уже успел подняться и побежать прочь от Кайлена, слегка прихрамывая на одну ногу. Лошадь, грохоча телегой, унеслась дальше вниз по проулку. Кайлен ринулся в погоню, не сомневаясь в успехе: он был немногим медленнее Фаркаша, а преступник еще и хромал… Но стоило расстоянию между ними сократиться вдвое, как мерзавец ринулся вбок и скрылся в чужом саду, где по недосмотру осталась незапертой калитка.

Кайлен тонко протяжно свистнул, не сбавляя хода, и вскоре ему на плечо сел Мариус.

– Он вон туда, в сад свернул, проверь, насквозь он пробежал или спрятался, – велел Кайлен, а сам скользнул за калитку, в сад, и замер, прислушиваясь.

Стояла тишина, слышно было только стрекотание сверчков и тихий отзвук голосов из дома, где еще не легли спать. Кайлен медленно, почти бесшумно двинулся по садовой дорожке, держась ближе к стволам деревьев, внимательно прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. У него было преимущество: в полутьме он видел, опять же, похуже Фаркаша, но куда лучше этого голодранца. Однако никаких следов присутствия преступника по-прежнему не было заметно.

«Может, все же насквозь пробежал?» – подумал Кайлен в тот самый момент, когда из тьмы без единого звука возник Мариус и, опровергнув эту мысль, заявил:

– На соседней улице его нет, – снова устроившись у Кайлена на плече. Тот в ответ только коротко кивнул, чтобы не шуметь.

Они прокрались через весь сад, а потом, пройдя вдоль забора, свернули к дому, чтобы проверить, не спрятался ли мародер где-нибудь там, или, к примеру, в сарае. Однако и в сарае его тоже не было.

«Да куда же ты делся?..» – успел подумать Кайлен, а потом увидел у самого забора, под кустами, комья влажной земли и ринулся туда.

– Кур-р-рва! – с досадой выдохнул он и пнул свежую рыхлую землю ногой.

Серый датский дог, который, Кайлен помнил, жил в этом доме, у семейства Флореску, не захотел быть аристократической собакой достойного поведения и прокопал под забором дыру, чтобы неблагородно сбегать в сад к соседям. Учитывая, какой здоровенной была собака, этому засранцу мародеру понадобилось лишь немного поскрести землю, чтобы благополучно протиснуться в дыру и утечь в никому не известную сторону.

Последняя надежда оставалась на Фаркаша, с которым они чуть позже пробежались по следу еще раз, однако, вынырнув из садов, след терялся двумя улицами ниже. И по следам ног, копыт и колес можно было предположить, что гробокопатель все же отловил свою лошадь там, где она перестала панически нестись, и смылся на ней куда подальше.

– Я не буду его в третий раз выискивать, – проворчал Шандор. – Один у нас есть, и еще целый немецкий доктор к нему в придачу. Придете завтра в участок, составите его портрет вместе с нашим рисовальщиком, а мы пока его дружка потрясем – и рано или поздно его отыщем. Если он, конечно, куда-нибудь отсюда не сбежит. А если сбежит – так пусть с ним там маются, не разъезжать же по всему Семиграду… невзирая на ваши, Неманич, предчувствия. Да и вообще, может, они только про двух сразу, предчувствия эти, а ежели их разделить – так никакой большой беды и не будет.

Кайлен немного подумал и почел за лучшее не уговаривать Фаркаша, тем более что время стояло уже совсем позднее, а им завтра еще предстояло ехать в деревню, колдуна обратно закапывать. И это нужно было успеть сделать до заката.

Глава 14

Ехали, к радости Фаркаша, на катафалке, как и положено, запряженном лошадью. Выехали прямо с утра и оказались на месте в самый разгар дня. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, в саму деревню заезжать не стали: сделали крюк и добрались до лесочка, скрывавшего деревенское кладбище, в объезд, не замеченные никем из жителей.

От родственников на повторное захоронение делегировали уже знакомого им Джордже, за которым сходил Фаркаш, поскольку у него отлично получалось находить общий язык с неприветливой старухой-вдовой. Джордже притащил с собой старое лезвие косы и настоял на том, чтобы ее положили в могилу на шею покойного отца. Кайлен не стал ему рассказывать, что это штука совершенно бесполезная, как и связывать и сковывать тело тем или иным образом. Если ему так спокойнее – пускай лежит коса, хуже точно не будет.

А вот забить кол в сердце Джордже не решился: взял, повертел в руках и отдал Шандору, мрачно нахмурившись.

– Твой отец мертв, – сказал Кайлен, положив ему руку на плечо. – Мертв и уже в загробном мире. Тело, которое осталось здесь, вместе со всем остальным – это не он. И если бы что-то восстало из этой могилы, оно не было бы твоим отцом. Я думаю, ты должен это знать…

– Вы же не полицейский?.. – спросил Джордже, нахмурившись еще сильнее.

Кайлен отрицательно мотнул головой.

– Нет, я… частный следователь. Расследую всевозможные странные вещи.

– Спасибо, – неожиданно поблагодарил Джордже. – Что нашли отца… то есть, не отца. Даже если это больше не он, он заслужил, чтобы его тело лежало тут… тихо и спокойно, так же, как и остальные деревенские. Может, даже больше остальных заслужил. Он всегда всем помогал… Лечил.

– Все будет в порядке, – пообещал Кайлен, полностью уверенный в собственных словах.

На другое утро он проснулся в довольно благостном расположении духа, настроенный посвятить весь день делам своей книжной лавки, с этими разъездами изрядно им подзаброшенной. Покупатели на его редкие и старые книги находились не то чтобы часто, порой в лавке могло никого не появиться за целый день. Однако здесь всегда было, что делать: одни книги разобрать, другие – привести в порядок, третьи – учесть. Всем этим он полностью занимался сам.

Иногда ему, конечно, помогал Нивен, но никто не будет ждать от корриганов, что они станут выполнять какие-либо обязанности исправно и постоянно, как наемные работники. А найти собственно наемного работника было делом непростым, поскольку лавка господина Неманича делилась на две части: в первой, доступной для всех желающих, были хоть и редкие, но все же самые обычные книги; а вот во второй, тщательно скрытой от посторонних глаз потайной дверью за книжным шкафом, хранились тома и гримуары, доступ к которым могли получить только те, кто сам подписал Пакт. Так что и продавец у него в магазине мог быть только подпактным, именно поэтому Кайлен до сих пор оставался единственным работником собственной лавки.

Всю первую половину дня он расставлял книги на полки в более удобном и привлекательном порядке, и даже пыль сам протер, не прибегая к помощи Берты. А потом собирался до вечера вносить новые тома в каталог, в благостной тишине, и раздел уголовной хроники в дневной газете читал за обедом исключительно из любопытства. Но проклятая заметка, конечно же, привлекла его внимание и мигом лишила ленивого покоя.

Сегодня поздним утром – так что в утренний выпуск прессы этот случай попасть не успел – на окраине Кронебурга в одной из подворотен было обнаружено тело мужчины со следами насильственной смерти. Дело было в том самом районе, по которому они недавно рыскали с капитаном Фаркашем в поисках гробокопателей, так что не было вовсе ничего удивительного в обнаруженной в этих злачных местах жертве убийства. А вот то, как именно он умер, не могло не зацепить Кайлена. У покойного была оторвана левая рука, а еще – разодрано горло. Так что убили его явно не в обычной для этих мест поножовщине. Руку так и не нашли. А горожане, по словам автора заметки, уже доставали свои ружья, у кого они были, и готовились разыскивать и отстреливать бешеную собаку, заведшуюся в окрестностях.

Кайлену что-то подсказывало, что это может оказаться вовсе не собака, так что он, стремительно прикончив остатки обеда, ринулся в полицейский участок, узнавать подробности и выяснять, согласится ли с его подозрениями Фаркаш. Тот встретил его в своем кабинете словами:

– А я как раз хотел за вами послать, Неманич.

– Значит, это действительно не собака.

– Это намного хуже, – мрачно ответил Шандор. – Пойдемте, я вам покажу… Он у нас в покойницкой лежит.

Упрашивать Кайлена было не надо, и скоро они шагнули в прохладу комнаты, посреди которой на столе лежало накрытое белой простыней тело.

– Вот, любуйтесь, – сказал Фаркаш, откидывая полотно и открывая Кайлену лицо, которое он не мог не узнать, хоть и видел совсем недолго.

Эти выдающиеся усы и кустистые брови над глубоко посаженными глазами определенно принадлежали тому самому мародеру, который сбежал от него через дыру в заборе. А горло у него было не просто разодрано: оно было наполовину выедено.

Глава 15

– Что-то не так с чеком?.. – встревоженно спросил профессор Лукач, когда Кайлен зашел в кабинет.

Все эмоции, очевидно, были сейчас написаны у Кайлена на лице предельно выразительно. Вот только какие угодно проблемы с оплатой услуг их вызвать не могли.

– Что-то не так с телом, – раздраженно ответил он. – Кто его подготавливал?

– Франц, как мы и договаривались…

– Зовите Франца, немедля! – потребовал Кайлен. В профессорской приемной помощника не было, так что он не успел сразу обрушить на Франца все свое возмущение.

– Да что, в конце концов, случилось?! – спросил Лукач, позвонив в колокольчик.

– Случилась проблема, – ответил Кайлен, усевшись в кресло и мрачно уставившись на дверь. – Дождемся Франца, и я все расскажу. В приемной его нет.

– Он должен быть в картотеке, за соседней дверью.

– И то хорошо, искать его по всей Академии я совершенно не расположен…

Кайлен был зол и совершенно не собирался этого скрывать. Хотя профессору сейчас досталось, большей частью, незаслуженно. С другой стороны, он мог бы проследить и удостовериться, а не бросать все на своего помощника. На своего очень напуганного призраками и нечистью помощника, который от страха… что-то сделал не так. Кайлен был очень зол, и ему совершенно не было стыдно, что профессору Лукачу тоже перепало воздействия эбед. Народ холмов производил впечатление на других, и чем сильнее были эмоции – тем сильнее было впечатление. В эту минуту Кайлен производил впечатление, что готов кого-нибудь пришибить насмерть, и это наверняка выглядело пугающе.

Лукач трусом, в отличие от своего помощника, не был, и все же сейчас, по своей привычке, нервно жевал ус и довольно бессмысленно перекладывал бумаги на столе до тех пор, пока Франц не явился в дверях кабинета. Взглянув на Кайлена, тот предпочел сразу побледнеть, на всякий случай.

– Франц, – начал Кайлен с той интонацией, с которой судьи обычно зачитывают смертные приговоры, – вы вернули сердце покойного обратно в грудную клетку?

Юноша часто нервно заморгал и, пройдя вперед, опустился в свободное кресло, почти рухнул, свесив вниз одну руку.

– Да, р-разумеется, да… – слабым голосом ответил он.

– Сшили заново рассеченные сосуды, вернули ребра в исходное положение?..

– Я… не сшил… – почти шепотом проговорил Франц. – У м-меня… р-руки тр-ряслись… я не см-мог…

– Всякий, кто так или иначе знаком с устройством человеческого тела, – назидательным тоном, от которого кровь стыла в жилах, сообщил Кайлен, – знает, что сердце находится за грудиной, со смещением влево, между третьим и седьмым ребром. Куда, в таком случае, будет наносить удар человек, желая точно пронзить сердце?

– Между четвертым и пятым ребром, слева, – сухо ответил профессор Лукач.

– Но что, если сердце, которое ранее было изъято, не закреплено более в грудной клетке на положенном ему месте, а тело долгое время везли по тряской горной дороге? Где оно может оказаться в теле, профессор Лукач?

– Если диафрагма осталась нетронутой, может сместиться только чуть ниже и правее… А если она была рассечена, как в нашем случае… кто ж его знает. Диафрагму вы тоже не зашили, Франц?..

Он нервно помотал головой и попытался трясущейся рукой взять графин. Профессор тяжко вздохнул, налил воды сам и протянул Францу стакан. Кайлен достал из портсигара сигариллу, сделал две затяжки и только тогда с расстановкой проговорил:

– Если потревоженному покойнику при повторном захоронении не проткнуть сердце, он встанет. И первым делом пойдет разбираться с теми, кто потревожил его покой. Сегодня утром одного из похитителей трупов нашли с оторванной рукой и выгрызенным горлом. Следующим может стать любой из вас. И в принципе любой, кто прикасался к телу.

Франц, судя по его виду, собирался вот-вот потерять сознание прямо в кресле, но пока держался из последних сил.

– У нас есть обереги… – припомнил профессор.

– Которые помогают от призраков, или же мороев, однако никак не помогут от вполне телесной твари в несколько раз сильнее обычного человека. А еще у нее есть клыки и когти, как у зверя. Не выходите из дома после заката, крепко запирайте все двери и окна – и ни в коем случае не открывайте. Ни по какому поводу, ни под каким предлогом. Вы осознали, Франц, что эти инструкции следует исполнить в точности?

Франц только молча кивнул, после чего все же почел за лучшее потерять сознание.

– Вполне вероятно, мне удастся с этим разобраться еще до сегодняшней ночи, – сказал Кайлен, повернувшись к профессору. – Но ничего не могу обещать наверняка, посему мои указания остаются в силе до тех пор, пока я не сообщу, что вы находитесь в безопасности. Передайте это Францу, когда он очнется.

– Я понял, – коротко ответил Лукач.

Кайлен встал с кресла и, коротко кивнув на прощание, решительно зашагал к дверям.

– Тварь в несколько раз сильнее обычного человека… Что вы будете с ней делать, господин Неманич? – бросил профессор ему в спину.

– Искать, где у нее сердце, – ответил Кайлен, не оборачиваясь. – Надеюсь, до того, как она поднимется, а не после… Но всякое бывает.

– Я вышлю вам еще один чек, – благородно пообещал Лукач, когда дверь уже почти захлопнулась. Однако Кайлен успел услышать, разумеется.

– Премного благодарен, – ответил он в приоткрытую дверь. – Хотя предпочел бы, чтобы в этом чеке не возникло необходимости.