Текст книги "Измена. Попаданка на сносях (СИ)"

Автор книги: Елена Белильщикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 19

Вернув ребенка, Рейвен вышел за дверь. Он тихо прикрыл ее, оставляя их наедине. Клэр нежно прижала малыша к груди, не в силах оторвать от него сияющего взгляда.

– Я не против, – ответила она, но было видно, что немного на своей волне. – Алекс, как мы… как ты хотел бы его назвать?

Клэр подняла взгляд на Александра. Сейчас она будто смотрела на него по-новому. После того, как он, забыв обо всем, о риске, о собственной безопасности, примчался сюда. Сдался в плен к врагу, только бы спасти ее. И больше не ставил вражду на первое место. Наоборот, сам убеждал принять помощь Рейвена, когда сама Клэр боялась. Теперь она видела, что для Александра важнее всего на самом деле. И в ее взгляде светилась нежность к нему. А может, еще немного тревоги?

«Он ведь еще не знает, кто я на самом деле…» – подумала Клэр и слегка поежилась от этой мысли.

Александр помолчал, медля. Наверное, Клэр не понравится его предложение? Да даже для него оно звучало дико, но… Александр хотел это сделать. Назвать ребенка именем…

– Рейвен. Рейвен Джонатан Маккалистер, – быстро выпалил Александр, глядя в упор на Клэр. – Я понимаю, это странно, называть ребенка именем врага, но… Рейвен принял роды. Помог появиться моему сыну на свет. Малыш достоин того, чтобы носить его имя.

– А Джонатан откуда? – тепло улыбнулась Клэр в ответ. – Это имя твоего отца? Или деда?

Она прикусила губу. Только что поняла, как глупо прозвучали ее расспросы. Отца или деда! Нормальная жена должна помнить, какие имена в семье мужа. Вот только… каждый раз, чтобы вспомнить что-то о настоящей Клэр, стоило залезать в память, рыться, копаться, пытаться выудить важное и отбросить то, что совсем не нужно. Вот и в этот раз Клэр стушевалась, ее пальцы слегка задрожали, поправляя простынку, в которую был завернут младенец.

– Нет! – рассмеялся Александр, тряхнул головой и немного помрачнел снова, погружаясь в воспоминания. – У меня было мало друзей. Верных друзей. Один из них Нейтан. Но с ним мы не были так близки, как с Джонатаном. Мы познакомились на войне. Воевали в одном отряде. Были неразлучны, всегда прикрывали спины друг другу. И однажды он спас мне жизнь. Отдав свою за меня. Я плакал, как ребенок, над его трупом. А потом хотел похоронить, но труп исчез, наверное, его по ошибке забрали вражеские солдаты. Но Джонатан навсегда остался в моей памяти больше, чем другом. А братом, пусть не по крови. Хоть мы с ним были знакомы очень мало. Нас свела и развела война… – Александр уставился в пустоту невидящим взглядом, а потом с усилием улыбнулся, встряхнувшись. – Но то дело прошлое. Я отпустил эти воспоминания. А ты, Клэр? Может, ты как-то хотела назвать малыша? Именем отца твоего, например?

– Я… должна тебе кое-что сказать, – Клэр побледнела, прикрывая глаза. – Сказать тебе правду. Теперь, когда я вижу, как ты на самом деле относишься ко мне и к ребенку… А дальше решай сам, что теперь делать.

Она зажмурилась. Ей было страшно. Даже ребенок захныкал, будто почувствовав ее настроение. Клэр закачала его, пытаясь успокоить.

Александр нахмурился и свел брови, заволновавшись про себя: «Что с Клэр? Она сама не своя. Волнуется так, будто стоит на площади перед казнью».

Александр покачал головой, вздыхая.

– Ты мастерски переводишь тему, Клэр. Если тебя оскорбляет имя Рейвен или кажется нелепой моя память о погибшем Джонатане, я не против, давай назовем ребенка, как тебе захочется, – он потянулся, чтобы обнять жену.

Его ладонь погладила ее по плечам, а сам он прижался губами к шелковистым волосам, нежно целуя. А потом отстранился и посмотрел на Клэр внимательнее. На ее спутанные темные волосы, на блестящие от испуга глаза, как у затравленного зверька. Губы были разомкнуты, Клэр часто дышала, пытаясь прийти в себя, собраться с мыслями. Александр мягко улыбнулся и потянулся за ее ладонью.

– Говори, Клэр, что бы ты ни хотела мне сказать, меня это не оттолкнет.

– Дело не в этом, – Клэр с силой сжала пальцы Александра, одновременно и боясь, и ища в нем опоры. – Я не… не Клэр. Не твоя жена. Я родилась не в Денлане. И вообще, не в мире Кэрнитена. Земля – так называется мир, где я прожила жизнь. В совершенно другом теле. Однажды ночью на меня напали, и я… похоже, что я умерла на Земле. И открыла глаза уже здесь. В Кэрнитене. В тот день, когда ты едва не изменил мне в ателье. То есть не мне… Клэр… чуть не изменил Клэр. Прости, я… я понимаю, что не имела права скрывать. Притворяться твоей женой, матерью этого ребенка, но я так боялась сказать тебе правду! Рейвен узнал обо всем первый, он сказал мне быть осторожной, предположил, что ты можешь и убить за то, что я, попаданка, заменила собой Клэр! А я так боялась за малыша. Что ты погубишь его вместе со мной в порыве злости.

Клэр закрыла глаза, прижимая к себе ребенка. Ее длинные ресницы слиплись, блестели от слез. Морально она уже готовилась к тому, что Александр больше никогда не захочет видеть ее, лгунью, чуждую попаданку.

Его глаза удивленно распахнулись. Он совершенно не понимал, о чем речь. И потянулся к Клэр, чтобы сгрести ее в охапку. Ее и его сына. Ее слова даже не сразу уложились у Александра в голове, и он выпалил:

– О чем ты? Ты же вот она, моя Клэр! И малыш наш похож на меня и на тебя. Посмотри, у него мой нос и твой упрямый подбородок… Ты не можешь быть чужой, Клэр! Ты моя!

Александр помолчал, прокручивая в голове ее путаный рассказ. Вспоминая, сколько раз Клэр говорила всякие нездешние слова. Сколько раз он ловил ее на мелком безобидном вранье. И призадумался. Может, она и правда не отсюда? Но как это могло случиться?

– Но ты о другом, да? – негромко переспросил Александр. – Не о теле, а о душе? Значит, твоя душа, девушка-попаданка из другого мира, сейчас в теле Клэр? Но…

Александр осекся. Он правда запутался. Хотя хотел правильно сформулировать то, что думает, у него пока не получалось. Не получалось разобраться в себе и эмоциях. И он решил дождаться ответа Клэр.

– Да, я о душе… – тихо ответила Клэр, притихнув в руках Александра. – С того дня в ателье… С тобой рядом была не та, прежняя, Клэр, а я. Ты теперь не захочешь меня видеть? И отнимешь сына?

Клэр медленно подняла голову. Казалось, она не решалась посмотреть на Александра. Услышать его ответ, его приговор. Ведь малыш на руках… она чувствовала его родным! Все это время, проведенное в Кэрнитене, Клэр носила его под сердцем. И родила его она, и теперь хотелось заботиться о нем, держать у сердца, петь ему колыбельные и качать на руках. От мысли, что Александр попросту прогонит ее, попаданку, становилось трудно дышать.

Александр же смотрел на нее во все глаза. Клэр была в его руках. Теплая, живая, родная. Она качала на руках их сына и грустно смотрела на Александра. От него зависело решение, будет ли у них семья или нет.

– Не скрою, мне тяжело слышать это признание, – кивнул Александр. – Но… мне кажется, ту, прошлую Клэр, я знал мало. Да, я обожал ее и предложил ей выйти за меня замуж на первой встрече, на первом балу. Хотя, по сути, не знал ее. Так, красивая картинка – девушка, к которой меня потянуло. Потом я ушел на долгую войну, мы влюбились друг в друга по письмам, но, если честно, я писал ей намного больше. Так что, скорее, она… узнала меня. А не я ее. Тебя же я узнал, когда случилось это происшествие с ателье. Ведь мы с Клэр очень мало общались прежде, даже когда я приезжал ненадолго с войны. Ей было не очень интересно мое общество. Только мои деньги. А вот ты оказалась другой… поэтому по-настоящему я влюбился в тебя, попаданка.

Александр прикоснулся поцелуем к губам Клэр. Осторожно, нежно. Ведь она сама могла оттолкнуть его. Но нет, этого не произошло. И Александр, просияв, принялся целовать ее еще жарче.

***

Прошло несколько дней. Рейвен и вправду относился что к Клэр, что к Александру, как к своим гостям. Он заглядывал к ней проведать малыша, взять его на руки или просто захаживал к Александру, чтобы посидеть у горящего камина, говоря о чем-то.

Тема отъезда словно была под негласным запретом. Но Рейвен вроде бы согласился отпустить их, а пленниками не называл даже тогда, когда это действительно было так. Так что Клэр думала, что уже вскоре они отправятся домой. Как вдруг, в одну из ночей, ее разбудил вскрик. Боли, отчаянья… Он разнесся по ночному особняку, мгновенно выдергивая из сна. Она села на кровати, тронув за плечо Александра. Хотя он и так уже проснулся.

– Алекс, ты слышишь?! – Клэр вскочила с постели, набрасывая халат поверх ночной рубашки. – Что-то случилось!

Даже сквозь сон Александр сообразил, что крик донесся со стороны спальни Рейвена. Сердце дрогнуло. Александру нравилось проводить время с Рейвеном. Не без опаски, но они учились доверять друг другу. Хотя бы в мелочах. Это было непросто: выстроить общение с ним заново. Когда Александр привык относиться с недоверием ко всем его словам. Да и Рейвен, он был таким… коварным. В его словах часто присутствовала насмешка, беззлобная, но непривычная. Было заметно, что он любит поиграть. Но Александр старался отвечать ему тем же. Так что иногда во время партии в шахматы они были готовы вцепиться в волосы друг другу! Лишь присутствие дамы удерживало, если не от дуэли, то от банальной драки.

А еще Александр замечал, как Рейвен часто заходит в импровизированную детскую, ночью, когда никто не видит. Он буквально крался черной пантерой по паркету, и его тонкие резкие черты лица освещались зеркалом луны, которая заглядывала в окна. Поначалу Александр переживал, чтобы Рейвен не навредил малышу. Не сотворил над ним какой-то ритуал. Но Рейвен даже не брал его на руки. Просто подходил, стоял и смотрел. Иногда шептал что-то сбивчиво, но нежно, на своем наречии, которое Александр не знал.

Рейвену очень полюбился малыш. И Александру было даже страшно представить, как одиноко станет этому человеку, когда они уедут из его дома. С собой, что ли, взять его, как няньку определить? Александр смеялся своим мыслям. Но этой ночью ему было не до смеха, когда он услышал крик Рейвена и вместе с Клэр бросился к нему в спальню.

Глава 20

Когда они ворвались в комнату Рейвена, он метался на кровати. Сначала показалось, что ему просто снится кошмар, от которого никак не получается очнуться. Похоже, он уснул в одежде, поверх покрывала. Па полу валялась книга, которую Рейвен выронил из рук. Свеча уже догорела, и в свете луны его лицо казалось особенно бледным. Особенно когда он комкал пальцами покрывало, выгибаясь всем телом с отчаянным криком, а его лицо искажалось от боли. Казалось, Рейвен должен был разбудить сам себя, но никак не просыпался.

– У него кошмары… как у тебя? – прошептала Клэр одними губами.

Она не решилась касаться Рейвена, отошла на шаг, чтобы зажечь свечу. А он в этот момент, дернувшись, как от удара, перевернулся на живот. Его спина болезненно изогнулась, а робкий огонек свечи высветил, как на белоснежной рубашке проступают полосы крови, как от открывшихся ран. Клэр увидела это, Александр еще нет.

Он вспомнил, как часто видел Рейвена ночью, блуждающего по дому. Видел, как он замирал у окон, глядя невидящим, усталым взглядом вдаль. Как он щипал себя за запястье, когда никто не видел. Как бывало, даже во время ужина, теплой еды, вина, интересных разговоров, млел ненадолго. И едва не засыпал.

Клэр говорила, что у него бессонница. Болезнь такая. Что ее нужно лечить таблетками, которых нет в этом мире. И твердила, чтобы Александр не обижался на вымотанного Рейвена за его внезапные «падения» в сон. Но сейчас было понятно… Клэр неправа. Нет никакой болезни у Рейвена, никакой бессонницы! Он нарочно не давал себе спать!

– Рейвен! Очнись! – резко, почти зло бросился Александр к нему, не увидев поначалу кровь на рубашке.

Рейвен сполз на пол в полусне, полубреду к его ногам. Свеча светила слишком слабо. Александр перехватил его за волосы и замахнулся легкой пощечиной, чтобы поскорее привести в чувства. И сразу же разжал ладонь. Отпуская его.

– Нет… пожалуйста… – простонал Рейвен в ответ на удар, хотя он был совсем слабым.

Он резко распахнул глаза. Хотя его взгляд все еще оставался пустым, невидящим, ничего не понимающим. Он просто инстинктивно, как раненый зверь, попытался отползти дальше. Ухватиться за что-то: неважно, за свисающее с кровати покрывало или просто царапнуть безвольно пол пальцами. Только бы отодвинуться, скрыться в темноте. От боли? Кровь на спине была свежей. Она только-только выступила. И лишь сейчас пропитала ткань в полной мере. Широкими полосами на тонкой рубашке.

– Он… ранен? – прошептала Клэр в испуге, даже не решаясь подойти или коснуться.

Рейвен вздрогнул, только сейчас начиная приходить в себя. Понимать, что безжалостные замахи остались позади.

Александр вдруг увидел кровь, понял, что натворил. Клэр права, Рейвен ранен, он не в себе, а Александр так сильно напугал его! По его телу прошла дрожь. Никогда не вел так с людьми. Не обижал слабых, не причинял боль осознанно, чтобы помучить и насладиться этим!

– Рейвен, прости! Иди сюда! Иди ко мне! – позвал Александр, как неразумного ребенка, боясь сам касаться, чтобы не напугать. – Нам нужно перенести его на кровать! И осмотреть раны, вдруг что-то серьезное! Помоги мне, Клэр! А ты, Рейвен, ну же, иди сюда, тебя тут никто не обидит!

Александр протянул к нему руки и огляделся в поисках чистых белых простыней, которые можно было использовать, как бинты. Александр бросил Клэр:

– Я его подниму и перенесу на кровать. Принеси виски из гостиной и проверь малыша. Мы же не знаем, откуда у него эти раны! Вдруг в доме поселилась какая-то тварь!

Клэр убежала, выполняя все, что у нее просили. Рейвен же приподнялся на полу, хватаясь за руки Александра. Отчаянно, как утопающий. Ладони были ледяными, все тело било мелкой дрожью от боли. А волнами, вспышками и не мелкой. Он прислонился к Александру, тяжело дыша, закрыв глаза, как ребенок, боящийся темноты. С губ сорвался рваный и долгий вздох, стоило почувствовать человеческое тепло. Настоящее. Впрочем, как и кровь, которая горячей каплей сбежала вдоль позвоночника, заставив вздрогнуть.

– Это ты… Здесь больше никого? – выдавил Рейвен через дрожь, вцепляясь пальцами в рубашку Александра.

Он осторожно потянулся к Рейвену, боясь, что тот снова шарахнется и отползет, как раненый зверь. Почему-то не хотелось видеть этот страх.

– Тш-ш. Все хорошо. Теперь все будет хорошо. Все самое страшное позади, – успокаивающе погладил Александр по голове Рейвена, когда ледяные дрожащие пальцы впились в его руку до синяков, даже ткань рубашки затрещала.

Александр не знал, что там было страшное, но когда он легонько провел кончиками пальцев по спине Рейвена, то ощутил на пальцах капельки крови. Совсем немного, это не было похоже на военные раны, но заставило нахмуриться. Нехорошее предчувствие сдавило виски. Рейвен не двигался, все так же сжавшись в неудобной позе, стоя на коленях на полу, цепляясь за него.

– Давай я подниму тебя на кровать? – обратился Александр, как к ребенку, всерьез опасаясь уже за рассудок Рейвена.

Он пронзительно застонал и замотал головой, зажмурившись. Чего-то Рейвен боялся. Но чего?

– Тут никого нет, – попробовал Александр зайти с другой стороны, не выпуская Рейвена из рук, не то он бы упал, просто повалился на холодный пол, так сильно дрожал. – Только я, Александр. Клэр здесь нет. Она вышла к малышу. Если ты ее боишься так сильно…

Александр проговорил это с сомнением. Вряд ли Рейвен боялся Клэр… Только сейчас он осмелился приподнять голову. Весь сжавшийся, съежившийся в руках Александра, дрожащий от напряжений, Рейвен едва нашел в себе силы открыть глаза. Взгляд у него был как у затравленного зверя. Когда скользнул по каждому уголку комнаты, выискивая там… о-о-о, точно не Клэр. Отнюдь не хрупкую девушку.

Неосознанно Рейвен нашарил в полутьме ладонь Александра, стиснул ее до боли, все никак не в силах отогреться. А потом рвано вздохнул, закрывая глаза, беря себя в руки.

– Прости, что потревожил вас. У меня бывают страшные сны, вот и все. Возвращайтесь к малышу, все в порядке.

Наверно, это прозвучало бы убедительной ложью. Если бы не дрожал голос. Если бы Рейвен не повел плечами, ощущая каплю крови между лопаток. Если бы, пытаясь встать с колен, не пошатнулся от боли, зашипев и схватившись тонкими пальцами за плечо Александра.

Он перепугался не на шутку, когда этот глупец подорвался на ноги и схватился за него.

– Не смей дергаться, я сказал! – едва держась, чтобы не заорать на бедного Рейвена, Александр дал ему подзатыльник хладнокровно, памятуя его вредный характер.

Схватил за талию, осторожно перетаскивая на кровать. Боясь касаться тела.

– Я в порядке, просто сон…

– У тебя кровь! Это не просто сон! – шипя от возмущения и злости, заявил Александр. – Не води меня за нос! Я не идиот! Я осмотрю тебя! И перевяжу раны. А потом ты мне все расскажешь! Иначе твои сны раем тебе покажутся, понял, Рейвен?! – Александр недовольно рванул рубашку Рейвена, не желая терпеть его капризы и пререкаться с ним, но тот снова сжался, будто увидел другого, своего мучителя, а не друга, и снова задрожал. – Эй, это я, не смотри на меня так, будто увидел призрака!

Александр щелкнул пальцами перед носом Рейвена, приводя его в чувство.

Рейвен застонал, когда Александр рванул его за рубашку. Ведь ткань прошлась по ранам чуть плотнее. Рейвен выгнулся телом, запрокидывая голову, болезненно жмурясь. Даже в таком слабом свете было видно, каким белым стало его лицо, будто вот-вот потеряет сознание.

– Иди, Алекс, иди к жене и ребенку. Оставь меня, там царапины, я справлюсь со всем сам… – бледным, безжизненным почти голосом выдавил Рейвен, опуская ладонь на руку Александра, пытаясь отстранить его. – Сейчас все пройдет.

Рейвен послушно присел на край кровати, но голова предательски закружилась. И он уперся рукой в изголовье, утыкаясь лицом в сгиб локтя. Его все еще прошивало дрожью, хотя она и проходила, но очень медленно. В попытке справиться с дурнотой, не уплыть куда-то, Рейвен и не подумал, что сейчас как раз-таки демонстрирует окровавленную рубашку на спине.

Александр не выдержал и схватил его за плечи, встряхнув, как следует.

– Да что с тобой такое?! Что ты от меня скрываешь? Зачем выпроваживаешь прочь, хотя тебе нужна моя помощь?! – прорычал он так зло, будто превратился в дикого зверя.

Его глаза сверкали бешенством из-за упрямства Рейвена и страхом за него же. Александр уже спокойнее потянул разорванную его стараниями рубашку, не обращая внимания на сопротивление. Ведь Рейвен вяло воспротивился:

– Оставь меня…

– Будешь выделываться и мешать мне помочь тебе, я скручу тебя комочком, чтобы не брыкался, и свяжу грубой веревкой, – предупредил Александр хмуро. – Я не шучу!

Рейвен, хоть и пытался выделываться, но шансов в таком состоянии справиться с ним у него не было. Александр был сильнее и упрямее, если честно. Поэтому буквально против воли содрал с Рейвена несчастную рубашку и охнул от зрелища ровных, почти красивых, не хаотичных ран на спине. Они выглядели болезненно, хотя были довольно неглубокими, и опасности не представляли. Но царапинами Александр их точно не назвал бы.

– Что за чертовщина с тобой происходит? – он немного грубо развернул Рейвена к себе спиной.

Александр потянулся за обрывком простыни, которую приготовила ему Клэр перед тем, как уйти к малышу, и за виски, который она тоже принесла.

Рейвен вздрогнул, когда Александр резко повернул его. Что ж, зато теперь не выглядело странным, что дергался от касаний. Хорошо еще, что слабый свет свечи не демонстрировал все остальное. Уже зажившие белесые полосы шрамов на бледной коже.

– Я же говорил, – Рейвен попытался дернуть плечом, изображая безразличие, но лишь сдавленно застонал и ругнулся от боли. – У меня своя плата.

У него будто не осталось сил сопротивляться. Рейвен послушно выгнулся возле деревянного изголовья, подставляя израненную спину. И лишь сцепил зубы, чтобы перетерпеть, когда начнет жечь. Ведь каждая из ран была до крови. Неопасно, на тонкой грани… умело, как, наверно, сказал бы известный им обоим Грэм.

Александр ошарашено обозревал фронт работ. Некоторые шрамы зажили неаккуратно. Некоторые были будто бы разодраны нарочно, и он с недоверием покосился на Рейвена, не сам ли ухудшил дело, пытаясь держать все под своим контролем. Но не вышло.

– Что ж ты портил такой «шедевр»? – ядовито бросил Александр, все еще злясь за то, что от него пытались утаить правду.

Он нарочно слегка ткнул пальцем даже не в новую, а в подживающую ранку. Рейвен не ожидал этого. Выгнулся и то ли зашипел, как кошка, то ли застонал, чуть ли не до слез. Александр вздохнул и сжалился, перехватывая его пальцы своими.

– Держись. Можешь сжимать крепко. Когда будет больно. Перевязывать не стану, тут нечего, но сам больше к спине не тянись. Надо будет еще мазью обработать, Клэр обещала дать, она заживляет все, – Александр болтал и сжимал руку, смачивая белую тряпицу виски.

«Бедный Рейвен, он такой чувствительный, судя по всему. Или… у него, как у меня в подземельях, темная магия боли растеклась в крови, поэтому ему больнее от подобных ран?» – подумал Александр.