Текст книги "Бессердечный (СИ)"
Автор книги: Елена Барлоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Сейчас он был ближе всех, никто и никогда так не волновал её, не заставлял сходить с ума. Сейчас Дэни хотела сойти с ума с этим мужчиной.
Музыка немного замедляется, движения Ричарда становятся совсем плавными; его руки осторожно гладят Дэни по спине. А когда его пальцы едва нажимают на чувствительную точку внизу поясницы, Дэни хочется застонать... Вместо этого, она прижимается к нему грудью, не в силах стойко держаться на ногах, и обнимает Ричарда за шею.
– Как твои дела? – спросил он хриплым голосом и почти улыбнулся.
– Необъяснимо.
Стало трудно дышать, поэтому Дэни просто закрыла глаза и прижалась щекой к твёрдой груди Филча. Как оказалось, он не был совершенно расслаблен. В голову девушки закрались сомнения о том, как долго он сам планирует держать дистанцию.
– Я знаю, что не должен всего этого делать. Но повернуть назад уже не могу. – В его голосе чувствовалось явное волнение. – Помнишь, как я сказал, что ты мне нравишься?
Дэни сумела поднять на него глаза; её пальцы сильнее сжали рубашку на его широкой спине. Девушка приоткрыла губы и едва выдохнула: «да».
– У меня чувства к тебе.
Под его пристальным, изучающим взглядом Дэни поняла, что сдалась. Сдалась и поборола страх, возможно, ещё тогда, за кулисами, под омелой. А его слова сломали защитную стену, которую она столько лет упорно воздвигала вокруг себя.
Она взяла его лицо в свои ладони, осторожно, неуверенно, будто боялась причинить боль или задеть чувствительную кожу с ожогами. Под угасающий вальс она притянула Ричарда к себе и поцеловала его в уголок губ. Горячая кожа обожгла её, ощущения мимолётной эйфории проникли внутрь и сжали сердце, которое не билось уже несколько мгновений.
А потом его широкие ладони легли ей на ягодицы, пальцы крепко сжали её, и Дэни почувствовала, как кровь запульсировала в висках. Ричард раскрыл губы ей навстречу, углубил поцелуй и медленно просунул язык ей в рот. Дэни ответила с отчаянным стоном, вцепившись ему в плечи; животом она почувствовала то, что подсознательно желала почувствовать. Она тут же вспомнила каждый раз, когда видела его обнажённым, каждую водную процедуру, и даже когда подглядывала за Ричардом в доме его матери.
Он поцеловал её снова, затем вдруг отстранился, обнимая Дэни за талию, и хрипло произнёс:
– Кристина, наконец, подарила Эрику долгожданный поцелуй. Теперь он может умереть спокойно.
Дэни не сразу сообразила, о чём он там говорил; её сердце билось в бешеном ритме, мысли путались, а сама она дрожала в его руках.
– Ты любим таким, какой ты есть.
Это была одна из тех немногих цитат, которые Дэни запомнила из известного романа. Судя по тому, как Ричард улыбнулся, он эти слова знал тоже.
Какую власть она дала ему, сказав это? Что заставила подумать? И опять она упёрлась в ту же стену: что будет дальше?
*Bring Me The Horizon – Deathbeds
[4] Smoke Gets in Your Eyes – 1933-35-е года.
[5] Tennessee Waltz – 1950-e года.
Глава 15
Имей стыд лицо, пожалуй,
оно было бы похоже на моё. *
***
Она выплюнула жвачку с приторно-сладким вкусом мандарина в мусорное ведро, выпрямилась и снова взглянула на себя в зеркало. Такого волнения Дэни припомнить не могла, и теперь просто понятия не имела, как его перебороть. Однако, она прекрасно знала, чего хотела. И она действительно хотела этого. Настроена была решительно, отступать не желала, хоть и не без страха перед чем-то неизвестным.
Ещё несколько минут в ванной, и Дэни вышла в тёмный коридор. Прошла мимо гостиной, где тоже было темно: свечи на праздничном столе не горели, огоньки на ёлке были выключены.
Пару часов назад они с Ричардом здесь танцевали, смеялись... Не стоит забывать и про поцелуй. Потом наступила рождественская ночь, и всё стихло: в комнатах, за окнами, везде и всё...
Дэни бросила последний взгляд на полоску света от фонаря с улицы, затем медленно поднялась наверх, держась за перила. Она уже не могла дождаться, чтобы сбросить эти туфли, в которых она ощущала себя на полметра выше. В спальне Филча раздался шорох; постояв минуту перед закрытой дверью и постучав, Дэни вошла в комнату.
Ричард был здесь: раздетый по пояс он сидел, сгорбившись, на своей широкой постели, где подушки и одеяло были смяты. Единственным источником света был тусклый ночник у изголовья кровати.
– Рич? Почему ты сидишь тут, в темноте?
Дэни хотела подойти ближе, но низкий голос заставил её остановиться.
– Нет! Не надо.
– Почему?
– Я не хочу, чтобы ты меня видела таким.
Девушка хмыкнула и, присев рядом, настойчиво придвинулась к нему.
– Не говори ерунду, Ричи-Рич. Я видела тебя всяким. Твоё стеснение просто неуместно.
Парень что-то неразборчиво промычал и отвернулся так, чтобы Дэни не могла посмотреть ему в глаза. Когда она попыталась дотронуться до его подбородка, Ричард нервно дёрнулся.
– Я сказал, нет!
– Да что с тобой? – она не понимала, почему он был так груб. – Тебе плохо? Я могу помочь? Пожалуйста, не прогоняй меня.
– Заставить тебя уйти?! Нет, нет, нет...
Он резко поднялся, обернулся к девушке и строго посмотрел на неё, сидящую перед ним на краю постели, с высоты своего роста. Его губы были сжаты в тонкую линию, в глазах появился лихорадочный блеск.
– Дэни, я скажу это лишь раз, и не более. А потом ты сама решишь, уйти или остаться. В любом случае, я не стану тебя удерживать. Ты сводишь меня с ума... Во всех смыслах, понимаешь? С самого первого дня нашего знакомства... Но теперь это сумасшествие приобрело иную опору. Пойми я это сразу, возможно, сейчас было бы не так сложно.
– Рич, я не...
– Дай мне закончить, ладно? – раздражённо прорычал он и поморщился, как от острой боли. – Ты не похожа ни на одну девушку, с какими я когда-либо встречался! И ты единственная, кто остался со мной. Кто терпел мой отвратительный характер всё это время и... Ты мне нравишься. Очень сильно. Но я даже прикоснуться к тебе не могу! Нет, нет, я же знаю, кого ты представляешь на моём месте, и кого ты боишься. И если бы я только мог дать понять, что я не сделаю тебе больно, и никогда не обижу...
Её реакция была быстрой, неожиданной, и, когда Дэни его поцеловала, крепко обняв и прижавшись к горячему телу, он застыл, принимая поцелуй. Её губы всё ещё хранили вкус вина, и сейчас они казались ему слаще и мягче, чем когда он поцеловал её в гостиной.
Дэни прекрасно помнила, каково это – ощущать под пальцами его кожу, всегда горячую и чувствительную. Сейчас она тоже была осторожна, стараясь не задевать зажившие ожоги; просто целовала его, нежно касаясь губами его губ и подбородка, и наслаждалась теплом крепкого тела напротив своего.
Её рука медленно скользнула по его плечу, тёплая ладонь накрыла ключицу, и, услышав глубокий вздох, Дэни посмотрела на Ричарда и шёпотом произнесла:
– Сейчас только я могу сделать тебе больно. Не наоборот.
– Уверен, мне бы понравилось.
Она не поддержала его насмешливого тона, оставалась всё такой же сосредоточенной и серьёзной.
– Что бы ты ни задумала, ты не обязана...
– Ты сказал, что у тебя ко мне чувства, – голос её звучал строго, но он дрожал, что выдавало её волнение. – Так покажи мне... Научи меня, каково это...
Её сердце билось так быстро, как никогда раньше. Она предложила ему себя. Дала согласие на то, чтобы он владел ею. Она никогда не хотела, чтобы какой-нибудь мужчина взял над ней власть. А теперь она сама готова была от неё отказаться. И в то же время, ей ещё никогда не было так страшно. Её отчим мог бить, угрожать, кричать и делать попытки изнасиловать её, но Дэни слишком хорошо знала его, каждый его шаг, это стало подростковой привычкой.
Сейчас она понятия не имела, как может закончиться эта ночь.
Дэни тайно ждала, что Рич ощутит её страх, поймёт её и скажет об этом... Но этого не произошло.
– Я боюсь, что ты умрёшь от отвращения, – прошептал Ричард, скривив губы. – Но ты такая красивая...
И дальше всё случилось быстро, словно время подхватило и закружило их, отгородив эту комнату от остального мира, от снега и холода. А здесь было жарко, слишком жарко, чтобы спокойно дышать и не задыхаться.
Когда накапливается столько желаний сразу, и действие происходит так стремительно, контролировать их сложно, и сдерживать порой бывает невозможно. Это – туман, окутывающий разум. Это – неподчинение здравому смыслу, и полное отрицание всего, что так было важно и значимо до определённого момента.
Её руки похолодели, ладони стали влажными, и Дэни попыталась спрятать их за спиной, когда Рич положил руки ей на талию, настойчиво, но мягко. Его пальцы коснулись язычка молнии её платья, и потянули вниз, пока наряд не остался лежать на полу, вокруг ног девушки.
Глаза Ричарда были широко открыты, он выглядел так, будто действительно боялся чего-то. Но именно этого он желал, несмотря на страх, и был готов это получить. Дэни вдруг поняла, что с ней происходило то же самое. Значит, смысла отступать просто не было.
– Мне нравится, что ты надела это, – Рич дотронулся до бретельки её бюстгальтера и через силу улыбнулся.
– Это твой подарок, – с трудом произнесла она. – Но, возможно, ты захочешь открыть ещё один.
Дэни шагнула вперёд, к нему, упёрлась ладонями в его грудь и тут же почувствовала, как бьётся его сердце под изувеченной кожей, тугими мышцами. Быстро-быстро. Едва ли медленнее, чем её собственное. Он хочет её, больше никаких сомнений.
Длинные, горячие пальцы слегка сжали её горло, и сухие губы прижались к ней, настойчиво и жадно, как жадно вторгся его язык в её рот. Снова быстро и дико. Дэни растерялась и напряглась, но уже не принадлежала себе. Поцелуй был долгим, влажным, соблазняющим; пальцы всё ещё лежали на её шее, и Дэни не могла повернуться, воспротивиться.
Она сжала его запястья и попыталась подстроиться под его ритм, но его язык безумствовал у неё во рту, и Дэни лишь раз успела сделать вдох, когда Рич отстранился, перед тем, как снова поцеловать.
Он резко отпустил её, и, сквозь пелену забытья, Дэни готова была поклясться, что заметила, как он улыбнулся. Тусклый свет ночника делал его кожу темнее, ожоги и шрамы чётко выделялись на его лице, на плечах и груди, и Дэни взглянула на него, на всего него , и закрыла глаза.
Ты – не мой отчим! Он был больным психопатом. Ты просто... ещё очень молод... Ты напугал меня, но я тебя не ненавижу.
Резкий толчок заставил её очнуться: Ричард подтолкнул её к кровати, и Дэни упала на неё, оперевшись на локти. Он склонился над ней, прижался торсом к её мягкому животу и с тихим стоном припал к её губам.
– Дэни, поцелуй меня...
Его голос был повсюду, хриплый и тихий, но такой властный, и девушка неуверенно ответила; раскрыла губы, сжав его лицо в своих ладонях, подалась вперёд и поцеловала его.
Мы всё ещё друзья?
Двигаясь вместе с ним, она и не сразу осознала, что он стал медленно стягивать с неё нижнее бельё. Освобождённая от лишней ткани, Дэни задрожала, когда Ричард выпрямился над ней, подняв её руки и сняв с неё бюстгальтер. Её глаза всё ещё хранили тревогу и тень страха, но она была готова на большее, была готова перетерпеть боль. Какая бы она ни была.
– Вот видишь, не так всё ужасно, – прошептал Рич между поцелуями, когда снова наклонился к ней и накрыл своим телом. – Мы оставим на тебе только туфли и эти милые часики, хорошо?
Дэни кивнула, смутно осознав, что его правая рука скользнула между их телами, и его пальцы погрузились в её влажность. Дэни резко выгнулась, отчаянно всхлипнув, и попыталась сжать бёдра, но голос Ричарда её отрезвил:
– Тише, малышка, тише. Я не сделаю тебе больно. Помнишь, как было тогда? Здесь же, в этой постели, ты и я... Я ласкал тебя точно так же.
– Да, помню.
– Теперь просто почувствуй это...
И она смогла, переосмыслив всё, к чему пыталась подготовиться; просто отпустила себя, ради него, и последней её трезвой мыслью было: что же со мной происходит?
– Не пытайся с этим бороться, иначе станет лишь хуже.
Кто произнёс эти слова? Прозвучали ли они только в её собственном сознании, или это был последний узнаваемый звук, раздавшийся в спальне? Дэни так часто задышала, что на мгновение ей показалось, будто воздуха больше не осталось. Ей стало очень жарко, кожа покрылась испариной, а пальцы, в которых она сжала ткань простыни, свело судорогой.
Какие бы демоны ни терзали его, чего бы он ни желал на самом деле, он был рядом, близко. Ближе, чем кто-либо, когда-либо. Он заслуживал любви больше, чем Дэни могла дать, и она это знала. Она знала, что не сможет ответить ему так, как он захочет... и всё же...
Его губы были настойчивыми, язык – горячим. И это были властные, жадные поцелуи, раз за разом Ричард учил её открываться ему, идти навстречу и не бояться.
Пошлый, мерзкий образ человека, сломавшего жизни её и Кендры, медленно исчезал за новыми, мучительно-сладкими ощущениями, с которыми она больше не могла сражаться.
С каждой минутой прикосновения становились резче, быстрее; горячее, громкое дыхание говорило Дэни о том, что он хочет её и пока сдерживается; Рич дал ей вздохнуть, переместившись ниже, осторожно сжал зубами кожу на её шее, затем поцеловал. И снова, и снова. Укус и поцелуй, и опять... Его пальцы тем временем ласкали её плоть, искусно и властно, так, словно Ричард уже знал каждый её чувствительный нерв, и любую точку, от прикосновений к которой Дэни сошла бы с ума.
Очень медленно он ввёл указательный палец в неё, и девушка вскрикнула, отчаянно дёрнувшись вверх и потянув в руках простынь. Сейчас она чувствовала его в себе, и это было иначе, чем в прошлый раз, когда всё казалось просто эротическим сном. Рич неглубоко ввёл два пальца в её лоно, выпрямился и, прижавшись губами к её уху, прошептал что-то о том, как она готова и открыта для него.
Дэни и сама это знала, ощущая влагу на своём лоне и его пальцы, медленно скользящие в ней. Казалось, вся кровь прилила к низу живота, мышцы напряглись, и наслаждение нашло её, прибывая, будто волны, ещё и ещё, пока это не заставило Дэни громко застонать, пока короткая судорога не свела её тело. Девушка инстинктивно обхватила Ричарда ногами, каблуки её туфель впились в его ягодицы, и он хрипло засмеялся, уткнувшись носом в её влажную уже шею.
Его пальцы мгновенно покинули её и тут же дотронулись до вершинок грудей, ставших чувствительными, затем пальцы заменили губы, и его влажный язык ласкал её, пока она не метнулась в сторону от резкой смены ощущений. Сильные руки удержали её на месте, Дэни выгнула спину, но её короткое сопротивление было подавлено, когда Ричард резко прижал её к поверхности кровати своими бёдрами. Ощутив его эрекцию сквозь ткань брюк, Дэни заставила себя заговорить, хотя это было сложно, пока он поочерёдно ласкал ртом каждый её сосок.
– Разденься... пожалуйста, разденься.
Не заставляя себя долго ждать, он тихо засмеялся, лизнул её правый сосок и отстранился. Дэни ждала увидеть, как он будет раздаваться перед ней, однако, Ричард просто выключил ночник, и в комнате стало совсем темно. Дэни могла лишь разглядеть его силуэт рядом с постелью.
– Зачем ты выключил свет? – спросила она с тревогой, которую он просто не мог не уловить.
– Не хочу, чтобы ты меня видела... Я уже говорил об этом.
Судя по шороху одежды в темноте, он снял брюки и бельё, затем разорвал пакетик с презервативом, и Дэни вся сжалась при мысли о его следующих действиях.
– Я хочу тебя видеть, слышишь? Пожалуйста, тебе вовсе не нужно меня стесняться.
Вместо ответа, он положил ладони на её колени, развёл её ноги шире и опустился на неё, тут же прижавшись влажными губами к её груди.
– Рич... пожалуйста, – простонала Дэни отчаянно, обняв его широкие плечи. – Включи свет! Я должна тебя видеть... знать, что это ты , потому что... а-а-ах!
Она снова вскрикнула, когда его пальцы коснулись её лона, медленно стимулируя и расширяя её для первого проникновения. Его сбитое дыхание было единственным, что Дэни слышала, сама же едва дышала, потому что почувствовала, как его твёрдый член скользит между её складок плоти. Дэни всхлипнула от мысли, что он слишком большой, и обязательно порвёт её. Но даже не успела испугаться или возразить, когда Ричард сделал первый толчок и вошёл в неё, но не сразу, не глубоко, позволяя ей таким образом привыкнуть к его размеру и успокоиться.
Осторожно двигая бёдрами и прижимаясь к Дэни всё сильнее, он поцеловал её во влажный висок и нежно прошептал:
– Вот так, так... Моя девочка, всё в порядке. Я здесь, слышишь? Это я, и никто другой.
Как странно было ощущать его плоть в себе, и как странно он сам реагировал на это. Рич всё ещё медлил, но его пальцы играли с её сосками, тёплые ладони то и дело накрывали груди, и Дэни понимала, что ему нужно двигаться, он должен был сделать это сейчас. Она призывно приподняла бёдра, пусть и испытывала дискомфорт, но именно это движение сподвигло его к продолжению. Их близость напомнила Дэни о том, что он гораздо опытнее и старше, а значит, она должна довериться и хоть немного расслабиться.
И он прогнулся в спине, сделав резкое движение бёдрами, застонал так громко и протяжно, мучительно и с наслаждением, и его стон перекрыл звуки её крика. Крика боли, разрывающей её изнутри, внезапно сковавшей всё её тело. Дэни замерла, широко распахнув глаза, и буквально вцепилась в спину мужчины, словно боялась упасть.
Она вся дрожала, даже не замечая этого, а чувствовала лишь боль, тянущую её куда-то в пропасть... И его твёрдая плоть в ней, его нарастающий ритм, под который она никак не могла подстроиться, потому что ещё держалась за страх.
Его глаза были закрыты, дыхание стало хриплым, Дэни даже показалось, что он выругался несколько раз, причём, весьма откровенно. Боль отступила так же постепенно, как и наслаждение, которое он подарил ей своими пальцами; девушка вытянула руки над головой и попыталась прогнуться, чтобы его проникновения стали глубже, чтобы ему было легче. Сейчас ей было наплевать на собственное состояние, ведь боли больше не было. Только приторное ощущение слияния и его движений в ней.
Когда он выпрямился на руках, приподняв бёдра и резко дёрнувшись, с губ девушки сорвался непроизвольный крик.
– Сейчас я остановлюсь, хорошо? – прозвучал его хриплый голос над её ухом.
Она не поняла, зачем и ради чего, но он замер над ней, и вдруг крепко ухватил её правой рукой под ягодицами и быстро передвинулся выше; теперь она оказалась на подушках, а её голова откинута назад. Когда Рич снова начал двигаться, это было иначе, и он полностью выходил из неё и опять врезался в её лоно, и повторял каждое движение, тяжело дыша. Он наклонился и отыскал её мягкие губы в темноте. Целовал слишком долго, не в силах насытиться её вкусом, не останавливаясь при этом ни на секунду.
Сейчас его толчки ощущались острее, и Дэни вновь почувствовала, как сводит мышцы живота, как пустота заполняется сладостным предвкушением оргазма. Она застонала прямо в его губы, которые практически не покидали её, обвила его шею руками, ощущая под пальцами все его шрамы. Это напомнило ей о том, как он уязвим, напомнило ей о его собственной боли и перенесённых страданиях, муках. Что такое её боль в сравнении с его болью?
Она просунула левую руку между их соприкасающимися животами и дотронулась до его торса, легко, почти неощутимо. В то же мгновение Дэни услышала, как он всхлипнул, почти удивился, и этот отчаянный звук, сошедший с его губ, свидетельствовал о том, что он чувствовал. Рич выгнулся, издав глухой, долгий стон, и рванулся вперёд в последнем толчке, так резко и неожиданно, что невольно причинил Дэни боль, и её нарастающее наслаждение сошло на нет. Испарилось, исчезло, оставив её опустошённую, побеждённую.
Ричард долго не мог восстановить дыхание, поэтому просто лежал на ней, обняв и прижав к себе. Его горячее дыхание щекотало Дэни кожу на плече, девушка понемногу приходила в себя.
Вот и всё. Произошло, случилось. С этих пор она никогда не будет той, какой была раньше. Раньше, до него .
Иначе, я бы никогда не встретил... самую удивительную и потрясающую девушку.
– Ты что-то сказал? – спросила Дэни несколько минут спустя.
– Да... Как ты себя чувствуешь?
Обессиленная, не ощущая собственного тела, она ответила, глядя в темноту:
– Я вся мокрая, потная и грязная... Вот как я чувствую.
– Мне нравится, что ты потная и грязная! – Рич засмеялся и, приподнявшись, лёг на бок, не выпуская Дэни из объятий. – Я грязный тоже, между прочим.
Несколько секунд он молчал, целуя её щёки, нос и сомкнутые веки, затем вдруг виновато признался:
– Прости, что ты не кончила во второй раз. Я хотел, чтобы мы с тобой вместе... хм... Но так бывает, просто в следующий раз я буду более внимательным, обещаю. Тебе было очень больно?
Она хотела ответить, но вдруг вспомнила о его бесцеремонной выходке с ночником, и уже собиралась затронуть эту тему, когда Ричард вдруг отстранился, поднявшись с постели, и Дэни задрожала, оставшись одна, без его разгорячённого тела над своим.
– Ты не мог бы дать мне салфетку? – попросила она, угадывая, что он делал там, в другом углу комнаты.
Он быстро вернулся к ней и без лишних слов поднял на руки. Оказывается, он был уже одет в свои пижамные штаны и футболку. Дэни крепко обняла его за шею и положила голову ему на плечо.
В темноте он без труда нашёл дверь ванной комнаты, будто хорошо видел, ногой подцепил её и вошёл, держа девушку на руках, затем так же осторожно закрыл дверь за собой.
* Lifehouse – Sick Cycle Carousel
Глава 16
Кто-то настойчиво позвонил в дверной звонок, причём, настойчиво несколько раз, и Дэни пришлось выбежать из ванной в рубашке Ричарда, так и не почистив зубы. Кое-как пригладив рукой волосы, она застегнула рубашку на все пуговицы перед тем, как открыть дверь.
– Салим? – спросила девушка, увидев на пороге своего приятеля. – Ого! Обалдеть, ты как тут? Что ты... Блин, что мы стоим-то? Иди сюда!
Высокий худощавый парень дружелюбно заулыбался, сделал шаг в коридор и крепко обнял её, приподняв над полом.
– С Рождеством, Дэни!
– Спасибо, и тебя... Ох, Салим! – девушка посмотрела на него и хихикнула, уже совершенно забыв, что под рубашкой у неё ничего нет. – Сколько же мы не виделись? Месяца два, три?
– Около того.
Родители Салима были выходцами из западной Индии, и приехали в Англию много лет назад. Дэни знала парня с детства, они не раз вместе попадали в разные переделки, вместе же из них выбирались. И он был едва ли не единственным мальчишкой, с кем она чувствовала себя комфортно, в безопасности, даже когда они оба подросли.
Салим был единственным из всех её знакомых парней, кто не предлагал Дэни встречаться. Перейти, так сказать, на новый уровень отношений. Видимо, именно поэтому девушка обожала его, как лучшего друга, как старшего брата, которого у неё никогда не было.
– Вот это... да-а-а, – молодой человек присвистнул, оглядевшись и заглянув в гостиную. – Так Кендра не шутила? Это не рождественский розыгрыш?
– Так это она взболтнула, где я.
– Да. Я искал тебя дома, но твоя мать сказала, что ты, скорее всего, с сестрой. А потом Кендра сообщила мне этот адрес... Вау! Когда ты переехала в эти апартаменты?
Дэни пожала плечами и замялась, переминаясь с ноги на ногу.
– Вообще-то, квартира не моя. Она принадлежит моему... другу.
Салим заговорчески улыбнулся, шутливо дёрнул девушку за рукав, а та только смущённо отстранилась.
– А-а-а, так вот, в чём всё дело! Слушай, я рад за тебя, честно.
Парень вдруг посерьёзнел, Дэни тоже перестала улыбаться и пристально посмотрела на друга детства.
– Жаль, что им стал не я. Ты же знаешь, я хотел.
– Знаю, но и меня ты знаешь, – она ласково погладила его по руке. – Со мной слишком трудно. Ты мне всегда был как брат. Прости.
– Брось! Если твой друг справляется пока, значит, всё в порядке. Но, Дэни, ты всегда можешь положиться на меня. Если он обидит тебя, если хоть даст повод...
Она кивнула и усмехнулась, когда Салим потрепал её по голове и поправил ворот рубашки Филча.
– Кстати, зачем же я пришёл, – он достал из кармана какую-то вещицу с прикреплённым к ней красным бантиком. – По части подарков я не эксперт...
– Как и я, – заметила Дэни.
– ... но это всё, на что у меня хватило фантазии. С Рождеством, Мартин.
Девушка открепила бантик и тут же узнала потёртый жетон из парка развлечений, где они с Салимом когда-то любили гулять. Этот самый жетон парень стащил, чтобы прокатить Дэни на аттракционах, и едва не попался.
– Боже мой! Ты его сохранил... Поверить не могу. С ним связано столько воспоминаний! Спасибо!
Она крепко обняла Салима, прижавшись горячей щекой к его ещё холодной после утреннего мороза коже, а выпрямившись, виновато сказала:
– Мне жутко стыдно, что я без подарка тебя оставила. Но при следующей встрече ты его обязательно получишь!
– Ну, раз тебя смущает только это, а не тонкая рубашка, в которой ты расхаживаешь, – он окинул её беглым взглядом и засмеялся, – то я абсолютно спокоен!
– Ха, не подкалывай! Прости, что не могу пригласить тебя на завтрак и вообще, раз квартира не моя. Моему другу вряд ли бы это понравилось...
– Ты чертовски права, милая!
Дэни обернулась на резкий и отчего-то злой голос Ричарда, который стремительно спускался по лестнице и направлялся к ним. Судя по нездоровому цвету кожи и хмурому выражению лица, он либо очень плохо спал, либо так сильно разозлился из-за раннего гостя.
– Рич, ты чего вскочил так...
Не успела девушка закончить мысль, как Филч подскочил к Салиму, заслонив собой Дэни, и, глядя парню в глаза, произнёс охрипшим голосом:
– Думаю, тебе лучше уйти.
Тот заметно растерялся, видимо, никак не ожидая увидеть перед собой «нечто» подобное. Салим с опаской перевёл взгляд на подругу, но Ричард снова и с большей настойчивостью сказал:
– Второй раз просить не буду. И дорогу сюда забудь.
Подобное хамство просто лишило Дэни дара речи. Она в недоумении смотрела, как Салим кивает, оставаясь абсолютно спокойным, затем просто разворачивается и уходит, бросая напоследок: «увидимся, Дэни».
Дверь за ним закрылась, Ричард обернулся к девушке, и его взгляд слегка смягчился. Её саму, однако, это ничуть не задобрило. Никто и никогда так не обращался с её друзьями, тем более с Салимом. На её районе за подобную хамскую речь Филча давно бы прибили.
Когда он протянул руку, намереваясь коснуться её лица, Дэни отступила и прошипела:
– Не трогай меня! Ты не с той ноги встал?!
– А какого хрена, скажи мне, ты выбежала к нему полуголая?
Девушка взглянула на себя и демонстративно пожала плечами. Мол, слепой ты что ли? Сейчас ей казалось, что он действительно ослеп.
– Во-первых, я не голая! Во-вторых, Салим – мой лучший друг, он отлично меня знает, понятно? Ты бы не истерил так, если бы не прогнал его, а для начала спросил меня!
– Истеришь сейчас ты, – спокойно констатировал он, как факт, глядя то на её босые ноги, то в глаза. – Как ты любезно заметила, эта квартира – моя. Я его сюда не приглашал. И потом, я не собираюсь терпеть и ждать, пока он наглядится на тебя вдоволь.
– Ты бредишь.
Филч театрально закатил глаза и сбросил с головы капюшон своей ветровки. Сейчас он выглядел иначе, подумала Дэни вдруг. Совсем не так, как несколько часов назад. А его грубый тон по отношению к Салиму она ничем оправдать не могла: ни его внешностью, ни ранними часами рождественского утра.
– Что? Не такой я красавчик, как прошлой ночью? – рявкнул он, заметив, как пристально она разглядывает его. – Вот поэтому я хотел заниматься любовью в темноте. Чтобы ты как можно меньше видела это!
Он указал на своё лицо и криво усмехнулся. Дэни просто не могла поверить в то, что слышала.
– Я видела тебя и раньше, – прошептала она, ощущая ком в горле.
– Но ты больше не моя сиделка, Дэни. Так что ситуация совсем другая. И твой приятель...
Девушка отчаянно застонала, и уже было намеревалась развернуться и уйти, но Филч схватил её за руку и потянул к себе.
– Нет уж, дослушай. Не веди себя, как ребёнок! Нельзя расхаживать, в чём мать родила, перед левыми парнями, Дэни. А тем более обниматься с ними, виснуть у них на шее и обсуждать, какой я твой «друг». Друг, значит? После того, что произошло ночью?
– Это ты ведёшь себя, как ребёнок, Филч! – закричала она ему в лицо, пытаясь вырваться из его хватки. – Я знала, что ты не изменишься! Такой же эгоист, аж тошно!
– Собственник, и не отрицаю.
– Да похрен! Салим – мой друг, как старший брат, ясно? Никто, слышишь, никто не смеет так с ним разговаривать! Ох, если бы я действительно хотела, я бы тебе всыпала.
Выражение его лица стало вдруг тоскливым, надменность куда-то испарилась, и он, наконец, отпустил её. Брезгливо взглянув на него, перед тем как уйти, Дэни покачала головой.
– И куда ты идёшь?
– Курить. Отстань от меня.
Она взяла из своего рюкзака пачку сигарет и зажигалку и поспешила наверх, так ни разу не обернувшись.
***
Записи в дневнике Ричарда Филча
26 декабря, 2010
Что-то происходит с ней, и я не знаю, что конкретно. Я старался, клянусь. Сначала старался не обращать внимания на то, как она влияет на меня, как она крутит мной. Но в моём сердце оказалось больше похоти, чем я ожидал. Я столкнулся с этой привязанностью, и теперь боюсь отпускать.
Мысли как раз для моего психотерапевта. Надо будет прихватить дневник с собой на сеанс, когда-нибудь.
Чудесный рождественский вечер завершился ночью, которую я никогда не забуду. Чёрт возьми, я это чувствую! Всё было прекрасно, несмотря на то, как я старался сдерживаться и медлить ради неё. С Энни всегда было иначе, это бесспорно.
Но мне было очень хорошо, слишком хорошо, чтобы это игнорировать. И, как бы там Дэни ни отрицала, ей стоит признать, что это была не самая жуткая ночь в её жизни. Довести её до оргазма, до края и прямо к наслаждению, зная, как ей страшно – именно этого я добивался. Я заставил её мне открыться и забыть про свои фобии.
Единственное, что беспокоило меня – её реакция на темноту. Как же она не понимает, что ещё слишком рано для меня мириться с тем, как я выгляжу? Если я не в силах перебороть отвращение к самому себе, почему она не поддерживает меня?
Её слова о том, что ей наплевать на моё изувеченное тело, меня ничуть не успокаивают. Наивная, такая боль сразу не проходит.
С Энни мы никогда не занимались сексом где-то, кроме постели. Мне бы стоило раньше обратить на это внимание, но я был слишком занят, меня будто всё устраивало. За несколько часов с Дэни я понял, сколького был лишён. Она позволила коснуться её в ванной, куда я отнёс её потом. Она позволила позаботиться о ней, доверилась мне, и мы снова занимались любовью.
Я видел, как она кончает, как кричит в этот момент... Я ничего прекраснее в жизни не видел. И разве после такого она может злиться? Это поразительно!
Да, я прогнал парня, потому что он припёрся утром и увидел мою девушку в рубашке, ещё и посмел коснуться её! Посмел намекать на то, что она может прибежать к нему, если я её обижу! Дерзкий, мать его, мудак!
