Текст книги "Катынь. Ложь, ставшая историей"

Автор книги: Елена Прудникова

Соавторы: Иван Чигирин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Румынский вариант

Куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй.

Поговорка

Как оно обычно и бывало в гитлеровском стане, самое замечательное началось тогда, когда за дело взялись румыны. Несмотря на всю свою комичность и сомнительную «арийскость», в истреблении советских людей эти ребята не отставали от «белокурых бестий» немецкого фюрера. За время оккупации в Одессе и области ими было уничтожено более 200 тысяч человек.

Румын благородное негодование по поводу «жертв большевиков» обуяло практически одновременно с немцами. Сочувствовали они обнаруженным в массовых могилах гражданам отобранных у Румынии в 1940 году Бессарабии и Буковины. За каким … людей оттуда потащили для казни в Одессу, разоблачители умолчали. Впрочем, известно ведь, что большевики – звери, а у зверей какая логика?

23 апреля 1943 года румынский бульварный листок «Одесса» поместил информацию о том, что вблизи Одессы «повторено великое преступление Катынского леса», и обещал вскоре опубликовать подробности, которые «произведут колоссальное впечатление на всю Европу».

И ожидание не было обмануто. Подробности румынского гробокопательства производят впечатление даже теперь. Не зря Гитлер редко находил для этих своих союзников цензурные слова.

Уже 23 апреля на месте «чудовищного большевистского преступления» под руководством военного протора Одессы полковника Никулеску и по инициативе ведомства военной пропаганды (опять!) начались раскопки, и 25 апреля тот же листок сообщил, что в семи километрах от Одессы «произошли расстрелы многих людей, насильно вывезенных большевиками из Бессарабии и Буковины», а также местных жителей.

Аппарат Геббельса тут же подхватил инициативу. В Одессу были командированы специалисты из Немецкого информационного бюро, вместе с которыми прибыли представители «Стефани» (итальянского телеграфного агентства). И принялись производить обещанное впечатление на Европу.

Из статьи в газете «Одесса»:

«Один из нас обращает внимание на большие жестяные коробки, пробитые пулями навылет… Сначала мы не обращаем внимания на эти коробки, но внезапно обнаруживается в одной из них вместе с глиной и зёмлей человеческий череп. Он глядит на нас широкими дырами глаз. Мысли теряются в догадках, и всплывает совершенно правдоподобное предположение – людей стреляли здесь, одевая им на головы эти жестяные маски. Встаёт полная ужаса картина. Убийцы боялись смотреть в глаза своим жертвам ( стреляя в затылок! – Авт.)».

Какой убойной силой должна была обладать пуля, чтобы пробить оную коробку вместе с черепом (поскольку в затылок в данном случае попасть проблематично), откуда расстрельная команда взяла столько коробок, а также за каким хреном она вообще всё это делала, газета благоразумно умолчала.

Но это было только начало…

Из сообщения ЧГК:

«Расследованием установлено, что место, на котором румынские захватчики вели раскопки „жертв большевистских зверств“, находится в предместье Одессы, в районе Старой Свалки, расположенной на расстоянии 0,5 километра от Старого аэродрома, с одной стороны, и на расстоянии 0,3 километра от овидиопольской дороги по направлению села Татарки, с другой стороны. В этом районе обнаружены 24 ямы с человеческими останками. Поверхность и окружность ям свидетельствовали о недавних раскопках.

Свидетельница Никанорчук Александра Осиповна показала:

„Во время, когда я пасла коров около Свалки, я видела, что румынские солдаты производят раскопки трупов, по их словам, якобы „жертв большевиков“. Близко к производимым раскопкам нас не допускали, но нам было видно, что румынские солдаты таскали на носилках трупы и сваливали в канаву“».

Немцы собирали для своих раскопок международные комиссии, привозили врачей со всей Европы. Румыны поступили проще – поручили исследование трупов одесским судебно-медицинским экспертам, да и подготовкой фальсификации результатов себя не затрудняли.

Из сообщения ЧГК:

«Жмайлович Феликс Николаевич, профессор, зав. кафедрой судебной медицины, показал, что в апреле 1943 года румыны доставили ему черепа и предложили их исследовать.

„Часть черепов, – сообщил Жмайлович, – была женских и часть мужских. Возраст был молодой или средний, а причиной смерти служило огнестрельное ранение головы, входное отверстие которого располагалось в затылочной кости [26]26
  Через жестяные коробки, вслепую… Не иначе они стрельбе у Воланда учились.


[Закрыть]. В одном из черепов была обнаружена небольшая свинцовая безоболочная пуля нерусского образца… Давность следует определить не более двух лет, о чём был составлен соответствующий акт, подписанный мною и доктором Федулевским. Акт был напечатан на машинке, и когда был прислан мне для подписи, то я, подписавши его, заметил, что слово „не“ при определении давности смерти не было помещено. Когда я спросил доктора Фидуловского [27]27
  Так в тесте.


[Закрыть]: „Кто изменил редакцию заключения?“ – он мне ответил, что это сделано по требованию румынской санитарной дирекции на том основании, что выражение „не более двух лет“ даёт основание заключить, что убийство этих лиц произведено румынами. Если же при установлении давности смерти мы напишем более двух лет, то расстрелы произведены большевиками…“

Ф. Н. Жмайлович приводит и другие факты мошенничества румын. „Очень много трупов расстрелянных было выброшено в море… Трупы, всплывшие в порту, доставлялись для вскрытия и исследования в морг. В местных газетах румыны сообщали, что всплывают трупы, якобы, убитых большевиками. Из сохранившихся при трупах документов можно было установить их личность. Родственники этих опознанных лиц указывали единогласно, что эти лица ( трупы которых найдены в море) были арестованы румынами в последних числах октября 1941 года и домой не вернулись“.

Другой работник судебно-медицинской экспертизы – Малевич Евграф Александрович, в свою очередь, привлечённый румынами к участию в осмотре трупов, показал, что делом раскопок и экспертизы руководил румынский „доктор“ Биркнер ( странная, однако, фамилия для румына. – Авт.) и что записи, производившиеся на месте румынскими офицерами, велись на румынском языке.

„По состоянию обнаруженной одежды, – сообщил Малевич, – можно было судить, что большинство принадлежало к гражданскому населению. По состоянию одежды и степени разложения трупов можно полагать, что смерть их могла наступить во второй половине 1941 года, т. е. с момента их смерти могло пройти не более 2-х лет“.

Третий участник медицинской экспертизы – Доминский Евгений Иванович, в свою очередь, показал: „Судя по сохранности одежды, состоянию трупов, а также на основании характера входных отверстий уверенно можно сказать, что многие осмотренные трупы… по давности своей могут быть причислены к трупам, пролежавшим в могиле не более 2-х лет“».

Можно подумать, в Одессе никто не помнил, что, захватив город, румыны по примеру «старшего брата» устроили в нём зачистку и что происходило это в октябре-ноябре 1941 года.

Из сообщения ЧГК:

«Материалы расследования показывают, что в район Старой Свалки румынско-немецкие палачи свозили трупы после массовых расстрелов в октябре 1941 года…

…Комиссия в составе председателя Ильичевского райсовета ( в район которого входит место раскопок) тов. Святенко, секретаря Ильичевского райкома КП( б)У тов. Новикова, прокурора Ильичевского района тов. Агапова, врачей-экспертов Посоцкого Г. Г., Плохих А. В., Мацневской М. К установили, что

…во всех 24-х ямах было закопано более 5-ти тысяч человек. При осмотре остатков одежды установлено, что одежда советского образца, как то: комбинезоны, ватники, рабочие блузы. Тем самым устанавливается, что здесь были расстреляны мирные советские граждане. Тут же найдены детские черепа и детская обувь. Это подтверждает, что расстрелу подвергались вместе со взрослыми и дети. По вскрытии трупов… устанавливается, что время расстрела относится к концу 1941 года. На месте расстрела обнаружена пулемётная лента румынского образца с остатками неиспользованных патронов в количестве 15 штук выпуска 1941 года».

Может быть, румынские пулемёты тоже поставлялись в СССР? Или сотрудники НКВД злодейски выкрали ленту и подбросили её в могилу своих жертв, чтобы через год, когда начнётся война, свалить это убийство на румын?

Впрочем, румыны совершили фатальную ошибку, которой не позволили себе даже немцы при всей топорности своей работы. Речь идёт о детях. Если в могиле обнаружен хотя бы один детский труп, то тему НКВД можно закрывать, не затрудняя себя экспертизами – малолетних в СССР не расстреливали. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

«Ряд очевидцев свидетельствует также о том, как румыны гнали в сторону Татарки мирных советских граждан.

Так Марков Александр Михайлович – служащий, арестованный 20 октября 1941 года и содержавшийся в средней школе по улице Буденного, сообщил:

„23 октября 1941 года я из окна школы видел, как во дворе школы были выстроены более тысячи человек по четыре человека в ряд. Их окружили румынские солдаты, вооружённые винтовками, и погнали колонну по Будённого и Мельничной улице по направлению к селу Татарки. Из вышеуказанной колонны ни один человек обратно не вернулся“.

Каракунька Яков Собович, рабочий-слесарь депо-товарная Одесской железной дороги, подтверждает, что по направлению Татарки немецко-румынские захватчики гнали большие партии арестованных мирных жителей.

Сеченов Николай Васильевич также сообщил, что „сам видел, как румынские солдаты и офицеры угоняли по направлению села Татарки женщин, мужчин и детей“».

Но самые замечательные показания дал В. М. Ребров – одесский фотограф, которого румыны привлекли для съёмок своих раскопок.

Из сообщения ЧГК:

Фотограф сообщил, что в апреле месяце 1943 года ему предложили на машине поехать для заснятия некоторых объектов.

«По дороге к нам, – сообщил В. М. Ребров, – присоединились Георгий Писляру, редактор газет „Одесса“ и „Буг“, Мардаре, представитель отдела военной пропаганды, журналист, выступавший в печати под фамилией Урбану, и некоторые другие, фамилии которых не знаю.

Мы приехали в район Татарки за 11-й заставой. Там возле вырытых ям стояли румынские солдаты, не подпускавшие посторонних.

Меня заставили заснять скелет, находившийся на дне ямы. Из разговоров присутствующих я понял, что готовится инсценировка „большевистских зверств“ под названием якобы выходцев из Буковины и Бессарабии. Организаторы этой инсценировки искали вещественных доказательств, которые свидетельствовали о том, что скелет является следствием „большевистских зверств“.

Присутствующие вначале много внимания уделили кастрюле с дырками, которая, по их мнению, была надета на голову скелета в момент убийства [28]28
  Напоминаем, что район носил красноречивое название Старая Свалка. Думаем, там еще и не то можно было найти.


[Закрыть]. Как видно, этот вариант считался не совсем убедительным, и организаторы инсценировки от него отказались. Начались поиски других вещественных доказательств. Невдалеке лежала галоша, о которой организаторы инсценировки говорили как о подходящем объекте для вещественного доказательства. Поцарапав галошу и очистив ее от грязи, инициаторы обнаружили фабричную марку „Красный треугольник“. ( Запомните, пожалуйста, эту галошу. – Авт.)

Из разговоров выяснилось, что эту галошу неудобно присвоить выходцам из Бессарабии и Буковины. Инсценировка с вещественными доказательствами явно не удалась, и её организаторы на этот раз покончили свою работу.

Через дней десять за мной заехал румын, назвавший себя художником, и предложил мне в категорической форме вновь поехать с ним на место прежней инсценировки. По указанию художника, я должен был заснять скелеты мужские и женские, находившиеся в одной из ям. Румынский художник обратил моё внимание на один из скелетов. По указанию художника, румынский солдат начал приспосабливать рубашку с украинской вышивкой к скелету. Я заснял скелет с наложенной на него сверху рубашкой. В глаза бросалось то обстоятельство, что рубашка была положена сверх скелета. Естественно, что если бы она была принадлежностью скелета, то скелет был бы в неё одет. К тому же вряд ли рубашка могла бы сохраниться вместе со скелетом…

Работавшие в той же фотографии, где и Ребров, фотограф Власов Михаил Яковлевич и кассирша этой фотографии Крамаренко Валентина Ивановна, являвшиеся свидетелями его выездов на фотосъёмки, подтверждают показания Реброва».

Да уж, при таких союзничках враги могут расслабиться. В стрельбу в затылок через кастрюлю не поверили даже перестроечные журналисты. А зря – рассказ о том, как румыны на помойке царапали галошу, мог бы послужить украшением любого издания. Такое нарочно не придумаешь…

Бромбергская Катынь

Таких «катынеподобных» дел можно насчитать множество. Не каждое удостоивалось особой брошюры министерства пропаганды, но в целом работа велась широко и началась отнюдь не в 1941-м.

Так, например, ещё в 1940 году по распоряжению МИД германская информационная служба издала в Берлине брошюру: «Польские зверства в отношении немцев в Польше». Её авторы утверждали: в первые дни Второй мировой войны польские войска совершали массовые убийства мирного немецкого населения – ведь национальный состав вблизи границы был смешанный [29]29
  АВП РФ. Фонд секретариата Вышинского. Oп. 30а, пор. 11, п. 20.


[Закрыть].

В брошюре говорится:

«По данным на 1 февраля 1940 г. число убитых и пропавших без вести немцев… достигает 58 000 человек, из которых до настоящего времени обнаружено и опознано 12 857 чел.».

Большая часть убийств приходится на дни между 31 августа и 6 сентября 1939 г. Особенно выделяется «кровавое воскресенье» в Бромберге, состоявшееся 3 сентября.

«Среди прочих убийств, 36 убийств имели место в посёлке Ейхдорф, 39 убийств в Йезуитерзее, 53 убийства в Клейн-Бартелъзее. В предместье Иегерхоф около Бромберга за один день было убито 63 немца. В массовой могиле у Слонека к юго-востоку от Торна было обнаружено 58 трупов немцев.

В самой большой массовой могиле, обнаруженной около Тарновы, к северу от Турека, 14 октября 1939 г. находилось 104 трупа немцев… которые были избиты до смерти или застрелены и изувечены. В массовой могиле, где находилось 40 трупов немцев… обнаруженной около Александрова, имелись так страшно изувеченные трупы, что лишь троих удалось опознать…»

По этим делам, как положено, проводилось расследование – опрос свидетелей, судебно-медицинская экспертиза.

Из доклада отдела судебной медицины германской военно-медицинской академии. 20 ноября 1939 г.

«Проведённое расследование охватывает 131 вскрытие и 11 случаев обследования трупов в Бромберге и его окрестностях, 51 вскрытие и 58 обследований трупов в Познани и её окрестностях… Таким образом, до сих пор произведено судебно-медицинское обследование примерно 250 трупов. Эта цифра не представляет собой даже малой доли совершённых убийств, число которых столь велико, что в настоящее время не представляется возможным его определить… Только в Бромберге речь идёт по крайней мере о 1000 трупов…

Заключение

… Убивались совершенно без разбора люди всякого возраста, начиная от 4 месяцев до 82 лет, не щадили и беременных женщин на последней стадии беременности.

Было установлено, что убийства проводились с величайшей жестокостью и что во многих случаях в отношении жертв применялись меры явно садистского характера…

Порядок, в котором проводились отдельные убийства, показывает высокую степень изобретательности в отношении пыток, которым подвергались жертвы, в частности следует особо выделить несколько случаев, где фактическое убийство продолжалось в течение ряда часов и где предсмертная агония жертв преднамеренно затягивалась.

Вероятно, самым важным из того, что установлено, является доказательство того, что лишь в исключительных случаях орудием убийства были вилы, дубинки и т. п. Как правило, убийцы имели в своём распоряжении современное эффективное оружие, т. е. военные винтовки и револьверы… Изучение даже самых незначительных подробностей показывает, что следует исключить мысль об официальной казни жертв».

Почему это «самое важное» из установленного? Да потому, что практически исключает самосуд местного населения. Массовое применение винтовок и револьверов означает, что расстреливали военные.

В отличие от собственно Катыни, в Бромберге полиция легко нашла свидетелей. В отличие от Винницы, их показания выглядели весьма убедительно.

Из документов имперского уголовного полицейского управления. Чрезвычайная комиссия в Бромберге. Осень 1939 г.

«Из показания свидетелей следует, что утром 4 сентября 1939 г. по обочине шоссе из Хоэнзальца гнали большую группу мужчин, женщин и детей. На лесной просеке в пяти милях южнее Бромберга женщины и дети были отделены от группы, а мужчины выстроены перед пулемётом для казни».

Однако там их расстреливать не стали. В это время по шоссе гнали вторую группу, связанную попарно. Мужчин объединили и погнали дальше, к озеру.

«Немцы в количестве 41 человека были поставлены в ряд лицом к озеру… Солдаты начали затем беспорядочно стрелять в немцев из винтовок и автоматических револьверов. Стрелки стояли… полукругом за своими жертвами, находясь от них местами на расстоянии пяти ярдов [30]30
  По-видимому, материал был переведен с английского.


[Закрыть]местами на расстоянии более 20 ярдов…

Затем… те из немцев, которые ещё не умерли, но были тяжело ранены, были протащены по причалу, выдававшемуся на 60 ярдов в глубь озера, и брошены оттуда в озеро, причём… в них ещё стреляли с причала… Один немец, кроме огнестрельной раны, неопасной самой по себе, получил 33 удара штыком в затылок… Ряд жертв имели до 15 огнестрельных ран, из которых ни одна не была смертельной».

Вот ещё некоторые свидетельства:

«Массовые убийства в Йегерхерфе начались с убийства 45-летнего протестантского пастора Кутцера. Пастор был уведён в 1.30 дня 3 сентября из своей семьи… В 3 часа в пасторате был произведён новый обыск… были уведены 72-летний отец пастора Отто Кутцер, 14-летний беженец Герберт Шоллинберг, 17-летний беженец Ганс Нильбитц и три других беженца…

Эти немцы… были уведены к железнодорожной насыпи вблизи церкви и вместе с двенадцатью немцами и одной немкой фрау Кепке, которые также были вытащены из своих домов, поставлены там связанные в ряд. Затем 12 польских солдат, стоявших на расстоянии примерно 8 ярдов, расстреляли их одного за другим. После того, как упал первый человек, фрау Кепке… упала в обморок. Остальные из числа 18 связанных людей были расстреляны. Затем свидетельнице Кепке развязали руки, и после того, как она пришла в чувство, вынудили её, прежде чем отпустить, ещё раз посмотреть по очереди на убитых людей. За этим „развлечением“ наблюдало около 200 польских солдат, женщин и мужчин из гражданского населения».

…

«За время между 4 и 5 сентября 1939 г. лицами, принадлежащими к польскому пехотному полку, номер которого установлен… было убито 38 немцев в возрасте от 3 до 82 лет, проживавших в двух находящихся на шоссе Бромберг-Лабишин приходах Ейхдорф и Нетцхейм.

Жертвы эти… как это явственно следует из врачебного вскрытия всех 38 трупов – были замучены самым зверским образом…

Жители Нетцфельда, которые прятались в ивовых кустах на краю деревни, свидетельствуют, что дети Эльза, Гертруда и Эрнст Жано, 12, 15 и 18 лет… были просто застрелены военным постовым…

Утром 5.9.39 г. на дворе Лео Ренца появилось польское военное подразделение. Маленькие Гизела и Гюнтер Ренц… убежали в лес… Через несколько дней родные нашли в лесу в 50 ярдах от дороги могилу, из которой торчали детская голова и детская ручка. Это были Гизела и Гюнтер Ренц, которые были зарыты вместе со своим отцом».

Выписка из протокола комиссии по расследованию при Верховном командовании…

«Курт Шульц отправился искать своего отца и десять других угнанных из Шулицалиц… Он нашёл трупы… убитые всё ещё были связаны, у всех у них были выколоты глаза и выбиты зубы. У некоторых было перерезано горло и вспорот живот…

На местном кладбище похоронены 26 человек, я видела эти трупы и могу показать следующее: „Часть людей была определённо расстреляна, часть убита до смерти или даже заколота… У одного трупа – это был Эмиль Конрад – лицо было разрублено на три части…

…На поле фермы Хромоволау Страшево мы нашли 10 непохороненных трупов. Я нашёл там пять членов семьи Рихарт из Страшево – трёх сыновей в возрасте от 16 до 19 лет, их мать и бабушку… Рядом с ними на поле лежали Якоб Блум и его 19-летний сын, а также фермер Иоганн Фейертаг со своей женой, молодой Поплау и фрау Лемпер… У фрау Рихерт были выколоты глаза… у Отто Рихерта отсутствовала правая половина лица…“»

Как видим, ведомство доктора Геббельса обвиняло и обличало не только «большевиков», но и самих поляков. После войны бромбергскую историю спустили на тормозах: ни нашим, нм американцам не было смысла поднимать шум по этому поводу. Бромберг вполне мог быть немецкой провокацией, и расстреливали немецких крестьян переодетые в польскую форму спецподразделения вермахта. Точно так же, как он мог и не быть провокацией – ещё со времён Гражданской войны польская армия приобрела солидный опыт зверских расправ с мирным населением.

Но уж коль скоро спрашивать с наших за Катынь, то почему бы не спросить с поляков за Бромберг?

Немецкое шоу в Катыни завершилось торжественными похоронами, описанными Технической комиссией ПКК следующим образом:

«Общее число эксгумированных трупов в количестве 4241 было захоронено в шести новых братских могилах, выкопанных вблизи от рвов, где производились расстрелы. Останки двух генералов захоронены в отдельных одиночных могилах. Могилы расположены на высоком сухом месте с песчаным грунтом… Дно всех могил совершенно сухое, и каждая могила в зависимости от длины, ширины и глубины заключает по нескольку рядов трупов, а каждый ряд – по нескольку слоёв… Все могилы имеют плоскую форму, одинаковую высоту, а их боковые откосы укреплены дёрном. Над каждой могилой установлен деревянный струганый крест высотой в два с половиной метра, а под крестом посажено немного полевых цветов. На поверхности братской могилы выложен большой крест из дёрна…

В день отъезда из Катыни последних членов Технической комиссии ПКК ( то есть 9 июня 1943 года) ими был повешен на самом большом кресте IV могилы большой металлический венок, выполненный из жести и проволоки одним из членов комиссии… Он покрашен в чёрный цвет, в центре находится терновый венец из колючей проволоки, а в центре венца к деревянному кресту прибит крупный металлический польский орёл с офицерской фуражки. Возложив на могилу венок, члены комиссии почтили память расстрелянных минутой молчания и молитвой. Они простились с ними от имени Родины, семей и своего собственного…»

…и, вернувшись в Польшу, несмотря на оккупацию и смертельную опасность, написали такой отчёт, из которого совершенно ясно, как они работали и что именно там происходило – отчёт, обесценивший всё немецкое шоу. Прав классик: в жизни всегда есть место подвигу.