Текст книги "Апрелия. Погоду делают маги (СИ)"

Автор книги: Елена Каламацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

глава 17

Взрывы с криками тем временем повторились, и я выскочила из конюшни злющая как мегера. А еще сильнее разозлилась, когда увидела дымок, поднимающийся над ступенями веранды. Их пока не чинили, но это не повод для вандализма.

Да он вообще что ли?

Так быстро я еще никогда не работала. На одном адреналине мгновенно сформировала плотное облако и, поделив пополам, одну часть запустила в незваного вредителя чужой собственности – остудиться ему точно не помешает, а второй затушила тлеющее крыльцо и встала напротив наглеца, готовая к бою, уткнув кулаки в бока и сверкая взбешенным взглядом.

– Совсем офонарел?

Парень, не ожидавший атаки водой, тряхнул как собака головой и стер ладонями капли с лица. Черная рубашка (любимая одежда боевых магов) потемнела еще больше. Увидев перед собой девушку, состроил кривую рожу и рявкнул:

– Ты кто такая? Мне нужен Аартис! Позови Аартиса. Где этот трус? Пусть выходит и не прячется за женскую юбку.

– Ты на что это намекаешь? Какую юбку? – недобро прищурившись, я притопнула ногами, облаченными в практичные штаны с карманами, и сложила руки на груди. Потом сообразила, что использую конечности в данной ситуации вообще не по назначению и начала формировать в ладонях сгусток тумана, постепенно понижая температуру внутри него.

Маг призвал воздух, театральным жестом высушил одежду и с вызовом уставился на меня, сверля непримиримым взглядом.

Чего раздраконился, спрашивается?

Псих ненормальный. Нет бы, прийти и разобраться во всем сначала… Нет, сразу пуляться фаерболами, имущество портить. Мое теперь, между прочим, а не какого-то там Аартиса. Не отвлекаясь от создания комка снега, ответила ему таким же взглядом и принялась нагло рассматривать впечатляющую, надо признать, внешность вредителя. Высокий, плечистый, стройный. Что не удивительно – среди боевиков рыхлых недомерков и не бывает. Но на мордашку тоже ничего. Черные волосы собраны в низкий хвост, голубые глаза гневно сияют из-под соболиных бровей. Ровный аристократичный нос, искривленные в усмешке губы плюс квадратный подбородок. Голубоглазый брюнет – уже красота, а тут полный комплект. Как есть прынц! Психованный только.

Парень перевел взгляд на мои руки и выражение его лица с презрительно-высокомерного перетекло в удивленное. Что не ожидал?

Показательно подкинула на ладони снежный ком и усмехнулась. Ну, когда дойдет что пришел не по адресу? Пальцы уже мерзнуть начали, и я швырнула снежок под ноги незваному гостю. Он отскочил, с интересом попинал кусочки разлетевшейся замороженной воды и вскинул на меня изумленный взгляд.

В это время пришло подкрепление – за спиной всхрапнул Мустанг, на плечо спикировала Муся. Не высидели друзья в засаде, примчались на выручку. Мне представилось как синичка прискакала верхом на жеребце в папахе набекрень, лихо размахивая саблей. Еле сдержала улыбку, а подруга сходу запричитала:

– Ой, люди добрые, что ж это делается? Девушек бедных, беззащитных, хрупких обижают. Домик ломают, гнездо разоряют, места жительства лишают…

От человеческой речи, посыпавшейся из клювика птахи, боевик вздрогнул, растеряв самообладание, непроизвольно отшатнулся и спросил как бы у самого себя:

– Синица? Говорящая?

– Да! Гав-рящая! – реально гавкнула Муся и набросилась с обвинениями: – Ты чего творишь, паразит? Магессу обижать вздумал? Надоела свободная жизнь?

– Так я… – начиная, наконец, соображать, как влип, пошел на попятный брюнет. – Думал… Я не знал… Мне Аартис нужен…

– А сложить два и два не судьба? – ехидно прочирикала подруга. – Когда тебя водичкой из тучки полили? Ась? В доме, выделяемом городом магу-погоднику? Орет он тут еще! На магессу наезжает! Ну-ка быстро назвал имя, чтоб я знала на кого жалобу катать!

– Майрос Энтар, – сглотнув, по-военному отчеканил парень и неожиданно повинился, переводя взгляд с синицы на меня: – Вы, извините, не разобрался. Просто Аартис этот сильно выступал перед моим отъездом в отпуск и пообещал вызвать на дуэль по возвращении. Ну, вот я вернулся и первым делом к нему. Хотел дуэль – пусть получит. А он уже уехал что ли?

– Да нам какое дело? Мы работать приехали, жилье получили, ремонт делаем, – снова завелась подруга. – За свои деньги, между прочим! А тут являются всякие поджигатели! Пуляют боевыми пульсарами. Ты чё совсем ку-ку?

– Да я не боевыми кидал. Холостыми.

– Конечно! Крыльцо вон почернело, до сих пор дымится.

– Это пыль!

– Поговори у меня! Если бы Апри не потушила, то что бы было? А? Мы свои денежки вкладываем с жадюги мэра ничего не допросишься. Свои! А еще боевики будут всякие приходить и разорять наше гнездо!

– Да, извините, не сразу понял! Я возмещу! – парень с готовностью полез в карман за сбережениями, искоса следя за нашей реакцией.

Если думал при этом, что его кто-то остановит, то сильно ошибся. Я в Муськины разборки не вмешиваюсь, а она свое не упустит. Ха, отгоните синицу от куска сала! И правильно – напортачил пусть платит.

– Три золотых! – срочно припечатала Муся, оценив округлые бока кошеля.

Из отпуска брюнет вернулся явно не с пустыми руками. Родители, наверное, столько денег насовали, что девать некуда. Куры не клюют. Вернее синицы. Однако торговаться он начал:

– Три? Ха! Да за что такая сумма? Да там ничего не пострада…

Но за взмахом руки в сторону крыльца последовала новая повышенная ставка синицы и перечень полученных двумя бедными девушками и одним конем травм. В основном – моральных.

– Пять! Ты нас напугал, обозвал, унизил, поджег, взорвал, нервы помотал, в расходы ввел, обнаглел!

Парень нервно хохотнул.

– За "обнаглел" тоже платить?

– В двойном тарифе!

Муся заболтала бы любого и нашла кучу других аргументов в свою пользу, но в этот момент птичий щебет в саду повысился на пару тонов. Я отстранено подумала, что пернатые подданные решили выступить в защиту своей королевы, но дело оказалось не в этом. "Бойцы" среагировали на чужака. Кровного врага. Подруга, разумеется, поняла смысл панического чириканья и сменила тактику.

– А знаешь, Май…рос, – зачем-то поделив имя, подалась вперед пташка. – Знаешь, как опасно злить разумную магическую синичку? Особенно если она власть. Приговариваю тебя к пяти золотым и ни медяшкой меньше! Иначе с тобой будет вот что! Смотри!

Зловеще прошипев на человеческом, Муся перешла на птичий язык и после сигнала королевы вся стая, облеплявшая ветки деревьев, кинулась вниз. Слаженным осиным роем. К счастью, не на парня, а на соседского полосатого кота, которому одного урока оказалась мало. Пушистик решил, что прошлая экзекуция была разовой или ошибочной и снова нагло явился на чужую территорию. Территорию птиц! Воробьишки с рвением маньяков накинулись на нарушителя и оголтело щебеча, погнали его до самой границы. Не страны, конечно, всего лишь сада, но сегодня кот даже огрызаться не стал. Он взревел и помчался преследуемый тычками маленьких, но очень многочисленных клювиков к вожделенному забору под которым ввинтился в какую-то дыру. Опозоренный, но живой.

Мне опять стало жалко котейку, но что поделать? Момыш большой гуляй, где хочешь. Обязательно надо в Мусин сад влезать? Мозгов… как у некоторых боевиков, честное слово.

– Ну как тебе? – высокомерно поинтересовалась подруга у стоящего с приоткрытым ртом аристократа. – Проникся?

– Еще бы! Такая дружная атака, – заворожено ответил парень.

Демонстрация силы не оставила боевика равнодушным. Вряд ли сильно испугался (в отличие от кота маг успел бы поставить щит), но слаженность действий оценил. Покачивая головой, он безропотно отсчитал пять золотых и протянул их на раскрытой ладони… мне. Серьезно? Я, кажется, вообще в ваших разборках не участвовала и ничего не просила. Не вымогала я. Вернее: вымогала не я!

Высокомерно приподняла бровь, вскинула подбородок и показательно сложила руки на груди. Сам изворачивайся и рассчитывайся с этой злобной зверюгой, чтобы не заклевала. Даже интересно как без моего посредничества ей удастся обогатиться, а тебе выкрутиться. Тоже хорошая месть.

Однако подруга, прекрасно поняв, что помощи от взбрыкнувшей Апрельки не дождется и придется действовать самой, не растерялась. Она вспорхнула, покрутилась вокруг плеча и принялась клювом открывать клапан на моем нарукавном кармане, объясняя свои действия словами:

– Сюда клади. Это мой личный сейф. Давай не стесняйся, а то своих сейчас свистну. Будешь на пару с котом травмы зализывать под забором.

Весело скалясь, парень аккуратно ссыпал плату за моральный ущерб, куда указала рэкетирша, и сообразил поинтересоваться у, собственно, носителя сейфа:

– А вас как зовут, извините?

Вредничать не стала, представилась, но оставила за собой право отвечать снисходительно.

– Апрелия Фрейн. Магесса-погодница если еще не понял.

– Да понял уже, – добродушно улыбнулся парень и добавил: – Очень приятно. И еще раз – извини. Просто этот Аартис… Ребята рассказали, что он говорил тут после моего отъезда, вот я и разозлился. А этот гад, оказывается, сбежал. – Майрос развел руки в стороны и попросил еще раз: – Извините, девчонки. Все, мир?

– Да мир, мир, – забурчала Муся. – Проваливай. Откупился. Нам на работу пора. И своим скажи, чтобы носа сюда не совали. Нет здесь вашего Аартиса! Есть Муся, но им не понравится. Вон у полосатика поклеванного спроси.

Боевик рассмеялся, махнул на прощанье рукой и вышел за открытые ворота, где его дожидался жеребец. Вскочил в седло, оглянулся и, пришпорив коня, скрылся за поворотом.

Подруга мечтательно вздохнула.

– А красавец какой. Явно аристократ из хорошей семьи.

– Это ты по его поведению определила? – напомнила я о подпорченном крыльце.

– Не придирайся! Мальчик просто вспылил. Этот Аартис кого хочешь доведет. Чем-то на Майоранчика похож только немного моложе. Точно! Молодая версия – мордаха породистая. Тоже богатенький. А имя-то, имя! Опять Май! Ты Апрелька он Май. Судьба! Присмотрелась бы к парню, а? Он на тебя такие взгляды бросал.

– Псих он и транжира, а ты сводня. Опять замуж меня пристраиваешь?

– Ну а чё? Ассортимент расширяется. Присматривайся к рынку женихов, авось кто и подойдет, – вздохнула подруга и поинтересовалась: – На обед пойдем или сначала в поля?

– Сначала дождемся рабочих и выдадим им премию.

– Какую еще премию?

– Ту, что оттягивает мой нарукавный карман. Мне эти нечестные деньги не нужны.

– Ничего себе нечестные! Забыла, что за нападение на магессу бывает? Суд! А за нападение на ее крыльцо – пять золотых! Всего лишь. В воспитательных целях так сказать. Не отпускать же было безнаказанным! Ну и да – премия. Для ремонта и выбила. Видишь, какая я полезная! Ух, как сейчас у мастеров глаза на лоб вылезут.

Утро следующего дня мы начали как обычно – поездкой к мэрии. С той лишь разницей, что я осталась стоять у клумбы, а Муся со свитой устремилась к окну. И встретились пернатые со стеклом. Не врезались, конечно, но окно было закрыто. Пришлось стае облепить внешний подоконник, и моя королева возмущенно раскричалась:

– Эй, открывай! Открывай, Люсмус, синица пришла! Ой, люди добрые, да что же это делается? Ответственного работника не впускают за заданием! Не делай вид, что не слышишь, открывай! Пишет он сидит там. А ну открывай окно, говорю! Задание давай!

Так разоралась, что стали появляться зрители. Из здания сопра вышли несколько мужчин, а из кафе примчалась Марьяна. И тоже принялась вопить, чтобы не обижали птичку, привлекая еще больше внимания и собирая зевак. В результате мэру ничего не оставалось, как немного приоткрыть створку и изобразить руками жест "кыш", но стае и этой щелочки оказалось достаточно. Она ринулась внутрь помещения и, подозреваю, снесла массовым напором мужчину к его же столу. Видел бы кот, злорадно бы похихикал и принял мэра в свои ряды униженных и оскорбленных. Какими-то птицами!

Некоторое время из кабинета доносился шум, крики, звонкое чириканье, звуки падающих на пол предметов и через пару минут из окна вылетела Муська. Покрутилась, уцепилась за кусок лепнины на стене и, закрепившись, громко пискнула:

– Сам скажи!

– Убери их отсюда! И из моего сада убери! Всех своих шпионов, – перегнувшись через подоконник, выкрикнул господин Люсмус и, увидев меня, скромно стоящую внизу рядом с конем, рявкнул: – Больше не надо приходить в мэрию! Идите сразу к господину Тарельсону! Магесс-сса…

Приказ бы выглядел даже солидно если бы из-за спины и макушки мэра не вылетали птицы. Неохотно, небольшими кучками по несколько штук. Воробьиное чувство юмора, однако. Красиво! Музычку бы еще жизнеутверждающую включить и все – злодей повержен.

Синица вспорхнула со стены и, помахав крылышками, победно приземлилась на голову Мустанга. Обещала довести главу до белого каления и выбить разрешение не мотаться каждое утро на площадь – выбила. Да она вчера боевика из равновесия выбила и разорила.

А в академии такая тихая пичуга была! Я реально породила… самую лучшую подругу.

– Что за шум? Что происходит-то? – поинтересовался один из сопровцев.

– Да ничего особенного. Выполняем приказ начальства, – ответила размыто, не собираясь вдаваться в подробности, и мимоходом поздоровалась с подругой: – Привет, Марьяна, и пока. На работу пора.

Девушка кивнула, ойкнула и умчалась в сторону кафе. Тоже ведь из солидарности оторвалась от дел. Смеясь, помахала ей вслед и приподняла ногу чтобы вставить в стремя, но в этот момент на мое плечо спикировали двое – Пуц и воробышек – оба с бумажками в клювах. Я усмехнулась – то есть парами уже летают? Но оказалось, что в одну записку задание не влезло, и дядюшка Тамир нашел прекрасный выход из положения. На автомате, позабыв про заинтересованных зрителей, достала ручку, черканула ответ и отпустила почтальонов обратно.

– А как это? – удивленно спросил любопытный сопровец, провожая взглядом упорхнувших птиц. – Это что переписка что ли, магесса?

– Ну да, по работе. Господин Тарельсон указывает точное место встречи. Ну, на какое поле ехать, – терпеливо ответила я.

– Ух, ты! А как они слушаются? Дикие же птицы, – мужчина ухватил коня под уздцы, намекая, что не собирается меня отпускать, пока не выложу всю информацию. – А нам так можно?

– Это вы к Мусе обращайтесь, – кивнула на взирающую с головы Мустанга синичку. – Ее дрессура.

Сопровец резко повернулся к птахе и уставился на нее выжидательным взглядом. Разумеется, о говорящей синице знал уже весь город.

– А тебе с кем общаться? – надменно усмехнулась подруга. – С женой что ли? Так она тебя заклюет вопросами. " Ты где?", "Когда придешь?", "Кто эта курица, которой ты улыбнулся, я видела".

– Нет, зачем с женой? – замотал головой служивый и принялся убеждать: – Мы бы тоже по работе общались. Нам очень нужна связь! Мы ведь на большие расстояния уходим.

Ага, разбегаемся и скучаем. Происшествий никаких это, конечно, хорошо, но очень скучно. Хотя с чего я решила, что ничего не происходит? Откуда мне знать о суровой жизни представителей правопорядка? Может у них каждый день труп? Или подожженное крыльцо. Ну а что? Боевики психованные, мэр себе на уме.

– Не, ну можно конечно решить проблемку, – многообещающе чирикнула Муся и, перелетев мне на плечо, шепнула: – Мои пичуги в почтальоны просятся прям. Нужно посодействовать. Они тут очень сообразительные все и многим скучно. Ну и завидно…

Полный клюв забот у моей королевы! Народ просит хлеба, зрелищ и работы. Ну, надо так надо.

– Хорошо, налаживай свою почту, а я поеду. Пока, – на автомате отодвинула повеселевшего сопровца от коня, взлетела в седло и громко крикнула: – Потом догонишь!

– Чё орешь? Я вообще-то на плече у тебя сижу, не глухая, – фыркнула подруга в ухо.

– Ой, мама! Да? А я с тобой как с человеком рассталась, – я расхохоталась, скосив глаза, и подстегнула коня. – Так вали, работай, ваше величество. Трудоустраивай подданных. Правда, как ты это провернешь, не представляю. Сопровцев много. От кого к кому лететь непонятно.

– Разберемся, – уверенно пообещала Муська и, вспорхнув, помчалась к ожидающему мужчине.

.

Главный агроном встретил меня улыбкой и рассыпался в благодарностях за полученную возможность общаться с женой. Объяснила ему, где осталась главная затейница, которая действительно достойна похвал и поинтересовалась о предстоящем фронте работ. Недавно же все полили!

– Все да не все, – ответил облепленный воробьями шеф и взмахнул рукой на дорогу, предлагая продолжить беседу в пути. – Дальние поля остались. Самые дальние. А здесь да, все хорошо. Вон мои помощники на прополку вышли. Слабенькие маги земли, но с сорняками справляются отлично. Для уборки урожая все-таки посильнее нужны. Зато местные. Все наши. Ничего, справляемся.

Пока мы ехали под блуждающими, отпущенными вчера, облаками, Тамир тари успевал вводить в курс дела погодницу, следить зорким глазом за работой младших агрономов, кормить почтальонов и отвечать на многочисленные послания жены.

Грешным делом подумала, что домашними делами ей теперь некогда заниматься, запустит все хозяйство. Но когда шеф, увидев что-то на обочине, спешился, засунула свою язвительность куда подальше, наблюдая за его дальнейшими действиями. Старик сорвал колокольчик и вложил его в клювик воробьишки вместо письма! Обычный колокольчик. Но разве он не станет дороже миллиона алых роз? У-у-у… тоже так хочу… И это не зависть, а мечта несбыточная. Парни думают, что для счастья любимую надо бриллиантами осыпать, но нет – любимую надо окружить вниманием только и всего. Тогда и полевой цветочек покажется сокровищем, а простой агроном сразу превратится в принца. Тетушка Дарания после получения такой "бандерольки" горы свернет.

Поля, требующие полива, оказались действительно дальними. Шеф остановился и замахал руками, объясняя:

– Видишь луг? За ним пшеничное поле, а дальше снова луг, видишь? А за ним уже начинается чужая территория – поля соседней деревни.

– А луга почему оставили?

– Так земле тоже отдыхать нужно. Следующий раз поменяем местами. В общем, вот тебе объем работ по обе стороны дороги. Огромный прямоугольник получается. Хочешь, обойди дорогу, а хочешь не разделяй. Что ей будет-то?

– Обязательно обойду. Вы мою подругу не знаете, – улыбнулась я старику. – Такая дотошная сразу заставит диплом съесть. Я все поняла, можете ехать.

Проводила старика взглядом и принялась за работу. Уже привычно и более умело. Да, постоянная практика оттачивает мастерство. Мустанг, умничка, щипал траву на обочине, а я представила себя всемогущей ведьмой и играючи загнала тучи в два огромных прямоугольника. Зрителей на этом участке не наблюдалось, поэтому работу я сопровождала не фишечными маханиями руками, а танцем. Вообще класс! Издалека он, наверное, выглядел шаманским, но кому надо за мной наблюдать? На дальних-то полях? Одна как перст даже из города никто не едет.

– Знаешь, Мустанчик, – за неимением других зрителей обратилась я к верному жеребцу, стараясь не "замечать" как он иногда отщипывает сочные зеленые ростки пшеницы. Должны же у моего коня быть особые привилегии? Тем более что поле огромное чуть-чуть надкусить с краю не считается ущербом. – Дед Мороз говорил: "Ну-ка, ёлочка, зажгись!", а я скажу: "Ну-ка, дождичек, включись!". А теперь беги! Выходи, балда, на дорогу. Промокнешь!

Когда прилетела Муся я, сидя на обочине, любовалась рукотворной радугой. Для ее создания надо было всего лишь проредить немного облака, чтобы солнечные лучи преломлялись, попадая в капельки дождя, и распадались на отдельные лучики.

– Ой, какая красота! – опустившись на гриву коня, восхитилась подруга. – А двойную можешь?

– Хоть тройную, – улыбнулась я и поинтересовалась: – Наладила почту?

– Ага! Да и не сложно оказалось. Просто объяснила всем своим птичкам, что если человек в форме дает бумажку, то ее надо относить в здание сопра или в любом месте передать такому же человеку в форме. Вот и пусть переписываются.

Я задумчиво усмехнулась.

– Н-да… Странно как-то, не находишь? Кому? От кого?

– Нормально! Пока они все только играются – и птицы и люди, а потом приспособятся. Каждый выберет себе полюбившегося человека, имена запомнит. Нормально будет, – отмахнулась королева и воскликнула: – О! Песню вспомнила, слушай: "А на небе тучи! А тучи как птицы! Птицы синицы!".

– Это откуда? Сама сочинила? Вроде я такое не слушала.

– Да нет, из кладовки вылезло, но какая разница? Где-нибудь да слышала, раз в памяти всплыло. О, а вот еще: "А а-бла-ка летят как лебеди, летят как стая синиц облака!".

– Ты предвзята, мать. Только свой вид пропагандируешь.

– Патриотка я, – важно вытянула шейку подруга и, насторожившись, спросила: – Ой, слышишь? Кто-то кричит или…

– Вот только не начинай! – я строго помахала пальцем перед клювом. – Даже не вздумай говорить, что в поле кто-то плачет. И что мы сейчас найдем в капусте очередного ребенка – эльфенка или гномыша.

– Да не плачет! – возразила пташка и взвилась ввысь, чтобы оглядеться и продолжила сверху: – Кричит. И не с поля, а со стороны дороги. Вон вроде те две точки на горизонте.

Я замерла, прислушалась и действительно услышала размытые расстоянием гласные:

– Ээ-яя…

Через некоторое время раздалось уже четче:

– Ээ-ляя…

– Меня гложут смутные сомнения. Слетаю-ка гляну, – забеспокоилась подруга и унеслась вдаль.

Кричащие точки приближались и по мере сокращения расстояния звуки становились более понятными.

– Реэ-ляя… Преэ-ляя! – и в какой-то момент послышалось четкое: – Прееляя!!!

– Блин, да не может быть! – потирая плечи от появившихся мурашек, пискнула я и решила ехать навстречу.

От волнения даже не попала в стремя с первого раза, но со второго справилась и поскакала вперед, не переставая раздумывать и строить предположения.

Преля.

Так называл меня только маленький дракончик. Но ведь это не может быть он? Откуда? Как? Да ну…

Оказалось, еще как может – две точки на дороге приняли очертания мальчишки с собакой и радостно заголосили, встретившись с синицей.

– Муся! Муся!

– Рыр! Тяв!

Умничка Мустанг сбавил скорость и остановился возле старых знакомых. Я слетела с седла на землю и бросилась к белокурому ангелочку и оборотню, застрявшему в шкуре волка. На Анжее был надет синий костюмчик с множеством карманов как у меня, на одном боку висела фляжка, на другом сумка. На ногах сандалики. В приюте хорошо позаботились – приодели ребенка.

– Мальчишки! – упав на колени, обхватила кинувшихся навстречу детишек и чуть не расплакалась. Немного подросший дракончик нежно обнял, дозируя силу, волчонок заскулил, прижимаясь к моему боку передними лапками. Муся суматошно закружилась над головами. Я поцеловала мальчишку в щечку, Веню в носик и, отстранившись, спросила: – Как вы здесь оказались?

– Пришли, – растянул губы в бесшабашной улыбке дракончик.

– Вы сбежали из приюта! – возмутилась синичка. – Вас же там ищут с ума сходят!

– Ничего не ищут, – задрав голову кверху, ответил птице Анжей. – Мы записку написали.

– Вот только не говори, что ты уже и писать умеешь, – не поверила Муся.

– Я не умею, а другие дети в приюте умеют.

– Так они что знали, что вы собираетесь сбежать и никому не рассказали?

– Конечно! Мы ведь сказали, что пойдем к маме! Нас сразу отпусти и записку написали. "Анжей и Веня ушли к маме". Некоторые тоже хотели с нами, но мы не взяли. Мигель – самый взрослый мальчик – сказал, что так всех быстро вернут обратно. Поэтому они остались нас это… прикрывать. Никто не догадается!

Я в изумлении прижала ладони к щекам. Господи, с этими-то не знаю что делать, а ко мне, оказывается, чуть толпа сиротинушек не нагрянула. Спасибо тебе, умный Мигель. А потом накрыл новый ужас – мы от Сонгора, кажется, пару суток ехали. Или трое? На коне, останавливаясь в тавернах и домах. А они?

Вот ведь… другая раса! И что теперь будет?