Текст книги "Апрелия. Погоду делают маги (СИ)"

Автор книги: Елена Каламацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Глава 5

Через несколько часов неспешного пути мы въехали в Сонгорский лес. Свое нехитрое название он получил благодаря близкому расположению к городу Сонгору. Тучку пришлось отпустить – вековые деревья надежно защищали от солнца и яркого света. Запахло травой, хвоей, палой листвой. Звуки тоже кардинально изменились. Помимо топота копыт Мустанга слышалось птичье пенье, хруст веток неясного происхождения, шелест листвы в высоких кронах. После просторов полей мы словно оказались в другом мире. Моя синичка притихла и просто крутила головой сидя на гриве жеребца, за которую ей было удобно прочно цепляться пальчиками ног. По ощущениям в прошлой жизни в лесу мне приходилось бывать редко, и сейчас действительность завораживала и немного пугала. Не только меня, но и городскую синицу, выросшую в столице. Поэтому решила подбодрить нас обеих разговором.

– Что загрустила, Мусенька? – обратилась к подруге, нарушив молчание. – Вот твой долгожданный лес, а ты сидишь, нахохлилась как воробей. Я думала, ты сразу полетишь с подружками общаться. Ведь вокруг птицы.

Напарница презрительно фыркнула и ответила менторским тоном:

– Ты иногда меня ужасно удивляешь, Апрелька. Давай, когда въедем в большой город я тебя спрошу: почему ты сидишь и не общаешься? Ведь вокруг люди! Твой вид.

– А-а-а… в этом смысле… – поняв, что спорола глупость, стыдливо вжала голову в плечи.

– Конечно! Здесь незнакомые птицы! У каждой своя территория. Понимать надо.

– Ну, извини, не подумала.

Если не права то и прощения попросить не грех, правда?

– Ладно, спишем на твою заторможенность. Ты ведь у меня не до конца еще вписалась в реалии магического мира. Тормозишь порой. Даже про магию частенько забываешь. Но я над этим намерена усиленно работать. Согласна? Вот дверь, например, в номере можно было при помощи заклинания запереть, нет, ты встала и ключ провернула. Тоже мне…

Ну что скрывать водится за мной такое. Пожала плечами и сменила тему:

– А ведь я тоже первый раз в лесу. Магов-погодников на практику отправляли только в поля. А здорово, да?

– Здорово, – согласилась Муся. – Но это еще и не настоящий лес, а всего лишь дорога, проложенная со всеми предосторожностями практически по краю леса. Сюда даже дикие звери не приходят.

– Подумать только! – я всплеснула руками. – А меня разбойниками пугала. И кто из нас ведьма?

– Учиться надо было хорошо. Спала что ли на лекции? Я вот запомнила. О, гляди заяц!

Мустанг всхрапнул, когда в паре метров от него проскочил серый ушастик.

– Прелесть какая, – восхитилась я. – А вон белочка по стволу скачет.

– Давай-ка без намеков, – обижено пискнула говорящая синица.

Я рассмеялась. Страхи исчезли, им на смену пришел исследовательский интерес. Так мы ехали, весело переговариваясь, пока Муся в какой-то момент не занервничала и попросила не болтать.

– Слышишь?

– Что? – наклонившись к самой гриве, шепотом спросила я.

Снова попугать меня решила, неугомонная? Больше не куплюсь, но птичка предельно серьезно сказала:

– Прислушайся, скулит кто-то.

Я остановила коня и, следуя совету подруги, обратилась в слух. Слабый звук действительно напоминал скулеж щенка и раздавался откуда-то прямо по курсу. Тронула поводья и метров через сто звук стал отчетливо слышен слева от дороги.

– Слетаю, разведаю, – синичка вспорхнула с коня и отважно ринулась в чащу.

Мустанг нервно заозирался, переминаясь с ноги на ногу, но явного страха не показывал. Видимо опасного зверя поблизости он не чувствовал просто не понравилась еще одна остановка. Муся вернулась и доложила:

– Там волчонок. Маленький.

– Значит, поблизости должна быть волчица?

– Не знаю, но он один и явно плачет. Худенький такой, потерянный, голодный, наверное. Или что проедем мимо?

– Да как то… Нет, пошли, посмотрим. Если мамаша явится, уйдем, а просто уехать совесть не позволит. Может, ему помощь нужна.

– Вот именно, – согласилась Муся. – И еще он странный какой-то. Черный.

– В смысле?

– Ну, волки серые, а он черненький. Испачкался, что ли хотя я плохо рассмотрела. Скукожился под деревом, один нос торчит.

Я спешилась и, ведя Мустанга под уздцы, свернула с дороги в лес. Скулеж не прекращался и становился все отчетливей. Повезло, что густых непролазных зарослей на этом участке не было и через некоторое время мы вышли к дереву, под которым в выпирающих из земли корнях, свернувшись клубочком, лежал маленький волчонок. Действительно черного цвета. Увидев меня, малыш замолчал и сжался еще больше, продолжая настороженно сверлить глазками. Я остановилась и огляделась, других волков поблизости не наблюдалось.

– Привет, – ласково обратилась к зверю, надеясь, что бонус распространяется и на диких животных. С точностью проверить, пока не доводилось. – Не бойся, малыш, я тебя не обижу. Ты почему плачешь и где твоя мама?

Говорить с животным не обязательно, но нужно было с чего-то начинать. Услышав мой голос, щеночек снова жалобно заскулил. Я сделала еще пару шагов.

– Ты, наверное, кушать хочешь, да? Могу покормить, – волчонок заинтересованно приподнял мордочку. – А ты вообще в порядке? Ты там не застрял?

Поинтересовалась, больше для себя самой имея в виду корни дерева, но волчонок будто понял, приподнялся и принялся выбираться из своей норки. Он был слишком мал и скорей всего обессилен, потому что лапки подогнулись и малыш упал, при этом скатившись с гладкого корня прямо к моим ногам. Тельце мелко подрагивало от страха и отчаяния, но признаков агрессии дикий звереныш не проявлял. Показалось на миг, что даже обрадовался, опознав во мне человека. Маленький, глупенький… не знает еще, какими жестокими могут быть люди.

Осторожно погладила, успокаивая, и кинулась к своим сумкам. В Берке купила кольцо колбасы вот оно и пригодилось. Отломила большой кусок, сорвала лист лопуха, приспособив его под тарелку, и положила угощение перед мордочкой зверя. Малыш утробно зарычал и накинулся на еду, словно голодал неделю. Я облегченно выдохнула – аппетит есть, значит, жить будет. Достала глубокую тарелку, налила из фляги воды и пододвинула малышу присев перед ним на корточки. На воду волчонок накинулся с не меньшей жадностью и за минуту вылакал все до донышка.

Бедный, да как же так получилось? Где его мать? Пока я кормила найденыша Муся облетела окрест и, вернувшись, развела крылышки в стороны.

– Никаких волков, даже следов не видно насколько я в этом разбираюсь.

Услышав голос синицы, волчонок удивленно замер и приподнял голову от чашки с водой.

– Ты не бойся это Муся, она разумная, – зачем-то пояснила я зверю и обратилась за советом к подруге: – Что делать будем?

– Как что? Накормили, напоили и поехали дальше, – беззаботно чирикнула птичка, обескуражив легкомысленным ответом.

И я возмутилась.

– Ты что? А его одного бросим что ли?

– Так зачем глупые вопросы задавать? – ястребом накинулась на меня синица и, приземлившись на траву, в шутку спросила найденыша: – Поедешь с нами?

Волчонок внимательно посмотрел на птицу, перевел взгляд на меня и… кивнул. Я сидела на корточках, но после этого осознанного действия найденыша плюхнулась на пятую точку и стукнула себя ладонью по лбу.

– Он кивнул! Окрас черный! Блин, Муся, ешь наш диплом!

– Оборотень! – воскликнули мы слаженным дуэтом. – Откуда?

В академии на уроках по расам говорили, что оборотни от обычных волков отличаются окрасом. Я это знала, но не думала, что когда-нибудь пригодится. Сведений о других расах было очень мало, со стопроцентной уверенностью можно было сказать только то, что оборотни никогда не покидали свои земли и в гости никого не приглашали. Этого волчонка в нашем лесу просто быть не должно! Тем более без родителей.

Синичка перелетела на мой ботинок и уже целенаправленно спросила:

– Ты оборотень?

Волчонок снова согласно кивнул.

– А почему один? Где твоя мама?

Малыш опустил голову, в глазах блеснули слезы. У меня от жалости сердце сжалось. Протянула руки, и маленький волчонок доверчиво полез на мои колени.

– Слушай, а они ведь вроде с малолетнего возраста оборачиваться должны уметь, – задумчиво протянула Муся, глядя, как я поглаживаю мягкую шерстку. – Обернулся бы и все рассказал. Эй, мелкий, ты умеешь принимать вторую ипостась?

Волчонок сначала кивнул, потом закрутил головой из стороны в сторону. На контакт идет значит можно кое-что узнать нужно просто вопросы правильно задавать. Подруга видимо подумала так же и начала заваливать представителя другой расы вопросами, заодно комментируя кивки.

– Ты здесь один? Да. Потерялся? Это ты плечами, что ли пожал? Не знаешь, типа, да? Да. А оборачиваться разучился? Нет? Да? Не понимаю. Испугался? Да!

– Мне кажется, его похитили, – встряла я в односторонний диалог. – Ну а как еще он здесь оказался? Похитили, а он от испуга обернуться теперь не может. Застрял в одной ипостаси. Стресс.

Волчонок активно закивал головой, подтверждая слова и, уткнувшись мне мордочкой в живот, жалобно заскулил.

– Бедненький… Ладно, не плачь, не бросим, – пискнула Муся. – Отвезем тебя в город, мы как раз в Сонгор едем, там сопровцы разберутся. Тут преступлением пахнет не иначе.

– Ты права это выход, – обрадовалась я простому решению проблемы. – Сдадим его сопровцам, и пусть выясняют, откуда в нашем лесу детеныш оборотня появился. Они-то его маму и найдут. И злодеев тоже.

– До Сонгора еще сутки ехать, – подсказала синичка. – Давай ему хоть имя дадим, а то неудобно как-то. Разумный же. Не волчонком же звать. Может быть – Волкодар?

– Ры-р-р, – огрызнулся малыш и отрицательно замотал головой.

– Волчинар? – придумала новое имя синица и предупредила: – Имей в виду на букву "М" имена закончились. Велотор?

– Ры-р-р!

– Ну, Веня что ли?

– Ры? – мягко рыкнул оборотень, наклонив голову набок.

– О, смотри, согласился, – победно чирикнула Муся. – Может с родным именем перекликается, и я попала в точку. Ну, поехали дальше, у нас же весь маршрут рассчитан, а в лесу клювом не щелкают. Чашку не забудь!

Я поднялась с земли, держа волчонка на руках, и осторожно подошла к жеребцу. Тот всхрапнул, встряхнув гривой, но шарахаться от волка не стал. Или понял что волк ненастоящий, или посчитал зверя слишком мелким, чтобы бояться. Ну да, элитный конь ему этот щеночек под одно копыто поместится и мокрого места не останется.

– Мустанг, познакомься это Веня. Веня, это Мустанг. Вот и молодцы, мальчики, – похвалила, не увидев недовольства с обеих сторон, скорее взаимный интерес и, спохватившись, обратилась к волчонку: – Ой, а ты мальчик?

Веня кивнул. Я хихикнула, услышав облегченный выдох Муси, которая чуть не опростоволосилась, и задумалась о транспортировке малыша верхом на коне. В руках держать не вариант – быстро устану, в седле сидя передо мной, он сам не удержится.

В переметной суме с одной стороны лежали артефакты, всякие житейские мелочи и продукты, а с другой вещи. Вытащила плащ, который все-таки заставила взять госпожа Ласкалья и удовлетворенно кивнула.

– Вот, Венечка, тут тебе нормально будет. Смотри, какое удобное местечко.

– Гнездышко прям! – пискнула синица.

Маленькое тельце отлично уместилось в сумке. Без уложенных вещей малыш провалился бы на дно, а так голова возвышалась над краем, и ему было комфортно смотреть по сторонам. Мелкий, размером со свернутый плащ.

– Удобно? – поинтересовалась на всякий случай и, получив в ответ довольный кивок, схватила коня под уздцы.

– Чашку не забудь! – снова напомнила подруга, радеющая о личных запасах, устроилась на гриве жеребца и начала сыпать рассуждениями: – Разбросалась тут посудой. Нам еще ребенка поить, кормить. О как обзавелись хозяйством! Жалко, что ты говорить не можешь в волчьей шкуре. А почему спрашивается? Я же могу. Вот представь, Веня, голосовые связки синицы вообще не пригодны для речи, а я говорю. Магия, брат. Без магии только попугаи разговаривают, да и то нечетко.

Перед тем как вернуться на дорогу я, памятуя, что сопровцы дотошные ребята, оставила маячок на стволе дерева, под которым нашла необычного ребенка. Ведь искать начнут, ориентируясь на это место.

Ехать дальше Мусе стало определенно веселей. Она трещала без умолку развлекая малыша рассказом о том, как мало мы знаем об оборотнях и как хорошо было бы подружиться и летать друг к другу в гости. Пока не заметила что волчонок, избавившись от голода, жажды и страха одиночества, спокойно уснул под звуки ее противного писклявого голоса.

Лесная дорога была длинной и ездили по ней часто, поэтому еще лет сто назад люди построили в самом центре тракта избушку-приют для путников, чтобы было, где отдохнуть с комфортом. Разжигать костры в лесу категорически запрещалось. Устал – отдыхай на обочине всухомятку, но никакого огня. Есть избушка, в ней спи и готовь еду. Иначе грозит заоблачный штраф и всеобщее порицание. Это правило соблюдали даже отпетые негодяи. Возницы общественных дилижансов строго следят за порядком и иногда пополняют припасы еды и воды в избушке. Именно к такому приюту уверенно вел Мустанга мой пернатый штурман. Хотя, следуя по единственной дороге даже при большом желании пройти мимо невозможно.

В лесу темнеет рано, но мы успели к закату и радостно запищали, обнаружив, что в небольших окошках не горит свет, а в ручку двери воткнут деревянный колышек. Значит, закрыто снаружи, никого в домике нет, и мы обойдемся без случайных попутчиков. Ведь приятней чувствовать себя хозяевами положения.

Избушка начиналась с широкой зарешеченной прочными досками веранды оборудованной коновязью с кормушками. Запер дверь и за коня можно не переживать – ни один зверь не вломится. Пусть даже нет ни разбойников, ни диких хищников, но предосторожности соблюдаются. Их ведь именно по этой причине и нет. Стоит расслабиться – заведутся. Как тараканы, честное слово. Перестанешь травить, сразу вылезут из какой-нибудь щели.

Я распрягла жеребца, обтерла его тряпицей и засыпала овса. В бочке обнаружилось немного воды, которую я тут же испарила и намагичила тучек, чтобы пополнить запас чистой. Хорошо когда есть чем расплатиться за постой. Все-таки замечательные у меня профессии – с голоду действительно не умрешь. От жажды так точно.

Веня с интересом и опаской наблюдал за моими действиями, попутно обнюхивая незнакомое место, и я вспомнила, что ребенка надо кормить! Все-таки с Мусей таких проблем не возникало. Она пока ехала мошек наглоталась, а малыш даже попросить не может. Привыкла, что первым делом внимание уделяется уставшему коню, и совсем не умею обращаться с детьми. Но бочка наполнилась, Мустанг доволен и мы вошли в саму избушку.

Холодных зим в Тарии не бывает, поэтому никакой печки в небольшом помещении не имелось. Взору предстала довольно аскетичная обстановка, но это и понятно. К чему во временном убежище лишние вещи? Несколько широких лавок выполняющих функции кроватей, стол и плита, работающая от встроенного артефакта. Все чистенько, все прибрано. Я обрадовалась. Продуктами пополнить запас не могу, тем более что появился еще один незапланированный рот, но подзарядить нагревательный артефакт запросто. На полке нашлись крупы и соль.

Детей кормят кашей, насколько я знаю, но поскольку мой ребенок – волчонок каша будет с колбасой. Просто скормить кольцо колбасы – расточительство, а добавить несколько кусочков в крупу самое оно. Муся полностью одобрила мои действия, и начала ехидно выражать сожаление, что ничем не может помочь по хозяйству. Ручек нет, масса тела не позволяет тяжелое поднимать, а заставлять ее перебирать зерна чревато – все склюется и она не виновата – инстинкт.

– Обжора и лентяйка, – помешивая кашу, в шутку укорила я синицу и принялась жаловаться испуганному волчонку, чтобы разрядить обстановку: – Вот смотри, Вень, маленькая, а лопает как крокодил.

– Сама ты крокодил. Не слушай ее, Веник, я кушаю мало-мало, – весело защебетала Муся. – Но часто-часто. Ты там на мою долю крупы подсыпь. И вообще, если включить воображение ты сейчас на ведьму смахиваешь. Одна в лесной избушке… варишь колдовское зелье. Приворотное, небось?

– Да-да, я баба Яга Костяная Нога, а ты мой фамильяр облезлый кот Синиц.

– Чё это облезлый? И где это я кот? Максимум ворона. А коты вообще враги. Ненавижу!

– Сорока ты, потому что трещишь без умолку. И вообще на наши продукты клюв не разевай, иди вон червячков себе наковыряй. Да, Вень, где это видано синиц кашей кормить? Сорри, приворотным зельем.

Волчонок повеселел, следя за шуточной перепалкой и переводя взгляд с птицы на человека. Очень интересно, сколько ему лет в человеческом исчислении. Пять? Шесть? Может семь? Не поймешь в этой волчьей шкурке. Маленький, но на вопросы кивает вполне осознанно.

Готовую кашу я быстро остудила воздухом, чем заслужила уважительный взгляд Вени.

Лавки в избушке стояли голые и правильно. Нечего антисанитарию в общественном месте разводить. Подстелил свой плащ, поспал и поезжай дальше. Правильно-то правильно, но ужасно жестко.

– Да, лежаночка так себе, – прокомментировала Муся, глядя на мои попытки улечься поудобней и ехидно добавила: – Прям сердце кровью обливается, как представлю… что мой Майоранчик вчера тоже так мучился, бедняжка.

Ну, подруга… напомнила! Я только забылась от навалившихся забот. Неужели до самого Момыша меня будет преследовать призрак принца? Везде-то он проехал и оставил свои следы, а где еще не успел, Муська подсуетится – нафантазирует. Так и возненавидеть человека недолго.

– Ему-то что он мужчина! – рявкнула на пернатую провокаторшу и, подтянув к себе маленькое тельце волчонка, закрыла глаза. – Спокойной ночи.

– А вдруг он сейчас едет обратно по ночной лесной дороге и через минутку постучится в наше окно, – не унималась провокаторша.

– Не открою, – буркнула я, представляя как не пущу в общественный домик самого принца. – Пусть на улице спит.

– Ну да, ну да… Хотя он-то, наверное, воздушную подушку себе намагичит и прекрасно выспится даже на голой земле. А ты ешь диплом, – съехидничала синица и предложила: – Достать?

Так вот к чему подруга завела этот разговор! Чтобы я вспомнила о сказочных способностях всемогущей волшебницы и не мяла бока на жесткой деревяшке. Главное воды в бочку налила, кашу остудила, а перинку соорудить не догадалась. Права не поспоришь, но зачем усложнять?

– Блин, Муся, а нельзя было сразу подсказать без всяких аллегорий? Лорда еще приплела, – недовольно пробурчала я, поднимаясь с лавки и подхватывая волчонка. – Погоди, Веня, сейчас под плащом уплотним воздух и будем на мягоньком спать. Еще и артефактом его укрепим, чтобы до утра хватило. Сущая ведьма моя компаньонка, даром один диплом на двоих. Ну не приходилось мне раньше в таких условиях оказываться, вот и не подумала сразу. Обо всем не упомнишь.

– А нечего забывать. Ты ж теперь крутая мага Яга! – довольно чирикнула подруга и высказала причину, по которой я туплю: – Это подсознание прошлой жизни мешает тебе воспринимать магию как должное. Пора вырабатывать привычку, дорогая. Санур не Земля здесь правит магия. Помни о кукурузе только и всего.

– А не проще, если ты чирикнешь пару слов?

– Я учу тебя думать самостоятельно! И стараюсь не выглядеть при этом занудной тетушкой-аристократкой, читай – злой мачехой, – наставительно пропищала подруга и самодовольно хихикнула: – Вон как филигранно навела на мысль о перинке. Ну что удобно теперь?

.

Утром сварила кашу из другой крупы и подзарядила артефакт нагрева под завязку. Майоран не Майоран, а следующий путешественник с голоду не умрет. Собрались и поехали дальше, закрыв дверь на выструганный каким-то умельцем колышек. Каждый в общее дело вносит свою лепту как умеет.

– К вечеру должны доехать до Сонгора, – важно вещала Муся для Вени с головы коня. – Это большой город, во всяком случае, больше Берка. Там и ярмарка, наверное, есть. А потом еще три дня пути, если по-быстрому напрямик и до Момыша доберемся. Это приграничный городок, куда нас на отработку академия послала. Там теперь обоснуемся на ПМЖ и будем три года урожайность повышать.

Волчонок заинтересованно заскулил.

– А тебя оставим в сопре. Самому главному начальнику передадим, чтобы он твою маму искал. Понял?

– Мусь, зачем ты ребенку…

– Да чтобы к нам не привыкал! Это психология, Апри! Пусть сразу поймет, что мы его себе не возьмем хоть с нами и хорошо. Понимаешь? А то начнутся потом слезы, сопли, обиды. Еще не хватало, чтобы на нас оборотни зуб точили. Мы просто довезем, передадим в хорошие руки и уедем. Понял, Венька? Так надо, милый, для твоей же пользы. Хорошие дяди из сопра быстро твою маму найдут, а мы нет.

Волчонок тяжело вздохнул, но вдруг насторожился. Ушки шевельнулись, и малыш привстал на лапках из сумки оперевшись о коня. Я заозиралась выискивая опасность, а Муся прошептала:

– Вроде опять кто-то плачет. Мустанчик, давай вперед! Подъедем ближе.

– Веня, ты был не один? – наклонившись к волчонку, спросила я малыша. – Нет? А братья или сестры у тебя есть? Не знаешь? Может там кто-то из твоих заблудился? Нет? Уверен? Не уверен. Ничего-то не знаешь, но, похоже, ты был не один.

Когда плач ребенка стал слышен более отчетливо, синичка отправилась на разведку. Все же хорошо иметь крылатую шпионку! В какой-то момент плач усилился, а через пару минут вернулась испуганная Муся и заявила с паникой в голосе:

– Там мальчишка лет пяти! Голенький!

– В смысле?

– Вообще без одежды! И вокруг опять никого.

– Да что творится в этом лесу? – спешиваясь, возмутилась я. – И хоть бы ехал кто еще кроме нас. Взрослый, опытный. Нет, как вымерли все! Ну, пошли за вторым оборотнем, и я в суде буду требовать лишить эту мамашу родительских прав!

– Я тоже! – присоединилась к демаршу пернатая подруга. – Кукушка какая-то. Раскидалась детьми, понимаешь. Ну, тот хоть не волчонок рассказать сможет. Я близко подлетать не буду, боюсь, он меня поймать попытался, а когда не удалось, разорался еще больше. Хорошо, что я маневренная, а то бы сожрал, наверное.

– Ры, – не согласился Веня и заскулил, требуя спустить его на землю. Что я и сделала. Пусть сразу успокоит своим присутствием маленького родственника.

– А что? Голод не тетка, а птичка всего лишь добыча для вас, – кружа над головой, убедительно заявила синица. – Даже в человеческой ипостаси голодный волк остается голодным волком.

Свернули с дороги опять налево и полезли через заросли кустарника. Метров через тридцать вышли на небольшую полянку, и я остановилась, удивленно приподняв брови.

Муся конечно уже предупредила, что будет голый ребенок лет пяти, но зареванный кудрявый блондинчик похожий на амурчика со слегка раскосыми голубыми глазищами на симпатичной мордашке просто умилил. Не ожидала что оборотни такие красавцы во второй ипостаси.

Заметив меня, мальчишка прекратил хныкать и, раскинув ручки в стороны, кинулся навстречу с радостным криком:

– Мама!