Текст книги "Эстеты из Кукановки"

Автор книги: Елена Цугулиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Да кто его знает! – третий юноша взмахнул удилищем, забрасывая крючок в воду. – Рони из соседнего Поса говорил, что сначала пропали Атан и эта туремская королевна. Потом из замка отправили отряд на поиски. И те тоже сгинули в лесах. А потом уже стало известно, что в отряде том сам принц Орде был. В общем, нечисть всех забрала. Где-то через неделю после того прискакали чужаки из замка Туремского. Делебаты.

– Делегаты, – поправила его Симона.

– Да Дхар с ними, этими деле-что-то там. Они тоже пытались свою королевну искать, но все без толку. Луар их принял и на замке вывесили траурные черные флаги.

– То есть принц Атан исчез три недели назад? – Ордерион сощурился.

– Выходит так, – пожал плечами первый парень.

Ордерион повернулся к Рубин. Она уже поняла, что они где-то три недели времени потеряли. Сначала принцесса пяти дней в лесу не досчиталась. А теперь вот…

Рубин пригубила еще воды и вытерла рот рукавом платья.

– Королевна туремская совсем страшная была? – переспросила тихо.

– Да как сама нечисть! – подтвердил парень, будто лично встречался и с ней, и с нечистью. – Даже наш принц Орде, свет душе его в царстве милостивого Дуона, по сравнению с ней был ну того… Ну не совсем, в общем… Ну, вы поняли…

– Поняли-поняли, – закивал Ордерион. – Ладно, проведите нас до Гразоля, а там и седоулы свои получите.

– Дяденька, а вы тоже из Белого замка? – спросила Симона, указывая рукой на грязные белые нашивки на плечах Ордериона.

– Да, – ответил он. – Но я на далекой заставе на востоке был, новости до нас эти еще не дошли.

Девчушка перевела заинтересованный взгляд на Рубин.

– А вы… Из туремских дев, кажись…

– Жена моя, – кивнул Ордерион. – Из Турема.

Пей в этот момент Рубин воду, снова бы подавилась.

– А что вы там делали? – Симона кивнула в сторону другого берега. – Там же дороги нет…

– Вот все тебе знать надо, что они там делали! – захохотал первый парень. – Не обращайте на нее внимания. Вечно нос не в свои дела сует.

Ордерион спрятал улыбку, а Рубин невольно покраснела и стыдливо отвернулась.

***

Час спустя они уже шли по центральной улице довольно крупного города Гразоля, расположенного в ущелье.

– Три недели за один день, – шептала себе под нос Рубин, рассматривая красивые дома с резными ставнями, прятавшиеся в углублениях скал на разных уровнях. – Нас все считают мертвыми.

– Если фраги траурные вывесили – то да, – Ордерион указал на один из них, одиноко развевающийся на флагштоке посреди небольшой площади. – И война, которой ты так боялась, не началась.

– Да ты с самого начала понимал, что Турем войной на Инайю не пойдет, – Рубин старательно оглядывалась по сторонам, провожая заинтересованным взглядом дев с темными гладкими волосами и в красивых платьях дер.

Одеты они были по последней туремской моде. Подолы расшитых узорами нарядов полировали мостовую, а каблучки цокали при каждом шаге, как подковы лошадей. Эти девы старательно отводили взгляды от Рубин, зато на Ордериона смотреть не гнушались. И даже кокетливо распускали веера, начиная активно обмахиваться. Видимо, хоть город и большой, но дерам в нем внимания не хватало. А тут, – Рубин покосилась на Ордериона, – хоть и в пыли, зато молодой воин из самого Белого замка!

– Тебе же двадцать шесть уже исполнилось? – внезапно спросила Рубин.

– Двадцать семь, – уточнил Ордерион.

– А мне двадцать три, – обреченно вздохнула Рубин.

– Я думал восемнадцать, – лукаво улыбнулся Ордерион.

Рубин комплимент понравился. Особенно если учесть, что ее ровесницы в свои двадцать три обычно по одному дитю в доме уже имели. «Или по три?» – задумалась она, вспоминая рассказы Сурими.

– А у тебя… – Рубин прикусила язык, поняв, что сейчас лишнее сболтнет.

Конечно, у него есть фаворитка! Да и не одна! Вот об этом она как-то и не подумала, пока губы его у озера целовала…

– Договаривай, – попросил Ордерион.

– Пустяки все это, – Рубин наигранно махнула рукой.

– По лицу вижу, что не пустяки.

Рубин поджала губы. Принцессе о таких вещах спрашивать не подобает. А вот мошеннице…

– У тебя фаворитки есть? – наконец, озвучила она.

– Были, – лаконично ответил Ордерион, чем вызвал только повышение градуса интереса Рубин.

– А сейчас?

– Есть, – произнес он.

Рубин моментально сошла с лица. А чего она ожидала? Атан, вот, прямо на свадьбе попросил к себе в покои Сурими отправить…

– Она в данный момент идет рядом со мной и дуется, – вкрадчиво добавил Ордерион.

– Но я не твоя фаворитка, – беззаботно пожала плечами Рубин, хотя не заметить, что настроение ее моментально улучшилось, было трудно.

– Не ври себе, – посоветовал Ордерион. – Если бы не те дети…

– Ничего бы не было, – Рубин гордо вскинула подбородок, в упор глядя на очередную деру, которая достала веер и начала активно обмахиваться.

Инайка, заметив на себе столь вызывающий взгляд туремской простолюдинки, фыркнула и отвернулась.

– Надеюсь, ты долго мариновать меня не станешь? – Ордерион взял ее за руку, чем вызвал повышенное внимание прохожих. – Я, конечно, терпеливый, но страдать хотелось бы меньше.

– Я хочу купить костюм для верховой езды, – сменила тему Рубин. – Мне нужен наряд деры. В платье простолюдинки я чувствую себя какой-то…

– Обычной? – усмехнулся Ордерион.

– Невидимой, – уточнила Рубин. – Ты можешь одолжить мне седоулов?

– Я в состоянии купить тебе любой наряд, который пожелаешь. И для этого не нужно просить меня одолжить тебе монет.

– Я чувствую себя неуютно, когда в кармане пусто. Ты же не пойдешь в мастерскую к портному, чтобы костюм мне выбрать! – она даже вздрогнула при этой мысли.

– Отчего же?

– Ты мне не муж. А все остальное – неприлично!

– Для этого города я – твой муж, милая. Так что все вполне прилично, – он крепче сжал ее кисть. – А вон и постоялый двор. Там на сегодня и обоснуемся.

– Сними мне отдельную комнату, – высокомерно заявила Рубин, но потом более скромно добавила: – пожалуйста…

– Зачем платить больше, если все равно уснешь со мной в одной постели? – выдал Ордерион.

Рубин раздула ноздри и злобно зыркнула на него.

– Тем более, мы же супруги, – напомнил он. – Зачем нам две комнаты?

– Деры спят на разных кроватях.

– Кто тебе такую глупость сказал? – искренне удивился Ордерион. – Вторая кровать нужна только для того, чтобы супругу было где прилечь, если жена из своей спальни выставит.

– Вот и я хочу, чтобы у меня было право выставить тебя из своей спальни, когда пожелаю, – она хищно улыбнулась.

Ордерион в ответ на это лишь тяжело вздохнул.

На постоялом дворе принц снял две комнаты, но со смежной дверью между ними, специально уточнив для хозяина заведения, что ему нужна спальня для деров. Тот покосился на Рубин, явно не соответствующую статусу деры, хмыкнул и вручил Ордериону ключи.

Следующим этапом стал визит в мастерсткую к портному. Рубин выбрала скромный костюм из готовых вариантов, и мастер обещал подогнать его по размерам уже к вечеру. Рубин попросила включить в счет несколько комплектов белья и, услышав сумму заказа в пятнадцать седоулов, едва не присела.

Когда за душой ни одного медного, седоул начинает казаться весьма значимой монетой. А уж пятнадцать седоулов… Ордерион молча достал мешочек и отсчитал пятнадцать монет. Рубин заметила, насколько его скарб «похудел», но тут же вспомнила, что Ордерион принц и для него это ничтожная сумма!

Как быстро она начала забывать, что сама – принцесса. Как будто скиталась невесть где не три дня, а три с половиной недели… Даже если гонец из Шио доставил в замок письмо, для папы минуло три недели, а не один день. И если черные флаги украшают Белый замок Инайи, то и на флагштоках в Звездном замке Турема они тоже есть…

Что толку думать об этом, когда ей домой хода нет? Ордерион, конечно же, нарушил ее планы, признавшись в том, что он принц. С другой стороны, кардинальным образом это ничего не изменило. Все же она не юная дева, готовая броситься в омут внезапно возникших чувств к первому встречному… принцу, и довериться ему настолько, чтобы рискнуть главным – собственной жизнью.

Рубин понимала, что сегодня Ордерион, показав ей свое истинное лицо, буквально переступил через себя. Она верила, что этот поступок дался ему весьма тяжело. Но еще Рубин прекрасно осознавала, что ради спасения своей жизни принц пойдет на все: даже пустит пыль в глаза неопытной (ну, почти неопытной) девице, чтобы потом выкачать из нее все силы и излечить себя.

Этого она и боялась. Вернувшись на постоялый двор, Ордерион собирался отправиться «по своим делам».

– Пока ты будешь заниматься «своими делами» – Рубин показала кавычки, – дай мне письмо, которое собиралась отправить в Турем моя копия. Попробую его расшифровать.

Ордерион с сомнением взглянул на Рубин, но письмо из кармана достал и передал ей.

К сожалению, купание в озерной воде сказалось на нем плачевно: чернила поплыли, слившись в грязь. Рубин уронила руку и от злости топнула ногой.

Ордерион взял письмо и поднес его к свету.

–  Видишь следы на бумаге? – он повернулся к Рубин.

Она подошла поближе и поняла, что на листе остались хорошо различимые отметины от нажима пера.

– Ты молодец! – Рубин едва не подпрыгнула от восторга, вырывая ветхий лист бумаги из руки Ордериона.

– Честно говоря, я надеялся на благодарственный поцелуй, – признался принц.

– С таким носом, – Рубин указала на него рукой, – даже не мечтай.

– Отличный нос! – он сжал его пальцами. – Добротный!

– Ужасный длинный нос, – она села за стол и начала переписывать буквы из письма на чистый лист. – Это я тебе как туремская королевна-страшила говорю.

– Неужели он тебе настолько не нравится? – теплое дыхание обожгло кожу на ее шее, а кончик длинного носа заскользил по щеке.

– Он не твой, – улыбнулась Рубин, перестав писать.

– А чей же?

– Ериона. А мне Ордерион нравится больше.

Принц выдвинул стул из-за стола вместе с Рубин. Наклонился и впился в нее губами в страстном поцелуе. У Рубин ноги подкосились, хотя она и сидела.

Когда язык Ордериона чудесным образом уже скользил вниз по ее шее, а сильные мужские руки мяли грудь вместе с тканью платья, Рубин опомнилась и как ошпаренная подскочила с места.

– Тебе пора идти! – выпалила она на одном дыхании и стала поправлять наряд.

– Я могу и позже сходить, – Ордерион снова наклонился к ней, чтобы поцеловать.

– Нет. Сейчас! – она шарахнулась от него в сторону. – У меня… – она судорожно искала повод отделаться от принца, – живот болит. Думаю, сегодня эти дни начнутся, – Рубин скривилась, припоминая, что «эти дни» у нее точно должны со дня на день начаться.

– Если пойдут – это хорошо. Значит ты не беременна от другого, – спокойно заявил Ордерион.

Рубин от сего предположения побагровела. Точнее, она раскраснелась от злости на столь невозмутимый тон, которым он это озвучил!

– А если они не начнутся и окажется, что я уже беременна от другого? – спросила она.

Ордерион поджал губы и нахмурился. Кажется, об этом он подумать не успел.

– Тогда у ребенка будет мое имя, – наконец, ответил, но в лице все же изменился.

– Но ты будешь знать, что это – не твой ребенок, – Рубин по непонятной ей самой причине начинала злиться.

Не только на Ордериона. На всех мужчин в его лице. Ибо им можно развлекаться с фаворитками и любовницами, а женщина, если «доразвлекается», вынуждена из кожи вон лезть, чтобы чадо свое «пристроить». И это как будто только ее проблема. Ее порок и недосмотр.

– Отец – не тот, кто зачал, Рубин. А тот, кто вырастил, – сказал Ордерион и направился к двери.

– Значит, собираешься растить, как своего? – не унималась принцесса, желая услышать точный ответ.

Он обернулся у двери и твердо произнес:

– Да.

А затем вышел и хлопнул дверью. Рубин сначала сложила руки на груди, но довольно быстро уронила их. Все же услышать подобное от мужчины… от принца, в конце концов, это…

– Ты и к этому готов?! – внезапно воскликнула она, но ей никто не ответил.

Глава 8

Рубин

Решив отвлечь себя от гнетущих мыслей о принце, который не то умело врал, пытаясь заманить ее в Белый замок, не то и впрямь собирался растить ее вымышленного ребенка от другого мужчины, Рубин начала подбирать известные ей ключи к расшифровке послания от копии.

Когда приличная стопка листов оказалась исписанной, на очередном подборе ключа от шифра буквы внезапно стали складываться в слова.

– Великий Дуон! – воскликнула Рубин и тут же прикусила язык, оглядевшись по сторонам и боясь, что сам Дуон на небе мог бы ее услышать.

«Дорогой отец, с прискорбием сообщаю, что по пути к Белому замку Инайи всю делегацию постигло несчастье. На нас напала нечисть. Принц Атан, мой законный супруг, мертв. Где находятся слуги и другие воины – мне неизвестно. Я смогла добраться до заставы, но здесь угодила в руки разбойников. Теперь за мою голову они требуют выкуп. Две тысячи седоулов. Если ты хочешь увидеть меня живой и невредимой, пожалуйста, отправь с гонцом указанную сумму. Гонец должен быть один. Если приедет войско, разбойники убьют и меня, и всех жителей заставы. Окончательны срок, когда гонец с указанной суммой должен явиться на заставу – завтрашний вечер. Пусть представится именем Джона Доу и попросит о встрече с дерой Сурими. Деньги у гонца заберу лично я. После того, как передам их в руки разбойников, меня отпустят. Очень надеюсь, что это письмо попадет прямо тебе в руки.

Люблю тебя, папа.

Твоя дочь, Рубин.»

Отложив расшифрованное послание в сторону, Рубин задумалась. А это существо, оказывается, всеми правдами и неправдами ищет способ раздобыть средства! Зачем они нечисти? Тем более, такая огромная сумма?

Рубин не сомневалась, что попади это послание в руки отцу, он бы отправил монеты вместе с гонцом. Ну, еще и войско в придачу бы послал, но тем не менее… С такими фокусами, которые выкидывало существо, забрать монеты у ничего не понимающего гонца – дело нехитрое.

Стоит ли рассказывать Ордериону о том, что Рубин расшифровала послание? Допустим, он поверит, что она на самом деле принцесса, и тогда все еще больше усложнится. Ордерион сообщит об этом отцу. И тогда вся Инайя встанет на уши. А за ней следом и Турем. Нет-нет… В глазах Ордериона Рубин должна оставаться мошенницей с туманным прошлым, которая обвела его вокруг пальца и скрылась в неизвестном направлении. Мошенницу силами двух королевств точно искать не будут.

Рубин собрала исписанные листы бумаги и бросила их в горящий камин. Свернула письмо с потекшими чернилами и сунула в карман. Возможно, Ордерион и вовсе забудет о нем… Хотя, вряд ли, конечно.

Вернулся принц час спустя. Выглядел он по-прежнему не слишком веселым, хотя на этот раз старался это скрыть.

– Ну что, расшифровала послание?

– Нет, – угрюмо пробурчала Рубин, изображая на лице бессилие.

– Почему я не удивлен? – Ордерион улыбнулся. – Пойдем поедим? Здесь недалеко есть таверна. Там вкусно готовят.

Рубин смотрела на него, желая стереть маску печали с его лица.

– У меня эти дни начались, – соврала она.

Он исподлобья взглянул на нее.

– Живот болит?

– Есть немного, – поморщилась Рубин.

– Можем заказать еду прямо сюда.

– Было бы замечательно, – она натянуто улыбнулась.

Идти в таверну Рубин не хотелось только по одной причине: на нее косо смотрели из-за грязного платья, которое принцесса была вынуждена снова на себя надеть. Своим появлением в таверне она бы привлекла бы еще больше внимания. А ей необходимо исчезнуть незаметно…

– Сейчас закажу, – Ордерион помялся и снова ушел.

Рубин с облегчением выдохнула и присела за стол. Дело оставалось за малым: узнать, как расторгнуть их договор и снять с себя печать юни.

Когда Ордерион снова зашел в комнату, вид у него был озадаченный.

– Возможно, тебе что-то нужно… Ну, для этих дел… – он держал руку на ручке двери, будто собирался тут же получить от Рубин новое задание и отправиться его исполнять.

– Нет, – Рубин пожала плечами. – Я попросила жену хозяина таверны – она помогла.

– Ясно, – он оставил ручку двери в покое.

Прошел через комнату и присел за стол напротив принцессы. Молча протянул руку ладонью вверх.

Рубин нахмурилась, изображая непонимание.

– Письмо, – подсказал Ордерион.

– Ах да, – спохватилась она и вернула сложенный вчетверо лист. – Когда завтра выезжаем?

– Таверна открывается с самого утра. Позавтракаем и отправимся в путь.

– А лошади? Ты заказал? – продолжала расспрашивать Рубин.

–  Да, вечером конюх приведет их на постоялый двор.

Ордерион очень странно на нее смотрел. Слишком серьезно. И с какой-то долей опаски.

– Что случилось? – напрямую спросила Рубин. – На тебе лица нет.

– Я новости разузнал. Нечисть разбушевалась и вышла за пределы лесов. С разных концов Инайи едут гонцы с новостями, что пропадают целые поселения жителей. Скот и другие животные исчезают вместе с ними.

– Как было на заставе, – кивнула Рубин.

– Это еще не все, – предупредил Ордерион. – Их тела потом находят в лесах. В полях. В озерах. И на дорогах. Не всех, – он покачал головой, – только некоторых. И они растерзаны. Кого-то обнаруживают спустя день после пропажи. А кого-то спустя неделю…

– Тот туман забирает время, – рассуждала Рубин. – Что-то происходит внутри него. Те люди в свете – они ведь не могли стоять или бежать по водной глади? Значит, они находились на чем-то твердом.

– Напасть на наши земли явилась всего год назад, а сейчас она ширится и набирает обороты. Нас кормят не замки, а люди, что работают в поле дни напролет. Исчезновение одного поселения не нарушит поставки продовольствия в города. Но если этих поселений много, может начаться…

– Голод, – закончила за него мысль Рубин.

– У Инайи есть запасы продовольствия, но после прошлого неурожайного года они быстро иссякнут. Если в этом году будет некому собирать урожай – то уже к зиме у нас начнутся проблемы.

– Делегаты из Турема приезжали в Инайю. Они вполне могли договориться о поставках продовольствия.

– Боюсь, что новости из Турема такие же неутешительные.

Рубин отклонилась на спинку стула и нахмурила брови.

– Логично предположить, что на землях Турема бушует та же напасть, что и здесь, – подытожил Ордерион.

Рубин прижала пальцы к подбородку и отвернулась. Она прекрасно знала, что в Туреме прошлый год тоже выдался неурожайным. Но Турем всегда кормил не только себя, а значит, в этом году своих людей он уж точно прокормит… пока другие королевства будут голодать.

– Если начать распределять запасы продовольствия уже сейчас, то можно пережить год, – произнесла в пустоту. – Но это только усугубит общую обстановку. Люди поднимут бунт, требуя защитить их, и будут правы: ведь для этого и существуют короли и войска.

В комнату постучали, и Ордерион пошел открыть дверь. Молодая инайка принесла поднос с едой и оставила его на столе.

– Возможно, дер желает что-то еще? – дева обратилась к Ериону с таким видом, будто предлагала по меньшей мере себя.

Рубин от такого хамства обомлела. Она же здесь! Жена! Тут все должны думать, что жена!

«Какого Дхара?» – чуть не озвучила она собственные мысли.

– Нам с супругой необходимо почистить обувь. Вы можете позаботиться об этом?

Рубин взглянула под стол на носки своих грязных сапог и быстро подобрала ноги.

– Конечно! Я подожду в коридоре, – инайка кивнула, заманчиво улыбнулась и вышла.

– Что эта девица себе позволяет? – возмутилась Рубин.

– Работа у нее такая, – объяснил Ордерион, присаживаясь на кровать и стягивая сапоги. – Не будет улыбаться – не получит вознаграждение.

– Ты прекрасно понял, что я не об улыбках говорю!

– О ней мои знакомые хорошо отзывались, – Ордерион напрочь игнорировал возмущенный тон принцессы.

– Ну так иди! – взмахнула рукой разъяренная Рубин. – Чисть с ней свои сапоги!

– Я с тобой хочу сапоги чистить, а не с ней, – он искоса взглянул на нее.

Рубин его слова польстили, и она горделиво выпрямила спину, пытаясь скрыть улыбку.

– Ты разуваться собираешься? – принц встал.

– Нет, свои сапоги я лишь бы кому в чистку не сдам. Слишком дорого они мне обошлись.

– Будешь в грязных ходить? – удивился Ордерион.

– Подумаешь, – она пожала плечами. – До Белого замка день пути остался. Уж там, я уверена, найдется мастер, которому я смогу их доверить.

Ордерион ничего не сказал. Открыл дверь и вручил грязную обувь инайке прямо в руки.

Поели они быстро и молча. Девица вернулась спустя минут двадцать и забрала посуду.

– Вещи для деры уже привезли, – сообщила она. – Могу я их занести сюда?

– Конечно, – кивнул Ордерион и улыбнулся ей в ответ.

Рубин облокотилась о стол и подперла голову руками.

– Они знают, что ты мне не жена, – подсказал Ордерион. – На нас нет брачных амулетов.

– Может, мы их не носим, – хмыкнула Рубин.

– В Инайе принято их носить постоянно.

– А в Туреме нет.

– В Туреме много чего можно делать из того, чего нельзя позволить себе в Инайе.

– Блудить, например? – Рубин скривилась.

– Блудить можно везде, – усмехнулся Ордерион. – Но в Инайе это более тщательно скрывают, чем в Туреме. В гостевых домах Туремы девушек для развлечений присылают, даже если заселяется пара с брачными амулетами на запястьях. Здесь такие вольности не позволительны. Будь у нас амулеты, эту девушку бы сюда не отправили. Странно, что мошенница, которая явно повидала мир, об этом не знает, – он пристально смотрел на нее.

– Предпочитаю останавливаться у своих знакомых, а не в гостевых домах, – разозлилась Рубин.

– У любовников, например? – произнес он.

Рубин откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

– У тебя тоже есть свое прошлое, – ответила она. – Так что мы квиты, принц.

– Я не позволю тебе иметь любовников, – серьезным тоном озвучил он. – В твоей постели никого, кроме меня, больше не будет. Точно так же, как и в моей больше никого не будет, кроме тебя.

– Считаешь, что если я туремка, то такого понятия как «верность» для меня не существует?

–  Это не вопрос понятия, – он отрицательно покачал головой. – В культуре твоего народа измены – это нечто само собой разумеющееся. Особенно среди знати.

Брови Рубин поползли вверх.

– То есть когда двое женатых людей терпеть друг друга не могут, то им всю жизнь свою в несчастье волочить? Извини, но я другого мнения на этот счет. В Туреме распространены договорные браки. Это инайский принц может позволить себе сделать предложение простолюдинке, заверив ее, что король дарует ей титул деры, дабы сделать все официально нейтральным. В Туреме подобный неравный брак невозможен. Отсюда и измены. Тем не менее не стоит думать, что к женщинам, изменяющим мужьям, или вдовам, которые заводят любовников, там какое-то снисходительное отношение. Их все называют «гулящими», точно так же, как и в Инайе, – Рубин потерла знак на своем запястье, изучая рисунок. – Слушай, а эту юни вообще можно снять?

– Зачем тебе ее снимать? – Ордерион пристально смотрел на Рубин.

– Но это же не пожизненная метка! – засмеялась она.

– Ну, руку можешь себе отрубить, – как-то подозрительно тихо произнес он.

– Ты шутишь? – она поморщилась.

– Нет.

– Шутишь, – улыбнулась ему Рубин, стараясь выдать самую очаровательную из своих улыбок.

Принц среагировал. Взгляд стал мягче, голос перестал звенеть металлом:

– Я ее наложил – и только я смогу снять. Или она исчезнет сама, когда я умру.

– А если умру я? – Рубин склонила голову на бок.

– Моя метка останется. Я наложил юни, снять ее может только моя смерть.

Рубин опустила глаза, не в силах больше смотреть на Ордериона.

– А как отличить амулет от юни? – спросила она. – Отметки на коже ведь похожи?

– У юни всегда более сложный рисунок. На юни можно найти символы «заговора» маны, а на амулете их не бывает.

– И как они выглядят, эти символы? – Рубин протянула Ордериону запястье.

Он нежно провел пальцами по метке и погладил странную закорючку, похожую на изогнутую «м». Рубин присмотрелась внимательнее и смогла различить букву «о». И когда нашла завуалированную «я», написанную как будто поверх «м» и «о», резко одернула руку.

– Что это за собственническое клеймо такое? – ее голос кипел негодованием и злостью.

Ордерион молчал, глядя на нее.

– Это не юни сделки! – воскликнула она и подорвалась с места. – Ты пометил меня! Как скот! Как кобылу в загоне!

Принц продолжал предательски молчать.

– Убери это, – она сунула ему свое запястье. – Немедленно.

– Ты моя, – наконец произнес он, без тени сомнений глядя на нее. – Моя дева. Та, за которую я несу ответственность.

– И многих ты за свою жизнь таким клеймом одарил? – не унималась Рубин.

Он виновато опустил глаза.

– Многих, – сделала вывод Рубин.

– Кроме тебя, была еще одна дева, – его голос буквально заскрипел. – Особенная для меня. И та дева меня предала. После чего я разорвал метку связи с ней.

– Убери это клеймо с моего запястья, – громко и четко повторила Рубин.

Ордерион коснулся ее руки и снова провел пальцами. Рисунок на коже вспыхнул кармином и тут же исчез.

– Если я захочу носить на себе твое клеймо – я об этом скажу, – она развернулась на каблуках и направилась в свою смежную комнату, хлопнув за собой дверью так громко, что стены едва не затряслись.

Ордерион

Больше из своей комнаты Рубин не выходила. Дождавшись наступления ночи, принц тихо приоткрыл дверь и подошел к кровати, на которой спала Рубин. Долго смотрел на ее прекрасное умиротворенное лицо и жалел… Сильно жалел о том, что открыл ей один из секретов метки.

Подняв с пола грязные сапоги, Ордерион вернулся к себе и заглянул на внутреннюю сторону голенища. На печать королевского герба Турема были нанесены инициалы «Р.Д.Т.». «Рубин. Дочь Дарроу из рода Турем». Вне всяких сомнений эти сапоги принадлежали принцессе.

Каков шанс, что мошенница нашла тело принцессы в лесу и сняла с нее сапоги? Что размер этих сапог точно подошел размеру ее ноги? Каков шанс, что мошенница сумела бы расшифровать послание, оставленное ее копией?

Сомнений не осталось: на кровати в соседней комнате спала настоящая принцесса Рубин. Вдова его покойного брата Атана.

Ордерион тихо вернулся к ней в комнату и поставил сапоги на место. А затем вышел и закрыл за собой дверь.

Рубин

Она ненадолго сомкнула веки. Казалось, будто проспала всего несколько минут. Села. Вокруг все еще было темно.

Босиком прошмыгнула в комнату принца. Он опять спал на боку. Его одежда вместе с нижней рубашкой и кальсонами висели на спинке одного из стульев. «Голый?» – промелькнула мысль в голове, но Рубин тут же ее прогнала. Хотя в груди предательски потеплело.

Рубин решила не задерживаться и поспешила обшарить карманы кожаной рубашки принца. Нашла заветный мешочек с седоулами и вернулась к себе.

Быстро надела костюм для верховой езды, который ей принесли накануне, и обула на ноги грязные сапоги. Запасное исподнее белье сложила в холщовый мешок, в котором принесли наряд для деры. Осмотрелась напоследок, и с первыми лучами восходящего солнца покинула комнату.

Рубин спустилась вниз. Заглянула на кухню. Стащила буханку хлеба и пару яблок. Нашла старую флягу и наполнила ее водой. Услышав шаги в коридоре, спряталась за дверью. Прошли мимо. Наверное, хозяин или хозяйка уже проснулись, а значит ей пора спешить.

Рубин прошмыгнула в коридор, попала в холл и вышла на улицу. Людей вокруг не было. Рубин обошла дом и оказалась на заднем дворе, где на привязи под навесом стояли лошади. Их было четыре. Выбрав себе белогривую кобылку, Рубин угостила ее яблоком и отвязала.

Оставалось только понять, в какую сторону ехать. Выведя лошадь на дорогу, она начала искать взглядом хоть кого-то из местных, кто бы мог подсказать путь. И нашла!

Из одного из домов на улицу вышла дева в вызывающем узком платье. Сразу стало ясно, в чем ее ремесло. Рубин поравнялась с ней и приветливо улыбнулась.

– Доброе утро, уважаемая дера, – начала с лести, ибо ее любили все.

Дева удивленно уставилась на Рубин.

– Доброе.

– Можете подсказать мне дорогу к Нотарии?

– Так это вам в ту сторону, – махнула дева, указывая направление. – На развилке свернете на Запад. Если повезет, за день доберетесь.

– Благодарю вас, – Рубин с почтением кивнула и запрыгнула на лошадь. – Удачного дня, уважаемая дера.

– И вам, – захлопала ресницами блудница.

Рубин повезло. Дорога перед ней петляла недолго, а после развилки начала шириться по сторонам, пока не вышла на ровную местность с заливными лугами вокруг. Памятуя свое приключение со змеей, Рубин старалась не пить.

Чувство, что Ордерион все равно гонится за ней, отпустило только с выходом солнца в зенит. Ландшафт вокруг уже кардинальным образом изменился, и Рубин позволила лошади отдохнуть.

Присев у края дороги, она достала украденный хлеб и начала его жевать. Глядя на раскинувшееся перед ней зеленое поле, улыбнулась. Неужели теперь она свободна?

Пожалуй, стоит придумать себе новое имя. Какое?

Столб пыли вдалеке заставил ее встать. Кто-то мчался по дороге сюда. Рубин только и смогла, что разглядеть черную тень. Но внутренний голос уже нашептывал, что это – Он.

Быстро сунув хлеб в подсумок, Рубин запрыгнула на лошадь и понеслась вперед.

Прижимаясь к белой гриве щекой, она внимательно следила за дорогой и молилась богам о том, чтобы ошибиться. Возможно, это такой же путник, как и она. Или гонец. Да кто угодно!

Обернувшись назад, она поняла, что черная тень ее нагоняет. Решила больше назад не смотреть. Несколько минут, и Ордерион поравнялся с ней.

Рубин увела лошадь в сторону от дороги, продолжая нестись по зеленеющему полю в никуда.

Принц снова поравнялся с ней. Рубин опять увела лошадь в бок. Теперь она неслась в сторону леса.

– Остановись! – услышала она крик, но сдаваться даже не думала.

Это – гонка не на жизнь, а на смерть.

– Остановись я прошу тебя!

– Я хочу жить! – прокричала Рубин в ответ.

– Ты будешь жить! Я даю тебе слово, что ты будешь жить!

– Тогда отпусти меня!

– Не могу! – набатом звенел его голос. – Рубин, остановись! Давай поговорим!

– Расскажешь мне о клейме?

– Это было необходимо! – оправдывался он.

– Как же, – шикнула она себе под нос.

Край леса стремительно приближался. Рубин собиралась повести лошадь в сторону, как только окажется вблизи деревьев.

Три. Два. Резкий поворот влево. Ордерион не предугадал маневр и свернул направо. Пока сделает круг, у нее есть шанс оторваться. Всего один шанс.

Рубин приподнялась на лошади и оглянулась. Ордерион почти закончил разворот по дуге. Она повернула голову вперед и даже не успела вскрикнуть.

Толстая ветка дерева оказалась прямо перед глазами. Сильнейший удар в грудь. Хруст, не то древесины, не то костей.

Рубин вылетела из седла. Руки отпустили поводья и взметнулись вверх.

Перед глазами – чистое голубое небо.

«Красиво…» – подумала Рубин.

Удар о землю. Боль. Темнота.

***

Рубин открыла глаза. Рук и ног не почувствовала. Изо рта что-то текло. Увидела лицо Ордериона, склонившегося над ней. Его нос… Маска… Его настоящий нос намного красивее, чем этот…