Текст книги "Замок для двоих"

Автор книги: Элеанор Фарнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Элеанор Фарнс
Замок для двоих

Глава 1

Автомобиль Венеции въехал на Испанские холмы по петляющей, извилистой дороге, которая забиралась все выше и выше, открывая взору потрясающей красоты виды. Девушка надеялась достичь parador note 1Note1
  Гостиница в старинном замке ( исп.).


[Закрыть]до наступления темноты.

К сожалению, машина не желала подниматься в гору. До сих пор она вела себя образцово начиная с того дня, когда несколько недель назад ее выгрузили в Бильбао, и даже сегодня, после того как Венеция рассталась с Розмари в аэропорту Малаги, не давала повода для жалоб на ровной дороге, спокойно тянущейся вдоль побережья. Однако теперь девушку все больше беспокоила неспособность машины брать подъемы, даже на малой скорости.

Она взглянула на приборную доску. Вода скоро закипит. Венеция решила съехать с дороги в первом же подходящем месте и подождать, пока мотор немного остынет.

Путешествие уже и так затягивалось из-за сложного местного ландшафта, а если еще появится проблема с автомобилем… «Так и должно было случиться», – досадовала девушка, ведь она сегодня осталась без помощи и поддержки Розмари.

На узкой дороге, казалось, невозможно было найти безопасное местечко для остановки. Но чертов мотор может в любой момент заглохнуть, подумала Венеция и наконец остановилась, тесно прижав машину к подпорной стене. Она со вздохом откинулась на сиденье, напутанная больше, чем хотела себе признаться. Через несколько минут девушка вышла из машины вдохнуть свежего горного воздуха в надежде, что он приободрит горе-путешественницу.

Вдруг она заметила лужицу ржавой воды под радиатором, и сердце ее упало. Опускались сумерки. Дорога на десятки миль казалась совершенно пустынной – ни бензоколонок, ни домов, ни машин. Селения в этих местах встречались редко, да и далеко они отстояли друг от друга. А фермы если и были, то скрывались в низинах.

Венеция решила остановить первый встречный автомобиль и попросить помощи.

Пришлось долго ждать, пока она услышала звук мотора. Какая-то машина на большой скорости завернула за поворот и промчалась мимо, словно не замечая ее отчаянного размахивания руками. Водитель второй машины лишь ослепил девушку фарами.

Уже совсем стемнело, и Венеция с тревогой подумала, что придется заночевать в машине. Такая перспектива ее страшила. Но на дороге было пусто, и девушка уже окончательно пала духом, когда появилась еще одна машина.

Венеция вышла на дорогу, в волнении размахивая руками, и, когда автомобиль замедлил ход, а затем прижался к той же стене на склоне холма и остановился, она испытала невероятное облегчение.

Водитель вышел из автомобиля и стал подниматься к ней по склону. Венеция устремилась к нему навстречу. Она увидела типичного испанца – высокого, смуглого, хорошо одетого – и взмолилась Богу, чтобы он оказался добрым и помог ей. Приблизившись, испанец смерил ее оценивающим взглядом, и у девушки душа ушла в пятки. До сих пор она путешествовала с Розмари. Сегодня был первый вечер, когда Венеция оказалась одна, и это вызывало у нее чувство незащищенности.

Они с Розмари путешествовали вместе три недели. Три недели незабываемых приключений и открытий! За это время девушкам изрядно пришлось поколесить в стороне от больших дорог. Они с удивлением обнаружили, что Испанию редко посещают туристы. Отправляясь по новым маршрутам, они частенько были восхищены собой, а иногда и напуганы собственным безрассудством. Сегодня утром девушки попрощались в аэропорту Малаги.

– Это была изумительная поездка! – воскликнула Розмари. – Жаль, что мне нужно возвращаться.

– Что поделаешь, – работа, – напомнила Венеция.

– Но мне надоело вбивать в головы этих упрямцев французский язык. Мне даже хочется, чтобы меня тоже выгнали.

– Меня не выгнали. Я сама уволилась.

– В твоем случае, моя дорогая Венеция, разницы нет. Они все равно решили от тебя избавиться.

– А теперь я должна избавиться от тебя. Твой рейс объявили.

Венеция помогла Розмари донести багаж до выхода на посадку.

– Все было здорово, Венеция.

– Возможно, в последний раз. В следующем году ты будешь замужем.

– Кто знает. Наслаждайся жизнью, Венеция, и будь осмотрительна. Не делай того, чего бы не сделала я.

– Это не должно меня ограничивать, – улыбнулась Венеция и отступила в сторону, Розмари предъявила посадочный талон и прошла через контроль.

Наблюдая, как Розмари идет к самолету, нагруженная пакетами, Венеция внезапно ощутила одиночество. Однако она собиралась после отъезда подруги попутешествовать самостоятельно и уже предвкушала новые чудесные приключения. Но поездка началась не так, как планировала девушка. И надо же было машине сломаться в первый же день, когда она осталась одна.

Венеция взглянула на стоящего рядом с ней высокого, темноволосого мужчину с некоторым опасением.

Он поклонился и заговорил с ней на, очевидно, безупречном испанском. Девушка не поняла ни слова.

– О, – пробормотала она растерянно. – No comprendo. No hablo Espaсol note 2Note2
  Не понимаю. Я не говорю по-испански ( исп.).


[Закрыть].

– Вы англичанка?

– Да.

– И у вас затруднения с машиной?

– Да. – Девушка была благодарна всякому, кто остановился и кто говорил по-английски.

– Что случилось?

– Боюсь, проблема с радиатором. Вода закипела, и машина не тянула в гору, а теперь вся вода вытекла.

– В таком случае на месте вам никто не сможет помочь.

Венеция взглянула на незнакомца и заметила, что он намного выше, чем поначалу ей показалось. В быстро сгущающейся темноте его глаза казались почти черными.

– Вы одна? – спросил он, и Венеция поразилась, как два коротких простых слова могут выразить такое сильное неодобрение.

Ей пришлось признаться, что она одна.

– Может быть, вы мне подскажете, – с надеждой спросила она, – есть ли поблизости гараж или что-нибудь в этом роде, где бы я могла получить помощь?

– На много миль вперед ничего нет, – ответил он безразличным тоном.

– В таком случае что вы мне посоветуете, сеньор? – В ее голосе прозвучало отчаяние. Незнакомец, похоже, это уловил.

– А что вы сами собирались делать, сеньорита?

– Если бы ни одна машина не остановилась, я собиралась или заночевать в машине и получить помощь утром, или брести пешком в надежде найти какой-нибудь дом или деревню.

– Какое безумие. Ну и попали же вы в переделку! Отдаться на милость случайного автомобилиста, который проедет мимо вас ночью…

Венеция ответила со всем достоинством, какое смогла изобразить при данных обстоятельствах:

– Я надеюсь, сеньор, что, поскольку вы были настолько любезны, что остановились, вы также будете достаточно любезны, чтобы предложить мне помощь.

– Я помогу вам. Но откуда вы знаете, что мне можно доверять?

– Я не знаю, – пробормотала Венеция с несчастным видом, – но надеюсь, что можно.

– На самом деле, сеньорита, у вас нет выбора, – заметил он.

– Да, – горестно подтвердила девушка.

– Прекрасно. Надеюсь, вы понимаете нежелательность поездки по горам одной в ненадежном автомобиле. Даже если бы у меня был трос, а у меня его нет, вам было бы трудно следовать за мной в темноте по этой дороге. Я отвезу вас в деревню и договорюсь с кем-нибудь приехать сюда сегодня вечером или завтра утром и отбуксировать вашу машину в ремонт.

– Благодарю вас, сеньор. – Нежданный спаситель заставил ее почувствовать себя приниженной, но девушка была ему все же благодарна. – В деревне есть что-нибудь, где я могла бы остановиться?

– Там есть нечто вроде гостиницы. Но я бы не сказал, что вам она подойдет.

– У меня нет выбора. Я очень надеюсь, что у них найдется для меня комната.

Венеция забрала из машины маленький чемоданчик, где держала вещи, необходимые для ночной остановки. Другие, необязательные предметы, которые женщина небрежно бросает в машину, – запасные туфли и халаты, сувениры и тому подобные мелочи, – девушка швырнула в багажник и заперла там. Затем повернулась к своему спасителю, готовая идти с ним к машине. Теперь стало совсем темно, и Венеция испытала страх, отправляясь сквозь тьму с незнакомым мужчиной.

Девушка с благодарностью опустилась на удобное сиденье роскошного автомобиля. Мужчина вежливо захлопнул за ней дверцу, затем прошел к месту водителя. Машина легко заскользила вверх по холму и проехала мимо ее собственной, беспомощно прижавшейся к парапету, словно насмехаясь над ней.

Венеция вдруг почувствовала обиду за своего четырехколесного друга.

– На самом деле это не такой уж ненадежный автомобиль, сеньор, – заявила она. – Он прошел путь из Бильбао. Взбирался на горы и справлялся с каменистыми и ухабистыми дорогами без сучка и задоринки. До сегодняшнего вечера.

– Вы проделали весь путь одна? – с недоверием спросил он.

– Нет. Я ездила с friend note 3Note3
  Друг, подруга ( англ.).


[Закрыть], и у нас было просто замечательное путешествие.

– А что случилось потом? Вы поссорились?

Венеция вдруг поняла, что он подумал, будто friend – мужчина. Она чуть не рассмеялась, но, возможно, время и ситуация были неподходящими. Поэтому девушка спокойно ответила:

– О нет, сеньор, мы не ссорились. Она учительница и должна была вернуться в Англию к началу семестра. Поэтому сегодня я проводила ее на самолет в Малаге.

– А-а, – протянул он и больше не задавал вопросов.

Это была ужасная дорога, особенно в темноте и при той скорости, с какой он гнал машину. Видимо, он знал путь. Незнакомец казался опытным водителем, да еще с такой-то быстроходной машиной! Венеция вполне могла довериться ему. И все же порой она закрывала глаза, страшась, как ей казалось, неминуемой катастрофы, когда они словно повисали над пропастью и фары автомобиля освещали только зияющую черную пустоту.

Наконец, добравшись до вершины горы, они въехали в деревушку с узенькими улочками, с белыми домиками, словно жмущимися друг к другу, с яркими цветами в горшках, свисающих вдоль стен и тянущихся до гаража, который они обнаружили только по паре разбитых машин, стоящих возле него, и насосу, одиноко торчащему из земли.

– Пожалуйста, подождите в машине, – обратился к ней незнакомец, – я скажу им о вашем автомобиле и договорюсь, чтобы его забрали.

Он постучал в дверь маленького домика и спустя минуту постучал опять. Из дома раздался недовольный голос. Но когда дверь открылась, владелец гаража стал сама любезность и предупредительность. Он кивал, улыбался и поддакивал:

– Si, si, seсor. Comprendo, seсor. Manana, si, seсor… Buenas noches, Don Andres note 4Note4
  Да, да, сеньор. Понимаю, сеньор. До завтра, сеньор… Спокойной ночи, дон Андре ( исп.).


[Закрыть].

Пока они разговаривали, Венеция изучала попутчика при свете, падающем из открытой двери. Он держался очень прямо, но естественно. В его манерах присутствовали надменность и уверенность в себе, как на портретах испанских аристократов в картинных галереях, которые она посещала с Розмари. «Испанский гранд в современной одежде», – подумала Венеция.

Мужчина вернулся к машине.

– Матео хороший механик. Если машину можно починить, он починит.

Он включил зажигание, и Венеция с облегчением вздохнула: скоро она наконец окажется в гостиничном номере, где можно будет принять душ и поспать. Но они ехали очень долго. Ей показалось, что деревня уже далеко позади.

– Пожалуйста, сеньор, – взмолилась она, – куда мы едем? Разве гостиница не в этой деревне?

– В этой. Но я сказал, что она для вас не подходит. Я везу вас к себе домой.

– Нет, – запротестовала Венеция. – Нет, нет. Пожалуйста, отвезите меня обратно в деревню или, если не хотите, немедленно остановите машину. Я пойду обратно пешком. Какой бы ни была гостиница, на одну ночь сойдет.

– А, теперь я вас напугал, – усмехнулся мужчина. – Но у вас нет повода для беспокойства. Откуда вы знаете, что моя жена не будет рада оказать гостеприимство путнице, которой требуется помощь?

– Если у вас есть жена. – Девушка с сомнением покачала головой, размышляя над тем, как ей сбежать из мчащейся машины.

– Честно говоря, у меня нет жены, – признался он. – Но есть кузина, которая управляет хозяйством. И у нее три дочери. Они живут в моем доме. И много слуг. Так что я с полным основанием уверяю вас, сеньорита, поскольку вы наконец осознали опасность ситуации, в которой оказались, что вам нечего опасаться. На этот раз вы в полной безопасности, и наверняка вам будет намного удобнее в моем доме, чем в деревенской гостинице, которая, если и не кишит клопами, наверняка не рай для туристов.

– Я очень благодарна вам, сеньор. Боюсь, что я прервала вашу поездку… когда остановила вас.

– Не важно. Я могу позвонить и предупредить. Теперь, может быть, вы скажете свое имя, чтобы я по крайней мере мог представить вас моей кузине донье Елалие де лос Реес.

– Венеция Гамильтон.

– Венеция. Чудесное имя. И что же делает Венеция Гамильтон, когда у нее не ломается машина, в чужой стране?

– Я преподаватель, как и моя подруга. Она преподает французский, а я – английский и европейскую историю.

– В таком случае почему вы тоже не возвращаетесь домой после пасхальных каникул?

– Я и моя начальница разошлись во мнениях, поэтому я сейчас без работы. Но у меня есть новая работа, она начнется в сентябре – в начале учебного года.

– Вы не похожи на учительниц, которых я знаю. Позвольте представиться: Андре Рафаэль де Аревало Лоренто, но достаточно сказать Андре де Аревало.

– Tanto gusto de conocerle note 5Note5
  Очень приятно познакомиться ( исп.).


[Закрыть], – ввернула Венеция.

– О, вы подобрали испанские слова.

– Мне стыдно, что я не знаю больше. Мы с Розмари учили испанский до приезда сюда. Но все, что я могу, – это заказать двухместный номер, ограниченное количество блюд и согласиться, что погода холодная или жаркая.

Машина сделала несколько головокружительных кульбитов, пронеслась к высокой опорной каменной стене, затем, проехав вдоль нее, проскочила сквозь высокую арку на мощенную булыжником дорогу, переходящую в выложенную гравием подъездную аллею. В свете фар Венеция разглядела нечто грандиозное, очень похожее на один из замков, где она останавливалась с Розмари. Конечно, путешественницы жили и на современных туристических базах, но старались останавливаться в paradores – отлично отреставрированных старых замках, особняках и монастырских гостиницах. Их привлекала особая атмосфера строгих архитектурных сооружений.

Девушка не верила своим глазам – настоящий замок, с толстыми, кое-где разрушенными временем стенами и круглыми башнями. Но вскоре она разглядела, что за зубчатыми стенами находится кирпичный дом.

Как только машина остановилась, появился человек, чтобы отогнать ее в гараж, а другой стоял в открытом дверном проеме в потоке света, струящегося из зала. Сеньор де Аревало что-то сказал им по-испански. Пока один слуга садился в машину, другой взял чемодан Венеции и отступил в сторону, пропуская путников в дом. Дон Андре перекинулся с дворецким парой слов по-испански.

– Не знаю, поняли ли вы хоть слово, сеньорита, – обратился к ней сеньор, – я сказал ему, что вы проведете здесь ночь. Милости просим на ужин. Обычно это в девять или в половине десятого. А сейчас пойдемте познакомитесь с сеньорой де лос Реес. Она распорядится, чтобы вас отвели в вашу комнату.

Пока ее спаситель разговаривал с дворецким, Венеция окинула взглядом зал. Его можно назвать средневековым, подумала она. Сложная конструкция балок будто возносила его к высокой остроконечной крыше. Каменная каминная доска повторяла очертания зала. Даже мебель – высокие темные испанские шкафы и тяжелые длинные столы – не терялась в огромном зале, а кожаные кресла и диваны выглядели очень даже уютными. На стенах висели гобелены и скрещенные шпаги. Роскошные ковры, расстеленные на некотором расстоянии друг от друга, словно яркие островки, цветные подушки на кожаных диванах и огромные букеты декоративных цветов смягчали строгость обстановки огромного помещения и придавали ему теплоты.

– Какой красивый зал! – восхищенно воскликнула Венеция. – Розмари и я очарованы тем, как много в Испании замков, особенно теми, что расположены на вершинах гор. У нас, в Англии, даже есть поговорка об испанских замках – возможно, вы ее знаете.

– По-моему, она означает нечто недосягаемое…

– Да. Мы говорим: «О, эти испанские замки», имея в виду нечто несбыточное. Но теперь я знаю, что они существуют, их много, и они совершенно разные!

– Завтра я буду рад показать вам свой, боюсь, в основном руины. – Они пересекли зал и теперь находились возле высокого дверного проема, напротив того, через который вошли. – Я думаю, мы не станем говорить сеньоре де лос Реес, что я нашел вас на обочине дороги сегодня вечером, – усмехнулся ее спутник. – Незачем начинать не с той ноги: еще одна ваша английская поговорка, мне кажется.

Венеция почувствовала раздражение оттого, что от нее ожидали принять на себя вину, которой она не испытывала.

– Почему это я начинаю не с той ноги, если у меня просто случилась авария? – обиделась девушка.

– Потому что, когда случилась авария, вы были одна в чужой стране, в безлюдном месте, ночью, почти не зная языка. Моя кузина сочтет это не только безрассудством, но чем-то, что не должно случиться с хорошо воспитанной испанской девушкой, которая не отправится в путь без сопровождения.

– А если бы я не была в Испании, – с достоинством возразила Венеция, – где все такие вежливые и учтивые, я бы сказала: «Слава богу, что я не испанка».

– А если бы я не разговаривал с гостьей в моем доме и в моей стране, я бы сказал: «Посмотрите, куда это вас завело».

В серо-зеленых глазах девушки вспыхнул огонек возмущения, и так же вспыхнули темные, почти черные глаза сеньора, глядевшего на нее сверху вниз.

– Это завело меня в ваш прекрасный замок, – напомнила Венеция.

– Но могло завести в менее желательное для вас место. Вы никогда не слышали о насилии, даже об убийстве…

– О, перестаньте! Неужели вы такого плохого мнения о ваших соотечественниках?

– В каждом стаде найдется паршивая овца, в каждой стране есть невежественные люди, а также глупые и безрассудные девушки.

Венеция выпрямилась и гордо подняла голову. Она не на шутку разозлилась.

– Я не считаю себя ни глупой, ни безрассудной, – отчетливо выговорила девушка. – Я бы хотела немедленно уйти отсюда, если вы так плохо обо мне думаете. Однако раз уж так сложилось, мне придется принять ваше гостеприимство. Но утром я переберусь в гостиницу и там буду ждать, пока отремонтируют мою машину.

– Это было бы очень глупо, поскольку гостиница примитивная и лишена комфорта, – прокомментировал мужчина.

– Пусть лучше я буду лишена комфорта, но ко мне отнесутся с уважением, чем окружат роскошью и будут считать идиоткой.

Он продолжал изучать девушку непроницаемым взглядом черных глаз.

– Учтите еще одну вещь, – наконец прервал молчание дон Андре. – Если Матео не торопить, то пока он починит вашу машину или найдет нужные запчасти, может пройти неделя или больше. С другой стороны, если я лично попрошу его поторопиться, он займется вашей машиной, отложив остальные дела.

Венеция молчала, разрываясь между желанием открыто бросить ему вызов и дипломатичностью. Девушку возмущало, что о ней думают как о ветренице и сумасбродке, однако приходилось признать, что ее теперешнее положение не лишено романтичности. Вряд ли ей когда-нибудь еще доведется увидеть изнутри частный испанский замок, а гостиница, по словам сеньора де Аревало, не слишком привлекательное прибежище для путешественника. Однако девушке трудно было смириться с высокомерием испанца.

– Значит, теперь я должна съесть смиренный пирожок note 6Note6
  То есть покориться. Букв.: to eat a humble pie ( англ.).


[Закрыть], – язвительно заметила Венеция, – и робко просить вас, сеньор, использовать свое феодальное влияние, чтобы заставить Матео починить мою машину как можно быстрее.

– Еще одна ваша экстравагантная поговорка, – усмехнулся мужчина. – Съесть смиренный пирожок. Но мне кажется, что этот пирожок застрянет у вас в горле, мисс Гамильтон. – Он отвернулся от нее и открыл дверь. – Не волнуйтесь, Матео займется вашей машиной немедленно. А теперь мы найдем мою кузину.

Они оказались в длинном, выложенном камнем коридоре, из которого открывалась дверь в большую, роскошно обставленную гостиную. Здесь, возле жаркого камина, восседала сеньора де лос Реес в вечернем платье, а возле нее на диване и в креслах трое ее дочерей. Они ничего не делали: ни читали, ни шили, ни смотрели телевизор. Венеция подумала, что их, возможно, застали за бесконечной болтовней-сплетней, которую так любят испанки. Когда сеньор де Аревало ввел в комнату Венецию, женщины повернулись как по команде, не в силах скрыть удивления.

Венецию представили сеньоре, затем девочек представили ей.

– Мисс Гамильтон – англичанка, – просто сказал дон Андре, – так что у вас есть прекрасная возможность попрактиковаться в английском, niсas note 7Note7
  Девочки, девушки ( исп.).


[Закрыть]. – Он обернулся к сеньоре. – Мисс Гамильтон проведет здесь одну или две ночи, пока Матео починит ее машину.

Этот сеньор никак не объяснил присутствия Венеции в замке. Он не считал необходимым объяснять, где они познакомились, как долго он ее знает и вообще кто она такая. И Венеция внезапно поняла, что он ведет себя как единовластный хозяин, и уже не удивлялась тому, что его кузина и племянницы, должно быть сгорая от любопытства, не задали никаких вопросов и приняли незнакомку просто потому, что ее привел он.

– Идите к огню, мисс Гамильтон, – пригласила сеньора. – Вечером в горах холодно, а на вас летнее платье.

Венеция села в кресло недалеко от огня. Пока они обменивались любезностями, Венеция украдкой изучала хозяев. Сеньора и ее дочери, подобно большинству испанок, выглядели безукоризненно ухоженными: ни одного выбивающегося из прически волоска, аккуратные одежда и обувь, тщательный макияж. Небрежность в употреблении английского была здесь недопустима. Венеция подумала, что эти девушки, черноволосые, темноглазые, с характерной для испанцев смугловатой кожей, наверняка не одобряют ее появления. Эмилия казалась немного угрюмой, Хоакина и Аннина – приветливыми и очаровательными. Вскоре Венеция узнала, что Эмилии двадцать лет, Хоакине восемнадцать, а Аннине – четырнадцать.

– На самом деле я Анна, – сообщила ей Аннина.

– Но Аннина – ласковое уменьшительное имя, – добавил сеньор Аревало и был вознагражден чарующей улыбкой своей юной племянницы.

После легкой беседы и выпитого стаканчика шерри Аннину попросили вызвать горничную, чтобы проводить Венецию в ее комнату.

Сеньор де Аревало поднялся.

– Пожалуйста, присоединяйтесь к нам, когда будете готовы, – попросил он. – Тереза приведет вас.

– Благодарю вас. У меня есть время принять ванну?

– Конечно. Мы не спешим.

Испанцы редко спешат, размышляла Венеция, следуя за Терезой по широкой мраморной лестнице. Наверху они прошли по просторному коридору, свернули в более узкий, миновали еще два поворота и остановились перед дверью, выглядевшей очень старой, с потускневшей краской, украшенной чугунными засовами и болтами. Дверь открылась, и Венеция оказалась в круглой комнате, которая наверняка находилась в одной из круглых башен, которые она видела из машины. Тереза ушла, а девушка неподвижно стояла у дверей, осматриваясь.

Комната не блистала роскошью. Она была выдержана в строгом испанском стиле, но ее строгость скрадывалась яркими красками. На стенах висели два прекрасных ковра – оранжевый и желтовато-коричневый. Те же цвета повторялись на покрывале, устилающем деревянную кровать с простой резьбой на изголовье и ножках, на абажурах ламп, отбрасывающих мягкий свет с ночных столиков, и на массивном резном гардеробе. Зеленовато-коричневый ковер покрывал только часть пола возле кровати. Широкие старые доски, подумала девушка, отполированы до блеска поколениями горничных.

Венеции сразу понравилась комната. В ней своя особая испанская атмосфера. Девушка догадалась, что мебель старинная и очень дорогая. Она глубоко вздохнула и вошла. Чемодан уже распаковали и аккуратно поставили возле старого серванта из темного дерева, служащего гардеробом. Платье, которое, как она боялась, будет слишком мятым для ужина, уже выгладили и повесили в шкаф. Девушка открыла дверцу напротив входной двери и очутилась в маленькой ванной комнате, где не было ничего старинного. Здесь было тепло, в мягком ковре утопали ноги, вода наполняла ванну. Соли, масла, шампуни и туалетные воды на полке искушали своим разнообразием. Венеция поддалась искушению и, щедрой рукой налив в ванну дорогое масло, быстро разделась и с наслаждением погрузилась в теплую воду.

Что бы подумала Розмари, увидев сейчас подругу? Розмари сейчас, наверное, уже в Англии, в своей квартире. И возможно, рассказывает о своих испанских каникулах. Если она вообще думает о Венеции, то, скорее всего, представляет ее в одном из прекрасных paradores. Но при самом большом воображении она не видит ее в старом испанском castillo note 8Note8
  Замок ( исп.).


[Закрыть]богатого испанского семейства.

Эти размышления напомнили девушке о том, что богатое испанское семейство, должно быть, с нетерпением ждет ее к ужину. Венеция с неохотой вышла из ванны, быстро оделась, стараясь выглядеть ухоженной, и направилась в sala note 9Note9
  Зал ( исп.).


[Закрыть], решив, что не нуждается в услугах Терезы. Она быстро нашла дорогу к лестнице и спустилась по ней. Как только она открыла дверь sala, сеньор Аревало поднялся и пошел ей навстречу. Он показался Венеции еще выше, чем раньше. Сеньора и ее дочери тоже встали, собираясь идти на ужин, и Венецию внезапно позабавил вид сеньора в окружении такого количества женщин. «Он как петух среди наседок, – подумала она. – Интересно, часто ли он бывает в мужской компании?»

Сеньор Аревало занял место во главе стола, сеньора – в конце. Венеция оказалась по его правую руку. Аннина уселась рядом с ней, а две другие девушки – напротив. На столе сияла белизной скатерть со старинными кружевами, поблескивали серебряные приборы, а ваза с розами в центре, словно яркий островок, радовала глаз изысканностью величавых цветов. Дворецкий Матиас, стоя возле сервировочного столика, поднимал крышку каждого вносимого блюда, чтобы проинспектировать его содержимое. Он также наливал вино. Молодой слуга вносил блюда и ставил на стол. Их действия были отработанными и умелыми, подумала Венеция, и наверняка доведенными до автоматизма, поскольку члены семьи совершенно не обращали на слуг внимания.

Сеньора первая нарушила вежливое молчание:

– Дон Андре сказал мне, сеньорита, что вы проехали на машине весь путь от Бильбао. Это длинное путешествие.

– Намного длиннее, сеньора, чем вы думаете, ведь мы по дороге заезжали в разные города.

– Вы были в Мадриде?

– Еще нет. Я собираюсь поехать обратно тем же путем, через Толедо, Мадрид и Бургос, а также надеюсь побывать в Авиле и Сеговии.

– И вы проделаете путь одна? – Сеньора смотрела на нее так, словно ничто в мире не могло заставить ее поверить в это. Венеция удивилась, как хозяевам удается внушить ей чувство вины, хотя девушке не в чем было оправдываться, ведь на свете много гораздо более отважных путешественниц.

– Да, сеньора, – ответила Венеция мягко.

Сеньора опустила глаза и уставилась на свою тарелку, не в силах скрыть неодобрения. Девушки переглянулись и с восхищением посмотрели на Венецию.

– Если вы не видели этих мест по пути сюда, – удивился дон Андре, – как же вы ехали?

И Венеция начала рассказывать ему о путешествии.

– Моя подруга Розмари хотела посетить Ордесский национальный парк, наслышавшись о его великолепии. Поэтому сначала мы отправились в Испанские Пиринеи, затем в Уэску – из-за собора – и Сарагосу, потом проехали через пустынную горную местность, напоминающую Большой Каньон. Наконец мы достигли Моджакара, белого мавританского города в горах. Я хотела его увидеть до того, как он превратится в центр туризма и будет застроен отелями. А потом мы двинулись через Сьерра-Неваду к Гранаде. И все по очень плохой дороге – кругом горы, камни и пыль, и ни человеческого жилья, ни живого существа, ни дерева или даже зеленого островка на протяжении многих миль…

– А что бы вы сделали, если бы машина сломалась там? – спросил дон Андре.

– О, я даже думать об этом не хочу, – быстро сказала Венеция. – Нам не встретилось ни одной машины на всем пути в Гергаль, который был как оазис в пустыне.

– Полное безрассудство, – прокомментировал он. Венеция уже и сама начала думать, что в их путешествии и в самом деле было что-то безрассудное. Дон Андре повернулся к Аннине. – Какую часть разговора ты поняла?

– Не все, дон Андре, – призналась она, – но многое.

– Надеюсь, ты не захочешь последовать примеру сеньориты, – строго сказал дядя. – Это крайне легкомысленно и глупо, и я бы очень не хотел, чтобы женщины моей семьи вели себя так же. – Он говорил по-испански, но Венеция уловила суть по интонации, а также по его лицу, выражающему явное неодобрение, и по нескольким словам, которые поняла. К своему неудовольствию, девушка осознала, что краснеет на глазах у всех. В наступившей тишине, казалось, все чувствуют себя неловко, кроме сеньора.

Конец молчанию тактично положила Аннина:

– Извините, сеньорита, что я так плохо говорить по-английски, что понимать не все из интересной беседы.

Венеция улыбнулась, сразу почувствовав к ней симпатию:

– Я говорю по-испански гораздо хуже. Вообще еле-еле. Это мне надо извиняться.

Даже сеньора, наверное, посчитала, что дон Андре преступил границы, ставя гостью в своем доме в неловкое положение, и она начала расспрашивать Венецию. Что та думает о Гранаде. Будет очень жаль, если она не посмотрит Севилью и Кордову… К Венеции вернулись спокойствие и хладнокровность. Она оживленно и даже занимательно рассказывала об их с Розмари приключениях в Испании. На самом деле так и следовало поступить незваной гостье, но если ее считали плохим примером для трех благовоспитанных сеньорит, то лучше было бы не подчеркивать свою самостоятельность.

После ужина в гостиную принесли кофе, и сеньор выпил с ними одну чашечку, прежде чем извинился и ушел. Венеции показалось, что остальные восприняли его уход как нечто само собой разумеющееся, и она задумалась, случается ли это каждый вечер. Возможно, он уставал от женской болтовни кузины и ее дочерей.

Из вежливости испанки старались говорить по-английски. Но вскоре это потребовало больших усилий, и они все чаще переходили на родной язык. В полночь, которую в замке не считали поздним временем, Венеция извинилась и ушла к себе. Она по-испански сбивчиво объяснила, что очень устала – у нее был длинный день. Девушки сразу встали и попрощались, а Венеция подошла к сеньоре де лос Реес, с легким поклоном пожала ей руку и пожелала спокойной ночи.

Девушка вышла в широкий, выложенный камнем коридор с чувством облегчения. Вечер, хотя и был интересным, утомил ее. Венеции хотелось поскорее лечь в постель.

Когда она подошла к подножию лестницы, рядом открылась дверь и появился сеньор де Аревало.

– А, вы идете спать? – спросил он.

– Si, seсor. Estoy muy cansada. Buenas noches, seсor note 10Note10
  Да, сеньор. Я очень устала. Спокойной ночи, сеньор ( исп.).


[Закрыть].

– Я должен принести свои извинения. Мне не следовало говорить перед всеми, что я считаю вас глупой и безрассудной.