Текст книги "Семь лет одиночества. Принцесса Малейн (СИ)"

Автор книги: Эль Вайра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14

Роб безучастно смотрел на стену перед собой, пока камердинер колдовал над его новым дублетом. Напротив висел огромный портрет в полный рост, его собственный. Матушка уверяла, что однажды этим портретом нужно будет дополнить семейную галерею правителей Эльбы, но Роб сомневался, что до этого дойдет.

Человек на портрете был таким же высоким, как Роб, с теми же чертами лица, цветом глаз и волос. А еще человек, с которого этот портрет писали, чувствовал что-то помимо апатии. Роб даже помнил, как тот человек смутился, когда ему показали результат работы живописца.

Но теперь Робу всё равно. Ему давно уже было всё равно. Плевать на цвет камзолов и ткань дублетов. Неважно, как именно застегнуты пуговицы на парадном мундире и не пора ли его обновить. Совершенно безразлично, как коротко подстрижены его волосы и что ему подают на завтрак.

Всё, что его заботит – это устранение ущерба, нанесенного Эльбе по его, Роба, вине. И если для того, чтобы искупить вину, нужно жениться на Сибилле фон Ротбарт, то так тому и быть.

Робу всё равно.

– Готово, Ваше Высочество. Как вам?

Седовласый камердинер шагнул в сторону, оценивая свою работу.

Роб расправил плечи и посмотрел на себя в зеркало. Раньше он, может быть, и покрутился бы, но сейчас достаточно одного беглого взгляда. Принц коротко кивнул. Не без того, конечно, чтобы коснуться пустой перчатки, подшитой к левому рукаву.

Небольшая плата за его глупость.

Призрак стыда упрекнул принца за то, что он не поблагодарил верного камердинера за старания, но Роб давно научился игнорировать этот голос. Его слова были жесткими. И их осталось до смешного мало. Он распоряжался ими, как нищий монетами. Это, конечно, беспокоило матушку, но ничего не поделаешь – что есть, то есть.

– Где принцесса? – отрезал Роб, подходя к двери.

– Ждет вас у лестницы, – ответил Грегори. – Должен вас предупредить – путешествие ее подкосило. Говорят, она едва не упала в обморок, когда вышла…

– Она может оставаться в вертикальном положении хотя бы один вечер?

– Полагаю, что да, Ваше…

– Тогда я счастлив.

Брови Грегори слегка дернулись, но он был достаточно хорошо подготовлен, чтобы удержаться от саркастического комментария. Ничто не может сделать Роба счастливым, и они оба это прекрасно знали.

Роб свернул за последний угол, прошел по коридору и увидел свою блистательную невесту. Сибилла ждала его, а он отчаянно пытался вспомнить, почему она вообще ему когда-то нравилась. Ему тогда было около шестнадцати, кажется, или того меньше. И она тогда всем мальчишкам нравилась, разве Роб хуже других?

Сибилла фон Ротбарт всегда была красива, и всегда это знала. На балах она держалась с такой уверенностью, что трудно было не потерять от нее голову.

Роб с облегчением отметил, что сейчас на ней нет той странной вуали, что была утром. Вероятно, принцесса не хотела, чтобы ее жених заметил следы усталости на ее безупречном лице.

О, если бы она только знала, как бесконечно ему наплевать.

Ее светлые волосы искусно уложены маленькими завитками, которые спускаются к ее гладким щекам и шее. Когда Роб подошел, Сибилла одарила его сияющей улыбкой и кокетливо наклонила голову. Рядом с ее губами тут же проявились очаровательные ямочки, которые сводили с ума всех принцев запада.

– Прошу простить за свой утренний побег, – сладко прощебетала Сибилла. – Поездка вымотала меня сильнее, чем я ожидала.

Роб коротко кивнул и протянул ей здоровую руку. Он хотел этим и ограничиться, но, когда ее ладонь легла на его локоть, он вспомнил, что эта женщина – его будущая жена.

Нужно сделать над собой усилие.

– Не за что извиняться. Я посещал Ваксамию один раз – путешествие и правда было утомительным.

Во многом потому, что он провел первую часть поездки, умоляя отца пригласить с ними Малейн. Ему тогда было тринадцать, а ей одиннадцать, и ничего Робу не хотелось сильнее, чем провести время со своей маленькой подругой. Но отцу пришлось разрушить его мечты. «Даже если мы к ней заедем, герцог Касбридж откажет, не сомневайся».

Остаток пути Роб разрабатывал план свержения глупого герцога, чтобы никто больше не мешал ему играть с Малейн.

К его великому облегчению, этикет больше не требовал разговора с Сибиллой, так что по лестнице они спустились молча. Зал взорвался аплодисментами, и невеста Роба, казалось, искренне наслаждалась ими. Она будто расцвела с тех пор, как они виделись в последний раз шесть лет назад. Годы были к ней добры.

Роб подумал, что было бы неплохо выдавить улыбку, чтобы порадовать родителей, но быстро отказался от этой идеи. Хватит и того, что всё идет ровно так, как задумал его отец…

Роб против воли нахмурился, когда снова взглянул на свою невесту. Ему показалось, что Сибилла какая-то странная. Выражение на ее лице совершенно ей не свойственно. И то, как она наклонила голову сейчас…. Не кокетливо, как обычно, а так, будто ей… Ей что, любопытно?

Словно прочитав его мысли, Сибилла резко дернула шеей и поморщилась, будто это движение причинило ей боль.

– Дорогая, – улыбнулся король Дэйвид, протягивая руки к принцессе. – Спасибо, что проделала такое долгое путешествие ради нас. Надеюсь, ты обретешь здесь новый дом.

– О да, – кивнула матушка. – По себе знаю, как трудно начинать всё с нуля в новом месте. Как жаль, что твои родители не могут разделить с нами свадебные хлопоты.

Отец Сибиллы умер несколько лет назад, а мать, согласно последней переписке, бесследно пропала на охоте. Робу стало противно от самого себя, но он ничего не мог с собой поделать и испытал легкую радость. Хотя бы с ее семьей любезничать не придется.

– Для меня большая честь быть здесь сегодня, – сказала Сибилла и опустилась в низкий реверанс.

Низкий настолько, что в следующий миг она пошатнулась и упала.

Толпа ахнула. И Роб вместе со всеми.

Его глаза округлились, и он даже не пытался скрыть изумление. Такого он мог ожидать от кого угодно, но только не от Сибиллы. Что она там делала в карете, раз дела настолько плохи?

С запозданием ему пришло в голову, что, наверное, надо было помочь ей встать, но она уже сама с этим справилась. Сибилла отряхнулась и рассмеялась.

– Как неловко! Я в последнее время стала немного выше, но постоянно об этом забываю.

Что она несет?

Замешательство Роба еще сильнее отразилось на его лице, и даже его родители недоуменно переглянулись. Роб никогда точно не знал, какого Сибилла роста, да и спрашивать такое неуместно, но он не заметил никаких изменений. Что ж. Они давно не виделись, всякое может быть.

– Поужинаем? – спросил король, указывая на зал.

Пока они шли к столу, Сибилла продолжала гримасничать. Едва заметно, но Роб уловил эту странность. Она что, ушиблась сильнее, чем хотела показать? Или туфли жмут? Что за проблемы?

Они вошли в банкетный зал. Он был украшен ребристыми колоннами, поддерживающими высокие арки. Потолки здесь не такие высокие, как были во дворце Малейн, но зато мозаичные изразцы заставляли помещение сверкать, отражая свечи. А резьба на каменных стенах будто бы хранила истории былых веков.

Роб любил это место. Он гордился красотой своего дома.

Сибилла восторженно приоткрыла рот и осмотрелась.

– Нравится? – спросил Роб.

Она вздрогнула от звука его голоса, и ее удивление вмиг исчезло.

– Тут довольно мило, – ответила она, одарив его очередной сладкой улыбкой.

Роб, как мог, приподнял уголки губ. Но поймал себя на мысли, что снова хочет нахмуриться. Благоговение, которое он только что видел на лице своей невесты было настолько… неуместный для нее.

Сибилла споткнулась, когда усаживалась за стол, будто снова забыв о длине своих ног. К счастью, на этот раз она упала прямо на стул, но мать Роба заметила эту оплошность и кинула на сына взгляд, который тот не мог пока расшифровать. Но, кажется, она тоже заметила странности.

Сам ужин прошел без потрясений. Со стульев никто не падал, хотя Робу почти хотелось, чтобы кто-нибудь это сделал. Подавился, пролил на себя суп, что угодно, лишь бы избавить его от трескотни Сибиллы и потока свежих сплетен, который она обрушила на его мать. О каждом члене всех королевских семей, с которыми они были знакомы. И некоролевских тоже.

Когда она извинилась и отошла припудрить нос, Роб испытал что-то вроде благодарности, но облегчение было недолгим. До него тут же дошло, что эта пытка не закончится с наступлением ночи – она продлится всю оставшуюся жизнь.

– Роберт, подойди, пожалуйста.

Роб поднял глаза и увидел, что мать жестом просит его присоединиться к ней.

– Ты в порядке? – спросила королева, когда он подошел и наклонился к ее лицу.

Роб глубоко вздохнул. Искушение сказать «нет» было невероятно сильным. Принц уже готов был встать на колени и молить матушку, чтобы она нашла какой-нибудь изящный способ разорвать эту помолвку, избежав при этом еще одной войны.

Но когда эти слова почти сорвались с его губ, он вспомнил о том, что отчаянно хотелось забыть. Вонь крови на полях, усеянных трупами. Кто не умер, умрет через минуту. Птиц не слышно – только стоны раненых и мольбы поскорее их добить.

А отец… Отец до войны выглядел молодо для своих лет, это все и всегда отмечали. Но теперь серый цвет в его бороде почти прогнал черный, а глубокие морщины пролегли на его лбу.

И во всем виноват Роб.

– Да, – ответил он, – я в порядке.

Он собрался вернуться на место, но всё-таки заглянул матери в глаза.

– Спасибо, что спрашиваешь.

Королева смерила его долгим взглядом. Тревожным. Потом, оглядевшись, жестом попросила его наклониться снова и прошептала:

– Что-то не так. С Сибиллой

У Роба подпрыгнуло сердце.

– Ты тоже заметила?

– Да. Я ее знаю с тех пор, как она родилась, – глаза королевы сузились. – Она сама не своя, тут явно что-то не то творится.

– А что именно тебе показалось странным?

– То, как она ходит, – сказала матушка, хмурясь в том направлении, куда ушла Сибилла. – И некоторые ее слова и фразы, они… как будто не ее.

Роб потер пальцами веки. Невероятно. Что ж, как минимум, он не сумасшедший.

Но что теперь? Эта помолвка, этот брак были тщательно выверены, и каждая деталь должна была принести пользу обоим королевствам. Но нужна ли отцу под боком принцесса, которая что-то скрывает? Роб сомневался, что это так.

Вскоре вернулась Сибилла, и теперь Роб внимательно ее изучал. Жесты, мимика… Она улыбалась и сияла, как самоцвет, но матушка была права. Эта принцесса сама не своя.

Ее взгляд такой странный, почти… растерянный? Ее волосы теперь не в идеальном порядке, пряди выбивались в нескольких местах. Появился тонкий намек на серые круги под глазами. Роб не был уверен, но раньше их, кажется, не было. И, каким-то образом, хотя это невозможно, Сибилла казалась… похудевшей?

– У тебя всё хорошо? – спросил у нее Роб, стараясь звучать учтивее.

– Да, конечно. Прошу прощения за задержку.

Сибилла поковырялась в своей тарелке, а потом положила вилку на стол и выпалила:

– Потанцуем?

До их первого танца в качестве нареченных оставался еще час, но Роб кивнул и встал, протягивая ей руку. Что-то явно не так, и он обязан выяснить, что именно. Раскрыть ее секреты будет проще, если позволить ей расслабиться и думать, что она контролирует ситуацию.

Они начали танцевать. Первый танец был слишком быстрым и оживленным для разговоров, как и второй, но Роб ни мгновения не потратил впустую, изучая ее манеры. Движения, улыбки и даже смех – важным было всё.

Иногда она казалась собой прежней. Та самая Сибилла, которую он знал уже сто лет. Она всегда говорила только правильные вещи. Танцевала изящно, не упуская ни шага, ни единого поворота. Всё в ней было отточено, идеально до скрежета в зубах.

Роба накрыла волна печали. Он снова вспомнил, как чуть не повелся на весь этот блеск. Полетел на него, как мотылек на пламя. Но он тогда был глупым мальчишкой и ему, как и всем, хотелось испытать на себе неземное совершенство. Доказать себе и каждому, что именно он, Роб, – тот самый прекрасный принц, который достоин красивейшей из женщин.

Но блеск Сибиллы быстро потускнел, изучить совершенство оказалось довольно просто. Оболочка сияла, а внутри у нее – звенящая пустота. Не было искры, которая бы дарила не только свет, но и тепло.

И тогда Роб разглядел огонь внутри Малейн. Точнее, она сама сделала так, чтобы он увидел. Почувствовал жар, который согревал его с их самой первой встречи, а он и не заметил. Роб чуть его не упустил, но, когда он представил, что этот жар будет согревать кого-то другого, он, наконец, прозрел. И захотел поскорее сделать Малейн своей, пока не стало слишком поздно.

Нет, это невозможно. Горе грозило убить принца на месте. Он посмотрел на Сибиллу и понял, что больше не сможет протанцевать с ней ни шагу.

Роб развернулся. Не в силах даже извиниться, он стремительно направился к выходу. Возможно, это самый грубый поступок, который можно вытворить со своей невестой, но сейчас ему плевать. Сердце сдавило так, что дышать стало больно. Ему противна и Сибилла, и весь этот вечер, и танцы, и ничего ему так не хочется, как просто побыть одному.

– Роберт!

Сибилла бежала за ним.

Роб заставил себя остановиться. В горле жгло от подступающих слез. Отвечать нужно кратко и холодно, как бы она не отреагировала на его выходку.

Потом, позже, он обязательно перед ней извиниться, но не сейчас. Если этот чертов вечер продолжится, Роб рискует развязать еще одну войну.

Но когда он повернулся к Сибилле, она не дала ему возможности заговорить.

– Признайся, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Как быстро ты забыл про нее?

Роб уставился на нее, как на сумасшедшую. Лицо Сибиллы выглядело так, словно кожу на нем натянули и прибили гвоздями к затылку. Она морщилась и кривилась, и каждое следующее слово будто бы давалось ей с дикой болью.

– Что… – начал Роб.

– Сколько времени тебе понадобилось, чтобы забыть Малейн?

Она запустила руку в свою прическу и с силой дернула себя за волосы. Ее рот искривился. В следующим миг она резко развернулась и умчалась прочь, а Роб так и остался стоять с открытым ртом.

Глава 15

Тело Малейн сотрясалось от боли, пока она медленно шла в покои Сибиллы. Это было последнее место, куда бы ей хотелось идти, но магия ее заставляла. Каждый раз она обжигала конечности Малейн пронзающей болью, когда та пыталась не подчиниться. И всё-таки Малейн специально шла медленнее.

В голове у нее звучала отборная брань разгневанной Сибилла, но это заставляло Малейн улыбаться. Даже если она потеряет сознание от боли, гнев ведьмы того стоит.

Малейн не могла представить, насколько сильна Сибилла, пока та не намазала ее своей мерзкой мазью. Темной магией было покрыто почти всё ее тело – руки, пальцы, плечи, ноги, ступни, шея и даже веки. И всё это стало игрушкой Сибиллы, а Малейн оставалось лишь беспомощно повиноваться.

Она жалела, что не знала о магии больше – пары книг, прочитанных в башне, оказалось недостаточно, чтобы защитить себя. Темные силы всегда казались ей чем-то бесконечно далеким, и так оно, в сущности и было. До сегодняшнего дня.

В Брионе магов почти не осталось, хотя в других королевствах иногда случались вспышки зла. Но были и люди, которые могли этому злу противостоять. Например, королева Изабо и ее сын, принц Анри. Они – одни из немногих борцов с темными искусствами королевских кровей. А в Свенланде и Данмарке, странах объединенного Севера, уже триста лет корона сдерживает магию морских глубин. Эту традицию начали король Эрик X и его королева Агнета, насколько помнила Малейн.

К сожалению, Эрик с Агнетой давно почили, а Изабо и Анри сейчас во Франкии и наверняка думают, что Малейн умерла. Нужно что-то придумать самой. Как-то достучаться до Роба. За этот вечер она уже сотни раз пожалела, что оставила в башне медальон, который он ей подарил, но вряд ли Сибилла позволила бы ей его носить.

После полудня Малейн с ужасом смотрела в зеркало, наблюдая, как ее отражение становится копией женщины, стоящей рядом с ней. Хотя нет, новое отражение превосходило нынешнюю Сибиллу, ведь это была ее молодая, не тронутая магией версия.

Бедра Малейн округлились, а бюст выглядел так, будто вот-вот разорвет лиф в клочья. Глаза из темно-карих стали голубыми, кожа превратилась в гладкий и свежий шелк. Губы надулись и стали красными, как алых цветочных лепестка.

– Отлично, – сказала Сибилла, оценивая результат своей работы.

Точнее, это сказала Малейн, превратившаяся в Сибиллу.

И всё-таки ее поражение было не окончательным. Малейн могла сопротивляться, хоть это и заканчивалось приступами жгучей боли. Она могла подавать сигналы. Вот бы только Роб сумел их распознать.

Весь ужин она провела, сражаясь с Сибиллой и ее голосом, который звучал в ее голове. Когда та заставила ее удалиться в уборную, у Малейн было чувство, что ее избивали плетьми. Она чуть не рухнула без сознания в пустой комнате, но Сибилле она нужна была на ногах и, желательно, безвольной и послушной.

Малейн испытала легкий приступ ностальгии, пока шла в покои ведьмы. Как будто она сейчас встретится с дядей, и он заставит ее заплатить за очередную своевольную выходку.

– Ты идиотка! – воскликнула Сибилла, когда за спиной Малейн закрылась дверь.

Но та улыбалась так искренне, что даже звонкая пощечина не стерла улыбку с ее лица. Наоборот, она стала еще шире, когда Малейн почувствовала, что ее тело приобретает свои собственные черты.

– Я думала, ты талантливее, – съязвила она.

Сибилла щелкнула пальцами, и Малейн упала на колени. Словно несколько ножей разом пронзили ее икры. Мазь не выветрилась, а значит Малейн всё еще не до конца себе хозяйка.

– Я объединила магию Фридриха фон Ротбарта с волчьей силой, – прошипела Сибилла. – Овладела тем, о чем мои предки даже не подозревали! Не веди себя так, будто ты умнее меня!

Она ударила Малейн коленом в плечо.

– Кажется, ты что-то говорила о вреде тщеславия, – прохрипела Малейн и тут же получила пинок в бок.

Сибилла тяжело дышала. Прошло несколько минут, прежде чем она успокоилась и ее голос начал звучать ровно.

– Думаешь, ты мне всё испортила, да? Не надейся. То, что Роб нас бросил во время танца – это даже хорошо. Его родителям придется извиняться, а это выгодно для Ваксамии во время переговоров.

Сибилла принялась расхаживать по комнате, пока Малейн сидела на полу, пытаясь отдышаться.

– Продолжишь паясничать, и я причиню тебе больше боли, чем ты можешь себе вообразить, – сказала ведьма.

На миг она замерла. Затем подошла к Малейн и наклонилась, взяв ее за подбородок. Вонь из ее рта сбивала с ног похлеще, чем ее магия.

– Если будешь послушной, мы закончим всё быстро, – тихо заговорила она. – Мне нужно будет посещать меньше мероприятий, а значит меньше использовать тебя. – Она одарила Малейн жуткой ухмылкой. – Я могу даже пару раз сослаться на головную боль, если хочешь.

Она помолчала, а потом ее улыбка исчезла.

– Но попробуй свои фокусы еще раз, и я позабочусь, чтобы ты закрыла глаза навечно, когда я с тобой закончу.

*

Для Малейн выделили маленькую комнатку рядом с покоями Сибиллы, но она даже слышать не хотела, чтобы та спала отдельно.

– Нет-нет, спальня – это привилегия. Можешь поспать на диване.

Малейн с трудом удержала язык за зубами, пока Сибилла укладывалась в постель. Дерзости сейчас бессмысленны, а ссоры не принесут пользы. Лучше не тратить силы на мелкие сражения, а приберечь их для большой войны.

Малейн долго не могла заснуть, рассуждая над способами побега под тихий храп Сибиллы. Пока что задача казалась почти невыполнимой. Мысль сбежать в ночи пришлось оставить – два суровых стражника охраняли обе стороны двери.

Интересно, у них Сибилла тоже голоса забрала? Или они просто туповаты?

В любом случае, они не спали. Наблюдали за Малейн так пристально, будто их с того света послал дядя Персиваль, чтобы даже после смерти не дать ей спокойно вздохнуть.

В конце концов Малейн последовала примеру Сибиллы и тоже уснула. Признавать было неприятно, но диван в разы удобнее, чем койка в нижней части дворца, где она спала в качестве посудомойки.

Утром ее разбудил солнечный свет, ударивший в окна. Сибилла одернула шторы и пропела:

– Пора вставать!

Малейн сидела на диване, протирая глаза.

– Роб приглашает нас за город! – радостно воскликнула Сибилла. – Нельзя опаздывать.

Она уже рылась в шкафу, кидая платья то на пол, то в молчаливых служанок. Наконец, она выбрала голубой наряд, отороченный серым мехом вдоль воротника.

– Вот. Думаю, будет смотреться неплохо.

Она протянула платье Малейн, а та боролась с желанием бросить его на пол и растоптать. Это было бы по-детски – забавно и бесполезно. Но нет, не нужно на это растрачиваться. Пусть Сибилла расслабиться и думает, что контролирует ситуацию, пока сама Малейн не решит иначе.

В ней крепла та же решимость, что помогла ей прожить семь лет в башне и сохранить более-менее здравый рассудок. Она пережила заточение, так что Сибиллу точно как-нибудь перехитрит.

К тому же, во что бы не превратился Роб, ни он, ни народ Эльбы не заслужили Сибиллу в качестве будущей королевы. Малейн должна им всем помочь.

Сборы прошли в два этапа – сначала новый слой мази и преображение в зеркале, а потом платье. Малейн вытолкали за дверь, и ей пришлось немного подождать, потому что Роб безбожно опаздывал.

– Готова? – отрезал он, когда подошел. – Прекрасно. Пойдем.

Волнение вскипело внутри Малейн, когда она взяла Роба под руку. Ей вдруг отчаянно захотелось улыбаться. Она пыталась этому сопротивляться, но чувства оказались сильнее.

«Он не тебя сопровождает, дурочка, – ругала она себя. – Он идет кататься с Сибиллой. Ты здесь только потому, что оказалась не в то время не в том месте».

И все же она, против воли, впитывала каждый момент, проведенный рядом с ним.

Они больше не разговаривали, пока не оказались в карете. Малейн ожидала, что Роб сядет рядом, но вместо этого он уселся напротив и уставился в окно. Его спутницы для него будто бы не существовало.

Сибилла, похоже, хотела его изучить и заставляла Малейн пялиться на него что есть мочи. Но каждый раз, замечая ее взгляд, он упорно отводил глаза. А Малейн всё жалела, что в его лице совсем не было света. Роб выглядел злым и колючим, прямо как… как ее дядя. И это причиняло ей больше боли, чем все вчерашние издевательства Сибиллы.

– Что ты об этом думаешь? – резко спросил Роб.

Малейн вздрогнула. Сибилла, кажется, тоже не ожидала, что он заговорит.

– А… эм… О чем именно?

– Моя рука, – ответил Роб, расстегивая рукав. – Ты смотришь на нее.

Серьезно? Малейн откашлялась.

– Прости, – сказала Сибилла ее ртом. – Я просто задумалась и даже не поняла, куда смотрю.

– И всё-таки рассмотри получше, – сказал он всё тем же жестким тоном. – Ты должна понимать, во что ввязываешься.

Он почти обнажил культю.

– Не надо! – воскликнула Сибилла. – Давай потом, пожалуйста, – она заставила Малейн зажмуриться. – Не выношу вида искалеченной плоти.

Малейн вспыхнула от этих слов, хоть они были и не ее. Но ей всё равно стало стыдно. Лицо Роба и раньше казалось непроницаемым, а теперь оно и вовсе превратилось в подобие гранитной плиты.

– Понятно, – отрезал он, застегивая рукав. – Полагаю, тебе нужны будут отдельные комнаты на все случаи жизни.

Малейн мысленно усмехнулась. Этот взрослый угрюмый Роб всё-таки сохранил в себе остатки того самого Роба. Ее любимого. Настоящего.

Она попыталась воскресить в себе память о его предательстве, но у нее не получилось. Вместо этого ей страшно захотелось, чтобы их поездка продлилась подольше и Сибилла что-нибудь еще такое выкинула.

Но остаток пути они провели в тишине. Карета остановилась на окраине города, рядом с апельсиновой рощей. Малейн хотелось бы насладиться видом, но мешало каменное молчание, повисшее между ней и Робом.

– Прости, – наконец вздохнула Сибилла. – Я не хотела показаться грубой, но… Боюсь, я не привыкла видеть на последствия войны.

Роб впился в нее взглядом.

– Многие наши подданные не могут скрывать свои увечья так же эффективно, как посчастливилось мне. И тебе придется на это смотреть.

– Я понимаю. В будущем я привыкну, обещаю. Приложу для этого все усилия.

Сибилла кокетливо наклонила голову и одарила его улыбкой. Роб продолжил внимательно ее изучать, но в итоге немного смягчился. Они двинулись вперед и… к большому неудовольствию Малейн, их разговор превратился в приятную беседу.

Сибилла была хороша, этого не отнять. Образованная, воспитанная, в меру веселая, она всегда знала, когда задать вопрос, а когда промолчать и послушать мужчину. Как можно устоять перед таким совершенством? Наверное, о такой племяннице мечтал дядя Персиваль. А вместо этого получил Малейн.

Нужно отбросить ревность. Она здесь не за этим.

Малейн ждала паузы. Момента, когда Сибилла почувствует себя достаточно уверенно и не будет ожидать восстания. О, Малейн знала, что за это придется поплатиться. Ее тело всё еще болело от вчерашних побоев – магических и обычных, но должна сделать это ради народа Эльбы. И ради себя. И ради Роба.

– Остановимся здесь? – спросила Малейн, когда они проходили мимо колодца. – Хочу попить.

Роб уставился на нее так, будто у нее выросли рога.

– Ты… хочешь пить отсюда? – он с сомнением посмотрел на колодец. – Не уверен, что это безопасно. Вода может быть заражена, а может ее там вообще нет. Во время войны было несколько негодяев, которые…

– Хочу попить здесь.

Малейн стало трудно дышать. Сибилла уже вопила в ее голове и сдавливала ей горло. Голова закружилась, но Малейн всё равно неуверенным шагом пошла к колодцу, игнорируя раздирающую боль в коленях.

Проделав почти весь путь до поросших мхом ступенек, Малейн запнулась и полетела лицом вниз прямо на камень, молясь про себя, чтобы Роб успел ее словить. И он это сделал. Поймал ее за талию ровно за секунду до того, как она упала.

– С тобой точно всё в порядке? – спросил он, нахмурившись.

Малейн кивнула, чуть не согнувшись пополам от боли в животе, которую посылала Сибилла. Роб помог ей подняться к колодцу. Вот оно. Момент, когда она может это сказать. Ситуация, в которой ее слова будут иметь больше смысла.

Сибилла их не поймет, но Роб сможет. Если захочет, конечно.

– Всё в порядке, – выдавила Малейн. Губы ее почти не слушались. – Мне просто нужно было… держаться крепче.

Роб застыл. Усилием воли Малейн смотрела ему в глаза, и он выдержал ее взгляд.

– Что ты сказала? – прошептал он.

– Мне уже гораздо лучше! – воскликнула Сибилла. – Просто хотелось немного прохлады, вот и всё.

Она устроила великолепное представление. Тараторила что-то про жару, про свою слабость и про ловкость Роба. Малейн хотела бы ухмыльнуться, но уже не могла себя заставить.

На обратном пути Сибилла послала ей такую головную боль, что предложение Роба угоститься пирожными и кусочками засахаренных фруктов вызвало тошноту.

И всё же тех самых слов обратно не забрать. Зерно сомнения в его душе посажено, и Малейн не терпелось увидеть, как именно оно прорастет.