Текст книги "Институт фавориток"
Автор книги: Эль Бланк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Жилые секторы, которых здесь, оказывается, не два, а целых шесть! Просто в плане вильюрера остальные не высвечивались, потому что там сейчас нет гостей.
Оружейные склады, где в боевой готовности ждет своего часа устрашающая на вид военная техника.
Технические зоны, снабжающие весь корабль энергией, пищей, материалами.
Места для активного отдыха персонала и гостей. К ним, кстати, относится не только спортивный комплекс, но и некое подобие оранжереи – уголок настоящей природы среди безжизненных механических конструкций…
Одного дня на то, чтобы все осмотреть, мне не хватило. Впрочем, мой экскурсовод против того, чтобы я его использовала в этом качестве и на следующие корабельные сутки, не возражал. Видимо, было у него на это разрешение Атиуса. Жаль только, что разговорчивость Кераса ограничивалась исключительно сведениями, необычайно интересными с позиции жизненного опыта, но которые ничем не могли помочь мне в реализации моего плана. На личности альбинос не переходил, о своей семье ничего не рассказывал, я даже не смогла выяснить, женат ли он и имеется ли у него фаворитка.
Мое разочарование достигло максимума к концу второго дня, когда я окончательно убедилась, что сглупила, выбрав мужчину в качестве источника информации. А потому спать я легла с твердым намерением на следующий день затребовать другое сопровождающее лицо. Женского пола.
Десять кораблей на фоне глубокой черноты космоса… Летят параллельным курсом, так близко, что можно детали конструкций рассмотреть. И не просто рассмотреть, но еще и выводы сделать.
О чем? Ну хотя бы о том, что три корабля цессянских. Обтекаемые формы, гладкие элементы, да и белый цвет корпусов об этом недвусмысленно свидетельствует. Культивируют альбиносы свое пристрастие к этому колеру. А вот принадлежность остальных кораблей остается для меня загадкой. Два синих, плоских, словно блинчики. Два фиолетовых, больше похожих на вертикально поставленные столбы с нанизанными на них кольцами. Один серый, почти круглый, ощерившийся иглами и снабженный двумя длинными хвостовыми лопастями. Еще один – красный, напоминающий иглу, расширенную в передней части и сильно сужающуюся в задней. Последний корабль самый необычный – зеркальный. И поэтому точно описать его форму необычайно сложно. Я его даже не сразу заметила. И вообще поначалу приняла за дефект на экране, который показывал мне ближайшее к крейсеру космическое пространство.
– Красота какая… – с придыханием констатирую, налюбовавшись впечатляющим зрелищем. – А чьи это корабли?
Вопрос заставляет мою новоявленную компаньонку, которую Керас соизволил ко мне приставить, замереть. Несколько секунд она соображает, что ответить, и наконец испуганно лепечет, пряча глаза:
– Простите, но я не знаю…
И сразу понятно становится, что все она знает, просто сведения относятся к категории не подлежащих разглашению. Потому я и не настаиваю. Для меня информация не самая важная – просто любопытно, а у девушки будут проблемы. Она и так в постоянном напряжении. Ее основательно нервирует новая, свалившаяся на голову работа. И понять цессяночку можно: из сотрудницы службы поддержки внутренней связи на корабле превратиться в няньку для фаворитки принца. Совершенно иная специализация.
Вот только у Кераса на этот счет оказалось свое мнение. Несомненно, основанное на том, что альбиносочка ему родственница. Жена или фаворитка, мне не соизволили сообщить, но при любом варианте контролировать и управлять ее действиями ему проще.
– Не важно. – Я с легкостью снимаю поставленный вопрос, стараясь хоть этим расположить девушку к себе. Следом за ней иду на выход, потому что время уже позднее. Мы и так в обзорке два часа провели. – Спасибо, что показала мне зал. Я ведь сюда даже не додумалась бы зайти. Сколько раз с Керасом мимо проходила! И почему на корабле все стены одинаковые? Ни указателей, ни рекламы. Представляешь, как было бы замечательно… – Я оглядываюсь на закрывшийся за нашими спинами проем, широким жестом развожу руки, показывая, где именно должна располагаться сия надпись, и возглашаю: – Не проходите мимо! Только для вас – грандиозные и завораживающие дали открытого космического пространства!
Моя спутница наконец-то улыбается, видимо, все же открытость и непринужденность общения срабатывают. Однако на этом все и заканчивается. Комментариев я от нее не слышу, как и объяснений. Уверена, Керас и тот больше бы рассказал. Я взвыть готова! У меня ощущение, что я бьюсь в дверь, которая накрепко замурована и открываться не желает.
Именно поэтому, после того как оказываюсь на пороге своей каюты, от дальнейшего общества альбиносочки тактично отказываюсь и отпускаю ее на все четыре стороны. Второго раунда игры «уйди от прямого ответа» я не вынесу, первого, утреннего, мне более чем хватило. Ведь на любой вопрос меня посылали… во дворец. «Какие платья носят на Цессе?» – «Вас это не должно беспокоить. Во дворце прекрасные портные, они подберут идеальный гардероб». «Ты так замечательно уложила волосы! Где-то училась?» – «Это умеет делать любая цессянка. Но парикмахеры во дворце, разумеется, учатся специально». «На корабле есть дети?» – «Нет, но во дворце они будут. Вы все сами увидите». Как я не взбесилась – уму непостижимо.
Отставку она принимает с облегчением, которое явно читается не только в выражении сиреневых глаз, но и в том, с какой скоростью девица исчезает за поворотом коридора. А я после ужина и оставшихся вечерних часов в одиночестве решаю, что пора вытаскивать из дядиной каюты Луриту. Мне подружка нужнее, чем дяде, а двух суток, чтобы разобраться с возникшим у нее влечением, им должно было хватить.
Вот только мысль эта приходит мне в голову лишь тогда, когда я уже переоделась, в кровать залезла и все постельные принадлежности скомкала в бесполезных попытках уснуть. В моем воображении Лурита, о которой я беспечно забыла, оставив на растерзание дядюшке, меня звала, плакала. В моей голове рождались резкие, жесткие слова обвинений, которыми он ее награждал и унижал вместо того, чтобы пожалеть. И использовал… в свое удовольствие. Два дня! Бедная, как она это выдержала! А я? Как я могла о ней не побеспокоиться? Не проведать и не проверить, как у нее обстоят дела?
Вертелась я и мучилась угрызениями совести до тех пор, пока простыня не сорвалась с одного из фиксаторов. Попробовала привести ее в порядок – окончательно выдрала из других; попыталась натянуть самостоятельно – поняла, что одной сделать это можно, только имея минимум три руки. Выругалась. Схватилась было за вильюрер, чтобы вписать в него свое намерение покинуть каюту, место назначения и соответственно сообщить о своей готовности дождаться сопровождающего, а потом передумала.
Во-первых, Атиусу до меня нет дела, раз за все это время он ничем и никак не дал о себе знать. Следовательно, на запрос отреагирует Керас, который меня курирует. А он, вне всяких сомнений, уже спит. Как я могу прервать его крепкий и столь необходимый сон? Во-вторых, Керас, возможно, спит не один, а с женой. Или фавориткой. То есть с некоторой долей вероятности не совсем спит. А я не хочу лишать идеальную цессянскую семью маленьких радостей жизни! В-третьих, предупреждать дядю себе дороже. Он подготовиться успеет и наверняка какую-нибудь пакость придумает. Например, предупредит того же Кераса. То есть опять же бедный альбинос лишится законного отдыха. В-четвертых… Так. Стоп. Трех оправданий вопиющего несоблюдения данных мне указаний более чем достаточно.
Решив не тратить время на долгий процесс переодевания, просто заворачиваюсь в светло-зеленую простыню, которая, в силу своих размеров, легко превращается в плащ. Даже с капюшоном. Потому что привлекать к себе внимание ни черным одеянием (ведь нет у меня светлых платьев), ни такими же волосами я не желаю. Предпочту остаться неузнанной. А если все же кто-то настырный попадется на пути и пожелает выяснить мою личность…
– Ты же мне поможешь? – нежно глажу шигузути, прильнувшего к груди. Плотно запахиваю импровизированную накидку, скрепляя для надежности маленькими магнитными фиксаторами, надвигаю на лицо капюшон и выскальзываю в коридор.
Просто счастье, что цессянская служба безопасности не выставила перед моей каютой охрану! Впрочем, этим я прежде всего сама себе обязана. Потому что убедила Атиуса в своей лояльности и послушании. Ведь все это время регулярно извещала его о своих планах.
«Ночь» на крейсере ощутимо отличается от «дня». Да, они, как и на Рооотоне, весьма условные, но все же цессяне стараются имитировать световой режим, который имеется на их планете.
Вот и оказываюсь я в совершенной тишине и полумраке. Приятное сочетание. Настолько, что я, не желая нарушать гармонию, с непередаваемым удовольствием снимаю туфли и закидываю их в каюту. А потом босиком, бесшумно и легко, едва ли не подпрыгивая от радостного воодушевления, которое наполняет душу, скольжу в неверном голубоватом свете напольных светильников.
Как же это замечательно, когда тебя никто не контролирует! Когда ты точно знаешь, что никого нет рядом! Когда нет необходимости следить за тем, что делают другие, и искать в этом скрытые мотивы. Когда не нужно продумывать каждое слово, движение, жест, взгляд, шаг…
Шаг. Еще один. Останавливаюсь, сообразив, что, пребывая в радужной эйфории, перестала следить за маршрутом и теперь не понимаю, куда идти дальше. Из своего жилого сектора я вышла, а во второй, где каюта дяди, не попала. Наверное, повернула не туда.
Возвращаюсь обратно… То есть мне кажется, что возвращаюсь, а на самом деле снова попадаю не в ту точку пространства, в которую хотела. В общем, теряюсь окончательно. План корабля, который услужливо высвечивается на моем коммуникаторе, не шибко помогает. Указателей нет, и мне никак не удается сориентироваться и определиться с местом нахождения. Я как в воду глядела, когда цессянке на однообразие коридоров и стен жаловалась.
И даже помощи попросить не у кого – я ведь не в технической части корабля, а в жилой. Тут покой пассажиров никто не тревожит. Тем более ночью.
Постояв в раздумьях и прикинув, как именно шла до этого, я все же корректирую маршрут и ухитряюсь выйти на развилку шести коридоров, которую мне удается соотнести с аналогичной на карте. Некоторое время колеблюсь, определяя правильное направление. Выбираю коридор, в глубине которого виднеется расширение с голубыми диванчиками и растениями. Я точно такое видела в прошлый раз, когда шла с Керасом к дяде, – убеждаюсь в этом, едва подхожу ближе. А дальше все просто: второй поворот от него, ведущий вглубь сектора, третья по счету дверь…
Прикладываю ладонь к датчику оповещения, ожидая, пока дядя мне откроет. Морально готовлюсь к очередной порции колкостей, насмешек и нравоучений, однако приятно удивляюсь, когда дверь просто приглашающе раскрывается, а за ней не оказывается никого.
– Заходи! – Приглушенный шумом воды и от этого трудноразличимый голос доносится из ванной.
Ну а чего еще я ожидала, явившись без приглашения? Он и в прошлый раз из нее вынужденно вылез, когда мы с безопасником явились. Наверняка сегодня решил, что можно обойтись и без повторения этого подвига. Кстати, а ведь это шанс быстренько утащить Луриту, пока он занят! А потом пусть Атиус или Керас дядюшкины претензии выслушивают! Главное, подружка уже будет у меня.
Бегло осматриваюсь, радуясь, что не закрыла дверь и сквозь проем в каюту попадает хоть немного света, ведь в ней самой освещения нет совсем. Однако, как и в прошлый раз, девушки не обнаруживаю. Уже спит? Или опять спит? Может, дядя ее постоянно на лекарствах держал?
Мне становится не по себе. Чувство вины и страха за подругу охватывает гораздо сильнее, чем та радость, с которой я сюда шла. Неужели я снова совершила ошибку, когда позволила Лурите остаться?!
Бросаюсь к занавеси, за которой стоит кровать.
– Лурита, – зову тихо. Ответа не получаю и забираюсь на спальный плацдарм, добираясь до темного возвышения в центре. – Лу-ри-та! – принимаюсь его трясти и…
Ой! Вместо того чтобы почувствовать плотное тело, мои руки неожиданно проваливаются в мягкую массу одеяла, под которым… Под которым никого нет!
А где же подружка? В ванной вместе с дядей?
– Почему так рано? Я думал, у меня еще есть время, – как гром с ясного неба обрушивается на меня сильный и совершенно незнакомый мужской голос.
Замираю, ощутив, как от испуга и понимания того, что оказалась в чужой, а не дядиной каюте, меня словно холодным душем окатывает. В этот самый миг исчезает наваждение, которое толкало меня на совершенно безумное ночное путешествие, и я с пугающей ясностью понимаю, какие творю глупости.
Вот я идиотка! Что вообще на меня нашло? Такое чувство, будто кто-то за меня решил, что именно нужно делать и, отключив рациональное мышление, заставил исполнить задуманное. Наваждение!
– Если ты не против, я свет не буду включать, – говорит мужчина. В комнате становится совсем темно, потому что он закрывает дверной проем, а затем я слышу мягкие шаги, приближающиеся к кровати.
То, что занавесь отдергивается, я тоже больше на слух воспринимаю, да еще движение воздуха ощущаю, а потом и волнообразное, укачивающее колебание матраса, когда незнакомец на него опускается.
Несколько секунд он сидит в молчаливом напряжении, словно прислушивается к моему сбившемуся, частому дыханию и бешеному стуку сердца.
– Прости, я не хотел, чтобы так получилось, – наконец вздыхает, словно понимает, насколько я напугана, и не хочет пугать еще сильнее. И я слышу беспокойство в его голосе, когда в темноте раздается вопрос: – А ты уверена в своих желаниях? Не ошиблась?
Если до этого я еще сомневалась в том, кого именно он ждал и зачем, то теперь мне все становится ясно: девушку, чтобы возникшее к нему влечение убрать. Дихол! Да это не военный крейсер, а рай для озабоченных мужчин! Впрочем, не похоже, чтобы он намеренно провоцировал.
– Ошиблась, – быстро бормочу. – То есть… извините… Я каюты перепутала. Не к вам шла.
Ошарашенное молчание в ответ, и я, осторожно нащупывая путь, принимаюсь отползать к противоположному краю, намереваясь слезть и сбежать.
– Не ко мне? – растерянность и любопытство словно соревнуются в голосе незнакомца. – Подожди, пожалуйста, не уходи, – просит он настолько искренне, что я невольно останавливаюсь, так и не покинув уютных просторов кровати.
– Зачем? – интересуюсь и напоминаю: – Вы ведь другую девушку ждали. Она скоро придет.
– Не скоро. Через полчаса. Я потому и удивился, что ты так рано появилась. Скажи, только не обижайся, пожалуйста… ты ведь… – Он запинается, но все же заканчивает: – Ты ведь к кому-то шла? Я хочу разобраться. Возможно, у вас это принято?
Постановкой вопроса я заинтересовываюсь:
– У кого – «у нас» и что именно?
– У цессян. А что – в смысле… – Незнакомец заметно теряется, подбирая корректные слова. – Осознанно получать физическое влечение, чтобы услужить гостям и отблагодарить за оказанную услугу. Понимаешь, – торопливо продолжает, – единичный факт еще может быть случайностью, но когда их больше, да еще и происходят они одновременно… Знаешь, у меня изначально было подозрение, что девушка, которую я жду, намеренно оказалась со мной в контакте.
– А как это произошло? – Вместо того чтобы ответить на его вопрос, я начинаю задавать свои.
– Смотрел, как рабочие демонтируют стазисную капсулу, в которой проходил лечение принц Атиус. Устройство не самое компактное, а в медотсеке вообще ограниченное пространство для маневров и много персонала. Вот мы и столкнулись. Да еще именно в тот момент, когда фрагменты конструкции в нашу сторону двигаться начали. Мне пришлось девушку отдернуть в единственный остающийся безопасным угол и практически в стену собой вжать, чтобы не получить повреждений.
– Полагаете, она это подстроила, имея определенную цель?
– Поначалу у меня все же были сомнения, но теперь их уже почти нет. В медотсек меня пригласили, хотя в этом в общем-то не было такой уж необходимости. Девушка была готова к тому, что у нее возникнет влечение, ведь не возмутилась и не попыталась оттолкнуть. Скорее, наоборот, сама еще тесней прижалась. А через сутки я получил приглашение провести с ней ночь на крейсере ли’Тона. И, похоже, не я один такой счастливчик. Ты вот тоже гуляешь ночью по гостевому сектору… А цель… Цели я не понимаю. Потому и прошу тебя помочь мне разобраться.
– При всем желании, – вздыхаю, – увы, я вам ничего не могу рассказать.
– Тебя используют вслепую? Или, если начнешь говорить, тебя накажут? – делает закономерный вывод незнакомец и тактично отступает: – Понимаю. Не буду настаивать.
– Да нет, я в общем-то не это имела в виду, – успокаиваю его щепетильность. – Просто я не к мужчине шла, а к подруге. И чуток заплутала. Так уж вышло. – Развожу руками, хотя понимаю, что он моего жеста не увидит. – А предположений могу высказать сколько угодно, только они вам вряд ли помогут.
– И все же я с удовольствием их выслушаю. – Мне кажется, что он улыбается.
– Хорошо. Первое. Кому-то понадобилось, чтобы вы в нужное время находились в нужном месте. То есть именно в эту ночь и именно на этом крейсере. Или же, с равной вероятностью, просто отсутствовали на своем корабле.
Говорю об этом уверенно, ведь в том, что незнакомец не альбинос, у меня нет никаких сомнений. Стопроцентно он с одного из тех транспортников, на которые я в обзорке любовалась.
– Второе. Обеспечить вас фавориткой-цессянкой. Вдруг вам девушка очень-очень понравится и вы не захотите с ней расставаться. Могло же так получиться? Если, конечно, вы империанин и законы империи на вас распространяются.
О последнем упоминаю с умыслом, надеясь, что он свою расовую принадлежность назовет.
– Империанин, – неожиданно подтверждает мужчина, чем вводит меня в основательный ступор.
Как это империанин? Рооотонец? Но ведь в темноте ничего не видит. Иперианин? Точно нет. В его речи никакой наигранности! Зоггианин? Полный абсурд. Те никогда своей планеты не покидают. Кто же тогда?
– Уже три дня как империанин, – спокойно уточняет невидимый собеседник. – На последнем заседании имперского совета наконец-то был одобрен запрос моей планеты на включение в состав империи.
Изумляет меня не срок, а произнесенное с долей разочарования «наконец-то». Что это значит? Ведь дядя Ют постоянно жаловался, что никто больше присоединяться не желает! А дядя Джаграс именно поэтому так ухватился за предложение Цесса и на меня давил.
– Долго вы ждали? – пытаюсь разобраться. Вот только от его ответа у меня холодеет в груди, а волосы начинают шевелиться от ужаса, когда услышала, какие все это время велись бесчестные политические махинации.
– Два года назад Ит Мун ро’Лон лично вел с нами переговоры по расширению империи. Это была его инициатива. Он и его жена несколько дней провели с дипмиссией не только на моей планете. Насколько я знаю, о своей готовности присоединиться в то время заявляли еще шесть звездных систем. Были подписаны предварительные соглашения, оставалось лишь дождаться официального решения совета, но… Имперский флот не вернулся на Рооотон. Император погиб вместе с женой. Мы послали второй запрос регенту-императору, но рассмотрение затянулось. О причинах я могу только догадываться.
Невероятно! Выходит, мама именно на это намекала, обещая по возвращении сюрприз к моему совершеннолетию? Мне сказала, что они с отцом летят погостить на Ипер, а на самом деле столько планет посетили в поисках жениха? Возможно, даже не одного. То есть… То есть у меня мог быть выбор, а меня его лишили после смерти родителей! Намеренно!
В последнем я ни на миг не усомнилась. Не может это быть случайностью! Вот только который из дядей имеет к этому прямое отношение? Или оба? Или они сами лишь марионетки в руках тех, кто подставил под удар моих родителей?
– Прости, я, наверное, напрасно об этом так подробно рассказал. Тебе это неинтересно. – Собеседник принимает мое молчание за нежелание говорить.
– Очень интересно! – спохватываюсь. – Вы даже не представляете, в каком мы находимся информационном вакууме. Я, например, о том, что империя стала больше, даже не слышала.
– Вот как? – В голосе слышится сомнение. – А ты… Ты кем работаешь на крейсере? Как тебя зовут?
– Дей, – сокращаю имя, надеясь, что он не догадается. И, чтобы не вспомнил о профессии, перехожу в наступление: – А вас?
– Атис, – легко произносит визави.
– Как?! – Я едва не задыхаюсь от изумления. – У вас имя почти как у принца Атиуса!
– И что? – Сравнение моему собеседнику не нравится. – У тебя оно тоже очень созвучно с именем наследницы. Но я же этому не поражаюсь до глубины души.
– А вы с ней знакомы? Может, были на церемонии, когда ли’Тон просил ее стать его фавориткой? – не удерживаюсь от вопроса. Вдруг еще что новое узнаю.
– В церемонии мы не могли участвовать, потому что на тот момент еще не были в составе империи, – отвечает Атис не слишком доброжелательно. Видимо, не по душе ему этот факт.
– Да, точно… – Я мысленно ругаю себя за то, что не удосужилась сопоставить время и события. – А вы тоже принц?
– Сначала я хотел бы получить ответ. – В его интонации все больше подозрения и беспокойства. – Кто ты, Дей?
Понятно. Милая задушевная беседа превращается в допрос. А все почему? Потому что у кое-кого не хватает ума вовремя придержать язык! И зачем я о его статусе спросила? Мне это так нужно знать? Теперь придется выкручиваться. А ведь как не хочется врать! Хотя, казалось бы, чего легче сказать, например, что я горничная. Или еще что-нибудь придумать. Так нет же, не получается.
– Атис, – тихо вздыхаю, так и не сумев заставить себя солгать. – Простите, вам этого все же лучше не знать. Но я вам не враг. И никому о нашей встрече не расскажу. Честно. И вообще мне не важно, кто вы. Это я не подумав спросила. Кстати, у меня же есть и третье предположение… – Воспользовавшись его молчанием, возвращаюсь к тому, о чем мы беседовали изначально: – Девушка могла только сделать вид, что увлеклась вами. И ее визит имеет иную основу.
– Почему ты так думаешь?
– Все женщины в составе экипажа с кем-то связаны, – беспечно выдаю ему то, что говорил мне Атиус. – Они либо фаворитки, либо жены. Новое физиологическое влечение для них невозможно. Разве что согласие на близость.
– Но в этом случае основной партнер, муж или любовник, при девушке должен дать мне свое разрешение. Иначе это все равно будет насилием, – едва слышно парирует империанин.
– Значит, она придет не одна, а с сопровождением, – говорю, не в силах найти иного объяснения. – Хотя нет. Это глупо. У нее ведь разрушится вся легенда о возникшем влечении, и вы просто выставите ее вон. Видимо, я ошибаюсь, и свободные девушки на крейсере все же есть.
Ха, ошибаюсь! Не я ошибаюсь, а кто-то нагло мне врет! Атиус, похоже, намеренно ввел меня в заблуждение относительно статуса женской части экипажа. Но зачем? Чтобы я не спрашивала о том, что они не хотят мне говорить?
– А ты свободна? – неожиданно интересуется Атис. А когда продолжает, у меня возникает непреодолимое желание побыстрее исчезнуть из каюты. – Видимо, так. Ночью гуляешь, а не проводишь ее с партнером. Ищешь подругу в гостевом секторе. Заблудилась – значит, плохо ориентируешься на крейсере. И о цессянах говоришь свободно, а они друг друга никогда не обсуждают с чужаками. С какого же ты корабля, Дей?
Замираю, понимая, что еще немного, и он сам сделает нужный вывод.
Не сделал.
– Ладно, прости, я тоже не подумал, прежде чем задать вопрос, – разочарованно вздыхает Атис после минутного молчания и вдруг спохватывается: – Может, тебе помощь нужна? Раз ты здесь, а не на своем корабле, то тоже могла попасть в неприятности. Или у меня уже развивается паранойя?
Последнее звучит с легким оттенком иронии. Горькой иронии.
– Это я виновата, – торопливо его успокаиваю. – Напридумывала глупостей и вас с толку сбила! А помощь… Очень неожиданное предложение. У меня не то чтобы неприятности… И не проблемы, а… временные трудности, наверное. Спасибо, но…
Путаюсь, подыскиваю слова, чтобы отказаться и его не обидеть, а потом замолкаю, почувствовав, как напрягся Атис, и понимаю – не могу отказать. Вот не могу, и все. Точно так же, как не смогла солгать. Он ведь с такой искренностью помощь предложил! Не зная, кто я и какие сложности ему этот шаг может создать. И взамен ничего не попросил.
– Я могу с вами связаться, если возникнет необходимость?
– Конечно. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.
Сдержанная радость в его голосе кажется мне отражением того, что творится и в моей душе. У меня есть друг! На поддержку которого я могу рассчитывать! И он не обманет, потому что… Потому что не обманет! Я и в этом отчего-то уверена.
– Наверное, не стоит прошивать мой код в вильюрер, иначе сообщения можно легко отследить. Я дам тебе накопитель, который просто крепится к коммуникатору. Он совсем незаметный, и включить его легко в случае необходимости. Согласна?
– Отличная идея!
Я едва не подпрыгиваю от нетерпения.
– Тогда…
Шорох сползающего с кровати тела, колебания матраса, глухой звук удара обо что-то мягкое, сдавленное «дихол!», а потом:
– Глаза прикрой, я свет включу.
– Только сла…
Спохватываюсь, но договорить не успеваю и тоже тихо ругаюсь, когда меня ослепляет яркая вспышка. Даже то, что я зажмурилась и закрыла ладонями лицо, не очень помогло.
– Прости, сейчас сделаю меньше, – сердится сам на себя Атис. – Да что ж у них тут датчики расположены шиворот-навыворот!.. Все.
Осторожно открываю глаза, чуть-чуть раздвигая пальцы. Теплый белый свет поднимается прямо от пола, заполняя каюту приятным свечением. И в нем фигура Атиса. Такая…
Впрочем, о чем я? Вовсе не фигуре я поразилась, хотя, конечно, в раздетом состоянии есть на что полюбоваться – рельефности и изящности форм, упакованных лишь в полотенце на бедрах, мужчине не занимать. Но дело не в этом, а в том, что… Что похож он на Атиуса! До умопомрачения близкий типаж! Такие же белые волосы, разве что к кончикам в серо-голубой цвет уходят, удлиненная стрижка, даже брови белые. Оказывается, не только имена у них сходные!
К счастью, когда проходит первый шок, начинаю видеть, что отличий все же больше. Губы чуть более полные. Прямой нос, пожалуй, немного короче. Кожа не мертвенно-бледная, а вполне нормального телесного оттенка. Глаза светло-серые, без намека на сиреневый оттенок. И телосложение не хрупкое, а более плотное, крепкое. Хоть и нет в нем громоздкой массивности.
Фух! Значит, не цессянин. И не родственник Атиуса. А то я уж, было, перепугалась.
Привыкнув к свету, опускаю руки, радуясь, что Атис проявил тактичность и не стал меня рассматривать. Отвернулся и теперь сосредоточенно отыскивает в своей одежде, переброшенной через спинку кресла, обещанный накопитель. А я сижу, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание. Любопытно, он знает, как я выгляжу? То есть узнает меня или нет?
– Нашел! – наконец радостно восклицает он, а обернуться не успевает. Замирает, потому что в тишине каюты раздается стандартный вибрирующий сигнал, извещающий о госте, который ждет за дверью.
Посетительница! Мы ведь о времени совсем забыли!
Ахаю, сильнее надвигая капюшон на лицо, и спрыгиваю с кровати. Может, когда девушка войдет, мне удастся сделать вид, что я тоже зашла ради приятных минут физического контакта? Ну мало ли кто еще решил Доставить удовольствие себе и гостю!
Атис реагирует иначе, но столь же быстро. Я еще только на полу оказываюсь, а он уже стоит рядом, торопливо берет меня за запястье, крепит маленькую прозрачную капельку на браслет и инструктирует:
– Для активации просто сильно потри поверхность пальцем… – Едва заканчивает, без промедления отпускает руку и приказывает: – Прячься за мою спину. Я выключу свет и тебя прикрою. Она зайдет, а ты незаметно выйдешь.
Отличный план. И мне нравится, – он избавляет меня от лишнего внимания и подозрений. А ну как девушка доложит кому-нибудь, что Атис был не один?
– Спасибо!
Моя благодарность растворяется в тишине окутавшего нас мрака, и больше я уже ничего не говорю, опасаясь выдать посетительнице свое присутствие. А вот мой спаситель не молчит.
– Ты одна? – интересуется, когда раскрывается проем.
– Да, – слышится нежный женский голос. – Вы позволите мне войти?
Атис не двигается, лишь приглашающе отводит руку в сторону. Когда гостья переступает порог, он разворачивается и шагает к ней, вынуждая девушку пройти дальше, а мне открывая возможность для маневра.
– Я так счастлива, что вы приняли приглашение! Так боялась, что откажете!.. – лепечет за моей спиной цессяночка.
В этот момент мне больше всего на свете хочется не уйти незамеченной, а вернуться в каюту и выставить нахалку вон!
Ей везет. Дверной проем смыкается быстрей, чем я к нему поворачиваюсь лицом.
– Ладно, ладно… – многозначительно обещаю, испепелив взглядом белую матовую поверхность. – Посмотрим, как долго продлится твое счастье!
Шагаю по коридору, старательно выбрасывая из головы картинки того, что с высокой долей вероятности может происходить в каюте. Это не мое дело! Атис не глуп и найдет способ с наименьшими потерями от нежданного подарочка избавиться, пусть даже и не слишком приятным для себя способом. А вот как мне спастись от Атиуса? Я ведь до сих пор не нашла для него удобную мне невесту. Увы, но пока не вижу толп желающих занять это место.
Останавливаюсь на развилке, которая так коварно изменила мои ночные планы, и тихо вздыхаю:
– Мне б кого-нибудь приметить…
