Текст книги "Резонанс душ (СИ)"

Автор книги: Екатерина Цыганок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Ты теряешь сноровку. Надо начать заново тренироваться, причем усерднее. А теперь иди в душ. Вот тебе полотенце и одежда, правда, это моя футболка, но, думаю, она тебе будет, как ночнушка.

Отдав мне прямо в руки одежду, он помог мне дойти до ванной комнаты.

– Дальше сама. – И он сразу вышел, хлопнув дверью. Стоя под струями горячей воды, меня охватило двоякое чувство, с одной стороны была рада, что именно Инструктор находился сейчас рядом со мной. С ним мне спокойно, и я чувствовала себя в полной безопасности. Но с другой стороны, он был отчужденным, грубым, холодным, и он – мой учитель.

Я вышла из душа и подошла к зеркалу. Долго всматривалась в свое лицо, немного побледневшее, но ничуть неизменившееся за последнее время, а затем, опустив взгляд ниже, обомлела. Моя шея была полностью черная. Я в панике стала ее тереть, думая, что это пятно какое-то, но надавливая на него, мне не было больно. Когда я притрагивалась, будто прикасалась к коже. Но почему она такого цвета? Подняв волосы и повернувшись, увидела, что и сзади шея черная. Подойдя ближе к зеркалу, я разглядела на свету и черные вены. В панике отскочила от зеркала и стала, как безумная тереть полотенцем шею, надеясь убрать черноту. Но полотенце оставалось белым, лишь шея начала саднить. Потом я опустила взгляд еще ниже и увидела между грудями вертикальный белый шрам, который тянулся чуть ли не до живота. И вспомнила. Тот день. То задание.

Но почему шея черная? Я надела футболку Инструктора и вышла из ванной. Он стоял у дверей и терпеливо ждал.

– Что с моей шеей? – Сразу в лоб спросила я.

– Давай договоримся так: вопрос задаешь ты, и я честно отвечаю. Потом вопросы задаю я, и ты отвечаешь честно. Как тебе? – И он протянул руку. Я пожала:

– Договорились.

– Тебе ее почти откусил Монро. Но у Гордона не нашлось подходящего оборудования, чтобы соединить голову с туловищем до конца. И я великодушно помог ему с помощью своей силы. А так как у меня только темная энергия, то выбирать не пришлось. Ты теперь загорелая.

– Это навсегда?

– Мы как договорились?

– Хорошо, твой вопрос.

– Откуда ты знаешь мое имя?

– Эдриен. – У мужчины начали ходить ходуном челюсти, но он молчал. – Но в его оправдание могу сказать, что это я вынудила его сказать мне твое имя. – Инструктор перевел на меня взгляд и ответил на мой предыдущий вопрос:

– Да, это навсегда. А зачем тебе надо было знать мое имя?

– Ты мне интересен.

– Что!? – в шоке выпалил он.

– Это твой вопрос?

– Нет, это удивление, дорогая! А теперь я зол. Кажется, предупреждал тебя давно, что никогда и никого не пытайся спрашивать обо мне.

– А иначе что?

– Это твой вопрос?

– Да!

– Иначе, это закончится плачевно и для тебя и для того, у кого ты спрашивала обо мне.

– Ты не тронешь собственного брата.

– Ты уверена в этом? Ты ни меня, ни его не знаешь. Ты лишь переспала с одним и считаешь себя всепонимающей и всезнающей?

– Господи! Тебя что, так цепляет, что он со мной переспал? – Он подошел ко мне вплотную и прижал к стене. Это было бы эротично, не будь это так страшно.

– Продолжая нашу с тобой игру в вопрос-ответ, скажу: меня это бесит. Меня бесит сама мысль, что кто-то прикасался к тебе. Не думай, это не любовь. Я просто собственник.

– И теперь ты поэтому ко мне не хочешь прикасаться?

– Ты исчерпала свой лимит вопросов.

– Тогда спроси меня, откуда я знаю про Сару.

– Ты выдала Эдриена с потрохами. Больше мне не о чем тебя спрашивать, я узнал достаточно. Иди ложись спать.

– А ты? Ты останешься со мной?

– Нет, я пойду к себе в комнату. – Он протянул мне руку, и я оперлась о нее, все еще тяжело шагая.

– А это чья комната? – Шепотом спросила, чтобы не выдать свои чувства. Я быстро легла в кровать и накрылась одеялом с головой, но начала дрожать. Затем выглянула из-под одеяла и увидела, как Инструктор стоит в темноте и смотрит на меня пристально, обдумывая, что сказать:

– Моей девушки. Она ведь теперь живет со мной. А эта комната пустует. – И он быстро развернулся и ушел, громко хлопнув входной дверью, оставив меня ошеломленную одну.

20.

Следующим утром я проснулась очень рано. Ночь спала плохо, никак не могла уснуть, думая о том месте, где спала. Точнее, в чьей комнате. Уж лучше бы ночь провела в своей комнате. Или на худой конец, в той холодной лаборатории на полу. Я продолжала лежать, свернувшись калачиком на этой кровати, но встать было трудно и больно. Ноги и руки одеревенели, и готова была поклясться, что при каждом моем движении они могли скрипеть, как у старушки. Во рту было сухо, пить хотелось до ужаса. Нужно было встать и добраться до умывальника. Но я не могла и пошевелиться. Вместо этого в голову лезли разные дикие мысли.

И что Инструктор теперь сделает с Эдриеном за то, что тот назвал мне его имя? А за то, что переспал? И что там за таинственная девушка, которая теперь живет с ним? Мне почему-то казалось, что это какая-нибудь высокая блондинка, со всеми достоинствами... Почему именно в ее комнате? Меня это злило. Это месть? Несомненно.

– Кири? – Позвал меня такой знакомый, но такой робкий и неуверенный голос. С трудом повернув голову, увидела Гордона в дверном проеме. Он выглядел невыспавшимся, но радостным. В руках его был переносной чемоданчик первой помощи. Я улыбнулась ему и сказала:

– Я бы подошла к Вам, док, но чувствую себя поленом дерева. – Он быстро подскочил к кровати, открыл чемоданчик и начал там рыться некоторое время.

– Это все суставы и мышцы. Сейчас мы их быстренько приведем в порядок, и через пару часов ты сможешь ходить самостоятельно. Ты так высоко забралась, что я запыхался. Лифты сломались, поэтому пришлось подниматься пешком. А я не в такой спортивной форме, чтобы бегать туда-сюда по этажам.

– Вы знаете, чья эта комната?

– Эмм...знаю, генерала Джейн. Она самая молодая в Верховном Совете. Ты ее видела тогда, на заседании. Но она почему-то здесь больше не живет.

– Интересно, почему? – Спросила я, а сама представляла, как эта белокурая ... "женщина" бегает вокруг Инструктора нагишом в одном фартуке, и нервно сглотнула.

– Кири, с тобой все в порядке?

– А? Говорю же, что нет. Очень пить хочется и в туалет. А встать не могу, я как деревянная кукла. Ужасно себя чувствую. – Почти соврала я.

– Придется потерпеть, а воду сейчас принесу. – Он встал и вышел из комнаты, но буквально через мгновение вернулся со стаканом холодной воды, который я осушила немедленно. Мы так просидели в молчании некоторое время, я лишь чувствовала, как через иголку по вене идет лекарство.

– Рада, что Вы здесь. Вы первый, кто пришел меня проведать, не считая Инструктора.

– Я не мог тебя бросить, ты ведь мне не чужой человек.

– Но ведь теперь все будет по-другому? Я теперь чувствую боль, да и вообще все чувствую. Все изменится. Теперь Вы не будете меня так излечивать как раньше.

– С чего ты это взяла? Да, ты чувствуешь боль, но это не значит, что у меня вдруг закончился наркоз или обезбаливающее, и я буду резать тебя вживую и слушать, как ты кричишь. Нет, все будет как прежде, но только с наркозом. Ты ведь знаешь, что это?

– Дааа, противная штука. – Протянула я шутя, и мы непроизвольно вместе улыбнулись.

– Скучал по тебе, девочка. Честно. И Сара тоже, она привязалась к тебе за последнее время.

Я вдруг задумалась и нахмурилась, вспомнив, какой был доктор, в тот день, перед вылетом на задание.

– Почему Вы были в тот день таким грубым и отчужденным? Ведь сам факт того, что я начала чувствовать должен был повергнуть Вас в шок. А Вы не то, что не удивились, даже глазом не моргнули. Что с Вами произошло?

– За нами следили. Как ты уже поняла, мы с тобой в то время и так мало общались, кто-то ограничивал наше общение. А потом началась еще и слежка. Нас начали подозревать в том, что мы республиканские шпионы и, что ты их оружие, внедренное тайно сюда, в сердце Федерации и помогаешь им. Именно поэтому Совет согласился поставить тебя, хоть и неохотно, но в одиночные задания, но затем им в голову пришла бешеная идея отправить тебя в Шио. Эта миссия была уже заведомо провалена, никто и не надеялся, что кто-то вернется оттуда живым. Кира, от тебя хотели избавиться, думая, что ты секретный шпион Республики. Но, когда вы вернулись оттуда, да еще и с военнопленными, Совет пересмотрел свою точку зрения и снял с нас все подозрения.

– Как великодушно с их стороны. – Пробурчала себе под нос.

– Да, если бы не Инструктор, никто бы не выжил.

– В смысле?

– Он тебе не рассказал? – Удивленно спросил создатель. – Все дело в татуировке командира Эдриена. С помощью нее он призвал Инструктора, и тот оказался там и, как говорится, вытащил вас оттуда.

– Как? – Гаркнула я в полном удивлении, отчего доктор подскочил на кровати. – Ой, извините.

– Ничего страшного. Не знаю как. Но это чудо, которое помогло вам выбраться оттуда. – И он довольно улыбнулся во весь рот. – Как твоя шея? – Резко сменив тему, спросил он.

– Вчера только увидела, испугалась, конечно. Но все в порядке. Буду постепенно привыкать.

– Это хорошо. Остальные раны уже затянулись, думаю, что шрамы в скором времени пройдут, и на спине, и на груди. А сбоку уже ничего не видно.

– Буду только рада этому. А что, Сара уже не влюблена в Инструктора? – И я широко улыбнулась или попыталась сделать вид.

– Слава богу, что это уже прошло. Я, конечно, благодарен за все ему, но лучше человеком он не стал. И, наконец, она начала встречаться с другим. Я, правда, не знаю с кем, но думаю, этот парень более ответственен, благороден и честен.

– Наверное, Саре виднее.

– Ну-ка, попробуй подвигать рукой.

Я медленно начала двигать правой рукой, сначала это доставляло дискомфорт. Но после нескольких минут разминки, уже двигала ею как хотела. Через час уже крепко стояла на ногах. Облегченно вздохнув, я быстро побежала в туалет, так как терпеть больше не могла. Доктор лишь улыбнулся, покачав головой, и начал убирать все приборы в свой чемоданчик.

– Кстати, принес одежду из твоей комнаты. Ты же не собираешься ходить в этой футболке весь день. – Крикнул он мне.

– Нет, конечно. Спасибо. Тем более, я страшно проголодалась.

– Тогда одевайся, и пойдем в столовую.

– Что, прямо сейчас? Там же как раз завтрак, все будут смотреть на меня.

– С каких пор тебя это волнует? – Недоуменно спросил доктор.

– Не знаю, наверное, с тех пор, как начала чувствовать! – Сказала я и начала перед ним переодеваться, он сразу же учтиво отвернулся.

– Давай я составлю тебе компанию? Тебе станет легче.

– Ладно, не надо. У вас и без того много работы, тем более, как вы сказали с нас сняли теперь все подозрения. Может быть, теперь от меня отстанут, и я смогу спокойно поесть безо всяких приключений.

– Ты в этом уверена? – Обеспокоенно спросил создатель.

– Да, доктор, уверена. – Я положила ему руку на плечо, заглянула в глаза и сказала, – Пойдемте.

– Ты оставишь комнату в таком беспорядке? Нужно ведь хотя бы убрать за собой.

– Это не моя комната. Идем! – Пнув ногой подушку, прошла к выходу я.

***

Проводив меня до столовой, Гордон отправился к себе в лабораторию. Пожелав мне удачи, он как всегда, поцеловал меня в лоб. А я открыла двери столовой и, не смотря ни на кого, взяла поднос и направилась к стойке с продуктами. Я знала, что в столовой очень много людей, но здесь царила гнетущая тишина, которая давила на уши. А еще я чувствовала каждый взгляд, направленный в мою сторону. Быстро взяв все необходимые продукты, скрылась из виду. Села в самом конце, в углу, где, надеялась, меня было не так видно.

– Привет. – Раздалось как-то, и неожиданно, и предсказуемо с правой стороны от моего стола. Но не успела что-либо ответить, как собеседник уселся рядом со мной вместе со своим подносом и замолчал на некоторое время. И лишь когда подняла голову, я перестала жевать и застыла в немом шоке: передо мной сидела Нера. И она приветливо улыбалась. Улыбалась!

– Тебе чего? – Опасливо спросила я и ненароком глянула в свою тарелку, думая, что эта девушка может одновременно болтать с тобой о погоде и подсыпать смертельный яд в пищу. Она заметила мою реакцию и засмеялась на весь зал, после этого я вообще перестала понимать ситуацию и просто сидела и ждала, что будет дальше: кислота в лицо?

– Не бойся. Я лишь пришла поговорить. Поговорить и поблагодарить тебя за то, что ты спасла мою мать. – Такого поворота событий не ожидалось. Я также продолжала, как рыба смотреть на нее в упор и молчать. Мне лишь для полного эффекта не хватало открывать и закрывать рот и отрастить себе жабры, и была бы вылитая рыба. – Ты что, не помнишь? Она была в плену у хоррендов, в Шио. Ее зовут Терени. Она постоянно только о тебе и говорит, не замолкает ни на минуту. Спрашивала о твоем здоровье, ее повергло в шок то, как ты выглядела тогда в подземелье, когда тебя чуть не убили. Она мне так подробно все рассказала. Про то, как твой учитель так хладнокровно убил за тебя.

– Что ты сейчас сказала? Убил за меня?

– Да, да. Правда, как сказала мать, он говорил каким-то странным голосом.

– А что именно он сказал? – Спросила я шепотом и перегнулась через стол, чтобы никто нас не мог услышать.

– Что-то вроде: "Если трогают мое, то смерть", по-моему, так. – Сказала она, пытаясь изобразить тот страшный голос.

– Тебе было необязательно повторять его голос, знаю, как он звучит. – Улыбнулась я ей. – Но, дело в том, что не я спасла твою мать и остальных пленных оттуда, а Инструктор. Меня, как ты услышала из рассказа матери, чуть не убили.

– Это неважно. Ты ведь отправилась туда, это уже показатель. Ни один солдат в здравом уме не поедет в Шио, даже под страхом смертной казни. А ты пошла.

– Это было мое задание. И я была не одна.

– Да, слышала. Командир, ой, теперь, майор Эдриен был с тобой.

– Он здесь, на базе? – Вставая с места, спросила я, но быстро же села, так как Нера сказала, что Эдриен улетел сегодня рано утром на задание со своим новым отрядом, и когда вернется, неизвестно.

– Скажи мне одну вещь. – Начала я, но замолчала, увидев, как девушка начала нервно ерзать на стуле, видимо, ожидая этого вопроса. – Почему ты кинула тогда в меня помидором?

Она перевела на меня виноватый взгляд, я думала, что сейчас она скажет, будто новичок подорвал ее авторитет или что-нибудь в этом роде, но она выдала поистине нелепую вещь:

– До того, как ты приехала в Столицу, я пользовалась огромным мужским вниманием, и мне это льстило. Но, когда появилась ты, про меня вдруг все забыли и начали говорить о тебе. Даже генерал Йозеф, с которым я была некоторое время в "теплых отношениях", перестал меня замечать. И, естественно, захотелось отомстить.

– Помидорами?! – У меня так рот и открылся. – У тебя, девочка моя, узкий кругозор. Могла бы придумать что-нибудь получше. Вот другой трюк, с ручкой был изощреннее. – Она опять виновато потупила взгляд и пожала плечами.

– Еще раз прости. Теперь-то мы друзья?

– Угу, закадычные. – Пробурчала себе под нос.

– Хотя бы просто приятельницы. – И она протянула мне руку. Я внимательно ее рассмотрела, а Нера снова рассмеялась таким заливистым смехом, что, посмотрев в ее голубые глаза, доверилась ей. Поверила, что она действительно сожалеет о своей глупой выходке, и она действительно благодарна, что ей вернули мать. Не того человека ей надо благодарить. Я взяла ее руку и пожала в ответ, сказав:

– Все-таки тебе нужно сходить к другому человеку и сказать спасибо за мать. Уверена, ему будет очень приятно, хоть он этого и не скажет.

Нера отвела взгляд и начала нервно мять салфетку. Я только хотела спросить, в чем дело, как двери столовой с грохотом распахнулись, и туда вбежал солдат в силовой броне. Так как он был в шлеме, я не могла понять, кто это был: кто-то из знакомых или нет. Но одно было понятно – это был парень. Все люди в столовой обратили на него внимание и начали пристально смотреть, некоторые даже встали со своих мест. Тем временем, солдат как заведенный бегал от одного конца зала к другому, ища кого-то или что-то.

– Что это с ним?

– Может, нервный срыв после задания? Каких только ужасов не увидишь на войне. – Услышала за соседними столами. Вслед за парнем уже вбежала пара докторов, но вдруг он остановился напротив нашего стола и стал на меня смотреть. Не понимая, что происходит, но готовая ко всему, стала ждать. Мужчина быстро снял шлем и передо мной стоял улыбающийся и с опухшим красным носом Саммерс.

– КРОХА! Ну, наконец-то! Хоть у кого-то можно будет взять мармелад. – Он подскочил ко мне, и хотел было обнять, но в последний момент передумал, как будто, вспомнив что-то, и похлопал по плечу. Мне это показалось крайне странным, хотя это же непредсказуемый Саммерс. Доктора, которые подкрались к нему уже вплотную, хотели его схватить, но он резко развернулся и показал им свои документы. Они их досконально изучили, иногда посматривая на него, и вскоре ушли, неохотно отступая и извиняясь.

– Любишь ты эффектно появляться, Саммерс! – Крикнул кто-то из-за столика и оттуда сразу же раздался громкий смех.

– Пошел ты, Фил. – Пробурчал и махнул в ту сторону рукой Саммерс, усаживаясь за наш стол. – Глен Саммерс. – Представился он Нере и протянул руку.

– Наслышана. Нера. – Девушка хотела ответить на рукопожатие, но мужчина перехватил руку и поцеловал галантно ее кисть. Нера не смутилась, а наоборот улыбнулась во весь рот и уже хотела начать с ним заигрывать, как Саммерс ее оборвал и перевел на меня взгляд:

– Ведь приятно, согласись, кроха, когда о тебе хоть что-то слышали. – И он мечтательно откинулся на спинку стула и уставился в потолок.

– Смотря что о тебе слышали... На задании нос сломали? – Саммерс вдруг как-то сник и помрачнел. Он молчал некоторое время, но потом его как будто прорвало, и он начал на меня нападать.

– Ты в курсе, что твой Инструктор больной? Вчера вечером шел к нему поговорить об одном деле, а он подумал, что я за ним слежу и сделал мне вот этот вот подарок! Между прочим, уже четвертый раз! Он что, не отличает, когда человек за ним следит, а когда нет? Кира, остерегайся его, он ненормальный! И если ему взбрело что-то в голову, то он доведет это до конца. А когда спросил про тебя, ты бы видела его лицо. Я думал, меня в этом переулке сегодня и найдут окоченевшим, с перекошенным от ужаса лицом. Слава богу, его в последний момент какая-то муха укусила, и он передумал. А то бы я тут не сидел.

– А что ты про меня спрашивал?

– Да ничего особенного, просто хотел прийти тебя проведать, посмотреть, как ты там. Ну, еще к своей девушке заглянуть... – К своей девушке. В лаборатории с доктором только одна девушка работает. Сара. Но она же за Инструктором бегает...бегала. И тут все сошлось. Я чуть не подавилась соком и начала дико кашлять. Саммерс подбежал ко мне и начал бить по спине, Нера сидела, округлив глаза, и торопливо вытирала разлитый сок со стола.

– Все! Прекрати, я в порядке! Твоя девушка – Сара? Ужас, бедная. А доктор сидел и перечислял прекрасные качества ее нынешнего партнера.

– Да? И какие? – Загорелся мужчина и начал прыгать на стуле.

– Что он порядочный, честный и благородный. Но он же не знал, что это – ТЫ! – И я уставилась на него, не моргая и представляя, как Сара бежит к нему с распростертыми объятиями. И скривилась.

– Эй! Да, я не идеальный, но и этот ваш Инструктор тоже не подарок! Он вообще относится к людям как к вещам, и уж с этим ты не сможешь поспорить.

Я отвернулась от его пристального взгляда, как Нера от моего, и вдруг поняла, что он прав. Вот почему девушка не торопилась идти с благодарностями к Инструктору: они ему не нужны. Люди для него не что иное, как вещь, игрушки, которыми можно управлять, когда ему вздумается, особенно девушки.

– Да, ты прав, извини. Саре лучше знать, с кем ей быть. Ты об этом хотел с ним поговорить?

– Да, я хотел, чтобы он ее отпустил. А оказывается, этот мужик отпустил ее до нашей с ним встречи. Он сказал, что-то про любовь, и что почуял на ней мой запах. Как это возможно? Он что, собака-ищейка? – Мне нечего было на это ответить, и я лишь пожала плечами. Мы посидели в столовой еще некоторое время, обсуждая последние новости. В основном говорили Нера и Саммерс, то и дело перебивая друг друга, а я лишь сидела и внимательно слушала о том, какие перемены произошли, пока была в коме.

Не все члены Совета, как мне стало известно, сейчас присутствовали в Столице. Многие, в том числе и Президент, разъехались по территории Федерации. Это успокаивало, значит, в скором времени, не буду стоять снова в том зале и выслушивать гневные речи в свой адрес. Теперь я знала, что сделали с безымянными солдатами Инструктора. И мне было их искренне жаль с одной стороны. Но то, что они творили сейчас, по слухам, переходило всякие грани разумного. Но Инструктор бездействовал, из-за меня. Но теперь, скорее всего, он отправится их останавливать, если уже не уехал. Саммерс был жутко рад за своего друга, которого повысили в звании, да, Эдриен теперь стал майором. Ответственности на нем будет больше, и мы будем видеться реже. Интересно, его брат был рад, что его повысили? Не думаю...

Руди, тот самый милый темнокожий парень, третий из их отряда, оказался шпионом республиканцев и три дня назад его расстреляли. Именно он поставлял секретные материалы своему правительству, скидывая все на меня. Саммерс никак не мог в это поверить, они были хорошими товарищами.

После этого, я попрощалась с ребятами и пошла гулять по городу. Никаких распоряжений от Инструктора не получила, и поэтому подумала, что мне будет полезно пройтись и размяться. Прошло три месяца, как я уехала на то задание, но улицы выглядели такими же. В парке, на лавочках сидели, также непринужденно о чем-то болтая, молодые девушки в гражданском. Моего возраста. Как бы мне хотелось оказаться на их месте. Они, уверена, не видели смерть, не знали горечь утраты, по их лицам видно, что они не знают, что такое голод или болезни. Они были счастливы, каждая по-своему. И мне вдруг стало противно на них смотреть, мне захотелось стереть с их милых личиков эти улыбки. Хотелось, чтобы одна из них умирала от одной из мучительной болезни, а вторая страдала от одиночества, от потери своих близких. И я уже начала вырисовывать эту картину, как кто-то меня окликнул.

Повернувшись на звук голоса, увидела, что это позвали девочку с похожим именем. Она пробежала мимо меня к своим родителям. Ей было лет пять. Она кинулась на шею к своему отцу, смачно чмокнув его в щеку, вдруг повернулась ко мне и с серьезным видом покачала головой, при этом все больше и больше хмуря брови. А затем она произнесла одними губами: "НЕ НАДО". Как в замедленной съемке, я сидела и смотрела на этот ужас. А затем все мгновенно прекратилось: девочка отвернулась и ушла со своими родителями дальше вглубь парка. Мои ровесницы встали с лавочки и, весело продолжая о чем-то болтать, ушли.

Я в панике стала оглядываться по сторонам, думая, что за галлюцинации меня начали преследовать. Но подобных вещей больше мне не встречалось, и я начала понемногу успокаиваться. Глубоко вдохнула кислорода в легкие и закрыла глаза, откинувшись назад на спинку лавочки.

– Прохлаждаешься? – Вырвал меня из дремы грубый голос.

– Вышла подышать свежим воздухом. – Ответила Инструктору, который стоял напротив меня, склонив надо мной голову. Взгляд был суровый и чем-то недовольный. Вот тебе и доброе утро.

– Я вообще-то тебя везде ищу.

– А я здесь. И ни от кого не прячусь. – Он вздохнул и присел рядом, сложив руки на груди.

– Я бы не рекомендовал тебе выходить на улицу. Неизвестно, чем это обернется для твоего сознания.

– В смысле? – Резко повернулась к нему, вспомнив случай, который произошел буквально за десять минут до его прихода.

– Кира, ты три месяца пробыла в коме. И твое подсознание сейчас может играть с тобой, выдавая тебе всякие галлюцинации. Может, видела что-нибудь? – И он пристально начал вглядываться мне в глаза. – Что видела?

– Не то, чтобы видела, а испытала жгучее желание... – Резко оборвала свою речь и уставилась на свои колени, ни о чем толком не думая.

– Говори. Я должен понять, я ведь твой наставник.

И он стал ждать, когда продолжу. Я все никак не могла собраться и рассказать ему. Хотя, столько лет ждала только его, думая, что именно он поможет разобраться с моими мыслями. Я посмотрела на него и поняла, что второго шанса уже не будет. Он скоро снова уедет и, возможно, больше его никогда уже не увижу. Хоть он и говорил, что мы вместе должны спасти человечество и остановить войну, он все равно уйдет. Сам так сказал.

– Там, на той лавочке, – я указала напротив нас, – сидели две девушки моего возраста и о чем-то весело болтали. Сначала меня это позабавило, но потом я обратила внимание на их внешний вид, на их беззаботные лица и мне стало завидно. Появилось желание оказаться на их месте. Они не знают ничего о войне. Они, уверена, вообще, не знают, что это значит. Затем мне стало так противно, и меня накрыла злоба, я захотела, чтобы одна из них мучилась от болезни, а другая страдала от потери близких ей людей. И у меня перед глазами стала вырисовываться уже картина, как одна из них худая, немощная лежит на голой земле и стонет от беспомощности. А вторая сидит в центре круга и плачет, а вокруг нее лежат тела ее родственников и близких, изуродованные и искалеченные...бездыханные. Но меня прервали.

– Кто?

– Меня позвали. Точнее не меня, а девочку с таким же именем, как и мое. А потом эта девочка развернулась ко мне и посмотрела так строго и произнесла одними губами: "НЕ НАДО". И ушла вместе со своими родителями.

– Ты можешь описать мне ее? – Спросил Инструктор, наклоняясь вперед, о чем-то сосредоточенно думая.

– Да, конечно. У нее были средней длины волнистые волосы каштанового цвета, глаза карие. Щеки пухлые, как и губы. Милый ребенок. И взгляд такой осмысленный, непохожий на детский. А одежда обычная: детское платье, темно-зеленого цвета, белые колготки и сандалики.

– А родители? Ты их не запомнила?

– Мать я не видела. Только отца мельком. Она была больше похожа на отца, думаю. А что? Их нужно найти?

– Никого ты не найдешь. Я же говорил, что тебе рано еще выходить на улицу. Это были галлюцинации. Отчасти. Та маленькая девочка, подозреваю, это – ты. А мужчину, которого ты мельком увидела, это – твой отец.

– Ты шутишь! – Я вскочила с лавочки и стала оглядываться в поисках той семьи. – Пойдем, я докажу тебе, что мне это не привиделось. Они ушли туда! Вставай!

– Кира, сядь на место. Тебе надо успокоиться.

– Успокоиться? Успокоиться?! – Последнее слово я пропищала. Но потом поняла, что действительно веду себя ненормально: некоторые люди стали на меня поглядывать. Присев на место, стала тяжело дышать. – Этого не может быть. Я ведь ничего не помню. Как это возможно?

– У тебя же сила внутри. Она и творит необъяснимые вещи.

– А ты? Ты помнишь свою семью? – Повисла пауза, я даже не поняла, что и кого спросила и лишь, когда осознала это, прикрыла ладонью рот и немного отодвинулась от Инструктора.

– Да. Ты немного забываешься, дорогая. Но я тебе отвечу. К сожалению, я помню каждую морщину на лице своего деда, каждую деталь одежды моей матери, и помню выражение лица моего отца, когда они прятали меня в подвале нашего дома. Вспоминаю каждый день, как я шести лет от роду сидел один в той темноте и плакал. И, кстати, забыл сказать, перед тобой сидит последний коренной житель города Шио. – И он горько улыбнулся, склонив немного голову в знаке приветствия.

– Ты и до этого видел Монро?

– Только мельком. Когда выбегал из города. Страшные картины убийства, даже для меня нынешнего, а что говорить о маленьком мальчике. Чуть не тронулся умом. Потом, когда добежал до одного густонаселенного города, где кора Земли разошлась, и оттуда хлынула лава, снося все на своем пути, я получил эту...силу.

– А как назывался город?

– Холлибрук. Там наносились первые концентрированные удары обеих армий. От города ничего не осталось.

– А трещина осталась?

– Конечно. Ее же ничем не замажешь.

– А что, если там должно все и закончиться. Ведь оттуда появилась твоя сила, и уверена, что и моя появилась оттуда же. Может, мы с тобой должны отправиться туда и...

– И что? Скинуться с обрыва?

– А вдруг нужно пожертвовать своими жизнями, ради других! Я лично готова, а вот ты нет.

– Это твой выбор? Ты его уже сделала и готова следовать ему до конца? – стал наседать на меня мужчина, я сразу же отвернулась от него, ничего не говоря. – То-то же. Тем более, ты, наверное, не открывала учебник по географии за последние пять лет. Эта территория принадлежит Республике. Но должен с тобой согласиться, в твоих словах есть логика. Но я не поеду туда, пока не поставлю тебя на ноги и не разберусь с одним делом.

– Ты о безымянных?

– Они ими больше не являются. – Металлическим голосом произнес он.

– И что их ожидает? – Хотя зачем я спрашивала, если знала ответ на свой вопрос.

– Справедливый суд.

– А Изи и Рикса ты тоже убьешь? – Бесцветным голосом спросила, уже ни на что не надеясь.

– Не буду повторять свой ответ. Вставай, тебе на сегодня хватит гулять. Остаток дня просидишь в ...

– Я не вернусь в ту ужасную комнату!

– В своей. – Спокойно закончил мужчина. Снова поставил меня на место. И как ему это удается постоянно меня обламывать? Просто невозможно!

– Можно вопрос? – Нарушила я тишину, когда мы подходили к главному зданию.

– Тебе не надоело их задавать? – Иронично спросил он.

– У меня их еще много. Так как? – Выжидательно смотрела на него. Мы зашли в лифт, и Инструктор нажал на мой этаж и кивнул, давая согласие. Я долго собиралась с мыслями и набиралась храбрости, чтобы задать этот вопрос, и когда мне оставалось произнести только слова, то струсила. Действительно струсила. Я несколько раз сглотнула, Инструктор терпеливо ждал, тем временем лифт остановился на моем этаже. И уже повернулась к нему, чтобы, наконец, произнести слова, но вместо этого быстро выскочила из лифта и стремительно вбежала в свою комнату, ни разу не обернувшись. Сердце стучало как бешеное. И подумала, что хорошо, что не спросила его об этом. Потому что одним вопросом бы дело не ограничилось.

Весь оставшийся день я сидела в своей комнате и читала историю. Историю города Шио. Оказывается, до войны это была столица небольшой страны. Ужасная судьба, но ни слова не написано про выживших. Точнее про того самого выжившего, единственного. Он, наверное, не хочет становиться местной звездой, о нем и о его подвигах и без того все наслышаны. Я читала взахлеб, пока меня не прервал сильный стук в дверь, такой громкий и нетерпеливый, что чуть не выронила ноутбук из рук.

Открыв дверь, я застыла в изумлении. Передо мной стоял уставший, но в то же время улыбающийся Эдриен. Он не брился пару дней, это бросалось в глаза сразу, правая рука была перебинтована, а на щеке виднелась свежая ссадина: только с задания вернулся. Я смотрела на него во все глаза и только сейчас поняла, как скучала.