Текст книги "Квартирный вопрос (СИ)"

Автор книги: Екатерина Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

   Квартирант проснулся. Интересно, просто проснулся или подслушивал? Судя по выбранному музыкальному сопровождению – точно подслушивал. Гад.

   Глеб высунулся из кухни и улыбнулся мне уж чересчур жизнерадостно.

   – Сок будешь?

   Я молча указала на ящики с цветами у стены.

   – Ты зачем туда лазил?

   Мартынов сначала на меня глаза вытаращил, потом на цветы уставился.

   – Я туда не лазил.

   – Глеб, давай ты меня не будешь злить, – попросила я и нахмурилась сильнее. – Ящик с красными петуньями должен стоять в середине, а фиолетовые вокруг. И не смотри на меня, как на идиотку! Я про цветы говорю...

   Он смотрел очень серьёзно, снова кинул быстрый взгляд на цветы, затем испытывающе взглянул на меня, и вдруг рассмеялся.

   – Сам дурак, – проворчала я, проходя мимо него.

   За завтраком Глеб постоянно на меня поглядывал. Я, пытаясь выпустить пар, напекла оладий, а чтобы хоть чем-то Мартынову досадить, добавила в тесто тёртой моркови. Но он даже бровью не повёл, лопал оладьи и на меня посматривал.

   – Да ладно, не переживай ты так, – сказал он наконец.

   Я приподняла одну бровь и посмотрела на него якобы непонимающе. Глеб усмехнулся и вытер руки салфеткой.

   – Хорошо, я молчу.

   – Вот и молчи, – согласилась я.

   Он выразительно закатил глаза, шлёпнул на тарелку ложку сметаны и снова занялся едой. Я начищала чайник, тёрла блестящий бок специальной тряпочкой и хмурилась. По идее должна была думать о Димке, о его недоверии ко мне, о проблемах, которые неожиданно свалились на наши плечи, о трудностях и несчастьях, но вместо этого всё чаще поглядывала на Мартынова. Тот мирно жевал, даже на меня больше не смотрел, видимо, надоело ему это дело, с шумом отхлёбывал горячий кофе из большой кружки, раскрыл газету и уставился в неё, отыскав что-то для себя интересное. Он настолько злил меня своим умиротворённым видом, что слов не было, а доставалось всё несчастному чайнику, бок которого уже не просто сверкал, а грозил обзавестись дыркой.

   Если уж искать виноватого, то виноват Мартынов, решила я после недолгих раздумий. Ему, конечно, на это абсолютно плевать – какое ему дело до моей рухнувшей личной жизни? – но разве я не просила его вести себя поскромнее? А ему, видите ли, шика захотелось, чтобы платье моё по цвету к его рубашке подходило!.. Эстет хренов!

   – Жень, прекрати. У меня такое чувство, что ты мне макушку трёшь, а не бок чайника. Мозг уже кипит от твоих взглядов. Я ни в чём не виноват.

   – Совсем в этом не уверена!

   – Ладно. – Мартынов сложил газету, потом отодвинул от себя тарелку и поднялся. – Пойду Наташке позвоню. Надеюсь, она мне обрадуется больше, чем ты.

   – Если у неё есть хоть капля ума...

   – Нету, – успокоил меня Глеб и вышел на крышу.

   – Нету, – передразнила я его, бросила тряпку, отставила чайник и устроилась за столом. Очень трудно жить, когда не ждёшь от жизни ничего хорошего. Подумала немного, затем придвинула к себе блокнот и взяла карандаш. Самый верный способ успокоиться – что-нибудь нарисовать.

   – Рога ему ещё нарисуй, – посоветовал Глеб, заглядывая через моё плечо. – И копыта.

   Я повнимательнее присмотрелась к своему троллю и неопределённо качнула головой. А после поинтересовалась:

   – Ну что? Дозвонился?

   – Дозвонился. Она с нами встретится. Точнее, со мной, ты можешь остаться дома.

   Я подняла голову и взглянула на Мартынова с подозрением.

   – Почему это?

   – Потому что у тебя отвратительное настроение. Зачем ты мне?

   – Значит, я тебе нужна, только когда улыбаюсь? – Попыталась съязвить, а вышло так себе, да к тому же с каким-то неприличным намёком. Пока я это осмысливала, Глеб негромко хмыкнул и пожал плечами.

   – Я над этим всерьёз не задумывался, но когда ты это сказала... Хочешь комплимент услышать?

   – Обойдусь, – буркнула я и попыталась проскользнуть мимо него, почуяв опасность. Сделать это было не так просто. Мартынов нависал надо мной, упираясь рукой в стол, и мне пришлось вспомнить те два занятия йогой, на которые Соня сумела меня затащить, замысловато изогнулась, и соскользнула со стула, стараясь ни в коем случае Глеба не коснуться. Этот гад даже усмешку не старался скрыть, а я одарила его гневным взглядом и, гордо вскинув подбородок, отправилась в спальню переодеваться. Сердце всё ещё колотилось неровно, скачками, щёки горели, а я вдруг вспомнила, что сегодня разругалась с Димкой вдрызг и он даже не звонит, не предпринимает ни единой попытки помириться. Я об этом вспомнила... А забыла когда?

   Нет, со всем этим нужно что-то делать. Нужно решить вопрос с квартирой и выставить за дверь Мартынова. Он причина всех моих несчастий, это уже точно.

   – Жень, так ты едешь со мной?

   – Конечно, еду! Я же не сумасшедшая, чтобы тебя одного отпустить, – намного тише добавила я.

   Встреча была назначена в хорошо знакомом мне кафе в самом центре города. Мы с Сонькой частенько сюда захаживали, сидели подолгу, наслаждаясь покоем и самым вкусным в городе кофе, здесь его варили по какому-то особому рецепту, который держали в строжайшей тайне. Это было особое для меня место, почти родное, и поэтому я совсем не ожидала очутиться здесь в компании Глеба и какой-то непонятной Натки Дроздовой. По моему мнению, здесь нужно было проводить время в полном покое и если говорить о чём-то, то обязательно о хорошем, а не о проблемах и деньгах. Но жаловаться мне было некому, Мартынов выглядел очень деловитым и, кажется, ему не терпелось встретиться со старой знакомой. Я бы даже сказала, волновался и меня вдруг очень заинтересовали причины такого всплеска его эмоций. Но спрашивать я ничего не стала. Какое, собственно, мне до этого дело? Если эта женщина на самом деле в состоянии нам помочь, я ей только спасибо скажу.

   Правда, все мои благостные мысли испарились в тот момент, как я её увидела. Шикарная брюнетка, холённая, с идеальным макияжем и неприкрытой язвительностью во взгляде. Тонкие брови выразительно приподнялись, когда она увидела нас в дверях, а ярко-красные губы насмешливо скривились. Я немного замедлила шаг, приглядываясь к ней, а Глеб вдруг заулыбался, я заметила. Снова перевела взгляд на женщину, отметила, что та уже не выглядела такой скучающей, как минуту назад, когда мы только появились. Она расправила плечи, показывая себя с самого выгодного ракурса, а затем и вовсе поднялась из-за стола, платье не одёрнула, а совершенно бесстыдно провела ладошкой по своему животу, разглаживая едва заметные морщинки на ткани. В глазах огонь, на губах не улыбка, а коварный оскал, а если охарактеризовать её одним словом, то на ум приходит только одно – хищница. Моя рука машинально поднялась и одёрнула довольно скромную блузку, под которую меня сегодня угораздило надеть свои любимые и самые удобные потёртые джинсики. Убью Мартынова, честно.

   Кстати о нём. Я, когда на Глеба взглянула, даже засмотрелась. Прямо расцвёл! Грудь колесом, живот втянул, на щеках бравый румянец... Я мысленно махнула рукой на свою блузку и джинсы, насупилась и сунула руки в карманы. Остаётся надеяться, что эта встреча скоренько закончится, и я не успею нажить себе кучу комплексов.

   Хотя, с какой стати я нервничаю? Нервничать должна была бывшая мадам Мартынова. А может, поэтому она с этим гусём и развелась? Имён подруг не запоминает, зато грудь колесом выпячивает. Натуральный гусак.

   – Глебчик, это правда, ты? Вспомнил обо мне, наконец! Сколько лет, сколько зим!..

   – Привет, красавица.

   Я едва слышно фыркнула, наблюдая за тем, как они расцеловываются. Красавица... У кого-то со вкусом явные проблемы.

   Кстати, и тролли ему мои нравятся. Точно проблемы.

   – Я не поверила, когда ты позвонил. Когда приехал?

   – Пару дней назад. – Мартынов взял её за руку, сделал шаг назад и окинул девушку внимательным взглядом. – Слушай, Нат, выглядишь – отпад!

   Дроздова довольно рассмеялась.

   – Я стараюсь, Глебчик.

   Мартынов понимающе усмехнулся.

   – Есть для кого стараться?

   Наталья кокетливо улыбнулась.

   – А хотя бы для себя.

   – Ой ли?

   Глеб галантно пододвинул ей стул, помогая сесть, а сам шлёпнулся на соседний, по-прежнему не сводя с Дроздовой глаз. Та легонько похлопала его по руке, а потом вдруг посмотрела на меня. Идеально выщипанная бровь удивлённо приподнялась.

   – Девушка с тобой?

   Глеб обернулся и в первую секунду воззрился на меня несколько непонимающе, но затем кивнул.

   – Со мной. Жень, сядь, чего ты стоишь?

   И отвернулся. Я едва удержалась, чтобы не стукнуть его кулаком по темечку. По моему мнению, он этого вполне заслуживал. Я опустилась на стул и девушке натянуто улыбнулась.

   – Здравствуйте.

   Она коротко кивнула в ответ.

   Наталья меня разглядывала с нескрываемым любопытством, не стесняясь ни меня, ни Мартынова, затем посмотрела на того вопросительно, но Глеб нахально её непонимание проигнорировал. Я чужое беспардонное любопытство перенесла весьма стойко, в ответ не проявила ни капли интереса и решила терпеливо ждать окончания этой невозможной встречи. Только краем глаза отметила, как пальчики Натальи продолжали порхать по руке Мартынова, а тот, кажется, млел, по крайней мере, выглядел восторженно и от этого немного придурковато.

   – Ну что, рассказывай, как у тебя дела. Как живёшь? – затеребила его Дроздова, при этом её пальчики не просто запорхали по ладони Глеба, а принялись её наглаживать.

   Мартынов рассмеялся.

   – Я? Да мне-то что рассказывать? Ничего интересного. А вот ты... Замуж не вышла? – игриво подмигнув ей, поинтересовался Глеб.

   Наталья засмеялась грудным, волнующим смехом и её грудь соблазнительно заколыхалась.

   – А оно мне надо, Глебчик? У меня и так всё в ажуре.

   – Вижу, вижу.

   – А вот ты, не женился?

   Мартынов со страхом вытаращился на неё.

   – Я? Ещё раз? Да Бог с тобой, Нат!

   Она погрозила ему пальцем.

   – А я ведь тебя предупреждала, а ты мне не верил!

   Глеб вдруг показательно тюкнулся лбом об стол, чем меня, признаться, напугал.

   – Каюсь, Нат. Если бы ты знала как! Казнюсь и каюсь.

   Наталья снова рассмеялась, но на этот раз мягче и более искренно. И попыталась поднять его голову от стола, но Глеб продолжать дурить и тогда уже получил лёгкий удар по плечу.

   – Глеб, – просительно протянула Наталья, – ну хватит тебе! Что ты ведёшь себя, как...

   – Клоун, – подсказала я.

   Наталья удивлённо посмотрела, а Мартынов, наконец, поднял голову и вздохнул. Посмотрел на меня.

   – Ты с самого утра говоришь мне гадости. Не стыдно?

   – На правду не обижаются.

   Он отмахнулся и снова повернулся к Наталье, а та вдруг кивнула в мою сторону.

   – А говоришь, не женат.

   Глеб фыркнул и тут же получил от меня тычок в бок.

   – У нас чисто деловые отношения, – заверил он Наталью, глядя ей прямо в глаза. На её губах поневоле расплылась зачарованная улыбка, а я только головой покачала, сетуя на женскую доверчивость. Я сама на эту уловку Глебчика не раз попадалась, как уставится на тебя своими голубыми глазами, ресницами взмахнёт, и, кажется, что сердце из груди выскочит, а ведь о чём он в эту секунду размышляет – неизвестно, и я, если честно, во всяческих гадостях его подозревала в такие моменты.

   – Деловой ты человек, – улыбнулась Наталья, а потом жестом подозвала официанта. – Отпразднуем встречу?

   – Почему нет?

   – Я помню, что ты любишь. Ваня, нам коньячку французского и что-нибудь на стол... Сам знаешь.

   Ваня кивнул, выдал дежурную улыбку, и отправился было восвояси, а когда я его окликнула да ещё по имени, оглянулся с неподдельным удивлением.

   – Так как мне праздновать нечего, мне, пожалуйста, кофе и пирожное.

   Заказ нам принесли быстро, чему я порадовалась. Эти двое продолжали любезничать, вспоминали какие-то "былые времена", а я делала вид, что совершенно их разговором не интересуюсь. Только иногда толкала Мартынова под столом ногой, не в силах дождаться, когда мы, наконец, будем говорить о деле. Эта Натка Дроздова, какой бы певчей птичкой она ни была, мне совершенно не нравилась, и мне не терпелось с ней расстаться, причём раз и навсегда. Её поведение меня раздражало, внешность пугала, а мартыновское восторженное хлопанье ресницами в её сторону злило.

   Когда кофе и первые две рюмки коньяка были благополучно выпиты, я решила, что все приличия соблюдены, и дальнейшее рассусоливание никакого смысла не имеет. По крайней мере, для меня. Я уже успела пожалеть, что не послушалась Глеба и не осталась дома.

   – Давайте, в конце концов, поговорим о деле, – предложила я. – Потом я уйду, а вы можете сидеть здесь до вечера.

   Глеб недовольно повёл плечами, но спорить со мной не стал. А Наталья поинтересовалась:

   – И какое у тебя ко мне дело, Глебчик?

   Я лишь зубами скрипнула.

   – Галку мне надо найти, Нат. И побыстрее.

   – Галю? – Наталья задумчиво выпятила нижнюю губу.

   Мартынов развёл руками.

   – Что тебя поставило в такой тупик? Она твоя подруга. Хочешь сказать, что не знаешь где она?

   – Подруга! Это когда было? Да мы уж полгода не виделись с ней.

   Глеб помрачнел.

   – Что, совсем?

   – А что за дело у тебя к ней?

   – Да есть дело... – пробормотал он и опрокинул в себя ещё одну рюмку. А я своего разочарования даже не скрывала. Отвернулась к окну и невесело призадумалась. А Мартынов тем временем протянул руку и сграбастал Натальину ладонь. – Натусь, но ведь не всё так безнадёжно, я в тебя верю. Поможешь?

   Дроздова громко фыркнула.

   – Чем, Глеб? Где я буду её искать?

   – А то ты не знаешь где. Ведь знаешь, хотя бы примерно. Честно, очень нужно. Попробуй.

   – Ой, Глебчик... – Она погладила его по руке.

   Он склонил голову на бок и посмотрел лукаво и умоляюще.

   – Ната.

   – Ой, да ладно! – Наталья освободила свою руку и махнула ею на Мартынова. – Я попробую.

   – И куда это, интересно, моя благоверная могла спрятаться от тебя?

   – Кажется, замуж вышла.

   – Замуж? – в голосе Глеба прозвучало беспокойство. – И фамилию сменила?

   – Скорее всего.

   – Вы с ней разругались, что ли? Не разлей вода были.

   – Были, – согласилась Наталья. Кинула на меня быстрый взгляд, удостоверилась, что я на них по-прежнему не смотрю, и, понизив голос до волнующего шёпота, проговорила: – Пока кое-кто между нами не встал.

   – Да прекрати! А как же женская дружба? – поддразнил её Глеб. – Её ни что не может разрушить.

   – Конечно. Кроме одного.

   – Ну... – Мартынов многозначительно хмыкнул. – Моя бывшая никогда особым умом не отличалась. Уж что ей там показалось...

   Наталья рассмеялась, но тут же спохватилась и снова на меня посмотрела. Я же навалилась на стол и подпёрла голову рукой. Невозможный день, невозможный...

   Из кафе мы вышли полчаса спустя, остаться Мартынов не пожелал, правда, договорился с Натальей встретиться вечером в "Кольце", что меня не обрадовало, но оставалась надежда, что все мученья хоть какие-то плоды принесут, и к вечеру мы получим информацию. А пока удовлетворилась тем, что удалось в дверях при выходе Мартынова пихнуть в бок. Но он и эту маленькую месть постарался мне испортить. Как только я его толкнула, он развернулся и подхватил меня под локоток.

   – Осторожнее. Споткнулась?

   Я руку из его лап выдернула и гордо прошествовала вперёд. Собиралась свернуть в другую сторону от стоянки и пройтись, чтобы немного успокоиться, но Глеб опять поймал меня за руку и даже к себе притянул, совершенно нахально приобняв за плечи.

   – Отпусти меня!

   – С ума сошла?

   – Я хочу пройтись!

   – А я хочу домой. – Он достал из кармана ключи от машины и потряс ими перед моим лицом. – Ты машину поведёшь. Знаешь, сколько я выпил?

   Я пренебрежительно скривилась.

   – Прости, не считала.

   – Ой, заноза ты, Женька. Будешь так себя вести, никто тебя замуж не возьмёт.

   – А мне не нужен в мужья врун, нахал и бесстыдник. К тому же, алкаш.

   – Так я ещё не звал. Пока повода не было.

   – И не появится. Ключи давай.

   Не люблю я большие машины, чувствую себя не водителем, а лишь шестерёнкой в огромном механизме, от которой практически ничего не зависит. Прежде чем со стоянки выехать, я долго ёрзала на сиденье, рассматривала приборную доску, потом смотрела в зеркала заднего вида и, наконец, повернула ключ зажигания. Хорошо хоть Глеб мне не мешал, даже не насмешничал, просто терпеливо ждал, когда я соизволю тронуться с места. И всё равно я злилась на него. Глеб молча смотрел в окно, выглядел задумчивым, а я кипела от злости. А когда остановились на светофоре, не выдержала, и тут же начала с передразнивания:

   – Ой, знаешь, у моей жены подружка была, не помню, как зовут! Врун несчастный!

   Его затрясло от беззвучного смеха, но смотрел по-прежнему в другую сторону.

   – И что ещё ты мне не рассказал? Может, из-за этой прошлогодней красавицы, она тебя и бросила? А теперь у нас проблемы!

   – Не из-за неё, успокойся. И прекращай ревновать, лучше на светофор смотри.

   – Что?!

   Он дико, якобы испуганно глянул, а глаза смеялись, горели, и взгляд показался мне ликующим, и вот тут я накинулась на него с кулаками. Двинула по плечу, потом ещё раз, и ногой бы лягнула, если бы смогла дотянуться, а Мартынов руками закрывался и хохотал. Я быстро выдохлась, откинула с лица растрепавшиеся волосы и тронула машину с места, потому что сзади уже вовсю сигналили нервные водители.

   – Дурак, – сказала я через минуту. – Ты мне всю жизнь с ног на голову перевернул.

   Глеб подумал немного, а потом совершенно серьёзно поинтересовался:

   – А разве это плохо?

   Я быстро глянула на него и промолчала.

   Мне ужасно не хотелось сопровождать этим вечером Мартынова в «Кольцо». Мало мне было мучений в кафе, так ещё и вечер провести, наблюдая за миловавшейся парочкой, это уже выше моих сил. Но потом вдруг подумала о том, что без моего присмотра Глеб может что-нибудь отчудить. Ведь совершенно не ясно, что за мысли у него на самом деле в голове, и для меня самое лучшее, глаз с этого типа не спускать. В конце концов, от него моя жизнь в этой квартире зависит. А уж если идти туда, то попытаться не ударить в грязь лицом перед этой «певчей птичкой». Хотя бы попытаться.

   Пока Глеб за обе щеки уписывал вторую тарелку борща, я с головой зарылась в свой шкаф, с претензией осматривая каждый извлечённый из его недр наряд. Количество платьев на постели росло параллельно с моим неудовольствием. И почему я раньше не удосужилась провести ревизию своего гардероба? Мне же совершенно нечего надеть! А уж если принять во внимание, что два самых новых платья отказываются на мне застёгиваться... В общем, одно сплошное расстройство.

   – Женька, ну что ты куксишься? – посетовал Глеб, когда я крутилась перед зеркалом. Уже пора было выходить, Мартынов уже минут пятнадцать расхаживал по квартире, маялся от безделья и время от времени поглядывал на носа своих начищенных до блеска ботинок. Наверное, пытался в них своё отражение рассмотреть, потому что собой-то Глеб сегодня гордился, вид имел важный и сияющий, чего не скажешь обо мне.

   – Я себе не нравлюсь!

   – В каком месте?

   – Даже отвечать на это не хочу. Обязательно гадость какую-нибудь мне скажешь.

   – Какую гадость? – оскорбился он. – Это комплимент был!

   Я только рукой на него махнула и снова уставилась на себя в зеркало. Поправила кулон на шее, потом заметила, что Глеб отвернулся, и быстренько поддёрнула лиф платья, пытаясь подтянуть наверх вырез декольте. Он был неприлично откровенен, но зато по цвету платье мне идеально подходило. Нужно было как-то объединить достоинства и недостатки, найти золотую середину, а мне это никак не удавалось. А всё дело в том, что платье было не моё, а Сонькино. Она купила его, готовясь к дядиному юбилею, попросила меня его припрятать, чтобы именинник заранее не обрадовался, так сказать, а я этим воспользовалась. Нехорошо, конечно, но выбора у меня попросту нет, так что, остаётся надеяться, что Сонька не сильно разозлится. Но помимо гнева подружки, была ещё небольшая проблема. Сонька была немного похудее меня и поэтому её платье, которое на ней немного висело, на меня село, как перчатка. Меня это смущало, вот я и крутилась перед зеркалом, оглядывала себя, то вырез декольте поддёргивала наверх, то на зад свой смотрела в сомнении.

   – Женя, ну пожалуйста!

   – Уже иду.

   – Ты мне это пять раз уже сказала. Совесть у тебя есть?

   – Есть, – ответственно заявила я.

   – Тогда пойдём.

   Я откровенно вздохнула.

   – Я не могу в этом идти, это неприлично.

   Глеб снова заглянул в спальню и на меня уставился. От его пристального взгляда мне стало не по себе, и я поспешила отвернуться. Поправила причёску, надеясь, что по моему лицу нервозности незаметно. Мартынов как назло молчал, разуверять меня не спешил и я от этого ещё больше нервничала. А когда он подошёл ко мне, посмотрела чуть ли не со страхом. Глеб встал за моей спиной, поразглядывал моё отражение в зеркале, а потом вдруг положил ладони на мои плечи. Я напряглась, не понимая, да и боясь того, что за этим последует. Мужские ладони накрыли мои плечи и чуть сжали, меня тут же бросило в жар, и это ещё больше напугало. Я отводила глаза, боясь столкнуться взглядом со взглядом Глеба, а он ещё немного надавил и заставил меня расправить плечи.

   – И подбородок вверх, – негромко произнёс он и, не дождавшись моей реакцией, настойчиво повторил: – Женя, вверх.

   Я вскинула голову. Щёки горели, и на Глеба я по-прежнему взглянуть не смела. Чувствовала себя безмерно глупо. А он только улыбнулся и похвалил:

   – Совсем другое дело. Идём?

   Что мне оставалось? Я кивнула в ответ.

   Как-то странно на меня подействовал этот эпизод. И подозревала, что не только на меня. Всю дорогу до ресторана мы молчали, Мартынов молча крутил руль, и даже ни разу в мою сторону не посмотрел. А у меня, поверите ли, плечи горели, такое ощущение, что он до сих пор ко мне прикасается. Я едва заметно головой качнула, пытаясь избавиться от наваждения. Как получилось, что Глеб так запросто смог меня лишить самообладания? Я всегда считала, что такое чудо если и бывает, то один раз в жизни, а со мной уже случилось, когда я за Калининым ходила и слушала его, затаив дыхание. Правда, Димкины прикосновения меня никогда насквозь не прожигали. Дыхание срывалось от волнения – было, сердце колотилось, заикаться начинала, боясь сказать какую-нибудь глупость, мысли путались, а вот чтобы прожгло, как калёным железом...

   Я украдкой посмотрела на Глеба. Почему же я из-за него переживаю, хотя повод для волнений у меня есть намного более веский? Если бы неделю назад мы с Димкой поругались, и он бы просто исчез, не звонил, хотя бы день, я бы уже с ума сходила, давно бы сама ему позвонила и первой же прощения попросила, а сегодня... сегодня мне лишний раз вспомнить о нём некогда, а ссора наша не так уж сильно меня и впечатлила. Димка в Москве, он думает о нас, строит наше будущее, старается исполнить мои мечты – ведь я мечтала прожить с ним рядом всю оставшуюся жизнь? – а я пытаюсь усмирить своё волнение рядом с другим мужчиной, с мужчиной, которого знаю всего несколько дней. Но ведь мне это не нужно нисколько! Зачем мне Глеб? Ведь ясно, как божий день, что от него кроме проблем ничего не дождёшься. И вообще он не в моём вкусе. Я никогда не любила нахальных мужчин, любящих открывать двери с пинка, которым якобы всё нипочём. Которые идут по жизни смеясь. Возможно, в отношении Глеба это и несколько обманчивое впечатление, но он для чего-то поддерживает такой имидж, значит это его выбор. А мне просто нужно продержаться ещё несколько дней, закрыть за ним дверь и всё забыть. И, наконец, сосредоточиться на своей рушащейся личной жизни.

   Как назло, Мартынов решил сегодня поспорить за звание самого галантного мужчины в этом городе, и даже дверь мне открыл и руку протянул, чтобы помочь мне выбраться из машины. Я руку его попыталась проигнорировать, в узком платье чуть из машины не вывалилась, и тогда Глеб не очень вежливо подхватил меня под локоть.

   – Может, ты домой поедешь? – всё же предложил он, разглядывая меня с сомнением и лёгким раздражением.

   – Ни за что! – руку я освободила, платье одёрнула и уверенной походкой от бедра направилась к входу в "Кольцо". Глеб меня догнал через минуту, на лестнице, и я тут же почувствовала его ладонь на своей спине. Попыталась отодвинуться, но Мартынов сделал вид, что этого не заметил. А возможно на самом деле не заметил.

   – Только не забывай, зачем мы здесь, – попросил он.

   – А зачем мы здесь?

   Глеб явственно скрипнул зубами.

   – Сколько раз себе клялся, не связываться с бабами...

   – Позволь тебе не поверить.

   Мы вошли в холл, и я сразу отправилась к зеркалу. Глеб за мной. Стоял за моей спиной и наблюдал, как я поправляю причёску. Хмурился и его невесёлые мысли были на лбу у него написаны. Я под его взглядом нервничала немного, злилась и на себя, и на него, и гадала, ради чего я собираюсь сегодня над собой поиздеваться. Довод, что за Глебом лучше всего присмотреть (мало ли что!), неожиданно перестал работать. Его странные взгляды и моё волнение на данный момент тревожили гораздо больше. И Глеб, судя по всему, это чувствовал. А может, сам переживал? Я кинула на него быстрый взгляд.

   – Пойдём, хватит прихорашиваться, – недовольно проворчал Глеб и зашагал к ресторанному залу. Я кинула ему вслед убийственный взгляд, но пришлось поспешить следом. Правда, у дверей Мартынов притормозил, сделал, так сказать, мне одолжение, и в ресторан мы вошли вместе, как и положено, рука об руку. Но по наглой руке он всё-таки получил, когда решил пристроить её на моей талии. Снова скрипнул зубами, но тут же заулыбался Наталье, которая уже спешила к нам с другого конца зала. Она снова выглядела сногсшибательно, а улыбалась ещё более зазывно. Я похлопала Глеба по руке.

   – Она вся в томительном ожидании. Не огорчай девушку, Глебчик.

   В ответ получила высокомерный взгляд и мысленно приуныла, хотя на лицо пришлось навесить улыбку.

   – Вот и вы. – Наталья в знак приветствия раскинула руки, вроде бы на самом деле была рада нас видеть. Точнее, на меня она вообще не смотрела, только на Глеба и улыбалась ему же. Я даже пожалела, что руку его от себя оттолкнула, нужно было появиться перед Натальей с Мартыновым в обнимку, чтобы та не улыбалась так соблазнительно.

   О чём я вообще думаю?

   Пока приходила в себя, удивляясь собственным мыслям, Глеб с Натальей уже о чём-то заговорили, Мартынов подошёл к ней совсем близко и что-то зашептал, склонившись к её уху. Та выслушала его, рассмеялась, но вдруг отступила на пару шагов. Её поведению довольно быстро нашлось объяснение, я заметила, как Наталья опасливо оглянулась через плечо, проследила за её взглядом, разглядела мужчину за столиком у самой сцены, и понимающе усмехнулась. Так вот в чём дело...

   – Я заказала для вас столик, – тем временем заговорила Дроздова.

   – Нат, давай без этого, – вдруг растерял всё своё хорошее настроение Глеб. – Ты обещала мне помочь.

   – Обещала, – не стала спорить она. – Но всё не так просто. Где, по-твоему, я должна была её отыскать за несколько часов, если мы не виделись с Галей больше полугода? Стараюсь.

   – Значит, мы зря пришли? – поинтересовалась я.

   Наталья на меня, наконец, взглянула, заинтересовалась и пару секунд разглядывала, оценивая платье, потом снова перевела взгляд на Глеба.

   – Я же стараюсь... А вы пока отдыхайте, развлекайтесь. – Она вела себя, как настоящая хозяйка, а мне вдруг смешно стало. Я наблюдала, как к нам приближается тот самый мужчина, Наталья его пока не видела и поэтому продолжала смотреть на Глеба весьма красноречиво. Но как только почувствовала прикосновение мужской руки, вздрогнула и обернулась. – Толя!

   Я еле слышно фыркнула.

   – Это... мои друзья. Это для них я столик заказывала.

   Глеб кивнул мужчине, присматриваясь к тому с любопытством, но тот быстро потерял к Мартынову интерес и обратил своё внимание на меня. Я улыбнулась несколько сконфуженно.

   – Женя... Рад тебя видеть.

   – Здравствуйте, Анатолий Сергеевич.

   – Ты с кавалером? Правильно, надо отдыхать. Вы же молодые... А то Боря всегда жалуется, что ты у него домоседкой выросла.

   – Он жалуется, – кивнула я и принуждённо улыбнулась, – хотя весьма этим обстоятельством доволен. Сам меня так воспитал.

   Анатолий Сергеевич рассмеялся.

   – Вот это точно! Я ему об этом обязательно скажу. Он ещё из отпуска не вернулся?

   – Через неделю должен, – вежливо ответила я.

   – Очень хорошо. Пусть покуражится, чёрт старый. – Вдруг опомнился, понял, что говорит что-то не то и не тому, и кашлянул в сторону, а я привычно опустила глаза в пол, стараясь сгладить неловкую ситуацию. Анатолия Сергеевича иногда заносило не в ту сторону, и он мог ляпнуть что-то неприличное или не к месту, знакомые все об этом знали и давно привыкли не обращать внимания на его бестактность. Я была как раз из того круга, что "давно привыкли", но для некоторых это известие оказалось довольно неожиданным и поэтому сейчас на меня таращилось две пары удивлённых глаз.

   – Ну, отдыхайте, молодые люди, отдыхайте. – Анатолий Сергеевич вновь обратил свой взор на Мартынова, что-то в нём такое рассмотрел, усмехнулся и кивнул каким-то своим мыслям. Затем взял Наталью под руку. – Пойдём-ка, пусть молодёжь развлекается. Женя...

   – Всего доброго, Анатолий Сергеевич, – как послушная девочка проговорила я, а Наталье подарила абсолютно искреннюю улыбку. Внешне выглядела спокойной, но внутренне просто ликовала. Я бы лучше не сумела поставить эту певчую птичку на место...

   Глеб хранил многозначительное молчание. Пока официант провожал нас к столику, Мартынов крутил головой, словно высматривая кого-то, а я, как только он сел и мы остались одни, сказала:

   – А ты удивлялся, как она такую карьеру сделала... Теперь понятно. – Я красноречиво усмехнулась и перевернула страницу меню.

   Мартынов долю сарказма в моём голосе оценил и поинтересовался в тон:

   – И кто он?

   Я обвела рукой зал.

   – Хозяин.

   Глеб даже не удивился, только на меня смотрел испытывающе.

   – И ты с ним знакома.

   Я подняла на него глаза и осторожно подтвердила.

   – Знакома. Точнее, я знаю его с детства. Он дядин приятель, они на рыбалку каждое лето вместе ездят.

   – А дядя кто?

   – Раньше ты таких вопросов мне не задавал, – заметила я.

   Глеб лишь плечом дёрнул.

   – Дядя – архитектор. А ещё депутат Законодательного собрания.

   Я исподтишка наблюдала за Мартыновым, заметила, как он пожевал губами, по всей видимости, остался моим ответом недоволен, но промолчал. Свирепо уставился в меню. Может и не стоило его дальше злить, но удержаться я не могла.