Текст книги "Драмы больше нет (СИ)"
Автор книги: Екатерина Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
ГЛАВА 5
После окончания шумихи, связанной со свадьбой Альбины и Романа Федотова, моя жизнь вроде как вошла в привычное русло. Вроде как – потому что в мыслях я без конца возвращалась к тому злополучному моменту, когда мы с Романом остались наедине. И, если честно, некоторое время, после такого количества воспоминаний и воскрешения в памяти деталей случившегося, мне стало казаться, что я всё себе придумала. Перебрала шампанского, нафантазировала…
Конечно, это не было фантазией. Я прекрасно всё помнила, в тех самых мельчайших деталях, которые мне и додумывать не надо было, но я совершенно не знала, что мне с этими воспоминаниями делать. Я помнила своё изумление, вспыхнувший внутри жар, лишь от прямого, настойчивого и обличительного мужского взгляда. Помнила, его слова, упреки, которые совершенно не имели под собой никаких оснований, да и права Федотов не имел меня в чем-то обличать, скажем откровенно. Но всё это случилось, и я не понимала, как мне дальше с этим жить. В том смысле, что я, конечно, могу списать случившееся между нами на алкоголь, на некое минутное обоюдное помешательство, но в глубине души я понимала, что никаким помешательством, по крайней мере, с его стороны, здесь и не пахнет. А мы отныне родственники, как бы, и нам придется встречаться время от времени, на глазах у его жены, моего отца, бабушки, сидеть за одним столом и поддерживать светскую беседу. Мы всё это будем делать, а те минуты за свадебным шатром в день его женитьбы будут стоять между нами долгие годы.
Черт бы побрал Федотова!.. Подозреваю, что его совесть мучить не станет, а вот меня мучает, и я придумываю себе дела и заботы, и отказываюсь от визитов к бабушке и отцу. Свадебное путешествие молодой четы продлилось всего неделю, Альбина с Романом вернулись в Москву, и принялись приглашать родственников и близких друзей в гости, посмотреть их новую двухуровневую квартиру. Я от всех приглашений отказывалась. Не в категорической форме, а якобы в расстройстве вздыхая, переживая из-за своей занятости. Затем клала трубку телефона и зажмуривалась с мыслью о том, что я никогда, никогда больше не хочу видеть лицо нового родственника. Роман тоже себя никак не проявлял, и я тешила себя надеждой, что всё само собой забудется. И моё «никогда» превратится в пару месяцев, и я снова заживу спокойно.
Вот только я уже давно не живу спокойно. Разве не так?
Лишь притворяюсь.
– Настя, так же нельзя! – Альбина позвонила мне спустя две недели после возвращения из свадебного путешествия, и тут же принялась меня стыдить. – Совсем пропала, даже отец говорит, что совсем тебя не видит. И к бабушке ты тоже не приезжаешь. Говори, как есть, – потребовала сестра, – у тебя что-то случилось?
– Нет. – Я вздохнула, присела на край кухонного подоконника, глянула вниз, во двор. – Просто я занята, Аля.
Альбина недоверчиво фыркнула.
– Чем, интересно? Лето, каникулы, учиться тебе не надо. Или ты не в Москве?
– В Москве, – сказала я, и тут же пожалела об этом. Нужно было сказать, что я у матери, и никаких бы вопросов ко мне не было, а я сболтнула лишнего, не подумав. Поспешно добавила: – Работы навалилось.
– Черт с ней, с этой работой, – легко заявила Альбина. – Приезжай ко мне в гости. Я привезла тебе подарок с Кубы, а ты ко мне не приезжаешь. Ты слышишь?
Я вымученно улыбнулась своему отражению в стекле.
– Думала, ты слишком занята семейной жизнью. Вы ведь молодожены.
Альбина фыркнула.
– Не говори глупостей. Наша семейная жизнь – это бесконечные встречи, деловые ужины и выходы в свет. – Сестра вздохнула. – Если честно, уже жду не дождусь, когда уеду на съемки.
– А когда ты уезжаешь?
– В субботу. Лечу в Калининград, пока на две недели, а там видно будет.
– А как Рома к этому относится?
– А как он может относиться? – удивилась Альбина. – Он прекрасно знал, на ком женится. У меня такая же карьера, как и у него.
– Ясно. Хорошо, что вы договорились.
– Так что, я завтра жду тебя? Пообедаем вместе.
Я поняла, что в этот раз отговориться не удастся ничем. Поэтому дала согласие. Оставалось только понадеяться, что Роман Юрьевич будет занят настолько, что дома его не окажется. Тем более, в обеденное время.
– Дорогая, ты какая-то бледная.
Альбина встретила меня именно этими словами, присмотрелась ко мне, затем порывисто притянула к себе. Я ткнулась носом в благоухающую дорогими, изысканными духами шею сестры. Я обняла её в ответ, поцеловала в щёку, всеми силами пытаясь выглядеть радостной и счастливой. Но, по всей видимости, получалось не очень. Аля приглядывалась ко мне со всей пристальностью и обеспокоенно хмурила брови. Затем приподняла мой подбородок указательным пальцем.
– Несчастная, что ли, – в задумчивости проговорила она.
Я аккуратно отвела руку сестры от своего лица. Весело фыркнула.
– Не говори ерунды, всё у меня в порядке.
– Точно?
– Конечно. – Я скинула с ног туфли и прошла мимо сестры в просторную гостиную. Остановилась на пороге, с настороженностью огляделась. – Ты одна?
– Одна, – вздохнула Альбина, проплывая мимо меня. Часы показывали полдень, а Альбина всё ещё ходила по дому в шелковом пеньюаре. Явно только недавно поднялась с постели. – Рома целыми днями где-то пропадает, появляется лишь к вечеру.
– Наверное, он работает, – осторожно предположила я.
– Наверное, – пожала Альбина плечами. Устроилась на мягком диване, поджав под себя длинные ноги, похлопала ладонью по местечку рядом с собой. – Садись, давай поболтаем.
Я не торопилась на её зов, прошлась по комнате, оглядывая модный интерьер. Сказала:
– Красиво. – Указала рукой на лестницу, что вела наверх. – Да ещё второй этаж.
– Там две спальни. И да, – согласилась Альбина, – квартира красивая. Рома не поскупился. Пытался произвести впечатление.
– На кого?
Альбина усмехнулась.
– Думаю, в первую очередь, на самого себя. А потом уже на всех остальных.
Я кинула на сестру внимательный взгляд.
– У вас всё хорошо?
Альбина удивленно вздернула брови.
– Да, всё хорошо. Как говорится: всё идет по плану.
– По какому плану? – не поняла я.
Аля взмахнула рукой.
– Господи, Настя, я же образно. Всё у нас хорошо. Как и было задумано. – Она принялась загибать пальцы. – Поженились, съездили в свадебное путешествие, квартиру в модном доме купили. Ты даже не представляешь, кто у нас в соседях, это я так, к слову. Теперь вот будем…
– Что? – перебила я, если честно, ожидая, что Альбина заговорит о возможном рождении ребенка. Ведь для чего-то люди семью создают, правда? А семья – предполагает рождение детей.
– Бизнес делать, что, – рассмеялась Альбина. – У Ромы грандиозные планы. Вот пусть он их и осуществляет. Моё дело стоять рядом и улыбаться его деловым партнерам. Мы, кстати, в конце следующего месяца в Германию летим. Там на кинофестивале будет представлена картина с моим участием, авангардное кино, а после встречаемся с Ромиными партнерами по бизнесу. Совмещаем, так сказать.
Я присела не на диван рядом с сестрой, а в кресло напротив. Тихонько вздохнула в сторону, раздумывая, что в ответ на услышанное сказать. Пробормотала:
– Молодцы.
– А у тебя как дела? Рассказывай, – затеребила меня Альбина.
– У меня? – Я немного удивилась такому интересу к моей жизни. Плечами пожала. – Всё хорошо, как обычно.
– Что значит, как обычно? Не выдумывай, Настя. Рассказывай!
– Да что рассказывать-то?
– Из-за чего, точнее, из-за кого ты постоянно занята. А ещё расстроена, бледна и худеешь. Обычно это говорит только об одном: девочка влюбилась. – Альбина лукаво мне улыбнулась.
А я, кажется, вспыхнула нездоровым румянцем. Принялась отнекиваться.
– Что ты выдумываешь? Ни в кого я не влюбилась.
– Ты говоришь это таким тоном, будто это преступление, – развела Альбина руками. – А тебе, между прочим, влюбиться жизненно необходимо.
– Почему это?
– Потому что это должно быть нормальное состояние в твоем возрасте, вот почему! – Альбина прищурилась, приглядываясь ко мне со всей внимательностью. – Настя, скажи мне честно, у тебя, вообще, когда-нибудь парень был?
– Конечно, был, – удивилась я. – Я же не синий чулок.
– И где он?
Я продолжала удивляться.
– Дома.
– Понятно. То есть, ты столько времени в Москве, и здесь ты ни с кем не встречалась?
– Аля, я учусь и работаю. Мне спать иногда некогда!
– И что? Я тоже работаю, но замуж же вышла.
– И я выйду, когда-нибудь.
– Когда-нибудь, – проворчала Альбина. – Жить надо сейчас, а не потом.
– И что ты предлагаешь? Броситься на первого-встречного?
– Нет, конечно. Выбирать надо с умом. Кстати, ты с Ильёй общаешься?
– С Ильёй? – Я невольно занервничала от этого вопроса.
– Он про тебя спрашивал, я дала ему твой номер.
«Замечательно», пронеслось у меня в голове.
– Он тебе звонил?
– Нет.
– Значит, позвонит.
– Он остался в Москве?
– Да, учиться здесь будет. Рома снял для него квартиру недалеко от института. – Альбина сделала страшные глаза и понизила голос до загадочного шепота. – Представляешь, у них в семье странные порядки. Рома заявил, что учебы мальчику мало. За ним и без того серьёзный контроль, так ещё и работать устроили. Пусть, говорит, живет на свою зарплату. Родители оплачивают ему обучение, брат – квартиру, а остальное сам.
– Может, так и правильно, – осторожно проговорила я.
Альбина вдруг махнула рукой.
– Может быть. Я в чужую семью точно с советами не полезу.
Я на сестру посмотрела.
– Вообще-то, это теперь твоя семья.
Аля моргнула в растерянности. Потом проговорила негромко:
– Ну да, ну да.
В подарок от сестры я получила статуэтку, похожую на замысловатый тотем кубинской культуры, и яркое бикини. Настолько смелое, что только вынув его из фирменного пакета, я поняла, что никогда не осмелюсь его надеть. Да и где мне в нём щеголять, скажите на милость? А Альбина, будто уловив мои сомнения, категорично заявила:
– Тебе необходимо съездить в отпуск. Мне не нравится твоя бледность.
Я растянула губы в улыбке.
– Неплохо было бы, конечно, но пока этого в моих планах нет.
– Хочешь сказать, денег нет? – Сестра тут же махнула на меня рукой. – Я скажу отцу. Или Роме.
– А вот этого точно не нужно, – поторопилась заявить я, поднимаясь с кресла. – Смею напомнить, что это твой муж. А я ему всего лишь названная родственница.
– Глупости, – мурлыкнула Альбина, когда я наклонилась к ней, с намерением поцеловать в щёку.
– Спасибо за подарок, – проговорила я со всей искренностью.
– Совершенно не за что. Ты же моя сестренка. Я должна делать тебе подарки.
Я Але улыбнулась, а когда обернулась, неожиданно увидела в дверях Федотова. Он стоял и наблюдал за нами. Я, наверное, в один момент помрачнела. Мы встретились с ним глазами, он нисколько моим убийственным взглядом не впечатлился, улыбнулся, как чрезвычайно любимой родственнице. И сказал:
– Привет, Насть. Как дела?
– Лучше всех, – сообщила я. – Как раз доложила об этом твоей жене, а теперь отправляюсь в офис, готовиться к рабочему вечеру.
Федотову пришлось посторониться, когда я направилась из гостиной в холл. Он посторонился, но не настолько, чтобы я смогла его не коснуться, когда проходила мимо. Чиркнула локтем по его животу, но мы дружно сделали вид, что не заметили. Вот только он мне в спину поинтересовался:
– И где ты проводишь рабочие вечера? В ресторанах? – Улыбнулся широко. – С французами?
– С американцами. – Кивнула, подтверждая. – В ресторанах.
– Господи, Настя, неужели и среди иностранцев нет подходящего? – заинтересовалась Альбина.
– Для чего подходящего? – спросил Роман.
Я отошла к стене, чтобы сестра не могла меня видеть из комнаты, сунула ноги в босоножки. Федотов же продолжал стоять у входа в гостиную, только теперь развернулся и наблюдал за мной.
– Для любви, – удивилась Альбина.
– А, в этом смысле, – протянул этот изверг заинтересованным, проникновенным тоном. Мы стояли друг перед другом, я грозно уперла руки в бока, оценив его насмешливый взгляд. Потом взяла свою сумку, выкрикнула сестре слова прощания и вышла за дверь их квартиры. И только оказавшись на улице, смогла выдохнуть. Это что же, теперь так будет проходить каждая наша родственная встреча с Федотовым?
Я не спала ночами, вертелась с боку на бок, и думала… Говорила себе, что думаю о непростой, неожиданно сложившейся ситуации, но, признаться, думала я о муже своей сестры. Вспоминала его слова, улыбки, интонации, долгие, задумчивые взгляды, и всё внутри меня дрожало, тряслось и разжигало ненужную никому страсть. Я закрывала глаза и думала о нём, засыпала и просыпалась, думая о нём. Как мы встретимся в следующий раз, и что может произойти. Что-то страшное и непоправимое. Или то, что будет волновать меня следующие недели, месяцы, от чего я так и не смогу успокоить своё дурацкое сердце. О каких иностранцах Альбина говорит? Все мои мысли были далеки от любых мимолетных знакомств. Я смаковала каждую нашу встречу с Федотовым. Понимала, что это неправильно, ругала себя, но сделать ничего не могла. Оставаясь наедине со своими мыслями, думать могла только о нём. Поэтому и нужно было всеми силами избегать нашего возможного общения.
В один из дней мне всё-таки позвонил Илья. Позвонил, пригласил погулять, сообщил, что ещё не завёл друзей в Москве, и пообщаться ему не с кем. Я не смогла отказать ему во встрече. Что я могла сказать? Сослаться на чрезвычайную занятость? Мне показалось, что это прозвучит грубо и недостоверно. К тому же, лето, я не учусь, а работать сутками тоже не могу. И я согласилась.
– Погуляем по Москве, в кино сходим. Ты не против?
Против я не была. Я достаточно давно никуда не выбиралась из дома. Если честно, близких друзей в столице я тоже не завела. Все друзья и приятели были из круга сокурсников или коллег по работе, и отдыхали вместе мы редко, тем более не гуляли вместе и не ходили в кино. У всех были свои дела и заботы. И я решила, что совсем неплохо, если у меня появится друг. Независимо оттого, что думает обо всем этом Роман Юрьевич.
– Через неделю я начинаю работать в офисе Ромкиной компании, – сообщил Илья мне, усмехнувшись. – Предполагаю, что он загрузит меня со всей своей братской любовью. Так что, надо пользоваться случаем и развлечься. Может, в клуб сходим, потанцуем?
– Ты так быстро генерируешь идеи, – рассмеялась я. – Я не успеваю за тобой.
Илья уцепил меня за руку, потянул за собой к дверям в зал кинотеатра.
– Я сам всё успею. Ты, главное, не отказывайся. Когда нам ещё развлекаться, как не сейчас?
С ним можно было согласиться. Вот только я осторожно попросила:
– Давай не распространяться об этом.
Илья глянул с любопытством.
– Почему?
Я аккуратно пожала плечами, а глаза отвела в сторону. Но говорить старалась легко и непринужденно.
– У меня не очень простая ситуация. Сам подумай, это Альбина у нас успешная, талантливая дочка нашего папы, а на меня все время смотрят с непонятным ожиданием и подозрением. Не хочу лишних разговоров.
– Ясно. – Илья приглядывался ко мне с прищуром. – Нелегко тебе?
Я посмотрела на него, навесила на лицо улыбку.
– А кому легко? У каждого свои проблемы и препятствия. У тебя они тоже, наверняка, есть.
– Ну да. И ситуации у нас с тобой схожи. В нашей семье Ромка непререкаемый авторитет. Не скажу, что его родители любят больше меня, нет, но то, что его слово имеет невероятный вес и значение, а уж против моего и вовсе, это точно. Я уже привык и не спорю.
– Поэтому я и говорю, что не нужно вмешивать родню. Как-то много их вокруг стало.
Илья рассмеялся и протянул мне руку, чтобы скрепить договор рукопожатием.
Сказать, что мы с Ильей Федотовым стали лучшими друзьями – нельзя. Я бы наши с ним отношения так не назвала. Он был приятным, симпатичным, веселым парнем. Он не давал мне скучать, он смешил меня, постоянно придумывал какие-то развлечения. И я совершенно точно не назвала бы его избалованным, как о нём отзывался старший брат строгим голосом. Илья с энтузиазмом взялся за порученную ему работу младшим специалистом, при этом, успевал вечерами веселиться и иногда буянить. Всё, как и положено молодым людям в его возрасте. Роман ворчал по поводу того, что младший совершенно не следит за своими поступками, что нужно иметь голову на плечах, а не оставлять её за ненадобностью дома или на работе. И, уж точно, не заводить бесчисленное количество сомнительных связей.
– Можно подумать, ты в его возрасте был другим, – посмеивались над Романом жена и родственники. – Оставь мальчика в покое, пусть веселится. Хороший парень.
И только родители Романа и Ильи, на самом деле всецело поддерживали старшего сына, доверяя ему на сто процентов. Такое доверие меня несколько удивляло, будто в их семье с некоторых пор главой стал именно Роман, а не его отец. Родители будто отступили на шаг назад, и теперь лишь наблюдали за тем, как Рома шагает вперед, к успехам, которых у них никогда не было. А как говорил Юрий Иванович младшему отпрыску, я лично слышала от него эти слова:
– Я в столичных делах ничего не смыслю, Рома в Москве наша голова. Не устраивает, как брат тебя жизни учит, собирай вещи и возвращайся домой. Тут я за тобой прослежу. И жить научу, по-своему.
В общем, выбора особого у Ильи не было. Между старшим братом и отцом. Хотя, выбор, конечно, был, например – уйти в свободное плавание, без поддержки и опеки, как однажды это сделал Роман, рискнув всем. Кстати, и частью семейного бизнеса тоже. Но старший брат принял несколько важных и удачных решений, смог удержаться наплаву, а затем решительным шагом направиться вверх по предпринимательской лестнице, и всё это в чужом, неприветливом окружении. За это его невероятно уважали – и в семье, и в регионе, где он начинал свою деятельность. А младшему брату приходилось только равняться на более успешного, к тому же, старшего брата. И отвоёвывать каждое своё самостоятельное решение. Но то, что он не стремился убежать от опеки и присмотра, говорило о том, что Илья к свободе и самостоятельности не готов, и к этому не особо стремится. Терпит нравоучения и контроль. Я его за некую трусость или желание жить в материальной обеспеченности, не винила. К тому же, в семье Федотовых вряд ли кто-то позволил бы ему прожигать заработанные не им деньги. Не успел Илья переехать под крыло старшего брата, его в институт пристроили, и на работу, он безропотно втянулся в семейный бизнес.
– Я не поставлю директором филиала человека без опыта, – сказал как-то Федотов. – Даже если этот человек – мой брат. Пусть начинает с самых низов, как я.
– А как начинал ты, – как-то полюбопытствовала я.
Роман глянул на меня долгим взглядом.
– С отцом в рейсы уходил. Недолгие, максимум на неделю, но с тринадцати лет. Так что, я сам знаю, что такое дорога.
– Я думала у твоего отца компания по грузоперевозке.
Федотов снисходительно улыбнулся.
– Солнышко, эта компания начиналась с двух дышащих на ладан, купленных в кредит фур в начале девяностых. Мне было лет десять, когда отец купил первую. Сам работал, и дядька его родной. Вот так всё начиналось. А теперь у нас на носу сделка с европейским перевозчиком.
– Ты можешь собой гордиться, – признала я его заслуги.
Роман острым взглядом смотрел на горизонт. А в ответ на моё замечание, коротко кивнул.
– Я знаю.
Он знает, и, без всякого сомнения, собой гордится. Федотов иначе к себе относиться не может.
– А ты, вообще, хочешь работать в семейной компании? – спросила я как-то у Ильи. Стала невольным свидетелем того, как Роман четко отдавал указания сотрудникам, без единого момента сомнения, командным голосом, и Илья, между прочим, был одним из этих сотрудников, на тот момент совершенно рядовым. И от его старшего брата точно не стоило ждать того, что он как-то выделит его из ряда других менеджеров младшего звена. Мы с Альбиной заехали в офис, она притащила меня на обед с деловыми партнерами мужа, в качестве переводчицы, и я смогла понаблюдать за тем, как Роман твердой рукой управляет несколькими десятками сотрудников. Кажется, его побаивалась даже собственная секретарша.
Илья после моего вопроса задумался, пожал плечами. Затем усмехнулся.
– Кажется, у меня нет выбора. К тому же, не могу сказать, что не хочу. Хочу… Хочу заслужить право на своё мнение.
Я вздохнула вместо него.
– Это будет трудно сделать.
Илья широко улыбнулся.
– Знаю. Но от этого желание только усиливается.
Мы сидели за большим, накрытым к обеду, столом в зале совещаний, напротив нас Роман Юрьевич с супругой, на соседних креслах немецкие приглашенные друзья-бизнесмены, но они вполне сносно говорили по-английски, и поэтому моё вмешательство практически не требовалось. Я прислушивалась к разговору, как меня просила сестра, но в большей степени болтала с Ильей. До этой встречи мы не виделись пару недель, перед началом учебного года я уезжала к маме в отпуск, и поговорить нам было о чем. И, наверное, со стороны, наблюдая за нами, было понятно, что мы не случайно встретились в офисе, что наше общение проходит не только в стенах домов и квартир родственников. Что у нас довольно много общих тем. И, если я, понимая и припоминая настойчивые просьбы Федотова держаться подальше от его младшего брата, старалась отмалчиваться и смотреть куда угодно, но не на Илью, реагируя на его шуточки, то тот без конца склонялся к моему уху и принимался что-то нашептывать.
В какой-то момент я почувствовала мрачный, настойчивый взгляд, направленный на меня через стол. У меня тут же вспыхнули щёки, нестерпимо зажгло уши, кровь по венам начала бежать быстрее. И сбежать захотелось поскорее. Чтобы этот бессмысленный для меня обед поскорее закончился, и я смогла бы уйти.
– Ты чего? – шепнул мне Илья в какой-то момент.
Я сказала первое, что пришло в голову.
– Душно.
– В клуб пойдем сегодня? Без тебя скучновато ходить.
Я глянула на этого подлизу. И шепотом посоветовала:
– Найди себе уже девушку.
– Найду, – согласно кивнул он. И усмехнулся. – Девушек полно. А с тобой не скучно.
Слава Богу, разговора с Романом удалось избежать. Альбина, недавно вернувшаяся со съемок и отсутствовавшая несколько недель, кружила вокруг мужа и старательно улыбалась его потенциальным деловым партнерам. Очень старалась, я так и не поняла зачем. Хотя, скорее всего, сумма подписания контракта высока настолько, что она готова потратить на улыбки незнакомым немцам время и усилия. Илья говорил мне по секрету, что Роман рвется на европейский рынок с упорством быка на корриде. Он и выглядел последние недели именно так – мрачный и непрошибаемый. Я опасалась оставаться с ним наедине, бежала при первой возможности прочь. Даже к маме сбежала на целых две недели, только там смогла немного успокоиться. А как только вернулась, вернулись и ненужные мысли о Романе Федотове в мою голову. Стоило нам с ним где-то пересечься, порой мы даже словом не перебрасывались, и я вновь погружалась в размышления о нём.
В моих мыслях не было смятения, надежд, осознания влюблённости и так далее. Но я без конца принималась воскрешать в памяти его образ, вспоминала слова, интонации, даже то, как он стоял и смотрел совсем не на меня и занят был не мной. А я наблюдала за ним украдкой, и затем спешила убежать. Чтобы не видеть, не слышать, не запоминать. Вот только не помогало.
– Хочешь, я подарю тебе цветы? – спросил меня как-то Илья.
Я, не сразу вырвавшись из своих мыслей о его брате, взглянула удивленно и непонимающе.
– Зачем?
Он пожал плечами.
– Не знаю. Может, тебе было бы приятно.
– Цветы дарят, когда хотят понравиться.
– А я тебе не нравлюсь?
– Нравишься, конечно. Но между нами нет романтики, Илюш.
Он на меня взглянул в задумчивости, почесал кончик носа. Затем спросил:
– Тебе не кажется это странным?
Я плечами пожала и созналась:
– Не знаю.
А Илья продолжил свою мысль:
– Мы с тобой общаемся несколько месяцев. Проводим время вместе, ходим в кино, по клубам. – Он руками развел. – Болтаем ночи напролет. Нам же вместе хорошо.
Я вздохнула тихонько. Уже поняла, к чему идет наш разговор, и на душе стало тоскливо.
– Ты решил за мной поухаживать? – поинтересовалась я.
– Если ты захочешь, то – да.
Я улыбнулась.
– А разве это так происходит? Если я захочу, то ты решишь, что можно влюбиться?
– А, может, я уже в тебя влюблен?
– Глупости, – фыркнула я.
– А ты?
– Что я?
– Ты влюблена в кого-то?
Я на него уставилась. Переспросила:
– С чего ты взял?
Илья тоже смотрел на меня в упор в этот момент. И когда мы встретились взглядами, понимающе усмехнулся.
– Потому что. Потому что ты вечно одна, порой грустишь, порой ходишь призадумавшаяся, а потом вдруг вспыхиваешь, как маков цвет. Понятно, что тебя кто-то тревожит.
Я нахмурилась. Решила воспротивиться.
– Глупости какие-то ты говоришь. Ни в кого я не влюблена.
– Тогда давай я подарю тебе цветы, – снова предложил он, но на этот раз с определенным умыслом. В попытке меня подловить.
Я качнула головой и решительно отказалась.
– Не надо, Илюш. Спасибо.
Вот так закончились, так и не начавшись, мои романтические отношения с братом Романа. Возможно, я задела его самолюбие. Возможно, он на меня обиделся в тот момент. Но больше подобный разговор между нами не всплывал, мы оба его старательно избегали. В какой-то момент я поняла, что и встречаться стали реже. От понимания этого, стало немного горько, всё-таки Илья мне нравился, я стала считать его другом, и терять отношения было жалко. Но настаивать и переубеждать его я не стала. Чувствовала за собой вину. Наверное, он всё же что-то испытывал ко мне, раз попытался перевести наши отношения из дружеской стези во что-то более близкое. А я не оценила.
Может, зря?
А, главное, что меня удержало? Странные чувства и ненужные мысли о другом человеке? С которым у меня и отношений, даже приятельских, как таковых, нет. Саму себя считала глупой.
Возможно, я оттолкнула человека, с которым у меня могло получиться что-то серьёзное и приятное. А я вновь выбрала одиночество.
Черт бы побрал это самое одиночество и мою нерешительность.
Первую годовщину брака Роман с Альбиной праздновали в загородном клубе, в том самом, в котором проходила церемония их бракосочетания. Гостей собрали немного, лишь самых близких, родственников и друзей. Я, в момент приглашения, собиралась отказаться, даже причину пыталась придумать достойную, но потом вдруг поняла, что в последнее время, на самом деле, отстранилась от семьи, и решила, что мой отказ вызовет куда больше вопросов. А именно вопросов и разговоров по душам мне хотелось избежать. И пообещала приехать. Последние пару месяцев выдались особенно насыщенными в плане работы, учебы, я даже к маме ни разу не смогла вырваться, за что тоже чувствовала вину.
– У тебя что-то происходит? – спрашивала меня мама при каждом телефонном разговоре. – Настя, скажи мне правду. Ты с кем-то встречаешься? Ты влюбилась? – О таких вещах мама всегда спрашивала меня с тревогой. По собственному опыту не ждала ничего хорошего от романа с московскими женихами.
Я же в ответ вздыхала в трубку.
– Нет, мама. Не влюбилась, и не происходит ничего. Работаю и учусь.
– И этим ты настолько занята?
– Хочу летом уехать в Европу на стажировку. Для этого нужны деньги. А у отца просить не хочу.
Кажется, это объяснение маму устроило и успокоило. Правда, она попросила всё-таки вырваться к ним в ближайшее время.
– Хоть посмотрю на тебя, – сказала она.
Я пообещала.
На годовщине Илья появился не один. В компании симпатичной, молоденькой блондинки. На вид ей было не больше восемнадцати лет. До этого дня мы не встречались с ним несколько недель, и переменами в личной жизни Илья со мной не делился. Он теперь вообще со мной ничем не делился, и не звал погулять, как раньше. Наше привычное общение свелось к коротким перепискам пару раз в неделю. Мне было жаль потерянной дружбы, но я старалась ему не докучать. Раз уж так получилось, винить, кроме себя, некого. Увидев его в зале, я улыбнулась, махнула рукой и отвела глаза, не собираясь смущать своим вниманием ни его, ни себя, ни его девушку.
Зоя, сидящая рядом со мной, неожиданно похлопала меня по руке. Я на бабушку посмотрела, а она наклонилась ко мне и шепнула:
– Не переживай. Наверное, это всё-таки было бы странно. Две сестры, два брата…
Я сделала удивленные глаза.
– Зоя, между мной и Ильей ничего не было. Мы просто дружили. – Сказала я это громче, чем собиралась. Отец с мачехой на меня посмотрели, потом между собой переглянулись. А я неловко поёрзала на стуле. Ну, почему со мной всегда случаются подобные нелепицы?
Сестра с мужем сидели во главе стола. Альбина светилась от счастья, без конца щебетала, то обращаясь к родителям, то к друзьям. Рассказывала о съемках, то о новом спектакле, то о недавней поездке в Альпы. Роман же не выпускал из рук телефон. И, надо сказать, счастливым совсем не выглядел. Он был сосредоточен и хмур, казался всецело занятым своими мыслями. Я украдкой наблюдала за ним. Мы не виделись месяца три, даже случайно в доме отца не пересекались. И теперь я за ним наблюдала, пытаясь понять, что творится у меня в душе. Что я чувствую?
Очень хотелось не чувствовать ничего. Подумать: «О, это муж моей сестры», – и отвернуться равнодушно. А я пила вино маленькими глотками и с тоской раздумывала о том, что со мной и моей жизнью не так. И появился ли уже явный повод обратиться к психотерапевту с целой цепочкой навязчивых идей.
– Что с Романом? – услышала я вопрос мачехи. Федотов вышел из-за стола, снова с телефоном у уха, а Елена тут же наклонилась к дочери и обратилась к той с тревожным вопросом. – Вы поругались?
Я заметила, что мои родственники переживали каждый раз, когда Альбина с Романом ссорились. А ссорились они довольно часто, в семейный круг новости об их ссорах проникали довольно часто, потому что Альбина тут же спешила найти поддержку у матери и бабушки. Не у меня. Для меня рисовалась красивая картинка идеальной семейной жизни. Не знаю, почему так. Секретничать об отношениях с мужем Аля со мной почему-то не хотела. И это наводило меня на невеселые мысли.
Альбина, в ответ на вопрос матери, легко и беззаботно отмахнулась.
– Не бери в голову. Он весь в работе, в бизнесе. Думает только об этом.
Говорила сестра легким тоном, светилась улыбкой, но в глазах всё же промелькнуло недовольство. Думаю, Елена оказалась недалека от правды, и молодые перед празднеством успели поругаться.
Я подумала об этом, и тут же мысленно сказала себе: «Это не твоё дело». Именно с этой мыслью я и провела весь вечер, наблюдая за гостями со стороны. Вышла прогуляться в одиночестве, с удивлением отметив, что того самого розового куста, за которым ровно год назад между мной и Романом Федотовым произошло нечто странное, больше нет. Только красивый круглый бордюр остался на месте, а сама клумба засажена совсем другими цветами. Я постояла перед ними, затем отправилась прочь.
