Текст книги "Тайна Саммервуда (СИ)"

Автор книги: Екатерина Осеннова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Ясно. Братец приказал привести меня в чувство, а ты и рада стараться. – Подтверждения Клайв ждать не стал, чуть ли не залпом проглотив «зелье». Поморщился, как будто только что закусил лимоном. – Где ты его подцепила?

Лу забрала у него чашку, опустила рядом с собой на пол, устраиваясь на подоконнике, и на всякий случай задёрнула штору. Если придётся бежать – выбить окно и прыгнуть вниз получится быстро. Второй этаж – чепуха. И не с такой высоты сигала.

– В агентстве Трэвиса Бруксби. Ты ведь тоже там числишься, эм?

– Ошибаешься, – помотал головой Клайв. Откинулся на подушку, прикрыв глаза. – Помогаю брату на добровольных началах. Иногда. От скуки.

«О, даже так? Прямо-таки от скуки? Ладно, по крайней мере эти чудаковатые потомки аристократов – что старший, что младший, – хотя бы не пытаются прикрывать грешки напускным благородством. Как некоторые… папаши».

Лу стиснула зубы. Ну нет, много чести вспоминать всякое. Лучше попытаться вытрясти из Клайва всё, что он знает о задании.

– Ух ты. На добровольных? Просто слиток золота, а не брат. А насчёт скуки… – она прищурилась, улыбнулась. – Я тебя понимаю. И раз уж мы все тут… значит, и в задании с наследством поможешь?

– С каким наследством? – он чуть приподнялся и приоткрыл один глаз.

– Та-аким. Ты знаешь.

Клайв хмыкнул, пожал плечами:

– Не имею ни малейшего представления, миледи. – И снова упал на подушку.

– Рэнди тебе ничего не рассказывал про новое задание?

– А тебе?

Лу тихо вздохнула. Не просто братья, а два сапога пара. Она так рассчитывала на пьяный поток откровенний…

«Вот, пожалуйста, – едва разлепил глаза, да и в себя толком не пришёл, а рот на глухом замке держит. Ладно, зайдём с тыла».

– Не успел. Очень спешил. Кстати, про тебя Рэнди мне тоже не рассказывал. Познакомимся, может быть? По-нормальному. Я Лу.

– Это кличка такая? – Впервые с начала беседы Клайв заинтересовался. – Как у козы.

– Меня устраивает, – она передёрнула плечами, пропуская колкость мимо ушей. – А давай так. Как в детской игре: я отвечаю на твои вопросы, а ты – на мои. Но, чур, только правду.

– Давай на раздевание, – без тени улыбки предложил Клайв.

«Неисправим! Но и не отказался сразу. Значит, стоит попытать удачу».

– Насчёт клички – ну, ты почти прав. Это половина имени. От Лусаны. И раз уж мы говорим про имена и всякое такое семейное… Почему Рэнди не может войти в твой дом через дверь? Брат как-никак?

– Почему не может? Может. Когда я разрешаю. В этот раз я запретил.

– Почему?

– Э… э… э… Сейчас моя очередь. – Клайв исподлобья оглядел её с ног до головы. – Сколько мужчин у тебя было?

«Ай да дьявол! Что ж, каков вопрос, таков и ответ».

– Уж побольше, чем у тебя женщин. Так почему не разрешил?

– Потому что иногда он ведёт себя как нянюшка. Туда не ходи, то не делай, это не пей. Я большой мальчик. Он тебе нравится?

– Не особо, после того, как ты про няньку сказал, – Лу улыбнулась. – Значит, ты тут с матушкой жил. А Рэнди чего сам по себе?

– Ошибаешься. Это только мой дом. Моя матушка жила в своём. И у брата своя конура в городе имеется. И матушка своя была. – Клайв вдруг расхохотался. Громко, надрывно. Так обычно смеются люди, когда им совсем не смешно. – Зато отец у нас один на двоих, который ни его, ни меня теперь знать не хочет. Спасибо, хоть фамилией поделился.

– А… Понимаю. Мой папенька тоже… – Лу прокашлялась и брезгливо бросила, – то ещё дерьмо был.

– А к Трэвису ты как попала?

– Старый знакомый дорожку подсказал. Шулер один. – Лу вытянула шею, всмотрелась в большой чёрный футляр на столике: диван и Клайв загораживали вид. Уж не оружие ли?.. И подавила смешок, узнав гриф и струны. – Скрипка твоя?

– Моя.

– Что, и играть умеешь?

– Не веришь? – Клайв ухмыльнулся и одним прыжком перемахнул через диван, доказывая делом: чудотворное пойло не подвело и на этот раз.

Вид у младшего Хаксли был эпический. Расстёгнутая рубашка, спутанные волосы, оторванные полоски кружев, уныло свисающие с обеих манжет. Зато глаза блестели азартом.

«В театр бы ему с этой скрипкой, играть какого-нибудь принца в изгнании. На сцене он бы смотрелся поинтереснее некоторых артистов. Так, стоп-стоп-стоп!»

Лу нахмурилась. Записная дура, не иначе. Заболталась и машинально задала совершенно бесполезный идиотский вопрос. Клайв будет не Клайв, если позволит ей исправить оплошность.

«Ладно, что уж теперь…»

Но когда он взмахнул смычком и плавно коснулся струн, её досада улетучилась.

Лу любила музыку – та всегда шла прицепом к танцам, – и отличить на слух образцовую игру от плохой она могла без труда. Клайв играл хорошо. И улыбался при этом тоже хорошо – не натянуто, мечтательно. Это тоже было искусством, так улыбаться. А то посмотреть на некоторых скрипачей – лица состроят, будто трёхзначные числа в уме умножают.

Дверь распахнулась. Лу мгновенно напряглась, но уже через миг выдохнула с облегчением.

– Музицируете? – иронично поинтересовался Рэнди.

Она внимательно оглядела его: такой же, как и был, синяков не прибавилось, ухмылочка на губах – фирменная, хаксливская.

«Ну и славно».

– Твой брат музицирует, а я внимаю.

Впрочем, скрипка уже молчала. Зато Клайв – нет. Вернув инструмент на место, он хмуро уставился на Рэнди:

– Что ты с ним сделал?

– Вернул должок.

– Френн хотя бы дышит?

– Что ему сделается? Весь подвал в его распоряжении.

– И чего ты так переживаешь? – Лу слезла с подоконника, подошла к Клайву. «Ух, высокий дьявол… хоть на мыски вставай, чтобы в лицо заглянуть». – Полежит, отдохнёт. А мы пока… ну… поработаем? Помнишь, мы же на задании, – она повернулась к Рэнди.

– Его Светлость в состоянии работать?

– Как будто у меня есть выбор, – закатил глаза Клайв.

– Предлагаю вернуться к началу, – вмешалась Лу, повысив голос. Только тёплой братской перебранки сейчас и не хватало. – Какое у нас задание?

Оба Хаксли, как по команде, синхронно развернулись и уставились на неё.

– Ну, что делать-то нужно?

– Ты вообще ей ничего объяснил, а? – младший брат перевёл взгляд на старшего.

– Не успел, – буркнул тот.

– Красавец, – ухмыльнулся Клайв и посмотрел, хитро щурясь, на Лу. – Надо грабануть один богатый домик. Тихо и быстро.

– Так… – Чего-то подобного она и ожидала. Куда сильнее её удивляло преображение. Вальяжные манеры аристократа как корова слизала. Выпендривался-выпендривался, а теперь вот оно как – «грабануть». Просто и по делу. – А что стащить-то надо?

– Потом тащить. Сначала танцевать, – деловито встрял Рэнди. – Умеешь?

«Да ну, и второго как подменили?.. Будто маску снял. Давно бы так, а то одни смешки и взгляды свысока».

– Ещё бы не уметь, – Лу пожала плечами. К чёрту ложную скромность. – У меня мать балерина. Ну… была. Танцы для прикрытия, что ли? Один пляшет, один караулит, один по шкатулкам шарит?

– Растяжка должна быть хорошая, – не глядя на неё, задумчиво пробормотал Клайв. – Думаешь, сможет? – он обращался к брату.

– Предпочитаю не думать, а проверять. Ты или я?

Клайв молча выудил из кармана невесть как оказавшуюся там монетку, подкинул её на раскрытой ладони:

– Величество или карета?

А вот это уже ни в какие ворота не лезло.

«Стенка я тут, что ли, или предмет мебели какой?»

– Ничья, – Лу схватила монетку и сунула в карман штанов. – Неизвестно ещё, кого из нас проверять надо, мистер Хаксли и мистер Хаксли. Вальсировать научились, уже и балетмейстеры.

Они, снова не сговариваясь, но поразительно синхронно захохотали.

– Шустрая. Танго умеешь?

– Могу и танго… в смысле попробовать… Я его не…– договорить у Лу не получилось: Клайв подхватил сзади и так быстро увлёк на середину комнаты, что у неё аж дыхание спёрло.

– Пробуй, – скомандовал он, притянул к себе за талию, второй рукой сжал пальцы Лу в горячей ладони. Взглянул сверху вниз, чуть улыбаясь. – На раз-два.

«А рубашку-то так и не застегнул».

– Готова?

– Будто у меня есть выбор, – посетовала Лу, пряча взгляд.

– Он у тебя был. – Клайв рывком развернул её лицом к Рэнди, одновременно ещё сильнее прижимая спиной к своему торсу. – И ты его сделала.

– Сделала и не жалею. – Лу попыталась высвободиться. Танец танцем, но это совсем из ряда вон – так тискаться.

«Вот и лицо вспыхнуло, как подожжённое», – смутилась она.

– Не елозь. Лучше обними его за шею, – потребовал Рэнди, приблизившись к ним.

Лу сделалось совсем неловко.

«Один держит так, что не отлепишься, второй смотрит, как дыру прожигает. А горячо-то по-настоящему. И никого вокруг, ни публики тебе, ни наставников, только эти двое… танцоров».

Лу нервно выдохнула.

«Ну-ка собраться… собраться… Не отступать же теперь».

Она медленно завела руки за голову. На миг замешкалась, а потом решительно обняла Клайва за шею.

– Вот так, молодец. Смелее. И улыбайся. Всегда улыбайся. Мы должны покорить публику, – продолжал напутствовать Рэнди. – Пусть забудут, как дышать, глядя на нас. И где их кошельки – тоже. Понятно?

«Понятнее некуда». Вот только Лу уже забыла, каково это – танцевать с мужчиной, который знает в этом толк. На цирковых трапециях и лентах крутились одни девицы.

Всё было будто в новинку, волнующе. Ладони Клайва, почти сомкнувшиеся у неё на животе, словно сигнализировали – расслабиться, довериться, импровизировать. Тёплое, с лёгким алкогольным душком дыхание щекотало её затылок и шею, и не то чтобы было так уж ей неприятно. Мимолётный страх отступил перед вызовом.

«Ну и ладно! Будет им танго!»

Клайв потянул Лу за собой назад. Шаг, другой, третий… Насмешливо шепнул ей на ухо, касаясь губами мочки:

– Не бойся, это не больно. Я буду очень нежным. – И так же рывком во вращении отправил Лу в объятия брата, оказавшегося неожиданно рядом.

– Спасибо, что привела его в чувство. – Теперь уже Рэнди прижимал Лу к себе и направлял в танце, настойчиво увлекая за собой. – Клайв – засранец, но лучше него нам помощника не найти.

«Вот это да! Какого же… Мотают, как куклу».

Только хмуриться Лу вдруг перехотелось. Лучше и правда улыбнуться. Обоим сразу. И неважно, что смотрела она на одного Рэнди и обнимала тоже его. Клайв, шельма, наверняка прекрасно считает посыл. Дышать ей стало труднее, но двигаться – куда легче.

– У него мать только что умерла. Получила плохие вести, и сердце не выдержало, – в затянувшемся порыве откровенности делился старший Хаксли, продолжая вытанцовывать сложные па и заставляя Лу их повторять. – Всё наследство оставила дочери и её супругу. Клайву ни шиллинга не досталось, даже на похороны запретили приходить. Поэтому он такой… был. Он всегда такой, когда что-нибудь серьёзное происходит. А Френн, упрямая бестолочь, ему жизнью обязан. Костьми ляжет, но поручение выполнит. – Рэнди заставил её прогнуться до самого пола, а затем ловко подхватил в воздухе и буквально вручил в руки брата.

– Сплетничаете? – обольстительно улыбнулся Клайв, прижимая Лу к себе. Ни дать ни взять кот, сожравший сметану.

«Вот это слаженность, однако! Уж точно не в первый раз так выплясывают, к тому же совсем без музыки. Потрясающее чувство ритма у обоих, а двигаются как… Загляденье! На них точно смотреть будут, открыв рты. Куда мне с ними тягаться!»

Лу закусила губу.

«Интересно, если надушить Клайва одеколоном брата, а потом закрыть глаза, легко ли будет отличить их… ну, по движениям, прикосновениям? И на ощупь? Забавно, наверное, делить постель с обоими сразу… там они тоже так гармоничны?»

Смущение тотчас вернулось к ней с утроенной силой. Теперь у Лу пылали не только щёки, но и уши.

«Тьфу, пропади всё пропадом! Какая ещё к чёртовой матери постель?! Придёт же в голову. Дотанцевалась…»

Лу поспешно отвела взгляд от лица Клайва.

– Ты очаровательна. Краснеешь, как монашка. Это так мило.

– Что, и монашек танцевал? – буркнула она.

Клайв не ответил. Подхватил за бёдра, вынуждая Лу развести ноги и обвиться вокруг его тела, как лиана, закружил и в воздухе же перекинул брату в объятия.

«Ну вот, опять. Так. Не думать, просто танцевать, просто танцевать… Ага, если бы всё было так просто».

– Не переживай, научишься. У нас полно времени. До самого вечера.

«До вечера?..»

Лу изумлённо уставилась на Рэнди, затем беспокойно оглядела стены в поисках часов. Но и без них было яснее ясного – танцевать ей придётся долго. Как бы не двинуться с такими кавалерами. А то вот уже… понемножку. Она тихо вздохнула.

Солнце за окном лениво и насмешливо расправляло лучи.

========== Глава 7. Мы едем в Саммервуд ==========

– Ненормальная! – резюмировал Леджер, когда за ними захлопнулась дверь. Слава шестерёнкам, они с Элбертой уже стояли на улице, подальше от смрада и тяжёлых предметов, способных в руках старушенции превратиться в настоящее оружие. – Не иначе, как умом тронулась.

– Да уж, – Элберта стянула с рук перчатки, нервно скомкала и засунула в карман плаща. – Старая ведьма. Что она вообще о себе возомнила? Нужно было сразу ехать к мистеру Бруксби, но я подумала… я хотела по-хорошему… Но теперь, – её щёки порозовели, глаза гневно сверкали, – теперь только к мистеру Бруксби. Он всё устроит. Идёмте скорее.

Леджер моментально напрягся.

«К мистеру Бруксби? Это ещё кто?»

Элберта произнесла имя так, словно оно открывает любые двери – в буквальном смысле. И она ничуть в этом не сомневалась.

«Наверняка кто-то из близких друзей семьи. Кто-нибудь очень богатый и влиятельный, кто обязательно посмотрит на меня, как на букашку. И будет прав. Даже водитель, этот щеголь Лесли, так на меня смотрит».

Винить их Леджеру было сложно: ведь в сущности так и есть – бывший студент, подающий надежды, а теперь голь и пьянь, бездомный и никчёмный.

Противное чувство, которое Леджер не очень успешно, но всё же довольно настойчиво пытался прогнать в доме миссис Стедмен, вернулось с утроенной силой.

– Знаете, мисс Вудвилл… Наверное, мне лучше вернуться к себе.

Элберта, уже успевшая спуститься с лестницы, поспешно обернулась и внимательно посмотрела ему в глаза.

– О, Леджер, пожалуйста! – Сейчас в её голосе звучало куда больше грусти, чем приказного тона. – Чем это лучше? Без вас ничего не выйдет. Вы только полпути пройдёте, а в агентстве уже достанут карту. Они работают быстро. И… и потом мы с вами вместе решим, что делать дальше.

– Вы преувеличиваете, мисс. Я абсолютно бесполезен.

– Бесполезны? Леджер, о чём вы? – она слегка нахмурилась. – Вы хранитель всех знаний. Всего, что касается проекта. И вы – бесполезны? Послушайте, – Элберта подошла ближе, заговорила быстрее: – Я очень хочу, чтобы мы с вами стали добрыми компаньонами. У меня есть средства. Но для того, чтобы проект профессора снова заработал, этого недостаточно. И моей заинтересованности – тоже. Вы же понимаете? Нужен человек, который разбирается в деле профессора не хуже самого профессора. Вы много таких знаете? Я – только вас.

От горячности, с которой она говорила, Леджер окончательно растерялся. Такая вера в него с одной стороны сильно воодушевляла, с другой – пугала. Не понаслышке он знал не только профессора и его дело, но и горькую истину: нет ничего хуже разочарования. И ужасно боялся разочаровать, и ещё больше – разочароваться. Уйти, сбежать сейчас, трусливо поджав хвост, казалось куда проще. Сожалеть об упущенном шансе, на который так уповал, он будет потом.

– Послушайте, мисс. Я – никто. Мои знания… они ничего не стоят. Это всё было очень давно и уже не актуально. Поверьте, я вовсе не тот, кто вам нужен…

– Позвольте вам не поверить. Мне нужны любые ваши знания о проекте. А вам нужна хорошая работа, правда? Так давайте договоримся. Жалование, проживание – об этом можете не беспокоиться. Я обо всём позабочусь.

Если жизнь чему-то и научила Леджера, так это начинать беспокоиться сразу же, как только его просили этого не делать.

– В смысле жалование? – с опаской переспросил он. – Вы хотите предложить мне работу?

– Да, хочу. Вы правильно поняли.

– А… – от изумления он не нашёлся, что возразить, поэтому просто кивнул.

– Очень хорошо. – Элберта указала взглядом в сторону дороги. – Идёмте, не будем терять времени. А то эта чокнутая ещё вздумает вынести вещи из дома… вещи профессора. Потащит в какой-нибудь ломбард. И как потом их искать? – она на мгновение умолкла – видимо, прочла недоумение на его лице.

– Что именно вы задумали, мисс Вудвилл?

– Конечно, ничего хорошего в этом нет. Я имею в виду подсылать в её дом людей, которые достанут карту и остальное. Но и выбора у меня тоже нет. Вы же видели эту мегеру.

– Она много лет была замужем за братом профессора. Уверен, у неё осталось много разных воспоминаний.

– Именно, Леджер. Поэтому мы сейчас же поедем в агентство мистера Бруксби и расскажем, что конкретно требуется найти. Карта, компас… всё прочее, что может иметь отношение к профессору. Я попрошу достать вещи как можно скорее. Остальное сделают агенты. Они… Ну, скорее всего, они просто тихонько залезут к ней через окно или как-то… – Элберта замялась. – Я понятия не имею, как. И не имею понятия, как с ней договариваться, с этой ненормальной. Поэтому… Вы меня понимаете?

Леджер понимал, да и читать морали о непристойном поведении молодой леди ему, опустившемуся на самое дно и нашедшему новый смысл бытия в стакане портвейна, стоило бы в последнюю очередь. Однако назойливое предчувствие, что добром их затея не кончится, не спешило его покидать.

– Вы уверены, что можете ему доверять?

– Уверена. Я давно знаю мистера Бруксби, и он меня ещё ни разу не подводил, – до паромобиля оставалась пара футов, и Элберта кивнула Лесли, который таращился на них во все глаза. – То есть… Не подумайте ничего дурного, Леджер. Он просто помогал мне… и моему отцу по личным вопросам. И… Ну вот, мы уже пришли, – она была рада сменить тему.

– Всё в порядке, мэм? Прошу вас, – Лесли распахнул заднюю дверцу, покосился на Леджера и демонстративно повернулся к нему спиной. – Теперь домой?

– В контору мистера Бруксби. Садитесь, Леджер.

Он замялся.

– Если ваше предложение всё ещё в силе, мисс, мне понадобятся мои вещи. Вероятно, мы могли бы заехать ко мне в таверну. Я там снимаю комнату. И… – Леджер почти физически ощутил, как напряглась спина Лесли. – Ну или потом я сам как-нибудь… Тогда… туда… позже… – окончательно смутился он.

– Нет, зачем же позже? – поспешно возразила Элберта, выглядывая из салона паромобиля. – Конечно, мы заедем. У вас же не так много вещей? Сколько вам нужно времени, чтобы собраться?

– Совсем немного, – виновато промямлил Леджер, жалея, что вообще поднял эту тему.

«Проклятые шестерёнки! Почему я сначала говорю, а только потом думаю? Надо же было такое ляпнуть! Куда торопиться-то? В собственных лохмотьях стыдно даже на улицу выйти, не то что в приличном доме расхаживать. Но нет ведь, приспичило».

Однако отступать было поздно.

– Пара минут. Я мигом, обещаю.

– Ну садитесь же скорее, – Элберта указала на соседнее место и перевела взгляд на водителя: – Сейчас на Грэйм-лэйн, Лесли.

Тот развернулся, отвесил поклон, сжав губы в ниточку. Дождался, пока Леджер усядется, затем с нарочитым почтением захлопнул за ним дверцу, обошёл автомобиль и уселся на своё место.

– Кухарочка-то новая жаловаться будет, а выслушивать мне. Это уж как пить дать, мэм, – произнёс он вполголоса, постукивая по рулю буроватыми от табака ногтями.

– Что? – не поняла Элберта. – При чём тут…

– Так она с подвальными крысами намучилась, еле вывела, мэм. А вы ей – на тебе клопов, вот, пожалуйте, блох, ну и ещё… всякого-разного. Это дело-то, конечно, ваше, хозяйское, а всё-таки.

Леджер хотел было рассердиться и вспылить, но не смог. Совесть не позволила. В конце концов сам виноват: его ведь вчера, пьяного вусмерть, Лесли притащил на себе из таверны, возился с его грязным бельём, спать укладывал на чистые простыни. Кулаками да руганью он теперь ничего никому не докажет.

– А ваше дело – вести машину, Лесли, – строго проговорила Элберта и виновато посмотрела на Леджера. – Побыстрее, мы очень спешим.

Дорога до таверны прошла в полном молчании. Леджер усердно глазел в окно, избегая встречаться взглядом с Элбертой. Идея вернуться с каждым ярдом казалось ему всё более ужасной.

«Вот ведь дёрнул чёрт за язык».

– Приехали, – мрачно сообщил Лесли, останавливаясь почти у самого входа в таверну.

Редкие прохожие с удивлением разглядывали паромобиль, перешептываясь и не стесняясь показывать на них пальцами – с хорошими манерами и приличиями в этом районе не сложилось. Впрочем, как и с прогрессом. На узеньких мощёных улицах с лёгкостью можно было встретить собственную смерть, а вот машины, не говоря уже о дирижаблях и прочем транспорте, были настоящей диковинкой.

– Я… быстро. Одна нога тут, вторая там, – Леджер в замешательстве кивнул на покосившуюся серую вывеску и поспешил вылезти из машины до того, как Лесли решит, будто он ждёт, когда ему откроют дверь, и ещё сильнее обозлится.

Но дорогу неожиданно перегородила Элберта, выскочившая с другой стороны паромобиля так лихо, что взметнувшиеся из огромной лужи брызги окропили и её, и Леджера.

– Я пойду с вами, – заявила она, запоздало подхватив юбки. – Помогу собраться… Вдвоём быстрее.

«Не доверяет», – пронеслось у него в голове. Ответить Леджер не успел – перед ним, как из-под земли, появилась статная, широкоплечая фигура Лесли, заслонившая собой солнце.

– Это уж совсем никуда не годится, мэм, – решительно произнёс он. – Вы-то что там опять позабыли? Если нужно, я сам с ним схожу. А вы садитесь-ка лучше обратно и запритесь изнутри.

– Но…

– Садитесь-садитесь, – Лесли осторожно взял её под локоть и, не обращая внимания на тихие возражения, подвёл к дверце. – Никому не открывайте, слышите? – усадив её внутрь, он мрачно взглянул на Леджера: – Веди.

Стоило им войти внутрь, как ему уже в третий раз за последние пару минут преградили путь. Вилна, вытерев руки об замызганный фартук, насмешливо склонила головку с небрежно уложенными под застиранный чепец кудрями:

– Ой, поглядите-ка, какие гости! Это ж откудава к нам такого почтенного джентльмена-то занесло? Какими ветрами?

– Здравствуй, – буркнул Леджер, собираясь отразить словесную атаку, но в это время внимание его любовницы переключилось на Лесли.

– Ой, глядите-ка, и дружка своего привёл. Это ж кто у нас такой красивый дядянька? – Вилна недвусмысленно поправила выпирающие из декольте груди.

Воспользовавшись моментом, Леджер шмыгнул за её спину и чуть ли не бегом понёсся к лестнице, а оттуда – к себе на второй этаж. Однако стоило ему коснуться дверной ручки, его самого схватили за шиворот и рванули назад.

– Разогнался! – рявкнул Лесли, тяжело дыша. Поправил скособочившийся сюртук. – А теперь давай поговорим серьёзно, по-мужски, без лишних глаз. Куда заходить, сюда, что ли?

Леджер огромным усилием воли заставил себя сохранять спокойствие. Чего-то подобного он ожидал, теперь осталось пережить заслуженное унижение с честью.

– Проходите, – Леджер важно распахнул хлипкую дверь, как будто она как минимум вела в дворцовую залу. – Полагаю, нам стоит обсудить наше будущее… эм-м… взаимодействие.

– Зришь в корень. Молодец, – Лесли вошёл в комнатку и брезгливо поморщился. Было от чего: в нос сразу ударил затхлый запах сырости вперемешку с «чудесными ароматами» с кухни под ними. – Я, знаешь ли, человек простой, без этих… церемоний. – Он прислонился к косяку. – Скажу, как есть. Не знаю, почему мисс Вудвилл разохотилась тебя везде за собой таскать. Девушка она сердечная, курей режут – ей жалко. Мне курей не жалко, а мисс Вудвилл – очень даже. Мало ей в жизни досталось, так теперь ещё и об тебя мараться?

Леджер заставил себя выдержать его проницательный взгляд.

– Думаете, я позарился на её состояние?

– Думаю, тебя рядом с ней вообще быть не должно. Соображаешь? – Лесли запустил ручищу в карман штанов, достал бумажник. – А деньги я тебе и так дам. За кое-какую услугу.

На миг, всего на один короткий миг, у Леджера мелькнуло сомнение, что, вполне возможно, водитель Элберты прав – такому, как он, нечего делать рядом с ней. И неважно, кем Леджер Эквилл был в прошлой жизни. Прошлое прошло. Но всё-таки заставил себя гордо вскинуть подбородок. Пусть сейчас он ничтожен, превратился в пьянчугу, зарос клопами и стал поводом для насмешек, но ради прошлого… ради памяти профессора он поможет Элберте. Пусть даже из этого ровным счётом ничего не выйдет.

– Меня не интересует ваше предложение, милейший. Позвольте, – Леджер попытался обойти загородившего проход Лесли. – Мне нужно торопиться. Не хорошо заставлять даму ждать.

– Говоришь складно, – тот усмехнулся, но с места не сдвинулся. – Только меня это тоже не интересует. Ты бы взял деньги и исчез из столицы. В пригороде и ночлежки дешевле.

– Вы знаете, что такое гелиотермальная энергетика, уважаемый?

– Что-о? – Лесли оторвал озадаченный взгляд от купюр. Нервно передёрнул плечами. – Зубы заговариваешь?

– Геотермальная энергия образуется с помощью параболического вогнутого зеркала, которое концентрирует солнечный свет с преобразованием в тепло, а затем – в электричество, – не обращая на него внимания, затараторил воодушевившийся Леджер. – Мой учитель, профессор Стедмен, изобрёл первую геотермальную энергетическую установку, работающую от парового двигателя с огромной мощностью. Но из-за его смерти дальнейшего развития эта область так и не получила. Теперь у меня появился шанс поспособствовать её возрождению. Думаете, вы сможете меня остановить?

Лесли нахмурился и какое-то время молчал, почёсывая в затылке.

– Ну-ну, раскукарекался. А вчера что ж по-другому пел, профессора ученик? Или в ваших академиях нынче учат пить без просыху и дам последними словами крыть? Ещё раз услышу – не то что челюсть снесу… целую голову откручу. Понятно говорю, по-профессорски?

– Вполне. А теперь, с вашего разрешения… – Леджеру удалось наконец-то обойти его. Недолго думая он ринулся прямиком к колченогой, заляпанной жирными пятнами тумбочке, которая служила и письменным столом, и обеденным одновременно. Вытащил из нижнего ящика засохший батон, покрытый плесенью. Ловко просунул пальцы в дырку на боку и выудил оттуда холщовый мешочек с документами и заначкой на чёрный день.

– Точно изобретатель, – хмыкнул за спиной Лесли. – А над моим предложением подумай. И денег дам, и пинка для ускорения, и направление подскажу.

– А сам не боишься пинка получить от хозяйки? – развернулся к нему Леджер. Собрав в кулак всё своё достоинство, приблизился вплотную и посмотрел прямо в лицо: – Думаешь, мисс Вудвилл не рассердится, когда узнает о твоём щедром предложении?

– Не твоя забота! Разберусь. Я её с младых ногтей знаю, – прищурился Лесли. – А ты вчера прибился, и уже горизонты у тебя… возможности… шансы.

– И я их так просто не упущу. Уж можешь мне поверить, – отрезал Леджер, решив, что бесполезную дискуссию пора заканчивать. Доказывать надо делами, а не словами.

Именно этим он и займётся.

Лесли тоже угрюмо замолчал, и когда Леджер вышел прочь и двинулся к лестнице, поспешил следом. Не отставал ни на шаг до самого крыльца, дыша в спину – одним словом, конвоир.

В машину они залезли почти одновременно.

– Всё хорошо? – Элберта внимательно и не без тревоги оглядела обоих. Лесли сухо кивнул. – Тогда поехали. Нет, стойте! Где ваши вещи, Леджер? Вы же ничего не взяли…

– Всё самое необходимое уже со мной.

Она вдруг довольно улыбнулась:

– Вот и замечательно. Ваш бодрый настрой нам понадобится прежде всего.

***

На этот раз паромобиль остановился в шумном переулке, обогнув величественное здание ратуши. Леджер позабыл, когда бывал центре в последний раз. Город заметно преобразился: вместо кэбов и грохочущих, неуклюжих дилижансов по широким мостовым проворно сновали десятки таких же паромобилей, мимо них резво проносились паротрамваи, а на затянутом серой дымкой небе чернели лавсановые брюха дирижаблей. Да и многочисленные горожане выглядели вполне прилично, ничем не напоминая жителей трущоб.

– Мне лучше подождать в машине? – с надеждой поинтересовался Леджер.

– Нет, идёмте со мной. Нам будут задавать вопросы… – Элберта призадумалась. – Насчёт дома, старухи, вещей профессора. Я боюсь что-нибудь упустить.

– Хорошо, – без особого энтузиазма согласился он: с гораздо большим удовольствием Леджер остался бы в компании хмурого Лесли. С ним хотя бы знаешь, чего ожидать, а встреча с таинственным и всемогущим владельцем детективного агентства пугала не на шутку.

Здание, куда они направились, не выглядело вычурным: небольшой двухэтажный дом со скромным парадным крыльцом, возле которого столбом стоял опрятный лакей с важной миной. Внутри картина, однако, менялась: холл больше походил на дворцовую залу, да и массивная мебель смотрелась добротно и дорого. Коридорные стены пестрели от позолоченных рам с городскими пейзажами, а на роскошный бордовый ковёр было просто жалко наступать.

– Нам сюда, – Элберта оглянулась на Леджера и распахнула приоткрытую дверь, элегантно обитую красной кожей.

В просторной комнате было светло, тихо и безлюдно – на первый взгляд. Едва они вошли, как из-за невысокого столика с печатной машинкой выпорхнула барышня в строгом коричневом платье. Учтиво кивнула, улыбнулась – разве что в реверансе не присела.

– Доброе утро, мэм… сэр. Я могу вам помочь?

– Нам нужно срочно поговорить с мистером Бруксби. Анет, правильно?

– Да, мэм. К вашим услугам.

Элберта сделала пару шагов вперёд и огляделась: бегло, буднично, без любопытства. Она бывала в этом кабинете не раз, потому держалась уверенно, с достоинством. Не то, что Леджер, старательно прятавшийся за её спину.

– Боюсь, сейчас это невозможно, – Анет развела руками. – Мистер Бруксби уехал и будет только к вечеру.

– К вечеру? Но… видите ли, дело не терпит отлагательств.

– Вы можете оставить заявку, я напечатаю её при вас, и мистер Бруксби рассмотрит её сразу же, как только…

– Нет-нет, никаких заявок, – перебила Элберта. – Мы хотим поговорить с мистером Бруксби с глазу на глаз. Как нам его найти?

– Сожалею, вам придётся дождаться, когда он вернётся, мисс…

– Вудвилл.

– О… – и без того огромные голубые глаза Анет заметно округлились. – Тот красивый отель на набережной, он… он… – она растерянно оглядела Элберту: скромное чёрное платье горничной, надетое специально для маскарада у миссис Стедмен и заляпанное грязью до колен, не вязалось в её представлении с образом уважаемой и состоятельной леди.

– Тоже принадлежит мне, милочка. Так куда же уехал мистер Бруксби?

– За город, мэм.

– Куда именно?

– Мэм, мистер Бруксби будет крайне недоволен, если я… – Анет колебалась, подбирая слова, но Элберта без раздумий ринулась в атаку:

– Естественно, мистер Бруксби будет недоволен. Ведь если я с ним не переговорю в самое ближайшее время, он абсолютно точно потеряет своего выгодного и постоянного клиента. Может быть, мистер Бруксби будет так сильно недоволен, что даже уволит вас. Если вы готовы рискнуть…