Текст книги "Тайна Саммервуда (СИ)"

Автор книги: Екатерина Осеннова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– «Его Светлость», – скривился Рэнди, передразнивая дворецкого, и увереннее зашагал на ор. – Пьяный и несчастный.

Видок Клайва его не удивил – младший брат выглядел именно так, как и ожидалось: в тех же самых чёрных атласных брюках, что и позавчера, но уже босиком. Ставшая за два дня серой белая кружевная рубашка – в бурых разводах и полностью расстёгнута, а несколько металлических пуговиц ручной работы выдрали прямо с мясом. Тёмные длинные волосы сосульками свисали на плечи, красные от затянувшегося кутежа глаза лихорадочно блестели. В правой руке – недопитая бутылка рома, в левой – трость с торчащим из неё лезвием.

– Ме-е-е-е-еня-я-я-я-я-я ли-и-и-иши-и-и-ил-о-о-о-о тро-о-о-он-а-а-а-а-а про-о-о-о-обу-у-ужде-е-е-е-енье-е-е-е-е-е, – продолжал завывать Клайв на потеху двум полуголым девицам, устроившимся на пуфе в малой гостиной.

– А ну, кыш отсюда, блохастые! – цыкнул на шлюх Рэнди.

Тех не пришлось просить дважды – подхватив ворох разноцветных юбок и впопыхах втискивая груди обратно в корсет, обе метнулись в коридор. Лу, напротив, юркнула внутрь и торопливо заперла дверь.

«Наконец-то полезные рефлексы!» – обрадовался Рэнди. – «Хотя вряд ли поможет: Френн снесёт даже стены, если понадобится».

– О, братец! Ты ли это? Не ждал-не ждал, – Клайв отправил в рот остатки выдохшегося рома, покрутил в руке теперь уже пустую и бесполезную бутылку. Равнодушно отбросил её на лакированный паркет и, брезгливо морщась, потыкал в воздухе тростью в сторону Лу. – Опять ты грязь в мой дом тащишь. Нехорошо.

– От грязи слышу, – выпалила она, нарочито оценивающим взглядом окинув высокую фигуру Клайва. Недвусмысленно сжала кулаки.

Это становилось опасным.

– Так, отдай взрослым игрушку, – Рэнди перехватил его за запястье, не больно, но ощутимо выкрутил. Клайв, конечно, не был серийным убийцей, однако сейчас в его жилах текло куда больше спирта, чем крови.

– Эй! Ну! – справедливо возмутился тот, но слишком поздно – трость уже перекочевала в руку старшего брата. – Моё! Верни!

– Когда протрезвеешь, чума.

Клайв потянулся за клинком, покачнулся, теряя равновесие, и едва не распластался на паркете. Рэнди пришлось отбросить подальше трость, поймать брата под мышки и оттеснить к стене, чтобы удержать – хоть какая-то опора. Но сил хватило ненадолго – Клайв был на голову выше Рэнди и гораздо тяжелее. В идеале, конечно, не мешало бы усадить его в кресло. Ещё лучше – уложить сразу в постель. Однако Клайву не повезло: кровати рядом не оказалось, зато под ногами был ковёр, на который он медленно, но верно сползал.

Неожиданно удерживать брата стало легче; Лу решила помочь, взяв того за локоть и перебросив его руку себе на плечи.

– Где ты её подцепил?

– Нашёл, – Рэнди скривился – от Клайва несло перегаром.

– На свалке?

– Ну и трепло же ты, а, – Лу не выдержала и от души отвесила пьяному болтуну подзатыльник.

– Ха! – Клайв перевёл на неё восхищённый, но по-прежнему нетрезвый взгляд. А вот язык у него не заплетался, как и не закрывался рот. – Ничего такая. На Трэвиса похожа. Его потомство, что ли?

– Угу, плоть от плоти, – вздохнул Рэнди. Объяснять брату нюансы нового задания, когда он в таком состоянии, не имело смысла. – А родила её твоя задница.

Лу вздёрнула брови и гаденько ухмыльнулась.

«Догадалась, значит. Смышлёная», – повеселел он.

– Что? – Клайв тоже заметил её ухмылку и попытался придать пьяной физиономии грозный вид, отчего стал выглядеть ещё более нелепо. – Ничего такого не было. Никогда! Я… мне… только женщины! Ты же видел… ты сам прогнал двух!

– Угу, ты им сонет читал, – хохотнул Рэнди, – пока они перед тобой голышом тискались.

– Ты свечу не держал! – парировал Клайв, и в доказательство своих слов попытался ухватить за грудь Лу, а та в долгу не осталась.

– Не советую, – осклабилась она.

Клайву хватило её выразительного взгляда, чтобы сразу же отдёрнуть руку.

– Ну вот и познакомились, – улыбнулся Рэнди. – А теперь пойдём сядем где-нибудь. Есть разговор.

– Ваша Светлость! – Из коридора донеслось истошное сопение и следом – громкий стук.

«Чёртов Френн! Эта плешивая рожа появилась на свет с одной целью – постоянно мне мешать. Ещё пара таких ударов – и дверь слетит с петель», – обреченно отметил Рэнди.

– Отсылай своего головореза, иначе… – Лу озвучила его мысли, и в тоне отчётливо прозвучала угроза.

Клайв её уловил, но продолжил ёрничать:

– Иначе что?

Он и трезвым терпеть не мог, когда его загоняют в угол. Однако на споры ни у кого не оставалось времени.

– Иначе вылетишь в окно вместе с нами, – предупредил Рэнди. – Разговаривать будем всё равно, но на газоне и со сломанным позвоночником. А потом надо будет кое-что сделать. У нас дело, забыл?

– Это у тебя дело, – Клайв задумчиво созерцал потолок. – А у меня – горе. Я в трауре и делами временно не занимаюсь. Моя матушка преставилась три дня назад, – с пьяной грустью добавил он, обращаясь к Лу. – Моя единственная и любимая матушка.

– Сочувствую. Моя когда-то тоже, – она отпустила решившего предаться унынию Клайва и обернулась к его брату: – Слушай, надо что-то делать! Он же сейчас проломит доски, и мы здесь все преставимся.

– Угу, – Рэнди покосился на вздрагивающую дверь.

– Давай так. Я открываю, он влетает, ты берёшь… – Лу стащила со стола скатерть и швырнула ему, – это. Р-раз – и на башку. Я напрыгиваю сзади ему на плечи. Ты – хоба – ногой в живот. Или в пах. Лучше в пах. Он орёт, мы его валим, он падает, стонет, ты садишься сверху. А потом… потом мы его свяжем. Ну и вырубим ненадолго, конечно.

За неимением альтернативы это был прекрасный план, однако Рэнди даже не успел оценить их шансы на успех. Под очередным ударом деревянная панель с треском проломилась, и им пришлось импровизировать на ходу.

Рэнди тоже перестал держать брата, отчего Клайв плюхнулся на паркет и сопроводил недовольство парой ругательств. Никто его не слушал – Рэнди метнулся к двери, скручивая на бегу скользкий шёлк. Как раз вовремя, потому что Френн успел просунуть лапищу в образовавшуюся дыру, дотянуться до замка, а следом – и распахнуть дверь. Но стоило ему появиться в проёме, как Рэнди набросил скатерть на его широкую шею, дёрнул к себе, сводя концы крест-накрест.

«Вот же здоровый бугай! Такому вырваться – раз плюнуть».

И в этот момент на белобрысую лохматую голову с характерным шумом обрушился стул. А потом и сам Френн обрушился на пол бессознательной тушей прямо к ним под ноги.

Рэнди, продолжая удерживать в руках оба конца скатерти, перевёл взгляд на Лу и обратно на Френна.

– А где «напрыгиваю сзади, по животу ногой, в пах» и это всё?

– Мне показалось, так быстрее, – просто ответила она и виновато пожала плечами.

========== Глава 5. Миссис Стедмен ==========

«Ещё одна крошечная победа! Ради неё стоило задыхаться в душной грязной таверне, пропустить мимо ушей пьяные ругательства и закрыть глаза на инцидент в спальне».

Элберта с трудом подавила желание вскочить с кресла и захлопать в ладоши. Особенно, когда стеллаж за спиной Леджера расчертили яркие лучи. Это, конечно же, был добрый знак – выглянувшее из-за туч солнце будто благословляло на дело.

Пульс в висках Элберты стучал так оглушительно-торжествующе, что если бы Леджер продолжал говорить, она бы ничего не расслышала. А слушать его, тем не менее, было довольно приятно: сложись всё по-другому, этим низким глубоким тембром можно было заворожить любую аудиторию от мала до велика. Заворожить тембром, а следом – идеей, доводами в пользу того, что солярная энергия может легко потянуть за собой научно-технический прогресс.

– Ох, Леджер, – Элберта никогда бы не подумала, что будет так волноваться. – Я ужасно благодарна вам за то, что вы не отказались… что согласились помочь и… за то, что вам всё ещё… вам не безразлично дело профессора.

– Да нет… что вы… это я должен… вас… – он смутился. Покраснел, отвернулся, делая вид, что смотрит в окно.

Элберта улыбнулась. Её жгучая радость постепенно утихала, сменяясь не менее жгучим желанием разузнать как можно больше о профессоре Стедмене и его загадочной обсерватории.

– Вы пошли мне навстречу, отнеслись с пониманием… это дорогого стоит. Обсерватория… в маминых записях о ней было совсем немного. То есть… почти ничего конкретного. Вы бывали там вместе с профессором?

– Один раз. Очень давно.

– Вы помните, как туда добраться?

Леджер ответил не сразу. Какое-то время хмуро разглядывал пейзаж за стеклом, тёр переносицу и бесшумно шевелил губами.

– Туда… просто так не добраться. Это далеко. Очень, – наконец пробормотал он. – У самого экватора.

Внутри у Элберты всё оборвалось.

– Как… как у экватора?

Последнее она произнесла вслух, и Леджер принялся объяснять:

– Приэкваториальная часть Земли получает самое большое количество солнечных лучей. Там день всегда равен ночи, и только там солнце бывает в зените – светит вертикально вниз – дважды в год.

– Я догадывалась, что обсерватория не здесь… не в Элберте. – Слова давались ей с трудом. – Но не думала, что так… далеко от империи. Значит, надо плыть? Вам известны точные координаты?

– Нет.

«Что ж, вот и приплыли».

Но думать о том, что это тупик, Элберте было невыносимо.

«И не нужно, – решила она. – Браться за дело, чтобы опустить руки при первой же неудаче? Нет-нет, ни за что! Надо сейчас же успокоиться… выдохнуть. Кажется, Леджер говорил вполне искренне. Да и какой смысл скрывать местонахождение заброшенной обсерватории? Вероятно, если он напряжёт память…»

– Я понимаю, это было давно… многое позабылось. Но… может быть, вы всё-таки припомните… постараетесь припомнить? В маминых записях нет ничего подобного, но зато… у неё был ключ. Подарок профессора, ключ от обсерватории. Он здесь, у меня. Всё, что мне нужно – просто знать, в каком направлении двигаться…

– Вот как, – нахмурился Леджер. – Я могу… то есть… если не возражаете, конечно… Но я бы хотел… просил бы вас… позволить… на него взглянуть.

– Да, конечно, – Элберта отстегнула с шеи цепочку, сняла ключ, протянула на раскрытой ладони – пальцы слегка дрожали.

– Это же… – Леджер покрутил его в руке, придирчиво разглядывая со всех сторон. И почти сразу вернул. – Это… – Лицо Леджера ещё больше помрачнело, и глубокие морщины на широком лбу стали гораздо заметней. – Это самый обычный ключ от гаража.

У Элберты перехватило дыхание.

– Как от гаража?.. Вы уверены?

– Несомненно.

Она не сводила с него глаз.

«Нет, он не лжёт. Нет… едва ли. Тогда кто? Мама? Зачем? Впрочем, в дневнике на этот счёт не было ничего конкретного, только намёки, и хорошо бы срочно донести это до Леджера, не то лгуньей сочтут меня саму. Надо разобраться. Непременно во всём разобраться».

– Но… как же так… я думала… ещё и вензель… Видите ли, мама уделяла ему так много внимания… рисовала его… Минутку, я покажу вам.

Дневник лежал в запертом ящике письменного стола. Элберта нервно пролистала книжицу, раскрыла на нужной странице и вернулась к Леджеру.

– Вот, взгляните. Ключ, инициалы профессора, рядом нарисована эмблема обсерватории. Это же она?

– Вы… – Он смотрел на Элберту со смесью жалости и смущения. – Вы обращались к родственникам профессора? Пытались расспросить их?

Она опустила голову.

– Я хотела. Насколько я знаю, у профессора был только старший брат, и он давно умер. Кажется, его жена ещё жива. Только… просто не представляю, как бы я к ней пришла… что бы сказала. Я ведь совершенно посторонний человек. Она никогда меня не видела и…

– Если хотите, мы можем сходить вместе, мисс Вудвилл, – предложил Леджер и впервые за последние пятнадцать минут улыбнулся.

– О… это было бы замечательно! – Мысли Элберты закрутились вихрем на пару с вновь нахлынувшим воодушевлением. – Да, да, конечно, если мы вдвоём… А если миссис Стедмен ещё и вспомнит вас, будет и вовсе… – Элберта осеклась, нахмурилась, сжала в кулаке бесполезный ключ: – Но она всё равно может спросить, кто я такая.

– Я представлю вас своей невестой… – бодро начал он, но уже на середине фразы запнулся и покраснел. – Если вы, конечно, не… Ну… То есть…

– Нет-нет… почему же… По-моему, отличная мысль! Допустим, вы… м-м… накопили кое-какие средства и хотите снова заняться проектом профессора. А я… я поддерживаю вас в ваших стремлениях, так?

Леджер опять стал мрачнее тучи. Весь ссутулился, опустил голову, словно пытаясь казаться меньше ростом.

– Не думаю, что это удачная мысль, – пробубнил он, буравя взглядом ковёр. – Я не очень-то похож на… продолжателя великого дела профессора. Лучше сказать, что собираемся издать о нём книгу. Для университета. И вот… собираем информацию.

На мгновение всем сделалось неловко. Элберта тихо вздохнула – она невольно прошлась по больному в запале, но… в конце концов, не её вина, что Леджер свернул не на ту дорожку. Выглядел он, конечно, несравнимо лучше, чем вчера, однако был определённо прав. Не нужно навлекать на себя лишних подозрений. И ей самой стоит переодеться.

– Хорошо, – она ободряюще улыбнулась. – Так и скажем. И… называйте меня просто по имени, Леджер. Ну… для дела… и вообще.

– Нет-нет, – он замахал руками. – Я не могу называть вас по имени! – Видимо, заметив её недоумение, Леджер продолжил: – Сколько, думаете, девушек по имени Элберта в Рейнвилле? Лучше я буду называть вас… эм-м… мисс Грей? Да, Летиция Грей.

– Вполне подходит. – Сознание Элберты уже вовсю будоражили картины будущей встречи; спокойно сидеть в кресле ей становилось труднее. – Тогда… раз мы всё решили… Может быть, пойдём? Поедем?

Леджер замялся, не особо разделяя её энтузиазм.

– Вот так с бухты-барахты? Прямо возьмём и заявимся к ней?

– Представимся, начнём издалека, – Элберта пожала плечами. – Пожилые леди обычно одиноки и любят поговорить. А что вы предлагаете?

– Может, стоит позвонить и договориться о встрече?

– Я не знаю номера. И не знаю, сколько времени понадобится, чтобы его найти. И потом… вы уверены, что миссис Стедмен согласится встретиться? Лучше прийти и уже на месте… Попытаться наладить контакт. Она увидит нас… вас… Может быть, вспомнит… поймёт, что мы… в общем, что у нас самые хорошие намерения. Во всяком случае, это будет быстрее.

У неё получилось его убедить, и Леджер кивнул.

– Хорошо. Но нам всё равно понадобится адрес, – он виновато развёл руками. – К сожалению, профессор не любил рассказывать о своей семье, а я… признаться… никогда не интересовался его родственниками.

– Адрес у меня есть, – Элберта прикусила губу, вспоминая. – Это в Блэквуде, напротив знаменитой пекарни Нормана.

– Далековато, – нахмурился Леджер.

– На паромобиле доберёмся за полчаса.

***

Машина замедлила ход, и Элберта вгляделась в незатейливый пейзаж за окном: тут и там растрёпанные кустарники, старые дубы, маленькие домишки, прячущиеся за буроватой листвой. В приоткрытое стекло сладко тянуло свежей выпечкой.

Её волнение никуда не делось, но присутствие Леджера придавало уверенности и бодрости: теперь она хотя бы была не одна. Верный Лесли, однако, не разделял её радостного нетерпения и всю дорогу подозрительно посматривал на Леджера в зеркало заднего вида. А тот хмурился, морщил лоб, потирал челюсть, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера и гадая, чем не угодил водителю мисс Вудвилл.

– Здесь, мэм? – нарушил молчание Лесли.

– Сдайте немного назад, к аллее. – Убедившись, что паромобиль надёжно скрыт в тени деревьев и его вряд ли можно разглядеть из окон ближайших домов, Элберта кивнула. – Да, тут, пожалуйста.

Лесли вышел первым, открыл ей дверцу, протянул руку – и когда она оперлась на неё, тихо проговорил, почти не разжимая губ:

– Вы уверены, мэм, что можете… доверять этому человеку?

– Да, всё в порядке.

– Я могу сопрово…

– Не нужно, – поспешно перебила она, завидев Леджера, выбирающегося из салона. – Просто ждите нас здесь.

Лесли молча прислонился к машине, меланхолично достал из кармана курительную трубку, – но весь его вид выражал озабоченность и недовольство.

– Я не очень-то ему нравлюсь, – справедливо заметил Леджер, когда они направлялись к нужному дому.

– Ерунда, не берите в голову, – отмахнулась Элберта, сосредоточив своё внимание на ступеньках под ногами. Они были частично покрыты мхом и влажно блестели от недавнего дождя: как бы не упасть. – Готовы? Тогда я звоню, – она нажала на круглую кнопку, а затем – для верности – несколько раз постучала тяжёлой ручкой в форме подковы.

Из дома донеслась подозрительная возня, как будто впопыхах двигали мебель, елозя ножками по паркету, и гремели посудой. Через пару мгновений всё стихло, и Леджер уже собирался постучать снова, когда с той стороны донеслось покашливание и шаркающие шаги.

– Кого это принесло в такую рань? – скрипучий голос звучал откровенно недовольно.

«Что ж, отличные новости. Миссис Стедмен жива… и дома».

Элберта вопросительно взглянула на Леджера и на себя. Мол, если ответит он, старуха может напугаться, но если услышит приветливую женскую речь…

Леджер покорно отступил на шаг назад.

– Доброго вам утра, мэм! – Элберта на всякий случай заговорила громче обычного, вдруг у старушки неважно со слухом. – Вы уж простите, что без предупреждения. Хотелось бы миссис Стедмен увидеть.

– С какой целью, милочка, вы желаете меня видеть? – после небольшой паузы проскрипел из-за двери всё тот же голос.

– О-очень нужно с вами поговорить, – мягко протянула Элберта. – Меня зовут Летиция Грэй, я работаю в «Муррее», это издательский дом. Может быть, вы слышали?

Судя по напряжённому сопению, хозяйка дома не особо интересовалась такими вещами и находилась сейчас в больших сомнениях. Но, вероятно, любопытство перевесило остальное, и послышался щелчок открываемого замка.

Прямо на них уставились два немигающих водянистых глаза. Выходить наружу миссис Стедмен не спешила и впускать кого-то внутрь – тоже: одна тощая дряблая рука с вздувшимися на запястье тёмными венами упёрлась в дверной косяк, вторая зачёсывала под помятый капор жидкие седые пряди.

Элберта сглотнула и постаралась улыбнуться как можно более доброжелательно.

– Ох, благодарю, спасибо, мэм. Очень милый дом у вас.

– Мы можем войти, миссис Стедмен? – послышался зычный баритон Леджера.

– А это что за хмырь?

– А… это мой жених, мистер Эквилл. Мистер Эквилл – бывший студент профессора Джоэла Стедмена.

Костлявая пятерня дёрнулась и скрылась в полумраке так же быстро, как до этого появилась. Щель заметно уменьшилась.

– Что вам нужно?

Элберта в растерянности перевела взгляд на Леджера и схватилась за край всё ещё приоткрытой двери обеими руками.

– Пожалуйста, выслушайте, миссис Стедмен! Вы могли бы нам помочь… Я работаю в издательстве, и мы с мистером Экви…

«Какая же сильная старуха! Ещё чуть-чуть, и створка придавит пальцы».

Если бы не Леджер, ей удалось бы захлопнуть дверь прямо перед их носом. Но «жених» Элберты успел вставить ногу в исчезающую на глазах щель.

– Мы с мистером Эквиллом собираем информацию о профессоре… мы и о вас напишем, обязательно! Давайте поговорим и…

– Миссис Стедмен, – подключился к уговорам и Леджер. – Мы пришли к вам с миром и не уйдём, пока не поговорим, – с этими словами он толкнул дверь плечом: сначала осторожно, потом гораздо смелее и сильнее, в два счёта отпихивая «радушную тётушку» Элберты в сторону.

Она проскользнула вслед за ним.

В холле отвратительно пахло затхлостью и чем-то ещё. Чем-то странным, почти как в аптеке или приёмной доктора. Однако полдела сделано – они внутри. Вторая половина, тем не менее, обещала быть нелёгкой.

«Как бы задобрить эту старую каргу?»

– Это нападение! – возмутилась та, мигом напоминая о себе. – Подите вон или я вызову полицию! Между прочим, у меня есть ружьё. И оно заряжено.

– Что вам известно о вашем зяте? – окончательно смирившись, что на гостеприимность рассчитывать не приходится, Леджер пошёл напрямую. Или напролом, что в данном случае было одним и тем же.

– Что он давно сдох, – ухмыльнулась миссис Стедмен. С несвойственной её возрасту прытью отскочила назад и схватила валявшуюся на полу кочергу. – Убирайтесь! Не то…

Дело принимало совсем скверный оборот.

«Вот ведь чокнутая ведьма!»

– Вы… неправильно нас поняли! О, прошу вас, положите это… – Элберта придвинулась к Леджеру, не оставляя попыток исправить ситуацию. – Давайте просто поговорим как… просто как нормальные… Мы можем… заплатить за информацию.

– Заплатить? – в старушечьих глазах вспыхнул неподдельный интерес. – Сколько?

– Десять шиллингов. – В сумочке Элберты лежало гораздо больше, но стоило начать с малого, оставив простор для торга.

– За кого вы меня принимаете? Маловато будет.

– Ну… Можно добавить ещё пять. Поймите, мы совсем не богаты.

– Богаты – не богаты. Мне какое дело? Я вас не звала. Вы сами ко мне припёрлись чуть ли не с первыми петухами, – нахально фыркнула миссис Стедмен. – Тридцать шиллингов. – Она недвусмысленно протянула руку, не выпуская из другой кочергу.

– Хорошо.

– Нет! – резко подался вперёд Леджер. – Сначала расскажите, что вам известно. Деньги потом. Милая, – гораздо мягче добавил он, обращаясь теперь к Элберте. – Ты же знаешь… Пожилые люди склонны путать многие вещи и ошибаться.

Старуха сердито прищурилась. Элберта улыбнулась Леджеру и снова посмотрела на неё:

– Обещаем, миссис Стедмен, всё будет честно. Пригласите нас… в гостиную? Ну, или… куда-нибудь.

Та что-то нечленораздельно буркнула и пошлёпала вглубь дома.

Комната, в которую они вошли, была довольно просторной, но тёмной – сквозь засаленные плотные шторы едва проникал солнечный свет – и ужасно захламлённой. Прямо на полу громоздились деревянные ящики с грудой тряпья сверху, ковёр посерел от печной сажи, диванные пуфы протёрлись до пружин. От едкого запаха формоли, хорошо ощущаемого ещё в холле, щипало глаза. На длинных стенных полках неаккуратным рядом стояли чучела мелких животных и птиц.

Элберта с отвращением оглядела распятую под потолком серую белку: «Мда, ну и декор здесь!» – и, решив, что точно не будет никуда присаживаться, прислонилась к двери.

Леджер тоже не торопился садиться. В отличие от хозяйки дома: миссис Стедмен скинула со стула ворох тряпок и уселась, опираясь подбородком на кочергу.

– Что вы хотите знать?

– Нам нужна любая информация, особенно… – Элберта прерывисто вздохнула, – та, что касается исследований профессора. Может быть, у вас сохранились его записи… конспекты.

– Карты… – добавил Леджер. – Какие-нибудь ценные вещи, принадлежавшие профессору.

Миссис Стедмен не спешила отвечать – беззвучно шевелила губами, хмурилась.

– Карта есть. И кулон с этим… как его… кампусом. Подарок моему мужу-дебилу от брата.

– Карта? О! – Сдерживать волнение у Элберты не получалось. – Кулон… Вы не могли бы показать нам?

– Могла бы, – гаденько захихикала старуха, – но не покажу. Просмотр денег стоит.

– Мы вам обязательно заплатим, как обещали, – Леджер старался выглядеть дружелюбным и милым, но он тоже терял терпение. – Мы – честные люди, но не глупые. Кота в мешке покупать не станем.

– Дело ваше, – миссис Стедмен поджала губы, выпрямилась. – Идите подобру-поздорову. Мне-то что? Сто лет лежало и ещё полежит. Или продам кому, – она метнула на Элберту хитрый взгляд. – Кто побогаче будет и не такой скряга.

– Дело не в том, что нам жаль денег. Но всему должен быть предел, – она придала голосу твёрдость, – разумный. Вот пять шиллингов, – Элберта отвернулась, быстро открыла сумочку и выудила одну купюру, – а остальное после.

– Нет уж, – покачала головой упрямая старуха, но деньги забрала тут же: с ловкостью фокусника выдернула костлявой пятерней из пальцев Элберты и спрятала за пазуху чёрного платья. – Знаю я вас, жуликов. Покажу, а вы возьмёте и отберёте. Ещё кочергой огреете. Поминай потом, как звали.

Элберта стиснула зубы. Меньше всего на свете ей сейчас хотелось быть вежливой.

– Что же мешает нам огреть вас прямо сейчас, миссис Стедмен? Может быть, то, что мы порядочные люди? Будьте так добры, сходите за картой.

– Ах, вы про карту? Я-то думала, вы про кулон и кампус.

– Компас, – грозно поправил Леджер. – Кулон тоже. И карта.

– Нет-нет, – замахала на него руками миссис Стедмен. – Она очень ценная. Старая… Почти рассыпалась вся. Но дорогая. Потому что ценная.

«Расчётливая старая грымза! Она наверняка не имеет ни малейшего представления о карте и её назначении, но, почуяв наш интерес, торговаться взялась лихо. Надо же! Такой хватке прожжённого дельца позавидовали бы все папины управляющие вместе взятые».

– Мы ждём, миссис Стедмен, – Элберта протянула ещё одну банкноту. – Несите вещи.

– Сначала деньги, – та встала, не выпуская из рук кочергу. – Кулон, так и быть, отдам задаром. Остальное – десять тыщ. Антиквариат потому что.

– Что… сколько?! – Элберта взглянула на оторопевшего Леджера – может, ослышалась? – и повернулась к старухе. Машинально опустила купюру обратно в сумочку. – Десять тысяч шиллингов?! Это же… да вы с ума сошли! У нас нет такой суммы. Мы договаривались на тридцать… Но раз так… – блеф всегда очень кстати, – верните нам деньги, мы уходим.

Ни один мускул не дрогнул на морщинистом лице.

– Улица там же, где и была, когда вы пришли.

– Если уж вы… если вы просите такую баснословную сумму… – возмущению Элберты не было предела. – Мистер Эквилл совершенно прав, мы должны знать, за что именно её отдаём. Покажите нам карту, кулон и компас, и… может быть, мы… купим. Позже.

– Вам тут не музей. Сначала деньги.

– Как знаете, – Элберта выдохнула и потянула Леджера за руку к выходу. – Идём. Пусть подавится пятью шиллингами.

В её чудесной рыжей головке вовсю зрел новый план.

========== Глава 6. Танго втроём ==========

Рэнди потащил белобрысого громилу в подвал и пропал. Немудрено, учитывая, какой Френн здоровяк. Лу же поручили очухать братца, но легко сказать. Хорошо, сразу нашлись все нужные ингредиенты, а кухня – на удачу – пустовала: хозяин особняка отправил прислугу по домам ещё несколько дней назад, чтобы не мешали ему «горевать».

Лу перелила остывающий отвар из ковша в широкую кружку и покосилась на младшего Хаксли, задремавшего на низком канапе у окна.

«Как его там зовут?.. Что-то такое на К… Клайв вроде. Надо бы уточнить».

У Лу вообще накопилась уйма вопросов, только вот отвечать на них никто не спешил.

Кое-что ей пришлось додумывать самой. Едва ли Рэнди приврал насчёт родства: братья были похожи. Пусть и не так, будто одного под кальку скопировали с другого, но всё-таки. Симпатичная обёртка, фу-ты ну-ты начинка и манера держаться, одинаковые глаза, взгляд. Да и по дому Рэнди рассекал уверенно, так что сомнений у Лу не оставалось – он бывал тут не раз и не два. А уж когда они с Клайвом начали говорить… Правда, братское общение было таким же своеобразным, как до этого – проникновение в особняк.

«Интересная семейка».

Рэнди сказал, ей придётся учиться доверять ненормальным. Но пока получалось неважно.

Босая нога Клайва, свесившаяся с дивана, шевельнулась. Лу машинально сунула руку в карман и стиснула крохотную бутыль с острым молотым перцем, которую тайком прихватила с кухни. На случай, если снова придётся отбиваться от Френна – а, может быть, и от братьев, обоих сразу или по отдельности. Клайв вон, пока не свалился, не гнушался тянуть к ней лапы и самодовольно молол чушь. Шутки шутками, но всё было очень подозрительно. Просто чертовски подозрительно. И становилось подозрительнее и подозрительнее.

А ещё со всех сторон веяло опасностью. Хотя к этому Лу была готова – её предупреждали, что делишки в агентстве Трэвиса Бруксби строятся на аферах, и агенты все как один ходят по лезвию ножа. Тогда это её только раззадорило: ходила же она по канату, отчего ж не пройтись по лезвию? Почти одно и то же. Что там, что тут: один неверный шаг – и пиши пропало.

И всё-таки под куполом Лу было привычно, потому не страшно. А здесь ни капли определённости, да и Рэнди – хорош наставник! Пойди разбери, что у него в голове, если он открывает рот только для того, чтобы позубоскалить. Не человек, а ребус.

Поначалу она была уверена, что Рэнди ведёт её на задание, и не слишком переживала, что он уходит от вопросов. Трюк с дирижаблем здорово напугал – ещё бы! Всё равно, что резко подбросить под купол ничего не подозревающего партнёра, сразу и не сообразишь, что к чему. Но что, если Трэвис поручил проверить её на ловкость и храбрость всеми возможными способами? Потому и прицепились к дирижаблю, потому влезли в дом через окно. Только совсем в другой дом.

В любом случае оплошность с дирижаблем нужно было загладить, поэтому Лу рванула вверх по стене вслед за Рэнди, готовая тут же спрыгнуть, если бы на горизонте замаячила серьёзная угроза. Ну, а потом как-то очень искренне у него получилось сказать вот это самое… О брате, которому почему-то нехорошо. Первая понятная ей и глубокая эмоция за всю дорогу. Понятная и близкая. В ту минуту представилось, что это её мама попала в беду и… и… и пусть Рэнди не думает, что она, Лу, только сальто крутить умеет. А то наплетёт ещё Трэвису всякой всячины.

Она нахмурилась, не спуская взгляда со спящего Клайва. Вроде бы Трэвис упоминал, что их задание связано с наследством.

«Точно, так он и говорил. Ну и какого дьявола Рэнди притащил к брату? Снова проверки? Часть плана, в который меня так и не посвятили? Или речь шла про его наследство?»

Бросать дело на середине Лу совсем не улыбалось. Особенно, если оно обещало принести деньги и место в сыскном агентстве.

«Сработано на пенни, малышка, – говорила мама, обучая её балетной растяжке, – сработай и на шиллинг». Она и срабатывала, рискуя искалечить тело. Но сегодня, кажется, сработала на все тридцать шиллингов, особенно когда огрела Френна стулом. А что оставалось делать, если образина грозилась вот-вот свернуть шею не только Рэнди, но и ей самой?

«Охота была помирать!»

Лу изо всех сил надеялась, что дворецкий не вырвется и не накостыляет Рэнди, а тихо полежит где-нибудь в уголке, связанный по ручищам и ножищам. Пока стоило разобраться, что за дело им поручил Трэвис. И при чём тут брат Рэнди.

Лу шагнула к дивану и энергично потрясла Клайва за плечо.

– Ты кто?.. А, да… – Пьяное удивление вперемешку с испугом сменилось в его глазах узнаванием. На тонких губах появилась сальная ухмылочка. – Ацтань. Я сейчас не в том состоянии, крошка. – Он протянул руку, намереваясь потрепать Лу по щеке.

«Так, началось».

– Вижу. – Лу пришлось уклониться и подставить под его ладонь кружку. – Садись и пей. Совсем скоро будешь как новенький.

– Решила меня отравить? – Клайв брезгливо принюхался.

– Больно надо, – беззлобно усмехнулась она. – Пей, не бойся. Хотела бы убить – убила бы, пока ты спал. Зачем мне тебя будить? Это, – Лу указала глазами на кружку, – помощь вообще-то. Тем, кто любит лишнего хлебнуть.

Главное – чтобы выпил, а уж в том, что отвар подействует, Лу не сомневалась. Напиток по рецепту старого жонглёра быстро ставил на ноги даже огромного, как гора, циркового атлета, любившего время от времени заложить за воротник.