355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Екатерина Коути » Bücher, Bücher! (СИ) » Текст книги (страница 2)
Bücher, Bücher! (СИ)
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 02:07

Текст книги "Bücher, Bücher! (СИ)"


Автор книги: Екатерина Коути



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

«Так. Если отец узнает, что я использовал его „звездное дитя“ в своих целях, он будет в сильной ярости», – подумал Герберт. – «Вернее, сказать что он будет в ярости – это все равно что сравнить Ноев потоп с половодьем. Он меня в землю зароет, предварительно бросив в мой гроб пару головок чеснока. И это будет только прелюдией!»

Мысли жужжали в голове, как рой пчел, и время от времени пребольно бились о черепную коробку, но виконт не терял самообладания. Нужно немедленно изъять книгу, прежде чем нахалка успеет разболтать, что, например, та странная трава, которая вдруг выросла на потолке и во время ужина шлепнулась отцу в чашку крови, на самом деле была омелой, и повесил ее там никто иной как виконт (совет номер 14, «Ничто так не радует сердце девы, как поцелуи под омелой!!!») Отнять книгу придется, к величайшему сожалению, ненасильственным методом, но Герберт не унывал. В конце концов, никто из смертных, за исключением разве что Альфреда, не мог устоять против его шарма! Решив давить на слабое место любой женщины – на ее сентиментальность – Герберт покаянно вздохнул, возвел очи горе и для пущей убедительности опустился на одно колено.

– Прошу прощения, фроляйн Сара, мне не стоило играть с вашими чувствами!

– Ну что вы, виконт, я вас вполне понимаю.

– Все же это было скверно с моей стороны. Я повел себя, как олух, – завздыхал Герберт, краем глаза отслеживая ее реакцию.

– Нет, виконт, не вините себя! – произнесла Сара тоном ангела милосердия. – Это лишь говорит о том, что у вас нежное, любящее сердце! Кто бы мог подумать, что вы окажетесь таким робким, как маленькое дитя. Хотя признаюсь, несколько раз вы перегнули палку! Засовывать летучую мышь мне в ботинок было излишним!!.. Но теперь-то я понимаю, почему вы так третировали меня. И почему вы не давали прохода бедняге Альфреду. Вы хотели заставить меня поревновать, уделяя внимания дорогому мне человеку! Только зря вы выбрали Альфи, он меня мало интересует.

Внимать таким речам, стоя на одном колене, было крайне затруднительно, поэтому виконт невольно пошатнулся и для поддержания баланса ухватился за то, что первым подвернулось под руку. Поскольку этим оказалось колено Сары, облегчения он не испытал. Хихикнув, девушка игриво похлопала его по руке.

– Полноте, для этого у нас еще вся вечность впереди! Но приятно видеть, что вы наконец оживились. Вы ведь так страдали! О, как вы вздыхали, как закатывали глаза, как старательно изображали отвращение! Вы даже не решались взглянуть в мою сторону! Вы не смели прийти к ужину, чтобы не бередить свою тонкую душу созерцанием меня! Но сегодня вы не выдержали, открыли свои истинные чувства и… – Сара быстро пролистала страницы, – и опалили меня пламенем своей жаркой страсти! Не бойся, Герберт, отныне все горести позади. Я согласна.

– Н-на что? – прошептал виконт, теряя остатки красноречия.

– Я согласна стать твоей женой… то-есть твоей вдовой… ну или как там у вас это называется… Герберт?!

Последним кого увидел виконт фон Кролок, прежде чем забвение накрыло его милосердной волной, был Альфред, входящий в спальню с двумя ведрами воды…

* * *

– … но ведь с ним все будет хорошо?!

– Подождите, фроляйн, я сейчас измеряю ему пульс…

– Да говорю вам… эмм…то-есть, я вам говорить, что у хозяин нет пульс…аррхх. хххмм…

– Эта стандартная медицинская процедура, милейший!

– И температуры у господина виконта тоже нет! Вообще нет! Уберите ваш градусник! рррхххмм…

– Так, у кого здесь докторская степень, у меня или…

– Профессор, умоляю! Он будет жить?

– Ну как вам сказать, фроляйн…

Застонав, Герберт приоткрыл глаза, чем вызвал бурное ликование со стороны Сары, вздох облегчения от Куколя и кислую улыбку Профессора, который уже готовился произвести вскрытие. По крайней мере, какое отношение к медицине имели осиновый кол и молоток, торчавшие из его сумки, виконт так и не понял. Несмотря на все протесты, девушка выдворила и слугу, и светило науки, сказав, что сумеет позаботиться о своем суженном, которого могла спасти только женская ласка. Вернувшись к постели, она участливо улыбнулась и предложила сварить бульончик.

– Что со м-мной произошло? – выдавил Герберт и, чтобы разрешить вопрос, отравлявший его существование вот уже пару минут, добавил, – И почему я мокрый?

– Ты упал в обморок от счастья, когда я сказала, что стану твоей навеки. Вот это я понимаю, голубая кровь! Другой на твоем месте и не почесался бы, а ты такой чувствительный, – восхитилась Сара.

– А мокрый-то я почему?

– А, это все Альфред.

– Он что, подошел и вылил на меня два ведра кипятка?!

– Нет, просто уронил ведра и убежал.

Виконт бессильно опустил веки. Час от часу не легче.

– Его кто-нибудь видел с тех пор?

– Твой отец. Он сказал, что натолкнулся на Альфреда в коридоре, когда шел ко мне в комнату.

– Отец?

– Да, он пришел на мои крики. Я ужас как испугалась, когда ты потерял сознание! Думала, что ты умер… ну или что-то в этом роде. Представь, каково это, если твой жених умирает прямо у твоих ног? Да с такой репутацией меня больше никто замуж бы не позвал.

– Мой отец был здесь?

– Да, и мой тоже. Папа, кстати, сразу же побежал в город, давать объявление о нашей помолвке и телеграфировать родне. Сказал, что самолично поздравит тебя, когда вернется. Только он не скоро вернется, – вздохнула Сара. – У нас много родни. У одной только тети Эстер…

В данный момент родственные связи Шагалов интересовали виконта меньше всего, даже если учесть, что ему предстояло вскорости породниться с этим славным кланом. Гораздо более насущные проблемы вырисовывались на горизонте. Вампир приподнялся на локте и посмотрел на невесту мутным взглядом.

– Сара, пожалуйста, повторите…

– Давай на «ты»! К чему такие формальности, мы ведь теперь родные люди… и нелюди, – снисходительно добавила девушка.

– Повтори еще раз про моего отца. Ты ему рассказала про это недоразумение… то-есть, про то, что случилось?

– Ну да.

– И он?

– Развернулся и ушел.

– А про меня что-нибудь говорил?

– Сказал, что не ожидал от тебя такого поступка за его спиной, что вам предстоит очень серьезный разговор, и чтобы ты немедленно отправлялся к нему в кабинет, как только придешь в себя. Но ты еще так слаб. Дай-ка я тебе подушку поправлю…

Когда девушка нагнулась над ним, а ее волосы защекотали его щеку, дилемма «остаться здесь или идти к отцу на расправу» разрешилась сама собой. Герберт вскочил и улыбнулся настолько широко, насколько это вообще было возможно при столь печальных обстоятельствах.

– Превосходно себя чувствую! – с жаром заверил он, тихой сапой подбираясь к двери. – Как будто заново умер! Давно мне не было так… так хорошо. А теперь я пойду пожалуй, пока отец еще не успел кол как следует наточить. Adieu!

Не дав девице и рта открыть, Герберт выскочил из комнаты, захлопнул дверь, и побежал по коридору, громко стуча каблуками. Ростки надежды зашевелились у него в груди. Отец никогда не даст согласия на этот брак! Никогда, никогда, никогда…

В роду фон Кролоков водилось немало личностей со своеобразными взглядами на семейную жизнь. Кто-то травил родителей мышьяком ради наследства, кто-то запирал сестру в башне, ну а что вытворяли с тещами и вспоминать не стоит. Но увести у отца невесту прямо перед Зимним Балом не пытался пока что никто. Герберт фон Кролок был пионером в этой области, но эта мысль особой радости ему не приносила.

– Так, – произнес он, в очередной раз занося кулак над дверью кабинета и в очередной же раз его опуская. – Ты, Куколь, постой здесь на всякий случай. Если я начну кричать…

– … я тут же побегу в людскую и запру дверь на засов, – сказал горбун. Служба в замке отполировала инстинкт самосохранения.

– Спасибо, любезный, что поддержал меня в трудную минуту, – сварливо отозвался виконт. – Никогда не забуду твоей заботы!

– Не бойтесь, сударь, у его сиятельства не было времени придумать что-нибудь… оригинальное.

– Да мне, в сущности, и оригинальное не понадобится, чтобы надолго запомнить это рандеву.

Виконт вдохнул и выдохнул – скорее по привычке, потому что кислород не потреблял – постучался в дверь и вошел, прокручивая в голове подготовленную речь. Главным ее тезисом было «Какая нелепая ошибка!»

Отец стоял спиной к окну, разумеется, в стекле не отражаясь. В принципе, и стекла-то в окнах были ни к чему, потому что вампиров не беспокоил холод, но граф велел их вставить, когда замучился сбивать сосульки с крышки гроба. Увидев сына, фон Кролок чуть улыбнулся и поманил его к себе.

– Мои поздравления, Герберт.

Это было плохое начало.

– Papa, хочу сразу сказать – это не то что ты думаешь! – скороговоркой произнес Герберт, все еще стоя на пороге, на случай, если понадобиться дать стрекача.

– Откуда ты знаешь, что я думаю?

Виконт решил зайти с другой стороны.

– Я представляю, как ты расстроен…

– Ну не так чтоб слишком, – граф пожал плечами. – Если ты о приданном, то я на него с самого начала не рассчитывал.

Не обнаружив в отцовском голосе и капли сарказма, виконт решился подойти поближе.

– Правильно ли я понял, что ты на меня совсем не сердишься?

– Ну разве что чуть-чуть. Если следовать этикету, ты должен был сначала уведомить меня, затем поговорить с ее отцом – я его даже привел сюда, чтобы тебе в деревню лишний раз не ходить. Лишь потом следовало предложить девице руку, сердце и титул. Но времена меняются, ничего не поделаешь. Если тебе нравится свататься по-современному, что ж, изволь. Твое право.

– Отец, – Герберт зажмурился и быстро досчитал до десяти, – отец, знаешь, после падения у меня стало со слухом неладно. Мне начинает мерещиться… всякое. Ты мог бы еще раз сказать, как ты относишься к моей помолвке с Сарой? И помедленнее, пожалуйста.

– Я несказанно рад, мой мальчик! – граф фон Кролок улыбнулся, сверкнув клыками. – Рано или поздно, это должно было случиться. Ведь за этим я ее сюда и позвал.

Вселенная вздрогнула. Ноги виконта подкосились, он рухнул в кресло, над которым тут же завихрилась пыль. Пружины укоризненно заскрипели.

– Но… я думал… но… я был уверен, что ты похитил ее для себя! Что она твое звездное дитя и все такое.

– Да, я питаю страсть к красивым эпитетам, – согласился вампир, – и «звездное дитя» звучит гораздо приятней, чем «Сара». Уж не обижайся, Герберт, но имя у фроляйн Шагал грубоватое. Надеюсь, когда у вас будут дети, вы их назовете как-нибудь иначе…

– Отец! – вскричал Герберт, забывая, что хорошие манеры запрещают перебивать старших. – Да объясни ты мне наконец, что происходит!

Фон Кролок пододвинул кресло и уселся на против сына.

– Видишь ли, я давно уже решил, что тебе нужна парочка крепких цепей… не смотри на меня так, Герберт, я имею в виду цепи Гименея. У нас древний род, а ты единственный наследник. Не хотелось бы, чтобы фамильное гнездо твоих предков досталось на откуп каким-нибудь нуворишам, просто потому, что некому продолжить нашу ветвь. Ты следишь за ходом моих мыслей? Ну так вот, чтобы наш род не угас, я решил подыскать тебе невесту, раз уж тебя самого не заботят матримониальные перспективы… Виконт фон Кролок, не смей грызть ногти!.. Я просмотрел немало родословных, в надежде найди подходящую партию. Первым вариантом были, конечно, дочери кузена Влада – у него их три, как тебе известно. Но впоследствии я убедился, что более никчемных кокеток во всей Трансильвании не сыскать! Ночь на пролет прихорашиваются в будуаре, на уме лишь ленты да помада, в то время как их отец и за кучера, и за горничную, и за повара! Говорит, что даже прислугу нанять не на что, ибо негодницы все средства спускают на журналы дамских мод. Кроме того, ты никогда не замечал, Герберт, что у Влада волосы растут в центре ладони?

– Замечал, – виконт порадовался передышке от ненавистной брачной темы, – ты мне в детстве говорил, что у меня тоже волосы на ладонях появятся, если я…

– Этот комментарий к делу совсем не относится! Просто ходят слухи, что возле их имения одно время жили оборотни, а матушка Влада отличалась вольными нравами. Вот и говори потом о чистоте аристократической крови! Я подумал и решил отбросить этот вариант. Второй в списке значилась Кармилла Карнштайн – ты ее должен помнить, Герберт, она приезжала на каникулы несколько раз.

– Конечно помню!

Это была любимая родственница виконта, единственная из всех знакомых, кто по-настоящему его понимал. Во время кратких встреч они обменивались дневниками, шушукались до утра и, уткнувшись друг другу в грудь, плакали о том, как одиноко им в этом гадком, безрадостном, солнечном мире. Кроме того, виконт показал ей, как взбираться по отвесным стенам без вреда для маникюра, а Кармилла научила его затягивать корсет одной рукой. Пожалуй, жениться на Кармилле было бы не так уж плохо. По крайней мере, конкурировать с ним она бы точно не стала. Ее мужчины вообще не интересуют.

– Увы, графиня Карнштайн и слышать об этом не желает. Говорит, что из фамилии «фон Кролок» не составишь хорошей анаграммы! Вот же снобизм так снобизм! Хотя на самом деле, она все еще дуется за то, что я забыл поздороваться с ее дядей на Зимнем Балу в 1789 м. Отчаявшись отыскать тебе невесту в наших краях, я обратил взор на зарубежье. Увы, единственную кандидатку, которую я нашел, звали Клодия. Она родом из Соединенных Американских Штатов.

– И что она? – торопливо спросил Герберт.

   По сравнению с дщерью шагаловой, любая другая претендентка на его сердце казалась абстрактным, а значит более терпимым злом. Это все равно что сравнивать нож, приставленный к твоему горлу, с угрозой мировой революции.

– Она бы тебе тоже не подошла.

– Почему?

– Она выглядит несколько… специфически. Вот скажи, ты хотел бы по утрам читать жене сказки, про трех вервольфов и «кто спал в моем гробу?» Или чтобы на каждом приеме твою жену встречали возгласами «А кто такой холесенький к нам пришел? Хочешь кровавый леденец, милочка?» Кроме того, прошел слух, что несколько лет подряд она стригла свои волосы на продажу! В день могла центнер настричь. Тем и жила. Как ты понимаешь, настоящая леди коммерцией заниматься не станет, посему Клодия тебе не пара.

– Не скажу что меня это очень расстроило, papa. Ну а идея с Сарой Шагал, откуда она-то взялась?

Граф фон Кролок взял со стола массивный фолиант и бросил его на колени сыну. Герберт открыл заглавную страницу, и его настроение, и прежде не особенно веселое, со свистом полетело вниз. Везет как утопленнику. Вернее, везет как целому экипажу затонувшего фрегата.

Книга называлась «Если у вашего сына противоестественные наклонности. Издание второе, дополненное.» Острым ногтем Герберт перевернул страницу, обнаружив на следующей сентенцию, гласившую «Раньше мой сын играл на фортепиано, писал стихи и расчесывал волосы надвое, но теперь он пьет, курит сигары, и даже завел содержанку! Спасибо, что помогли сделать из него настоящего мужчину!!! Благодарная мать»

   Уставившись в пространство, виконт протянул книгу законному владельцу.

– Здесь написано, – пояснил фон Кролок, – что можно исправить любые противоестественные наклонности, если познакомить молодого человека с симпатичной девицей. Ну а чтобы молодой человек заинтересовался этой особой, следует постоянно подчеркивать ее положительные качества, а так же рассказывать о необходимости надежного женского плеча в жизни мужчины. А потом природа возьмет свое. Отличная книга! – вампир любовно погладил шершавый корешок. – Я на нее рецензию напишу. Ну так вот, именно поэтому я и привел сюда фроляйн Шагал.

– И говорил, какая она замечательная, тоже поэтому?

– Ну да. Думаешь, стал бы я тебе рассказывать, что она храпит по ночам.

– А она храпит? – упавшим голосом спросил Герберт.

– Так что солому с крыши сдувает, – признался граф, поежившись. – Хотя какая теперь разница, раз вы все равно помолвлены.

– А тебя ничуть не смущает наша разница в общественном положении? – виконт схватился за последнюю соломинку. – Она ведь из подлого сословия, а я…

– Вот из-за таких прискорбных предрассудков у моего кузена Отто 6 пальцев на ногах, а двоюродная племянница Доротея время от времени считает себя морской свинкой. Любому аристократическому роду время от времени полезно вливание свежей, – фон Кролок мечтательно облизнулся, – крови.

– Отец! – взмолился Герберт, медленно поднимаясь с кресла – Ты уверен, что не хочешь оставить ее себе? Ты ведь говорил, что следил за ней с рождения?

– Благодарствуй, но присутствие фроляйн Шагал не украсит мое существование. В моем возрасте начинаешь по-настоящему ценить свободу. Я хочу упиваться тьмой, что сглаживает все уродства этого мира, а не слушать разговоры о том, какой цвет для шляпок нынче в моде.

– Светло-зеленый, гиацинтовый и маренго, – автоматически отозвался виконт, но тут же потупился под укоризненным взглядом отца.

– Кроме того, разве я хочу, чтобы Ребекка Шагал стала моей тещей?

– Думаешь, я хочу?!

– Ты еще молод, тебе легче привыкнуть. А когда вы с Сарой поженитесь, то уедете в медовый месяц, ведь так? Лет на десять? Я же останусь в замке один. Красное вино, полеты в бездне ночи, ученые дебаты до утра… Ради этого стоило умереть! Надеюсь, моя позиция ясна, Герберт? Невеста мне сейчас ни к чему, а вот от невестки я бы не отказался… Ну а насчет того, что я за ней следил с рождения – конечно, следил Мне ведь совсем не хотелось, чтобы ты встречался неизвестно с кем! Сара очень славная, добрая и чистоплотная, – виконт позавидовал отцовской выдержке, когда тот произнес последнее слово без содроганий. – У меня даже досье заведено на все ее семью. Вообрази, у ее бабки было 12 детей.

Представив, что ему придется вступать в близкий контакт с Сарой как минимум 12 раз, Герберт почувствовал, что реальность поплыла у него перед глазами. Граф фон Кролок вовремя схватил отпрыска за плечи.

– Ну Профессора с Альфредом ты зачем попросил остаться, когда они пришли ее спасать? – простонал несчастный.

– Странный вопрос! Если угощение само стучится в дом, было бы глупо захлопнуть у него дверь перед носом. Ты ведь не желаешь, чтобы гости целую вечность припоминали нам прошлогоднего дровосека? Но на этот раз все будет иначе. А ты ступай отдохни, наберись сил перед завтрашним балом – кстати, лучшей возможности огласить вашу помолвку не представится!.. Герберт? Ну хорошо, не буду тебя задерживать, ты наверное жаждешь увидеть свою избранницу. Даже задрожал от нетерпения.

Одного взгляда на Его Сиятельство было достаточно, чтобы понять – он ни йоту не сомневался, что его приказ будет исполнен в точности. Холостая жизнь Герберта уже билась в агонии, а завтра в полночь ей наступит сокрушительный конец. Уверенность графа была заразительна. И юному страдальцу совсем не хотелось выяснять, на чем же она была основана. На вопрос «А что если я не…?» отец всегда давал развернутый ответ.

Герберт торопливо попрощался с графом, закрыл за собой дверь, а в коридоре прислонился к стене и медленно сполз на пол. Чтобы описать свое отношение к происходящему, у него не хватало эпитетов. Ужас, бесконечный ужас. Сейчас он с большей охотой оказался бы на ежегодном обеде клуба экзорцистов, чем в замке, где родной отец и полоумная девица роют ему западню. Виконт даже зажмурился, втайне надеясь что когда отроет глаза, все это окажется дурным сном. Да, всего лишь кошмарный сон, какой бывает после охоты возле деревенского кабака в день получки. Когда Герберт наконец открыл сиятельные очи, перед ним стоял Альфред.

* * *

Насколько все таки сильны рефлексы! Сердце виконта, переставшее биться уже несколько веков назад, затрепетало. Неужели…?

– Альфред? Ты ко мне? – спросил вампир, озадаченно наблюдая за попытками юноши стянуть перчатку с правой руки. Это занятие требовало повышенной координации движений, но поскольку пальцы его дрожали мелкой дрожью, все попытки пока что были тщетными.

– О да! Я к вам!

– Тебе помочь, cheri?

Засопев, Альфред вцепился в перчатку зубами, наконец стянул ее с руки, размахнулся, и уронил ее за спиной. Виконт уселся на полу поудобнее, с интересом наблюдая эту пантомиму. Зачем Альфреду перчатка? Жонглировать ею будет? Только этого еще не доставало, чтобы замок можно было назвать лечебницей для умалишенных, поставить решетки на окна и начинать каждый вечер с обливания ледяной водой.

Краснея пуще прежнего, Альфред нагнулся, поднял перчатку и швырнул в вампира, который поймал ее на лету. Этот предмет туалета был настолько дырявым, словно им целый год кормилась семья моли, и связан из такой колючей шерсти, что любой отшельник с удовольствием носил бы его в Страстную Пятницу для умерщвления плоти. Вампир повертел перчатку в руках. Что бы это могло значить? До Рождества еще несколько дней, но кто бы мог подумать, что юный гость отличается такой предусмотрительностью!

– Я очень тронут, конечно, но у меня свои есть.

– Вы не понимаете! – вскричал молодой ученый. – Я… я пришел… давно хотел сказать вам, но сейчас… но после всего этого… я в-вас…. я вас…

– Ты меня что, Альфред? – тихо переспросил Герберт, глядя на растрепанного юношу во все глаза. Неужели получилось?!

– Я вас вызываю! – выдохнул юноша.

– Куда вызываешь?

– Ну… на дуэль. – пробормотал Альфред и на всякий случай скрестил пальцы, а то мало ли как у нелюдей с кодексом чести. Того и гляди, перегрызут горло, прежде чем успеешь промолвить «К барьеру!»

– На дуэль? Меня на дуэль?!

   Герберт подумал, что если сравнить сегодняшнюю ночь с достославным пирогом фроляйн Сары, то эта новость была сахарной пудрой. Так сказать, завершающим штрихом. Теперь все было по-настоящему плохо. С другой стороны, виконт не мог сдержать удивления, потому что смертные на дуэль его еще не вызвали, ведь попытки отрубить тебе голову во сне вряд ли считаются честным поединком. А уж старина Альфред меньше всех походил на бретера.

– Ну-ну, и кто же у нас такой смелый? – сузив глаза, насмешливо протянул виконт.

– Я, вообще-то… то-есть… просто вы… вы отняли мою Сару! Вы усыпили мою бдительность, а сами! О, теперь-то я знаю, что в ванной вы гонялись за мной, чтобы усыпить мою бдительность. Послать меня по ложному следу, да? И все эти ваши затеи… особенно та, что с вышивкой!

Согласно совету номер 44, «Объект вашей страсти придет в восторг – в бурный, бурный восторг!!! – если вы порадуете его набором ярких ниток в совокупности с очаровательной картинкой для вышивания!! Картинка может изображать, например, нимф резвящихся у воды, или что-нибудь столь же прелестное!!» Хотя этот совет и вызывал у Герберта определенные опасения – например, что Альфред проткнет себе глаз иголкой или пришьет большой палец к брюкам – он все же подарил ему нитки очень традиционных цветов, сиречь черного и багрового, а так же вырезал премилую картинку из инструкции к допросам с пристрастием. На ней тоже присутствовали и обнаженные женские фигуры, и вода. В очень интересных сочетаниях.

Герберт тряхнул локонами, чтобы прикрыть уши, внезапно потеплевшие.

– Вы хотели, чтобы я сидел за пяльцами, – Альфред продолжил обличительную тираду, – в то время как вы сами заигрываете с Сарой за моей спиной! Бедняжка, она ведь совсем не искушена жизнью, отец все время держал ее взаперти!

Виконт не мог не отметить, что за это человечество должно облобызать Шагалу сапоги.

– Неудивительно, что она поддалась на ваши чары, лишь прикоснувшись ко всей этой роскоши, – Альфред помахал рукой в сторону паутины, которая плавно, словно водоросли, колыхалась на сквозняке.

– Но ты ошибаешься! – простонал горемычный жених – На самом деле, Сара нужна мне, как зонт от солнца! Я люблю лишь…

– Не верю! Вы вновь хотите меня запутать, но на этот раз я буду умней. Я все-все сделаю, чтобы вернуть ее! Преодолею все мои страхи! Если потребуется умереть, я умру!

– Очень радостно видеть твой энтузиазм по этому поводу. Ну и как же мы будем выяснять отношения, скажи на милость? Фехтовать осиновыми кольями стоя на чесночной грядке в полдень в воскресенье? Попытаемся переплыть Дунай против течения?

– Нет! Мы пойдем на поле перед замком…

– …И будем снег есть? У кого горло раньше заболит?

– …и будем там стреляться.

– Ага, – Герберт вздохнул. – Альфред, я, конечно, ни на что не намекаю, но вообще-то я вампир, а значит…

Юноша поглядел на него недоуменно. Еще не разу ему не приходилось посылать картель, так что он не имел ни малейшего понятия, как оппонент должен реагировать. Но было очевидно, что перспектива грядущего поединка виконта не радовала.

– Но вы же… вы же не б-боитесь?

– Очень боюсь. Боюсь, что ты себе ногу прострелишь, – фыркнул вампир и демонстративно отвернулся.

Достаточно было бы одного взгляда. Просто обозреть Альфреда с головы до ног, отмечая и засаленные рукава сюртука, из которых торчали худые запястья, и брюки, заштопанные очень аккуратно – слишком аккуратно, так штопают лишь, те кто не рассчитывает вскорости обзавестись новой парой – и сапоги, которые взывали о каше. Вычислить приблизительную стоимость его платья, а потом, пожав плечами, прервать расчеты, чтобы не возиться с грошами. Ему не пришлось бы даже рта открыть. Одного взгляда хватило бы с лихвой. Наверняка у Альфреда обширный опыт в распознавании таких взглядов.

Избежать поединка можно без особого труда. Ведь дуэль основана на равенстве. И противники, и секунданты должны принадлежать к одному сословию. Трудно представить, чтобы крестьянин и помещик отсчитали положенное количество шагов, после чего наставили друг на друга пистолеты. Нет, невозможно. С одной стороны любимым оружием всегда будут вилы, с другой – хлыст. И вместо дуэли получится потасовка. Потому что дуэль – это забава благородных, игра для равных. Герберт подумал, что между ним и Альфредом равенство отсутствует напрочь, какой критерий не бери за основу – положение, возраст… экзистенциальный статус.

   Подумав еще, виконт пришел к выводу, что все это не имеет для него никакого значения.

– Что ж, Альфред, если это тебя позабавит. – сказал Герберт, само милосердие. – Стреляемся завтра, перед Балом. Но имей в виду – если мы будем опаздывать, ты поможешь мне с завивкой!

Юноша кивнул, но не ушел, а продолжил топтаться на месте, с мольбой глядя на графского сына.

– Да, Альфред?

– Виконт, вы не могли бы мне перчатку вернуть? – потупился бесстрашный убийца вампиров. – Здесь очень холодно, а меня другой пары нет.

* * *

Считается, что все свободное время вампиры размышляют о крови.

На самом деле, это далеко не так. Например, некоторые вурдалаки думают, «И как же это меня угораздило зацепится плащом за ставень? Интересно, сколько часов до рассвета?» Или «Бесспорно, эта особа является девственницей – одного взгляда на нее хватит, чтобы развеять все сомнения. Но я рассчитывал, что она будет лет на 40 моложе.» Юные упыри, в первый раз превратившиеся в летучую мышь – то есть те, кто уже ослеп, но еще не освоил эхолокацию – думают лишь о том, как бы не столкнуться с деревом. Их когнитивный процесс выглядит приблизительно так – «Ой!.. Бац…Айяяяй!.. БацБац… Да что за…?! Неееееет! Только не в терновый куст!…. ну вот, опять.»

Находятся среди немертвого племени и такие личности, которые вообще стараются ограничить употребление крови. Ведь из-за нее благородный, бледно-зеленый цвет лица меняется на плебейский румянец! И вообще она портит фигуру. Кроме того, неизвестно какие красители и добавки в ней намешаны. Вся эта индустриальная революция, с фабричным дымом и загрязнением рек, негативно сказывается на качестве гемоглобина. Не найдешь уже такой крови как, скажем, в благословенном 1616 м…

Погруженный в теплую воду, виконт фон Кролок тоже не думал про кровь. На повестке дня стояли вопросы понасущнее, а именно – как избавится от Сары, влюбить в себя Альфреда, сохранить отношения с отцом, а так же что надеть на бал, если в шкафу шаром покати. Увы, ответы обходили его белокурую голову за версту.

Дверь заскрипела, а Герберт, не дожидаясь посетителей, с головой нырнул в ванну. Вампиры чуют страх, легко определяя, где именно скрывается жертва, а вот за смертными таких способностей пока что не замечали. Но кто его знает, чем именно занималась Сара, день-деньской просиживая в комнате под замкОм. Вдруг она разрабатывала телепатические навыки?

Вампир может просидеть под водой сколько угодно, но любопытство берет свое. Осторожно высунувшись, Герберт посмотрел на вошедшего.

– А, это ты, Куколь. А то уж я было подумал…

– Не волнуйтесь, сударь, фроляйн Сара занята. Они с Магдой свадебный саван шьют.

– Эта новость приносит мне невероятное облегчение, – поджал губы Герберт. – Ты слышал наш разговор с отцом?

– До последнего слова, сударь.

– И про медовый месяц?

– Да, сударь.

– Ну как отец может быть таким эгоистом!

– Он вампир, это часть сделки.

Герберт тряхнул мокрой головой. На него накатила тоска, какую чувствует жених на пороге церкви, когда отец невесты щелкает затвором карабина, будущая теща легонько щекочет ему спину кухонным ножом, а сама невеста агукается со своим семимесячным животом. Конечно, ситуация у юного фон Кролока была не настолько запущенной, но все равно, свет в конце туннеля медленно угасал. Вода в ванне была теплой и приятной, в самый раз чтобы вскрыть себе вены а-ля древние римляне. Сама нежизнь утратила смысл! Лучший друг – по крайней мере, в одностороннем порядке – вызвал его на дуэль из-за никчемной девице, которую виконту навязал отец, явно начитавшийся книжки мистера По про дом Ашеров. Словно угадывая его мысли, Куколь спросил:

– А вы не думали что можно, к примеру, прервать помолвку?

– Да ты в своем уме?! – воскликнул Герберт, расплескивая воду. – Джентльмен не может прервать помолвку, иначе он станет бельмом на глазу благородного сословия! В любой книге по этикету так написано. Это прерогатива дамы…

– Но ведь можно вынудить фроляйн Сару прервать помолвку?

– Да уж, вынудишь ее, целых три раза. Проще у волколака кость отобрать, – кисло улыбнулся виконт. – А что, есть какие-то идеи?

– Пока что только две, сударь.

– Начинай с первой, – великодушно разрешил Герберт.

– Думаю, что девица утратит к вам интерес, если доказать ей нежелательность вашего брачного союза. Проще говоря, если она решит, что с вами не все в порядке.

– Здесь-то и загвоздка, потому что со мной все в порядке.

Заметив, что вампир собирается выходить из ванны, Куколь протянул ему пушистое полотенце. Закутавшись, тот направился к туалетному столику и взял пудреницу из слоновой кости. Она тут же отразилась в зеркале, что украшало столик, и горбун некоторое время завороженно следил за ее перемещениями.

?

– Д-да, сударь, безусловно… Но для нашей цели можно создать иллюзию, ведь так? Полагаю, что если как следует напугать барышню, она откажется от своих притязаний.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю