Текст книги "Юлза и кровожадный Мур"

Автор книги: Екатерина Корнюхина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава третья

Ранним утром следующего дня Кровожадный Мур зашевелился, открыл свои черные глаза-щели и, потянув носом воздух, поднял голову и осмотрелся.

Вокруг были только овраг, кусты, трава – ничего подозрительного.

Юлза сонно вздохнула, и тогда Кровожадный Мур осторожно тронул ее руку кончиком хвоста.

Потягиваясь и позевывая, девочка села на траве.

– Нет, ты подумай, – хриплым со сна голосом произнесла она. – Пожалуй, я соглашусь каждый день убегать от демонов ради того, чтобы ничего не снилось… Ах, я забыла. – Юлза хлопнула себя по лбу. – Спасибо тебе за то, что прихватил меня с собой. Не думаю, что демонам удалось бы меня съесть, но приятного было мало.

Откинув с лица волосы, она закрутила их на затылке.

Причесавшись, она поднялась с травы и встала прямо перед мордой Кровожадного Мура. Заглядывая в его узкие черные глаза, Юлза медленно провела ладонью по шее зверя:

– Послушай, ты ведь меня понимаешь. И это очень странно… Я никогда раньше не видела таких умных животных, как ты.

Зверь, опустив морду, провел кончиком языка по руке Юлзы. Улыбнувшись, она смелее погладила его:

– Знаешь, ты мне нравишься. Ты немного похож на меня: такой же одинокий и так же любишь делать все по-своему. Бабушка мне всегда говорила, что единственное, что я умею, – так это разбираться в людях. Надеюсь, что и в животных тоже. Мне кажется, ты не причинишь мне никакого вреда. Обещаю, что я тоже не буду делать тебе гадостей.

Глаза Кровожадного Мура сузились, а пасть слегка раздвинулась, как будто в улыбке.

– Ты смеешься? – спросила Юлза. – Чему? Тому, что я обещала не делать гадостей? Ну и зря. Это я умею. У меня, между прочим, даже оружие имеется.

И, повернувшись боком, она продемонстрировала зверю короткий и легкий меч, висевший на кожаном ремне.

Кровожадный Мур, выпустив из глотки струю горячего пара, звучно хлопнул хвостом по кустам. Те упали, срубленные под корень.

– Не надо сердиться, – сказала Юлза. – Я просто тебя предупредила.

Взгляд ее скользнул от кустов дальше, по гребню оврага. Юлза нахмурилась и, уперев руки в бока, начала внимательно осматривать все кругом.

– Что-то мне это место кажется знакомым… Слушай, друг мой, я хочу осмотреть все вокруг. Ты останешься здесь?

К ее удивлению, Кровожадный Мур решительно встал на лапы и тоже осмотрелся.

– Ну, хорошо, пойдем вместе. – Юлза кивнула головой. – Заодно и поищем чего-нибудь поесть.

И она зашагала по дну оврага. Кровожадный Мур последовал за ней.

Через несколько десятков шагов овраг неожиданно кончился и путники оказались на большой поляне, заросшей малиновыми цветами.

Юлза сорвала один из них и показала своему спутнику:

– Знаешь, что это такое? Если не знаешь, не вздумай пробовать. Это – малиновый мохноног. Видишь, стебелек покрыт волосками? После употребления отвара этой травки люди бросаются со скал… Видишь ли, этот цветок растет только в одном месте… Это все демоны! Мерзкие твари… Неужели они гнали нас нарочно? Но зачем? Ах, нет, это просто случайность…

Миновав поляну, они вошли в лес.

Кроны высоких деревьев волновались где-то наверху, пропуская световые блики на упругий, светлый мох у подножий.

Юлза торопливо шла вперед. Позади нее с хрустом отлетала кора, сыпались ветви – это прокладывал себе дорогу Кровожадный Мур. Впрочем, особого ущерба лесу он не причинял: здесь было достаточно просторно.

Они долго шли по лесу, прежде чем вышли на песчаную отмель небольшой веселой речушки. Прозрачная вода резво скакала по округлым камушкам, а в заводи у противоположного берега плавали гирлянды синих цветов.

Но эта веселая, яркая картина вызвала у Юлзы обратную реакцию: она нахмурилась и замолчала. Кровожадный Мур стоял рядом, рассматривая речку и шумно втягивая ноздрями воздух.

Юлза отбросила малиновый цветок, и тот поплыл, слегка покачиваясь на мелких волнах. Затем она вошла в воду. Ее высокие дорожные сапоги зло разбрызгивали воду, как будто речка была в чем-то виновата.

Кровожадный Мур использовал переправу с толком для себя: остановившись посередине речки, он основательно напился и только потом продолжил путь.

Речка оказалась мелкой, и Юлза уже поджидала спутника на тенистом противоположном берегу.

Они поднялись на небольшой взгорок и увидели перед собой невысокую ограду из белого камня. Ее можно было легко перешагнуть, но Юлза остановилась. Хмурясь и нервно потирая ладони, она несколько минут о чем-то думала. Вздохнув, она перешагнула через белую ограду.

Кровожадный Мур немного помедлил, придирчиво обнюхивая камень, затем по одной перенес свои ноги через препятствие.

По ту сторону ограды тоже был лес. Он изменился совсем немного – у подножия деревьев появились пышные кусты, унизанные огромными светло-розовыми цветами.

Сделав несколько шагов вперед, Юлза встала. Кровожадный Мур тоже замер, напряженно сопя и разглядывая странное полупрозрачное существо, еле заметное на фоне ближайшего куста. Его тело неопределенной формы все время дрожало и перемещалось вокруг одной точки. Единственное, что было хорошо видно, – глаза. Круглые темно-зеленые глаза неотрывно смотрели на непрошеных гостей.

Юлза обратилась к существу:

– Да, это я. Думаю, ты меня узнал. Так что – иди, иди… Ах да, я же не одна. Это мой друг, познакомься. Его зовут Кровожадный Мур. И не вздумай никому докладывать о том, что я здесь.

После ее разъяснений существу, видимо, стало все ясно, и оно исчезло так же неожиданно, как и появилось.

Однако Кровожадный Мур басовито рыкнул и поскреб лапой по траве.

– Он уже ушел, – сказала Юлза. – Это просто Сторож, он не опасный. Он просто охраняет границу, которую мы с тобой только что пересекли. Мы вошли как воры, а надо бы через парадные ворота. И еще – мне следовало пригласить тебя зайти ко мне в гости. Я здесь раньше жила, там, во дворце. Он дальше. Мы недолго здесь побудем. Я как хозяйка раздобуду тебе что-нибудь поесть, узнаю новости, и мы уйдем. Я не должна здесь находиться… Ну, пошли?

И она решительно направилась вперед, а следом переставлял огромные лапы Кровожадный Мур.

Вскоре они очутились на широкой аллее.

Здесь Кровожадному Муру было значительно удобнее шагать, и он почти догнал Юлзу. Та, не обращая ни на что внимания, быстро двигалась вперед.

Вскоре аллея вывела их к каскаду небольших прудов. Их разделяли плотины, обсаженные деревьями, плакучие ветви которых полоскались в воде.

За прудами над серебристым облаком крон возвышался огромный, величественный замок. Стены его были сложены из серо-золотистого камня. Тут и там виднелись изящные, словно летящие балконы, навесные галереи, оплетенные ветвями вьющихся растений

Окинув взглядом замок, Юлза, миновав одну из плотин, повела своего спутника влево по прибрежной дорожке.

Было заметно, что сюда давно никто не ходил, так как сквозь мелкие камушки, которыми была посыпана дорожка, пробивались стебельки травы. Между деревьями прорастал колючий кустарник.

Дорожка окончилась небольшой площадкой перед обрывистым склоном холма.

Подойдя к склону вплотную, Юлза раздвинула висящие ветви. Приоткрылся вход в пещеру.

– Залезай, – скомандовала Юлза. – Пещера большая и тебе хватит места. Извини, я не приглашаю тебя в замок во избежание разных неприятностей. Я схожу туда, все узнаю и принесу тебе поесть. А ты подожди меня здесь и никуда не выходи. Сюда никто не придет, если ты не будешь рычать.

Кровожадный Мур подошел поближе, засунул голову в пещеру и, обнюхав ее, остался доволен. Юлза отвела в стороны ветви, чтобы он мог пройти. Когда зверь уже залез в пещеру и зеленая листва скрыла проход, Юлза, отойдя на два шага, негромко свистнула. У кустов появилось такое же полупрозрачное существо, какое встретило их при входе.

– В пещере – мой друг. Охраняй его, – приказала, Юлза. – И чтобы никто не смел его тревожить.

Затем она повернулась и пошла обратно. Ноги несли ее все быстрее, и вскоре Юлза бежала по парковым дорожкам, знакомым с раннего детства.

По мере того как она приближалась к замку, дорожки становились все шире, цветов становилось все больше, а листва деревьев приобретала серебристый оттенок.

Оказавшись совсем близко от замка, Юлза только посмотрела на парадные двери и, завернув за угол, устремилась к черному входу.

Но по дороге ей пришлось задержаться.

Из-за клумбы с высокими кустами, увенчанными ярко-алыми соцветиями, послышались голоса.

Юлза резко остановилась и пригнулась, чтобы не быть замеченной.

С другой стороны клумбы разговаривали две ее младших сестры: Тидла и Лимейя.

– Это все ерунда, моя дорогая! – Звонкий, словно колокольчик, голосок принадлежал Лимейе. – Мне даже нравятся эти огни по углам. Согласись, это невероятно интересно – когда в комнате что-то шевелится, а что – не видно.

– Да ну… – протянула в ответ Тидла. – Эти шорохи… Нет, интереснее, когда он показывает фокусы. Вот это да! Я такого никогда раньше не видела. Все эти бродячие маги не годятся ему в подметки.

– Фи-и! Фокусы – хорошо, но меня тошнит от его рук. Эти когти – кошмар, мог бы и подстричь как-нибудь.

– Но он же умеет их убирать! – напомнила Тидла. – Иногда он вполне прилично выглядит.

Лимейя рассмеялась:

– Все равно, на вид мне гораздо больше нравится наш блондинчик.

– Не наш, а Мониссы.

– Ай, перестань. Уж его-то совершенно точно хватит на всех.

Юлза, слушая разговор, с досады плюнула на песок. Сестры совершенно не изменились за время ее отсутствия.

Голоса сестер стали удаляться, и Юлза покинула свое убежище.

Вскоре она уже ступала по каменным ступеням, ведущим от черного входа на кухню замка. Оттуда раздавались голоса и просачивались дразнящие запахи.

Юлза толкнула дверь и очутилась в просторном помещении со сводчатым потолком. Всю противоположную стену занимала огромная печь, а посередине стояли столы и гошты, на которых готовилась еда.

Несколько минут девочка обозревала кухню, пока ее появление не привлекло внимания.

Две девушки в белых фартучках испуганно уставились на Юлзу. Одна из них изумленно вскрикнула. Тогда обернулась высокая полная женщина, с лицом, раскрасневшимся от постоянного соседства с горячими плитами и печью.

Брови на круглом добром лице поползли вверх. Затем женщина поспешила к Юлзе, на ходу вытирая руки о фартук.

– Юлза, деточка моя! – воскликнула повариха, заключая девочку в объятия.

– Здравствуй, Руя, здравствуй, дорогая! – Юлза расцеловала повариху и отстранилась, чтобы получше ее рассмотреть. – Как у тебя дела?

– Все по-прежнему. – Та в свою очередь разглядывала Юлзу. – Деточка ты моя, да как ты выросла! Уж сколько я тебя не видела, думала – и не увижу вовсе!

– Я не хотела приходить. Случайно оказалась поблизости и не удержалась, чтобы не заглянуть. Не стану здесь долго задерживаться, так что побыстрее рассказывай, что у вас нового.

– Ничего. – Повариха развела руками. – Все как и раньше.

– Так… А что поделывают мои сестры?

Руя вздохнула:

– Ах, Юлза! Что они могут делать? То же самое, что и делали раньше: меняют наряды да развлекаются.

– Я только что слышала, как Тидла с Лимейей болтали о каком-то фокуснике с когтями. Кто это такой?

Лицо поварихи страдальчески сморщилось.

– Ты ведь знаешь его, Юлза. Очень хорошо знаешь.

Юлза задумалась:

– С кривыми когтями? Но ведь это… Тиман?

Руя со вздохом кивнула:

– Он самый, моя дорогая. Они все таскаются к нему в гости: то вчетвером, то – поодиночке. Говорят, что им там очень весело.

– У Тимана? Да-а, только мои сестрички могли додуматься до такого.

– Юлза, милая, не сердись на них, – попросила Руя. – Они ведь еще совсем молоденькие, глупенькие. Кто поманит – к тому и бегут. И нет никого, кто приструнил бы их. Они ведь и собственной матери-то не очень слушались, а теперь… Ты ведь все сама знаешь.

– Знаю, – согласилась Юлза. – Значит, старый Тиман их усердно приманивает… Еще они говорили о блондинчике. Это Близнец, не так ли?

Руя кивнула.

– И этот приманивает. – Юлза усмехнулась. – Когда-то мы с ним отлично играли в жмурки в парке. Надо бы напомнить, да нет времени и желания… Ох, бестолковые! – Юлза сжала кулаки и топнула ногой.

Руя сочувственно посмотрела на нее:

– Ты уж не ссорься с ними, деточка. Опять же на тебя все шишки повалятся. Не надо. Пусть делают что хотят.

– Да, ты Права. Я пришла совсем не за этим. Я сейчас еще кое-кого навещу… Да, Руя, у тебя есть бык?

– Да, Юлза, конечно! – засуетилась повариха – Ты ведь голодная, наверное?

– Это не мне, а моему другу. Я есть не хочу. Послушай, я забегу к тебе на обратном пути, приготовь его.

– Хорошо, дорогая, – кивнула Руя.

– Спасибо. Тогда я пошла. Будь здорова и счастлива.

– Спасибо, милая. – Руя смахнула слезу. – Но ты не растрачивай на меня свои силы. У тебя ведь их не так много. Не стоило мне ничего желать, тебе на другое пригодится. Ты ведь мне и в прошлый раз этого пожелала, вот я и не болею.

– Будь еще здоровее! – кивнула Юлза и вышла из кухни.

Она начала подниматься по узкой лестнице, до давней привычке отсчитывая ступени.

Лестница привела ее в широкий коридор, из которого еще одна лестница шла на следующий этаж, а огромные двустворчатые двери отделяли ту часть замка, где обитали сестры.

Идти туда Юлзе совершенно не хотелось, и она продолжала подъем.

Лестница казалась бесконечной. Изредка она прерывалась площадками и снова устремлялась вверх. Замок был очень высок, а Юлзе следовало добраться до этажа, выше которого был только чердак.

Наконец она была у цели.

Юлза стояла в коридоре с высоким потолком. Место ей было хорошо знакомо, так что перемены, произошедшие здесь, сразу бросились ей в глаза. Мягкий ковер под ногами покрыт слоем пыли, окно в дальнем конце коридора закрыто, и на стекле виднелись грязные разводы.

Хмурясь, Юлза пошла дальше. Она знала, что бабушка Иора совершенно не выносит грязи и пыли.

Юлза приблизилась к заветной двери и похолодела. Дверь в бабушкину комнату была крест-накрест заколочена двумя досками.

Юлза прислушалась: за дверью была гробовая тишина.

Ухватившись за доски, она легко оторвала их вместе с гвоздями и дернула за ручку. Дверь не поддавалась: видимо, она была заперта еще и на замок.

В ярости Юлза рванула ручку на себя. Послышался треск, и ручка вылетела из двери вместе с замком.

Распахнув обе створки, Юлза вбежала в бабушкины покои.

В лицо ей ударил сгустившийся, затхлый воздух. Она огляделась.

В углу на кровати лежало маленькое, худенькое тело, укрытое с головой.

– Бабушка? – прошептала Юлза, уже понимая, что никто ей не ответит.

Медленно подойдя, она потянула покрывало. Оно сползло, открыв пожелтевшее лицо с заострившимися чертами.

Бесцветные глаза смотрели в потолок.

– Бабушка? – Юлза, пораженная, смотрела на покойницу. – Что с тобой случилось? Почему ты здесь?

Протянув руку, она осторожно дотронулась до щеки покойницы. Кожа зашелестела под ее пальцами. Бабушка Иора лежала здесь так давно, что уже превратилась в мумию.

Юлза заморгала, прогоняя слезы, затем осмотрелась, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос.

В комнате ничего не было тронуто. С потолка свисала коричневая паутина. На окне стояли горшки с давно засохшими цветами.

Сглотнув ком в горле, девочка немного постояла с закрытыми глазами, пытаясь свыкнуться с потерей единственного любимого ею существа. Ничего не получалось.

Юлза медленно завернула тело бабушки в покрывало и, подняв на руки, вышла из комнаты. Пока она спускалась вниз, отупение прошло, появилась боль и множество вопросов. Но прежде чем получить на них ответы, следовало сделать одно совершенно необходимое дело.

Со своей легкой ношей Юлза вышла из замка и направилась в сторону по аллее, обсаженной деревьями с черными листьями.

Эта траурная аллея привела ее к приземистому каменному сооружению, украшенному барельефами и статуями. Тяжелая дверь фамильного склепа легко отворилась, когда девочка толкнула ее ногой. Вниз вели семь ступеней из темно-серого камня. На стенах горели неугасимые светильники. В их призрачном свете возник целый хоровод причудливых теней, сопровождавших Юлзу в усыпальницу.

Это был длинный зал, пространство которого, казалось, впитало в себя печаль и скорбь. В каменном полу двумя рядами располагались могилы. Некоторые из них были закрыты тяжелыми крышками с выбитыми на них именами. Другие были пусты.

Миновав плиты, на которых значились имена ее отца, матери и второй жены отца, Юлза остановилась около пустующей могилы. Осторожно опустившись на колени, она уложила тело Иоры на каменное ложе. Не успела она выпрямиться, как плиты пола передвинулись, и одна из них накрыла могилу. Поднявшись на ноги, девочка прочитала на надгробии имя бабушки Иоры.

Немного постояв, Юлза вышла из склепа, сорвала с ближайшего куста ветку цветов и, вернувшись обратно, положила ее на могилу. Теперь этот цветок будет лежать здесь всегда, не увядая и сохраняя даже капли росы на лепестках.

И тут, поднеся ладони к лицу, Юлза увидела, что они словно испачканы чем-то черным. Она машинально потерла руки о штаны, но чернота не убавилась.

– Не может быть, – пробормотала она, рассматривая ладони. – Этого просто не может быть! Бабушка не могла меня проклясть! За что? За что, бабушка?

Она ошеломленно смотрела на могилу.

– Я не знаю, чем я могла тебя рассердить, бабушка! – проговорила Юлза, обращаясь к покойной Иоре. – Я всегда тебя сердила, но чтобы до такой степени… Проста меня, бабушка. Я принимаю твое проклятие. Я люблю тебя!

Она медленно вышла из склепа, и каменная дверь сама закрылась за ней.

Немного постояв на черной аллее, вдыхая еле ощутимый смолистый запах деревьев, девочка опять посмотрела на свои ладони и зашагала к замку. Очутившись вновь в его стенах, она решительно направилась в ту половину, где жили сестры.

Она вошла в покои, наполненные светом и смешанным запахом духов. Здесь было тихо – видимо, сестер не было в замке. Но Юлза твердо решила дождаться кого-нибудь.

Она спряталась за тяжелой портьерой, и вовремя, ибо поблизости прозвучали легкие шаги и зашелестело платье.

Улучив подходящий момент, Юлза быстро высунула руку из-за портьеры и, ухватив проходящую за рукав, втащила к себе.

Это была Ивелла – самая младшая среди четверых сводных сестер Юлзы. Монисса была старшей, ей уже исполнилось четырнадцать лет. За нею – по старшинству – следовали двойняшки Тидла и Лимейя, и последняя – двенадцатилетняя Ивелла. Онемев от испуга, девочка смотрела на Юлзу широко распахнутыми бирюзовыми глазами. Но когда Ивелла поняла, кто перед ней, испуг постепенно прошел, уступив место возмущенному удивлению.

– Да-а, все глупые, одна ты умница, – начала всхлипывать Ивелла. – Мы не виноваты. Она прогнала нас, а когда мы снова пришли, она уже умерла.

– И через сколько же времени вы пришли? – пораженно спросила Юлза.

– Я не помню. Нас приглашали на балы, нам было некогда… – выдавила из себя Ивелла и испуганно замолчала, так как глаза Юлзы блеснули недобрым светом.

– Значит, вы ездили по балам, а она там умирала? – медленно произнесла Юлза. – Значит, все было так? А почему бабушка прокляла меня?

И она сунула под нос Ивелле свои черные ладони. Та отшатнулась, словно увидела змею:

– Ой, не прикасайся ко мне! Ой, не подходи! Ковсему прочему, ты теперь еще и проклятая… Ты что, прикасалась к… Иоре?

– Да, разумеется. Я отнесла ее в склеп! – прошипела Юлза, еле сдерживаясь. – И теперь я хочу знать: чем я, которой здесь не было, так рассердила бабушку?

– Я не знаю! – взвизгнула Ивелла.

– Да, – презрительно произнесла Юлза, тяжело дыша. – Ты ничего не знаешь, соплячка!

– Ты опять меня обзываешь? – Из глаз Ивеллы текли ручейки слез и капали на кружевной воротник платья. – Ты за этим пришла? Довести меня до слез?

– Ты сама себя довела… Замолчи, я сейчас уйду. Но сначала ответь: и ты тоже бегаешь к Тиману?

– Да-а, – проныла девочка. – А тебе какое дело?

– Никакого. Ты помнишь, сколько тебе лет?

– Не намного меньше, чем тебе. Ты пришла меня поучить? Я сама могу о себе позаботиться. Уходи, я больше не могу тебя видеть!

– Я тоже с трудом выношу твое нытье, – мрачно ответила Юлза. – Не рыдай, меня уже тошнит. Я же сказала, что ухожу. Уймись. Ты действительно не можешь ничего знать, ты еще маленькая и глупенькая. Для этих разговоров мне нужна Монисса… но видеть; ее – выше моих сил. Не реви! Ты не Чиано, а непонятно кто. И… слушай, Ивелла, не езди к Тиману.

Но Ивелла, пытаясь проглотить рыдания из-за страха перед суровой сестрой, не слушала ее.

Юлза вышла из-за портьеры и вытащила в коридор Ивеллу.

– Не реви, на тебя противно смотреть! – прикрикнула она.

В ответ Ивелла, закрыв лицо руками, бросилась в глубину покоев.

Юлза сунула черные ладони в карманы штанов и стала спускаться на кухню.

Повариха Руя приготовила по ее просьбе быка. Юлза покосилась на него и тяжело вздохнула. Руя пытливо всматривалась в ее лицо:

– Что случилось, Юлза? Ты опять поссорилась с сестрами?

– Нет, Руя. Я видела бабушку.

– И что?

– Бабушка давно умерла, Руя. А эти негодяйки оставили ее там, наверху, забив дверь досками.

У поварихи открылся рот, а по лицу разлилась мертвенная бледность.

– Юлза, деточка! Не может быть… Как же так?

– А так. Тебе они, конечно, ничего не сказали?

– Нет… – пробормотала повариха. – Я думала, что Иора… Ах, как я тебе сочувствую, моя маленькая Юлза!

И Руя принялась гладить ее по волосам, нашептывая всякие утешительные слова.

Юлза на несколько мгновений прикрыла глаза, пытаясь успокоиться, но скоро почувствовала, что разрыдается. Она решительно высвободилась:

– Спасибо, Руя. Не надо, не говори больше ничего, ладно? Я сделала для бабушки все, что могла, и чего не сделали эти… Я хочу тебе сказать, что я ухожу, Руя, и думаю, что теперь уже вряд ли вернусь когда-нибудь сюда. Прощай!

Кивнув поварихе, Юлза прошла в угол, взвалила выка на плечо и направилась к выходу. Руя печально смотрела ей вслед.

Юлза, не оглядываясь, зашагала прочь от замка.

Кровожадный Мур – под присмотром Сторожа – тихонько сидел в пещере.

Юлза кивком отпустила Сторожа и, раздвинув ветки, забросила быка внутрь. Услышав, как Кровожадный Мур довольно засопел, она отошла к воде и уселась на траву.

Прямо перед ней на огромных круглых листах покачивались нежные золотистые цветы. Но Юлза не замечала красоты, окружавшей ее. Она задумчиво смотрела то на почерневшие ладони, то на собственное отражение в воде.

Печальные мысли так захватили Юлзу, что, когда поблизости зашуршал песок, она вздрогнула от неожиданности.

– Я так и знала, что ты здесь. Я так и знала! – прозвучал недовольный голос за спиной Юлзы.

Она повернулась.

На дорожке, скрестив на груди руки, стояла Монисса. Она была разодета, как на бал, и никто бы не подумал, что ей всего четырнадцать лет. Длинное легкое платье шелестело, раздуваемое ветерком, в волосах трепетали яркие цветы.

– Ну как же! – продолжала Монисса. – Ты просто не могла не принести с собой бед. Ты до смерти перепугала Ивеллу, бедняжка теперь бьется в истерике. У тебя нет жалости даже к малышке. Хотела бы я знать, где похоронена твоя совесть. Ты бы не могла обойтись без всех этих эффектов?

– Слушай, а чего ты приперлась? – грубо спросила Юлза, не двигаясь с места. – Разве я тебя звала?

– Она не звала! – презрительно передразнила ее Монисса. – Нет, вы только послушайте: их высочество, наследная принцесса, не желала меня видеть… Я сама пришла узнать, как скоро ты оставишь нас в покое. И между прочим, Ивелла сказала, что ты хотела что-то узнать. Бедный ребенок прислушался к твоим словам.

– Бедный ребенок, – фыркнула Юлза. – Скажи лучше, что Ивелла не вынесла бы, если бы все беды, связанные с моим появлением, достались ей одной. Ничего, тебе тоже перепадет. Скажи-ка мне, как получилось так, что бабушка умерла в одиночестве в своей комнате, а вы даже не удосужились перенести ее в склеп?

– Ну конечно! – воскликнула Монисса. – Уже по одному твоему тону ясно, что это мы во всем виноваты, а вовсе не ты.

– Я? – переспросила Юлза. – Так это я виновата в смерти бабушки?

Монисса смерила ее торжествующим взглядом:

– Но ведь это тебя она прокляла, не так ли? Покажи-ка ручки? Может быть, я что-то выдумываю?

– Нет, – тихо ответила Юлза.

Монисса вздернула остренький носик вверх и процедила сквозь зубы:

– Ты хотела узнать, за что бабушка так рассердилась на тебя? Так уж и быть, я сделаю тебе одолжение. Бабушка умерла от горя, вспоминая все твои выходки. Она ведь так часто ругала тебя… О, бедная, бедная бабушка Иора. Все ее усилия пошли прахом. Ее любимая внучка оказалась причиной ее смерти.

Юлза, ожесточенно сжав кулаки, начала подниматься с травы. Монисса благоразумно отступила на несколько шагов и, выставив перед собой ладони, заговорила менее высокомерно:

– Эй, дорогая, не злись. Даже если ты подерешься со мной, ничего не изменится. Я-то вынесу, я привыкла, а вот бабушка была бы очень недовольна.

– Мученица, – прошипела Юлза, решив не приближаться к сестре.

А Монисса, увидев, что нападения не предвидится, йыстро сменила тему:

– Раз уж ты здесь, то я хотела бы тебе сказать, что теперь я – самая старшая в роду Чиано.

– Старшая, – согласилась Юлза. – Бабушка умерла, и ты теперь – старшая.

– Ты ведь не собираешься возвращаться? – Монисса пытливо смотрела ей в лицо.

– Не собираюсь, – медленно ответила Юлза. – Я чудовищно недостойна быть старшей и получить все, что полагается. Ну а ты, Монисса, стараешься быть достойной?

Та поспешно кивнула, не заметив ехидства в вопросе.

– А как же это сочетается с визитами к Тиману? _ вкрадчиво спросила Юлза.

– Я поступаю так, как считаю нужным, – отрезала Монисса.

– Неужели тебе так нужны поездки к этому старому трупоеду?

– Что ты говоришь? – Красивое лицо Мониссы исказила гримаса возмущения. – Как ты можешь говорить так о пожилом и уважаемом человеке?

– Это всем известно. Там так интересно? Я слышала, он показывает фокусы… Что ты там забыла?

Монисса немного помолчала, затем сказала с кроткой улыбкой:

– Возможно, я выйду за него замуж.

У Юлзы от удивления приоткрылся рот.

– За Тимана? Да ты спятила… Хороший жених, Монисса. Такой симпатичненький, богатенький… с такими очаровательными коготками и зубками. Монисса, ты повторяешь ошибку своей мамаши.

– Ты не смеешь так говорить о ней! – взвизгнула та.

– Да брось ты. Ты же, как и она, заришься на власть. А ты случайно не забыла о сыночке Тимана – законном наследнике?

– Его сын умер давным-давно.

– Ах, умер… А Близнецов, значит, раздашь остальным сестрам? И будет Монисса властительницей Дарнии, если Тиман не съест ее сразу?

Монисса побелела от злости. Рот ее исказился в судороге.

– Тварь! – завизжала она так пронзительно, что у Юлзы заложило уши. – Черная, бездушная, завистливая тварь! Это ты убила Иору и не остановишься перед тем, чтобы убить нас всех, – и только потому, что мы тоже дочери твоего отца и тоже – Чиано!

—

Ох, – устало выдохнула Юлза, – похоже, пришла пора свернуть тебе шею.

Монисса отпрыгнула в сторону и открыла рот, чтобы провизжать еще что-то, но тут на сцену вступило новое действующее лицо.

Кровожадный Мур, которому разговор между сводными сестрами, вероятно, помешал доедать быка, высунул морду из пещеры и, осмотрев замершую от ужаса Мониссу, басовито зарычал, показывая блестящие клыки.

Мониссу затрясло, и, отступая по тропинке назад, она прокричала:

– Твой приятель под стать тебе! Только ты можешь водиться с подобными порождениями тьмы! Какую чудесную пару ты себе нашла! Убирайтесь отсюда!

Она повернулась и быстро побежала прочь, подхватив подол платья.

Никто не собирался ее преследовать.

Юлза снова опустилась на траву, а Кровожадный Мур вылез из пещеры и устроился рядом.

Некоторое время тишина в парке нарушалась только легким плеском волн у подножия берега.

Затем Юлза, тяжело вздохнув, заговорила:

– Сейчас мы уйдем отсюда… Только я чуть-чуть посижу, приду в себя. Сколько всего… Оказывается, я уже отвыкла. Визги моей сестрички не повредили тебе слух? Она – точная копия мамаши… Представь, что ты – молоденькая вертихвостка, которой посчастливилось подцепить богатого и могущественного вдовца. Ты можешь представить себя вертихвосткой?.. И ты выходишь замуж за того вдовца, надеясь, что частичка его власти перепадет тебе, а твои дети станут полноправными наследниками. И неожиданно обнаруживается, что у твоего мужа есть дочка, а у тебя, соответственно, падчерица… Это я. Я вела себя с ней очень хорошо. Отец объяснил мне, что эта женщина мила ему. Я почти никогда ей не грубила… Правда, однажды она неудачно попалась мне на дороге… в мамином бальном платье… Она летела вниз четыре пролета, нет – пять, пока не поймали… Ох, ну зачем я это тебе рассказываю? Какое тебе дело до склок внутри нашей семьи? Похоже, это родовой замок навеял на меня воспоминания… Не повезло мамаше моих сводных сестер, ой как не повезло. Ведь ее четыре дочери оказались просто младшими сестрами. И им совершенно ничего не светило. А законная наследница не устраивала никого, даже отца. Он пытался сделать из меня что-то путное, но не смог – не успел. Потом меня воспитывала бабушка… Бабушка у меня очень строгая… была. Я не всегда ее слушалась, и, видимо, за это перед смертью она меня прокляла. Видишь? – И Юлза сунула под нос Кровожадного Мура свои черные ладони.

Тот понюхал, лизнул и тихонько взвыл.

Осторожно передвинувшись, чтобы не свалить Юлзу в воду, он просунул голову ей под руки и положил на колени. Она машинально начала перебирать жесткую длинную прядь шерсти, падающую ему на глаза.

– Что же теперь делать? – сказала Юлза, глядя на водную гладь. – Буду жить с такими руками. Если бы я знала точно, за что мне это проклятие, я постаралась бы что-нибудь сделать, чтобы его снять. Ох, видимо, я уже совсем дошла, раз жалуюсь тебе. Слишком много на меня сегодня свалилось. Бабушка умерла, мои сестры-идиотки бегают к Тиману.

Едва Юлза произнесла это имя, как Кровожадный Мур задрожал всем телом. Потом он вскочил на лапы и зарычал. Глаза его сверкнули, а шерсть поднялась дыбом.

Юлза успокаивающе погладила его по шее:

– Видимо, ты о нем слышал! И я его знаю. А эти дуры восхищаются его фокусами. Они дождутся когда-нибудь такого фокуса, что не обрадуются. Похоже, мне придется его навестить.

Кровожадный Мур зарычал еще громче и толкнул ее в плечо.

Юлза покачала головой:

– Я схожу одна. У меня найдется что сказать старому злодею. Если моим сестрам хочется погибнуть, то это – их дело. Но мне совершенно не хочется, чтобы Тиман добрался до власти, предназначенной только Чиано. Ему и так вполне хватает власти.

И тут случилось необыкновенное: Кровожадный Мур вполне отчетливо кивнул.

Юлза, склонив голову набок, внимательно посмотрела на своего спутника:

– Ого! Это у тебя хорошо получилось. Я все больше удивляюсь тебе. Ты понимаешь человеческую речь, ты разбираешься в человеческих отношениях. А самое удивительное то, что за эти два дня я уже к тебе привыкла. Других желающих общаться со мной не находится, так что спасибо тебе. Пойдем отсюда. Это место слишком красиво для таких гонимых, как мы с тобой.