Текст книги "Волна"

Автор книги: Екатерина Кармазина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

Сегодня нужно пройти рубеж, пересилить свое стеснение и заговорить с ней, установить связь. Но действовать нужно наверняка. От одной только мысли об этом меня охватывает сильнейшее волнение. Сегодня утром Лена была со мной ласкова, впрочем, как всегда и со всеми. Ничего не изменилось. Мне очень нравится просыпаться от ее голоса. Она будит нас по утрам и задает настроение на весь день. Лена встает рано и каждый раз видит меня в этом еще сонном, неуклюжем состоянии. Мне никак не удается проснуться раньше нее. Да, я люблю поспать, люблю еще и поваляться, но это дома. А здесь, в этом лагере, не до того. Вот и сегодня еле поднимаюсь с кровати. Оказавшись вчера в постели в десять, мне не спалось до самого утра. В моей голове роились мысли, одна сменяла другую. Мне хотелось прокрутить минувший вечер, вспомнить каждую его деталь и подумать о дне завтрашнем. И если в воображении мне все виделось довольно просто и радужно, то на деле все оказывалось совершенно иначе. Каждый раз при виде Лены со мной что-то происходит, вся смелость тут же исчезает, а на смену приходит одно сплошное стеснение и неловкость. Это началось с самого начала, с самого первого дня нашего знакомства. У меня даже смотреть на Лену получается через раз. И с этим нужно что-то делать. Сколько в общей сложности часов мне довелось спать, я не знаю, но судя по моему состоянию, совсем мало.

Днем ничего предпринять так и не получилось, а вот вечером наш отряд ожидала очередная вылазка. Каким-то образом Лену удалось уговорить на несанкционированное мероприятие – поход на пирс при условии, что купаться смогут только старшие. Отряд Ирки, конечно же, с нами. Я снова отменяю все свои гульки и иду с Леной и отрядом. Меня тянет к ней словно магнитом. Я не могу уже находиться где-нибудь еще без нее. Выбор провести ли время с Леной или пойти гулять с нашими для меня очевиден. И это пугает. Я себя не узнаю. Потому что совсем недавно, в Юрмале, все было наоборот.

Долговязая и молчаливая Инна всюду ходит с отрядом. Но с ней все понятно. Девчонки с ней не общаются, с собой не зовут. Парни тоже. Списана со счетов. Вот она и осталась при Лене. Нужно заметить, очень некстати. В отряде она тоже ни с кем не подружилась. От нечего делать она взглядом следит за каждым моим шагом. По крайней мере, у меня создалось такое впечатление. Она мешает мне. Если никто ничего не замечал, даже Лена, то эта Инка, кажется, уже уловила мои предпочтения и не спускала с меня глаз. А тут еще и Надя. Она снова пыталась помешать мне провести время с Леной. Про поход на пирс она пока не знает. И я вру, обещая заглянуть к ним через час. Сочинять что-либо вошло в привычку, но фантазия уже исчерпала себя. К счастью, эта вылазка тайная, и мы покидаем лагерь в полной секретности и тишине.

Мы на пирсе. Лену снова атакуют дети из отряда Ирки. Из нашего тоже. Пытаются получить разрешение купаться. Море неспокойное, и купание отменяется категорически и для всех, даже для старших. Но Лена не спешит уходить. Она присела на край пирса и смотрит, как внизу о бетон разбиваются волны. Я предлагаю ей свой свитер. Она благодарит, но отказывается. И заставляет меня его надеть. Я остаюсь возле нее. В этот вечер Лена задумчива. Мне так нравится быть здесь с ней. Я уже не представляю жизни без нее, а разве она существует? Стемнело. Пора возвращаться в лагерь. Построились парами. Все на месте. Во главе Ирка. Лена замыкает шествие. У меня пары нет, и я стою возле Лены. Она не против.

– Идем? – обращается она только ко мне, потому что мы чуть отстали и никого нет рядом!

В ответ киваю и стараюсь идти с ней в ногу.

– Можно спросить? – совершенно неожиданно для меня слышу свой голос!

– Спрашивай, – в ее интонации проскакивают веселые нотки.

Набираю в легкие больше воздуха.

– А у вас случайно в Риге нет сестры? – выдыхаю.

– Есть, двоюродная. А почему ты спрашиваешь? – добродушно и даже с любопытством ждет моего ответа Лена.

В голове моей хаотично проносятся возможные варианты. Первая мысль, которая приходит мне в голову, ничего глупее нельзя было и придумать! Чего вдруг мой язык произнес то, что произнес? В моем сценарии этого не было. Но что случилось, то случилось, а главное, сработало! И теперь мне нужно что-то ответить.

– У меня в лагере была вожатая, Жанна. Она из Риги и очень на вас похожа.

– Нет, мою сестру зовут иначе, но живет она как раз в Риге. А вообще, у нас же там все близко, граница. У многих там родственники. Что-то мы отстали, давай догонять остальных.

Начало было положено! Наконец-то у меня получилось! С этого момента я смогу обращаться к Лене с какими-нибудь лично своими словами. Минск. Название этого города стало актуальным только здесь и сейчас. Мои представления о наших географических соседях, границах и расстояниях были довольно скудны. Где этот Минск, я не имею ни малейшего понятия. Ясно, что это не Африка, а намного ближе. И какой он, Минск? Мне никогда не доводилось бывать в этом городе. Но все сложилось для меня крайне удачно. Вопрос мой прозвучал прямо-таки органично. И если раньше никакой связи между Ригой и Минском для меня не существовало, то теперь она появилась, причем самая прямая. Позже, уже лежа в кровати, мне стало ясно, что Лена и Жанна действительно во многом схожи. Обе высокие, стройные, красивые, голубоглазые, светловолосые, обе вожатые. Жанна неотъемлемая часть того лагеря, того места, а Лена этого. У них много общего, только все равно Лена совершенно другая. У нее другой характер. Она мягче и деликатнее, не так амбициозна. Она не выпячивает свою красоту, наоборот, будто стесняется ее. Все это делает ее еще красивее, еще привлекательнее. Хотя куда уж больше! Жанна мне определенно нравилась, она нравилась всем, а Лена влюбила в себя с первого взгляда. При виде нее со мной произошло то же, что и со Славиком при виде Жанны. Вот откуда в моей голове взялся этот вопрос про сестру и Ригу? Паутина подсознания.

Контакт установлен, и на следующий день на пляже я иду прямо к ней. Сегодня я не сдвинусь с места, кто бы и куда бы меня ни звал. Лена не спрашивает, почему я не иду к своим. У меня все на лице написано. Лена уже несколько раз указала мне на подстилку, но я снова сижу на песке.

– Купаться пойдем?

Ее вопрос застал меня врасплох. Ее глаза… ответить ей можно только утвердительно. Я долго смотрю в них и только потом киваю. Мне хочется выглядеть старше и самостоятельнее, но вот я иду купаться с отрядом в лягушатнике и захожу в воду по свистку.

Лена загорает. До следующего купания у меня есть около получаса. Жара стоит невыносимая, вода в море теплая и уже не бодрит. Чего бы мне сейчас хотелось? Чего-нибудь действительно холодного. Пить! Пока Лена лежит с закрытыми глазами, я спешу в сторону ларьков и базара. Песок словно раскаленные угли, нужно вернуться за тапочками.

Она не видит меня, лежа на боку ко мне спиной, разговаривает со своей Иркой. Ну и пусть. Подхожу. Лена все еще меня не видит, ставлю перед ней фруктовый напиток со льдом. Какой он на вкус не знаю, но выглядит очень холодным и красивым. Мне даже все равно видит это кто-нибудь или нет. Лена обернулась. Ирка оставляет нас и идет купать своих. Я снова могу беспрепятственно смотреть в ее глаза, не таясь.

– Что это? – светит солнце и Лена щурится.

– Полагаю, фрукты со льдом. Похоже на то.

– Это я и сама вижу. Вот, возьми, пожалуйста.

– Нет, это вам.

– Так, не выдумывай. Иди сюда, садись и пей.

– Татарская женщина делала, зная, что это для вас. Поэтому, если выпью я, мне на пользу не пойдет. Пить должен тот, кому предназначено, – говоря это, мне пришлось убегать от Лены, чтобы напиток остался у нее.

С пляжа мы возвращаемся вместе. Молча иду рядом.

– Не делай так больше, ладно?

– Было невкусно?

– Было вкусно, я не об этом. Так мы договорились?

– Договорились.

– Вот и славненько.

Лена берет меня за руку и отпускает ее только перед лазом в заборе, через который мы сегодня возвращаемся в лагерь.

Глава 8

Мои друзья решили поговорить с Леной, попросить ее отпускать меня и на тихий час, и по вечерам. Они были еще не в курсе, что дело не в ней. То есть, нет, дело как раз в Лене, определенно в ней, но не в этом смысле. Они еще не знали, что это мое собственное желание, это я не желаю отходить от нее ни на шаг. Мне уже пришлось пару раз соврать и сказать, что она меня не пускает, и таким образом остаться в корпусе.

Когда к ней на переговоры пришла Надя, Лена весьма удивилась. Она собиралась подослать к Лене свою вожатую, Светлану, чтобы та отпросила меня. К счастью, этого не произошло, и Надя пожаловала сама. Они разговорились и познакомились. Только этого мне не хватало!

Больше всего я боюсь Лене надоесть. Если я и дальше буду ходить за ней по пятам, она перестанет различать меня среди остальных. Но все равно гулять с нашими я не пойду, найду себе занятие поинтереснее. Например, я могу пройтись по округе, найти какое-нибудь укромное местечко и какой-то отрезок времени провести там. Пока не знаю, сколько я выдержу, чтобы не сорваться и не прибежать обратно в лагерь. Но посмотрим.

Такое место нашлось в пятнадцати минутах ходьбы за территорию. И это не набережная, не биостанция и не лисья бухта. В планах у меня было пробраться через виноградники и взобраться на гору, которая возвышается над поселком. Оттуда наверняка виден наш лагерь, он предстанет передо мной в миниатюре. И я смогу вообразить, где сейчас Лена, что делает, смогу думать о ней и представлять, как увижу ее снова. И тут меня окликнули. Глазам своим не верю, через сетку забора соседнего лагеря «Солнечный» на меня глядит Юлька, дочь наших знакомых! Обычно мы с ней встречались на днях рождения кого-то из наших родителей. Мы не были особо дружны, но, оказавшись вынужденно вместе, как-то уж проводили время. А теперь она здесь, вот так совпадение! Она позвала зайти, познакомила с ребятами, и мы играли в мяч. Время до обеда пролетело незаметно. Пора возвращаться. Может, Лена уже заметила мое отсутствие, а может, даже и соскучилась… нет, это вряд ли. Господи, как же хорошо возвращаться и знать, что она там! Значение имеет каждый метр! Неужели можно от кого-то зависеть настолько?! Я иду по дороге и отсчитываю шаги, каждый приближает меня к ней. И это единственное, что мне нужно – идти к ней. Она мой вектор, моя энергия, смысл и движущая сила. Я перехожу на бег.

Лена подошла ко мне в столовой. Оказалось, у меня обгорел нос. Она отметила это и, поставив передо мной еще одну тарелку супа, велела съесть. Место Наташи пустовало, ее порцию Лена и отдала мне. Я только «за», сегодня у меня разыгрался зверский аппетит, несмотря на жару. Поэтому я с удовольствием выполняю ее указание. Лена довольна.

Я не чаю в Лене души. Стоило мне провести в чужом лагере каких-нибудь полтора часа, как чувства мои обострились до предела. При виде Лены мне хочется кричать от счастья. Я жду ее у столовой и совершенно этого не стесняюсь. Соскучившись по ней до безумия, я не собираюсь ничего скрывать, наоборот, хочу, чтобы она знала! А она и так давно уже все знает.

Из столовой вышли все, кроме главного для меня человека. От солнца я прячусь в тени кустарников, восседая на старых накренившихся перилах лестницы с облупленной голубой краской. Наконец показалась Лена. На мою удачу она одна! Лена не проходит мимо, останавливается. Помимо обгоревшего носа замечает и красные плечи.

– Для кого-то пляж на сегодня отменяется.

– Нет! Почему? – я спрыгиваю на землю и оказываюсь прямо возле нее. Она выше меня. Мне хочется уткнуться в нее, прижаться к ней, чтобы она обняла.

– У Иры где-то был крем, марш за мной.

На пляж сегодня я, конечно же, пойду! Быть столько времени без Лены стало для меня настоящим испытанием, и я собираюсь наверстать упущенное. Сегодня я снова ей что-нибудь принесу. Хоть Лена и отругала меня в прошлый раз, я не могу иначе. Мне так этого хочется! Родители дали мне с собой денег «на пропой души». Они всегда так делают и всегда так шутят. Мне вполне хватает на различные свои мелкие удовольствия, причем каждодневно, еще и остается. Но в этот раз на себя я деньги тратить не стану. Отныне я ничего не желаю для себя, только для нее. Арбуз! Сегодня я принесу Лене на пляж арбуз. Она не станет меня ругать, думаю, ей будет приятно. Решено!

Мы как раз поднялись на свой этаж, и к Лене по коридору уже несутся мои соперники, так же претендующие на ее внимание. Может, сделать это прямо сейчас, во время тихого часа?.. Нет, с Леной в комнате эта Ирка, так что лучше на пляже. К тому же я не хочу пропустить обход. Лена обязательно к нам зайдет, она всегда заходит.

Лена у нас в комнате. Она уже заглянула к остальным, и теперь у нас. Ее просят не уходить. Лена присаживается на край моей кровати и выдвигает условие. Уговор такой – Лена рассказывает нам какую-нибудь историю, а все слушают с закрытыми глазами. Условие жестокое. Это все равно, что отказаться смотреть на произведение искусства, на шедевр, порожденный глубиной самого сильного из чувств, энергией страсти, вне которой все становится мелким и бессмысленным. Но они его принимают.

Она пришла ко мне! У меня все еще не хватает духу принять этот факт. Но, несмотря на терзающие сомнения, внутри сплошное ликование. Лена здесь, сидит вполоборота, ее рука, на которую она опирается, совсем близко от моей. При желании я могу до нее дотронуться, но, конечно же, не сделаю этого. Она не уйдет еще некоторое время. Ее голос тихий, мягкий, родной. Смысл произносимых ею слов не долетает до моего сознания. Она рассказывает им, слова для них. Для меня другое. Она осталась из-за меня! Она знает, что я смотрю на нее, смотрю все время, еле дыша, не отрываясь, не моргая. Все еще боюсь, что это сон, пошевелюсь, и все исчезнет, растворится. Поэтому я не шевелюсь. Меня будто загипнотизировали. Она рассказывает, как образуются сталактиты и сталагмиты в пещерах. Пару раз ее повествование прерывается замечанием насчет открытых глаз, адресованное не мне.

– В каждой капле воды, которая просачивается через толщу пещерного известняка, растворяется кальциевая соль угольной кислоты, кальцит, немного, совсем чуть-чуть. Капля повисает, немного испаряется, раствор соли кальция становится перенасыщенным, и кальцит откладывается на потолке в виде тоненького колечка. Когда капля срывается, испаряется еще больше, пока летит, а когда ударяется об пол, разлетается на мельчайшие брызги. Но пластинку углекислого кальция оставить все равно успевает. Следующая капля точно так же, и за ней следующая, каждая чуть удлиняет кольцо на потолке и немного надстраивает отпечаток на полу. И так капля за каплей. И это столетия. Нарост, свисающий сверху вниз, – сталактит, снизу вверх – сталагмит. Иногда они срастаются, образуя сталагнат. Бывают они разных цветов. Отчего это зависит? От состава породы, через которую проходит вода. Кроме карбоната кальция она растворяет в себе и другие химические вещества. Например, окислы железа – это желтый и красноватый цвет, медные соли – голубоватый, зеленоватый – соединения хрома, а в темно-фиолетовых и в черных сталактитах есть примесь марганца.

Химия – самый непонятный и даже пугающий предмет в школе. Но из уст Лены термины звучали мягко и даже красиво. Сработало! Они уснули! Мой взгляд по-прежнему прикован к ней, и я все еще не верю, что это происходит на самом деле. Словно разом сбылись все мои мечты, разве так бывает?! Но меня ожидало нечто еще большее. Лена обернулась.

– Закрывай глаза, – шепотом говорит она.

То, о чем она просит, невыполнимо. Я этого не сделаю и не подумаю! Я погружаюсь в ее взгляд, тону, но где же дно?! Тогда Лена прикасается к моему лицу, к глазам. Я на этом свете или уже нет?! Понять, что такое кружится голова и колотится сердце по-настоящему, довелось только сейчас, в эту самую минуту. Как только она убирает руку, глаза мои сразу же открываются. Так повторяется несколько раз. Перерыв между взглядами кажется вечностью.

Лена пытается уговорить меня отдохнуть. Она считает, что дневной сон пойдет мне на пользу. Нужно набираться сил, родители для этого меня сюда и отправили. Лена права, но кто об этом думает в пятнадцать?! Скорее, это не оздоровление, а испытание организма на прочность. По крайней мере, так было в Юрмале.

На полдник я хожу за компанию. Не люблю сдобу, какао тоже. Лена поймала меня на горячем – при попытке передать булочку Рыжику. Он их обожает. Лена отдает ему свою. Спорить бесполезно, придется есть. Как только Лена с отрядом отправляется на пляж, покидаю территорию лагеря. Путь держу прямиком на базар.

Арбузов много, прошу выбрать самый спелый и сочный. Объясняю, что это не для меня и что это очень важно! Продавец понимающе постукивает по полосатым ягодам. Выбирает среднего размера, килограмм на семь-восемь, с белым пятном на боку. Демонстрирует сухой желтоватый хвостик, стучит – звук гулкий. Я киваю. Отойдя от лавки на пару метров, возвращаюсь. Его Зийя зовут. Прошу нож, он дает. Обещаю вернуть.

Я вовремя, наш отряд как раз вышел из воды. Лена меня еще не видит, а Ирка уже узрела. Кладу арбуз Лене на подстилку и спешу уйти, но Лена меня возвращает. Она смотрит с укоризной, поначалу, первые секунды, потом улыбается. Мне приятно.

– А мы с тобой ни о чем не договаривались?

– Договаривались.

– И?..

– Так это же арбуз!

– И что?

– И то, что он мытый. Вот нож. Мне его нужно будет вернуть потом Зийе.

– Кому?

– Продавцу. Зийе. Да. Это он выбирал для вас. Должен быть спелый, – смотрю на Лену умоляющим взглядом.

– Зийя выбирал для меня? Смешно. Ну что ж, тогда проверим? Сроду не умела их выбирать.

– Запросто!

Подхожу, беру нож. А на сердце неспокойно. Я переживаю! Не из-за арбуза, конечно, из-за своей выходки. Заявка сделана, и теперь с этим плодом должен быть полный порядок, иначе я сгорю со стыда.

Фух, с арбузом все хорошо. Он треснул, как только в него вонзился нож. Мне повезло. Продавец не обманул. Буду возвращать нож, еще раз поблагодарю. Лена сама не ест и снова пытается заставить есть меня. Да разве же я могу?! Я действительно стесняюсь! Не знаю, что происходит, но возле Лены я не могу думать о таких вещах. Со своими желаниями я, пожалуй, повременю. Из отрезанного куска вычищаю косточки и протягиваю ей.

– Ты что творишь, а? Я и сама могу. Давай-ка, ешь.

– Ну, я же стараюсь, возьмите, пожалуйста.

– Это я как раз вижу, не слепая. Хорошо, спасибо! – и Лена принимает предложенный мной кусочек без косточек. – Теперь себе. И марш в тень.

– Я не хочу. То есть я уже. Вчера. Честно! Мы ели вчера!

– Ну и что? Значит, арбузы ты любишь, это мы выяснили. Вот и отлично! Давай-ка бери, я жду.

– Простите. Вы угостите кого-нибудь еще. Я скоро приду. За ножом. – Убегаю в прямом смысле. Мне совершенно этого не хочется, но зачем-то поступаю так снова. Я недалеко. Отойду и сразу же назад. Не выпускаю ее из поля зрения. Сегодня я от нее больше ни на шаг. Уже и так было потеряно слишком много времени. Больше я такой ошибки не совершу.

К Лене обращаются на «ты». Она и мне предложила. Я так не могу. Обещаю, что попробую, но каждый раз снова говорю ей «вы». Само выходит. Сказать Лене «ты» язык не поворачивается. Она старше меня, взрослая. И на остальных не похожа. Вот взять хотя бы Наташу. Ей легко сказать «ты». А как иначе-то? Раньше мне только такие и нравились. Правила существуют, чтобы их нарушать. Но теперь я знаю Лену и все изменилось. Наташа – это Наташа, а Лена – это Лена! Кому из них я доверю себя? Конечно, Лене! Что было бы, если бы Лена вела себя, как Наташа? Такого я представить не могу! Тогда это была бы уже не Лена.

Оборачиваюсь. Ее уже окружили желающие полакомиться арбузом, которым она охотно со всеми делится. Она занята и меня не видит. Пусть это никогда не заканчивается! Пусть вся моя жизнь пройдет здесь, на этом побережье с Леной!

Глава 9

Плечи и носы обгорели не только у меня. Сегодня поход на море отменяется. Свободное время на территории лагеря. Лена собирает группу из нескольких человек, которую планирует отправить на почту в поселок. Долгое время почта не работала. Нужно разведать, как тут у них теперь все устроено. Заодно позвонить родителям. Во главе группы я. Это означает какое-то время не видеть Лену. Пытаюсь сопротивляться. Пускаюсь на уговоры. Лена непреклонна. Придется идти.

На почте все сложно. Переговорный пункт должен был открыться в десять, но открылся без двадцати минут одиннадцать. Все это время мы находимся на солнцепеке. В помещении душно. Позвонить так сразу не выйдет. Чего ждали, спрашивается. Нужно взять талончик на завтра. Сотрудница за стеклом уточняет, на когда мне. Спрашивает, во сколько родители возвращаются с работы. Беру талончик. На нем указано время – четверть шестого, завтра. Но это рано! В такое время дома никого не будет.

Назад предлагаю идти через набережную. Никто не возражает, хоть это и не по пути. Сделаем небольшой крюк. Вернуться в лагерь мне хочется как можно скорее, но не только с талончиком, а и еще с чем-нибудь для Лены. Пока не знаю, с чем, по дороге будет видно.

Мы на месте. Миссия выполнена. Отчитываться перед Леной буду я. Наверное, она в своей комнате. Минуты две подожду и постучу. Сердце предательски трепыхается. Это далеко не впервые, но каждый раз замечаю. Мне нравится стоять в этом темном коридоре. Это даже лучше, чем плавать в море или гулять с друзьями. Это лучше всего, что когда-либо доводилось делать, чувствовать. По телу прокатываются волны, беспрерывно, сменяя друг друга. Тепло, волнение, дрожь, жар, сердце, чувствую его удары, слышу каждый в отдельности, секундомер, отсчитывающий минуты до ее появления. Волнение, но не перед невыученным уроком, другое. Дрожь, но не от холода или страха. Преддверие чего-то важного, главного, необходимого, чего-то такого… не могу подобрать слов. Но за всем этим стоит только одно имя – Лена. А в моменты, когда вижу ее, все усиливается в сотню, в тысячу раз. Особенно, когда смотрю в ее глаза. Что это, нирвана, рай, наркотик? Смотреть бы в них вечно.

Стучу и слышу ее голос. Лена приглашает войти. Ее соседки, Ирки, в комнате нет. Лена одна. Она читала книжку и отложила ее в сторону. Протягиваю ей шоколадку.

– Я так и знала. Ты будешь меня слушаться или нет? – но говорит она это ласково. Она всегда говорит ласково.

– Я слушаюсь, – а в это время у меня внутри девятый вал. Я чувствую, что краснею, и опускаю голову, чтобы это было не так заметно.

– Серьезно? Это как? Делая все наоборот?

– Нет. О шоколаде мы не говорили.

– А, то есть мне все перечислить, составить список, чего мне дарить нельзя? Чай будешь?

Теперь я знаю, как выглядит ее комната. Кровать Лены у окна напротив двери, как и моя, только с другой стороны. Вторая под стенкой – Иркина. На тумбочке заварка, кипятильник и кружка. Лена просит набрать воды.

– Ты так и будешь стоять? Садись, только не на пол, пожалуйста.

– Спасибо. Здесь можно? – сажусь на Иркину кровать.

– Да. Ну и? Как сходили на почту? Родители уже спокойны? Услышали свое чадо? – Лена воткнула штекер кипятильника в розетку, и он зашипел.

– Сходили. Родители… нет. Не знаю.

– Так, а теперь вразумительно и по порядку. Рассказывай.

В это время вернулась Ирка. Увидев меня в их комнате на своей кровати, она не сумела скрыть своего недовольства. Оно четко и ясно отразилось на ее лице. Лена тоже это заметила и предложила мне пересесть к ней. Не хочу мешать им и приношу свои извинения. Скоро уже и так обед, а после обеда на пляж. Сегодня все будут сидеть под навесом, там и поговорим.

На пляже меня ожидал сюрприз. Иду по берегу, никого не трогаю, вдруг сразу несколько человек подбегают ко мне, хватают за руки, за ноги, и через мгновение я оказываюсь в воде. Пытаюсь соображать. Сначала приходит мысль о том, что я не люблю резкого перепада температур. Вода не холодная, но оказаться в ней вот так, внезапно, приятного мало. С самого утра меня морозило. По этой причине я в одежде. Я же в одежде! В боковом кармане шорт у меня все мои деньги и талон на телефонные переговоры! Пытаюсь достать размокшие бумажки. Заговор против меня готовился заранее. Это очевидно. Участников несколько, кое-кто из нашего отряда, самые сильные физически. Ко мне подбегает Лена. Узнав, что намокло все мое материальное положение, она приносит свои извинения. А я пытаюсь сообразить, причем здесь она. И тут Лена признается, что инициатором этой шутки была она! Предлагает срочно отправиться с ней в корпус и разложить купюры в ее комнате. Когда они подсохнут, по ним можно будет пройтись утюгом. Так мы и сделали. Талон на переговоры спасти не удалось, деньги уцелели лишь частично. Но на Лену за это я точно не в обиде. Сейчас ее внимание приковано ко мне, а за это я заплачу любую цену.

К Наде вроде бы должны приехать родители. Она говорила, что они остановятся в пансионате неподалеку от нашего лагеря. Нужно будет поговорить с ней на предмет того, чтобы они одолжили мне денег, какую-нибудь небольшую сумму, которою я верну им по возвращении. Вообще, это как-то неудобно. Но все равно узнаю пока дату их прибытия. За время моего двухдневного отсутствия в двенадцатом отряде кое-что изменилось. Ольга начала встречаться с одним из наших, со студентом Витькой. У Леськи появился ухажер из местных – Ванька. И только Надя пока оставалась одна. При упоминании о ее родителях она заметно оживилась и уже не обижалась на меня. Приехать они должны были еще вчера, но не приехали. По всей видимости, ее отца задержали на работе. Их приезд не отменялся, но откладывался. Чёрт! С Хиврей тоже не вариант, я у нее ничего просить не собираюсь. Еще чего не хватало! Ладно, думать буду, когда потрачу то, что удалось сохранить после водных процедур.

По вечерам на территории лагеря делать было нечего. Дискотек в лагере не было со времени нашего прибытия. Какие-то проблемы с аппаратурой. Что-то сломалось. Хотя дурацкая музыка из радиорубки во время зарядки каким-то образом продолжала звучать каждое утро. Уже два дня подряд после ужина у нас свободное время. Ребятня не унывала. Развлечение у них простое – гонять друг за другом до самого отбоя. У парней из киевской группы, кроме Витьки, появились секреты. Каждый вечер в одно и то же время они покидали территорию лагеря. Девчонок с собой не брали. Компания, таким образом, распалась. Но образовалась новая. Теперь собирались в отряде у Светы вместе с другими вожатыми. Наташа, конечно же, тут как тут. Собирались в дальней комнате в конце коридора за вином и игрой «в мафию». Надя берет с меня слово, что я приду, и я его ей даю. Сегодня после отбоя у них запланирован коллективный поход на дискотеку в пансионат. Народ постарше заскучал и искал развлечений. План такой – уложить детей, вожатых на каждый отряд по двое, один с детьми, второй свободен. Для Наташи такая проблема отсутствует. Надя, Ольга и Леська, само собой, идут. Студент Витька и местный Ванька тоже. На том и порешили.

Вечно со мной это происходит! Спать по ночам не по мне. Нужно быть в центре событий. И все бы хорошо, если бы в этом приняла участие и Лена. Но кого я обманываю, как раз Лены там точно не будет. Она не оставит отряд, будет следить за порядком и исправно исполнять свои обязанности. Ее подруга Ирка тоже никуда не ходит. Точно, Ирка! А что если я уговорю Лену пойти с нами? Всего разочек? Это же после отбоя. На этаже все равно останется ее подруга. Никто ни о чем не узнает. Ясно как божий день, без Лены я пас, а значит, не сдержу слово, данное Наде.

Лена вышла ко мне на лестничную площадку. Теперь мы разговариваем там. Больше негде. Обычно я стучу в дверь, потом, или сидя на ступеньках, или от нетерпения прыгая по ним вверх-вниз, жду Лену. Спустя некоторое время она приходит.

– Что случилось?

Вид у меня, наверное, взволнованный. Я и правда волнуюсь. С одной стороны, боюсь и начинать, с другой – жажду этого всем своим естеством.

– Лена, мне нужно спросить. Попросить… только, пожалуйста, не говорите «нет»!

– Смотря на что.

– Это очень важно!

– Верю.

Лена облокотилась на перила и приготовилась слушать. На случай, если она откажется, а так и будет, у меня заготовлены все возможные аргументы и невозможные тоже. Самый главный – это то, что пойдут ее сокурсники, другие вожатые. На что Лена наверняка ответит, что ей не на кого оставить отряд, и я тут же назову имя ее соседки.

Моя правда, выслушав мой довольно сбивчивый от волнения рассказ-приглашение, Лена начала как раз с этого. Я же буду умолять ее до тех пор, пока она не согласится. И дело вовсе не в самой дискотеке, понятно же. Это единственный повод и способ провести с ней время еще, снять это ежевечернее ограничение. После того как Лена укладывает нас спать, она уходит к себе, а я лежу и рассматриваю луну чуть ли не до утра. И так каждую ночь. Правда, потом в моем распоряжении целый день. На протяжении всего дня Лена с нами, но мне уже этого мало.

– Вот и иди. Повеселитесь. Ты под присмотром, так что я спокойна.

– Нет, без вас я никуда не пойду!

– А я тебе зачем? Полно же народу идет, друзья твои.

– Да как же?! Серьезно? Вы это серьезно?

– Вполне.

– Мне только вы нужны.

– Послушай, ну как ты себе это представляешь?

Я тут же закрываю глаза, всего на минуту, и затем, уже не отрываясь от ее дивных глаз, говорю, что очень даже представляю, вот прямо в мельчайших деталях. Представляю и даже показываю возможную реакцию ее Ирки. Пародия на подругу Лену развеселила. Она собиралась сказать что-то еще, возможно, отказать, но, заметив на моем лице выражение человека, проигравшего решающий бой, передумала.

– Я попробую, – тихо произносит Лена и идет к себе.