Текст книги "Змеиная невеста (СИ)"
Автор книги: Екатерина Кариди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
глава 18
В тот день занятия в зале для бесед пришлось перенести на более поздний час. А все время до полудня Лера провела в постели. Ей сказали, двигаться нельзя, надо убедиться, что с ней все в порядке. Шип, о который она оцарапалась, мог оказаться ядовитым.
– Но ведь меня уже вылечила Таньма, – пыталась возразить Лера и показывала босую стопу. – Видишь, ничего уже нет!
Никаких следов, даже легкого покраснения не было. Только тоненькая розовая полосочка шрама. Но Саха не стал ее даже слушать.
– Не встанешь, пока не выяснится, откуда в саду взялся этот шип.
– Ну и пожалуйста! – надулась она.
Идиотизм какой-то. Змеи совсем сошли с ума со своей гипертрофированной заботой. Все мозги стекли в хвосты.
Так она и сидела на кровати, не обращая ни на что внимания.
А вокруг происходило много чего.
Уж неизвестно, Далгет это приказал или Саха по собственной инициативе развил такую бурную деятельность, но сначала там носились прислужницы, а вскоре еще появился целый отряд Нагов. Саха открыл им доступ, и вся эта небольшая армия транзитом проследовала через ее покои на террасу.
У Леры глаза округлились и рот открылся от удивления. Оказалось, что в этот тайный уголок существует только один ход. Единственный! И он ведет отсюда, из спальни. А сам сад под двойной магической завесой. Внутренней, укрывавшей этот отдельный мирок, и общей, которая защищает весь остальной дворец.
И все то время, пока воины обследовали сад, Саха стоял как на часах перед ее кроватью.
Честно? Лера не могла понять, к чему все эти предосторожности. Она сидела там, делая вид, что ей все безразлично. На самом деле пыталась спрятаться от всех этих глаз за его широкой спиной. И потихоньку злилась. Положение – глупее не придумаешь!
Но наконец обследование сада было закончено.
Наги один за другим стали быстро заполнять комнату и замерли навытяжку перед Сахой. Лере уже приходилось видеть воинов клана. Так же, как и тогда, все они были в боевой трансформации, вооруженные мечами. Высокие, выше человеческого роста, темно-оливковые или древесные, с гладкими телами, переходящими в хвост. Но... Какие-то невыразительные и одинаковые, как будто расплодившиеся партеногенезом.
И только трое из воинов отряда отличались внешностью, в которой, как и у братьев Умрановых, было много человеческого. Истинные Наги. Они были выше и крупнее, красивые, с относительно светлой кожей и длинными, забранными в толстые косы темными волосами.
Как Лера поняла, один, который был выше остальных, – командир отряда, а двое других – его помощники. Тот Наг, что стоял во главе отряда, светлокожий темноглазый красавец, выдвинулся вперед, беззвучно скользя на широком хвосте, и замер перед Сахой.
– Бара Братри* Саха, следов вторжения в саду не найдено, – доложил по-военному четко.
Склонил голову и протянул зажатый в щепоти какой-то небольшой предмет. И шумно сглотнул, глядя, как Саха забирает это из его руки. Словно испытывал жгучее сожаление, отдавая. А после проговорил негромко:
– Случайный обломок ветки. Яда нет.
И тут Лера тихонько ахнула, поняв, что это и есть тот самый злосчастный шип, из-за которого весь сыр-бор разгорелся. А темноглазый Наг на этот тихий звук среагировал. Оторвал взгляд от младшего из Умрановых, уставился на нее и замер в какой-то странной прострации. Он даже непроизвольно подался вперед.
Секунда-другая нехорошей тишины, звенящей напряжением.
– Вагит! – предупреждающий рык Сахи.
Наг опомнился.
Поклонился ей и произнес какую-то фразу, из которой Лера поняла только «ИматАани». После этого он кивнул Сахе, приложив руку к груди, и сразу же увел весь свой отряд.
***
Спальня, в которой только что места не было от хвостов, мгновенно очистилась. А Саха еще долго смотрел в сторону двери, и по его застывшим, словно каменным плечам понятно было, что он недоволен. Потом он тряхнул светлой гривой, медленно прошел к столу и положил шип на гладкую мраморную поверхность.
И обернулся к ней, посмотрел, склонив голову набок. В глазах ехидное веселье.
– Ну, вот и все, видишь? Хватит дуться.
Боже, как ее выводили из себя внезапные смены его настроения...
Смешно ему? Конечно! Ведь не его же заставили сидеть как... чемодан! Как наседку в корзине посреди всего этого абсурда. Лера отвернулась, не имея ни малейшего желания общаться. А он, как ни в чем не бывало, приблизился и уселся на край кровати.
Это было очередное вторжение в ее личное пространство.
Она недовольно покосилась на него и отодвинулась подальше. Не то чтобы ей было дело до приличий, после того как тут целая рота Нагов толклась в ее спальне. Просто раньше Саха таких вольностей себе не позволял. И вообще, она была на него обижена.
Словно в ответ на ее мысли, парень растянулся на спине, закинув руки за голову, и со вкусом потянулся. Потом повернулся на бок, подперев рукой голову. Глаза прищуренные, хитроватые, наглые. Прямо кот, а не Змей.
И вдруг он схватил ее за голую пятку и начал щекотать.
Когда Лера наконец вырвалась, отбиваясь от него, красная, злющая и хохочущая, спросил, ехидно улыбаясь:
– Перестала дуться?
– Иди ко всем чертям!
Саха притворно вздохнул:
– Я-то пойду. А вот ты... Я даже не знаю. Кто тебя выведет отсюда, если я не разрешу? Далгет разве что? Но только если ты его хорошенько попросишь...
Состроил задумчивое лицо и уставился на нее.
Это он зря! Потому что Лера и так была на взводе, а тут просто сорвалась.
– Ты! Ты злодей и манипулятор! Ты устроил проходной двор из моей спальни!
– О, уже твоей? – поинтересовался он, за что немедленно получил подушкой и ловко увернулся.
– Ты прекрасно знал, что нет никакого яда! – выкрикнула Лера. – Ты...!!!
– Ты тоже мне нравишься, – сказал он вдруг совершенно серьезно.
Встал и отошел к столу.
Замер. Голова повернута вбок, спина напряженная.
– Я обязан был проверить.
Он подался вперед и оперся о стол руками. Переход от веселости к напряжению выглядел странно. Лера уселась на кровати, ощущая неловкость, и заправила за ухо выбившуюся прядь. Глупо вышло, растрепалась вся.
Поерзала немного и, видя, что он молчит, спросила:
– Что-то случилось, Саха?
– Случилось, – кивнул он, не оборачиваясь.
***
Как-то тревожно стало, холодок пополз в груди.
Но только Лера хотела спросить, в чем дело, Саха заговорил сам.
– Скоро ожидается большой прием.
– Прием? – переспросила она, не совсем понимая причинно-следственную связь и как вообще это к ней относится.
– Да, – Саха обернулся. – Главы пяти родов выразили желание поздравить Далгета со свадьбой.
А до Леры стало доходить.
– И что теперь будет?
Красивый светловолосый парень нехорошо усмехнулся и взглянул на нее искоса, становясь похожим на Истинного Змея.
– Будет большой праздник. Съедутся сюда, будут говорить льстивые речи, клясться в верности и высматривать, как можно нагадить. Тебе, кстати, тоже придется во всем этом участвовать.
Вот это была совсем не радостная новость.
Сразу вспомнился тот переполненный гостями зал торжеств, невеста в белом платье, выставленная, как торт, на возвышении. Лица всех этих мужчин, лопающихся от осознания собственной важности. Оценивающие взгляды. И Камаль... И все, что было потом. Лера невольно содрогнулась.
А перед глазами снова встало пренебрежительно-холодное лицо Далгета.
«Подготовь ее». Так, словно велел сумку собрать.
Но тут же все смазалось, и она видела теперь его горящие диким огнем угольно-черные глаза.
«Ты... поранилась».
Низко вибрирующий голос. Большие смуглые руки. И...
Нет. Она не хотела об этом думать. Не сейчас.
– Мне? Зачем? – пробормотала Лера.
В конце концов, кому она нужна? Мужчины будут мериться авторитетами и кошельками (а в случае Нагов – еще и хвостами). А ей-то что там делать? Вот уж она с удовольствием пропустила бы это мероприятие. Сходила она уже однажды на свадьбу, достаточно.
– Все они заявятся с единственной целью – увидеть чудесно спасенную ИматАани Далгета Умранова, – сказал Саха. – То есть тебя.
Лера аж похолодела. Неприятно стало. Ей все еще хотелось считать, что все произошедшее – затянувшаяся неудачная шутка. И никакая она Далгету Умранову не невеста. Глубоко внутри жила надежда, что он опомнится и вернет ее обратно.
Прием – это было серьезно.
Пока Лера переваривала услышанное, Саха отошел к столу. Одну руку приложил к груди, а другой взял шип и сжал его в ладони, как будто собирался раскрошить в пыль.
– Слишком многие хотят свалить Далгета, – заговорил он снова. – Так хотят, что готовы хвосты свои отгрызть. А ты его единственное уязвимое место.
И повернулся к ней:
– Собирайся, Валерия, Захри уже ждет. Я провожу тебя в зал для беседы.
Примечание:* – Большой Брат
глава 19
Саха ждал в соседней комнате. А Лера переодевалась в ванной и, пока Таньма помогала ей переодеться, пыталась осмыслить, что он ей сказал.
Столько информации зараз. Саха поразил ее.
Раньше Лера воспринимала его как избалованного мажора, но теперь поняла, что, несмотря на свою молодость, Саха – воин. Сильный, хитроумный и беспощадный. А все его выходки и эмоции по большей части напоказ. Дезориентировать противника, заставить нервничать и совершить ошибки.
Вообще-то, именно так он себя с ней и вел. И потому его нечаянная оговорка: «Ты тоже мне нравишься» – звучала странно.
Лера не знала, что думать. Ведь если Далгет узнает, у него могут быть неприятности. Хотя, вполне вероятно, это проверка на вшивость в его духе. Трудно сказать. В любом случае, ей не хотелось бы, чтобы Саха пострадал из-за нее.
Он здесь единственный... почти человек. И он отвечал на ее вопросы.
Насколько искренне? Это еще предстояло выяснить.
Одно было бесспорно. Саха всеми силами старался обеспечить ее безопасность, и в этом плане ей лучше было с ним сотрудничать. В разумных пределах, конечно.
В ее размышления вклинилась Таньма.
В этот раз она, в дополнение к тому костюму из плотного шелка, еще принесла ей стеганый нагрудник и широкий кожаный пояс. Похоже, за ее подготовку решили взяться всерьез.
– Я помогать, – сказала она и заставила Леру повернуться спиной.
Потому что нагрудник крепился сзади целой системой перекрещивающихся ремешков, которые сходились в центре в плотное кожаное кольцо. Выглядело изящно, но... как-то средневеково, прямо как какой-то женский доспех. И конечно, Лера не смогла бы застегнуть все это в одиночку.
Потом она переплетала ей волосы, а Лера снова пыталась обдумать то, что узнала.
***
Тревожил ее этот прием. Стоило представить, что сюда съедутся все эти Змеи, невольно становилось не по себе. Саха прямо сказал – затаившиеся враги.
«Ты его единственное уязвимое место».
Как будто это она несла за все ответственность!
Чертов манипулятор Саха. Знал, на что давить. Его слова вызывали у нее внутренний протест и, будь оно неладно, непрошеное чувство вины. Все это время она считала, что у нее проблемы, а тут проблемы были посерьезнее.
Просто Лера уже как-то притерпелась к своему существованию среди Нагов, вернее, примерно знала, чего ждать. И вдруг – новые вводные.
Хорошо, подумала она, если отстраниться от всего – чем это ей грозит?
Придется присутствовать. Вероятнее всего, будет какой-то протокол, малейшее отступление от которого может быть расценено как угодно. Уже одно это напрягло ее и заставило содрогнуться. Она же понятия не имела, что предписывает в таких случаях их Змеиный этикет!
Опять встала перед глазами та невеста в белом платье, неподвижно замершая на возвышении. Ну уж нет! Она не собиралась изображать там манекен!
И очень надеялась, что от нее этого не потребуется.
Слава Богу, ее пока что ни к чему такому не принуждают. Даже Далгет Умранов, и тот держался в рамках. Ведь если так посмотреть, он ничего лишнего, кроме высокомерных слов, себе не позволил. И несмотря на весь тот негатив, который Лера к нему испытывала, Далгет Умранов был по отношению к ней... Корректен?
Ах-ха-ха! Не думала, что когда-нибудь это скажет. Но да, в какой-то степени это было так. Один только вопрос. Как долго это продолжится, на сколько его хватит?
Вспомнилась их утренняя встреча в саду. Его колкие сухие слова, а потом...
«Ты... поранилась».
И как он ее бережно нес.
Что все это значило?! Она не понимала этого мужчину, не хотела вникать в нюансы его поведения. Он... раздражал ее неимоверно, вызывал самые противоречивые эмоции.
Но на приеме ей придется как-то с ним взаимодействовать.
Лера не хотела сейчас об этом думать.
Но было еще кое-что, не дававшее ей покоя. Та записка.
«Выход есть. Они лгут тебе».
Лгут. В чем? Да, ее заперли здесь, да, недоговаривают. Но лгать и недоговаривать – это несколько разные вещи. На самом деле намерения Нагов довольно прозрачны. Они их особо и не скрывали.
Так в чем же ложь?
Пока что она поняла только одно: кто бы ни был тот таинственный «доброжелатель», он где-то рядом. Близко, возможно, даже очень. И он враг. Братьев Умрановых – точно. А она? Что-то Лере подсказывало, что она в этой хитроумной комбинации расходный материал.
Рассказать обо всем Сахе? Эта мысль приходила ей в голову.
Но она уже видела сегодня, какой тот устроил переполох в саду. Он же весь дворец перевернет вверх дном! А враг затаится. С другой стороны, если этот «доброжелатель» будет уверен, что не раскрыт, может снова выйти на контакт. И тогда...
Тяжело было носить все это в себе. У нее нет ни достаточных знаний, ни опыта.
В конце концов Лера почувствовала, что у нее от всех этих размышлений голова пухнет. Но, по счастью, с переодеванием они закончили. Саха придирчиво оглядел ее, поправил нагрудник и пошел к двери, сделав знак, чтобы она следовала за ним.
Теперь предстояло занятие с Захри.
***
Этого Змея Лера боялась, наверное, еще больше остальных. Но он мог ответить на те вопросы, которые она никогда не решилась бы задать Далгету.
Мешали внутренние преграды, которые она сама же и выстроила. После сегодняшнего Лера вообще плохо себе представляла, как будет разговаривать с Умрановым-старшим. Почему-то, стоило им сказать друг другу хотя бы пару слов, это всегда выливалось в неприятную сцену.
А из головы не шел прием и роль, которая для нее уготована.
Далгет ведь считался ее женихом. Это загадочное «ИматАани», которым ее назвали. Избранная... Что ей там придется делать, на этом приеме? Как себя вести, что говорить? Мало ли, какие у Нагов обычаи.
И что вообще происходит во дворце?
Ее же из спальни не выпускают. А если и выпускают, то Саха бдит как коршун. Ей еще подумалось – хорошее сравнение. И по аналогии мысль сработала дальше. Вот кстати, а почему в саду не слышно птиц? В ее представлении это было бы так естественно. Но эта мысль показалась ей незначительной, промелькнула и исчезла.
Гораздо важнее было другое.
Неужели во всем этом огромном дворце, кроме Таньмы и еще двух прислужниц, которых она видела, совершенно нет других женщин? В это как-то не верилось. Тут же невольно припомнились слова Далгета:
«Мне есть с кем спать и чем заняться».
Вот уж ей безразлично, с кем он спит! Но столкнуться на приеме с кем-то из его любовниц, а то и сразу со всеми...
Лера даже похолодела от неприятного ощущения.
Досадно стало. Как ей вообще в голову не пришло, что все они взрослые мужчины и монахами точно не живут. Тот же Саха. Наверняка у него тоже есть с кем спать и чем заняться. Впрочем, какое она имеет право лезть в его личную жизнь.
Шумно выдохнула и стала поправлять нагрудник, не зная, куда девать руки.
Саха молча шел рядом и на нее не смотрел. Сейчас он не хохмил и не издевался, солнечный красавчик сосредоточенно думал о чем-то. Все-таки ей не показалось – он был чем-то расстроен или озабочен. Есть еще что-то, что он не сказал ей? Лучше сразу узнать об этом.
– Саха, что-то случилось? – спросила Лера тихонько.
Он косо глянул в ее сторону и провел по волосам рукой. А Лера заметила у него небольшую ранку в центре ладони. Ранка была свежая и немного кровоточила. И вдруг вспомнила тот злосчастный шип. Но как же...
– Что это, что с тобой?
Мужчина внезапно развернулся к ней всем корпусом.
– Хочешь зсснать?
Глаза у него были совсем не человеческие. И в этой пустоте коридора ей показалось, что ее захлестывают его эмоции.
– Нет, – пробормотала она. – Извини, я... нет.
Горьковатая складка обозначилась у края его губ. Саха отступил назад и сказал:
– Мы пришли.
глава 20
Что бывает с мужчиной, если долг, необходимость, здравый смысл, сама кровь его требуют одного, а сердце... не хочет? Потому что сердце желает другого.
Все это время Далгет знал, что просто должен завершить обряд. Потому что у него нет другого выбора. Так сложилось.
И это приводило его в бешенство. Особенно в самом начале, когда он думал только о том, что ему нанесли страшное оскорбление. И что его невеста, эта непонятная девица, которую ему подсунули, всего лишь вывалянный в грязи второсортный товар.
Но... Мужчина сжимал кулаки и задыхался.
Яд!
Стискивал зубы, вспоминая все до мелочей. Голос, взгляд, разлет бровей. Поворот головы, точеные плечи. Изящные пальцы. Нет. Не внешняя красота, неяркая, но проникающая в душу, заставляла его вглядываться. Красавиц Далгет Умранов знал немало. Характер!
Он не подходил к ней близко, присматривался издалека. Искал изъян, искал причину, малейшую возможность доказать себе, что она враг. Но чем дольше смотрел, тем больше проникал в него этот яд. Жалил, разливался в душе.
Хотелось отстраниться, бежать от нее, мотая головой как от боли, реветь.
Унизительно!
Он пытался побороть, сбросить действие яда, обрести прежнюю бесстрастность и спокойствие. В конце концов, что такого? Он мужчина, что для него значит какая-то женщина? Всего лишь закончить обряд.
Потому что его поджимало время. И обстоятельства. Не мог Далгет Умранов показать главам пяти родов Истинных Нагов не связанную с ним ИматАани. Позор. Отказаться принять их – тоже позор.
Моментами Далгету казалось, что на него свалилась огромная скала и сдавливает, лишает возможности дышать. Он ограничил общение с ней, доверил ее единственным, в ком не сомневался, братьям.
Если бы он мог отстраниться, дать себе время на размышление, успокоить кровь. Но времени у него не было!
Сегодня утром...
Далгет понимал, что девушка еще не готова. Но эта прогулка в саду... Ему казалось, это удачный момент начать сближение. Внушить ей, что она должна принять его власть, принять его.
Нелепый случай, но все сложилось так удачно.
Ему всего лишь надо было завершить обмен кровью, дать ей привязку. А потом – кровь сама потянет ее, она не сможет противиться. Примет его. Потому что он открыл ее силу и утолил ее жажду, он назвал ее своей ИматАани.
Но когда этот момент настал, Далгет понял, что не хочет так. Обманом. Силой. Не хочет видеть в глазах избранной отторжение и страх.
ДалгетХан помнил своего отца. Жестокий Мехидар с ума сходил по его матери, своей ИматАани. Он так любил ее, что не давал ветру на нее дышать. Запер в покоях, создал целый мир для своей избранной. Но еще будучи мальчиком, Далгет помнил вечную грусть в глазах матери.
И потому он не смог.
Ушел к Захри, оставив девушку на попечение младшего брата.
***
Когда Далгет вошел, Захри медитировал, застыв изваянием в центре большого круглого зала для беседы. Световой конус обтекал блестящее обнаженное тело Нага и свернутый кольцами черно-бронзовый хвост.
На его появление даже не отреагировал, так и остался в расслабленной позе, опершись на плотные кольца хвоста. Далгет подошел вплотную и проговорил:
– Мне нужна твоя помощь.
– Чего ты хочешшш от меня? – спросил Захри, не открывая глаз.
Он уже знал, что произошло в саду, Саха передал. И как на нее реагируют Истинные. По связи Захри понял, что младший брат тоже на пределе. Неизвестно, как могло это произойти. Захри прекрасно знал сад матери, там не было колючих растений. У него возникло такое чувство, что чья-то злая рука вмешалась, чтобы посеять раздор между ними.
Далгет или не понимает, чего от него ждут, или...
– Я хочу, чтобы она перестала меня бояться. Научи ее нашим обычаям. Подготовь, чтобы не противилась, и... – Далгет дернул шеей. – Приняла меня.
Змеиная улыбка скользнула по неподвижным губам Захри.
Подготовить, научить? Может быть, ему еще нанять опытных наложниц, чтобы обучили ее искусству любви?
А что делать ему, внутренняя сущность которого требовала взять ее для себя? Готовить ее, желанную самку, для другого? Изощренную пытку придумал для него брат! Захри терпел это сколько мог. Но всему есть предел.
Его крупное тело дрогнуло, мгновенно расправляясь.
– Ты слишшшком многого хочешшш от меня, брат.
Сжал кулаки и скользнул в сторону, отворачиваясь. Несколько мгновений молчал, успокаиваясь. Потом начал, зло роняя слова:
– Почему ты не завершил привязку?! У тебя было столько шансов.
– Я не могу. Не хочу, как наш отец, – глухо прорычал Далгет, едва сдерживая гнев.
В одно гибкое смазанное движение Захри оказался рядом, нависая над ним, а потом резко взмахнул рукой и прошипел:
– Так не может продолжаться. Если ТЫ не привяжешь ее к себе окончательно, это сделаю Я! Или Саха. Любой из нас, даже Камаль сейчас имеет на нее больше прав, чем ты, брат!
Захри сказал страшное.
Далгет был главой рода, ему не подобало. Он должен был держать себя в руках. Даже наказание совершается с холодной головой и холодным сердцем. Но брат задел за живое! При мысли о том, что Камаль чуть не опередил его, кровавая пелена встала перед глазами.
В следующее мгновение два огромных Нага, черный и черно-бронзовый, сцепились, сдавливая друг друга и круша хвостами камень на полу.
***
Лера еще смотрела на Саху, пытаясь понять, что происходит, а каменная дверь древнего зала уже открылась, снова потек холодок по ногам.
Она шагнула внутрь и замерла в шоке.
В центре большого мозаичного круга замерли Далгет и Захри. В руках у обоих мечи, на блестящих от пота плечах – мелкие царапины. Глаз невольно выхватил и сбитые с полок свитки, и выщербины на полу...
Что здесь было?
Оба резко повернули головы к ней, повисла тяжелая напряженная пауза. Наконец Захри прошипел:
– Если тебе нужно что-то сссделать, делай это сссам!
Отбросил меч в сторону и вышел, пройдя мимо Леры так, словно ее не существовало. А она осталась там одна с Далгетом Умрановым.
Первой реакцией было – бежать.
Замерла на месте, готовая тут же сорваться к двери, если только он только вздумает...
Но дверь с тихим шелестом закрылась у нее за спиной, отрезая от всего остального мира. Тоненькие волоски на затылке встали дыбом, дрожь побежала по позвоночнику. Она невольно задохнулась, то ли от смятения, то ли от холода, царившего тут.
Один на один с ним в этом склепе? Где даже самый свет, лившийся с потолка, дрожал от напряжения и казался пронизанным тонкими цветными сполохами. Лера оказалась не готова. Единственным ее желанием в тот момент было повернуть обратно. Куда угодно, только бы подальше от него. Но уйти было некуда.
И она опомнилась.
Да что с ней творится? Что за позорные мысли? Выпрямилась, поднимая на него глаза, и застыла. Потому что опять оказалась не готова к тому, что ей придется на него смотреть.
Далгет был обнажен по пояс, его идеально вылепленный смуглый торс блестел от пота, кое-где на коже были узкие порезы и ссадины, сочившиеся кровью. Они затягивались на глазах, оставляя после себя только бледные кровавые разводы.
Лера невольно опустила взгляд. Сильные ноги мужчины были затянуты в темные штаны из плотной ткани. Широкий ремень, обнимавший талию, тускло поблескивал золотом, так же, как и его обувь, похожая на мокасины.
Сейчас в нем было мало от того высокомерного заносчивого бизнесмена в деловом костюме, которого она видела утром в саду. Скорее, он походил на огромную кобру.
И только в глазах было что-то такое, что заставило ее снова вспомнить свои странные ощущения, когда он нес ее на руках. Она против воли залилась краской досады.
Но именно это и помогло собраться и победить смятение.
Надо было говорить что-то. Разбавить это густое, засасывавшее молчание.
– Сегодня Захри не будет заниматься со мной? – спросила Лера. – Я правильно поняла?
Ждать ответа пришлось долго.
Далгет стоял, не шелохнувшись, и смотрел на нее тяжелым взглядом. На лице нечитаемое выражение, только уголок рта странно дернулся.
Потом он медленно отошел к стене и закрепил меч. Высоко, достать его можно было, только взобравшись на стремянку или встав на стул. Но стульев в этом зале не было, лишь мозаичный круг с выложенными в нем каменными картинами и ниши с полками по стенам.
Снова вернулся в центр и занял место в мозаичном круге, и за все это время ни разу не взглянул на нее. В пропитанной напряжением тишине его низкий обволакивающий голос прозвучал резко и заставил ее вздрогнуть.
– Ты не ошиблась.
Мороз по коже. Какого черта он так на нее действовал? Лера не могла совладать с непроизвольной дрожью, побежавшей по спине, и разозлилась. А он бросил на нее острый взгляд из-под бровей, словно прочел все затаенные мысли.
И проговорил:
– Отныне ты будешь заниматься со мной.
