Текст книги "Институтка. Уроки страсти (СИ)"
Автор книги: Екатерина Каблукова
Соавторы: Алиса Пожидаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
«Да какая муха тебя укусила? О чём ты вообще говоришь? Что за обвинения с пустого места?» — Написала ему в сообщении и не сразу получила ответ: в виде фотки, где я была запечатлена у машины Влада, у Клуба с ним, в самом клубе в кафе. Снимок был сильно увеличенным и не качественным. Кто-то снимал с большого расстояния. И ещё несколько провокационных фото, явно склепанных на скорую руку.
Я закрыла дверь прямо перед носом Родни, пытаясь успокоиться, но не выходило. Меня трясло. Я чувствовала, что и Сила сейчас разгуляется по комнате. Воздух накалялся. Я перестала слышать Лею в голове. Только звон в ушах и стук сердца. Я перезванивала снова и снова, пока Паша не взял трубку. Он молчал.
— Ты больной мне такое выговаривать?! Я тренирую его по фехтованию! Что тебе там понаписали, что я с ним?! Это чушь! Слышишь?! Чушь, всё чушь!! Что молчишь?! Ответь! Паша?!
Он отключился. Я перезвонила, но теперь он намеренно сбрасывал звонки. Тогда я решила заглянуть в соц.сеть, чтобы достать его там.
Открыла свою страницу и тут на меня вылились помои жёлтой прессы: сообщения от каких-то людей, подставные фотки, признания и угрозы. Я была в ужасе. Листая в панике сообщения, я пыталась найти нашу с Пашей переписку. Он был в сети. Он меня удалил из друзей. Я не могла ему ответить. Сообщения не проходили.
Мир закачался, потемнел. Я услышала хлопок у самого уха. Звуки бьющегося стекла, топот ног и смазанные силуэты. Меня встряхнули. Рядом громко лаяла собака.
— Соня?! Надя, скорую!
— Не надо… скорую…, — прошептала я осипшим голосом. Комната плыла в глазах, занавеска летала в порывах ветра. Было холодно. Мне показалось, что рядом стоял мандалорец. Его голос тронул сознание, но силуэт сформировался в отчётливую фигуру моего отца, ещё секундой ранее являющейся странной проекцией неведомого мира.
Папка закутал меня в одеяло, поднял, понёс.
— Надя, вызвала? — его голос отдавался у меня в затылке.
— Да, уже в пути, — голос мамы был где-то далеко.
— Опусти щиты и надень обувь, здесь кругом стекло. Родни, на место, я кому сказал?
Отец нёс меня в зал. Пол захрустел под его ногами. Я ощущала себя потерянной, истощённой. Миры снова сливались в один. Может быть это наш конец. В какой-то момент я почти осознала бесконечное падение в никуда и открыла глаза. Не сразу проступили звуки. Я ощущала себя разбитой, словно после болезни.
Зал. Комната зашторена, дверь прикрыта.
— Нет! Снова? — взмолилась я, пытаясь приподняться и понять, что это только сон и что нужно проснуться. Почти сразу рядом выросла фигура отца. Он сел на край дивана и протянул руку к моему лбу. Мандалорец из сна. Хотя нет, его тембр голоса был именно таким. Я никуда не уходила.
— Всё хорошо, звёздочка, — он отнял руку, наклонился к столику и протянул мне питьё, помогая привстать.
— Что это? — спросила я.
— Сладкий чай.
Я глотала бездумно, не чувствуя вкуса. Не сразу уловила отсутствие второго голоса. Её не было слышно. Я привыкла к фону в голове, но была тишина.
— Её нет? — я едва не пролила на себя чай. Отец отнял кружку и отставил её на журнальный столик.
— Кого нет? — переспросил он.
— Может, вернётся. Так уже было.
Не стала уточнять и объяснять. В голове все перемешалось. Воспоминания вернулись и едва не ввергли меня в отчаянье. На глаза снова навернулись слёзы.
— Соня? — голос отца звучал глухо. — Что случилось?
— Он меня бросил…, — прошептала я беззвучно. — Это конец.
Я резко села, вцепляясь в руку отца.
— Дай мне телефон.
— Твой телефон и всё, что у тебя было в комнате, перемкнуло. Новый купим.
— Плевать на новый. Мне нужно выйти в сеть. Дай свой ноут, — потребовала я резко, но быстро смягчилась, — Пожалуйста, папа.
Отец кивнул, поднялся, сделал пару шагов к тумбе, где лежал ноутбук и открыл его, поворачивая экраном ко мне.
Я вошла в сеть, ощущая всё большее волнение, дрожь в теле, пальцы не попадали по нужным клавишам, пока вводила пароль. Мне открылась моя страница. Её осаждали полчища неизвестных людей: тысяча с лишним сообщений. И последняя переписка с Пашей.
Жирная точка в наших отношениях.
Он не перезвонил не сейчас, ни потом.
***
Лея пропала. Её голос и присутствия я больше не ощущала. Со мной остались способности принцессы, но не она сама. Это меня волновало всего-то два дня, но потом вдруг резко захотелось перестать искать пути, чтобы наладить чужую жизнь. Своя жизнь разлеталась на куски. Из-за подставных фотографий и тупых сплетен больных на голову блогеров, пишущих про меня гадости, я лишилась поддержки друзей и потеряла любовь. Все планы разом рухнули. Всё, чем жила, исчезло.
Первым делом я удалила все свои социальные странички, всю информацию о себе везде, где было возможно, но часть фото ушлые твари уже сохранили и теперь эти фотографии гуляли по сети. Я сгребла в кучу всё, что мне дарил Паша. Засунула в мешок и попросила отца вынести это всё на помойку или сжечь. Я перетрясла всё, что бы мне напоминало о нём, уничтожила фотографии, скетчи, рисунки, — словом всё!
В моей комнате закоротило в тот вечер всю проводку, оплавились провода, сгорел адаптер с телефоном и планшетом. Вылетели стёкла из стеклопластикового окна внутрь, как если бы кто-то ударил по ним снаружи. Снаружи двенадцатого этажа? Мистика. Окна поменяли на следующее утро.
Родители пару дней не пускали меня в комнату, ссылаясь на то, что в ней нужно сделать уборку. Опечатали дверь. Но я и не рвалась. Мне казалось, что в ней поселилось зло. Конечно, это было не так.
Отец взял всё на контроль. Он обязал Влада пресечь по возможности своих фанатов, как угодно, но чтобы не было этой травли, на что Ильнев ответил, что сделает всё от себя зависящее, чтобы все эти слухи прекратились. И главное, он знает, откуда «растут ноги». Этих агрессивных поклонников нужно было давно приструнить. Действовали они на два фронта: в сети и вживую. От меня требовалось лишь спровоцировать их на активные действия. Месть. Эта сладкая месть. Когда я услышала, что таких людей можно реально наказать, я согласилась поучаствовать в ловле на живца. И было в этой игре что-то знакомое. Я уже выступала в такой роли, но в другой жизни.
Я не знала всех подробностей, что игра ведётся по-крупному, и в этом деле задействовано много сил. Да и узнай я это, я бы не поменяла своего решения отомстить, мечтая свернуть шею зачинщице.
И вот она сейчас стояла передо мной. Важная, наглая, крашеная сука, не подозревающая о большой подставе.
Полиция наготове, все ждут сигнала, все ждут, когда нападающие дадут осечку и теперь появятся улики против них. Я тянула время. Толпа нагнетала обстановку. Воздух накалился. Первые ряды сомкнулись.
— Дай мне повод тебе вмазать. Дай только повод. — Прошептала я.
Дылда расслышала мои слова, скривив губы в кривой усмешке:
— Повод, — она сделала шаг в сторону, приседая в реверансе, неожиданно рявкнув:
— Рысь!
Моё горло схватила невидимая рука.
Сила заколебалась на уровне восприятия. Я не успела выставить блок. Удушение невидимой руки, давление на плечи: меня насильно поставили на колени. Эта была публичная казнь. Носитель был одарённым, но я не ощутила её присутствия до этого момента. Но вот она вышла из толпы: тёмный силуэт угадывался едва, зато поле вокруг фигуры уплотнялось. Девчонка удерживала меня всего несколько секунд, но мне хватило и этого, чтобы в полной мере ощутить, как воздух рвётся из лёгких и кружится голова.
Так погибнуть бесславно от рук какой-то шайки?
Силуэты смазались, рванули в мою сторону. Тяжесть навалилась на тело. Я должна была стать мученицей, но во мне взыграла Жанна Д’Арк. Я сбросила чужое присутствие, рывком подняла себя с земли и бросилась без разбора в толпу, в одном неистовом желании разорвать всех и каждого. Меня схватили за плечи, кто-то больше и крупнее стиснул рукой под подбородком, пытаясь свернуть мне шею. Я собрала в пальцах статику и схватилась за голую руку человека, ударяя его разрядом по телу. Вспыхнули разряды молний, пробегая по рядам. С криком от меня отшатнулась стена фигур, запахло жжёным. Крики, толпа обезумела: все ринулись на меня с кулаками. Жгучая боль забилась в подреберье, привкус крови во рту.
Но вдруг движения вокруг замедлились и застыли, будто кто-то поставил на паузу видео. Чей-то кулак у моего лица так и не настиг цели. Всё вокруг замерло.
Я ощутила захват под грудь сзади и меня выдернули из толпы рывком, как будто отлепили от липкой массы. Без слов повели в сторону полицейских машин. Я обернулась. Время снова ожило, вспыхнули яркие прожектора, люди в масках хватали молодежь, бросившихся в рассыпную, догоняя, хватая и растаскивая их по фургонам, грубо толкали внутрь. Дверцы захлопывались, машины с сиренами срывались с места, скрываясь в темноте улиц.
Я была усажена на заднее сиденье полицейской машины с включенными мигалками, молча, без объяснений. Передние дверцы захлопнулись, один из парней в маске и второй без неё, заняли свои места и за окном замелькали блики ночных фонарей. Тонировка стекла не давала рассмотреть пейзаж за ним в полной мере: смазанные огни, — всё, что я видела.
— Куда мы едем? — спросила я, осторожно потирая скулу: она ещё хранила след от удара. Сильно раскалывалась голова. Давило в затылке. Ныло тело, очаги боли попеременно вспыхивали от резких поворотов машины на дороге. Я пыталась устроиться удобнее на сиденье, но мешал заплечный чехол, который снять не было никакой возможности. При подъёме руки начинало сдавливать грудь.
Полицейские молчали. Были слышны переговоры по рации.
— Вот блин, — в темноте я пыталась рассмотреть пальцы правой руки, понимая, что на них кровь. Левой рукой пошарила по потолку в поисках лампочки, но никак не удавалось нащупать кнопку. Бросив бесплотные попытки зажечь свет, я хлопнула ладонью по спинке кресла, привлекая свой конвой. — Ребят, у вас есть бинт? А то я где-то вытекаю. Или бакта?
— Уже скоро, потерпи, — неожиданно сказал парень, сидящий впереди. Меня обдало ледяной волной.
Раёк!
— Да сколько ж можно?! — взорвалась я.
Хлопок в салоне. Впереди сидящие фигуры полицейских растворились, перегородки, машина, будто вылили на всё черноту, смывая грани и перемешивая между собой.
Отступили звуки.
Часть 3. Глава 1. День «X»
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Соня обнаруживает в себе скрытые возможности
— Товарищ генерал. У нас ЧП, — в кабинет штаба зашел опер, обращаясь к командующему операцией. — Машина сопровождения исчезла.
— Как исчезла? — Соколов оторвался от созерцания камер наблюдения и взял рацию в руки. — Генерал на связи. Что у вас произошло?
Товарищ генерал, это Яркулов. Мы шли как раз позади Самойлова. У перекрёстка машина растворилась в воздухе. Наши обшарили всё в радиусе километра. Ничего. Никаких следов, — радировал по ту сторону взволнованный голос.
— Прочесать город и окрестности, найти их!
Соколов начал раздавать приказы. Дело принимало дурной оборот. Он подошел к оператору и направил палец в один из мониторов.
— Так. Отмотай-ка мне назад. Здесь машина должна была появиться.
Оператор кивнул, забегал пальцами по клавиатуре, и изображение прыгнуло с монитора на рабочий экран компьютера. Видео пустили назад и изображение замерло. Соколов детально рассмотрел процессию. Кивнул. Оператор медленно крутил колесико мышки, и кадры медленно сменяли друг друга. Появились в кадре две машины, — разрыв — полицейский картеж Яркулова из двух последующих.
— Хм, — Соколов глянул на соседний монитор, где он ещё пять минут назад видел машину Самойлова. — Покажи с этого, — кивнул он на монитор. Оператор вывел картинку на рабочий экран. Запись с камеры наблюдения пустили в обратный ход.
— Стоп, — потребовал Соколов. — Медленнее. Здесь.
Машина Самойлова проехала по дороге в числе других. Всё в порядке. На пятой камере они есть. Но на шестой через секунду машины уже нет в числе прочих.
Соколов заставил парня прокручивать кусок с двух камер наблюдения снова и снова. Какой-то миг, и машины нет. Будто растворилась в воздухе, как и сообщили.
— Соберите экстренное совещание. Все результаты хода операции мне на стол. Я хочу знать, что пошло не так и где мы облажались, — мужчина сурово глянул на подчинённых, понабившихся в кабинет, — Через полчаса. И Яркулова сюда.
Соколов в приказном порядке называл фамилии подчинённых:
— Видео с камер наблюдения в аналитический отдел. Вызвать мне Брюнова. Всех «инди» отозвать с заданий, они мне нужны здесь. Так. Кого забыл?
Секретарь набивал в планшет указания начальника, успевая кивать, набирать телефонные номера, говорить, отвечать, запоминать. Рядом с ним мялся Вершинин, высокий под два метра ростом парень в полной амуниции, дожидаясь приказа. Соколов глянул на него.
— Олег, — сказал он по-свойски, — Выбей нам небо, поднимайте вертолёты, мне нужен обзор сверху.
— Слушаюсь, товарищ генерал.
— Товарищ генерал. Яркулов в сопровождении с Томчиным, везут «улов» в управление, — секретарь нагнал генерала в коридоре.
— Вот после сразу и ко мне его, с Томчиным, — не оборачиваясь, обронил Соколов.
Пауза.
— Брюнов не отвечает.
— Что значит, не отвечает? — Соколов обернулся, смерив парня взглядом. Иной раз подчинённые его начинали доставать. — Хоть домой к нему езжайте, ломайте двери, но чтобы через полчаса он был здесь.
— Слушаюсь, — парень откозырял и убежал исполнять.
Персонал суетился. Всё управление пришло в движение.
Соколов вошел в свой кабинет, сел в кресло и позвонил. Ответили сразу. Этот контакт был всегда на связи. Свои люди, готовые в любой момент сорваться по приказу своего командира. Его команда проверенных и надёжных людей. Им он доверял, как самому себе. Впрочем, из этой группы были Самойлов и Быков, но они временно были недоступны, а если точнее — растворились без следа, буквально выражаясь. Следовало найти их и важного свидетеля, без которого вся затея с операцией не имела смысла.
— Верников. Собери всех. Перетряхните по нашему списку всех, кто может быть причастен к похищению. Дойдите хоть до Папы Римского. Докладывай обо всем мне. И…, — голос генерала дрогнул, — Верни мне дочь. Живой.
— Сделаю, товарищ генерал.
Его не покидало нехорошее предчувствие весь этот день и такой поворот. Он стряхнул наваждение и глянул на часы. Время покатило за полночь, а он за весь день не позвонил Наде. Но скорей всего, ей уже передали о случившемся.
Соколов набрал номер жены, чтобы её успокоить. Ему ответил взволнованный голос.
— Где Соня? Я слышала…
Он ответил спокойно, насколько мог, чтобы она перестала паниковать.
— Ищем. Ты дома?
— Да. Я дома.
— Оставайся там. У Сони нет ключей. Я тебя наберу, позже.
— В’лери. Я сердцем матери чувствую опасность. Она в беде. Найди её, пожалуйста.
— Я обещаю тебе.
Он обещал, но и сам не знал всех подробностей. Не понимал, как машина может попросту исчезнуть, раствориться в воздухе. Странные события цепочкой одной за другой потянулись, как только в жизнь Сони вошёл актёр. Следовало проверить и его.
— Товарищ генерал, — заглянул в кабинет секретарь без стука и потому его голос грянул ещё с порога, — Все собрались. Яркулов будет через десять минут.
— Иду.
В небольшой комнате собрались все, кто был занят в операции, командиры подразделений, фамилии которые он называл. Развёрнутая карта на большом экране медленно расширяла границы от центра к периферии. Красным пульсировали точки не проверенных районов, становившиеся через доли секунд белыми, проверенными. Территория поиска расширялась. На другом экране, поменьше, было выведено изображение полицейской машины сопровождения со всеми особыми знаками отличия, порядковым номером на крыше. Маячок слежения был активен, но метрика не могла привязать его ни к одному из существующих на Земле городов. Маячок будто застыл где-то в пространстве, между небом и замлёй. Соколов глянул на показания, потёр переносицу, устало опустился в кресло. Череда мистических совпадений преследовали его по пятам. Это начинало выводить из себя.
— В ходе операции по задержанию был выявлен совершеннолетний гражданин РФ, временно проживающий в Москве. В реестре «одарённых» не значится, — рапортовал капитан, развернув на время список участников на экране, — Большинство зачинщиков драки к уголовной ответственности не привлекались. В отсутствии улик мы можем их держать не более двух суток. При обыске не обнаружены опасные вещества, оружие. Только у одного мы изъяли предмет, напоминающий шило, на котором была кровь. Сейчас её проверяют в лаборатории, кому она может принадлежать.
На экране появилось лицо задержанной. Девчонке на вид было не больше семнадцати. Измождённое лицо, худощавого телосложения.
Соколов по внешнему виду сразу понял, что девчонка сидела на каком-то сильном наркотике, подтачивающем её силы. Скорей всего отрабатывала свой хлеб и вряд ли добровольно.
— Её уже доставили в участок. С ней работают.
Генерал слушал рапорты, качал головой.
Беспредел. Вся операция псу под хвост, — мысленно грыз себя мужчина, добавляя вслух:
— Без пострадавшей у нас снова связаны руки.
Пауза.
— Постарайтесь продержать по максимуму всех участников драки. Если начнут давить их адвокаты, а такие найдутся, стойте на своём: «У нас всё под контролем». Свидетель в тяжёлом состоянии в реанимации, вход запрещен. Организуйте палату для отвода глаз. Всем всё ясно?
Соколов воззрился на подчинённых. Те закивали головами.
— Это всё, что пока мы имеем. И найдите мне уже пропавшую машину. Быть не может, чтобы она могла просто так раствориться без следа. А девчонку я допрошу сам.
На экране вновь высветилась карта. Радиус пройденной территории расширился на порядок десятки километров, и до сих пор не было хороших вестей от поисковых групп. Соколов сжал кулак и перевёл взгляд на сидящего напротив него младшего сержанта. Худощавого телосложения двадцатипятилетний парень с всклоченными тёмно-русыми волосами, носил вытянутый зелёный свитер, здоровался кивками и вообще редко кому протягивал руку для приветствия. Подающий большие надежды Брюнов, или Брюн, был из «инди», так в отделе называли одарённых. Этот парень мог предугадывать события с точностью до 90%, работал в аналитическом отделе, но исчезновение машины он предсказать не смог. А сейчас он бледнел перед взглядом начальника и виновато моргал честными преданными глазами, как первокурсник, которого застали за курением гашиша в уборной. Ещё бы: его выдернули из койки, наорали, чтобы не выключал телефон никогда, и потащили в управление, не дав толком одеться. Карие глаза виновато тупились в стол, блуждали по стенам, искали ответа у сослуживцев. Соколов вперил в парня тяжёлый взгляд.
— Ты мне скажи, Брюн, как их маяк до сих пор работает, но спутники не могут определить направления?
— Они на Земле, это точно, товарищ генерал, — голос парня дал петуха. Он откашлялся и принялся снова что-то быстро печатать в планшете, борясь с зевотой и подслеповато щурясь в экран, — Я это с точностью скажу. Возможно, если вы мне дадите немного больше времени, я подключу другие каналы.
— Сутки, Брюн. Сутки. Иди.
Парень поклялся найти концы. Встал и тенью покинул кабинет.
Время катило к третьему часу ночи. Никто не спал.
Разбор полётов ни к чему не привёл. Командиры подразделений получили задания и наконец, в кабинете остались только двое: Соколов и Левин. Он прибыл сообщить результаты обследования «одарённой» из ночного рейда и заодно преподнёс результаты анализа, собственно ради которых он был так возбуждён. Файл содержал только инициалы С.В.С. 2001 г.р.
Соколов поднялся и велел главмеду следовать в свой кабинет. Запер дверь, предупредив, чтобы его не беспокоили минут двадцать, включил «глушилки» и приспустил жалюзи на окнах. Когда дела касались «одарённых», опускался занавес секретности.
— Валера. Я такое вижу впервые, — Левин поставил на стол диск, размером с ладонь и активировал его. Вспыхнула голограмма, ровным столбом побежали цифры.
У Соколова невольно отвисла челюсть.
— Ты уверен? — он прокрутил пальцем текст, парящий в воздухе, и вернул к началу.
— Всё по десять раз перепроверил, — Левин облизал нижнюю губу.
— Погоди, — Соколов открыл файл для сравнения, смахнув пальцем несколько страниц назад. — Это было месяц назад.
— А это неделю назад, когда у вас случился инцидент. Надо было положить её на обследование. Говорил я тебе.
— Говорил.
— И скажу больше, что девчонка с рейда не обладает той силой, что ты видел по видеозаписям сегодня. Скорей всего это Сонины проделки.
— А теперь мой ребенок пропал. — Соколов помял лицо пальцами, пытаясь взбодриться, протянул руку к чашке с остывшим кофе и сделал пару глотков. — Не должен был я соглашаться на это. Подверг её неоправданному риску.
— Что будем делать? — Левин знал уже очевидный ответ. Соколов выдохнул, коснулся пальцем левого запястья и активировал встроенный комлинк, поднося его к лицу.
Спутник на связи, — раздался ровный мужской голос.
— Нужны точные данные по объекту «Сокол-375». Пересылаю результаты анализа. Мне нужен допуск в Архив и все файлы, которые я назову. Срочно.
Вас понял. Жду передачу.
Соколов отправил пакет данных.
Ожидайте, — был ему ответ.
Оператор отключился.
Левин в нетерпении постукивал пальцами по кожаной ручке кресла. Высший приоритет был только у Соколова. Тот напряженно ждал, поглядывая на голограмму. Его дочь обладала мощью предков, невероятной силой. Даже он имел вполовину меньше способностей, чем она. Значит, пророчество не выдумка, оно действительно существовало. И результаты анализа тому были подтверждением.
Минула долгая минута ожидания. Соколов сжал в пальцах карандаш, переломив его пополам. Левин вздрогнул.
Доступ разрешен, — ответил ровный голос. — Запрашиваемые файлы на вашем устройстве.
***
Самойлов очнулся первым. С минуту смотрел из-под тяжёлых век вперёд себя, не понимая, что видит перед собой и что произошло. Перед глазами всё плыло. Но наваждение отпустило. Быстрым взглядом он обвёл пассажиров в салоне. Водитель откинув голову, сидел в кресле без движений. Руки безвольно свисали вдоль тела. Девчонка лежала на заднем сиденье без движений, завалившись на бок.
Тоже в отключке, — решил парень, протянув руку и тронув её за локоть. Она не пошевелилась.
За окном брезжил рассвет. Серая дымка дрожала над горизонтом. Самойлов тут же напрягся. Пейзаж за окном даже отдалённо не напоминал городской. Машина стояла посреди луга, и вокруг ни души. Мотор работал. В свете не выключенных фар подрагивал туман, медленно оседающий на землю. Он протянул руку, проворачивая ключ в системе зажигания. Машина замерла, фары отключились. Самойлов взял рацию, покрутил частоту, пытаясь поймать свою, но эфир молчал. Он решил выйти, осмотреться. Снаружи дышалось легко. Было прохладно, но не холодно, как это обычно бывает летом на рассвете. Трава по щиколотку блестела от росы, роняя влагу на ботинки.
Самойлов обошел машину, крадучись, не снимая руки с табельного оружия. Вокруг стояла пронзительная тишина. До слуха не доносилось никаких звуков: не щебета птиц, не стрёкота кузнечиков. Сумерки светлели, туман почти осел на почву. Небо разгоралось новым днём.
Самойлов покрутил рацию, попытался расширить зону поиска. В ответ была тишина. Телефон тоже не ловил сеть, связь с внешним миром пропала.
— Гатство.
Самойлов стянул с головы балаклаву, сунув в разгрузочный карман жилета и сел обратно в машину, соображая, что делать дальше. Повернул голову к соседу и толкнул водителя в плечо. Никакой реакции. Толкнул сильнее, едва не приложив парня виском в стекло и получил бессвязную брань в ответ. Напарник ожил, открыл глаза, с минуту неотрывно смотрел вперед себя, собирая мысли воедино. Память услужливо вернула его на последний виток событий и парень резко ожив, схватился за руль.
— Что? Где? — он повернул голову, встречаясь с напарником взглядами, потом быстро окинул местность за окном и мотнул головой, повторяя вопрос. — Где мы?
— Без понятия, — ответил Самойлов, роясь в бардачке. На его коленях лежала портативная аптечка. Второй на месте не оказалось. Глеб вспомнил, что сам же её вынул, чтобы дополнить необходимым, но так и не положил обратно.
Водитель вышел из машины. Точно так же обошел её со всех сторон, покачал колёса ногами. Заглянул под капот. Тоже покрутил рацию. Безрезультатно.
— Чертовщина какая-то, — отозвался Быков. Самойлов уже возился с креслами, опуская спинки вниз, чтобы подобраться к девушке. Её левая рука по локоть была перемазана кровью. Длинный рукав скрывал это, пока Самойлов не задрал его и не чертыхнулся несколько раз. Потолок странным образом был измазан кровью тоже, будто пассажирка решила на нём нарисовать знаки. Но Самойлов догадался сразу: Соня искала индикатор света, не ведая, что он находился сбоку от водительского кресла.
Глеб провозился ещё с минуту, пока расчистил себе пространство, максимально сдвигая сиденья кресел вперёд. Устроился как выхухоль на насесте и потянулся снять с пассажирки заплечный рюкзачок вытянутой формы. Что в нём, он знал. Телескопический шест спас хозяйке жизнь. Кто-то метил в спину, но разорвал только парусину до защитного внутреннего слоя прокладки и наткнулся на содержимое рюкзака.
— Бык. Со стороны изголовья открой дверь, — глянул он на напарника, стоявшего снаружи.
Тот кивнул и открыл дверцу.
— Надо осмотреть её на наличие ран и перевязать. И прокапать раствор, вдруг заражение.
— Понял тебя. Сейчас сделаем.
Они провозились с час, пока осмотрели важную пассажирку. Сканер показывал нормальный пульс, что уже обнадёживало. Быков ставил раствор, подвешивая пакет к крючку над дверцей, пока Самойлов обмывал колотую рану в боку, нанесённую чем-то острым и коротким, вроде шила, решил он. Глеб обработал и залил прокол медицинским клеем, залепил пластырем и приложил сканер поверх него, фиксируя глубину ранения. Не больше половины пальца, и на счастье пассажирки, ничего важного из органов не было задето, однако крови натекло прилично на сиденье.
Обработал антисептиком все ссадины на руках, подбородке, скуле, шее. Царапины были как от звериных когтей. Но на деле это были длинные женские ногти.
Женщины как кошки, — вздохнул про себя Самойлов.
— Бык. В багажнике в секции лежит моя чистая водолазка. Надо её переодеть, а то вся футболка в крови и мокрая.
Они переодели девушку, устроили Соне под голову валик из вещей, накрыли пледом и вышли покурить.
— Соколов нас убьет, — Глеб поглядывал на безмятежно спящую девушку на заднем сиденье. Раствор был почти прокапан. Теперь только ждать, когда она очнётся. В аптечке анальгина один блистер.
— Да. Ситуация. Если бы хоть рация шипела, а то как в бункере, глухо, — Быков сплюнул себе под ноги. Бойцы не переставали смотреть по сторонам, не снимая обороны. Навигатор не работал, техника молчала. Но в баке было много бензина, Быков на этот счет был стреляным воробьем и перед вызовом всегда заливал топлива под крышку. Мало ли как сложится день, вдруг погоня? Всегда нужно быть наготове.
Они загасили окурки. Убрали капельницу. Зафиксировали тело девушки ремнями, чтобы в случае быстрых и внезапных поворотов не растрясти Соню по дороге. Проверили оружие, боеприпасы. Часы у обоих работали бесперебойно, потому что Соколов первым делом снабдил ими своих бойцов: в часах были маячки, и личные номера каждого. Часы сейчас показывали без четверти три по московскому времени. Значит, прошло не больше четырёх часов, как их зашвырнуло неведомо куда и они пробыли в отключке. Плюс минус, — прикинул в уме Глеб.
— Ладно, командир. Выбирай направление. Поедем, пока колеса крутятся и есть топливо в бензобаке.
Самойлов глянул на Быкова и без раздумий махнул вперёд.
