Текст книги "Институтка. Уроки страсти (СИ)"
Автор книги: Екатерина Каблукова
Соавторы: Алиса Пожидаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Часть 5. Глава 2. Происшествие
Школа не была похожа ни на что, с чем бы я имела ранее дело. Это скорее было место, где можно было самовыражаться, находить интересное, новое, познавать, испытывать свои способности. Единственное — не везде ходить. Были сектора, куда мне не было доступа. Меня не хватали и не разворачивали, просто моя карта не имела доступа. Я пробовала её на всем, что подворачивалось под руку. Исследовала. Порой вместе с Леей. Она хотела найти уровень с животными, но он тоже был в числе тех, к чему у меня не было доступа.
Таких же одарённых, как я, было немного. В основном это были талантливые ребята, которые обучались здесь для дальнейшей профессии, поставленной на службе государству. Ведь слово «одарённый» имело широкий диапазон определений, а не только способность к чему-то сверхъестественному.
И только здесь я узнала, что наделенных какими-то необычными способностями называют «инди», но сокращением чего оно являлось, мне так никто и не смог сказать. Просто «инди».
А так же инди делились на категории по уровню владения Силой, так скажем, хоть именно в этой реальности это так не называли. Именно по уровню владения, а не по способностям, потому что так проще было вести учет, чем гадать наперёд и потом вносить коррективы. Поэтому всё обучение было построено на том, чтобы раскрыть мои способности в полной мере, не только физическом аспекте, но и умственном. Здесь были даже симуляторы игр, на которых можно было играть и сражаться.
Первый симулятор, который я узнала, был очень реалистичен и применялся он в стрелковом деле. Здесь игрок не сидел в кресле, а бегал по полигону, паля в цели из виртуального бластера. Цели высвечивались на ВИДе в шлеме, который хорошо передавал и звук и картинку. Я на миг словно погружалась в мир звёздных войн, где-то на Камино, хоть никогда не бывала там. И моим наставником по стрельбе был как раз бывший клон, как я узнала позже, из той же самой реальности, что прибыла и я.
Заниматься с наставником было интересно. Хоть мы и начали знакомство с упрёков в обе стороны и неприязни, постепенно мои старания окупались его похвалой.
— Ты неплохо держишь прицел.
Подполковник на первом занятии отметил мою дальнозоркость и уверенный выстрел по мишени, но заметил, что норма, это когда стрелок снимает цели на бегу, в кувырках и переворотах, а не замирает в удобной позе, долго прицеливаясь для выстрела.
— Но база неплохая. Кто учил? — спросил Артём Павлович.
— Раё…кхек, — я кашлянула в кулак, будто прочищая горло, добавляя, — Самойлов, товарищ подполковник.
Он кивнул, не подав виду.
К слову, подполковник был старше меня всего на восемь лет, а уже был здесь невероятно крут, хоть и по виду не скажешь. Демонстрацию он провел на первом занятии, чтобы я была в курсе, к чему мне предстоит прийти и каким мастерством владеет он, чтобы заткнуть мою мыслеболталку в голове. Ведь я постоянно сравнивала себя с наставниками. Разница в возрасте была несущественной, и я прошла тоже непростой урок выживания в той вселенной, хоть и не сохранила и половины знаний, все же ставила свой опыт выше остальных.
Демонстрация мастерства перевернула мой мир.
Я сидела в ракушке за щитком и наблюдала по экрану за человеком, который был невероятно быстрым, снимая цели одну за другой, точным и тихим, не производя шума. Полигон, по которому он передвигался, был достаточно большим для одного, и с моего места обзор давал разглядеть всё до мельчайших деталей: стрелка и цели, которые выпрыгивали из-за укрытий и сыпались сверху дождём. Казалось, этот человек не чувствовал усталости, черпая невидимые силы из секретного источника. Он предвидел всё, что должно было произойти за секунду – две.
Намного позже я выяснила, что подполковник случайным образом попал в клона, пройдя всю войну, став её ветераном, впоследствии он помогал Республике в войне с Империей. Я не могла представить, как этот парень жил всё это время с мыслью, что каждую минуту может погибнуть, продолжая выполнять задания. Что им двигало? Ведь в том мире проживаешь жизнь и не можешь никак вернуться назад, а в какой-то момент просто смиряешься с действительностью и принимаешь игру. Но что больше всего удивило впоследствии то, что не я, ни Лея так и не вспомнили этого человека, как он говорил, в образе мандалорца, как и не вспомнили его супругу, которая тоже пребывала с нами на планете Хот. Но эти откровения я узнаю намного позже, после инцидента, едва не стоивший мне жизни. А пока я сидела восторженная, уронив челюсть до пола. Кажется, у этого вояки появился новый фанат. Правда я так и не рискнула ему об этом сказать. Достаточно было и того, что подполковник являлся моим наставником.
С его женой, Екатериной Юрьевной, заниматься было сложнее, потому что она была стремительной, более жёсткой в подаче материала: я не поспевала в запоминании, в той степени, как хотелось бы ей. Мой мозг помнил движения в поединке на световых мечах, но тело не слушалось. Правда мы не сражались на световых мечах, а только на шестах. Лея не присутствовала на наших занятиях, но каждый раз выслушивала от меня новости прошедшей тренировки и желание всё вернуть на свои места, потому что не хватало мне этой свободы движений, осмысленных, ярких. Она молчала, вздыхала и просила лишь о том, чтобы я не перетруждалась и уже забыла всё, что было «до», и смотрела вперёд. Ей тоже приходилось не сладко в теле собаки, она мечтала о своём привычном мире в теле принцессы и пусть даже в плену Империи, но чтобы привычный ход вещей окружал её, а не этот, где ей приходилось находиться сейчас, ежеминутно подавляя личность пса, чтобы управлять реальностью.
К слову, занятия с Леей тоже были. Это было сродни упражнениям для служебных собак вместе с человеком. Препятствия, подчинение командам, поиск предметов, распознавание лиц, запахов, звуков. Тут Лея была звездой. Она очень хотела начать работать, а не проводить лучшие годы в четырёх стенах. Все говорили, какая у меня золотинка молодец, невероятно умный ретривер. Не собака, а золото. Всё понимает, разве что не разговаривает. Никто не был посвящен в наши секреты, кроме некоторых. Но даже некоторые эти самые отмечали огромный скачок в развитии и всячески поддерживали Лею в её стараниях.
А вот тренировки на раскрытие способностей проходили под присмотром Быкова, как бы это ни странно смотрелось, но по прошлому происшествию он не смог скрыть некоторых своих способностей, как ни пытался, и ещё до моего обучения здесь у него уже появился пунктик в досье «инди» с желтой перфокартой. То есть понизить свою значимость он смог. Но желтая полоса в личном деле уже говорила о том, что он будет повышен в ранге и будет допущен к более секретным делам, так как уже являлся агентом на службе. К слову, у меня уже была зеленая полоса в деле в графе инди, а способности были внесены пока самые распространенные: «чтение мыслей». Тут мне скрывать их не вышло, потому что я слилась сразу же на первом тесте, когда ответила на вопрос интервьюера ещё до начала, просто прочитав всё в его голове. Быков просил сдержать коней, но всё вышло как всегда спонтанно.
Теперь же предстояла задача открыть в себе эту мощь, по вине которой я вышибла дверь в машине.
Лея тоже присутствовала. Для неё это была прогулка на свежем воздухе, а для меня очередной тест.
Погода портилась. Но воздух был свеж, несмотря на поднявшуюся бурю из-за усиления ветра.
— Ладно. Давай закругляться. Продолжим потом.
Быков звал меня назад к базе. Я подняла взгляд к небу, глядя на клубившиеся сизые облака над головой.
— Я бы хотела проверить одну теорию, — сказала я.
Порыв ветра сорвал с моей головы бейсболку и играясь, понёс её в сторону. Собака бросилась следом за ней.
— Какую теорию? — спросил боец.
— Могу или нет повелевать молнией, — ответила я спокойно. — Всегда было интересно.
— Опасное это занятие, Соня. Электрический разряд в атмосфере сильнее твоих возможностей. Без должной тренировки это тебя убьёт.
— Но ты же не знаешь предела моих возможностей? И я вот не знаю. Такая хорошая возможность это проверить. И погода на руку.
— Нет. Идём. Плохая идея. Для таких опытов нужно надеть соответствующую одежду. Или ты хочешь сгореть заживо? — Быков едва ли не за шкирку потащил меня к школе. Где-то в стороне в землю ударил заряд, потом пронесся грозный звук раската в небе.
Вышки и громоотводы прекрасно защищали это место, но Быков всё равно чего-то боялся, и я вспомнила этот случай, куда нас тогда перенесло, в странное место над океаном, где ночью били молнии. Теперь я даже подумала, что это было из-за меня или они только при мне усиливались. Хотя я могла слишком хорошо о себе думать, а на деле я не имела вообще никакого отношения к атмосферному явлению. Но я хотела это проверить.
— Соня…
Я выкрутилась и протянула руку к небу, намеренно высекая из пальцев слабые искры. На фоне тёмных туч это явление завораживало.
Собака лаяла, выла, но боялась ко мне приблизиться. Быков почти сдался со мной бороться, но когда над нами блеснула молния и ударила в громоотвод, стоящий в пяти метрах от нас, боец аж присел. Он рванул сначала в сторону, потом на меня, хватая за плечи, и в ту же секунду нас пронзило разрядом.
Часть 6. Глава 1. А теперь, поговорим серьёзно
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Непредвиденные обстоятельства. Кто бы мог подумать?
Катя стояла напротив прозрачного стекла медицинского крыла, в коридоре, прислонившись спиной к прохладной стене. Там, в стерильном боксе, лежала Соня, подключенная к проводкам и к машине искусственной вентиляции лёгких. Уже пошла вторая неделя, как она впала в кому, и абсолютно никто не мог сказать, выйдет ли она из неё.
Быкова похоронили с почестями, как и полагалось военному его уровня. Но огласке не придали подробности о его смерти. Родственникам передали лишь то, что Быков погиб на задании. Сухо и коротко. Такова была участь всех военных этой организации. Да и погиб Быков, по сути, глупо, — от удара молнией. Это с его-то способностями к управлению стихией, — вздыхала Катя. Без Марека, его поддержки, мир стал непомерно тяжёлым. Теперь он давил на плечи, прижимал к земле.
Это моя ошибка и только моя, — корила себя Катя. Нет, такого бы не произошло, если бы она относилась к подопечной мягче, но это означало бы панибратство, а они не на гражданке. К тому же на Соню сделали ставку. Она могла стать ключом ко всему, с её уникальными способностями и возможным родством с проотцами. Катя чувствовала духовную связь с этой девушкой с первых минут, когда увидела её на той платформе станции метро, но боялась себе в этом признаться и даже допустить мысль, чтобы поговорить об этом. Их связывала участь «попаданцев», роль безвольных посланников, словно бы мир за что-то их наказывал, переселяя в другие реальности. Желание вернуться домой сейчас стало невыносимым. Даже Артём не мог повлиять на настроение Кати. Он был в подобной ситуации дважды, и она хотела бы быть такой же непоколебимой, как и он. Но не могла. Лебедева себя корила каждый день, каждую минуту. Прямо сейчас, стоя напротив медицинского бокса, словно на посту, она ощущала пустоту, которая все больше заглатывала её с головой.
Всё начинать с начала, после стольких лет поисков? Это было началом конца. Катя чувствовала, что уже не выдерживает давления этой реальности.
Не уберегла Соню.
Не уберегла…
Катя смахнула внезапно накатившие слёзы. Подняла взгляд к камере, висевшей над головой, и скривила губы в усмешке. Теперь было уже всё равно, кто как расценит её поведение.
Здесь не было скулящего щенка в лице Леи, которая уже порядком вымотала Кате нервы. Уж как выла собака по Соне, было невыносимо слышать. После инцидента ретривера увезли домой. Сейчас Лея была здесь бесполезна. Катя тоже была с этим солидарна. Ей не хотелось нянчиться с принцессой, да и не всегда она слышала её мысли. Такой способностью обладала только Соня и Марек. Но у Сони с Органой была особая связь. Такой дар приобретаешь только после соседства с носителем. Кому как повезёт: либо это равноценный обмен телами, либо два сознания вынуждены соседствовать в одном теле, как вышло с Соней. Катя даже не могла представить себе, каково это существовать с другим сознанием в одном теле. Наверное тяжело.
На миг Кате показалось, что Соня пошевелилась. Она отвела взгляд в сторону, чтобы проверить, не подводят ли глаза. От слишком долгого созерцания в одну точку может показаться многое. Но Соня действительно шевельнула рукой.
— Соня! — Катя поймала себя на том, что бьет ладонями по стеклу, отделяющее её от комнаты. Хотя это не имело смысла. Стекло не пропускало звуки. Лишь секундами позже Катя активировала рацию, передавая на пост, что Соколова, кажется, очнулась.
Соня приходила в себя долго. Дезориентированная, она не понимала, где находится, потом ощущала своё тело чужим и, наконец, глядя на себя в зеркало всё в той же медицинской комнате, когда уже разрешалось вставать, Соня неожиданно врезала кулаком по зеркальному полотну, взорвав его на миллион мелких осколков, разлетевшихся по комнате.
— Этого не может быть… просто не может быть, — шептала она, бессильно глядя на вбегающий персонал, стоя босыми ногами в стекольном крошеве. — Не может быть…, — повторяла она как заговорённая.
Кто-то попросил её успокоиться. Была попытка уложить Соню в кровать. Девушка рвалась из комнаты, боролась с персоналом, разметала бойцов, как тряпичных кукол. Покинуть медицинское крыло ей не позволили. В действие пришли дротики с транквилизатором. Вкатив приличную дозу, один из врачей испуганно покосился на военных, когда девушка всё ещё пыталась доползти до дверей к выходу, отчаянно царапая ногтями темный пластик пола.
Катя вбежала, когда выстрел заставил Соню замереть на месте, распластавшись по полу в больничной пижаме. Пять дротиков с успокоительным торчало из её спины.
— С ума посходили? — крикнула Катя, падая перед подопечной на колени и выдергивая дротики. Она осторожно перевернула девушку на спину, заглядывая той в лицо. — Пять доз вкатили! Да я на вас рапорт подам! Засужу к чертям ситховым!
— Вообще-то двенадцать…, — врач разжал пальцы. В его ладони лежало ещё семь дротиков, которые выдирала из себя Соня, бросаясь на персонал.
— Двенадцать…, — с ужасом выдохнула Катя, роняя дротики. Они веером рассыпались по полу.
— Соколова была невменяема. Разнесла оборудование, покалечила несколько сотрудников, двоих задушила насмерть. Она опасна.
— Она напугана. — Катя резко поднялась с ношей на руках. Соня казалась легкой, — Да я вас под трибунал всех отдам! Почему не доложили мне?!
Катя поймала себя на том, что ругается на мандо'а. Здешние её языка не понимали.
В комнате действительно было все разворочено. Несколько людей сидели на полу, зажимая на теле раны. На белых халатах виднелась кровь. Стоны разносились вокруг. Двое человек лежали под белыми простынями. Остальной медперсонал жался по углам.
Положить Соню было некуда. Катя развернулась с ношей к выходу.
— Нет, подождите! Майор!
В спину Лебедевой нацелилось несколько стволов. Сейчас начальник охраны был в тяжёлом положении. Наставлять оружие на напарника было делом скверным, но в нынешнем положении вещей нельзя было выпускать дочку генерала из карантинной зоны. Прямо сейчас генерал летел сюда на вертолёте. Ситуация была неоднозначной.
Катя медленно обернулась.
— Громов, опусти ствол, — сказала майор спокойно, но в глазах её сверкнул опасный огонёк. Рука бойца дрогнула, но оружия он не опустил, как и остальные его подчинённые. Хотя кто-то из парней отступил на шаг в сторону, нарушая строй.
— Товарищ генерал приказал её держать здесь. Вы ослушаетесь его приказа, майор?
— Я несу её в свою комнату, которая находится на этой базе, майор, — усмехнулась Катя, отвечая той же интонацией начальнику охраны. — В данном случае приказа я не нарушаю.
— Здесь, это значит здесь, — встрял Куросов, заведующий медицинским отделением. И тут же втянул голову в плечи, поймав на себе неодобрительный взгляд Лебедевой. Как-то сразу быстро просочился за спины бойцов, чтобы уберечь себя от ненужного кровопролития.
— Только попробуй меня остановить, Громов, — Катя развернулась и зашагала к двери.
Мужчина дёрнулся следом, но потом резко опустил пистолет и сунул его в кобуру.
— Да вашу ж мать, — процедил он, резко разворачиваясь к побледневшему Куросову, — Приберите здесь всё. Генерал будет зол и первым делом ваши мозги украсят эти стены.
— Но стреляли вы, — проблеял врач в свою защиту.
— С вашего приказа. Всё засвидетельствовано.
Громов указал пальцем на камеры, висевшие под потолком, как на неоспоримое доказательство. Потом глянул на подопечного, который отшагнул в сторону во время перепалки двух офицеров.
— Останешься здесь, — рыкнул Громов сквозь маску, глушившую голос, грозно сверкнув глазами на подчинённого. — Как они здесь все уберут, доложишь мне.
— Есть, — откозырял парень, а мысленно выдохнул. От Громова можно было ожидать чего угодно, вплоть до расстрела на месте.
Громов и Лебедева были в одной группе быстрого реагирования. Перепалки между сослуживцами случались, но оружие никто друг на друга не наставлял. Подобное произошло впервые.
Катя вошла в свою комнату, укладывая Соню на кровать. Артём подоспел следом, с опозданием в пять минут. Его глаза красноречиво прокричали Кате обо всей ситуации, которую она развела вокруг Соколовой. Молчаливый упрёк сменился словесной выволочкой, в которой Никитин путал слова с русского на мандо'а, даже не замечая этого. Но Катя мужа не слушала. Она была обеспокоена нынешним положением дел. Соню словно подменили.
— Только не это, — выдохнула та, разглядывая порезы на кисти девушки. Артём подскочил, заглядывая за Катино плечо. Надписи были на ситхском.
— Я знала, что что-то не так. Что с Соней что-то происходит, но они не хотели меня слушать, не пускали к ней. Говорили, что это посттравматический шок, что пройдёт, — Лебедева кусала губы, глядя на порезы. Они были свежие. Соня карябала слова на руках, означающие "Я живой", "Я носитель Силы".
— Она знает ситхский. Её же обучал Вейдер, — предположил Артём. То, что сказала ему Лея, то, что было известно от Быкова.
— Вряд ли, — Катя поймала мужа за руку и с силой сжала. — Его не просто выучить, как кажется, — мотнула она головой.
— Так кто же теперь заточен в её теле?
— Я не знаю, — Лебедева подорвалась с места, доставая из ящика комода силовые браслеты и быстро заключая в них запястья спящей. — Но я попробую разобраться.
Пломба, сжимающая время, рассыпалась. Катя посмотрела на серый пепел на полу и перевела взгляд на письмена на руках подопечной. Для людей Земли это были простые царапины, но только не для тех, кто хлебнул лиха в далёкой-далёкой галактике, прослужив на Праките долгие годы. Было неприятно вновь возвращаться в это время, но ситуация обязывала.
Артём сказал, что попытается поговорить с генералом, потому что, вероятно, ему доложат о внештатной ситуации и крайних быстро найдут. Громов постарается. И вышел из комнаты, как вышло, что вовремя.
— А, вспомни чёрта, — хмыкнул себе под нос Никитин, завидев знакомую фигуру в сопровождении верных псов. Артём удачно вырос на пути майора, когда тот уже вознамерился штурмом взять дверь.
— Товарищ подполковник, — Громова вся эта ситуация уже начинала выводить из себя, — Ваша жена…
— Так ты решил вызвать её на откровенный разговор? — Артём стоял с каменным лицом, сложив руки на груди. Майор напротив, был вынужден вытянуться по струнке перед вышестоящим чином.
— Вся эта ситуация, — Громову не дали договорить.
— Ты прав, майор. Ситуация прескверная: наставлять оружие на сослуживцев — попахивает выволочкой. — Артём знал, к чему вёл. К тому же, как человек выше по званию, он был уверен, что Громов просто не станет превышать своих полномочий, даже если ему велено вернуть Соколову в медкрыло. И был прав. Громов выдохнул, стянул каску с головы и балаклаву, будто с повинной, шагнул к Никитину ближе, понурив голову, но на деле лишь для того, чтобы стать с подполковником одного роста. Начальник охраны возвышался на полголовы. Сняв каску, он примирился с ситуацией. Теперь его руки были заняты. Кулак сминал маску. Так Громов пытался унять злость. А своему отряду велел занять посты.
— Рассредоточиться! — рыкнул он, не глядя ни на кого. С десяток бойцов бегом бросились врассыпную по коридору, стуча подошвами ботинок.
Когда участок вокруг мужчин опустел, Громов продолжил разговор.
— Товарищ подполковник, — начал он, но Артём его с улыбкой остановил.
— Паша, выдохни. Катя знает, что делает. К тому же Соня её подопечная, — сказал он, минуя всю официальность, едва не хлопнув Громова по плечу, но сдержал порыв. Ситуация не та.
— Если бы ты видел, что она учинила, какой силой наделена, и ты бы разрядил в неё всю обойму, — Громов перешел на «ты». С Артёмом они давно были знакомы, даже пару раз выпивали в баре.
— Ну, не знаю, — честно пожал плечами тот, — Я видел многое.
— Посмотри записи. Я думал, сам дьявол из преисподней вышел, — Громова передернуло. Артём удивился такой реакции напарника. Этого парня называют «непробиваемым», а он испугался подростка?
— Ты бы подстраховал её, — Паша был серьезен, намекая на Катю.
За дверью послышался вскрик. Оба парня вломились в комнату, толкаясь плечами в проёме и застыли на пороге.
Катя сидела на кровати совершенно обескураженная: её за шею со спины обнимала Соня и, у Никитина с Громовым создалось ощущение, что подросток хочет задушить Лебедеву. Но Соня юркнула под руку девушки, прячась от бойцов. Катя выставила ладонь, когда оба мужчины потянулись к табельному оружию.
— Нет. Она всего лишь дезориентирована. Всё хорошо.
— Мы всадили в неё слоновью дозу, а она не спит…, — Громов заметно побледнел, делая попытку покинуть помещение. Артём извернулся, пришпиливая того в стену и ткнув рукой в точку на теле, уронил майора в сон, следующим движением быстро закрывая дверь. Через секунду две пломбы были впечатаны в дверной косяк.
— Говори, — кивнул он Кате, усаживая Громова на полу.
Тело бойца завалилось набок.
— Гален Марек вернулся…, — Катины губы не слушались. Голос был сиплым. Горло перехватило от сильного волнения.
— Гален? — Артём с сомнением посмотрел на Соколову. Та вынырнула из-под Катиной руки и спрыгнула с кровати, придирчиво оглядывая себя с ног до головы в большое зеркало, висевшее на стене.
Соня обернулась, посмотрела на Артёма, на Катю, и улыбнулась.
— Я вернулся.
— А как же Соня? — Артём даже икнул от неожиданности.
— Жива. Спит глубоким сном, — ответил Марек, похлопав себя по груди. — Я её контролирую.
Да. В этом теле было непривычно. Силы в нём плескалось через край. Больше обычного. Дар этот дремал в девушке, а теперь просился наружу, но что важнее — был подконтролен Мареку.
Кашииканец сложил руки на груди. Непривычные очертания женского тела меняли ощущения, к которым он ещё не привык. Его сознание законсервировалось в этом теле ударом молнии. Теперь же нужно было быстро адаптироваться к новым условиям и начать действовать.
Артём присел рядом с Катей на кровать, глядя на Соколову, в которой теперь поселился необычный гость, и только одно провидение ведало, что у Марека было на уме. Он был самым непредсказуемым человеком их круга посвящённых.
— Так. А теперь, поговорим серьёзно, — сказал кашииканец, глянув на пломбы, припечатанные к косяку у дверей. Контрольный огонёк таймера мигал на браслете у Артёма. У Марека было несколько минут, чтобы сказать о главном.
