Текст книги "Оценка законности судебных решений"

Автор книги: Екатерина Алексеевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

В отношении проверочных производств Европейский Суд отметил, что российское законодательство предусматривает возможность рассмотрения судом второй инстанции дела по жалобе в отсутствие сторон, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания. Данные положения являются совместимыми с гарантией права на справедливое судебное разбирательство, закрепленной в п. 1 ст. 6 Конвенции [41] . Процессуальное законодательство предписывает суду извещать стороны о времени и месте судебного заседания способами установленными законом, но какой бы способ не был бы избран, он должен свидетельствовать о вручении повестки лично стороне [42] . Однако суд второй инстанции не проверял, были ли стороны надлежащим образом извещены о судебном заседании, и не обсуждал вопрос об отложении разбирательства в случае обнаружения ненадлежащего извещения, что следует из содержания его судебного определения [43] . Ненадлежащее извещение стороны по делу лишает ее права принимать участие в судебном заседании и осуществлять иные процессуальные права, представляющие сущность справедливого судебного разбирательства на основе состязательности и равноправия сторон.

Гражданское процессуальное законодательство предписывает извещать лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания суда надзорной инстанции. При этом время рассмотрения дела по надзорной жалобе (представлению) назначается с учетом того, чтобы приглашаемые лица могли явиться на заседание в суд надзорной инстанции (ч. 1 ст. 385 ГПК РФ).

Неявка лица, извещенного о времени и месте рассмотрения дела в установленном порядке, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права непосредственного участия в судебном заседании и от иных процессуальных прав. В таком случае неявка лица не является преградой для рассмотрения судом надзорной инстанции дела по существу.

Суд надзорной инстанции проверяет, были ли лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о судебном заседании и если отсутствуют сведения о надлежащем их уведомлении либо имеются прошения об отложении разбирательства, обсуждает вопрос об отложении судебного заседания. Соответствующие выводы и принятое решение по указанному вопросу отражаются в процессуальном документе суда надзорной инстанции.

Исходя из изложенного следует, что несоблюдение правила надлежащего извещения лиц, участвующих в деле, влечет отмену судебного определения суда надзорной инстанции, как вынесенного с существенным нарушением норм процессуального права в смысле ст. 387 ГПК РФ.

Невыполнение требования ч. 1 ст. 385 ГПК РФ влечет отмену определения суда надзорной инстанции с передачей дела на новое рассмотрение в тот же суд.

В следующем случае производство в суде надзорной инстанции было ошибочно инициировано по заявлению лица, не полномочного обращаться с просьбой о проверке судебного решения о возмещения вреда в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности, а также допущены иные существенные нарушения норм процессуального права, повлиявшие на исход дела и возобновившие производство по нему.

Т. обратилась в суд с иском к Министерству финансов РФ о возмещении морального вреда в размере 2 млн руб. в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности и незаконным избранием меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Суд первой инстанции, установив факт незаконного привлечения истицы к уголовной ответственности и незаконного применения к ней в качестве меры пресечения подписки о невыезде, пришел к выводу о наличии причинной связи между действиями органов следствия и перенесенными ею нравственными и физическими страданиями. Руководствуясь нормами п. 1 ст. 1070, 1100, 1101 Гражданского кодекса РФ, суд удовлетворил исковые требования частично, посчитав разумной и справедливой компенсацией причиненных ей нравственных и физических страданий незаконным уголовным преследованием сумму в 1 млн руб., взыскав ее с Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации.

Суд кассационной инстанции жалобу представителя Министерства финансов РФ на решение суда первой инстанции в части размера присужденной Т. суммы компенсации морального вреда оставил без удовлетворения, а решение суда – без изменения.

На решение суда первой и второй инстанции была подана надзорная жалоба прокурором Краснодарского края, по которой было возбуждено надзорное производство. Постановлением президиума Краснодарского краевого суда отменены состоявшиеся судебные постановления по делу с направлением на новое рассмотрение в тот же суд.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ считает, что возбуждение надзорного производства и рассмотрение дела в порядке надзора президиумом Краснодарского краевого суда по надзорной жалобе прокурора Краснодарского края являлись неправомерными.

В силу с ч. 3 ст. 376 ГПК РФ право на обращение в суд надзорной инстанции с представлением о пересмотре вступивших в законную силу решений и определений суда имеют должностные лица прокуратуры, указанные в ст. 377 ГПК РФ, если в рассмотрении дела участвовал прокурор.

Общие положения об участии прокурора в деле закреплены в ст. 45 ГПК РФ, которая определяет возможность обращения прокурора в суд с заявлением в защиту прав, свобод и охраняемых законом интересов других лиц и вступления в процесс для дачи заключения по делам определенных настоящим Кодексом и другими федеральными законами категорий, а о его правах и обязанностях как лица, участвующего в деле, – в ст. 35 ГПК РФ.

Правом на подачу представления в суд надзорной инстанции обладает прокурор, являющийся лицом, участвующим в деле, с точки зрения положений ст. 34, 35, 45 ГПК РФ, независимо от того, явился ли он в заседание суда первой инстанции.

В данном случае лицом, участвующим в настоящем деле, прокурор не являлся. К категории дел, по которым законом предусмотрено обязательное участие прокурора, дела о компенсации морального вреда, причиненного гражданину в результате его незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения подписки о невыезде, также не относятся.

По настоящему делу отсутствовало обязательное условие для возникновения у прокурора права на подачу представления в суд надзорной инстанции о проверке в порядке надзора решения суда первой инстанции и определения суда кассационной инстанции – участие прокурора в рассмотрении дела по иску Т. к Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда в суде первой и кассационной инстанций.

Кроме того, ч. 3 ст. 376 ГПК РФ наделяет должностных лиц органов прокуратуры, если в рассмотрении дела участвовал прокурор, правом на обращение в суд надзорной инстанции с представлением о пересмотре вступивших в законную силу судебных постановлений, а не с надзорной жалобой. Президиум Краснодарского краевого суда в нарушение названной нормы возбудил надзорное производство и рассмотрел дело в порядке надзора именно по надзорной жалобе прокурора Краснодарского края.

Таким образом, отмена президиумом Краснодарского краевого суда в порядке надзора решения суда первой инстанции и кассационного определения по делу, в котором не участвовал прокурор в смысле законоположений ст. 45 ГПК РФ, по надзорной жалобе прокурора Краснодарского края существенно нарушает нормы процессуального права и как следствие права истицы на присужденную ей судом сумму компенсации морального вреда и выплаченную ответчиком во исполнение вступившего в законную силу судебного решения.

Что касается довода суда надзорной инстанции со ссылкой на ст. 21 Бюджетного кодекса РФ о необходимости привлечения представителя органов прокуратуры к участию в данном деле в качестве третьего лица с целью представления интересов казны Российской Федерации в обоснование правомерности возбуждения надзорного производства по надзорной жалобе прокурора и отмены судебных постановлений, принятых по делу, то Судебная коллегия Верховного Суда РФ считает его основанным на неправильном толковании норм материального права и существенно нарушающим нормы процессуального права.

Статья 21 Бюджетного кодекса РФ лишь определяет классификацию расходов бюджетов, порядок установления перечня главных распорядителей средств федерального бюджета, а также разделы и подразделы классификации расходов бюджетов, в числе которых названы органы прокуратуры. Генеральная прокуратура РФ в соответствии с федеральными законами о федеральном бюджете является главным распорядителем средств федерального бюджета органов прокуратуры. Полномочия главного распорядителя бюджетных средств названы в ст. 158 Бюджетного кодекса РФ. Однако данной статьей главный распорядитель средств федерального бюджета не наделен полномочием выступать в суде от имени Российской Федерации в качестве представителя ответчика по искам к Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, по основаниям, предусмотренным ст. 1070 Гражданского кодекса РФ, или в качестве третьего лица на стороне ответчика.

При этом, делая вывод о необходимости привлечения представителя органов прокуратуры к участию в настоящем деле в качестве третьего лица, президиум Краснодарского краевого суда не указывает, каким должно быть его процессуальное положение с учетом норм ст. 42 и 43 ГПК РФ (третье лицо, заявляющее самостоятельные требования относительно предмета спора или не заявляющее самостоятельных требований; третье лицо со стороны истца или со стороны ответчика).

Также президиумом краевого суда не принято во внимание, что в соответствии со ст. 43 ГПК РФ третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора (а таковым усматривается из текста постановления президиума видение процессуального положения в деле представителя прокуратуры), могут вступить в дело на стороне истца или ответчика до принятия судом первой инстанции судебного постановления по делу, если оно может повлиять на их права и обязанности по отношению к одной из сторон.

В данном случае принятое судом решение о взыскании морального вреда в пользу истицы за незаконное уголовное преследование с Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации никак не могло повлиять на права и обязанности Генеральной прокуратуры РФ в отношении сторон по делу как главного распорядителя бюджетных средств органов прокуратуры. Компенсация морального вреда взыскана судом в силу требований ст. 1070 и 1071 Гражданского кодекса РФ с финансового органа за счет казны Российской Федерации. Финансовый орган, возместивший вред, законом правом регрессного требования к органам предварительного следствия и прокуратуры не наделен. Поэтому решение суда о взыскании морального вреда по основаниям, предусмотренным ст. 1070 Гражданского кодекса РФ, не затрагивает права Генеральной прокуратуры РФ.

В обоснование отмены решения суда и кассационного определения президиум краевого суда сослался и на то, что в деле отсутствуют доказательства, подтверждающие вывод суда о наличии причинной связи между незаконными действиями органов следствия и перенесенными истицей физическими страданиями, а также на то, что при определении размера возмещения морального вреда судом не были учтены требования разумности и справедливости, а поэтому сумма компенсации морального вреда, взысканная в пользу истицы, является завышенной.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ находит эти выводы существенно нарушающими нормы процессуального права, так как фактически президиумом произведена переоценка доказательств по делу и оспорена обоснованность выводов суда по заявленному истицей требованию, сделанных с учетом установленных им обстоятельств. Однако право переоценки собранных по делу доказательств гражданским процессуальным законодательством суду надзорной инстанции не предоставлено. Иная оценка имеющихся в деле доказательств не является предусмотренным ст. 387 ГПК РФ основанием для отмены судебных постановлений в порядке надзора.

Судебная коллегия Верховного Суда РФ сочла необходимым указать еще на одно основание для отмены постановления президиума краевого суда.

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Согласно ч. 1 ст. 17 Конституции РФ в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» разъяснил, что права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, а также международным договорам Российской Федерации являются непосредственно действующими в пределах юрисдикции Российской Федерации. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (п. 1).

В силу п. 10 названного Постановления Российская Федерация как участник Конвенции признает юрисдикцию Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней»). Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда во избежание любого нарушения Конвенции.

Прибегнув к процедуре пересмотра судебных постановлений по настоящему делу в порядке надзора, президиум Краснодарского краевого суда нарушил принцип правовой определенности, вытекающий из положений ст. 6 Конвенции.

Согласно п. 1 ст. 6 Конвенции каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Как указал Европейский Суд по делу «Рябых против Российской Федерации» от 24 июля 2003 г. право на судебное разбирательство, гарантированное п. 1 ст. 6 Конвенции, должно толковаться в свете Преамбулы к Конвенции, в которой, в соответствующей ее части, верховенство права признается частью общего наследия Договаривающихся государств. Одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, среди прочего, требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло бы быть оспорено. Правовая определенность подразумевает недопустимость повторного рассмотрения однажды решенного дела. Принцип закрепляет, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления. Полномочие вышестоящего суда по пересмотру дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу. Пересмотр не может считаться скрытой формой обжалования, в то время как лишь возможное наличие двух точек зрения по одному вопросу не может являться основанием для пересмотра. Отступления от этого принципа оправданны, только когда являются обязательными в силу обстоятельств существенного и непреодолимого характера.

Право стороны в процессе на судебное разбирательство также было бы иллюзорным, если бы в правовой системе Договаривающейся Стороны было бы закреплено, что окончательное, имеющее обязательную юридическую силу судебное постановление могло быть отменено вышестоящим судом по заявлению государственного должностного лица.

Согласно ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Европейский Суд указал, что долг признанный судебным решением, может считаться «собственностью» в целях ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции. Отмена такого постановления после того, как оно стало окончательным и не подлежало обжалованию, составляет вмешательство в право лица, в чью пользу вынесено постановление, на спокойное пользование указанным имуществом.

Правовая позиция Европейского Суда в отношении проверки судебных постановлений в порядке надзора нашла свое отражение в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 февраля 2008 г. № 2 «О применении норм гражданского процессуального законодательства в суде надзорной инстанции в связи с принятием и введением в действие Федерального закона от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации», в соответствии с п. 6 которого отмена или изменение судебного постановления в порядке надзора допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможны восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов.

Принцип правовой определенности предполагает, что суд не вправе пересматривать вступившее в законную силу постановление только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления. Иная точка зрения суда надзорной инстанции на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда.

Судом надзорной инстанции в нарушение принципа правовой определенности не принято во внимание то обстоятельство, что решение Крымского районного суда Краснодарского края от 22 марта 2007 г. вступило в законную силу и исполнено ответчиком, следовательно, его отмена приведет к нарушению принципа правовой определенности, вмешательству в закрепленное в ст. 6 Конвенции и ст. 1 Протокола к ней право истицы на присужденное и полученное имущество.

С учетом изложенного постановление президиума Краснодарского краевого суда подлежит отмене, а решение суда первой инстанции и кассационное определение – оставлению в силе. [44]

В приведенном примере судебной практики суд надзорной инстанции дал оценку законности обжалуемых судебных постановлений и привел подробные выводы относительно их обоснования. В Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2009 г. обращено внимание судов на то, что иная оценка имеющихся в деле доказательств сама по себе не может являться основанием для отмены в порядке надзора решения суда, вступившего в законную силу. [45]

В следующем случае при принятии заявления к производству суд первой инстанции совершил существенное нарушение норм процессуального права, устанавливающих правила подсудности споров.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила определение суда первой инстанции и определение кассационной инстанции с направлением на новое рассмотрение в суд первой инстанции дела по иску К. к ОАО АК Сберегательный банк РФ о восстановлении процентной ставки по договору детского целевого вклада, указав следующее.

Судами при рассмотрении дела были допущены существенные нарушения норм процессуального права, выразившиеся в следующем.

При вынесении определения о передаче дела по подсудности на рассмотрение Гагаринского районного суда г. Москвы Волгодонский городской суд Ростовской области указал, что исковое заявление К. в соответствии со ст. 28 ГПК РФ подлежит рассмотрению в суде по месту нахождения юридического лица. Так как заявленные требования фактически сводятся к требованию о восстановлении процентной ставки по договору целевого вклада на детей, снижение процентных ставок по целевым вкладам на детей осуществлялось не Волгодонским отделением Сбербанка Российской Федерации, а юридическим лицом – ОАО АК Сберегательным банком России.

С выводом суда первой инстанции согласилась кассационная инстанция.

Статьей 29 ГПК РФ установлена подсудность по выбору истца.

Согласно ч. 2 указанной статьи иск к организации, вытекающий из деятельности ее филиала или представительства, может быть предъявлен также в суд по месту нахождения ее филиала или представительства.

В силу ч. 10 ст. 29 ГПК РФ выбор между несколькими судами, которым согласно настоящей статье подсудно дело, принадлежит истцу.

При вынесении определения о передаче дела по подсудности на рассмотрение Гагаринского районного суда г. Москвы Волгодонский городской суд Ростовской области указанные положения закона не учел.

Истица проживает в г. Волгодонске Ростовской области, а целевой вклад на детей был открыт ею в Волгодонском отделении Сбербанка России; последнее, заключая с ней данный договор, действовало на основании Устава, Положения об отделении и генеральной доверенности Сберегательного банка России. Она обратилась в Волгодонский городской суд Ростовской области с исковым заявлением по месту нахождения ответчика, т. е. по месту нахождения филиала.

Заявленные истицей требования о взыскании денежных средств по договору целевого вклада на детей и выплате процентов по нему основываются на отношениях, возникших по поводу заключения, исполнения договора между ней и Волгодонским отделением Сбербанка России.

В связи с изложенным К. была вправе обратиться с исковым заявлением в Волгодонский городской суд Ростовской области и оснований для передачи дела по подсудности на рассмотрение Гагаринского районного суда г. Москвы у Волгодонского городского суда Ростовской области не имелось.

Учитывая изложенное, определения суда первой и второй инстанций нельзя признать законными, поэтому они подлежат отмене, а дело направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции. [46]

Статья 47 Конституции РФ гласит, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено. В свете приведенной конституционной нормы нарушение правил подсудности и подведомственности споров являются серьезной юридической ошибкой, требующей исправления.

Конституционный Суд РФ в Определении от 15 января 2009 г. № 144-О-П отметил, что разрешение дела с нарушением правил подсудности не отвечает требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение того или иного конкретного дела, не является по смыслу ч. 1 ст. 46 и ч. 1 ст. 47 Конституции РФ и соответствующих общепризнанных принципов и норм международного права законным судом, а принятые в результате такого рассмотрения судебные акты не обеспечивают гарантии прав, свобод и законные интересы в сфере правосудия. Далее Конституционный Суд РФ заметил, что «положения статей 270, 288 и 304 АПК РФ во взаимосвязи с частью 4 статьи 39 данного Кодекса в системе действующего правового регулирования предполагают обязанность судов апелляционной, кассационной и надзорной инстанции отменить решение арбитражного суда первой инстанции в случае рассмотрения им дела с нарушением правил подсудности и направить данное дело в тот арбитражный суд, к подсудности которого оно отнесено законом».

Часть 1 ст. 389 ГПК РФ предусматривает в качестве основания для отмены судебных постановлений в порядке надзора Президиумом Верховного Суда РФ нарушение правил подсудности споров. Аналогичное положение в ст. 387 ГПК РФ отсутствует. С учетом конституционных принципов равенства всех перед законом и законного суда, предполагающих обеспечение равной судебной защиты, в том числе прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц, а также характера нарушений правил подсудности и подведомственности споров, при выявлении указанных нарушений суд надзорной инстанции должен отменить состоявшиеся судебные постановления по делу с направлением его в суд, к ведению которого отнесено законом рассмотрение данного спора.

При рассмотрении данного дела суд первой инстанции существенно нарушил нормы процессуального права, устанавливающие правила подсудности споров, которые повлияли на исход дела – его направление в другой районный суд для рассмотрения по существу. Поскольку право выбора между судами, которым подсудно дело в соответствии со ст. 29 ГПК РФ, принадлежит истцу, то суд, вынося определение о передаче данного дела в иной суд, по сути, нарушил принцип диспозитивности, проигнорировав волеизъявление истца относительно определения соответствующего суда.

Принцип диспозитивности гражданского процесса является основополагающим, и его нарушение также является фундаментальной ошибкой.

Помимо оснований для отмены или изменения судебных постановлений в суде второй инстанции, изложенных в ст. 363 и 364 ГПК РФ, ст. 362 ГПК РФ содержит перечень нарушений, которые могут повлечь недействительность вынесенных судебных решений.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 362 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке является неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, признается существенным в смысле ст. 387 ГПК РФ и влекущим отмену судебных постановлений в порядке надзора, о чем свидетельствует судебная практика [47] . Эти же ошибки являются обстоятельством, оправдывающим отмену вступившего в законную силу судебного постановления в свете прецедентной практики Европейского Суда, как было указано выше.

Согласно ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В зависимости от характера спорных правоотношений подлежат исследованию те или иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Как отмечает И.В. Решетникова, «для того чтобы определить обстоятельства, имеющие значение для дела, следует использовать два источника: норму материального права, регулирующую данные отношения, а также основания для иска и возражения против него». [48]

Результатом оценки доказательств судом первой инстанции является установление фактических обстоятельств и разрешение дела по существу.

Допущенные судом ошибки в фактах могут иметь различные проявления, как, например, исследование обстоятельств, не имеющих значения для данного спора; неисследование обстоятельств, имеющих значение для дела, установленных в нормах (материального и процессуального) права; неполное исследование юридически значимых обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора.

Некоторые такие ошибки могут быть обусловлены недоказанностью обстоятельств, которые положены в основу судебного решения по рассматриваемому делу.

Примером такой ошибки может служить следующее дело.

Л. обратилась в суд с иском к ЗАО «Форд Мотор Компани» как импортеру об обязании предоставить аналогичный товар, взыскании убытков, судебных расходов, компенсации морального вреда, штрафа, ссылаясь на то, что 8 мая 2003 г. в ООО «Автосалон «Независимость» была приобретена машина Вольво ХС 70 2003 г. выпуска. 4 февраля 2005 г. на территории садового товарищества машина сгорела. В возмещении убытков и предъявленных требований о предоставлении другой автомашины ответчиком отказано.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, в удовлетворении исковых требований отказано.

Отменяя состоявшиеся судебные постановления и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что судом были допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 8 мая 2003 г. мужем истицы для нее в ООО «Автосалон Независимость» была приобретена автомашина Вольво ХС 70 2003 года выпуска. В помещении автосалона на автомашину было установлено дополнительное оборудование, и предоставлена гарантия сроком на два года. 4 февраля 2005 г. в период гарантийного срока автомашина сгорела на территории садового товарищества. По факту пожара возбуждено уголовное дело, производство по которому было прекращено в связи с отсутствием события преступления. В ходе следствия установлено, что очаг пожара находился в правой центральной части моторного отсека, в месте расположения центрального блока управления. Причиной возникновения пожара послужило воспламенение горючих материалов от воздействия теплового импульса, возникшего в результате аварийного режима работы электрической цепи в блоке управления системы электропитания. В удовлетворении предъявленных требований о возмещении убытков и о предоставлении другой автомашины ответчиком было отказано.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ответчик как импортер не может нести ответственности перед истицей, поскольку отношения между сторонами возникли до внесения изменений в Закон РФ «О защите прав потребителей», договор купли-продажи был заключен 8 мая 2003 г., с этого времени у сторон возникли правоотношения, а право предъявления претензий к импортеру Законом предусмотрено с января 2005 г. Суд указал, что действие закона согласно ст. 4 Гражданского кодекса РФ распространяется на правоотношения, возникшие после введения его в силу, и обратной силы не имеют.

Между тем в соответствии с п. 6 ст. 5 Закона РФ «О защите прав потребителей» (в ред. Федерального закона от 21 декабря 2004 г. № 171-ФЗ) в случае обнаружения в товаре недостатка в течение установленного на товар гарантийного срока изготовитель (исполнитель), продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер обязаны удовлетворить требования потребителя, установленные ст. 18 и 29 настоящего Закона.

Согласно ст. 18 названного Закона потребитель, которому продан товар ненадлежащего качества, если оно не было оговорено продавцом, вправе по своему выбору потребовать: безвозмездного устранения недостатков товара или возмещения расходов на их исправление потребителем или третьим лицом; соразмерного уменьшения покупной цены; замены на товар аналогичной марки (модели, артикула); замены на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены. При этом потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причиненных ему вследствие продажи товара ненадлежащего качества. Убытки возмещаются в сроки, установленные настоящим Законом, для удовлетворения соответствующих требований потребителя. Требования, указанные в абзацах втором и четвертом п. 1 настоящей статьи, потребитель вправе предъявить в том числе и к импортеру.