Текст книги "Опасные планы (СИ)"

Автор книги: Екатерина Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Екатерина Федорова
Опасные планы

ГЛАВА 1. Труден путь до Архелау

Я вздохнула и оторвала взгляд от висевшей в воздухе развертки – полупрозрачного экрана, сотканного из полей. По бледно-зеленому фону тянулись столбцы незнакомых мне слов, написанных вполне знакомой кириллицей. С русским переводом по соседству…

– Не желаете отдохнуть? – Предложил на чуть искаженном русском женский голос, доносившийся из ниоткуда. – Или начать показ зрительных образов с голосовым сопровождением, для закрепления произношения?

Я снова вздохнула и потерла слезившиеся глаза. Попросила:

– Можешь повторить свою первую фразу на галакте (общегалактический язык)?

– Вон леу релактерум? – Немедленно откликнулась Маша – а точнее, интеллект «Быстрой».

Потому что именно такое кодовое обозначение – Маша – я и выбрала для него (неё?) в конце концов. Имя подходило к женскому голосу, а ещё создавало некую иллюзию общения…

А главное, дома, в моем времени, у меня не осталось ни одной знакомой Маши. Я намерено выбрала имя, ничего не значившее в моем прошлом. Оставшемся там, на Земле, без малого тысячу лет назад.

Мать, отец, брат, дом, друзья. Город, мир, страна…

Я вздохнула уже в третий раз и попросила:

– С этого дня, Маша, все, что хочешь сказать, произноси сначала по-русски, а потом на галакте. Хотя бы первую фразу, если там будет слишком много слов.

– Принято. – Покладисто ответил интеллект.

Я опять потерла лицо ладонями, поднялась с койки. Развертка экрана тут же погасла.

– Пойду перекушу. Продолжим зубрежку, когда вернусь.

– Принято. – Опять заведено сказала Маша.

Шел второй день после ужина в короне звезды. И я, вдоволь пообщавшись с Машей, понемногу начала понимать, почему Скевос с такой готовностью подобрал на заснеженной планете незнакомую девушку. «Быстрая» напоминала комфортабельную, хорошо оборудованную тюрьму-одиночку, где в друзьях у тебя – лишь интеллект самого корабля.

С другой стороны – Скевос летал на этой тюрьме не первый год. И уже должен был привыкнуть…

От моей каюты до корабельной кухни было шагов десять, не больше. Я туда дошагала – и уже заканчивала выбирать среди упаковок со снедью, разложенных по ящикам с охлаждением и без, когда на кухне вдруг появился Скевос. Влетел в дверной проем стремительно и беззвучно – а я даже не расслышала его шаги, пока он топал по коридору. Вот что тапочки матерчатые с мужской поступью делают…

– Говорят, ты изучаешь одновременно и галакт, и историю Великого Исхода? – Скевос откинул одну из панелей, вделанных в стену, достал какую-то коробку.

– Пытаюсь. – Сдержанно ответила я, отступая к выходу.

Переводчик сверху забубнил.

– Останься. – Вдруг попросил-приказал Скевос, по-прежнему стоя ко мне спиной.

Я замерла на месте. Пробормотала:

– Слушаю и повинуюсь, о великий. Что ещё? Упасть тебе в ноги? Полизать пятки?

Скевос живо обернулся, сказал, присматриваясь ко мне с нехорошим интересом:

– Это было заманчивое предложение. Но лизать лучше не пятки…

– Скев. – Предупреждающе сказала я. – Давай жить дружно. Я глупо шучу, ты умно смеешься над моими глупыми шутками. Но не делаешь из них далеко идущих выводов.

– Сколько самокритики. – Насмешливо заметил Скевос. – Однако предложение было совсем не глупым, и в другое время я бы его вдумчиво исследовал. А пока просто запомню. Присядем?

Он махнул ладонью, с потолка спланировали три пластины, зависли над полом. Две на высоте стула, одна на высоте стола. Я села.

И вдруг осознала, что он не приказал, а предложил. Хотя отказаться я тоже не могла – по причине контракта о добровольном желании и согласии на все…

– Мой мозг на пределе. – Объявил Скевос, устраиваясь напротив меня с выбранными им коробочками. – Твой, я думаю, тоже. Поэтому я урвал минуту, чтобы просто поговорить. Хочешь спросить о чем-нибудь?

– Куда мы летим?

Он улыбнулся, немного вскинул брови.

– На Архелау. Забавный мир, где должен быть большой спрос на последние образцы вирусов группы Пафиус. Кроме того, есть ещё и политика. На Архелау хозяйничают сразу несколько правителей – и один из них, Гру Шиассен, недавно проиграл своему сопернику, став из действующего регул-врена сектора Ориндари уже бывшим регул-вреном. Регулярной армии, обработанной вирусом Ив, у него не осталось. Всю выбили… теперь он надеется только на людей из собственного клана и союзников, проигравших вместе с ним. Они пока что свободны, но им грозит смерть или принудительная обработка рабским вирусом. Поэтому Гру Шиассен вместе со сподвижниками готовы испробовать боевые челноки Орилона в деле. Я предложил большую скидку. Если он победит, многие миры задумаются о наших челноках. Хотя бы как о последнем шансе, когда все люди, обработанные вирусом, уже падут… ещё есть вопросы?

– Так ты не просто торгуешь? – Медленно сказала я. – Ты ещё и в политику лезешь?

Скевос глотнул из соломинки какого-то светлого винца.

– Деньги – это всегда политика, Наташа. Деньги снизу, красивые фразы об интересах миров наверху. Так что я не могу не лезть в политику, там самые большие барыши… Кстати, мне придется сделать пробный вылет, чтобы показать один из челноков в действии. Будет весело мне, но страшно мишеням. Хочешь отправиться вместе со мной? Извини, но это единственное развлечение, которое я могу тебе предложить. Увидеть Архелау ты не сможешь – твой вирус может создать проблемы.

Он сделал паузу, я тихо сказала:

– Понимаю…

Скевос одно мгновенье рассматривал меня с той стороны столешницы – и живо сказал:

– Челнок защищен от всего. Конечно, тяжело жить, не покидая корабля, и имея в собеседниках только меня…

Он словно бы извинялся, и я ощутила легкое неудобство. Да, Скевос воспользовался ситуацией, и именно так, как хотел. Но если бы не он, лежать бы мне сейчас замерзшим трупом где-нибудь на Алидануме, планете, куда я попала прямо с улицы своего города. Или быть там же рабыней…

– Я вспоминаю Ворисона. – Пробормотала я. – После этого жизнь на твоем корабле начинает казаться удивительно легкой.

Глаза Скевоса блеснули.

– Только жизнь на корабле? А про меня ни слова? Но да, Ворисон из тех типов, после которых девушки начинают смотреть на мир по-другому. Даже, я бы сказал, резко умнеют. Но хватит о нем. У тебя есть какие-нибудь просьбы? Вопросы?

Я помолчала, раздумывая. Было кое-что, в чем интеллект корабля мне отказал.

– Ты не мог бы открыть мне доступ к информации о вирусах?

Скевос вдруг заинтересовался тем, что лежало в коробке перед ним. Бросил в рот несколько ломтиков, пожевал. Запил вином.

И только после этого взглянул на меня снова.

– Базы данных по вирусам, вот как? Но для того, чтобы понять, о чем там идет речь, нужно знать очень многое. Разбираться в химии, микробиологии, бионике протоформ… причем на очень высоком уровне. Кроме того, зачем тебе все это? Ты вирусолог?

– Нет, конечно…

– Тогда базы данных тебе ни к чему. – Медленно сказал Скевос. – Но я понимаю, что у тебя к вирусам может быть прикладной интерес. Особенно к некоторым из них. Спрашивай, я отвечу.

Я облизнула вдруг пересохшие губы, отпила из кубика, где плескалось что-то кисло-сладкое, похожее на фруктовый сок.

– Расскажи о рабских вирусах. О вирусе Эреба, в частности.

Скевос вскинул одну бровь.

– Все рабские вирусы, Наташа – это настолько большая область вирусологии, что рассказывать о ней придется не один день. И даже не один месяц. Однако я могу пересказать в общих чертах то, что сообщил о вирусе Эреба мой меданализатор.

– Общие черты меня вполне устроят. – Поспешно сказала я.

– Основная часть вируса скопирована с вируса Лейвен. Старая орилонская разработка. Но в генокомплекс были введены и новые участки – взамен тех кусков генцепочки, которые наши вирусологи сконструировали так, чтобы они разрушались при клонировании в чужих лабораториях. По сути вирус незамысловат – он создает прямой мост между корой головного мозга и участком, отвечающим за слух. Получается подкрепленный кое-какими гормональными коктейлями диктат слухового центра над корой. А значит, и над всей личностью. Выработку нужных гормонов для коктейля стимулирует сам вирус…

– То есть? – Я поддалась вперед, пластина подо мной едва заметно дрогнула. – Если я проткну себе барабанные перепонки и оглохну – ты уже не сможешь мной командовать?

– А ты способна на такое? – Скевос с прищуром глянул на меня с той стороны столешницы. – Оглохнуть только ради того, чтобы не уступить мне?

И тут я смутилась. Картина того, как я с идиотско-героической улыбкой вонзаю себе в уши иголки – или здесь потребуется нечто покрупней? – встала перед глазами. И кричу что-то вроде – умру, но тебе больше не дамся…

Скевос едва заметно улыбнулся.

– Наташа, ты же умная девочка. Да, медробот тебе потом поможет восстановить слух. И да, я заинтересован в тебе, я этого не скрывал с самого начала. Но что мне делать с женщиной, которая уродует себя, лишь бы не быть со мной? В этом случае я тебя просто отпущу.

– Так просто? – Сказала я неверяще.

– Да, так просто. – Жестко ответил Скевос. – Только не спеши радоваться. Предположим, я не высажу тебя прямо там, куда лечу, на Архелау. И даже довезу до Зейтула, как мы договаривались с самого начала. Что дальше? Куда ты пойдешь?

Я промолчала. Скевос продолжил:

– Кроме того, вирус Эреба по-прежнему плавает в твоей крови. И даже если ты останешься глухой, всегда есть риск нарваться на человека, которому подсажен телепатический вирус Тека. Одного такого ты уже знаешь. Великолепный Ворисон…

Он сидел по ту сторону столешницы с лицом чужим и равнодушным – таким я его никогда ещё не видела.

– Ты слишком мало жила, детка. – Сказал вдруг Скевос. Складки по обеим сторонам рта резко углубились. – Ты думаешь, самое страшное в этом мире и в этой жизни – это чье-то излишнее внимание? Самое страшное – это полное безразличие. И если ты этого так хочешь, я тебе его подарю.

Я вцепилась пальцами одной руки в край столешницы. Разговор зашел не туда. Он слишком стремительно зашел не туда…

– На этом, думаю, нам лучше закончить. – Негромко объявил Скевос. – У тебя есть ещё какие-нибудь желания, Наташа? Кроме мечты о полной свободе от меня?

Я отцепила пальцы от столешницы.

– Скев. Я не хотела…

– Разумеется. – Насмешливо сказал он. – Поэтому давай лучше поговорим о том, чего ты хочешь. Итак?

Он ждал, и пауза затягивалась. Я вдруг вспомнила, о чем хотела его попросить

– Скев… можно заходить в твою каюту в твое отсутствие? Иногда, чтобы принять душ? Пока ты не высадил меня где-нибудь…

– Разумеется. – Снова повторил он, уже нетерпеливо. – Ещё что-нибудь?

– Нет, все. И спасибо тебе.

Он молча кивнул и вышел.

В душ я решила сходить сразу же, не откладывая. Пока меня вообще не высадили посреди космоса. Взяла из своей каюты очередной одноразовый комбинезон Скевоса – и в темпе дошагала до его двери. Помылась, выскочила…

А когда подошла к дверному проему, створка, обычно уплывавшая в стену при приближении человека, не двинулась.

Я и рукой перед ней помахала, и ногой осторожно пнула – вдруг заклинило? Ничего. Спросила, вскидывая голову к потолку:

– Маша, что с выходом?

Корабельный интеллект тут же откликнулся, отбарабанив первую фразу на галакте, как я ему и приказывала, а потом перейдя на русский:

– Капит Скевос оруонт на абент есис оду. Капитан Скевос пожелал, чтобы вы задержались в его каюте.

Это ещё зачем? Я снова пнула дверь, но уже от души.

– Воуред ни анипен. – Просветила меня Маша. И добавила на русском: – Дверь не откроется. Она заблокировала по прямому приказу капитана.

Я вздохнула и, дошагав до кровати, уселась на её край. Спросила:

– И когда же его величество Скевос пожалуют?

– Капит Скевос сол арит ети ден орини. Капитан Скевос придет, как только освободится. Точное время им не указано.

Я снова вздохнула. Маша бодро предложила из ниоткуда:

– Продолжим изучение галакта?

До ужаса хотелось послать этот галакт далеко и надолго – но если Скевос и впрямь высадит меня завтра в одном из миров, язык понадобится. Мне вообще очень многое тогда понадобится…

– Продолжим. – Согласилась я после короткой паузы.

Скевос появился не сразу, а где-то через несколько часов. Меня уже тошнило от галакта, но напряжение, оставшееся после ссоры, не отпускало – и я зубрила слова незнакомого языка с упорством, какого за собой никогда не знала. Бормотала вслед за Машей, заучивая произношение…

И Скевоса, вошедшего неслышно, я заметила не сразу. К тому же он, переступив порог, молча замер у стены, сложив на груди руки.

– Маша, убирай все. – Скомандовала я, поднимаясь с кровати. Сказала, не двигаясь с места: – Эта закрытая дверь означает именно то, что я подумала? Высадка высадкой, а секс по расписанию?

– Я погорячился насчет высадки. – Невозмутимо сказал Скевос. – Что будет, если убийца Шай-Нурибада попросит у тебя прощенья?

У меня вдруг вырвался смешок – сдавленный, нервный. Видимо, напряжение сказывалось.

– Про Шай-Нурибад, как я понимаю, ты ввернул, чтобы я прониклась всей значимостью момента? Не кто-нибудь, а сам ужасный Скевос, склоняя голову, прощенья просит…

– Про Шай-Нурибад я ввернул, чтобы ты поняла одну вещь – у людей, подобных мне, своя мера добра и зла. И она может не совпадать с твоей. – Скевос двинулся к кровати. – Иногда кардинально. Кроме того, я надеюсь, что в следующий раз ты дважды подумаешь, прежде чем заявить то, что я услышал. Проколоть себе барабанные перепонки… мне не нравятся люди, которые намеренно себя уродуют. Их и так в этом мире достаточно.

– А как же те женщины, что сходили с твоего корабля генмодифицированными? – Я не отступила, даже когда он подошел вплотную. – Сначала уродуем других, потом играем в брезгливость – это несколько…

«Двулично», хотела сказать я, но в последний момент придержала язык. На сегодняшний день впечатлений у меня и так было достаточно.

Скевос едва заметно кивнул. Понял, что за слово так и не прозвучало? Во всяком случае, на продолжении он не настаивал. И тут же объявил:

– Именно потому, что я этим занимался, не хочу, чтобы подобное приходило в мою жизнь на личном уровне. И хватит об этом. Мы ещё поговорим… в конце концов, у нас даже первой брачной ночи ещё не было.

Он шевельнулся, я ощутила его пальцы на своем запястье.

– Я преследовал две цели. Во-первых, хотел, чтобы ты оставила в покое свои уши. Никаких проколов или заливки их коллоидом…

Вот честно – когда он сказал о каком-то коллоиде, я в уме галочку поставила. Но молча.

– А во-вторых, хочу, чтобы ты ясно осознавала, какова альтернатива моему обществу.

Тут я уже не выдержала.

– Так ты меня запугивал? Опять? Низко, Скев.

– Зато действенно. – Пробормотал он. – Или запугивание – или мне пришлось бы отслеживать все твои перемещения по кораблю. Кроме того, заняться твоей каютой на предмет обнаружения там острых предметов, запретить вход на кухню… А когда «Быстрая» входит в каскад прыжков, ничто не должно меня отвлекать. Запомни это на будущее, Наташа. Кстати, тошноты не чувствуешь? Мы только что вышли из долгого каскада. Некоторые переносят его тяжело. Приходится спешить, на Архелау нас уже ждут. Я получил сообщение…

Пальцы его сомкнулись, обхватив мое запястье. Он вскинул мою ладонь – левую. Быстро поцеловал, положил себе на плечо.

– Сейчас у «Быстрой» диагностика систем, через двенадцать часов мы войдем в следующий прыжковый каскад. И уже через два дня будем на Архелау, опередив расчетное время больше, чем на сутки. Гру Шиассен нервничает – а я не хочу упустить первого покупателя, заинтересовавшегося челноками.

– Ты тоже нервничаешь?

Сама не знаю, зачем я это спросила. Ну психует и психует, его проблемы. Рабовладелец хренов…

Скевос глянул удивленно.

– Нет. Но спасибо, что спросила.

Дальше повисла пауза. Он молчал, глядя на меня, я молчала, глядя на него…

– Так что насчет прощения? – Сказал наконец Скевос.

– А вот его, капит Скевос, ещё надо заслужить.

– Переходишь понемногу на галакт? Это хорошо. И что же я должен сделать для прощения? Многого не обещаю, но кое-что…

Я вдруг почувствовала усталость. Длинный день, наполненный зубрежкой, ссора, мысли эти неприятные – о том, что было бы, если…

И Скевос, пытающийся играть принца, но остающийся при этом тем, кто он есть. А именно – торговцем рабами и рабскими вирусами.

Может, ещё и каскад этот прыжковый, о котором Скевос говорил, сказывался?

– Не хочу больше об этом говорить. – Выдохнула я.

И уткнулась лбом ему в плечо. Молча пожелала – да делай же то, зачем пришел. Покончим со всем, и будь что будет. А завтра наступит новый день. А потом мы прибудем на Архелау. И ещё неизвестно, что случится там…

Его руки сошлись у меня на спине. Скевос наклонил голову, пробормотал мне в ухо – то самое, за которое так переживал:

– Буду должен. Капитаны Альянса всегда платят свои долги.

Ладонь его тут же скользнула мне по груди, открывая комбинезон. Он мягко потянул ткань вниз, прихватив по плечам. Предложил:

– Хочешь, куплю тебе на Архелау женскую одежду? И прочее, чем пользуются женщины?

– Подкупаешь?

– Изо всех сил. Больше, увы, мне очаровывать тебя нечем…

Он со смешком наклонился, и я ощутила тепло его рта на своих губах. Руки на оголившейся спине…

– Сегодня днем прозвучало интересное предложение. – Выдохнул наконец Скевос, покончив с поцелуем. – Насчет лизанья.

– Скев…

Он молча толкнул меня вниз, и я села на край кровати. Сказал, опускаясь на колени передо мной:

– Тихо. Сегодня днем мы наговорили на месяц вперед. Просто откинься на спину. Если смущаешься, закрой глаза.

– Не буду. – Упрямо сказала я.

Но на спину все-таки откинулась.

Скев молча подсунул руки мне под спину, рывком стащил комбинезон до колен. Сказал, заканчивая с моим раздеванием:

– Знаешь, а я ведь сегодня впервые принимаю госпожу Калирис в своей спальне. Имею в виду, на этой кровати…

Он отвлекся, занявшись своим комбинезоном, и я заметила:

– Но ведь ты уже был женат?

Прямо капитан Калирис об этом не говорил, но я помнила его слова о том, что он женится не каждое десятилетие.

Выпрямившийся Скевос на мгновенье застыл.

– Да, был. Но сегодняшняя ночь не для этой истории.

И сделал короткий шаг вперед, одновременно раздвигая мне ноги. Сказал, снова опускаясь на колени:

– Кстати, восхищен тем, как отчаянно ты учишь галакт. Если завтра проснусь на час раньше, могу помочь.

– Сядешь зубрить вместе со мной?

Скевос наклонился, подхватил руками мои груди снизу. Поцеловал каждую – почтительно поцеловал, чуть ли не благоговейно приложился.

Что на него было совсем не похоже.

– Нет. Я просто отведу тебя в медблок, уложу в медробот и прикажу ввести тебе вирус Гренги. Он на несколько часов подстегивает нейроны. Настолько, что запоминание идет с той же скоростью, что и показ информации. Потом полежишь внутри робота, посмотришь картинки, послушаешь. На первый раз тебе будет достаточно основной словарной базы галакта…

Я вскинулась, и он тут же толкнул меня вниз, наклоняясь и накрывая своим телом. Запечатал губами мой рот, уже открывшийся для возгласа. Снова поцеловал, долго, неторопливо.

И прежде чем я смогла заговорить, прошло не меньше минуты.

– Скев… Скев, ты… – У меня едва не сорвалось «урод». Во всяком случае, замолчала я в самый последний момент.

– Тихо. – Сказал Скевос, по-прежнему нависая надо мной. – Ты присматриваешься ко мне, я присматриваюсь к тебе. Но мне нравится твое упорство. Оно, как я полагаю, должно быть вознаграждено. А теперь попробуй расслабиться. Побудь для разнообразия покорной женой. Если, конечно, хочешь, чтобы завтра я проснулся пораньше.

Он двинулся ниже, пробормотал, уткнувшись в ложбинку между моих грудей:

– Кстати. Я так и не спросил, какого рода мужчины окружали тебя в твоем мире?

И впечатал зыбкий, тягучий поцелуй в верхнюю часть живота – мне под ребра. Пощекотал кожу кончиком языка.

– Зачем тебе это? – Выдохнула я.

Скевос поцеловал ниже. Сказал, не приподнимаясь – кожа, влажная после поцелуя, ощутила движение его губ и холодок после каждого выдоха:

– Должен же я поинтересоваться прошлым своей супруги. Хотя бы на брачном ложе.

Он поцеловал ещё ниже, прихватил зубами кожу над пупком. Было влажно, жарко. Немного стыдно…

– Хорошие. – Прошептала я, чувствуя, как учащается дыхание и воздуха понемногу начинает не хватать. – Меня окружали хорошие мужчины. Приличные. Добрые. Они бы не никогда…

Тут воздух у меня кончился, как и слова.

– Добрые. – Пробормотал Скевос. – На этом нам лучше остановиться. Чтобы я не расплакался от умиления…

Я ощутила его губы в самом низу живота. Вцепилась в простыню.

В голове метались мысли – он двинется и ниже? Но ведь он меня едва знает…

Впрочем, как и я его.

Скевос двинулся.

Первую ласку его языка, скользнувшую у меня между ног горячим касанием, я ощутила остро. Дрожь, пробежавшая по телу, была непонятной – так передергивает от отвращения. Но на деле отвращения не было.

Только смущение. И тепло его рта между ног. И мягкое, развращающее удовольствие…

– Тело предает, да? – Тихо сказал Скевос, отрываясь от меня. – Плоть сильнее, Наташа. И тебя, и меня.

Он пригладил мне бедра, заставляя ещё шире раздвинуть колени. Снова склонился.

Его рот на этот раз показался жарким, и я задохнулась. А ласка все длилась…

И когда Скевос вскинулся вверх, я его обняла. Сама. И вздрагивала, лежа перед ним, и прогибалась, и колени вскидывала, стискивая ему бока…

И стыдно мне стало только после того, как все закончилось – с его хриплым стоном и моей долгой судорогой.

Мое тело и впрямь меня предавало. С каждым разом все сильней, вот что обидно.

Скевос тут же завалился на кровать, потянулся и подтащил меня к себе. Замер рядом с закрытыми глазами. Пробормотал минут через двадцать, когда я уже начала проваливаться в дрему:

– Вернемся к вопросу о хороших и добрых.

Он плюхнул расслабленную ладонь мне на живот, тяжело прижал.

– Вспомни любого из них, Наташа. Представь его там, на Алидануме. Кто из них пригласил бы к своему столу замерзшую бродяжку, заскочившую с улицы? В непонятной одежде, не знающую языка, ведущую себя странно?

– Я не…

– О нет. В своем мире – нет, ты не бродяжка. А на Алидануме?

– К чему все это, Скев?

Он вздохнул, не открывая глаз.

– Потому что плоть предает, Наташа. И не только тебя. Я не верю в прощение. Я верю в вознаграждение. Желательно – заранее оговоренное, по контракту.

Мы помолчали еще немного, а потом его рука на моем животе ожила. Поползла вверх.

– Было бы непростительным позором. – Пробормотал он, наваливаясь сверху и опираясь лбом о мой лоб. – Если бы моя первая брачная ночь закончилась на этом….

– Готова? – Спросил Скевос.

Я кивнула.

Вокруг поднимались серые стенки капсулы медробота. Основание внутренней полости, едва я легла, тут же прогнулось подо мной, промявшись точно по выпуклостям тела.

И мне вдруг показалось, будто я парю. Но сила тяжести при этом оставалась прежней. Во всяком случае, судя по моим ощущениям.

– Через несколько часов вирус Гренги в твоей крови погибнет. – Сказал Скевос, склоняясь над краем серой капсулы и глядя мне в лицо. – После сеанса ускоренного запоминания будет тошнить. И обязательно начнет кружиться голова. Поэтому, когда кончится зрительно-звуковой ряд, просто лежи, не двигаясь. И жди. Через несколько минут после конца сеанса ты уснешь – об этом позаботится медробот. Поспишь, пока он не решит, что ты полностью восстановилась. Потом мы поговорим.

Он кивнул, и прозрачная крышка медробота потекла снизу вверх, закрывая полость капсулы. Лицо Скевоса за ней затуманилось…

Мои ладони притиснуло к покрытию, я ощутила на внутренней поверхности запястий покалывания, похожие на комариные укусы. По телу потек жар.

Несколько минут ожидания, и на прозрачной крышке загорелась развертка. Первая картинка – темное небо с одинокой звездой.

– Естра. – Заявил мягкий голос. – Звезда.

Звезда рывком приблизилась, вокруг неё закружились планеты. Одна выросла, заняла всю развертку.

– Еов. Планета.

Скорость показа картинок возрастала. Ничего в мире больше не было – только изображения, сменяющиеся на развертке, и голос…

– Наташа. – Негромко сказал кто-то.

А потом пошла какофония звуков, в которой сознание не сразу, но вычленило смутно знакомые слова. Фразу неторопливо повторили, смысл начал проясняться.

Говорили на галакте. И я его понимала – не совсем уверенно, но вроде бы…

– Проснись. Медробот утверждает, что ты восстановилась.

Я открыла глаза. Голова немного побаливала, тело ощущалось расслабленным, как во время болезни. Но в остальном все было в порядке. Вроде бы.

И Скевос опять стоял сверху, внимательно меня разглядывая.

– Сколько… – Начала я было на русском.

Но тут же вспомнила, что теперь знаю галакт. Спросила уже на нем, неуверенно подбирая слова:

– Сколько я тут пробыла?

– Весь день. «Быстрая» вышла из каскада, и я зашел за тобой. После сеанса обучения с Гренги нужно поесть.

И одеться, подумала я. В капсулу медробота пришлось залезть голой – на случай осложнений, как сказал Скевос. С одной простынкой, прикрывавшей тело сверху…

Я уцепилась за стенки капсулы, собираясь сесть, Скевос, наблюдавший за мной, тут же подхватил за плечо. Дернул, приподнимая – и я едва успела прижать к груди край простыни, соскользнувший вниз.

В сидячем положении голова кружилась. И медотсек плавно плыл по кругу.

– Понести? – Всерьез предложил Скевос.

– Я сама.

Он с насмешливой улыбкой отступил в сторону. Одна из стенок капсулы – та, что в изножье – ушла вниз. Я кое-как сползла туда, к краю, одной рукой придерживая на себе простыню.

Свесила ноги и встала, покачиваясь. Завернулась в простынку на манер тоги…

– И все-таки понести. – Сказал Скевос, на этот раз уже не спрашивая, а утверждая.

Нести ему пришлось долго – вниз по лестнице на два пролета, потом по коридору. Когда Скевос опустил меня на кровать, причем не в моей, а в своей каюте, дыхание у него сбилось.

– Надо упражняться. – Пробурчал он. – Но все некогда. Ешь. Я уже ужинал, это для тебя. После Гренги нужно есть много.

Говорил Скевос короткими рублеными фразами, подбирая самые простые слова – и я за это была ему благодарна. На кровати дожидался поднос с коробками и кубиками.

– Сначала душ… – Неуверенно попросила я.

Губы двигались тяжело. Произношение, честно говоря, царапало ухо даже мне самой. Сами слова я запомнила, но выговаривать их еще не научилась.

Скевос пожал плечами, за ручку довел до душевой кабинки. Предупредил:

– Механизм обсушки отключен.

Я вспомнила тяжесть, ложившуюся на плечи каждый раз, когда выйдешь из кабинки – и порадовалась.

– Позови меня, когда закончишь. Помогу выйти…

– А комбинезон? – Заикнулась было я.

– Зачем? Еда и сон – это все, что тебе нужно. Не забудь позвать.

Я кивнула, но так и не сделала этого. Помылась, вылезла из душа сама, завернулась в ту же простынку и вернулась, кое-как переставляя ноги.

Скевос, сидевший на кровати, при виде меня шевельнул бровями. Заявил:

– Раз ты не хочешь помощи…

Он сидел, пока я ковыляла к кровати. Молча следил за мной, пока я ела. И так же молча махнул рукой, когда я отодвинула поднос.

Диск взлетел с кровати, спланировал к двери, отъехавшей в сторону, исчез за ней.

– Как ты это делаешь?

Скевос бросил короткое, незнакомое мне слово. Продолжил уже под бормотание переводчика:

– Поднос снабжен модулятором гравитационного поля. Я отдаю команду – и он включается. Ложись и спи. Сегодня – только сон.

– Спасибо. – Пробормотала я.

И поползла по широченной кровати к изголовью. Свет погас, я ощутила, как Скевос содрал с меня мокрую простынку, укрыл уже сухой.

Мне было все равно, я провалилась в сон.