Текст книги "Музыка андеграунд или одиночки по жизни (СИ)"

Автор книги: Екатерина Чусовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 41 страниц)

– Возвращайся ко мне... – послышался с того берега голос, заставивший Кристи застыть, замереть в безумном узнавании. Несколько секунд она вслушивалась, пытаясь понять, то ли у нее фантастический, крупномасштабный бред, то ли там, на другом берегу... "Леша?"

Дождь, проклятый дождь смазывал звуки, не позволяя точно определить, правда ли это или одна глупая девчонка вконец тронулась рассудком. Но интонации, что-то было в них такое, что заставляло вспыхнуть безумной надеждой. Она знала эту песню, прекрасно знала и понимала, что вот так, в никуда петь ее можно только по одной причине...

– Леша?! – выкрикнула Кристи, срываясь с места и очертя голову бросаясь в воду. Она помнила, что когда-то здесь был брод и по камням можно перебраться на тот берег. Несколько прыжков по мокрым камням, навстречу зовущему из темноты голосу, так похожему на...

– Леша!!! – оклик, теряющийся в тихом шелесте мелких капель и яростном звоне струн...

А потом неудачный прыжок, скользкий камень – ненадежная опора и вполне закономерное падение в теплую, с отчетливым привкусом тины, речную воду. Ободрав о камни коленки и ладони, наглотавшись воды, Кристи разом сникла. Вкус речной воды отрезвил, напоминая, что чудес не бывает. Не зовут в ночь демоны тех, от кого отказались. Невозможно в темноте пропрыгать по скользким камням и не искупаться. И что там, на том берегу, она будет только лишней. Помехой, досадным недоразумением, неуместной свидетельницей чего-то очень личного, что не показывают чужим.

Шлепая по воде напрямик – "дальше все равно мокнуть некуда" – Кристина выбралась на свой берег и попыталась хоть немного отжать одежду, с которой основательно текло, а в спину ей неслось:

"Коридорами верности, Лабиринтами памяти Камышовою нежностью В тихой солнечной заводи...".

Она постояла еще немного, прислушиваясь к все такому же отчаянно-яростному призыву, в котором отчетливо звучала неподдельная боль и упрямство, словно песня была заклинанием...

"Возвращайся!.."

Тихо, отчетливо проговорила:

– Я знаю, что ты меня не услышишь, и все-таки я желаю, что бы к тебе вернулся тот, кого ты зовешь. Пусть хоть у кого-то не будет причин сидеть здесь... вот так.

Отвернулась и пошла к Селике, хлюпая водой в кроссовках, мотая головой в напрасных попытках отлепить от лица мокрую челку.

Выбравшись наверх, Кристи вдруг отчетливо представила шок и удивление неизвестного парня, на зов которого вылезло бы из реки такое мокрое, пахнущее тиной кикиморище болотное и зашлась в приступе нервного, подозрительно похожего на истерику смеха. "Блин, хорошо, что не допрыгала. Все равно ведь это не Леша был..."

А где-то под этим смехом тоскливой льдинкой, не желающей таять, плавал вопрос: "Где ты?"

***

Заклинанием над рекой продолжала стелиться просьба "Возвращайся" и тонула где-то за стеной дождя вместе с резким, отчаянным гитарным боем. Пару раз Леше слышалось чье-то присутствие, выраженное в слишком громких плесках и криках... кто-то невидимый выкрикивал его имя... Срывались аккорды, когда он пытался найти источник звуков и не находил... Уставшие глаза отказывались различать что-либо сквозь пелену противного дождя. И тогда, восстанавливая недопетую песню, он снова просил Кристи вернуться... как угодно, только вернуться.

Внезапно, в разрыве между аккордами ему показалось, что где-то рядом шуршит шинами по гравию машина, и послышалось утробное урчание турбированного двигателя, но, сколько парень не исследовал взглядом противоположный берег, никаких признаков присутствия другого рейсера не нашел. Встряхнув головой, прогоняя нахлынувшее наваждение, Леша отложил гитару и посмотрел на небо, разрисованное первыми красками рассвета, как-то разом ощутив и холодный пронизывающий ветер, тянущийся с реки, и повышенную влажность своей одежды, пропитанной дождевой водой, и жжение на кончиках пальцев...

"Надо перебраться в машину и попробовать поспать... – решил он, поднимаясь с земли. – И хватит ловить глюки!". Клипса встретила его приятным теплом и довольно заурчала, едва ключ повернулся в замке зажигания. Включив печку (чтоб немного подсохла одежда), парень опустил свое сиденье и достал из кармана плеер, почему-то именно сейчас хотелось слышать только музыку, полностью отгородившись от остального мира вакуумом, наполненным лишь одной, поставленной на повтор, песней...

Домой Кристи доехала быстро, ежась от холода в насквозь промокшей одежде и клятвенно обещая Селике отмыть все, что натекло с хозяйки, на следующий же день. Несколько минут простояла под обжигающе-горячим душем, плеснула на ободранные о камни ладони немного перекиси и решила, что сойдет и так. Переоделась в домашнее, накинула теплый халат и побрела в кабинет. Нашла папку с документами работников "Форсажа", вытащила характеристику Фадеева А.С. с прошлого места работы, вчиталась...

"Вот, значит, как" – тоскливо думала девушка, несколько минут спустя машинально перебираясь на подоконник – там всегда лучше думалось... Погруженная в свои мысли, привычным движением натянула наушники и включила плеер, вздрогнув от того, какая именно мелодия пришла на этот раз...

"Из-за меня ночи без огня и цели..."

Услышав первые слова, Леша резко выдохнул, словно вот так, сходу, получил удар по солнечному сплетению. Снова сознание рисовало мечущуюся по городу тёмно-синюю Селику... просто так, не преследуя никакой цели, кроме бегства... бегства от серебристого Эклипса, от его пилота и от странного города детства, в котором разбились какие-то надежды рыжеволосой девушки с нежным именем Кристи...

Плотнее запахиваясь в плотную тяжелую ткань, в напрасной попытке согреться, она согласно подпевала, представляя себе, насколько неожиданным и... подлым для Лёши должно было быть ее неожиданное появление в качестве дочки шефа. Перед глазами вмиг всплыла картинка – абсолютно замкнутое, непроницаемое лицо и холодный тон... "Что она же тебе сделала?" Отвратительная характеристика, которая вероятно, была написана в отместку... И понимание, что в принципе, во власти Кристины самой утворить нечто подобное...

"Из-за меня замерло на самом деле..."

Непроизвольно складываются руки в кулаки, крепче сжимаются челюсти парня, вспоминающего, какой потерянной выглядела Кристина тогда, когда он пытался безболезненно разрубить то, что тянуло его к ней. Как постепенно тускнел ее голос от его холодных слов, как скользили маленькие ладошки по его напряженным плечам и как корабль, получивший пробоину, шла ко дну ее вера в лучшее, опускались руки, так и не дождавшись его реакции, и таял за жизнерадостной маской ее настоящий голос, уступая место искусственному... "И все из-за меня" – с горечью подумал он, напрягаясь всем телом, чтоб не сорваться и не разбить снова руки до крови...

Тенью ощущения закаменевшая в безумном напряжении спина под ладошками, словно говорящая "не трогай" и шелестом сухого песка падают слова "Разбежимся, чтобы не мучить друг друга..." Наверное, для него все повторялось снова, ведь сама же видела, как точно так же вешалась на него на гонке холёная блондинка. "Из-за меня, из-за дурацкой привычки молчать..." – думала Кристина, крепче прижимаясь лбом к холодному стеклу, по которому ползли мелкие капли "из-за меня тебе мучиться пришлось".

"Нет средства согреться, если вдруг остановилось сердце..."

Короткой судорогой скрутило тело, в крепкий узел завязалось что-то внутри... Казалось, что замедлился пульс, словно сердце решило выполнять только свою основную функцию – гонять кровь по венам, давая силы лишь на выживание, но не на жизнь... Теперь только в воспоминаниях переплетались их пальцы, били током прикосновения и сходило с ума сердце от дыхания в унисон... Себя он не жалел, считая, что ничем не заслужил такое маленькое личное Солнышко, которым была для него Кристи. Но он ненавидел себя за то, что по собственной глупости забрал у нее то тепло, которое дарил, от которого она уже не обхватывала себя руками, а доверялась, нежилась в его объятиях. С тихим рыком, сквозь все свои заслоны, он признался сам себе, что без нее под кожей пробегает холодный озноб и начинается натуральная ломка...

Почему-то вдруг нестерпимо захотелось кофе... с запахом шоколада, но Кристи даже с места не сдвинулась, зная, что все равно не сможет сделать ни глотка. Слишком много в этом простом вкусе было воспоминаний и слишком горчило понимание того, что не будет уже ни "аномальных" улыбок, греющих лучше любого флиса, ни теплых рук, в которых ничего не страшно...

Пошире распахнуть окно, подставляя ладошки под почти неощутимые капли дождя и наконец признать, что больше не имеет права ни словом, ни жестом, ни взглядом просить не то, что тепла, а даже просто дружеского отношения – после такого. Как бы ни хотелось, как бы ни было это нужно – нельзя напоминать ту, другую...

"Нет средства вернуться, если не получится проснуться..."

Не удержался, сорвал коросту несильным ударом по ручнику, машинально лизнул ранку, отчего во рту тут же появился соленый, металлический привкус крови, смешиваясь с горечью, оставшейся после дневного разговора. Он уже проснулся от того получасового кошмара, в котором верил, что милая нежная Кристи была подругой стервы Оксаны... Только вот получится ли вернуться после такого, сможет ли Кристина поверить, что он просто испугался повторения, посчитал, что проще снова стать одиночкой, но не учёл, что больше так не сможет...

Спокойное, приносящее облегчение решение доказать – не словами, а делом, – что история не повторится. Что не будет ни истерик, ни дурацких характеристик. "Вот прямо сегодня, – быстрый взгляд на часы – нужно сказать, что на его работе это никак не отразится". Оставалось только подождать каких-то пару часов... И какой тут сон? "Только бы ты вообще вернулся в этот проклятый сервис..."

"Из-за меня только то, что накануне.

Из-за меня ночи без огня..."

Обещание самому себе доказать Кристи, что помутнение было лишь вчера, что оно не повторится... что грабли сломались от одного удара, сильного и болезненного... Снимая маски, убирая щиты, открыться, довериться той, что просто была рядом и дарила только ему теплую, нежную улыбку, той, что не боялась его мрачности и дикости. Той, для которой он был личным "демоном возмездия"... Раскрыться и оставить решение за ней. Если не сможет простить, то хотя бы постараться остаться в сервисе и видеть ее, проходящую мимо...

Еще одно мысленное напоминание самой себе, что нельзя, нельзя, нельзя... Почти ничего. "Разреши мне хотя бы знать, что с тобой все в порядке. Видеть – пусть мельком, хотя бы иногда. Слышать голос, пусть даже вежливое "привет". Знать, что ты не совсем еще разучился улыбаться... не мне, кому-нибудь... Пожалуйста..." Качая головой своей безнадёжной глупости, Кристи усмехалась медленно светлеющему небу, зная, что не может отказаться от того, чтобы просто знать, что демон возмездия есть. Пусть не для нее, но есть.

"...не похожей на ветер"

А сейчас просто закрыть саднившие глаза, чтобы не видеть, как темно-синяя бездна сменяется прозрачно-голубым куполом утреннего неба... Просто так быстрее пройдёт время, и не будут слезиться, пересохшие от теплых струй воздуха из печки, глаза. Заглушить двигатель, дать Клипсе еще немного вздремнуть, чтоб потом утробным рыком распугать всех голубей на своем пути... Просто закрыть глаза...

Решение было принято, приговор вынесен, оставалось только дождаться рассвета, и того момента, когда потемневшего от влаги асфальта коснутся шины серебристой красавицы "Mitsubishi", потом короткий разговор и все... Можно будет позволить себе закончить этот долгий кошмар и просто уснуть. А пока – держать глаза открытыми и ждать...

***

Музыка, заигравшая на телефоне, вывела Лешу из коматозного состояния полудрёмы.

– Кто там еще? – проворчал парень, выуживая из кармана орущий и вибрирующий коммуникатор. Пару минут он непонимающе смотрел на дисплей, соображая, кто такой "Будильник" и что ему может быть надо в такую рань. Наконец, до него дошло: – Черт! Работа!

"Кристи..." – робко всплыло в затуманенном мозгу имя... Напоминание было излишним, образ девушки и так отказывался выходить из его головы... точнее, сам Леша не хотел его отпускать. Даже в таком состоянии, бродя по тонкой грани сна и реальности, он видел ее. Почти идентичная с прошлым разом картинка: все так же кутаясь во что-то пушистое и теплое, Кристина сидела на подоконнике и слушала музыку, но кружка теперь лежала осколками на полу, словно случайно задетая широкими полами халата или пледа...

Выбравшись из машины, Леша посмотрел на чистое голубое небо и тут же закрыл глаза, обожженные теплыми лучами утреннего солнца. Раздевшись, он быстро окунулся в холодную, проточную реку, надеясь, что это поможет проснуться. Потом, отфыркиваясь от мелкой мошкары, он быстро натянул одежду на кое-как обсушенное ветром тело и, вернувшись в Клипсу, запустил двигатель и аккуратно провел свою серебристую красавицу через заросли, стараясь не испортить совсем поврежденную вчера полировку.

Насладившись ровным урчанием двигателя, смешанного с шуршанием шин по гравию, Леша наугад включил радио и тут же нахмурился, – судя по игравшей музыке, он попал на одну из попсовых радиостанций, которые он, мягко говоря, не любил за однотипные песни со слащавыми текстами. Потянулся сменить волну, на более близкую ему "Альтернативу", но рука замерла на полпути, едва парень услышал слова, читаемые обрывистым речитативом.

"Я хочу, чтобы ты услышала эту песню..." – от удивления он даже чуть сбросил скорость, было немного странно найти обрывки своих мыслей в такое время и на такой радиостанции... Он правда хотел, чтобы Кристи была ночью на речке, мысленно рисовал ее хрупкую фигурку, стоящую на мосту или где-то на берегу переливающую воду из ладошки в ладошку. Хотел чувствовать её рядом и знать, что она слышит его "Возвращайся"...

"Я хочу, чтобы мы опять с тобой были вместе..." – продолжая рулить одной рукой, Леша взъерошил волосы, разгоняя сонный туман, и снова лишь кивнул правильным словам песни. Он не просто хотел, он отчаянно желал, чтобы не было дурацкого вторника со звонком Оксаны, чтобы все было как после гонки, чтобы они могли еще не раз посидеть где-нибудь в обнимку и он бы тихо пел ей песни... свои... посвященные ей...

"Я хочу, чтобы ты услышала и простила..." – на это он мог только недоверчиво хмыкнуть и напомнить себе, что хотеть не вредно. Пока он не рисковал убивать надежду на то, что все еще можно вернуть, но особо не верил, что Кристи сможет простить ему сравнение с Оксаной, которое в какой-то мере можно было считать оскорблением и даже предательством. Просто он не мог не использовать все шансы...

"Если вдруг тебя не станет, То моя любовь растает. Если вдруг тебя не будет, Кто тогда меня полюбит так?!" – дернувшись, Леша выкрутил регулятор громкости на минимум не в силах слушать женский вокал.

– Докатился! – прорычал он, утопляя педаль газа в пол. – В попсе себя нашел. Офигенно вообще!

Даже себе он не хотел признаваться, насколько похолодело все внутри от этого "Если вдруг тебя не станет...". Если его так читал мужской текст, то насколько точен мог оказаться женский, спроецированный на Кристи? Такие вопросы Леша себе задавать не хотел, но они упорно отказывались выходить у него из головы. Не отпускало ощущение, что песня была про них с Кристи, и это беспокоило. Он боялся, что она без него замерзнет в этом траурном мире, где есть место одиночеству, холодному, бездушному, пустому одиночеству... "В городе, в котором так бывает... когда ты есть, а тебя никому не надо. И не важно, что ты будешь нужна демону, который медленно думает, который равняет тебя со стервами и которому нельзя дарить прощение..."

Так и не добавив громкость, Леша доехал до ближайшего супермаркета и, оставив Клипсу на парковке, зашел в магазин. Быстрым шагом перемещаясь по довольно большой территории, он за пару минут собрал в корзину нужные продукты и подошёл к кассам. Заученно улыбаясь, девушка-кассир монотонными движениями отбивала товар и, не удержавшись, поинтересовалась:

– Молодой человек, Вы, может, не заметили, но у нас есть двухлитровые бутылки с колой.

– И что? – недоуменно выгнул бровь парень. – Для Вас есть принципиальная разница что отбивать? Одну двухлитровую или четыре поллитровых?

– Ну что Вы, – мило улыбнулась девушка. – Просто помочь хотела. У нас, кстати, кофе растворимое есть большими упаковками, а не разовыми пакетиками...

– Вы что, каждую покупку будете оговаривать? – напрямую спросил и без того раздраженный Леша. – Вас не интересует случайно, куда мне пятнадцать сырков?

Девушка в ответ лишь пару раз взмахнула накрашенными ресницами, но, так и не дождавшись ответной улыбки от странного парня, озадаченно озвучила сумму и, молча отсчитав сдачу, выдавила из себя стандартное "Спасибо за покупку. Приходите к нам ещё".

Возмущенно бурча себе под нос что-то о противно-навязчивых кассирах, строящих ему глазки, парень вернулся к машине и, открыв багажник, сложил туда все покупки, кроме одной бутылки и двух пакетиков кофе. Недовольно морщась, он надорвал оба пакетика, глубоко сомневаясь, что в них есть хоть что-то от настоящего кофе, открыл колу и, ссыпав туда порошок, быстро закрутил крышку. Вернувшись в салон, парень выключил радио, запустил произвольный выбор треков с диска и вернул нормальную громкость. Под тихие переборы гитарных струн, лившихся из колонок Леша, еще не узнавая песню, спокойно выпил половину бутылки, чувствуя, как относительная бодрость растекается по телу, и завел мотор.

– Чёрт! – выругался он, ставя трек на повтор и на пару секунд откидываясь в кресле.

"Тучи скрыли небо, солнце светит тускло. Без тебя нет смысла, без тебя всё пусто" – усилием воли руки ложатся на руль, нога топит педаль в пол... Клипса летит, разбивая лужи на тысячи мелких брызг, в сторону "Форсажа"... Абсолютно не следя за показаниями спидометра, Леша подпевал магнитоле, рисуя в голове все ту же теплую улыбку на лице Кристи, без которой было плохо физически и даже солнце казалось серым...

"Без тебя не проще, без тебя не легче. Осень входит в душу ветрено и мокро и дожди стекают каплями по стеклам" – лететь, только лететь... не останавливаться... Просто решить все быстрее...

"...Простишь – не простишь?

Нужен – не нужен?

Я знаю, ты тоже не спишь...

И с голосом что-то, словно простужен..." – сложилось в голове хиленькое четверостишье, ударившее по нервам. Настораживала строка о голосе, чувствовалось, что она вышла не из-за удачной рифмы...

"Голос с колокольни тишину встревожил, И тепло скользнуло по холодной коже" – голос... Глюк воспаленного сознания, разыгравшейся фантазии, подкидывающей воспоминание, когда казалось, что тихим эхом дождя над рекой разносится крик "Леша...". Точно так же как раньше глючились теплые ладошки, скользившие по его спине...

"Прости меня, за мою глупость..." – пел он, накладывая русские слова поверх украинских. Конкретно в этом случае перевод ему был не нужен, даже не зная языка, он мог уловить смысл по музыке и по интонациям солиста.

"Прошу оставь время. Оставь меня в покое, А может говорить мне об этом мне не стоило Отрезать нить, вдаль уплыть... Поздно!" – да, сейчас он в полной мере осознал всю свою глупость и насколько поздно было пытаться отказаться от Кристи. Нервно сжимая руль, Леша резко вел машину, так, словно сейчас был на гонке... "Гонка за Солнцем" – криво усмехнулся он, понимая, что если Кристи не сможет простить, то этот заезд ему не выиграть...

"Свечи слёз не прячут, истекая воском" – впереди замаячила вывеска автосервиса. С трудом заставив себя не дурить, Леша сбросил скорость и пару раз глубоко вздохнув, нацепил маску внешнего спокойствия и аккуратно припарковал Клипсу рядом с "Двенадцатой" одного из работников сервиса. Допив остатки колы, парень вышел из машины, поставил ее на сигнализацию и пошел в рабочий гараж, пытаясь придумать, как ему найти Кристи, но еще не до конца проснувшийся мозг отказывался предлагать свои варианты... "Придется ждать до обеда..." – решил он, направляясь к бытовым.

***

Когда через пару часов, растянувшихся в полусонную вечность, во двор "Форсажа" медленно заехала серебристая красавица-"японка", Кристи пару раз недоуменно моргнула, не вполне соображая, реальность это или видение, но и короткое взрыкивание тут же затихшего двигателя и фигура пилота, вышедшего из машины убедили ее, что это не галлюцинация. "Ну вот и все" – сказала себе Кристи, в сотый раз повторяя про себя коротенькую речь, которую успела отшлифовать за эти часы. – Осталось сказать это ему и все закончится". Скинула халат, оставаясь в легкой футболке и домашних джинсах и пошла вниз, уговаривая себя, что так надо и нельзя навязываться тем, кому ты не нужен.

Кристина вошла в рабочий гараж "Форсажа", поздоровалась со всеми вежливым "Доброе утро", сразу нашла глазами Лешу и что-то дернулось внутри от того, какой он был – хмурый, небритый, какой-то замученный... усталый взгляд, мятая одежда. До безумия хотелось подойти, обнять и сказать что-то хорошее, подарить улыбку. "Хватит!" – одернула сама себя девушка, сглотнула комок в горле и, помня о присутствии парней-работников, спокойно окликнула:

– Алексей, – дождалась, пока парень посмотрит на нее, и продолжила: – Удели мне пять минут времени, пожалуйста.

Знакомый голос прорвался сквозь сонный туман в голове парня, заставив чуть вздрогнуть от звука своего полного имени, ударившего хлесткой пощёчиной по воспалённому сознанию. "...уже не Леша.... Олень" – мысленно обругал он себя, поймав усталый взгляд девушки и, коротко кивнув, пошёл за ней, стараясь сдержаться и не обнять её прямо тут, на лестнице, не прижать к стене и не шепнуть в губы "Прости"...

Какими путями и куда вела его девушка, Лёша даже не пытался отследить, а просто шёл за Кристи, полностью погрузившись в свои мысли и отчаянно пытаясь "поймать" её настроение. Её хрипловатый, но всё такой же приятный голос снова вырвал его из задумчивости, и парень машинально огляделся, отмечая, что привели его в тот же кабинет, в котором не так давно он подписывал документы...

– Присядь, если хочешь, – вежливо предложила девушка, делая неопределенный жест, а сама устало опустилась на подоконник, откинулась спиной на стену и на секунду прикрыла глаза, собираясь с силами для разговора.

– А если не хочу? – хрипло спросил парень, устало прислоняясь к стене и мысленно приказывая "приклеиться" к ней и не делать лишних движений до тех пор, пока не поймёт настроение девушки.

– Как скажешь, – слегка пожала плечами девушка, рассеянно рассматривая потихоньку оживающий двор сервиса – слишком сложно было смотреть на Лешу. Слишком много его вид вызывал... желаний, которые уже были неосуществимы и неуместны. "Уеду" – пообещала себе Кристи, глубоко вздохнула и начала говорить:

– Прости, я сразу не сказала, что в сервисе живу...

– Кристи, ты не... – начал было парень, резко оттолкнувшись от стены, но она устало попросила:

– Разреши мне сказать, пожалуйста... – сцепила на коленях руки, невольно переводя взгляд на него – всего на пару секунд, только дождаться кивка и снова отчаянно ухватиться взглядом за знакомый до малейшей детали пейзаж за окном. Негромко, монотонно продолжила, хотя слова горчили, как мерзкое лекарство:

– Я хочу, чтобы ты знал, что у тебя здесь не будет никаких проблем из-за меня. Отношение к тебе будет определяться только тем, как ты будешь работать. Меня ты даже не заметишь, обещаю, что не буду мешать. Не стоит портить себе трудовую из-за такой мелочи. Обещаю, если не захочешь работать после окончания испытательного срока, я лично напишу тебе такую характеристику, с которой будет легко найти работу. Или, если хочешь, напишу прямо сейчас, при тебе... – она на пару секунд замолчала, облизнула пересохшие губы и, собрав все остатки умения управлять голосом, максимально равнодушно добавила: – А ту ночь можно списать на эйфорию от победы на гонке.

С трудом дослушав короткую речь Кристи, заслуженными пощечинами обжигавшими всё внутри, Леша, стараясь сдержать рвущееся наружу негодование, излишне резко бросил:

– Нет! Не говори так! И характеристика мне никакая не нужна, ни плохая, ни хорошая! – и начал мерить шагами комнату, собираясь с мыслями, с силами, чтобы повторить то, о чём пел всю ночь: – Мне ты нужна, Кристи.

Кристи, до того бездумно разглядывавшая заоконное пространство, крупно вздрогнула и непонимающе уставилась на парня, решив, что едва работающее сознание неверно восприняло информацию.

– Ты что дрожишь? Холодно? – мгновенно забыв о ненужной характеристике, Леша оказался рядом и положил руки ей на плечи, борясь с желанием притянуть её ближе и спрятать хрупкую фигурку в своих объятиях. "Ну же откройся мне" – мысленно попросил он, надеясь понять её состояние.

Она смогла только отрицательно качнуть головой – говорить мешал ком в горле – эти руки, такие теплые, такие родные... Кристи зажмурилась, впитывая прикосновение, и с силой закусила губу, удерживая жалобное хныканье.

– Прости за вчерашнее... – боясь настаивать, прошептал Леша, почти касаясь губами ее виска и, не встретив сопротивления, притянул Кристи чуть ближе, надеясь унять ее дрожь. – У меня была причина, хоть она и кривая, себя так вести... – виновато продолжил он и, накрыл своей ладонью её сцепленные на колене ладошки, одновременно второй рукой ласково растирая предплечье, которое тут же покрылось мурашками от таких его действий.

– Я знаю, мне отец объяснил, почему такая характеристика, – пролепетала девушка, замирая в тщетной попытке не спугнуть то ли сон, то ли бред, проваливаясь в ощущения безумной потребности в нем, в этих прикосновениях и осознание нереальности происходящего.

– Он знает только сам факт и всё – тихо отозвался Леша, легко поглаживая напряженные пальцы, пытаясь их расцепить. – Я расскажу, как все было. Выслушаешь?

– Если ты считаешь, что мне нужно это знать, – медленно отозвалась Кристи, которую уже мало интересовал разговор. Она боялась открыть глаза и убедиться, что это просто игры уставшего от одиночества воображения. Хотелось забыться в таком полуобьятии, сознание плыло, все воспринималось малореальным. "Да это сон просто" – догадалась девушка, разрешая себе привалиться к теплой груди парня.

– Считаю, что ты имеешь полное право это знать, – серьёзно кивнул он, заключая её в крепкие объятия. Тут же отметил неустойчивую позу Кристи, как тогда на парапете, окинул взглядом кабинет и предложил: – Давай только пересядем, а то рассказ немаленький, а ты так долго не просидишь...неудобно.

Девушка в ответ только кивнула, а Лёша, поняв, что не хочет разжимать объятий, просто стащил её с подоконника, на руках донёс до небольшого диванчика, стоящего около стены, и усадил девушку к себе на колени.

Кристи сжалась в комочек, уткнулась ему в шею и – "во сне не считается" – тихо попросила:

– Скажи, я, правда, тебя мучаю?

Чуть вздрогнув от таких слов, парень аккуратно вытащил, спрятанную между их телами, руку девушки и приложил свою ладонь к её, переплетая пальцы, словно показывая, что с ночи после гонки мало что изменилось и они все так же нужны друг другу.

– Не мучаешь, – извиняющимся тоном прошептал Леша, крепко обнимая ее второй рукой. – Я нагло врал вчера. Потому и в глаза не смотрел тебе. Надеялся, что будет лучше, что ты забудешь, что я забуду... Дурак, я знаю...

– Нет... просто не везет тебе на дочек работодателей, да? – грустно спросила Кристи, пытаясь напоследок согреться его теплом. Ей казалось, что сон скоро закончится и демон, уже не ее демон, снова скажет, что она ему не нужна.

– Нет, ты тут как раз ни в чем не виновата, не забирай на себя мои косяки, – попросил Леша, крепко обнимая её теперь уже двумя руками и наслаждаясь таким теплым, родным дыханием на своей груди. – А там всё по-другому было. Я сейчас изменился, моё отношение к тебе другое, не такое как было к Оксане. Да и развитие шло не так... – голос парня теперь сменился на отстранённо-холодный, отчётливо показывающий, что эти события не относятся к радужным воспоминаниям. – Сначала я проработал в "Автостаре" почти полгода, а уж потом только в сервис заскочила дочь шефа, которой, похоже, понравился фанатичный автомеханик, ковыряющийся в двигателе какой-то тачки. Ты же видела сама Оксану: эффектная блондиночка, даже, как мне тогда казалось, с замашками на мозг, да ещё и почти в открытую вешающаяся мне на шею... не устоял, в общем, – почувствовав, что Кристи напряглась и, упираясь ладошками ему в грудь, попыталась отстраниться, Лёша успокаивающе сжал объятия и прошептал: – Кристи, не надо, не сердись и не делай поспешных выводов. Я уже давно не верю мишуре и сладким словам, просто тогда случайно ослабил щиты и вляпался в такую вот грязь. Теперь я привит куда более сильной прививкой от блондинисто-гламурных Барби и на Оксану мне плевать, ты же видела. Только не спрашивай, чем она меня зацепила тогда, я сам не знаю. Как и не знаю, почему так среагировал, когда узнал, что всего лишь классный аксессуар, примерно равный по значимости браслету или еще чему-нибудь. Честно, до сих пор не понимаю, зачем пытался бросить гонки и больше месяца обходил стороной гараж, – немного сердито рассказывал парень и, перехватив удивленный взгляд аквамариновых глаз, умоляюще попросил: – Кристи, не смотри на меня так... Я тоже себя за это презираю, просто хочу, чтоб ты все знала... Вот так вот криво получилось все и обратно это не откатишь... – Леша ненадолго замолчал, давая горлу отдых (сказывалось ночное пение и длинный рассказ), а Кристи тут же заворочалась на коленях парня. – Не уходи, я не закончил... Посиди еще немного, пожалуйста – хрипло попросил он, напрягая руки, на случай если она захочет вырваться, и с горькой усмешкой продолжил: – Знаешь, я так давно стал одиночкой, что даже вот забыл, как это, скучать по кому-то... Конечно, я не шатался по подворотням и крышам, сетуя на судьбу, а просто вроде бы и в компании был, а ощущения чего-то хорошего и теплого не появлялось. Вот с тобой так сидеть, это для меня правильно, а до этого... сначала девушки, которые не выдерживали моего характера, и с которыми я спокойно расставался, потом были те, которые рискованно морщились при виде моего "Шистера"... Сама понимаешь, мало таких, которые способны впечатлиться убитым, местами ржавым ведром, – ехидно усмехнулся Леша, вспоминая, как вытягивались лица "кукол Барби" при виде его первой машины. – А я всегда любил ремонтировать машины, частенько моя одежда пахнет бензином, ацетоном, литолом или ещё чем-нибудь... И девушки просто не выдерживали долго с таким чудищем, как я. Точнее я не соглашался терпеть претензии... Оксана тоже оказалась из таких и, в конце концов, поставила меня перед выбором. Думаю, ты понимаешь, что я выбрал не ее... Потом было много обвинительных криков, демонстрация, что я всего лишь удачное дополнение к ее персоне... В принципе, вот так закончилось то, о чем я сейчас жалею. Из сервиса ее отца я ушел принципиально, чтобы больше не рисковали говорить своим работникам, какие они бесперспективные лохи... Потом вот была небольшая апатия, из которой меня силой парни вытянули и Андрюха выпнул обратно на гонки. Правда, они не сказали кто пишет шифровки... не знаю на что надеялись ... Но, одно я понял: раньше я думал, что своими словами она мне сердце разбила, а оказалось, что просто поставила здоровый синяк на моей гордости. Ведь нельзя разбить то, чего даже не касаешься... Без нее я спокойно жил и не скучал, когда она уезжала на свои курорты. А вот без тебя, Кристи, я даже эту ночь с трудом прожил, – приподняв голову девушки за подбородок, Лёша повторил, глядя ей в глаза: – Я скучал по тебе, так, как никогда ни по кому раньше.... И вчера сорвался потому, что не хотел повторения истории с такими же словами в финале, от тебя бы я их не смог принять так же, как принял от нее. Вчера думал, что если сбежать раньше, то будет легче, но уже к концу смены начал тихо сходить с ума от понимания, что наделал... Ты другая, я знаю... Просто дурак, не смог привести этот аргументы себе сразу... И мне всё равно кто твой отец... Останься со мной, пожалуйста.