Текст книги "Программа за Выживание (СИ)"
Автор книги: Екатерина Босс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
Глава 22
«Беда не приходит одна!», – гласит народная мудрость. В последнее время, в моей жизни стало как-то слишком много бед, с которыми я, по непонятным мне самой причинам, никак не могу разделаться. Наши лесные приключения с Константином и мое слишком часто меняющееся к нему отношение, не могли избавить меня от обязательств перед Инной Игоревной Изоновой, которая напомнила о себе уже следующим утром.
– Доброе утро, Инна Игоревна, – протянула я, как можно радостнее, крутясь перед зеркалом в белоснежном сарафане и выбирая к нему пояс. Малиновый или ярко-оранжевый.
– Как обстоят наши дела с фермой? – не стала долго тянуть с вступительной частью Изонова и сразу перешла к главному. – Горин уже готов продать свой домашний зоопарк нашему каналу?
– Думаю, если мы пойдем в этом направлении у нас не будет никаких шансов, – усмехнувшись ответила, выбрав малиновый пояс и ободок в цвет, оставив волосы распущенными.
– Объяснишь? – уточнила Инна Игоревна, а я, сев на край кровати, рассказала женщину о своих наблюдениях.
– Мне посчастливилось познакомиться с юристом Константина – Анной Викторовной Громовой. И, даже если, каким-то волшебным образом, Горин согласится продать ферму, она не позволит ему это сделать, – сказала, тяжело вздохнув.
– Да, я уже наслышана об этой женщине, но с чего ты взяла, что она представляет такую угрозу? – все еще не понимала Изонова.
– Громова состоит в отношениях с Константином и считает все это хозяйство своим, – объяснила и мне в голову пришло неожиданное сравнение. – Представьте стаффордширского терьера, самую злую собаку в мире, и тогда поймете, насколько бесполезна эта затея, – сказала усмехнувшись.
– Какие глубокие у тебя познания в породах собак, – съязвила женщина, она явно была недовольна открывшейся информацией.
– В детстве, мечтала стать ветеринаром, – не осталась в долгу.
– Что предлагаешь? – спросила Изонова, она точно была не готова так просто отказаться от этой идеи.
– Нужно найти рычаг давления, – протянула, размышляя. – То, что ферма для Горина самое ценное, считай его ребенок, даже не обсуждается. Нужно, либо разрушить ее по кусочкам, но и тогда не факт, что Константин не возьмет и не начнет все заново…
– Либо? – спросила Изонова.
– Либо сделать так, чтобы ферме перекрыли кислород, запретили продавать продукцию, держать рабочих и так далее. Тогда хозяйство просто разорится!
– Надо узнать, есть ли у Горина кредит, – согласилась со мной женщина. – Ладно, я этим займусь, а ты пока аккуратно узнай, есть ли у фермы проблемы, возможно всплывут подводные камни, – дала мне задание Инна Игоревна.
– Хорошо, – усмехнулась, сбрасывая звонок.
Теперь осталось придумать у кого можно узнать о делах фермы и насколько эта информация будет достоверной. Хотя, слухи тоже никогда не бывают лишними…
Решение моей проблемы, в лице Ярослава, само пришло ко мне в руки. Конечно, рассказывать о своих, не самых чистых намерениях в отношении фермы, парню не стала, поэтому пришлось снова прибегнуть к своей липовой работе журналисткой.
– И зачем, ты говоришь, тебе это? – спросил парень, копаясь в электрощите. В пустом металлическом сооружении, которое, как объяснил Ярик, предназначено для хранения зерна, было ужасно душно.
– Для статьи, – ответила, оглядываясь вокруг – сплошной металл и голые стены, ничего интересного.
– Не понимаю, зачем тебе для статьи сплетни, – буркнул парень, беря в руки кусачки. Я отошла немного подальше, мало ли, Ярик не такой хороший электрик, каким кажется на…которым он вообще не кажется.
– Ладно, ты меня подловил, – засмеявшись сказала, якобы сдаваясь. – Просто хотела узнать побольше о делах фермы, о Константине…понимаешь? – протянула лукаво улыбнувшись и поиграв бровями.
– А-а, понял! – воскликнул Ярик, будто разгадал тайну Атлантиды. – Тебе нравится Константин Владимирович! – радостно крикнул он.
– Тихо ты, это же секрет, – тут же недовольно сказала я сквозь зубы, прикладывая указательный палец к губам.
– Ой, точно, – хлопнул себя по лбу парень. – Обещаю, что никому не расскажу твой секрет! – клятвенно заверил меня Ярослав, прижав ладонь к груди, к тому месте, где бьется сердце.
– Ну и, что интересного можешь мне рассказать? – спросила, улыбнувшись.
– Даже не зна-аю, – задумавшись протянул Ярик. – О Константине Владимировиче вообще ничего плохого сказать нельзя, – пожал он плечами. – Вот, был у нас случай, мелкие, по улицам без дела слонялись: то клубнику у бабы Вали своруют, то за сливами к дяди Мите через забор полезут, то котов тети Зои гоняют. Не, а че, школа летом закрыта, а заняться им больше и нечем, не книжки же им читать, – пошутил, хрюкнув от смеха парень. – И вот тогда Константин Владимирович нашел им занятие у нас на ферме. Так, по мелочи – ведро воды принести, чтобы коров обмыть, сорняки повыдергивать или цветы из шланга полить около своего дома. Ничего серьезного, а дети заняты. Вот он теперь каждое лето несколько раз в неделю к себе ребят и берет.
– Неожиданно, – протянула, вздохнув. Такими темпами Константина быстрее к лику святых причислят, чем я насобираю на него компромат. – И что, неужели у фермы нет никаких трудностей, может, я могла бы чем-то помочь?
– Да вроде нет, – пожал плечами Ярослав, продолжая копаться в проводах. – Слышал только, как Анатолий Михайлович жаловался, что одна сеялка сломалась, а две другие наладом дышат.
– Это плохо? – уточнила, так как вообще не понимала, о чем идет речь.
– Пф-ф, а как же! – усмехнувшись ответил Ярик. – Сейчас же сезон посева к концу подходит, если вовремя, пшеницу например, не посеешь – значит поздно взойдет или вообще урожай будет маленький. А это убытки!
– И что нужно сделать, чтобы помочь Константину? – спросила чисто из любопытства.
– Ну, хотя бы починить сеялки, купить новые все равно не вариант. Слишком дорого, – покачал головой Ярик.
– Поня-ятно, – улыбнулась, а мне в голову пришла отличная идея.
***
Утро было тяжелым, и не только из-за того, что напряжение между нами с Аней только росло, но и потому, что мои личные проблемы сказывались на работе. Я уже и забыл, когда в последний раз выезжал в поле, чтобы посмотреть, как проходит посев, не помню, когда в последний раз проверял как идет работа на ферме, состояние животных и условия их содержания. В последнее время, все мои мысли были заняты совершенно не тем, что дико раздражало.
– Мне нужно, чтобы ты подписал документы, – сказала Аня, кладя на стол папку. Женщину не волновало, что я завтракал и что на обеденном столе не должны лежать никакие документы!
– Посмотрю позже, – ответил, перекладывая документы со стола на рядом стоящий стул.
– Это срочно, – настаивала на своем Громова, а я начинал выходить из себя. – По поводу сотрудничества с магазином «Роза», они хотят обновить ассортимент сыра и их интересуют поставки тепличных овощей, – сказала Аня, садясь передо мной и внимательно наблюдая за тем, как я ем.
– Посмотрю позже, – повторил, хотя Громова прекрасно знала, как меня это раздражало. В принципе, как и ее поведение с самого утра, женщина будто специально делала все с точностью да наоборот, действуя мне на нервы.
– Это нужно сделать сейчас, – ответила мне Аня. – Переговоры могут затянуться, хозяйка сети магазинов очень привередлива, с ней будет трудно договориться!
– Тогда не договаривайся, – пожал плечами, отодвигая от себя пустую тарелку и, взяв кусок батона, начал намазывать на него сливочное масло.
– Нам нужен этот контракт, Костя! – воскликнула Аня, продолжая настаивать на своем, будто не замечая, что я не желаю продолжать диалог.
– Я ЗАВТРАКАЮ! – рявкнул, стукнув ладонью по столу. Аня вздрогнула, уставившись на меня удивленным, даже шокированным взглядом, а Цезарь, лежавший у моих ног, прижал уши и тихо заскулил. – Это так трудно заметить? – спросил, немного погодя, успокоившись.
– Н-нет, – покачала головой Громова. – Извини, я не хотела…
– Нет, ты хотела, – кивнул, откладывая бутерброд в сторону. – И меня это даже не удивляет, Аня. Я понимаю, что сейчас тебе трудно, мы переживаем не совсем хороший период в наших отношениях… Но это не значит, что ты можешь так себя вести! – сказал, серьезно смотря девушке в глаза. – Если ты, не умеешь вести себя как профессионал и выполнять работу на должном уровне, то я найду себе другого юриста!
– ЧТО! – шокировано воскликнула девушка, вскочив на ноги. – Костя, я…
Аня не успела договорить, так как входная дверь распахнулась и в дом зашла улыбающаяся женщина в легком льняном платье салатового цвета. Узнать маму Громовой я смог бы и с закрытыми глазами, только по ее приторно-сладким персиковым духам, которые уже заполнили все пространство. Позади Ольги Андреевны стол ее муж, отец Анны, держа в руках два маленьких чемодана.
– Привет, мои дорогие! – радостно воскликнула женщина и сгребла Аню в объятия. – А мы приехали к Вам погостить, на пару дней!
Только этого еще мне здесь не хватало…
Глава 23
Ольга Андреевна – своеобразная женщина, работая адвокатом по уголовным делам, она имела успех не только на поприще своей профессии, но и не переставала быть адвокатом даже дома, будучи весьма назойливой и раздражающей. У некоторых людей, есть привычка везде устанавливать свои правила, видимо, народная мудрость, которая звучит очень просто и легко запоминается «В чужой монастырь со своим уставом не ходят», Ольге Андреевне не знакома. Поэтому, каждый приезд женщины на мою ферму сопровождается целым списком того, что я должен исправить с её стороны и тонной терпения с моей!
– Привет, дорогая моя, – не переставала улыбаться Ольга Андреевна, целуя дочь в щеку. – Зятек! – радостно воскликнула женщина, пытаясь меня обнять.
– Давно не виделись, Ольга Андреевна, – ответил, стараясь как можно быстрее высвободиться из крепких объятий. – Виктор Владимирович, – кивнул отцу Ани, пожимая ему руку.
Громов был закрытым и неразговорчивым человеком, думаю, именно поэтому они с женой прожили в браке так долго. Своеобразно дополняя друг друга, Виктор – лишь изредка высказывает свое мнение, когда к нему обращаются, а иногда и просто кивает или качает головой вместо ответа. А Ольга – одна из тех женщина, которые могут говорить часами без остановки, при этом, совершенно не обращая внимание на собеседника и не заботясь о его комфорте. И я искренне рад, что Анна практически идеальный пример симбиоза обоих родителей.
– Костя, – кивнул мне мужчина без каких-либо ярко выраженных эмоций и сел на диван, достав из внутреннего кармана легкого летнего пиджака газету. Еще остались люди, которые любят читать напечатанную на тонкой серой дешевой бумаге прессу.
– Мы так соскучились! – воскликнула Ольга Андреевна, начав выкладывать на стол свежие фрукты. Женщина что-то говорила не останавливаясь, уже даже не замечая, что ее никто не слушает.
– Кость, я не знала, что они приедут, – тихо проговорила Громова, подходя ко мне. Я стоял у раскрытого окна и смотрел на ферму, на которой кипела работа. К сожалению, без меня конец света не наступил.
– Ничего страшного, – пожал плечами, заметив, как к сараю, где мы храним зерно, идет радостно улыбающаяся Анастасия в своем коротком белоснежном сарафане. – Пару дней и они уедут.
– Да, но…,– скованно протянула Аня, кладя ладонь мне на плечо, обтянутое льняной рубашкой. – Что мне сказать родителям о нас? – спросила она тихим, я бы даже сказал, жалобным голосом. В последнее время, Громова стала совсем на себя не похожа, поэтому я не жалел о принятом решении.
– Мне все равно, – снова пожал плечами, не отрывая глаза смотрел за Анастасией, которая приветливо помахала рукой Ярославу, а он в свою очередь помахал ей в ответ свободной рукой в резиновой перчатке. Во второй руке парень держал чемоданчик с инструментами, наверное, опять решил попробовать отремонтировать электрощиток. – Можешь вообще ничего не говорить.
– Как это? – непонимающе спросила Аня, сжав мое плечо.
– Ань, мне все равно, – тяжело вздохнул, поворачиваясь к девушке. – Даю тебе карты в руки, хочешь, скажи, что мы расстались! Захочешь, расскажешь, как у нас все хорошо, а можешь просто ничего не говорить, – усмехнулся, убирая руку женщины со своего плеча. – Пойду прогуляюсь, подышу свежим воздухом.
– Кость, – позвала меня Громова, но я никак не отреагировал.
В последнее время слишком часто стал ловить себя на мысли, что устал. Не скажу, что навалилось много разных нерешаемых, неподъемных проблем, но ведь порой устаешь не от этого. Устать можно и от своей «идеальной» жизни, как ни странно, но я понял слова матери. Иногда кажется, наша жизнь действительно нам не подходит…или не хватает какого-нибудь маленького недостающего компонента, чтобы стать по-настоящему счастливым.
На улице сегодня было аномально жарко, в конце апреля довольно редкое явление в последние годы. Я шел к хранилищу, чтобы проследить за работой Ярослава, который в эти дни какой-то рассеянный. Очень надеюсь, что это не из-за Галины, иначе у нас у всех будут проблемы. У меня – с Ярославом, а у него со мной и со Степаном Семеновичем.
– Не понимаю, зачем тебе для статьи сплетни, – услышал недовольный голос Ярослава и остановился у приоткрытой двери. Если честно, то не собирался подслушивать, никогда не был замечен за этим делом и в принципе не интересовался сплетнями, но…
– Ладно, ты меня подловил, – засмеявшись ответила ему девушка, но ее смех показался мне наигранным. – Просто хотела побольше узнать о делах фермы, о Константине…понимаешь? – игриво спросила она парня.
– Нет не понимаю, – буркнул себе под нос.
Только собрался зайти и подробнее узнать о планах Анастасии на мою ферму…как Ярослав сделал, на мой взгляд, весьма абсурдный вывод!
– А-а, понял! – радостно воскликнул он. – Тебе нравится Константин Владимирович! – крикнул парень, заставив меня весело усмехнуться. Скорее Москва сгорит дотла, чем я понравлюсь Анастасии!
– Тихо ты, это же секрет! – воскликнула девушка, а потом был слышен лишь тяжело различимый шепот.
– Не-ет, – озадаченно протянул я, медленно уходя от постройки, где продолжали шушукаться Анастасия и Ярослав, как можно дальше. Разве можно поверить в это, будто Я мог понравиться девушке. Такое возможно, разве что в сказке, а мы живем в реальном мире, где нет летающих фей, заколдованных принцев и счастливого финала.
От размышлений меня отвлек телефонный звонок:
– Да, Анатолий Михайлович, – ответил, останавливаясь у гаража. – Что-то случилось? – спросил, наклоняясь, чтобы вручную набрать код электронного замка. Стена гаража медленно поползла вверх.
– Константин Владимирович, у нас проблемы…,– начал мой главный инженер.
– Сейчас приеду, – сказал, не давая мужчине договорить, и бросил трубку, заводя машину.
Через двадцать минут я уже был на поле. Работа встала – сеялки стояли посреди поля, а мужики с Анатолием Михайловичем скучковались в отдалении и курили. Мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы взять себя в руки и спокойным тоном спросить:
– Почему не работаем? У вас неделя осталась, а еще два поля не засеяны.
Мужики усмехнулись, расступаясь. На пеньке сидел Михалыч, в старом потертом пиджаке и жевал стебель травы. Я в недоумении приподнял бровь, ожидая от мужчины внятного ответа.
– Так, запретили нам работать, Константин Владимирович, – развел руками мужчина. – Минут тридцать назад приехал какой-то молодой пиз…к и сунул мне в рожу – эту бумажку, – усмехнулся он, доставая из кармана пиджака сложенный в четверо листок.
– Что это? – нахмурился, разворачивая бумажку.
– Похоже, купили эту землю, Константин Владимирович, – усмехнулся какой-то мужик, прикуривая у соседа. Ох, если бы он только знал куда я хочу засунуть ему эту сигарету…
– Технику в гараж, – распорядился, набирая номер Громовой. – Завтра неоплачиваемый выходной! – крикнул, идя в сторону машины.
– Костя? – послышался в динамике удивленный женский голос.
– Ань, почему я не знаю о том, что Китин продал свою землю и теперь я не имею право ей пользоваться? – грубо спросил, садясь в машину. – Мы только в прошлом году продлили аренду еще на три года.
– Я даже не понимаю, о чем ты, – ответила девушка. – С чего ты вообще это взял?
Я быстро сфотографировал извещение арендодателя о расторжении договора аренды в одностороннем порядке и отправил Громовой.
– Если это правда, то Китин должен нам хорошую компенсацию за эту выходку, – уже более воодушевленно проговорила Аня.
– Это единственное, что тебя волнует? – сорвался, перейдя на крик. – Мне плевать на деньги, мне плевать на землю! Человек, с которым я работаю уже пять лет, даже не потрудился позвонить мне и рассказать о своих планах. Он просто прислал какого-то мужика с бумажками! Какого хера, Аня! – я в ярости со всей силы саданул ладонью по рулю.
– Успокойся, Кость…пожалуйста, – попросила Громова. – Я все решу, просто возвращайся домой.
– Мне нужно подумать, – сказал, бросил трубку и кинул телефон куда-то на заднее сидение автомобиля.
Работая с кем-то больше пяти лет не ожидаешь подставы, даже не думаешь об этом. Доверяешь, веришь в честность и искренность, вкладываешь душу в сотрудничество и уж точно не ждешь нож в спину, как это принято говорить. А по итогу, получаешь чертову бумажку, на которой черным по белому написано: «Иди ты, Костя, со своим доверием нахрен!»
«Возможно, это еще один урок, слишком жесткий, но все-таки урок…», – подумал я, смотря на затянувшееся тучами серое небо.
Глава 24
Мы с Цезарем играли на лужайке перед сараем, пока Ярик и дядя Степа красили его снаружи в ярко-желтый цвет. В лучах солнца краска красиво блестела. Когда сегодня в обед, местный участковый приехал с ведрами краски, да еще и в самодельной шляпе, сделанной из газеты, и предложил помощь, я не смогла отказать. Теперь дядя Степа звезда моего инстаграма, подписчикам так понравился фермерский контент по ремонту сарая, что просмотры увеличились в два раза!
– Давай, принеси мячик, Цезарь! – крикнула, кидая найденный на дне чемодана розовый мячик. – Умница, какой ты молодец, – ласково протянула, гладя пса по голове, когда тот в очередной раз вернулся с резиновым мячом в зубах.
– Как с ребенком сюсюкаешься с ним, – фыркнул дядя Степа, прокрашивая валиком неровности.
– Ну, а разве он не ребенок, – усмехнулась, а Цезарь лизнул мою щеку в знак одобрения. – Самый настоящий, да, проказник? – пес согласна гавкнул.
– Я бы на Вашем месте к нему не привязывалась, – самодовольно усмехнулась Анна Викторовна, проходя мимо с незнакомой мне взрослой женщиной. Та с брезгливостью посмотрела на Цезаря, катающегося по траве и на меня, сидящей прямо на земле рядом с ним. – Как только перешагнете порог фермы, больше сюда не вернетесь. Это я Вам гарантирую, Анастасия, – улыбнулась мне Громова.
– Перестань Аня, – одернула женщина Анну. – Тебе же лучше, если это блохастое животное исчезнет, – фыркнула она, вызывая у меня раздражение.
– К сожалению, мама, Костя не отдаст эту собаку даже под дулом пистолета, – печально вздохнула Громова, и они с незнакомкой, которая оказалась мамой Анны, пошли дальше.
– Змея, что мать, что дочь, – сплюнул дядя Степа и вернулся к покраске сарая.
– Эх, а мне ведь и вправду нельзя будет тебя забрать, – грустно улыбнулась, смотря на бегающего по лужайке Цезаря.
– Тогда ты можешь навсегда здесь остаться! – радостно воскликнул Ярик, аккуратно прокрашивая стену в том месте, где было вставлено окно.
– Думаешь, Таське хочется всю свою жизнь прожить на ферме, почти в ста пятидесяти километрах от Москвы? – с иронией проговорил дядя Степа, макая валик в краску.
– А че, у нас плохо что ли? – непонимающе спросил Ярослав, хмурясь.
– Да ее может в Москве жёних ждет, – усмехнулся местный участковый.
– Никто меня не ждет, дядь Степ, – улыбнулась, подойдя ближе. – Но, если Константин меня и вправду выгонит, Вы же приютите непутевую журналистку? – спросила, смотря на смеющегося мужчину.
– А то, и жёниха тебе найдем, в сто раз лучше москвича! – заверил меня мужчина.
– Договорились!
Пока дядя Степа и Ярик докрашивают сарай, мы с Цезарем решили выйти погулять за территорию фермы. Надеюсь, Константин не заметит нашего отсутствия, ну или, хотя бы, не будет ругаться. Главное – постараться не заблудиться и не уходить далеко от фермы.
– Куда пойдем, Цезарь? – спросила у пса, стараясь идти рядом и не отставать.
– Гав, – было мне ответом и пес побежал по дорожке в противоположную от леса сторону.
Гуляли мы по округе около часа, пока Цезарь не повел нас к склону, внизу которого тянулся берег реки. Склон был не очень крутой, поэтому пес с радостным гавканьем побежал вниз, проваливаясь лапами в сухом песке. На небе собирались тучки, пора было возвращаться на ферму, я искала глазами Цезаря, чтобы позвать друга, в это время в маленькой сумке, которую я надела вместо пояса, зазвонил телефон.
– Вы сегодня зачастили, Инна Игоревна, – проговорила, идя вдоль склона.
– Звоню, чтобы поблагодарить тебя, Настя, – послышался радостный самодовольный, с нотками превосходства, голос Изоновой. – Твоя идея с кредитом натолкнула меня на мысль еще раз тщательно проверить все документы на ферму и земли Константина.
В груди как-то неприятно защемило. Я не была готова к тому, чтобы сегодня же навсегда покинуть ферму и больше никогда не увидеть Ярика, дядю Степу и Цезаря, а Константина… Ведь рано или поздно он поймет, что все беды с фермой моих рук дело, пусть и косвенно. Уверена он будет меня ненавидеть…еще сильнее, чем сейчас…
– Что, что Вы нашли? – спросила, пытаясь скрыть дрожь в голосе и переполняющее меня волнение.
– Как оказалось, не вся земля принадлежит Горину, а лишь ее часть. Где-то сорок гектар он брал в аренду, поэтому мне не составило труда взять и купить эту землю, – усмехнулась Инна Игоревна. – Так что, программа почти твоя, осталось только уговорить Константина продать ставшиеся пятьдесят шесть гектаров.
– Если у Вас так много земли, зачем еще какие-то жалкие пятьдесят шесть гектаров Горина? – спросила, в надежде сделать хоть что-то хорошее для Константина и не рушить его жизнь окончательно.
– О-о, неужели я слышу нотки сожаления в твоем голосе? – с иронией протянула Изонова и цокнула языком. – Серьезно, Настя? Не верю, что такая как ты, могла проникнуться дикарем с фермы, выращивающим пшеницу! – воскликнула женщина и загоготала, словно лошадь.
– Какая такая? – спросила, вспоминая как этот дикарь с фермы помог мне устроить свидание Гали и Ярика, поверил, что это не я толкнула Громову. Константин даже не стал ругаться, когда превратила его сарай, пусть и разваливающийся, в кукольный домик, хоть и знала, как его это взбесит.
– Амбициозная, целеустремленная и далеко не глупая, – ответила Изонова, усмехнувшись. – Поверь, женщины редко, когда действительно сами могут стать независимыми, получив свое место не через постель и не благодаря деньгам папочки. Для того, чтобы не превратиться в очередную инстаняшку, которая торгует свои лицом и крутит задницей перед камерой телефона, тебе нужно всего лишь сделать так, чтобы Горин продал мне землю. Только и всего! – радостно воскликнула Инна Игоревна. – Вы больше никогда в жизни не увидитесь, ну разве что, он будет смотреть на тебя по телевизору. Не этого ли ты хотела, когда пришла в тот день ко мне в офис? – спросила, голосом змея-искусителя.
– Пусть не через постель и не благодаря деньгам отца, но я все равно иду по головам. Разве это честно, правильно? – спросила скорее не у Изоновой, а у себя.
– Смотря что для тебя «честно и правильно», – раздумывая протянула Главный редактор телеканала. – Если «честно и правильно» значит ждать, пока шанс стать звездой свалится тебе под ноги с неба. Твоя карьера уже обречена на провал! Говорят, женщинам трудно в жёстком мире мужчин и это правда, но лишь в том случае, если те самые женщины не хотят бороться. Если хочешь ждать принца на белом коне, денежный дождь, папу или самого Христа Спасителя – вперед, но только не надейся на что-то большее, чем низкосортная передача на малорейтинговом канале! – Изонова замолчала, давая мне подумать. Хоть я и была инстаняшкой, в отличие от многих у меня голова работала хорошо и в правильном направлении. Инне Игоревне нужна моя помощь, просто необходима, так как я пока единственная, кто смогла продвинуться с покупкой земли. Поэтому я смогу выиграть время для себя и для Константина.
– Я хочу время подумать, – ответила, спустя несколько долгих минут.
– Хорошо, только не затягивай, – согласилась Изонова. – Я позвоню через пару дней, и мы поговорим еще раз, – сказала она и отключилась.
Тяжело вздохнула, подняв глаза к темному грозовому небу, улыбнулась, полной грудью вдохнув свежий воздух. Где-то впереди радостно гавкал Цезарь, я повернула голову и удивленно округлила глаза, увидев примерно в двадцати метрах от себя черный джип Константина. Спустилась по склону, стараясь не засыпать в кроссовки песок и быстро пошла вдоль берега на лай пса. Мужчина сидел у самой кромки воды на стволе упавшего дерева, а вокруг него бегал радостный Цезарь. Горин выглядел расстроенным и уставшим, но явно пытался не подавать вида даже в присутствии собственной собаки.
– Что Вы здесь делаете, Константин? – спросила, подойдя ближе и остановившись за спиной мужчины.
– Вообще-то – это моё место, – ответил он, все еще смотря на горизонт. – Поэтому это Я должен спросить, что Вы здесь делаете, Анастасия? – Горин обернулся. Какие же все-таки красивые у него глаза, василькового цвета, такие холодные и манящие. У-уф, просто дух захватывает.
– Меня Цезарь сюда привел, – тихо ответила, сглотнув. – Хотите, чтобы ушла? – спросила, стараясь не выдать своего волнения.
– Нет, – покачал головой мужчина и чуть отсел в сторону, освобождая для меня место, хотя его было предостаточно. – Ты так и будешь стоять? – усмехнувшись спросил он, заставляя меня вздрогнуть от такого приятельского обращения.
