Текст книги "Программа за Выживание (СИ)"
Автор книги: Екатерина Босс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 51
Инна Изонова, стоя прямо в дверях дома Константина Горина, смотрела в холодные васильковые глаза мужчины и была в предвкушении своего триумфа. Ей остался маленький шажок, и она будет у цели, выполнит свое задание и сохранит за собой место Главного редактора телеканала, а разбираться с Сорокиным будет уже другой человек. Вот он, тот самый нелюдимый фермер, прямо у нее в руках, осталось лишь немного поднажать и он продаст ей всю землю, которая у него только есть.
– Вы все еще не собираетесь со мной разговаривать, Константин? – спросила женщина, самодовольно улыбнувшись.
– Не сумели добиться продажи земли честным путем и решили прибегнуть к шантажу? – вопросительно приподнял бровь Горин, заставив Инну Игоревну немного напрячься. Гордыне этому мужчине не занимать.
– Ну что Вы, Константин, – вздохнув протянула женщина, поджав губы. – Неужели Вы думаете, что я пришла бы сюда, если бы действительно не могла посадить Вас? Мы деловые люди, а деловые люди не привыкли апеллировать пустотой, – развела руками Изонова.
– Хотите сказать, что у Вас есть доказательства? – с сомнением и опаской спросила Лидия Борисовна.
– М-м, я думаю, что в суде дети не станут отрицать, что действительно занимались каким-либо трудом у Вас на ферме, Константин Владимирович, – задумчиво произнесла женщина.
– И это все что у Вас есть? – усмехнувшись спросил Горин, расправив плечи и сложив на груди руки. Сейчас мужчина стал еще более уверен в том, что женщине нечего ему противопоставить. – На каком основании они вообще заведут дело? Поверят в Ваше «честное пионерское»?
– У Вас прекрасное чувство юмора, Константин Владимирович! – наигранно весело захохотала Изонова. – Но отчасти Вы правы, мне на слово вряд ли кто-либо поверит, не в той стране мы живем…,– пожала плечами женщина задумчиво протянув.
– Но у Вас ведь есть основания, Инна Игоревна, я разве не прав? – самодовольно усмехнулся мужчина в костюме, подхватив игру Изоновой.
– Конечно прав, – улыбнулась ему женщина, показательно повернувшись к молодому пареньку в очках и требовательно вытянула вперед руку. – Сеня!
Светловолосый парень вздрогнул, прежде чем быстро полезть в свой потертый кожаный портфель. Под требовательным и нетерпеливым взглядом начальницы он пару раз чуть не уронил портфель, а потом дрожащими руками достал телефон и передал его женщине.
– Прошу, внимательно послушайте, Константин Владимирович, – попросила Инна Игоревна, включая телефон и открывая файл. – Я хочу, чтобы Вы убедились в серьезности моих намерений!
Женщина, смотря прямо в холодные васильковые глаза, нажала на экран телефона и включила запись. В ту же секунду из динамика раздался мелодичный женский и очень знакомый голос.
– Я уже говорила и повторю еще раз! – послышался недовольный, разозленный голос Насти. – Константин Владимирович ужасный человек! Он хороший начальник за счет детей, дает им работу. Они этого не заслуживают!
– Ну вот, – печально вздохнула Инна Игоревна, но печаль ее была напускной. Глаза женщины горели, а всем своим видом она показывала свой триумф. И пусть эта победа была не совсем честной – над записью поработал очень хороший мастер звукозаписи, сделав для нее отличную профессиональную склейку, но это была победа.
– Убирайтесь из этого дома немедленно! – воскликнула Лидия Борисовна, встав перед, потерявшим от шока дар речи, сыном.
– Я – то уйду, госпожа Горина, – кивнула Изонова, отдав телефон назад пареньку. – А представителя закона Вы тоже выгоните? А если он прямо сейчас заберет с собой Вашего сына и задержит его до выяснения всех обстоятельств? – задумчиво произносила вслух заранее подготовленные вопросы, которые не требовали ответов.
– Чего Вы хотите? – спросил Горин, на его лице не дрогнул ни один мускул.
– О-о, Вы начали задавать верные вопросы, Константин Владимирович! – воскликнула Изонова и щелкнула пальцами. Через минуту в ее руке лежала черная папка с документами, которую передал ей мужчина с крысиным лицом. – Это договор о продаже земли, я…, то есть наш телеканал, предлагает Вам три миллиона рублей, – улыбнулась женщина, протягивая папку Константину. – Конечно, цена немного ниже рыночной, но это отличная плата с учетом Вашей свободы, как я думаю, – сказала она, когда мужчина взял из ее рук папку с документами.
– У меня есть время подумать? – спросил Горин.
– Конечно! – воскликнула женщина. – Пару дней Вам хватит?
– Хватит, – хмуро ответил Константин.
– Тогда до встречи! – радостно воскликнула Изонова и, когда мужчины расступились, она наконец-то покинула дом.
Лидия Борисовна смотрела вслед этой женщине и с каждой секундой ей все труднее становилось дышать, сердце бешено колотилось о ребра, делая больно. Она посмотрела на сына, который крепко сжимал в руке папку и смотрел в никуда – ей стало хуже.
– Костя, дорогой, – хриплым голосом позвала она, ища рукой хоть какую-то опору.
– Мама, не сей…
– Костя, тебе надо позвонить На…
Женщина не успела договорить, в глазах потемнело, а боль в груди стала настолько сильной, что она медленно начала терять сознание и оседать на пол.
– Мама, – обеспокоенный крик сына – это последнее, что услышала Лидия Борисовна, прежде чем окончательно уплыть в темноту.
***
Светлая больничная палата, Лидия Борисовна, лежит под капельницей и мерный писк прикроватного монитора, на котором не переставали появляться и исчезать неровные ломанные линии, показывающие артериальное давление и частоту пульса, а также сердцебиение и частоту дыхания. Костя сидел на мягком стуле, который казался ему крайне неудобным и не отрывал взгляд от работающей техники, держа мать за руку.
– Ну, как у нас дела, – жизнерадостно спросил мужчина в белом халате и со стетоскопом на шее.
– Она все еще не пришла в себя, – хмуро ответил Костя, даже не повернув голову.
– Не волнуйтесь, Константин Владимирович, сейчас состояние Вашей матери стабильно, – ответил доктор, вбивая в планшет показатели с монитора. – Она перенесла гипертонический криз, в ее возрасте это не очень хорошо, – покачал головой мужчина.
– Почему Вы разговаривает со мной как с маленьким, – разозлился Горин, поднимаясь на ноги. – Скажите правду, я выдержу! – заверил врача мужчина.
– Я ничего не скрываю от Вас, Константин Владимирович, – ответил доктор, поворачиваясь лицом к Косте. – Сейчас Вашей матери ничего не угрожает, ее состояние стабильно и ей просто нужно отдохнуть, поэтому мы дали ей снотворное.
– Хорошо, – кивнул мужчина, успокаиваясь.
– Когда я смогу забрать ее домой? – спросил он, заставив доктора удивленно округлить глаза.
– Давайте не будем торопить события, Константин Владимирович, – устало вздохнул врач. – Мы понаблюдаем за Лидией Борисовне пару тройку дней, пропишем лекарство от давления и отпустим домой. Договорились?
– Договорились, – кивнул Горин и опустился обратно на стул, положив свою горячую ладонь на еле теплую руку матери. Врач вышел из палаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. – Это я виноват, мама, – вздохнул мужчина. – Если бы я с самого начала выгнал Настю, не позволил ей остаться на ферме…
Мужчина покачал головой, устало прикрыв глаза. Он винил себя во всем, что произошло, ведь Аня с самого начала предупреждала его, говорила, что жизнерадостная блондинка не та, за кого себя выдает. Но теперь ничего не изменить, ему остается лишь взять себя в руки, забыть о прошлом, выкинуть из головы и сердца женщину, которая слишком быстро и накрепко там засела, и искать выход. Горин прекрасно знал, что лишь один человек сможет ему помочь, нужно лишь заткнуть подальше свою гордость и набрать знакомый номер.
Константин вышел из палаты, аккуратно прикрыв за собой дверь, достал из кармана штанов телефон и, собравшись с мыслями, нажал на кнопку вызова. Послышались гудки, а спустя минуту раздался удивленный и настороженный женский голос:
– Костя, – осторожно произнесла Анна Громова.
– Прости, что беспокою, Аня, – сказал мужчина, крепко сжимая в руке телефон. – Знаю, что не имею право просить о помощи…
– Ты всегда можешь попросить меня о помощи, Костя, – ответила ему девушка уже более радостным голосом. – Всегда! – повторила она более четко.
– Мама попала в больницу и кроме тебя больше нет людей, кому бы я мог позвонить, – сглотнув произнес мужчина.
– С ней все в порядке? – обеспокоенно спросила Аня.
– Да, но проблема не только в этом…
– Я могу помочь? – поинтересовалась Громова.
– Наверное, только ты и можешь мне помочь, – вздохнув признался Горин.
– Я выезжаю…
Глава 52
Сегодняшний день обязан был быть хорошим. Я повторяла себе это уже не первый раз, сидя на заднем сидении машины рядом с отцом. Куда мы едем? – на этот вопрос папа мне ответа не дал. Минут тридцать назад он позвонил мне и попросил, как можно быстрее собраться и спуститься вниз, где меня уже ждала машина. Водитель мне был не знаком, как и машина, я точно знала лишь одно – это было не такси и ехали мы не просто попить кофе. Последние дни были похожи на театральную постановку, поэтому единственным моим желанием было, чтобы весь этот спектакль закончился, и зрители покинули зал.
– Ты можешь сказать, куда мы едем? – спросила, предприняв еще одну попытку узнать у отца куда мы направляемся.
– Скоро узнаешь, – ответил он, не мигая смотря вперед на дорогу. – Не хочу что-либо обсуждать вне дома, – объяснил отец чуть тише.
– С каких пор ты стал параноиком, – усмехнувшись спросила, поправляя ярко-розовую шелковую бандану, которую повязала на голове.
– Это не паранойя, а осторожность, – хмуро сказал отец, поднимая ворот легкого пальто – значит, мы почти приехали. – Есть большая разница.
– Ладно, – пожала плечами, не став спорить. – Тогда еще один вопрос. Надеюсь, на него ты сможешь ответь вне дома, – протянула с сарказмом, доставая из маленькой сумочки телефон, чтобы отправить сообщение Алисе. Завтра у подруги свадьба, надо было узнать, как она. – Где мама?
– У нее есть кое-какие дела, как только она их решит – сразу присоединится к нам, – ответил папа и открыл дверь машины, как только водитель припарковался у гостиницы Метрополь. Он быстро обошёл машину и, открыв дверь с другой стороны, помог мне вылезти наружу.
– Мы встречаемся с кем-то в отеле? – спросила, одергивая твидовую юбку белого цвета с золотыми и розовыми нитями.
– В ресторане, – ответил папа, подставляя мне локоть.
– К чему весь этот спектакль? – непонимающе спросила, но все-таки взяла отца за подставленный локоть. Мы направились к приветственно разъехавшимися перед нами дверям отеля и зашли внутрь. Здесь было не так людно, но на нас все равно никто не обратил бы внимание, даже администратор.
– Настя, милая, помолчи хотя бы минуту, – тихо попросил папа и, не останавливаясь повел меня в зал ресторана. У входа стоял молодой мужчина в дорогом сером костюме, он лишь с дежурной улыбкой на лице кивнул нам, узнав отца, и мы пошли дальше, в самый тихий угол ресторана, подальше от окон и центрального входа, где не было почти ни души.
– Сереж, рад тебя видеть! – радостно воскликнул Андрей Геннадьевич, отец Алисы, уже сидящий за небольшим круглым столом. Мужчина встал из-за стола и, приветливо улыбаясь, подошел к нам с папой.
– Ты как всегда прекрасна, Настенька, – произнес он, обнимая меня и целуя в щеку. – Как дела, друг? – спросил дядя Андрей у отца, пожимая ему руку.
– Воюем, а то ты не знаешь, – усмехнувшись ответил папа, присаживаясь рядом с другом. Я заняла место рядом с ним и удивленно заметила, что стол был не сервирован – никакого меню не наблюдалось, перед каждым местом стояли лишь маленькая бутылка с негазированной водой и пустой стакан.
– А где же Лариса, неужели решила в этот раз остаться дома? – спросил Фролов, начав светскую беседу.
– Она решит кое-какие дела и присоединится к нам. Ты же знаешь мою жену, ей только дай повод с кем-нибудь повоевать, – засмеялся отец.
– Да-а, Лора мастер плести интриги, – кивнул, соглашаясь, дядя Андрей.
Пока два старых друга делились новостями о своей любимой работе и личной жизни, я внимательно оглядела зал, который, благодаря расположению нашего столика, был как на ладони. И вроде бы ничего необычного, но мое внимание привлекли несколько мужчин и женщин, которые выглядели немного подозрительно, отличаясь от остальных гостей ресторана. Но до конца развить эту мысль мне не дали, так как на стул напротив меня опустился никто иной, как Максим Кривцов, бывший парень Алисы.
– Это что, шутка? – нахмурившись спросила, поворачиваясь к отцу и дяде Андрею. – Что он здесь делает, вы вообще знаете кто он? – спросила, пытаясь собрать картинку из неподходящих друг другу кусочков пазлов.
– Бывший парень моей дочери, – пожал плечами дядя Андрей, смотря на меня как на неразумного ребенка. – Полагаю, ты знаешь, по какой причине?
– Конечно знаю! – воскликнула, переведя непонимающий взгляд на Максима, который улыбался, самым настоящим образом насмехаясь над моей растерянностью.
– На самом деле я был удивлен, когда вчера вечером Сережа позвонил мне и сказал, что его дочь буквально потребовала сдать прокурора Смолина и его сына полиции, – засмеялся дядя Андрей, смотря на меня с нескрываемой гордостью во взгляде.
– Ну-у, все было не совсем та-ак, – замявшись протянула я.
– Именно так, милая, – кивнул отец. – Поэтому, мы не могли не посвятить тебя в наши планы, тем более, ты станешь прекрасным свидетелем на суде.
– С чего вы взяли, что я могу свидетельствовать против Виктора и его отца? Да и о каком суде может идти речь, если на них даже уголовное дело не заведено! – воскликнула, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
– Ошибаетесь прекрасная Анастасия Сергеевна, – послышался приятный баритон с хрипотцой за моей спиной. Я повернула голову и встретилась взглядом с голубыми, хитро прищуренными, глазами. – Все в сборе, можем начинать? – спросил незнакомый светловолосый мужчина, присаживаясь напротив дяди Андрея.
– Настя, это капитан Олег Воронцов и он ведет расследование по делу прокурора Смолина, – любезно объяснил мне отец.
– Мы очень надеемся, что именно Вы, не считая Вашего отца, можете стать одним из главных свидетелей по делу о злоупотреблении должностными полномочиями прокурором Смолиным, а также по делу о соучастии в преступлениях Виктора Денисовича Смолина, – сказал капитан Воронцов со всей серьезностью, выжидающе смотря на меня. – Мне стало известно, что несколько лет назад Виктор признался Вам в соучастии в преступлениях отца, рассказав Вам много чего интересного. Так?
– Да-а, – не совсем уверенно протянула, все еще пытаясь собраться с мыслями. – Но это было давно, и Виктор был жутко пьян!
– По какой причине Смолин так разоткровенничался с Вами, Анастасия Сергеевна? – спросил капитан Воронцов, не сводя с меня пристального взгляда.
– Не думаю, что это имеет отношение к делу, – попыталась увильнуть от ответа, мельком взглянув на напряженного отца.
– Мне не интересны подробности Вашей личной жизни, но в суде могут спросить об этом и попытаться поставить Ваши слава под сомнение, – объяснил мужчина, пожав плечами.
– Виктор был очень виноват передо мной, думаю, его грызла совесть и таким образом, покаявшись мне во всех своих грехах, он хотел освободиться, – произнесла немного погодя, мне нужно было немного времени, чтобы правильно сформулировать ответ.
– Насколько причина его вины серьезна? – не переставал допытываться капитан Воронцов.
– Я чуть не умерла по его вине, этого достаточно!? – рявкнула, не в силах сдержать эмоции. – Может, хотите еще каких-нибудь подробностей? – спросила и почувствовала, как отец под столом крепко сжал мою ладонь в своей. Он все понял.
– Нет, извините, – выдохнул мужчина, стыдливо опустив глаза в бумаги. – Сергей Викторович, это Ваша сделка с полицией, оговоренная ранее и перенесенная на бумагу. Будьте добры, ознакомиться и, если согласны, подписать, – сказал он, подтолкнув к отцу папку с документами.
– Что за сделка? – спросила у папы, пока он быстро читал текст документа.
– Я даю показания против прокурора, рассказываю о наших с ним делах, а они снимают с меня все обвинения за сотрудничество со следствием, – объяснил отец, ставя размашистую подпись и отдавая папку назад Воронцову.
– Ты же обещал мне тогда, что больше не будешь иметь с ним дел, – прошептала, смотря отцу прямо в глазах.
– Не волнуйся, я выполнил данное тебе обещание, – ободряюще улыбнулся мне он. – Я расскажу о старых его делах, но нам понадобится и твоя помощь.
– Конечно, я дам показания, – кивнула, поворачивая голову в сторону довольного собой капитана Воронцова. – От меня что-нибудь еще требуется?
– Завтра, как мы знаем, состоится свадьба Алисы Красновой и Виктора Смолина, – на этих словах мужчина бросил быстрый взгляд на Максима, который выглядел мрачнее тучи. – Именно там мы и планируем задержать обоих подозреваемых. Я прошу никого из Вас не контактировать с ними, кроме Вас, Анастасия Сергеевна, – обратился ко мне капитан Воронцов.
– И что же я должна буду сделать?
– Твоя задача – поиграть на нервах жениха…
Глава 53
Красивая женщина стояла на веранде дома и смотрела на голубое, совершенно безоблачное небо, наслаждаясь тишиной. Она никогда раньше не слышала здесь пения птиц, никогда раньше не видела, чтобы работа остановилась, а раздражающая ее псина мирно лежала на коврике у дома и не доставляла хлопот. Мир Константина Горина, который она знала раньше, рухнул. И нет, ей не доставляло это удовольствие, ведь Анна любила этого мужчину, но в глубине души женщина чувствовала триумф от понимания и знания того, что была права – белобрысая невыносимая москвичка разрушила все, что Костя выстраивал и налаживал годами.
– Не думал, что застану тебя здесь, – послышался усталый голос Кости. Анна почувствовала, как мужчина остановился у нее за спиной, она улыбнулась, ощущая его близость. – Что делаешь?
– Наслаждаюсь покоем, – тихо ответила она, обнимая себя за плечи. – Даже не заметила, как быстро за работой прошли ночь и день, – вздохнула Громова, поведя плечами – вечером холодало, а она стояла на улице в одной водолазке.
– Я так и не извинился, что выдернул тебя с работы, заставил приехать, – все тем же усталым голосом произнес Костя, накидывая на женские плечи свою куртку.
– Ты меня не заставлял, я сама решила приехать, – улыбнулась ему Анна, обернувшись. – Как же я могла бросить тебя в беде.
– Спасибо, – искренне произнес Горин, смотря вдаль на свою опустевшую ферму, находя глазами желтый сарай.
– Ты не виноват, – серьезно сказала женщина, проследив за его взглядом. – Даже не думай себя винить! – воскликнула она, положив ладонь ему на плечо и легонько его сжав в знак поддержки.
– Если бы я послушал тебя тогда, – покачал головой Костя, устало потирая переносицу. – Все могло бы сложиться иначе и мама…,– он осекся, не смог закончить предложение.
– С Лидией Борисовной все будет в порядке, я в этом уверена! – заверила мужчину Громова, смотря на него ласковым взглядом. – Зачем вспоминать прошлое, истязать себя? У нас впереди прекрасное будущее, мы все исправим! – уверенно проговорила женщина, хоть и прозвучала ее фраза двусмысленно.
– Как мы это исправим? – покачал головой Горин задавая, скорее, риторический вопрос и то, самому себе. – Ты сама сказала – договор купли-продажи законен, все чисто, а доказать, что Настя врет практически невозможно! Я ведь и вправду давал детям работу, они, да и все это подтвердят, – устало вздохнул мужчина. Он уже смирился с тем, что его ферме конец.
– Хочешь сказать, что у тебя есть решение? – с сомнением спросила Громова.
– Да, я собираюсь подписать договор и вернуться с матерью в Москву, – кивнул Костя, все еще смотря на окрестности фермы, прощаясь. Мужчина не мог видеть, как загорелись от счастья глаза Анны, ведь она столько лет мечтала вернуть Горина в столицу. А ведь ей даже не пришлось прикладывать особых усилий – он позвонил ей сам, принял решение продать землю и теперь вернется в Москву с ней.
– Я поддержу тебя в любом твоем решении, ты же знаешь! – нежно протянула женщина, дотрагиваясь до заросшей щеки Константина. Она нежно улыбнулась, смотря на него как прежде, как будто и не было этих двух месяцев.
Вот только мужчина, прекрасно понимая, что его мысли дурны и неправильны, все равно хотел сейчас оказаться рядом с другой женщиной – посмотреть ей в глаза, почувствовать ее руки на своем лице и прикоснуться к её теплым мягким губам.
В это же время, Москва.
Сегодня Инна Изонова, впервые за долгое время, шла на работу воодушевленная и в предвкушении подписанного договора с Гориным о продаже земли ее телеканалу. Рано утром ей позвонили и срочно вызвали на работу, ссылаясь на срочное совещание с акционерами. Женщина не могла знать наверняка, но шестое чувство подсказывало ей, что эта встреча принесёт в ее жизнь перемены, возможно хорошие премиальные в конце квартала и уйму слов благодарности от начальства.
Когда Инна переступила порог конференц-зала, улыбаясь своими белоснежными винирами, то еле сдержалась, чтобы удивленно не округлить глаза. За длинным овальным столом сидело всего три человека, во главе – незнакомая ей женщина.
Незнакомка самодовольно ей улыбалась, растянув пухлые губы в улыбке, накрашенные алой помадой. На ней был строгий пиджак белого цвета с черными вставками по бокам и на воротнике. Её белокурые волосы были уложены волнами, а в ушах сияли серьги с большими черными бриллиантами. Она отвела от Изоновой взгляд своих карих глаз и посмотрела на циферблат часов из белого золота.
– Вы так пунктуальны, Инна Игоревна, хорошее качество, – усмехнувшись произнесла женщина. – Присаживайтесь, что же Вы стоите, – сказала она, вытянув вперед ладонь, приглашая Изонову присесть. – Начнем, господа? – обратилась незнакомка к мужчинам, сидящим по обе стороны от нее.
– К-как скажете, Лариса Дмитриевна, – кивнул один из акционеров. – Инна Игоревна, я имею честь представить Вам Воскресенскую Ларису Дмитриевну. С сегодняшнего дня она является главным акционером нашего телеканала, – представил белокурую незнакомку мужчина. – Лариса Дмитриевна, кажется, Вы хотели что-то сказать?
– Да, спасибо, – мило улыбнулась ему женщина. – Для меня большая честь стать частью вашей семьи, но, как нам всем известно, мир не стоит на месте и, как всегда это бывает, наступает время перемен! – довольно произнесла Воскресенская, переводя взгляд своих карих глаз на Инну. – Вы согласны со мной, Инна Игоревна?
– Безусловно! – радостно воскликнула Изонова, ожидая чего-то феноменального от этой восхитительной женщины, которая уже ей нравилась. – У меня даже есть пару предложений по ребрендингу нашего телеканала, как у Главного редактора, – уточнила она.
– Правда? – усмехнувшись уточнила Лариса Дмитриевна, приподняв бровь. – Мне приятно, что Вы так воодушевились и готовы к работе, Инна Иго…
– Можно просто «Инна»! – воскликнула Изонова, принимая фальшивую доброжелательность Воскресенской за искреннюю.
– Инна, – улыбаясь кивнула женщина. – Вот только мне кажется, что должность Главного реактора Вам не совсем подходит, – начала издалека Воскресенская, поджав губы. – А вы как думаете?
– О-о, мне кажется Вы правы, – кивнула Изонова в полной уверенности в своем скором повышении. – Я рада, что Вы заметили мой профессионализм и стремление добиться большего в этой сфере.
– Ваше стремление невозможно было не заметить, Инна, – усмехнулась Воскресенская. – Я даже позволила себе узнать о Вас и Ваших заслугах чуть больше, а Ваши методы работы это… что-то неподражаемое, – протянула женщина, изображая восхищение. – Прошу, коллеги, ознакомьтесь! – воскликнула она, протягивая мужчинам папки из стопки, что все это время лежали перед ней. – О, Инна, и Вы тоже посмотрите на свои феноменальные методы, которые Вы применяете в работе, – Воскресенская пустила через весь стол папку, которая, проскользнув по стеклянной столешнице стола, оказалась прямо в руках Изоновой.
– Что это? – шокировано воскликнул мужчина, поправляя свои очки в толстой деревянной оправе.
– О-о, это электронные письма Инны Игоревны, её телефонные разговоры с прокурором и одним продажным полицейским. Фотографии с места встреч, где она передает деньги людям, которые делают за нее грязную работу, – объяснила Лариса Дмитриевна, все это время, не сводя с Изоновой насмешливого взгляда. – Вы только представьте каких размеров скандал может возникнуть, если эта информация просочится в СМИ или эти люди заговорят…
– Это…это…Вы не имели права! Это частная собств…,– кричала Изонова, в считанные секунды покраснев.
– Ошибаетесь, – гадко улыбнувшись протянула Воскресенская. – Компьютер, на котором содержится вся информация, в том числе Ваши эмейлы – собственность телеканала. А еще, Вы, наверное, забыли, что все это время Ваши счета оплачивал телеканал, в том числе сотовую связь.
– Н-но, я просто выполняла свою работу! – воскликнула женщина в попытке оправдаться.
– Господа, я думаю, нам ничего не остается, как уволить Инну Игоревну по статье и, как порядочные люди, предупредить все телеканалы о её своеобразных методах работы. Вы как считаете? – спросила Воскресенская, обращаясь к акционерам.
– Мы Вас полностью поддерживаем, Лариса Дмитриевна, – кивнули мужчины.
– Инна, я Вас поздравляю! – воскликнула Воскресенская, счастливо улыбнувшись. – Вы уволены и больше никогда не сможете работать на телевидении!
– Но…
– Ах, и еще одно, – остановила ее женщина, подняв указательный палец. – Уважаемые коллеги, Воскресенская – это моя девичья фамилия. Я совсем недавно вышла замуж за любимого мужчину и теперь впредь прошу обращаться ко мне, как к Сорокиной Ларисе Дмитриевне!
Мужчины закивали, словно болванчики, а Изонова, больше не в силах сдерживать свой позор, вылетела из зала. Но Инна Игоревна не смогла так быстро покинуть здание телеканала, у входа женщину задержала охрана и попросила подождать. Через несколько минут в холл спустилась Лариса Дмитриевна, за которой следом шел бывший ассистент Изоновой, Сеня, с небольшой коробкой в руках.
– Я не могла не проводить Вас, Инна, – улыбнулась ей Сорокина, останавливаясь в нескольких шагах от женщины. – А еще Арсений любезно согласился собрать все Ваши, немногочисленные, вещи! – произнесла она и парень тут же всучил легкую коробку в руки Изоновой. Внутри были лишь две пары одинаковых туфель, кактус и несколько книг, которые Инна так ни разу и не прочла.
– Вы пожалеете, – зло выплюнула она и с лица Сорокиной в эту же секунду исчезла улыбка.
– О нет, пожалеешь ты, если еще хоть раз попробуешь использовать мою дочь или навредить хоть кому-нибудь из моей семьи! – прошептала она, чуть наклонившись к ней. – Удачи, Инна! – снова с улыбкой произнесла Лариса Дмитриевна и, пройдя мимо Изоновой, вышла из здания телеканала. Ей пора было ехать к семье.
