Текст книги "Феникс. Исцеление любовью"
Автор книги: Екатерина Беспалова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Макс…
– Иди… к чёрту, турецкий… выродок.
Пальцы, сжимавшие нож, побелели. На лице заходили желваки, словно отплясывая чечётку. Взгляд на мгновение затуманился, а затем, зарычав, мужчина со злостью вогнал лезвие в правую ногу пленника. Раздался раздирающий крик. Максим задыхался от боли. Комната потеряла очертания, лишь чёрный густой туман клубился перед глазами, вызывая приступы тошноты.
– Ты меня порядком утомил, дикий щенок. Думаю, пришло время заканчивать шоу. Видит Аллах, я пытался тебе помочь.
Накинув на плечи плюшевый плед, Виктория сидела на балконе и пила какао. Ночная свежесть заставляла отряды мурашек маршировать по телу, однако уходить не хотелось. Глаза опустились на фотографию мамы – высокую стройную женщину с русыми, как созревшая рожь, волосами. Она даже со снимка заряжал своим позитивом. Почему жизнь отнеслась к ней настолько несправедливо? Грустный взгляд устремился в тёмную даль. Почему хорошие люди всегда уходили раньше всяких уродов?
Спустя несколько долгих минут, Вика наконец поставила кружку с уже успевшим остыть напитком на стол. Взяв папку, она собралась уходить, как вдруг увидела во дворе чью-то фигуру в тёмных спортивных штанах и светло-серой толстовке. Человек стоял у скамейки в нескольких метрах от бассейна. Виктория нахмурилась: кто-то из охраны покинул свой пост? Влад не разрешал этого делать… И только когда он сделал несколько шагов к бассейну, прихрамывая на правую ногу, ей стало ясно, кто именно это был.
На мгновение девушку охватила злоба. Опять этот хам! Куда ни глянь – всюду он: в доме и за его пределами, днём, ночью, в любом месте и в любое время! Однако, несмотря на всю агрессию, она продолжала наблюдать за ним. Вот он сел на корточки и, склонившись, набрал в ладони воды, умылся, несколько секунд оставался неподвижным, а затем встал и спрятал руки в карманы. Странный тип… Почему ему не спалось в это время? Она рефлекторно посмотрела на часы – половина двенадцатого.
Что? Половина двенадцатого?! Больше двух часов за работой – и ничего и не смогла сделать? Дьявол! Ей срочно нужно за периметр! Однако, видя стоявшего неподвижно Каверина, Виктория понимала: чёртов цербер не позволит ей и шага ступить дальше забора. Он ведь всё предельно ясно объясняет, не повторяя дважды. Вспомнив вечернюю стычку в гостиной, Виктория рефлекторно состроила рожицу, пытаясь спародировать ненавистного ей начальника охраны. Бесит!
Но она всё равно выберется за оградительную изгородь. Пускай дерзости ему не занимать, но физические потребности никто не отменял. Не может же он бодрствовать круглые сутки напролёт? На губах появилась лукавая улыбка – стоит проверить. Бросив последний взгляд в сторону парня, довольная собой, Вика направилась назад в комнату. Завтра предстоял трудный день…
И она не ошиблась. Убедить себя подняться в начале шестого оказалось нелегко, ещё сложнее – выбраться из дома. С горем пополам ей удалось миновать первый пост: благо, что парни не стояли на месте. Короткими перебежками, удерживая драгоценную папку под мышкой, Виктория добралась до бассейна, затем – вдоль длинной живой изгороди до дальней стены, которая отделяла территорию особняка от открытой местности.
Теперь дело оставалось за малым – перебраться на ту сторону. Она осматривала забор в надежде найти хоть крошечную лазейку, но он был слишком высоким, мать его! Вика сновала туда-сюда, как загнанный зверёк. Отвесная стена не имела ни единой зацепки, ухватиться можно было только за декоративный фонарь на изгибистой ножке, однако до него ещё предстояло допрыгнуть. Чёрт! Но попробовать стоило: а вдруг получится?
Она зажала папку зубами и, вытянув руки вверх, подпрыгнула. Попытка не увенчались успехом. За ней последовала ещё одна и ещё. На губах появилась улыбка: словно сумасшедший хомячок, безуспешно жаждущий выбраться на свободу. Ведь не хватало каких-то пару сантиметров! Собравшись с силами, Виктория решила попытать счастья в последний раз. Скулы уже сводило болью от с силой сжатой челюсти. Если всё получится – вот уж действительно будет слава, добытая кровью и потом.
Она сосредоточилась, собрала остатки сил и подпрыгнула. Есть! Пальцы уцепились за железную ножку фонаря – счастью не было предела!
– Капуцины (дружелюбные приматы семейства цепкохвостых обезьян) однозначно позавидовали бы Вашей грации.
Хоть и прозвучал достаточно тихо, голос позади заставил вздрогнуть. От неожиданности хватка ослабла, и Виктория снова оказалась на земле. Столько усилий и всё псу под хвост… Раскрасневшееся лицо перекосилось от досады. Вездесущий сукин сын! Да чтоб тебе провалиться на самое дно! Однако, когда повернулась к нему, губы уже были растянуты в холодной улыбке:
– Неужели ты увидел во мне хоть что-то положительное? Аллилуйя! – она театрально воздела руки к небу.
Проигнорировав колкость и кивнув на забор, где ещё несколько секунд назад висела девушка, Макс произнёс:
– Хочется верить, что это своеобразная разновидность утренней гимнастики, а не то, что я думаю.
Скрещенные на груди руки, расслабленная поза, издёвка на лице – интересно, как долго он наблюдал за её жалкими попытками совершить побег?
– Далеко собрались?
– Не твоего ума дело, – буркнула Виктория, поднимая с земли упавшую папку.
– И всё-таки?
Она выглядела расстроенной, даже несмотря на то, что пыталась дерзить. Что же ей было надо за периметром?
– Сказала же: тебя это не касается.
Вика хотела пройти мимо, но его пальцы перехватили тонкое плечо, заставив остановиться.
– Я Вас не отпускал.
– А ты мне не начальник, – с вызовом ответила она, встретившись с ним глазами. – По-моему, мы вчера выяснили, что входит в число твоих обязанностей и с кем тебя наняли работать.
– Что в папке?
– И это тоже не твоё дело.
Виктория сделала шаг, но хватка не ослабла. Разрази его гром! Надоел уже!! Достал!!!
– Отпусти, – сквозь зубы процедила она.
Однако Макс продолжал буравить её взглядом. Интересно, ей на самом деле нравилось выводить его из себя или это получалось спонтанно? Разжав наконец пальцы, он низким голосом произнёс:
– На Вашем месте я бы вернулся домой. Как Вы верно заметили, мы выяснили список моих должностных обязанностей, однако в них есть небольшой пунктик, который с лёгкостью позволит мне запереть Вас в четырёх стенах.
Виктория сверкнула глазами: ах ты ж скользкий слизняк!
– Если я окажусь в четырёх стенах, твоя жизнь здесь превратится в Ад. Понял?
Перекошенное гневом лицо, искры в глазах, тяжёлое дыхание – настоящая демоница! Так кто там считал её беззащитной девочкой? Похоже, старики далеко отстали от жизни. Каверин не смог сдержать улыбки:
– Предельно ясно. А теперь, госпожа Абаддон (один из наиболее могущественных демонов, который покровительствует непосредственно стихии разрушения), извольте вернуться к себе в чертоги. Мы теряем время. Не вынуждайте вызывать охрану и делать произошедший инцидент всеобщим достоянием.
Как бы ни бесил, но в его словах был смысл. Отец точно разозлится, а этот преданный доберман будет только рад. Ну уж нет! Демонстративно фыркнув, гордой походкой Вика двинулась в сторону особняка. Пусть снова проиграла, но военные действия продолжаются…
Распределив обязанности и отправив каждого на свой пост, Максим двинулся на кухню, чтобы позавтракать. Владимир не должен был спуститься в кабинет раньше восьми, а потому в запасе имелось как минимум полчаса свободного времени. С момента встречи с Викторией из головы не выходила лишь одна мысль: что она забыла за забором в такую рань? Серая картонная папка мало походила на деловую, но сила, с которой девушка сжимала её в руках, свидетельствовала о важности хранимых в ней бумаг.
Задумчивые глаза изучали полупустую кружку кофе. Всё это донельзя странно… Покушение, смерть Горного, живая Демидова и аль-Каюм, который должен был отправить послание её отцу, но точно не словесное, как получилось пару дней назад.
– Доброе утро, Максим, – вошедшая на кухню домоуправляющая – женщина средних лет в строгом костюме – отвлекла от мрачных раздумий. – Владимир ожидает Вас у себя.
Кивнув, Каверин встал и, вылив недопитое содержимое кружки в раковину, всполоснул её водой. Что-что, а ухаживать за собой не позволял никому. Когда вошёл в кабинет, Демидов уже сидел за столом. Однако вместо делового костюма на нём был надет спортивный.
– Что-то случилось?
– Неважное самочувствие, – устало улыбнулся он. – Я попросил дочь отвезти документы в компанию. Это один из филиалов, который находится на севере столицы. Виктория будет присутствовать на собрании Совета Директоров вместо меня.
Макс молчал, уже догадываясь, что последует за таким подробным вступлением.
– Я буду чувствовать себя спокойнее, если в дороге её будешь сопровождать именно ты. Надеюсь, твои люди справятся здесь одни?
– Они пока не мои люди, а Ваши, но я услышал.
Владимир не сводил с него пристальных глаз. Колючий, как ёж. Костя был полностью прав: к его стилю общения и впрямь предстояло привыкнуть.
– Во сколько нам нужно быть в центре? – поинтересовался Максим.
– Встреча назначено на десять, но сначала Вике нужно познакомиться с некоторыми людьми. Половина десятого – крайний срок.
– Пап, я взяла нужные бумаги, только не вижу смысла посылать меня туда, – раздался голос девушки за спиной Каверина.
Она вошла в кабинет и, пройдя демонстративно мимо, подошла к отцу.
– Ты прекрасно знаешь, я не интересуюсь твоими делами, – продолжала Виктория, как будто они были одни. – Моя поездка в компанию – это пустая трата времени, моего и твоего.
Владимир встал из-за стола и поцеловал дочь в лоб:
– Когда-то надо начинать, родная. Рано или поздно тебе придётся заняться семейным бизнесом. Я договорился с Мартыновым, он встретит тебя и введёт в курс дела. Надеюсь, ты не растеряла юридические знания, полученные в университете?
Бровь Макса изогнулись в удивлении: юридический? Что, правда? Да Боже упаси, иметь такого адвоката! Хотя за роль государственного обвинителя она с лёгкостью могла бы получить «Оскар».
– Максим любезно согласился сопровождать тебя.
– Он? – Вика резко обернулась в сторону парня. – А другого никого нет?
– К счастью, нет, – ответил загадочно Владимир. – Да и с другим я бы тебя не отпустил.
– Вот так значит, да? Нарочно, что ли? Или ты с ним теперь заодно?
С этими словами она развернулась и, как фурия пролетев мимо Каверина, громко хлопнула дверью. Не говоря ни слова, Максим направился за ней. Да уж, поездка обещала быть весёлой…
Глава 1.10. Белый флаг перемирия
Виктория сидела в машине отца и, нервно постукивая по документам, ожидала своего спутника. Это ж надо такую свинью положили! И кто? Собственный отец! Одно дело – съездить в компанию и молча посидеть там с умным видом, играя роль его заместителя, но совсем другое – отправиться туда с этим… Подходящего слова не нашлось. Да и чего уж там говорить! Состроив недовольную гримасу, Вика посмотрела на особняк и увидела того, кем были заняты её мысли.
Максим спускался по ступенькам, физически ощущая на себе взгляд девушки. Будь её воля, наверное, уже давно бы превратила в кучку пепла.
– Вам придётся выйти и сменить транспортное средство, – произнёс как можно непринуждённо он, подойдя к машине Игоря.
– С какой стати?
– Вы едете в центр со мной, а я не привык пользоваться чужими авто. Так что милости прошу на борт.
С этими словами Макс развернулся и направился к своему «Фольксвагену». Виктория смотрела вслед, медленно закипая от злости, но, похоже, его слова не были шуткой. Она увидела, как Каверин подошёл к машине с водительской стороны и, открыв дверь, остановился. Вика не двигалась, не собираясь уступать. Прошло несколько минут, а потом этот наглец изобразил подобие улыбки и жестом указал на часы. Да он издевается! Но такими темпами они правда могли опоздать. Отец явно не похвалит её за это. Раздражённо рыкнув, девушка покинула салон и громко хлопнула дверкой.
Молча подойдя к «Фольксвагену», она села на первое сиденье. Макс включил зажигание и стал не спеша выезжать со двора. В салоне царила тишина. Добравшись до выезда из коттеджного посёлка, они свернули на шоссе, ведущее в Москву. Виктория смотрела на дорогу, время от времени искоса наблюдая за Кавериным. Его сосредоточенное лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Вот и славно! Зато появилась возможность рассмотреть его поближе.
Жуткий шрам, который бросался в глаза при общении, остался с левой стороны. Без него вечно угрюмый солдафон выглядел по-другому. Загорелая кожа, лёгкая щетина, выдающиеся скулы, – Господи, да он был бы красавчиком, если бы не видимые знаки отличия! Интересно… Наверное, сложно видеть своё уродство, зная, что раньше выглядел иначе. Может, оттого и злился? Нахмурившись, Виктория отогнала грешные мысли прочь: чёрта с два! На жалость не купится!
– Так куда Вы хотели попасть с утра пораньше, не расскажете?
Вопрос прервал размышления. Слава Богу! А то действительно уже начала сочувствовать ему. Однако с ответом Вика не торопилась.
– Диалога, видимо, не получится, – продолжал Макс, следя за дорогой. – Я, в принципе, не настаиваю, но хочу, чтобы Вы знали: чем меньше сопротивление, тем выше результат.
Демидова отвлеклась от созерцания своих ногтей и посмотрела в его сторону.
– Физика, – как бы между прочим пояснил Каверин. – Вы изучали физику в школе, Виктория Владимировна?
– Представь себе, – наконец подала голос она.
– Я не сомневаюсь, что Вы – умная девушка…
– В нашу первую встречу это показалось незаметным.
– В нашу первую встречу Вы и вели себя соответствующе, – улыбнулся краешком губы Макс. – Однако то, что Вы водите дорогую машину без успевшего поседеть рядом инструктора, присутствуете на Собрании Директоров вместо отца, почти незаметно сбегаете из дома в ранний час, – он многозначно кивнул, по-прежнему едва заметно улыбаясь, – всё это говорит о многом. Хорошем.
– Да неужели? – изобразила саму Невинность Виктория. – А как же утренняя фраза, что я похожа на обезьяну? Я не забыла между прочим.
Улыбка Максима стала шире. Чёрт! Как ей это удавалось?
– Я не сказал, что Вы – обезьяна, Виктория Владимировна. – С губ сорвался смешок, потому что сдерживать эмоции становилось крайне сложно. Боковым зрением он заметил, что она тоже улыбалась. Пронесло! – Фраза звучала по-другому: «Капуцины однозначно позавидовали бы Вашей грации». Тем самым я имел в виду, что Вы неплохо прыгаете и висите в воздухе.
Вот же!.. Нашёл как выкрутиться! Демонёнок внутри негодовал. Но, по сути, ведь верно. Каждый думает в меру своей испорченности. Если бы всё сказанное не воспринималось сразу в штыки, возможно, между ними получился бы своеобразный диалог. В конце концов, с Владом же удалось поладить! Может быть, и тут стоило сменить гнев на милость? Виктория смотрела на улыбающееся лицо Каверина и признавала, что угрюмые черты лица смягчились. Сейчас он располагал к себе и внушал доверие. Так, может, вариант с перемирием не так уж плох?
– Я пытаюсь обеспечить Вашу безопасность, – убрав улыбку с лица, вдруг серьёзно произнёс Максим. – Вы же на всех парах движетесь в противоположном направлении.
«Да потому что ты не оставляешь мне другого выбора!» – так и хотелось аргументировать в ответ, однако мозг почему-то выхватил другое. Вашу безопасность…. «Вашу» – то есть семьи Демидовых или же её личную? И почему на новую должность потребовалось брать человека из штата дяди Кости? Лучшего, по его словам. А Игорь? Он всегда возил её в центр, что же изменилось сегодня?
«С другим я бы тебя не отпустил». Мозговой штурм без привлечения эмоций в первый раз позволил здраво посмотреть на вещи.
– Почему мой отец нанял тебя?
– Потому что Горный в коме, – тут же ответил Максим.
– Я не официальную версию имею в виду, – покачала головой Виктория. – Папа сказал, что тебя ему рекомендовал дядя Костя. Константин Эдуардович. Уверена, это не спроста.
Они въехали в черту города, и за окошком стали мелькать высокие дома. Количество машин увеличилось, отчего пришлось сбавить скорость и внимательнее следить за дорогой. Макс молчал, думая, как ответить на вопрос. Он знал, что ей ничего не известно о проблемах отца. Глупая тактика, но лезть туда, куда не просят, не стоило: инициатива наказуема – а потому пришлось дать как можно более обтекаемый ответ:
– Если бы Вы чаще смотрели по сторонам, – Максим перестроился в правый ряд и замедлил скорость, – то поняли бы: без риска в жизни никуда. Иногда всё идёт гладко, а иногда ошибёшься, и проблемы тут как тут. Ваш отец хочет перестраховаться, вот и всё.
– Это не так, – покачала головой Виктория.
Далеко не так! Ему самому с трудом верилось в ту чушь, которую он сказал.
– И я говорю это не потому, что хочу поспорить. Отец нарочно не рассказывает всей правды – оберегает – но я неглупая. Тебе, скорее всего, тоже велели ни черта мне не говорить. Только урод, что выстрелил во Влада, велел передать привет отцу, а значит, здесь замешан бизнес.
Макс бросил на неё серьёзный взгляд.
– Происходит что-то опасное, а я не у дел. И что бы вы с отцом ни болтали: про безопасность, перестраховку, временную замену – всё это ерунда! Вот так-то.
Она отвернулась к окну и оставшуюся дорогу они ехали в полной тишине, позволив друг другу погрузиться в собственные мысли. Когда до места назначения осталось не больше десяти минут, набрав воздух в лёгкие, Виктория посмотрела на Каверина, а затем, словно передумав говорить, вернулась к созерцанию пейзажа за окном.
– Что.
– Что? – растерялась она.
– Вы хотели что-то сказать.
– От тебя ничего не скроешь, – цокнула языком Вика. – Сочувствую я твоей второй половине. Несчастная девушка, ей-богу.
Макс с силой сжал челюсти. Она не имела в виду ничего плохого! Убедить себя оказалось сложно, но всё же, сдержавшись от сарказма, он произнёс:
– Мне почему-то кажется, что несказанное никак не касалось моей личной жизни, не так ли?
Виктория колебалась.
– Я просто хотела спросить, как дела у того мальчика, – она и сама удивилась, почему вернулась к тому случаю у торгового центра.
– Всё в порядке, – уже спокойнее, после короткой паузы, ответил Максим. – Стёпка оказался забавным мальчуганом.
– Я испугалась в тот день, – потупив взгляд, зачем-то начала оправдываться Вика, – поэтому вела себя так грубо. На самом деле, я не такая.
То, что последовало в ответ, стало полной неожиданностью:
– Я знаю.
– Откуда? – она подняла на него глаза.
– Наблюдение и анализ – мои сильные стороны. Это если коротко.
– А если не коротко?
Он повернулся к ней, и их взгляды встретились. Прошли секунды зрительного контакта, а потом он сухо ответил:
– К сожалению, я не привык вести долгие беседы.
Теплота тут же сменилась арктическим холодом: мрачная тень упала на лицо, улыбка растворилась, а взор так и заставил поёжиться. Стало не по себе. Он сосредоточился на дороге, а Виктория так и осталась сидеть, гадая, почему в его планах значилось избегать нормального общения с людьми.
– У меня есть ещё вопрос, – с опаской проговорила она спустя несколько минут напряжённого молчания. – Не для долгой беседы, если что. Чистое любопытство.
Максим бросил на неё быстрый взгляд. Расценив это как возможное одобрение, Вика продолжила:
– Твой шрам… Откуда он?
Вопрос застал врасплох, тут же отбив желание продолжать разговор. Чёрт, неужели обязательно всегда возвращаться к внешности? Разве нельзя не обращать на неё внимания? Просто. Не обращать. Внимания. Он не нуждался ни в чьей поддержке! А тем более не нуждался в жалости!
– Эй, – позвала Виктория, – всё в порядке?
– Не сошлись во мнении с одним приятелем, – коротко бросил Макс, заезжая на парковку перед элитным зданием бизнес-центра. Благо, эта странная поездка закончилась!
– Я так и думала, что дело в драке.
Он был готов поклясться, что на её лице проскочило разочарование.
– На мгновение мне показалось, что ты и правда крутой. – Снисходительная улыбка коснулась губ. Уже выходя из машины, Виктория добавила. – Я вернусь часа через два, так что у тебя есть достаточно времени, чтобы изучить окрестности, придумать запасной план эвакуации или чем ты ещё занимаешься в свободное время? В общем, отдыхай.
Хорошо, что дверь закрылась раньше, чем Макс смог дать ответ. Это был длинный разговор. Слишком длинный и настолько же опасный. Дьявол! Закрыв глаза, он положил голову на руль. Нужно быть проще. Люди скалятся в ответ на твой оскал. Но эта девчонка заставляла не только рычать… Она, чёрт побери, напомнила, что он умел улыбаться: искренне, не тая за улыбкой сарказма или иронии. Нет, они явно выбрали не ту форму общения. Абсолютно не ту… И с этим нужно будет что-то сделать.
Глава 1.11. И снова на тропу войны
Вика поднялась на пятнадцатый этаж, где её уже ожидал Анатолий Евгеньевич Мартынов, партнёр и хороший друг отца. Он был на пару лет старше Владимира, но выглядел куда моложе. Она отметила это, стоило только скользнуть по безупречной внешности взглядом. Дорогие костюмы, не единичные консультации косметолога и занятия спортом с личным тренером лет эдак двадцати делали своё дело. Девушка улыбнулась, отметив про себя: обязательно прочитать отцу лекцию о подобающем внешнем виде для человека его положения.
– Вика! Здравствуй, милая, – едва увидев Викторию у лифта, расплылся в улыбке Мартынов и сразу же направился к ней.
– Доброе утро, дядь Толь, – она приняла поцелуй, ощутив лёгкое прикосновений щетины на щеке.
– Какая ты стала красивая! Очень похожа на Елену.
При упоминании имени матери улыбка девушки поблёкла, но дальнейшие комплименты отвлекли от печальных мыслей.
– У отца что-то серьёзное? – Мартынов подозрительно смерил её взглядом.
– Всё в порядке, – успокоила его Вика. – Лёгкое недомогание. Хотя, если честно, мне кажется, он нарочно отправил меня сюда. Ему хорошо известно, что я ни за какие коврижки не соглашусь принимать участие в ваших деловых посиделках, другой вопрос – если речь идёт о его здоровье.
Мужчина искренне рассмеялся. Эта девчонка всегда умела поднять настроение.
– Вы только папе не говорите, что его коварный план был раскрыт. И на меня постарайтесь не обращать внимание, иначе я почувствую себя самым неразвитым звеном эволюции бизнеса.
Широко улыбаясь, Анатолий склонился к её уху и заговорщически прошептал:
– Не переживай. Твоя задача-минимум на сегодня – просто сидеть и слушать. Только ты постарайся открыто не зевать, ладно?
– Обещаю! – Вика подняла правую руку, словно принося присягу, и громко рассмеялась. – Кстати, не знаете, Беляев у себя?
– У себя или нет – не знаю, но на Собрании присутствовать точно будет.
Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент к ним подошла женщина средних лет и, тепло поприветствовав дочь директора компании, отвлекла Мартынова серьёзным разговором о предстоящей сделке с иностранцами. Воспользовавшись случаем, Виктория незаметно проскользнула мимо. Тёплые беседы с партнёром отца – это хорошо, но Антон волновал её куда больше, а потому, не теряя времени, она прямиком направилась к уже знакомому кабинету.
– Не надо ставить условия. Я прекрасно знаю свои обязанности.
В голосе чувствовалось раздражение. Было странно видеть его таким, ведь с ней он всегда разговаривал мягко, учтиво, чуть ли не приторно-сладко. В голове сразу всплыл образ Каверина: вот тот точно никогда не будет лебезить. На губах появилась улыбка: нет уж, роль слащавого Ромео не для него, уж лучше пусть рычит. «Господи», – тут же одёрнула себя Виктория, – «с какой стати вообще начала думать о нём»?
– Вика? Что ты тут делаешь? – обернувшись, воскликнул Антон.
Она отогнала провокационные мысли прочь и медленно двинулась к нему. Когда подошла ближе, руки обвили шею, а губы томно прошептали почти в самое ухо:
– Я соскучилась.
– Я тоже, – Беляев притянул стройное тело к себе и жадно впился в её рот.
Поцелуй получился напористым, без каких-либо прелюдий. Ладони скользили вверх, целенаправленно двигаясь к груди. Он что, решил сделать это прямо здесь и сейчас? От этой догадки стало дурно. Дурно? С каких пор? Перехватив его руки своими, Виктория посмотрела на часы:
– Уже почти десять. Нам надо идти, иначе собрание начнётся без нас.
– Без дочери генерального директора, – выдохнул Антон, обдав шею горячим дыханием, – никто не посмеет ничего начать. Но всё же ты права. – Выпустив девушку из объятий, он прошёл к столу, чтобы собрать необходимые бумаги. – Кстати, как тебя выпустили из дома? Я даже не думал, что Владимир Иванович решится на такое. Почему не позвонила?
– О, это было проще простого, – ответила Виктория, с интересом рассматривая картины на стене. – Папа выдвинул мне условие, что наш диктатор поедет со мной.
– Каверин тоже здесь? – нахмурился Беляев, оторвавшись от документов.
– Да, где-то внизу, занимается не знаю чем. Наверное, ищет приключения на вторую щёку для симметрии. Как оказалось, заводить друзей он не умеет.
– Я смотрю, Вы нашли общий язык, – криво улыбнулся Антон, – раз ты уже посвящена в такие интимные подробности его жизни.
– По-другому меня бы не выпустили из дома.
– И то верно. Твой тюремщик тебя же и освободил.
Забрав со стола документы, он подошёл к девушке и жестом предложил ей проследовать к выходу, так как стрелки часов уже показывали начало одиннадцатого. Роман с дочерью Демидова, конечно, поднимал авторитет среди персонала, но не освобождал от ответственности.
Обойдя прилегающую к бизнес-центру территорию несколько раз, Максим вернулся в машину. Автомобили, типичные для пользователей класса «Люкс» госномером Москвы, тонированные стёкла и ни одного объекта, проявляющего подозрительную активность. Тогда откуда взялось чувство тревоги, от которого не мог избавиться с того самого момента, когда Виктория покинула салон «Фольксвагена»?
Странное ощущение опасности раздирало изнутри. Он называл его интуицией. Той самой, что редко подводила, но определённо чётко указывала на источник опасности. Так какого лешего намётанный глаз ничего не фиксировал? Максим посмотрел на часы – Демидова отсутствовала почти два часа. Два часа пустых тревожных метаний… Что это? Потеря сноровки или наоборот – чрезмерная опека той, чья жизнь целиком зависела от него?
Макс закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он мог привести кучу оправданий – от самых логичных до абсолютно нелепых – однако то, что нарывающей раной пульсировало в сознании, не желал принимать, а именно: страх. Неодолимый, всеобъемлющий, леденящий. Страх, который жил в нём последние три года, и сколько бы ни убеждал себя, что бояться некого, рефлексы было не обмануть.
Ощутив приближение панической атаки, Максим распахнул глаза и вышел из машины. Надо поскорее убираться отсюда, иначе мысли окончательно сведут с ума! Он миновал парковку и поднялся по ступенькам к главному входу в здание. Лучше подождать девушку там: шум, по крайней мере, отвлекал от собственных хождений по мукам. Едва только сосредоточился на периметре, за спиной раздался голос, заставивший обернуться:
– Да ладно! Ты так и простоял тут два часа? Хотя чего удивляюсь… Долгие беседы не для тебя, значит, компенсировать их приходится сторожевыми навыками. Я права?
Каверин следил за мимикой её лица, за эмоциями и не мог поверить тому, что видел. Общение с себе подобными богатеями однозначно не пошло на пользу: каких-то два часа с ними – и разительные изменения на лицо. Но оно к лучшему, ибо в их случае диалога отныне быть не могло.
– Это моя работа, если что, – нахмурившись, ответил Макс. – Мне за неё платят.
– Ах, ну да! – Пройдя мимо, Виктория стала спускаться вниз. – По своей воле ты бы этого делать не стал. Я забыла, что богачи тебя раздражают.
– Меня раздражают не богачи, – следовал за ней Максим, – а люди, не умеющие вести себя порядочно по отношению к тем, кто ниже их в социальном статусе. Проще говоря, «золотая молодёжь», которой не хватает воспитания.
– Это ты на меня сейчас намекаешь? – она резко остановилась.
– На воре и шапка горит, – отвернувшись в сторону, прошептал Каверин.
– Не надо говорить загадками! Я поняла, что ты имел в виду. Не дура. Но заруби себе на носу, – она ткнула указательным пальцем ему в грудь, – то, что ты любимчик генерала Седых, не даёт тебе права разговаривать со мной таким образом. – Ей пришлось поднять голову, чтобы встретиться с его глазами. Пусть знает, что о нём думают. – Я – не мой отец, и прогибаться под тебя не буду!
– Ничего нового.
– Я и не собиралась тебя удивлять! – лютовала Виктория. – Не тебе судить о моём воспитании, ясно? Я, по крайней мере, в кабаках руками не машу и не строю потом из себя несчастную жертву, ища сострадания и жалости.
Последняя фраза ударила словно хлыст. На лице заходили желваки, а в глазах в первый раз за долгое время полыхнул гнев. Перехватив её руку, Макс спокойно, но достаточно угрожающе произнёс:
– Я никогда никого не просил меня жалеть – это раз, и охранять маленькую дерзкую девчонку после всего, через что я… – он осёкся. Губы сжались в тонкую нить: дьявол! – … после работы с серьёзными людьми, никак не входило в мои планы – это два.
Максим смотрел на неё сверху вниз, пытаясь сдержать бушующий внутри ураган. Даже нарушенное личное пространство не могло помочь прийти в чувство.
– Если бы не здоровье Вашего отца, я бы никогда не согласился на эту должность, а тем более если бы знал, что его дочерью окажется такая неуравновешенная особа, как Вы.
Виктория замерла:
– А что не так со здоровьем моего отца? – часть с «неуравновешенной особой» прошла мимо.
Сообразив, что сболтнул лишнее, Каверин поспешил отпустить хрупкое запястье и направился к машине, оставив прозвучавший вопрос без ответа.
– Что не так с его здоровьем, слышишь? – следовала за ним Демидова.
Раз уж сказал «А», стоило говорить и «Б»: если рубить, то до конца. Он остановился у водительской двери и посмотрел на девушку:
– Ваш отец болен, Виктория Владимировна. И вместо того, чтобы заниматься собой, он изо всех сил пытается обеспечить Вашу безопасность, на которую лично Вам начхать с высокой башни.
Уже сидя в салоне, он повернулся к ней и закончил:
– Важнее всего ведь сбежать из дома и вывести из себя неотёсанного деревенщину, чем прогнуться под него и остаться в живых, верно? Сбитые приоритеты явно на лицо, а потому к вопросам воспитания я бы смело ещё добавил расстройство логического мышления.
Короткая пауза, полыхнувший в глазах огонь – и в салоне раздался звонкий звук пощёчины.
Глава 1.12. Поймать с поличным
Тишина, что образовалась между ними, давила на уши. Напряжённая, гнетущая и вместе с тем оглушающая. Виктория тяжело дышала, глядя на Каверина. Шквал гневных чувств, смешанных со страхом, наполнял до краёв. Как он посмел обозвать её идиоткой?! Как! Посмел! Усомниться! В умственных! Способностях! И в то же самое время, на ровне с яростью, внутри зашевелилась растерянность. Господи, он же опять не сказал об этом прямо! Чёртов сукин сын нарочно спровоцировал на агрессию! Боже, будет хорошо, если не прибьёт прямо здесь и сейчас. Хотя вариант быть закопанной где-нибудь по дороге домой тоже не прельщал.
