Текст книги "Только моя (СИ)"

Автор книги: Екатерина Аверина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

– Рассказывай, – и любопытные глаза уставились на меня так, что отвертеться было попросту невозможно.

– Что? – Я сделала вид, что не понимаю, о чем она.

Почему-то мне не хотелось рассказывать о сегодняшнем утре. Но вчера меня увезли, и ее я даже не предупредила. Я видела пропущенные. Она волновалась. А значит… Эх… Значит придется рассказать.

– Куда. Ты. Вчера. Пропала? – выделяя каждое слово, она не отводила от меня глаз. – Я звонила полночи, у тебя телефон был выключен. И утром звонила, а там не абонент вообще. Я думала, что, если сейчас приду, а тебя нет, пойду в полицию.

Было приятно, что за меня так переживают. У меня нет никого кроме нее. Она это знает, потому так сильно переживает.

– Я плохо помню вчерашний вечер, если честно. Со слов моего спасителя…

– Спасителя?!

– Не перебивай! А то не буду рассказывать.

– Молчу, молчу… – Она выставила руки вперед ладонями в примирительном жесте.

– Так вот, я плохо помню вчерашний вечер, но со слов моего спасителя, он спас меня от изнасилования, меня вырвало на его дорогущие туфли и потом я просто вырубилась. Проснулась у него в квартире. Он накормил меня завтраком и привез домой, погрозив пальчиком, чтобы больше не пила. – Про то, кто именно был моим спасителем, я говорить пока не хотела. Сама не знаю почему. – Вот и вся история.

– Красивый?

– Кто? – почему-то переспросила я, хотя прекрасно понимала, о ком речь.

– Ты издеваешься, Китти? Конечно, спаситель. – Она засмеялась.

– Есть такое, – отрицать очевидное было бы глупо.

– А ты точно только спала у него? Что-то ты странная какая-то.

– Ксю, ну хорош, а? Я точно просто спала. Одетая, кстати, и под одеялом, и одна – вот.

– А откуда ты можешь быть уверена, что ничего не было, если ты ничего не помнишь? – Она не унималась.

– Ксюша-а-а, ну хватит. Не было ничего, говорю. Тема закрыта. И да. Ты это, извини меня, что волноваться заставила. Просто мы вчера реально много выпили. Я больше не буду столько пить.

И потом мы еще долго сидели и болтали на кухне под чай и вкусняшки. Ксюша рассказала, что, в отличии от меня, свою ночь она хорошо запомнила. Она провела ее с каким-то кареглазым красавчиком. Максим, кажется. Но точно она не помнила.

Она может. Нет. Вы не подумайте. Она не девочка легкого поведения. Она хорошая. Просто она легко сходится с людьми и в ее голове меньше заморочек. А я со своими тараканами до сих пор в девственницах хожу. И что, что мне всего девятнадцать? Девчонки в этом возрасте уже даже замуж выходят и детей рожают, а я даже толком не целовалась ни с кем.

Все как-то не до отношений было. Не особо радужное детство слепило из меня то, что мы имеем сейчас. Девять классов с отличием. Колледж с отличием. Параллельно работа в баре. Мне было некогда. Сейчас вот получаю высшее образование заочно. И то благодаря работе, на которую я чудом устроилась. Как говорится, оказалась в нужное время и в нужном месте. Учеба, плата за жилье и минимальные потребности сжирают абсолютно все деньги. На хотелки в выходные приходится зарабатывать отдельно. То переводы делаю для студентов своего же ВУЗа, то в баре подрабатываю. На отношения просто нет времени. А чтобы просто вот так с первым встречным… Так может только Ксюха. А я так и останусь старой девой, наверное. Хотя я все же надеюсь, что закончу ВУЗ, меня не уволит Дрейк, особенно после ночевки в его доме, я получу прибавку к зарплате, а может даже повышение. И вот тогда. Тогда уж точно заживу…

Невольно улыбнулась своим мыслям. Это даже в голове звучит смешно и не про меня.

Воскресенье прошло в домашних делах и подготовке к новой рабочей неделе.

Уснула рано. И мне снова снился он. И его невозможные стальные глаза. Да что ж такое?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дмитрий Дрейк

– А у кого-то воскресенье – выходной, – выражал я недовольство вслух, сидя в обновленном офисе.

Зам и исполнительный недовольно на меня смотрят с самого утра, но молчат. Правильно, господа. Вы бабки получаете не за то, чтобы дома сидеть. Выходные – это не про нас, это про кого-то другого.

Вчерашний день и ночь благополучно сказались на настроении. Убивать сегодня хотелось гораздо меньше. Вечером надо заглянуть в спортзал к Полковнику, размяться, сбросить остатки напряжения, и, возможно, завтра я даже никого не уволю.

В два часа из ресторана привезли обед, и я наконец отвлекся от работы. На улице солнце. Открыл окно, впустил свежий воздух и шум большого города. Прикрыл глаза и мысли плавно перетекли к ней. К маленькой рыжей девочке. Она никак не выходит у меня из головы. Может, взять ее себе? И что я смогу ей дать? Что-то мне подсказывает, что деньгами ее не купить. Понятно, что бабки нужны всем, но ей вряд ли будет этого достаточно. Ей нужны отношения. Она достойна этого. Мне кажется… А где я и где отношения? Стало смешно. Мой удел – это секс без обязательств. Всегда проще откупиться парой безделушек, чтобы тебе не трахали мозг, не навязывались и просто забыли. В конечном итоге это устраивало обе стороны.

Но эта чертова девчонка засела где-то глубоко.

– Стас, здорова! Нет, ничего срочного. Помнишь девочку, что мы в субботу от меня подвозили?

– Рыженькую? Конечно. Я тебе больше скажу, я ее знаю.

– ???

– Да я просто не стал говорить, подумал, что тебе оно не надо…

– Коротко и по делу, Стасик! Не беси меня!

– Ок! Ок! Не заводись. Эка она тебя зацепила, – в трубке задался ехидный смешок.

– Стас, блядь!

Засранец, только заржал в трубку.

– Ладно. Это Кейт. Кейтлин Стоун. Работает в твоей компании на этаж ниже в отделе переводчиков. Умная, красивая. За год работы в компании прецедентов не было. Девятнадцать лет недавно исполнилось. Школа с отличием, колледж с отличием. Родственников нет. Живет одна. Особо ни с кем не дружит. По крайней мере, в компании. Кстати, была у тебя на совещании неделю назад.

– Да ну нах?

– Угу

– Как я ее не заметил? И как она попала на совещание?

– Руководитель отдела перевода документов. Бывший руководитель ее через полгода повысил. Пока справляется.

– Руководитель отдела в девятнадцать лет?

– Да. Говорю же, смышленая. Учится заочно на управленца. Правда в гостиничной сфере, но не суть. Ник к ней клинья подбивает, но пока бесполезно. Они просто дружат.

– Айтишник?

– Да, он самый. Тоже, кстати, очень толковый парень.

– Меня это сейчас не интересует. Спасибо за инфу. Стас?

– М-м-м…

– А можешь узнать о ней что-то более личное?

– Например?

– Чем увлекается, что любит, что не любит. Парень? Бывший парень? Где родственники?

– А что самому слабо? – снова смеется. – Или ты совсем разучился с девушками отношения строить? Это тебе не трахаться, конечно, но тоже интересно.

– Стас, заебал! Сделаешь?

– Конечно. Что смогу, узнаю. Не обещаю, что быстро. Работы шквал, ты же знаешь.

– Я не тороплю. Спасибо. Отдыхай, – и я положил трубку.

Растер лицо руками. Устал. Делать ничего не хочется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 3

Кейт

Рабочая неделя промчалась как один день. Под конец не то что ноги, мозг подкашивался. Душу грела лишь мысль о скорой зарплате. И я пахала как лошадь. Плюс, появилась очередная подработка. Ее не получилось отложить на выходные, пришлось сидеть по ночам.

И вот к концу очередного марафона от Дрейка все мои мечты были только об одном: «Спа-а-ать!»

Он по-прежнему меня не замечал. Такое ощущение, что и не было этой ночевки в его квартире, совместного завтрака. Внутри все сжималось от тоски. И мозг подсказывал то, что я гнала от себя все это время. Я хотела его внимания. Хотела, чтобы посмотрел, увидел, улыбнулся.

Я влюбилась… Боже! Какая я дура! Так вляпаться могу только я. Влюбиться в шефа… Безнадежно, безответно. Кошмар.

Горячая ванна, ароматный чай, и вот я листаю в телефоне его инстаграм. Внутренний голос как нельзя «вовремя» решил, что он самый умный, и подсказал, что я невзрачная мышка в сравнении с девушками, что были с ним на фото. Все время разные, но всегда яркие, красивые, как модели с обложек глянцевых журналов. А может это они и есть? Вряд ли миллиардеры снимают девочек в клубах. Внутри почему-то все ежилось от вида их объятий и нежностей. Со мной такого никогда не будет.

Дмитрий Дрейк

Мне на стол легла папка. Обычная такая, картонная. И Стас с довольной рожей ждет реакции.

– Спасибо.

– Да там нет особо ничего. Она обычная, Демон.

– Это не тебе решать, – огрызнулся, я, уже листая папку.

В ней было несколько детских фото. Они вызвали улыбку. Такая солнечная, светлая девочка. Красивая уже тогда, в детстве. Копия аттестата и диплома из колледжа (на кой хрен, непонятно, я личное просил). Ага! А вот и личное. Парня нет. Родителей нет. Братьев-сестер нет. Малышка совсем одна.

Так вот чего она пашет как загнанная лошадь! Моя девочка просто совсем одна. Так захотелось сгрести ее в охапку и сказать: «Все, малыш, остановись. У тебя теперь есть я».

Настойчивый телефонный звонок вырвал из приятных мыслей о моей малышке. В брюках было тесно. Черт! Она даже на расстоянии на меня так влияет. Что же будет, когда я заберу ее себе?

Чертов телефон!

– Да! Здорова, Макс. Что тебе надо в такое время? Я рычу? Я не рычу! Что хотел?

Макс поржал, зная истинную причину моего такого настроения в последнее время, но светлую мысль свою все же озвучил. Пятница же. Можно развеяться. Выдохнуть. Он предложил, кстати, отличную идею: покататься на байках. Мне нужно проветриться и принять решение.

Кейт

– Ксюш, ну я правда устала. Не хочу сегодня никуда. Ну объясни маме.

– Кейти! – раздалось возмущенное сопение в трубке. – Ты же знаешь мою маму! Ну, пожалуйста! Ну я же не заставляю тебя работать. Посидим, выпьем чаю с пирогами. Она же старалась.

– Хорошо. Сейчас доберусь до дома, переоденусь и приеду.

– Ура! – раздался счастливый вопль в трубке, и Ксюха отключилась.

На самом деле, после Ксю, ее мама для меня второй дорогой человек, так что я не могла не откликнуться на ее просьбу. Тем более я давно у них не была.

Платье. Белое, короткое, с кружевными вставками в зоне декольте и в внизу по подолу. Оно было легким, нежным, воздушным. Мне нравилось. Сверху короткая кожаная куртка. Прохладно сегодня. За спину любимый маленький кожаный рюкзачок. И плевать, что он подходит не ко всему. Зато любимый.

У Ксюши мы засиделись часов до десяти вечера. Ее мама уговаривала меня остаться с ночёвкой, но я отдохнула и мне захотелось развеяться. Просто подумать, привести в порядок мысли, чувства, взять под контроль эмоции. Если такое вообще возможно в моем случае.

Дав тете Маше обещание, что позвоню, как доберусь, я вышла на улицу. Ночь встретила меня бодрящей прохладой, и я пожалела, что так опрометчиво надела легкое платье. Еще не лето все-таки. Но решения не поменяла. Было решено прогуляться. Гулять решила пешком до дома. В принципе, не так уже и далеко, если знать, где можно сократить путь.

Музыку в наушники. И я погрузилась в свои мысли и мечты с головой. Снова мечтала о том, что закончу универ, открою свое дело и заработаю на свою квартиру. Что не нужны будут ночные подработки. И вот уж тогда, тогда я смогу обратить на себя его внимание. А нужен ли он мне? Ну вот зачем? Зачем? Он же обязательно сделает больно? Я же видела фото. Он бабник. Таких как я, если и рассматривают, то только на одну ночь. Мы не инстаграмные, обычные.

Стало так тоскливо. И холодно. Я совсем замерзла. И впервые с тех пор, как вышла от Ксюши, оглянулась нормально по сторонам. Почти центр. До дома идти еще минут тридцать. Как бы не заболеть. Но что-то меня вдруг ощутимо напрягло. Вот знаете, говорят, пятой точкой чувствуешь неприятности, вот это сейчас про меня. Нормально вроде все. Иду по освещенной улице. Тихо. Вокруг никого. Только редкие машины мимо проезжают. В пятничный вечер, да еще и такую погоду, те, кто не сидит дома, либо в клубах, либо где-то в барах, ресторанах. Это меня понесло!

Телефон пиликнул в наушники, сообщая приятную новость о разрядке батареи. Супер!

– Эй, детка! Приве-е-ет… – пьяный голос горе-соблазнителя раздался где-то сзади.

Внутри все сжалось, и я прибавила шагу. Но уже через несколько метров дорогу мне преградила массивная фигура. Я подняла глаза и мне стало страшно. Ему противопоставить я не смогу ничего. Свернет шею и не заметит.

– У меня нечего брать. В кошельке пару тысяч, и вот, сережки, – стала бормотать я.

– Я что, похож на того, кто носит сережки? – шкаф недобро усмехнулся.

И сзади я почувствовала чьи-то чужие руки на своих бедрах и ощутимый запах перегара.

– Отпусти! Я буду кричать!

Шкаф снова усмехнулся. И вот через секунду с закрытым ртом, как куклу, тащат меня куда-то. Все мое сопротивление бесполезно. Он их как будто не замечает. Рядом шло менее массивное, но не менее жуткое и мерзкое тело, сально разглядывая меня везде, где ему это удавалось.

Машина. Довольно неприметная на полупустой парковке, поставленная далеко от уличного освещения. И я поняла – это конец. Даже если кто-то заметит, вмешиваться не станет. Побоится или посчитает, что просто подвыпившая молодёжь не дотерпела до дома и развлекается прямо тут, в машине.

«Мелкий» обошел машину и залез на заднее сидение. «Шкаф» кинул меня в машину так, что его напарник меня подхватил, подтянул, и моя голова оказалась у него на коленях. Он держал меня за руки, прижимая их к себе.

– Пожалуйста! Пожалуйста, отпустите! – слезы текли по щекам безостановочно. Кажется, меня трясло.

– Успокойся, детка. Будешь себя хорошо вести, тебе даже понравится. Наверное, – жесткая усмешка, и вот он уже забирается в машину, нависая надо мной.

– Пожалуйста… пожалуйста… – шептала я как мантру.

Жёсткие, отвратительные поцелуи со вкусом дешевого пива и сигарет, и его руки, что лапали меня везде. Он не торопился. Он тоже понимал, что шансы, что кто-то вмешается, ничтожно малы. И я не кричала. Я от ужаса ничего не могла сделать, только тихо плакала. Даже сопротивляться враз не осталось сил. Как будто в один миг во мне села батарейка, прямо как в моем телефоне. Мелькнула мысль, что в последнее время я часто попадаю в подобные неприятности. К чему бы это? Но она исчезла так же быстро, как появилась. И кроме отчаяния во мне ничего не осталось.

– Сладкая. Вкусная девочка, – пыхтел он, обдавая мне все теми же мерзкими запахами, – тебе понравится!

Платье от груди до пояса с треском пошло по швам, обнажая грудь и кружевной лиф.

Я дернулась, но «мелкий» сильнее прижал меня, а «шкаф» сжал бедра, не оставляя места для маневра.

– Не нужно! Я умоляю! Возьмите деньги! Не надо… – тихо плакала я под ним, пока он нагло обшаривал мое тело.

И вот уже лиф был спущен вниз, оголяя грудь, и я почувствовала на себе вторые руки. «Мелкий» перестал меня держать и стал терзать мою грудь. Он больно сжимал ее, крутил соски, как будто это не живое тело, а переключатель на магнитофоне. Как же противно! Хриплые стоны с лихвой выдавали, что уже сейчас произойдет неизбежное.

И вот вверх было задрано платье. Звякнул ремень мужских брюк. Звук молнии. Я зажмурилась. Меня трясло.

Но вдруг что-то изменилось, и стало легче дышать, но я боялась открыть глаза, чтобы посмотреть, что же произошло.

Дмитрий Дрейк

Мы летели по городу, не чувствуя холода. Драйв. Адреналин. Скорость под двести.

Только ты, твой байк и упоительное ощущение свободы. Мне так часто этого не хватает.

Макс шел впереди на своем спорте и на повороте, притормаживая, махнул в направление центра. Отличная идея. Там дорогу сделали недавно и никого уже быть не должно.

Я думал о ней. Думал весь вечер и чем дольше, тем больше понимал. Моя. Не отдам. Не отпущу. Плевать, что маленькая. Это даже хорошо. Можно воспитать под себя. Приручить. Чтобы только моя. Решение было принято не сегодня. Просто я все никак не мог сам себя убедить, что именно оно правильное. Никогда такого со мной не было. В первый раз. И это бесит. Бесит, когда что-то не можешь решить, когда все выходит из-под контроля.

Под действием возникшей на себя злости я вдавил газ на всю. Макса догнать не выйдет. Все же классике против спорта противопоставить нечего, особенно на прямой. Да и не было цели обогнать. Цель была другой.

Мы выехали на прямую на набережной. Тут скорость пришлось снижать. Могли выскочить на дорогу местные жители или подвыпившая молодежь. Я глянул влево и что-то меня неуловимо напрягло.

Дежавю, мать его! На парковке у местной гостиницы почти нет машин. И в углу, в отдалении от фонарей, явно что-то происходит. Я даже сам не заметил, как сбавил скорость почти на минимум, но это помогло увидеть странное копошение в машине. Что-то было не так.

Макс, видимо, заметив, что я сильно отстал, вернулся и тоже это увидел.

– Вмешаемся? – спросил он, озадаченно вглядываясь в полумрак.

– Угу.

– А если помешаем? Вдруг им там хорошо, а тут мы? – ржет.

Смешно ему. Мне вот почему-то нет.

Я сразу вспомнил тот чертов клуб, того ублюдка, что лапал мою девочку.

Я бросил байк и пошел вперед, снимая на ходу шлем. Макс двинулся следом. И подходя ближе, мы поняли, что там хорошо, но явно не всем, и мы делаем правильно.

Их было двое. Один нависал над девчонкой в белом платье.

«Почему она не кричит? – забилась в голове тревожная мысль. – Опоздали? Может, вырубили просто, чтоб не спалиться?»

Здоровый тип, но для нас не проблема. Второй сидел у другой двери. Видимо держал девочку и ждал своей очереди.

Показал жестом Максу, чтобы тот обходил сзади. Дальше все произошло быстро. Практически моментально. Макс быстро открыл дверь со своей стороны. Схватил тело за шкирку и выволок на асфальт. Тот с пьяного угару соображал медленно, реагировал еще медленнее и с пары точных ударов ушел в отключку.

Мне же досталось тело поинтереснее. Ниже меня, но шире, и кроме пивного пуза там еще были мышцы. Не помогли они ему правда. А вот мои навыки КМСа по боксу и трезвость помогли. Мне. Пара быстрых ударов: живот, солнечное сплетение, и он согнулся. Коленом в морду. Кажется, пару зубов я ему выбил, и точный в голову. Тело осело, так и не поняв толком, как же так вышло.

– Тебе не понравится, – сказал Макс и отошел, подпуская меня к машине.

– Твою ж мать…

Мне не понравилось! Мне очень не понравилось то, что я увидел. Ну что же за блядство такое! Как ты это делаешь?! Как, мать его?!

– Тише, тише, маленькая. Все закончилось, – стал шептать я ей, глядя в перепуганные, заплаканные глаза.

– Скажи мне, малыш, я успел? Просто кивни. Успел? – Сердце стучало так, что готово было выпрыгнуть из грудной клетки.

Она кивнула. Я выдохнул. Успел! Вытащил ее из машины. Глянул краем глаза на Макса, он уже звонил нашим парням. Сейчас приедут, приберут. Снял куртку. Она оказалась ей просто огромной. Это хорошо. Малышка почти не стояла на ногах, но я аккуратно придерживал ее одной рукой, второй укутывая в свою куртку. Макс подскочил, помог. Придержал.

Она молчала. Слезы текли по щекам, ее шатало, трясло, подгибались ноги, но она молчала. Только смотрела на меня своими зелеными глазами. И меня разрывало изнутри от эмоций, от чувств. Я даже не знал, что способен на такое.

– Я посажу тебя вперед. Поедем очень медленно. Ничего не бойся, – говорил спокойно, стараясь не выдать свою злость.

Да, блядь, я был зол. Зол на себя, что не забрал ее раньше. На нее за то, что снова влипла в неприятности. Мы точно стоим друг друга. Два идиота.

Посадил малышку вперед боком, сам уселся сзади, неудобно, а что делать. Назад сажать нельзя.

– Держись за меня, малыш, – прошептал ей, но она только сжалась в комок и притихла.

– Макс, позвони Алексу, пусть приедет ко мне. Пожалуйста.

– Ирину Павловну?

– Нет, не надо. Мы успели. Я успел. Только Алекса.

– Не вопрос, – и Макс набрал Алекса, а я тронулся с места.

Сердце все еще бухало в груди. Но сейчас, когда я ощущал ее рядом, маленькую, напуганную, такую глупую, но мою, внутри расползалась нежность, и меня отпускало. Понемногу. По чуть-чуть.

Хорошо освещенный двор. Подъезд. Лифт. Квартира. Диван.

Я посадил ее. Ее все так же трясло. Она все так же молчала. Растерянность. Еще одно новое для меня чувство. Макс оказался сообразительнее. Смотрю, как он уже вкладывает ей в дрожащие руки стакан воды.

– Пей. Ну же. Хотя бы пару глотков. Тебе станет легче, – говорил он тихо, максимально спокойно, чтобы еще больше не напугать ее. Хотя куда уж больше?

Я стоял в стороне и, как во сне, наблюдал за тем, как она стала заваливаться набок. Как Макс поймал ее и аккуратно уложил на диван. Как из своей комнаты вышла тетя Аля и тревожно уставилась на общую картину. Как малышка закрыла глаза.

Из этого странного состояния меня вывел настойчивый дверной звонок, а потом и стук. И вот в этом странном кино появилось еще одно действующее лицо – Алекс. Теперь можно выдохнуть.

Макс вкратце рассказал ему, что произошло. Я говорить пока не мог. Молча прошел к бару. Налил виски. Выпил. Дорогой алкоголь обжог все внутри, но я даже не поморщился. Налил еще. Выпил. И вот после второго стакана у меня перестали дрожать руки. Странно. До этой секунды я даже не замечал, что они дрожат. Как же ты меня напугала. Моя девочка!

Когда я вернулся в реальность окончательно, вместе со мной вернулся шквал эмоций, которым я просто не позволял брать верх. Было нельзя. Было опасно. И вот сейчас я смотрю на свои все еще подрагивающие пальцы и меня это бесит. В голове стучала мысль. Я становлюсь слабым. Когда она рядом, мне сложно себя контролировать. Выдрессированные за годы способы самоконтроля не работают. Ничего не работает. Только сердце стучит чаще. Только желание обладать ею колом стоит в штанах. Даже сейчас. Это ненормально.

С этим надо что-то делать!

Может, просто трахнуть ее? Может, это просто потому, что я еще не обладаю ею, не взял ее, как хотел. Ох! Как я хотел! Моя фантазия крайне изобретательна, когда дело касается постели. Наверное, так и есть. А я напридумывал себе что-то там про любовь. Придурок! Где я и где любовь?! Даже смешно стало.

Меня отпускало. И вот я уже спокойно наблюдаю за тем, что происходит на моем диване. И понимаю, что мне ни хера не нравится то, что я вижу.

Александр колдовал над малышкой. С нее сняли куртку. И собирались снять порванное платье. Алекс уже потянул к ней свои руки. Он осторожно стал спускать порванное платье вниз, оголяя красивое и такое желанное тело. Умом я понимал, что ему нужно ее осмотреть. Вдруг мы чего-то не заметили. Вдруг есть повреждения, ссадины, раны. Но в это же время мне дико хотелось сломать ему что-нибудь за то, что он раздевает ее. Он. Не я.

Преодолев в пару шагов расстояние от бара до дивана, рыкнул на Алекса:

– Я сам!

Он только усмехнулся, но отошел. Знает меня хорошо. Даже слишком.

– Макс, там в комнате, в шкафу, футболки чистые или рубашки. Принеси что-нибудь.

Опустился на корточки перед ней. Она приоткрыла глаза. А там все тот-же страх. Все так же молчит, но хотя бы в сознании. И уже не трясет. Хорошо. Алекс вколол успокоительное, и она скоро должна уснуть. Нужно все же позволить ему ее осмотреть. Но раздевать я ее буду сам.

Одним резким движением порвал остатки платья. Она вздрогнула. Но, видимо, лекарство уже действовало, так что сделать она больше ничего не смогла. Только опустила снова голову на подушку и прикрыла глаза. По щеке покатилась одинокая слеза. Я аккуратно, чтобы снова не напугать, вытер ее тыльной стороной ладони, едва касаясь кожи. Приятно. Наши взгляды встретились, и я вновь утонул в ее глазах цвета весны. Впервые, наверное, передо мной лежит полуголая привлекательная девушка, а я смотрю ей в глаза и не могу оторваться. А надо.

Резко встал и отошел в сторону, кивая Алексу, мол, можно. И увидел, что Макс, оказывается, уже тут с футболкой в руках. Смотрит на меня так странно, но молчит.

Мы все настолько хорошо друг друга знаем, что слова иногда бывают не нужны.

Вдох. Выдох. И снова Вдох. Я смотрел, как Алекс бегло оглядывает ее профессионально и очень аккуратно. Сейчас каждое резкое движением может снова ее напугать.

– Все нормально. Несколько ссадин и синяки от рук, но это пройдет само. Мое вмешательство тут точно не требуется, – усмехнулся он, но вышло как-то нервно. – Она уснет сейчас. Ее бы одеть, Демон. И унеси лучше наверх. Там ей будет спокойней.

И он погладил ее по голове. Невесомо, ласково, нежно. Она закрыла глаза. Я дернулся, но Макс удержал за руку.

– Угомонись. Алекс прав. Давай оденем ее и уложим спать. Свою тупую ревность засунь себе в задницу. Не тот случай, – он говорил спокойно, при этом проговаривая каждое слово так, словно хотел вложить мне его сразу в мозг, чтобы быстрее дошло.

Я только хмыкнул в ответ, выдернул руку из его захвата и забрал, наконец, свою футболку.

– Давай, малыш. Нужно встать. На секунду, – обхватил за талию, поднял и одной рукой придерживал ее, второй пытался натянуть футболку. Было чертовски неудобно.

– Макс, помоги.

И вот вдвоем мы быстро справились.

Подхватил малышку на руки и унес наверх. В свою спальню. На свою кровать. Моя!

Макс быстро расстелил кровать и вышел.

Я уложил свою хрупкую девочку в кровать. Укрыл одеялом. Поцеловал в висок и просто сидел какое-то время и смотрел, как она спит. Сейчас мне этого было достаточно, чтобы быть счастливым. Просто осознавать, что я оказался там вовремя. Что я успел. Что с ней все хорошо. Что она тут. Она моя. И я не намерен отпускать. Не намерен делиться. По крайней мере, сейчас.

Часов до трех мы сидели, медленно пили виски, курили и разговаривали.

Рассказали Алексу, что случилось, уже в подробностях.

– Да… Малышка определенно нуждается в защите. И в воспитании, если родители раньше не объяснили, что шляться одной по ночам нельзя. Что могут быть последствия.

Алекс злился. Он, как медик, о последствиях таких прогулок знает не понаслышке. Хоть и хирург, но вникать во все аспекты медицины обязывает положение владельца сети клиник. Уровень. Тут никак по-другому. Иначе сожрут. Рынок медицины – один из самых прибыльных в мире.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но только вот я видел другое в его взгляде, в эмоциях. И это другое мне ни хера не нравилось. Она нравилась ему. Моя малышка нравилась ему.

Мне вот только этого и не хватало. С другом бабу делить. Нет. Раньше мы развлекались, конечно, тем, что уводили их друг у друга. Спорт своего рода. Развлечение.

Самое интересное, что он в счете всегда выигрывал. Меня боялись. А он такой весь белый и пушистый… Ага… Наивные. Но тут другое. Тут живой интерес. Не спортивный. Она реально ему нравится. Это пиздец.

Не стал сегодня поднимать эту тему. Не время. Не та ситуация. Может я себя уже накрутил. Подумаю об этом завтра и обязательно поговорю с ним. Нужно разъяснить все сразу. Она моя. Точка!